Виктимное поведение жертвы: Страница не найдена » Отдел образования Жлобинского райисполкома

Содержание

Роль виктимного поведения потерпевших в механизме совершения преступлений Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.988 Е.В. Рогова

ББК 67.515

РОЛЬ ВИКТИМНОГО ПОВЕДЕНИЯ ПОТЕРПЕВШИХ В МЕХАНИЗМЕ СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Описываются виды виктимного поведения потерпевших от преступлений, а также роль этого поведения в механизме совершения преступлений.

Ключевые слова: виктимное поведение, преступление, потерпевший.

Ye.V. Rogova

ROLE OF VICTIM’S BEHAVIOUR IN THE MECHANISM OF COMMITTING CRIMES

ssi

2sé

KS г

MhSI

HSS

H5i

Ен^ І

Ой»

^ 1

Ps І

^ П £

h gl « I

8s! M 25 о

СнО!

£м§|

E40 f ЙИ-І

Н®Є

со

The article describes kinds of victim’s behaviour and its role in the

mechanism of committing crimes.

Keywords: victim’s behaviour, crime, victim.

Анализ юридической литературы, а так же правоприменительной практики позволяет сделать вывод, что основное внимание при профилактике преступлений уделяется воздействию на преступника, тогда как исследования свидетельствуют, что в механизме совершения некоторых преступлений поведение потерпевшего играет далеко не последнюю роль. Так, например, при совершении убийств, причинении тяжкого вреда здоровью потерпевший в большинстве случаев своим поведением провоцирует принятие решения о совершении против него преступления. Согласно проведенным исследованиям 90% тяжких насильственных преступлений совершается при способствующем поведении жертвы [6, с. 65-66]. В связи с этим, важно знать основные типичные закономерности поведения потерпевшего в предкриминальной и криминальной ситуациях при совершении отдельных видов преступлений. В предкриминальной или криминальной ситуации на преступника оказывается определенное давление со стороны потерпевшего, который своим поведением вольно или невольно способствует совершению преступного посягательства против себя.

И провоцирующее поведение потерпевшего, и нейтральное представляют собой разновидность межличностного взаимодействия в генезисе преступного акта, одной из постоянных «величин» которого всегда является преступник [5, с. 68]. Поведение потерпевшего может играть значительную роль при формировании антиобщественной направленности личности преступника. В судебной практике нередки случаи, когда длительное аморальное поведение потерпевшего постепенно формировало соответствующую направленность личности будущего преступника на совершение преступления.

Зачастую поведение жертвы является одним из условий совершения конкретного преступления и влияет на квалификацию и дифференциацию уголовной ответственности субъекта преступления [3, с. 41]. Примером являются случаи, когда женщина, отличающаяся легкомысленностью, половой распущенностью, распивает спиртное наедине со

«К1

2нё Яч >

МнЗ|

нйе

«31

Ен^ I

ой-

^ 1

5к I

^ Л £ ё§| ь Е

«¡г I

8Н! й§ о

ул* ЕнО а

£м§|

МО I £И4

нее

со

случайным знакомым, вульгарно себя ведет, а затем оказывается жертвой примененного к ней насилия.

Следует заметить, что в некоторых видах преступлений личностная характеристика потерпевшего играет минимальную роль в виктимизации. Так, например, при совершении краж такая характеристика является ограниченной, поскольку непосредственного контакта между преступником и потерпевшим нет. В данном случае несколько большее значение имеет ролевая виктимность, а так же значительную роль в механизме виктимизации играет виктимное поведение потерпевшего.

Важность изучения виктимологических аспектов характеристики поведения потерпевших от преступных посягательств обусловлена необходимостью разработки мер виктимологической профилактики, так как повышать вероятность превращения лица в жертву преступления может не только присущая ему виктимность, но и виктимное поведение.

Поведение потерпевших тесно связано с их личностными особенностями, поскольку личность и ее психологические свойства одновременно есть и предпосылка и результат ее деятельности. Внутреннее психологическое содержание поведения, складывающееся в условиях определенной ситуации, особенно значимой для личности, переходит в относительно устойчивые свойства личности, а они, в свою очередь, сказываются на ее поведении. Таким образом поведение потерпевшего тесно взаимосвязано с особенностями личности жертвы.

Однако, виктимность не обязательно проявляется в виктимном поведении, а виктимное поведение не всегда является следствием наличия у лица виктимности. Поведение лица в конкретной ситуации может быть нейтральным, не способствующим его виктимизации. В отношении него совершается преступление в силу присущей ему виктимности, известной преступнику. Под нейтральным поведением понимается поведение лица в конкретной жизненной ситуации, которое никоим образом не способствует совершению в отношении него преступления. Типичным примером является нападение на сотрудника правоохранительных органов с целью завладения оружием. Здесь же можно говорить и о случаях, когда преступник знал о предшествовавшем поведении потерпевшего или свойствах его личности, например о сексуальной доступности и это обусловило его выбор, хотя в криминогенной ситуации поведение жертвы было безупречным [4, с. 15-16].

Под виктимным поведением потерпевшего понимается различные виды поведения жертвы как повышающих вероятность превращения лица в жертву преступления, так и играющих нейтральную роль в механизме совершения преступления. На основании классификации поведения потерпевшего, предложенной А.Л. Репецкой, виктимным может быть как социально одобряемое, так и социально неодобряемое поведение потерпевшего. Социально одобряемыми могут быть действия потерпевшего, влекущие преступное посягательство, вследствие осуществления им защиты интересов общества или отдельных граждан (например, пресечение противоправного деяния работником милиции или гражданином. Социально неодобряемое виктимное поведение может быть как виновным, так и отрицательным невиновным [4, с. 17].

Виновное поведение представляет собой результат реализации сознательного отрицательного отношения потерпевшего к общепринятым социальным ценностям, способствующее совершению преступного посягательства в сфере его интересов. | го — это поведение, нарушающее общепринятые в обществе моральные

нормативы и ценности. Неосмотрительное же, легкомысленное поведение жертвы выражается в сознательном пренебрежительном ее отношении к социальным ценностям, пусть и в сфере собственных интересов, реализованном в несоблюдении элементарных мер предосторожности, когда есть достаточные основания опасаться нападения со стороны преступника, которое потерпевший должен был и мог предвидеть. Такое поведение с позиции права и морали обычно оценивается как нейтральное, а вызывается либо неопытностью, излишней доверчивостью будущей жертвы, либо неразборчивостью в выборе знакомых, а также средств удовлетворения других потребностей. Социально неодобряемым этот вид виновного поведения можно признать только в результате комплексной оценки сознательного отношения жертвы к выбору варианта взаимодействия с преступником и его последствиями, если следствием этого явилось преступное посягательство в сфере ее интересов [4, с.

20].

Обращаясь к проведенным исследованиям виктимного поведения потерпевших, можно прийти к выводу, что неправомерное поведение потерпевших в большинстве случаев характерно при дорожно-транспортных происшествиях. Так, у большинства водителей потерпевших (73,6%) имело место неправомерное поведение, которое выражалось в нарушении установленных Правил дорожного движения (остановка за стоп-линией, начало движения раньше, чем загорится зеленый сигнал светофора и т.п.). Кроме того, выделяется такая группа потерпевших как потерпевшие-пешеходы. Среди пешеходов-потерпевших, также как §ЦЦ¥ и среди водителей-потерпевших, доминирующим является неправомер-

== ное поведение, которое выявлено у 59% потерпевших. Потерпевшие

привыкли считать себя привилегированными участниками дорожного ой § движения. Чаще всего они не в полной мере оценивают сложившуюся

^1 ситуацию, недооценивают значимость плохих погодных условий в кон-

^ | кретный момент, которые могут замедлять реакцию водителя (туман,

1 неосвещенный участок дороги, гололед и т. | Неправомерное поведение характерно и для потерпевших от тяжких

§к§ насильственных деяний, хотя их количество значительно меньше преды-

I дущих групп потерпевших. 13,2% потерпевших способствовали своим

I неправомерным поведением совершению в отношении них насильствен-

к®Э ного деяния [1, с. 147]. Отмечается, жертвами насильственных преступ-

лений (причинение вреда здоровью) от преступных посягательств несо-

вершеннолетних являются лица, спровоцировавшие насилие тяжким 23 оскорблением или иным неправомерным поведением [2, с. 44].

Неправомерное поведение потерпевших встречается и при совершении в отношении них преступлений корыстной направленности. Так, результаты исследования виктимизации от мошенничества свидетельствуют, что поведение жертвы в механизме совершения мошенничества было реализацией виктимогенной деформации личности, выраженной в со неправомерных действиях в 12,6% случаев [1, с. 55].

Н Следует отметить, что неосмотрительное поведение потерпевших,

как свидетельствуют проведенные исследования, встречается чаще, чем

«К1

2нё Яч >

МнЗ|

нйе

«31

оК

^ 1

5к I

^ Л £ ё§| ь Е

« Я41

8Н! й§ о

ЕнО а

£м§|

МО I £И4

нее

со

другие виды виновного поведения. В механизме совершения краж большое значение имеет виктимное поведение потерпевшего, которое по содержанию носит исключительно неосмотрительный характер. Так, например, неосмотрительное поведение потерпевших от квартирных краж заключается в том, что такие потерпевшие не позаботились об обеспечении безопасности своей квартиры, а если и позаботились, то не использовали имеющиеся средства для защиты жилища от проникновения преступников (не включили сигнализацию, не закрыли окна или двери и т.п.). Неосмотрительный характер присущ и потерпевшим от карманных краж, которое может выражаться в утрате контроля за имуществом (оставление открытой сумки с кошельком, сотовым телефоном, помещение ценных вещей в карманы одежды, особенно верхней) [1, с. 48, 53].

Кроме того, характеризуя поведение потерпевших от преступлений, совершаемых на железнодорожном транспорте, следует отметить, что оно имеет неосмотрительный характер.

Неосмотрительный характер поведения потерпевших пассажиров провоцирует преступника на совершение краж денежных средств в крупных размерах. Неосмотрительный характер заключается в том, что такие потерпевшие, как правило, находясь в состоянии алкогольного опьянения, не заботятся о сохранности своего имущества и денежных средств. Другим распространенным видом неосмотрительного поведения потерпевших от краж на железнодорожном транспорте являются случаи, когда имущество, оставшееся без присмотра, похищается в зале ожидания. Сходными чертами обладает механизм виктимизации от краж имущества, документов в пути следования железнодорожного транспорта.

В пути следования железнодорожного транспорта нередко потерпевшими становятся сами работники железнодорожного транспорта (проводники), неосмотрительный характер поведения которых способствует совершению преступлений в отношении них (например, оставленное открытым без присмотра купе).

В зале ожидания совершаются карманные кражи, которые являются наиболее латентными среди других, поскольку могут не причинить существенного ущерба потерпевшему. При виктимизации от карманных краж роль виктимогенных факторов играют в равной степени, как объективные обстоятельства, так и поведение самих потерпевших. К объективным обстоятельствам относится выбор преступником благоприятной ситуации, например, скопление людей в зале ожидания вокзала. Неосмотрительное поведение в данном случае проявляется в оставлении имущества без присмотра, либо в просьбах присмотреть за ним незнакомых лиц.

Давая характеристику поведению потерпевших от краж грузов, также следует отметить неосмотрительный характер поведения представителей юридических лиц или индивидуальных предпринимателей, которые для погрузки нанимают неквалифицированную рабочую силу, экономя на оплате. Днем происходит погрузка, а ночью совершаются кражи этого же товара на перронах.

Неосмотрительное поведение потерпевших встречается и при совершении мошенничества. Треть потерпевших (33,3%) вели себя неосмотрительно вследствие излишней доверчивости, некритичности, суеверия. Таким образом, подводя итог, следует отметить, что нельзя недооце

нивать роль виктимного поведения потерпевших в механизме совершения преступлений при разработке предупредительных мер, в том числе и ранней профилактики. В этой связи меры виктимологической профилактики, которая представляет собой систему мер, направленных на предупреждение преступности посредством воздействия на потерпевшего, его поведение в опасных для него предпреступных ситуациях, а также предупреждение рецидива виктимизации, должны быть направлены на работу с потенциальными потерпевшими с целью нейтрализации их виктимного поведения.

Урегулированная законом, имеющая высокую степень организации виктимологическая профилактика сможет стать эффективным средством в системе мер борьбы с преступностью. При этом расширение возможностей правоохранительных органов в сфере осуществления профилактической деятельности будет способствовать формированию виктимологической системы обеспечения безопасности граждан.

Усилия, направленные на снижение виктимности, прямо влияют на снижение преступности, поскольку предупреждение преступности может осуществляться не только через воздействие на лиц, которые могут стать преступниками, но и через снижение лиц, которые могут стать жертвами преступных посягательств. Особое место в системе виктимо-логической профилактики занимает воздействие на группу ситуативных факторов, которые в силу объективного характера проще выявить и устранить.

SS1 os I

Mg » Список использованной литературы

1. Виктимоголическая характеристика региональной преступности и ее пре-

i дупреждение / под ред. А.Л. Репецкой. — М.: Academia, 2009. — 304 с.

2. Корягина С.А. Виктимологическая характеристика региональной пре-

Чв ! ступности несовершеннолетних / С. А. Корягина // Проблемы борьбы с преступ

5 ностью: сб. науч. тр. / под ред. А.Л. Репецкой. — Иркутск: ИОГНИУ «Институт

f-н u s законодательства и правовой информации», 2006. — Вып. 2. — С. 35-44.

8 ?! 3. Варчук Т.В. Учение о жертве преступления / Т.В. Варчук // Юридическая

I психология. — 2008. — № 4. — С. 39-43.

ЕнО f 4. Репецкая А.Л. Виновное поведение потерпевшего и принцип справедливо i вости в уголовной политике / А.Л. Репецкая. — Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та,

ggf 1994. — 151 с.

5. Федоров А.В. Виктимология как частная криминологическая теория / А.В. Федоров, А.В. Чернов. — Иркутск: ВСИ МВД России, 2004. — 144 с.

Н6. Черных Е.В. Виктимологическая характеристика тяжкой насильственной преступности / Е.В. Черных // Проблемы борьбы с преступностью: сб. науч. pH тр. / под ред. А.Л. Репецкой. — Иркутск: ИОГНИУ «Институт законодательства

и правовой информации», 2006. — Вып. 2. — С. 60-68.

Н Referenses

ИЧ 1. Viktimogolicheskaya kharakteristika regional’noi prestupnosti i ee pre-

co duprezhdenie / pod red. A.L. Repetskoi. — M.: Academia, 2009. — 304 ¡

h3. Koryagina S.A. Viktimologicheskaya kharakteristika regional’noi prestupnosti nesovershennoletnikh / S.A. Koryagina // Problemy bor’by s pres-

tupnost’yu: sb.

nauch. tr. / pod red. A.L. Repetskoi. — Irkutsk: IOGNIU «Institut zakonodatel’stva i pravovoi informatsii», 2006. — Vyp. 2. — S. 35-44.

3. Varchuk T.V. Uchenie o zhertve prestupleniya / T.V. Varchuk // Yuridicheskaya psikhologiya. — 2008. — № 4. — S. 39-43.

4. Repetskaya A.L. Vinovnoe povedenie poterpevshego i printsip spravedlivosti v ugolovnoi politike / A.L. Repetskaya. — Irkutsk: Izd-vo Irkut. un-ta, 1994. — 151 s.

5. Fedorov A.V. Viktimologiya kak chastnaya kriminologicheskaya teoriya / A.V. Fedorov, A.V. Chernov. — Irkutsk: VSI MVD Rossii, 2004. — 144 s.

6. Chernykh E.V. Viktimologicheskaya kharakteristika tyazhkoi nasil’stvennoi prestupnosti / E.V. Chernykh // Problemy bor’by s prestupnost’yu: sb. nauch. tr. / pod red. A.L. Repetskoi. — Irkutsk: IOGNIU «Institut zakonodatel’stva i pravovoi informatsii», 2006. — Vyp. 2. — S. 60-68.

Информация об авторе

Рогова Евгения Викторовна — кандидат юридических наук, доцент, кафедра пожарно-технической экспертизы, Восточно-Сибирский институт МВД России, 664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 110.

Author

Rogova Yevgenia Victorovna — PhD in Law, Associate Professor, Chair of Fire Technical Expertise, Eastern Siberian Institute of Russian Ministry of Internal Affairs, 110, Lermontov str., Irkutsk, 664074.

SSI

2sl

ка >

il1

НА

Ой»

^ 1

5s I

^ Л £

S Р I

8s! ИН 25 о

ЕнО а

£я§|

МО f

See

о н

со

Виктимное поведение.

Как не стать жертвой преступника.

Виктимность, виктимное поведение (от англ. victim — жертва) — предрасположенность человека попадать в ситуации, связанные с опасностью для его жизни и здоровья. В частности, это действия и поступки человека, которые провоцируют желание на него напасть. Более мягкий вариант — это действия человека, которые усиливают вероятность того, что он попадет в какую-нибудь прескверную ситуацию. Зачастую люди сами привлекают к себе повышенное внимание злоумышленников. Например, человек пересчитывает в людном месте довольно крупную сумму денег, а затем направляется в темный переулок, не задумываясь о последствиях или же девушка, которая ночью садится в автомобиль к неизвестному человеку, занимающемуся частным извозом, чтобы добраться до дома, хотя могла бы попросить о помощи родственника или воспользоваться услугами официальной службы такси.

Помимо вышеуказанных обстоятельств бывает множество случаев, когда люди попадают в опасные ситуации, при которых злоумышленнику удобно осуществить в отношении них противоправные действия, ведь часто преступления совершается не лицами, тщательно готовившимися к ним, а попавшими в максимально готовую ситуацию для совершения преступления, когда преступник случайно сталкивается лицом к лицу с жертвой преступления или с материальными ценностями жертвы.

Что бы минимизировать вероятность стать жертвой преступника необходимо придерживаться следующих советов:

— если у вас возникла необходимость пройтись по улице в темное время суток, выбирайте не короткий путь, а безопасный – тот который лучше освещен, на котором находится больше людей;

— избегайте на своем пути пустынных скверов, дворов, неосвещенных подземных переходов. Старайтесь не ходить вдоль производственных построек, глухих заборов, даже если это удлинит ваш путь и потребует дополнительное время на дорогу;

— идя по тротуару, держитесь ближе к проезжей части улицы — так меньше шансов, что на вас могут напасть из подворотни или из-за угла, если на малолюдной улице навстречу идет не трезвая компания или шумная группа людей, перейдите на другую сторону, не поворачивайте назад, резкий разворот непосредственно перед ними может спровоцировать конфликт, поскольку они почувствуют неуверенность с вашей стороны;

— не держите в одном кармане, кошельке или сумке крупную сумму денег. Перед выходом на улицу разложите деньги по разным карманам, помещайте кошельки и документы во внутренние карманы одежды, это затруднит доступ к ним в плотном потоке людей;

— если заметите, что вас кто-то преследует, поспешите в людное место, громко зовя на помощь;

— войдя в салон общественного транспорта, особенно в позднее время, осмотритесь и оцените обстановку с позиций личной безопасности. Может, лучше вообще выйти на первой же остановке: разумнее пропустить один трамвай (троллейбус, автобус), чем подвергать свою жизнь опасности, безопасней находиться ближе к кабине водителя или к устройству переговоров связи с ним. Без нужды не вступайте в разговор с незнакомыми попутчиками, не держите на виду ценные вещи, особенно малогабаритные, такие как мобильные телефоны и планшеты, поскольку их легко выхватить из рук. Если угрожающие вам лица намереваются выйти вслед за вами на той же остановке — либо останьтесь в салоне автобуса, либо немедленно обратите внимание граждан на остановке на ваших преследователей, попросите их вызвать полицию. Не покидайте остановку в одиночку, пока не убедитесь, что угроза нападения миновала.

— не обсуждайте с неизвестными людьми ваше материальное положение, недавно приобретенные ценности, недвижимость, или готовность их приобрести, поскольку это может натолкнуть преступников на мысль, что вы обладаете крупной суммой денег;

— не теряйте бдительности в общественных местах, держите сумки при себе, не ставьте их на пол и не теряйте из виду при нахождении в транспорте, кафе, при примерке одежды и обуви.

Межрайонная прокуратура разъясняет, что виктимологическая профилактика — одно из наиболее важных направлений борьбы с преступностью, когда предупредительные усилия реализуются, образно говоря, не со стороны преступника, а со стороны жертвы. Это деятельность правоохранительных органов, общественных организаций, социальных институтов по выявлению и устранению обстоятельств, формирующих «виновное» поведение жертвы, установление людей, составляющих группу криминального риска, и применение к ним профилактических мер.

БЕРЕГИТЕ СЕБЯ! ПРОЧИТАВ СТАТЬЮ, ПРОАНАЛИЗИРУЙТЕ СВОЁ ПОВЕДЕНИЕ И ПОСТАРАЙТЕСЬ ИСКЛЮЧИТЬ ИЗ НЕГО ВСЁ ТО, ЧТО МОЖЕТ СПРОВОЦИРОВАТЬ ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА НА ПРЕСТУПЛЕНИЕ!

Кунцевская межрайонная прокуратура

Блог психолога: как избавиться от комплекса жертвы?

Елена Савинова
Психолог

2 ноября 2017

Автор фото, AFP

Підпис до фото,

Для людей с виктимным комплексом «побеждать стыдно, потому что это значит — быть заметным»

«Белая ворона», «черная овца», «козел отпущения» — людей с комплексом жертвы безошибочно определяют как среди взрослых, так и в детских коллективах. И хотя по физическим признакам люди-жертвы ничем не отличаются от остальных, в их поведении всегда угадывается готовность еще не начав игру, объявить себя лузером.

Потому что они априори считают, что прав любой, только не они.

Делая что-то лучше других, боятся огорчить тех, кто в чем-то хуже.

Побеждать для них — стыдно, потому что это значит — быть заметными и в дальнейшем поддерживать взятую планку.

Людям с виктимным комплексом кажется, что что-то хорошее у них получилось случайно. И теперь другие уже будут ждать от них определенных действий.

И повторить достижение они больше не смогут. Ведь их самозванство разоблачат, заклеймят, высмеют.

Поэтому лучше сидеть тихо, быть фоном для коллег, которые, конечно же, сильнее и умнее.

Как из козла превратиться в человека

Вот еще типичные убеждения людей, готовых стать потенциальными жертвами.

Им некомфортно в равных отношениях. Они стремятся отдавать больше, чем получают. Ведь в глубине души они убеждены, что ничего не стоят.

Делая для кого-то какие-то приятные вещи, «виктимные» люди доказывает таким образом, что они — хорошие, и их есть за что уважать.

Пытаться изменить мнение других о себе, доказать, что они чего-то стоят — вот главное занятие неуверенных в себе. Они всегда озабочены тем, как будут выглядеть в глазах других.

Почему так? А потому, что собственное мнение о себе у них состоит из мнений и оценок окружающих.

Приручи меня — и будешь отвечать всю жизнь

В личных отношениях люди-жертвы легко поступаются своими интересами, а зачастую и достоинством, в пользу любви.

Они же уверены, что сами по себе их любить не за что, поэтому хорошее отношение надо все время зарабатывать.

Мы все хотим, чтобы нас любили. Но тем, кто без внутреннего стержня, это просто жизненно необходимо.

Во-первых, они почти не могут быть в одиночестве, во-вторых, убеждены, что тот, кто их любит, их не обидит, не предаст, следовательно с любимым они в безопасности.

То, что вокруг полно примеров противоположного, их не волнует. Бедняги убеждены, что те, с кем поступили недостойно, сами виноваты. Потому что мало работали над отношениями, не смогли «удержать» любимых, угодить им.

Они же в свою очередь так тщательно работают над отношениями, что совсем забывают о себе.

Очень скоро их начинают использовать в качестве бесплатных домашних работниц и нянек муж и дети.

И некоторое время они даже находят в этом удовольствие, ведь чувствуют себя нужными.

Если же мы будем востребованы, думают они, нас точно не бросят. А быть брошенными, одинокими — один из главных страхов людей с комлексом жертвы.

Театр теней

Когда отношения ухудшаются, они не спрашивают себя, что их не устраивает, а спрашивают партнера, что не так. Они минимизируют собственные нужды почти до нуля, всегда стараясь угодить. Виктимные люди могут просто не знать, чего им хотеть. Они ждут, пока это за них решит кто-то.

Если их партнер все время раздражен и груб, оправдывают это его усталостью на работе.

Однако, как показывает практика, такое самопожертвование со стороны мужа или жены вовсе не является гарантией прочного брака. Как раз наоборот.

Как ни приятно и удобно, когда кто-то выполняет за тебя твою работу, все же однажды начинаешь понимать, что попал в зависимость.

Автор фото, Getty Images

Підпис до фото,

Люди с виктимным комплексом есть во многих коллективах. Они заранее готовы объявить себя лузером

Мы же не любим быть должниками, а тут оказывается, что баланс вклада в отношения настолько нарушен не в твою пользу, что проще спасаться бегством, чем платить за неписаные обязательства.

Ситуация с зависимым человеком-партнером осложняется еще и тем, что он не умеет строить и защищать собственные границы. То есть территорию, где начинаются только ее интересы, потребности, предпочтения. Какие могут быть границы? Мы же близкие люди! Уверена, вы слышали нечто подобное много раз.

Но проблема в том, что, не имея своей жизни, легко отдавая всего себя вам, ваш партнер начинает жить вашей жизнью, вашими интересами, наконец, вами.

Кому же такое понравится? Хотя бы потому, что это просто неинтересно. Ведь мы хотим видеть рядом самодостаточного человека, с его собственным внутренним миром, а не собственную тень.

Не важно, какого мнения обо мне вы, я о вас вообще не думаю

И хотя жертвенные наклонности — родом из детства, даже взрослый человек, осознав их наличие, вполне способен от них избавиться.

Главное, что нужно сделать, — это поменять точку опоры в оценке себя и своих действий — с внешнего мира на свой внутренний.

Для этого нужно научиться себя уважать. Что значит уважать? Подсказка находится в самом слове. То есть, найти в себе что-то, что для вас важно. И ориентироваться на это, строить на этом отношение к самим себе. Это может быть что угодно.

Например, у вас красивые волосы, приятный голос, вы умеете делать яркие вышивки, разбираетесь в литературе, истории, хорошо знаете и легко осваиваете иностранные языки. Умеете красиво говорить, рисовать, лечить животных. А если вы еще и красивы, умны и при этом имеете красивых и достойных родителей, вам вообще есть чем гордиться!

Главное — не спешите по привычке бежать за оценкой своих качеств к другим.

Ориентируясь на себя, вы таким образом получите иммунитет к нелицеприятным мнениям о вас со стороны кого бы то ни было, что раньше было столь невыносимым.

Ведь теперь для вас важно, будете ли уважать себя вы. Поэтому, чье-то неприятие ваших взглядов и действий для вас будет только фактом, который не будет вас задевать.

И перестаньте также считать, что все хотят вам добра, и если любят — не обидят. К сожалению, бывает по-разному.

Если кто-то поступил с вами «по-свински», это не всегда означает, что он просто ошибся. Кто-то может хотеть сделать вам больно. И не надо чувствовать, как вы привыкли, неловкость за обидчика и сразу его прощать.

Вместо этого, по крайней мере, продемонстрируйте возмущение и скажите, что в дальнейшем вы такого терпеть не собираетесь. И очень скоро с вами начнут считаться.

Психология жертвы: | ⭐️ MAXIMONLINE ⭐️

Комплекс падающих штанов

Умение встречать неловкие ситуации, не дрогнув ни одной лицевой мышцей, — великолепное качество. Вот обычный человек, у которого упали штаны посреди торжественного приема, ушел бы в гардеробную и удавился, а ты лишь хмыкнул, надел штаны и продолжаешь вести светскую жизнь. Но в таком умении справляться со своим смущением есть и элемент виктимности. Три сильнейшие эмоции, призванные обеспечить твою безопасность, — это страх, брезгливость и стыд. Убери страх — и ты через пару недель лишишься головы, попав в опасную ситуацию и не испугавшись ее. Убери брезгливость — и ты станешь обладателем половины статей из «Справочника врача-инфекциониста».

Убери стыд — и ты лишишься своих способностей к социализации. Ребенок, который демонстрирует виктимное поведение такого плана, часто становится изгоем в детских коллективах, потому что не умеет задумываться о том, как на его действия отреагируют другие. Он показывает зад, чтобы рассмешить приятелей, ест червяков, чтобы поразить их, — и вдруг выясняет, что остальные школьники относятся к нему как к тому червяку. Взрослый человек, который совсем не руководствуется в своих действиях чувством стыда, находится в столь же опасном положении.

Стыд удерживает нас от поступков, которые могут вызвать гнев или отвращение окружающих. И если чувство стыда мешает тебе почему-то рассказать прекрасный матерный анекдот в незнакомой компании, то, не исключено, к нему правильнее будет прислушаться.

Самостигматизация

Виктимолог В. Туляков в своей статье «Виды и проявления виктимности» пишет: важным фактором при изучении поведения жертвы является понимание того, что часто виктимность проявляется в готовности пострадавшего принимать на себя вину за действия человека, причинившего ей ущерб. Происходить это может по-разному. Жертва ограбления может винить себя в том, что ей хватило глупости снимать деньги из банкомата в темном малолюдном месте.

Мужчина, брошенный и обобранный жадной женщиной, может при этом оправдывать ее и винить себя в том, что что-то сделал неправильно, не уделял ей должного внимания и не дарил нужного количества душевного тепла. Женщина, избиваемая садистом, может винить себя за то, что не умеет нравиться своему любимому настолько, чтобы он ее не бил. В худших случаях жертвы виктимности вообще априори принимают на себя вину за любые беды, которые с ними случаются. Туляков назвал этот процесс «самостигматизацией» — убежденностью, что ты неудачник, растяпа, гадкий, никому не нужный человечек, который сам виноват в своих бедах. Как ни странно, такое поведение — один из элементов оптимистического восприятия мира.

Часто именно оно помогает человеку не свихнуться от горя в тяжелый момент. Человеку важно верить в то, что этот мир справедлив и правильно устроен. Что в нем существуют правила, которые достаточно соблюдать, и все будет хорошо. И если с тобой произошло что-то плохое, то виноват в этом ты сам. Признавая свою вину, жертвы таким образом пытаются уверить себя, что они все же как-то контролируют окружающую действительность, просто делают ошибки. Туляков же, как и многие виктимологи, полагает, что самостигматизация все-таки приносит больше вреда, чем признание того, что нами правит случай, а этот мир — сплошной бардак, когда смешной, а когда и страшный. Потому что самостигматизация поощряет жертву к виктимному поведению и в будущем.

Гендерный маршрут — Ликбез для чиновников: виктимное поведение

«Сами виноваты» — так комментируют в соцсетях убийство двух девушек в Бобруйске. Примерно то же говорит и министр Шуневич: «Они сами нарвались на убийство!». «Приличные девушки не поехали бы в первый вечер после знакомства к малознакомому мужчине!». «Нечего было пить с кем попало!» — примерно так комментируют на форумах жестокое убийство двух девушек в Бобруйске.

Министр внутренних дел Игорь Шуневич, комментируя инцидент, вчера тоже заявил: «Есть такая наука виктимология — о поведении жертвы. Вот в этой части как раз и основные моменты преступления…» То есть фактически обвинил убитых девушек в том, что они сами виноваты в том, что произошло.

Почему в истории с изнасилованиями и убийствами на сексуальной почве виноватыми всегда хотят сделать женщин? Эту тему «Белорусский партизан» обсудил с основательницей проекта «Гендерный маршрут» Ириной Соломатиной.

— Часто даже в журналистских материалах акцентируется внимание на виктимном положении жертвы, — обращает внимание Ирина Соломатина. — Акцент делается не на том, что убийство любого человека – это плохо, а весь фокус внимания – на поведение жертвы. И то, что министр внутренних дел Игорь Шуневич снова оперирует этим понятием, еще раз говорит о том, что до сих пор нет чувствительности к проблеме насилия.

Глава МВД, выступая перед прессой, списал происшествие на «человеческий фактор», его, видимо, интересует не столько поведение совершившего преступление, сколько пострадавшая сторона. Очень удобно ссылаться на поведение жертвы, тогда тема убийства и насилия сама по себе нивелируется.

Кто виноват? Виновата жертва. А кто жертва? Женщина, которая сама нарвалась.

— Ну вот со слов Шуневича и получается, что девушки вроде бы как сами нарвались на убийство, потому что неправильно себя вели, поехали домой к малознакомому человеку. Это как про жертв насильников говорят: у нее была короткая юбка, она сама соблазнила его! Как изменить такой взгляд на происходящее? Ведь ясно, что мини-юбки и поход в гости – не повод для убийства.

— Нужны очень внятные и консолидированные посылы, в том числе и со стороны средств массовой информации, выступления экспертов, которые будут пропагандировать нулевую толерантность к насилию. А у нас этого совершенно нет.

Вот пример, который имеет непосредственное отношение к обсуждаемой теме. Уже не первый год в Беларуси пытаются публично обсудить очередной законопроект о противодействии семейного насилия. И наблюдаю реакцию некоторых организаций, в том числе религиозно ориентированных. Они включаются в обсуждение, пишут обращения о том, что выступают против при тия такого закона, потому что он ломает традиционный уклад жизни.

Буквально на днях, одна моя знакомая рассказала что ей звонили из гомельской пролайф-организации с предложением присоединиться к движению против закона о домашнем насилии, который, цитирую, «хочет навязать нам Америка, чтобы забирать детей и разрушать наши семьи».

И никто не думает, что насилие одного человека по отношению к другому человеку чревато в том числе и убийствами! К сожалению, в белорусском обществе нет такой консолидированной позиции, что просто бить, а уж тем более убивать человека нельзя. И это большая проблема.

Как раз отсутствие хорошего закона о противодействии насилию ведет не только к неспособности судов призвать виновников к ответу (нет прописанных механизмов), но и создает почву для новых преступлений и ощущения безнаказанности.

Именно таким образом и поддерживается насилие в отношении женщин, оно остается приемлемым (не социально порицаемым, а одобряемым) явлением в белорусском обществе. И это важно доносить.

Ведь успешность просветительской работы зависит, прежде всего, от правильно выбранного и акцентированного послания, которое должно донести информацию до людей и изменить их отношение к проблеме, или хотя бы заставить задуматься о том, что происходит вокруг.

— Легче всего обвинить девушек в легкомысленном поведении. Хотя это вполне житейская ситуация: люди идут в бар, проводят там время, веселятся, заводят новые знакомства. И девушки сами решают, поехать им в гости к незнакомому мужчине или нет. И если они едут – это ведь не означает, что они автоматически соглашаются на секс или на убийство. И на лице этого мужчины из Бобруйска не было штампа о том, что он убийца.

— В интернете легко найти целый перечень всего того, что не должна делать женщина, чтобы не попасть в ситуацию угрозы. Она не должна выходить на улицу в короткой юбке – это спровоцирует мужчин, она не должна знакомиться с незнакомыми людьми, гуляя вечером – эта наглость провоцирует мужчин, не ходить гулять с подругой, — некоторых мужчин провоцирует, что вас двое!

Одним словом, чтобы быть уверенной, что с тобой ничего не случиться, лучше всего не выходить из дома вообще и отказаться от своей женской сущности. Но это все средневековье. Мы давно живем в другом мире, но есть и такие кто по-прежнему пытаются устанавливать правила поведения для женщины и доказывать, что именно женщина неправильно себя вела и спровоцировала насилие.— При этом, заметьте, никто не учит мужчин, как себя вести.

— В том-то и дело, что такие правила есть только для женщин, их пытаются контролировать. А мужчине вроде как можно.

Кстати, недавно мне попался на глаза удачный ролик «В оправдании насилия нет логики». Социальная реклама организации «It’s On Us». Женщина заходит в магазин сантехники. Садится на один из выставленных унитазов с ценником, опускает трусики, а продавец-мужчина возмущенно обращается к ней: «Что вы творите?! Вы должны немедленно прекратить! Уходите или я вызываю полицию».

А она отвечает: «Я не могу остановиться! У меня свои биологические потребности, я не могу их полностью контролировать! А ты тут выставляешь свое хозяйство на всеобщее обозрение, явно пытаешься кого-нибудь подцепить! И ты еще изображаешь шок, что я следую зову природы?»

Именно по такой логике оправдывают насилие в отношении женщин. Якобы мужчины не могут владеть собой, когда женщины соблазняют их своим видом и затем списывают произошедшее на физиологию.

— Вас не удивило, что о виктимном поведении жертвы говорит министр, возглавляющий министерство, разрабатывающее закон о противодействии домашнему насилию?

— С одной стороны, те, кто в МВД разрабатывает и продвигает этот закон, могут придерживаться самых прогрессивных взглядов. И я знаю, что есть очень чувствительные к данной тематике участковые милиционеры, которые почти каждый день сталкиваются с темой домашнего насилия. Но, конечно, встречаются и другие.

Слова Шуневича лишний раз подтверждают, что внутри министерства не выработаны общие формулировки, общий язык по данной тематике. Потому что в данном случае говорить о виктимном поведении жертвы – это сводить на нет все инициативы по разработке и принятию современного закона о противодействии насилию.

И стоит напомнить: виктимное поведение является не причиной насилия, а его следствием, результатом продолжительных, умышленных и насильственных действий агрессора, которые вызывают у жертвы утрату человеческого достоинства, развитие чувств страха, вины и стыда, недостаток внутренних ресурсов для обращения за помощью.

— Мне кажется, если министр придерживается чересчур консервативных взглядов, то даже самые прогрессивные его подчиненные вряд ли осмелятся с ним спорить. Иначе могут не получить очередную звездочку на погоды, остаться без продления контракта и так далее…

— Повторюсь: проблема в том, что у нас нет общей выработанной политики нулевой толерантности к насилию. Ни в коем случае нельзя оправдывать насильника. Насилие всегда должно быть наказано. Иначе мы никак не справимся с этой проблемой.

— Как думаете, может, стоило бы для топовых чиновников организовать какие-то семинары, научить их каким-то азам гендера, привить толерантность к ЛГБТ-сообществу? Известно, что тот же Шуневич весьма нетерпимо относится к геям и лесбиянкам, даже Владимир Макей не так давно был вынужден за него оправдываться перед дипломатами…

— На самом деле проходит огромное количество семинаров, которые посещают в том числе и работники МВД. Другой вопрос, кто ходит на эти семинары и с каким эффектом. Очень много семинаров проводится по линии ООН. Но какой эффект от них?

А может, нужно делать не только семинары по узкой тематике домашнего насилия? Может, еще стоит объяснять чиновникам, что нужно разграничивать свое личное мнение и позицию ведомства?

Ну и безусловно, гражданское общество должно быть чувствительно к подобным высказываниям чиновников и обязательно реагировать на них.

Насилие – это выбор и ответственность того, кто жестоко обращается с женщинами. Насилие может случиться в семье каждого, вне зависимости от социального положения, религии, национальной принадлежности, образования, возраста, пола, физических способностей или сексуальной ориентации.

Но женщины должны иметь право жить в безопасности и пользоваться услугами имеющихся служб и судов.

«Белорусский партизан»

«Белорусский партизан»

Психология виктимности жертв преступлений несовершеннолетних

Аннотация на русском языке: Данная статья посвящена актуальнейшей в настоящее время тематике – виктимности лиц, не достигших совершеннолетнего возраста. Рассматривается виктимологическая характеристика данной категории лиц, отображен генезис виктимного поведения лиц, не достигших совершеннолетия, исследованы вопросы, которые непосредственно связаны с виктимологическим воспитанием подростков. Обозначено, что на виктимную мотивацию поведения данных категорий граждан оказывают такие характерные черты подростковой психики, как излишний уровень внушаемости по отношению к взрослым и авторитетам в подростковой обстановке, агрессия к лицам, которые пытаются оказывать педагогическое воздействие. Сформулирован вывод о том, что большое внимание на виктимологическое воспитание подростков обязаны обращать члены их семей.

The summary in English: The article is devoted to the most actual at present problem of the victimization of minors. Presented victimological characteristics of minors, illustrates the Genesis of victim behavior of juveniles, the problems associated with viktimologija-ish education of children-victims. Noted that victimization motivated behavior juvenile imprint impose such peculiarities of teenage psyche, as heightened suggestibility in relation to adults and leaders in the juvenile rejection of persons seeking to exert pedagogical influence. It is concluded that special attention to the upbringing of a minor victim must pay members of their families.

Ключевые слова: виктимология, виктимность, виктимизация, виктимологическая характеристика, виктимное поведение.
Key words: victimology, victimization, victimization, victim characteristics, victimology as parenting, victimization behavior.

Виктимное поведение:причины и последствия | HARVED online журнал

У всех нас имеется хотя бы один знакомый, который постоянно находит приключения на свою беспокойную голову — о таких еще говорят «тридцать три несчастья». Можно подумать, что их сглазили или прокляли — но нет, все объясняется логично и просто. Эти люди сами провоцируют практически все, что с ними происходит, причем делают это несознательно. Такое поведение называется виктимным.

Но не стоит думать, что во всех происшествиях обязательно косвенно повинна сама жертва — трагические случайности могут настигнуть и тех, кто дисциплинирован, разумен и не ищет приключений. Виктимное поведение лишь умножает эту вероятность.

Виктимное поведение это термин, распространенный в психологии и криминалистике (от латинского victima — существо, которое приносят в жертву). Криминалисты называют виктимным вызывающее, безнравственное или противозаконное поведение пострадавшего, ставшее поводом для совершения преступления. В народе об этом говорят просто: сам напросился. Жертвы подобного рода совсем не желают оказываться во всех этих неприятных ситуациях, но все равно постоянно в них «вляпываются».

При этом ущерб жизни, здоровью и материальному благополучию не обязательно наносит другой человек — можно стать жертвой несчастного случая, различных аппаратов или механизмов, стихии, вооруженного конфликта или диких животных.

Жертв преступлений и несчастных случаев изучает наука виктимология, идеи которой зародились не одну сотню лет назад. Было выявлено, что профилактика криминальности общества действует не только при влиянии на потенциального преступника (от воспитания в семье до наказания виновного в назидание другим). Виктимология уже давно незримо работает в качестве одного из средств предотвращения преступлений при помощи самих потенциальных жертв.

Это выработка в гражданах сознательного поведения, препятствующего несчастным случаям, нападениям и нанесению материального ущерба. В то же время это и сотрудничество с архитекторами, продумывающими городское пространство так, чтобы в нем было как можно меньше закрытых мест, удобных для совершения преступлений.

В школьных курсах большинства развитых стран существует виктимологический инструктаж. Школьников учат не садиться в машину к незнакомым людям, не открывать посторонним дверь, не перебегать дорогу в неположенных местах и так далее. Соблюдение самых простых правил ежедневно спасает тысячи жизней, а безответственное отношение к ним — губит их.

Склонность к виктимному поведению в немалом зависит от семейного уклада. К примеру, в семье, где родители отвечают за свои слова и выполняют обещания, дети более склонны прислушиваться к их советам и выбирать верные решения в различных ситуациях. Они знают — мама и папа поступают правильно, а значит и советы их правильные. Кроме того, в семьях с виктимными родителями чаще всего вырастают такие же виктимные дети.
Психология виктимного поведения выделяет три типа людей, провоцирующих насилие над ними:

— пассивно-подчиняемый;
— псевдопровоцирующий;
— неустойчивый.

Первый является самым распространенным (40 %) и выражается в том, что жертва либо вяло и неуверенно обороняется, либо не обороняется совсем, выполняя все требования нападающего. Ко второму относится четверть жертв, и он выражается в провокации нападающего активным заигрыванием сексуального характера и даже совместным распитием спиртного (если речь идет об изнасиловании) или в других действиях, вызывающих агрессию второй стороны. К неустойчивому типу относится 35% пострадавших, и он проявляется в резкой смене линии поведения, непоследовательности и чередованию предыдущих двух типов.

Виктимное поведение личности рассматривается психологами как отклонение, основанное на двух факторах, работающих вместе или порознь: личная предрасположенность и негативное влияние социума. Наиболее подвержены психологическому комплексу виктимности подростки.

Согласно криминологической классификации типы виктимного поведения разделяются на:

— активное;
— интенсивное;
— пассивное.
Активное поведение — провокация преступления, причем зачастую преступник изначально не имел намерения нападать. Интенсивное поведение — то, при котором жертва предпринимала правильные попытки избежать опасности, но они не смогли уберечь. Пассивное заключается в полнейшем отсутствии сопротивления.

Случайности неслучайны — так говорил герой фильма «Трасса-60». И действительно, наше будущее в большинстве своем определяется не случаем, а нашими же поступками. То, что кажется злым роком и неприятной неожиданностью — всего лишь закономерность, исходящая из определенных действий. Просто нужно открыть глаза и осознать собственную ответственность за происходящее с нами, научиться жить безопасно и как можно реже создавать ситуации, ведущие к трагическим последствиям.

16 признаков и советов, как с этим справиться

Знаете ли вы кого-нибудь, кто, кажется, становится жертвой почти в любой ситуации? Возможно, у них менталитет жертвы, который иногда называют синдромом жертвы или комплексом жертвы.

Менталитет жертвы основан на трех ключевых убеждениях:

Плохие вещи случаются и будут происходить.
Виноваты другие люди или обстоятельства.
Любые попытки внести изменения потерпят неудачу, так что нет смысла пытаться.

Идея менталитета жертвы часто используется в поп-культуре и в непринужденной беседе, когда речь идет о людях, которые, кажется, погрязли в негативе и навязывают его другим.

Это не официальный медицинский термин. Фактически, большинство специалистов в области здравоохранения избегают этого из-за окружающей его стигмы.

Люди, которые часто чувствуют себя в ловушке состояния виктимизации, действительно выражают много негатива, но важно осознавать, что сильная боль и страдания часто подпитывают это мышление.

Вики Ботник, лицензированный терапевт по вопросам брака и семьи (LMFT) из Тарзаны, Калифорния, объясняет, что люди идентифицируют себя с ролью жертвы, когда они «поворачиваются к убеждению, что все остальные причинили им страдания, и ничего из того, что они делают, никогда не изменится.”

Это заставляет их чувствовать себя уязвимыми, что может привести к тяжелым эмоциям и поведению. Вот некоторые из них.

Избегание ответственности

Ботник предполагает, что одним из основных признаков является отсутствие ответственности.

Это может включать:

перекладывать вину на кого-то другого
оправдываться
не брать на себя ответственность
реагировать на большинство жизненных препятствий словами «Это не моя вина»

Плохие вещи действительно случаются, часто с людьми, которые ничего не сделал, чтобы их заслужить.Понятно, что люди, которые сталкиваются с одной трудностью за другой, могут начать верить, что мир стремится их решить.

Но многие ситуации с по предполагают разную степень личной ответственности.

Рассмотрим, например, потерю работы. Это правда, что некоторые люди теряют работу без уважительной причины. Также часто играют роль определенные основные факторы.

Тот, кто не принимает во внимание эти причины, может не учиться и не расти на собственном опыте и может снова столкнуться с той же ситуацией.

Не ищу возможных решений

Не все негативные ситуации полностью неконтролируемы, даже если сначала они кажутся такими. Часто есть хоть какое-то небольшое действие, которое может привести к улучшению.

Люди, пришедшие из места виктимизации, могут не проявлять особого интереса к попыткам внести изменения. Они могут отвергать предложения о помощи, и может казаться, что они заинтересованы только в том, чтобы пожалеть себя.

Провести немного времени в страданиях не обязательно вредно для здоровья.Это может помочь справиться с болезненными эмоциями.

Но у этого периода должна быть определенная конечная точка. После этого более полезно начать работать над исцелением и изменением.

Чувство бессилия

Многие люди, которые чувствуют себя жертвами, считают, что им не хватает сил, чтобы изменить свою ситуацию. Им не нравится чувствовать себя угнетенными, и им хотелось бы, чтобы все шло хорошо.

Но жизнь продолжает подбрасывать им ситуации, из которых, с их точки зрения, они ничего не могут сделать, чтобы добиться успеха или убежать.

«Важно помнить о разнице между« нежеланием »и« неспособностью », — говорит Ботник. Она объясняет, что некоторые люди, которые чувствуют себя жертвами, действительно делают сознательный выбор, перекладывая вину на себя и обижаясь.
Но в своей практике она чаще работает с людьми, которые испытывают глубоко укоренившуюся психологическую боль, из-за которой изменения действительно кажутся невозможными.

Негативный разговор с самим собой и саботаж

Люди, живущие с менталитетом жертвы, могут усвоить негативные послания, вызванные проблемами, с которыми они сталкиваются.

Ощущение себя жертвой может способствовать появлению таких убеждений, как:

«Все плохое случается со мной».
«Я ничего не могу с этим поделать, так зачем пытаться?»
«Я заслуживаю того плохого, что со мной случается».
«Никто не заботится обо мне».

Каждая новая трудность может усилить эти бесполезные идеи, пока они не закрепятся в их внутреннем монологе. Со временем негативный разговор с самим собой может подорвать устойчивость, затрудняя восстановление после проблем и исцеление.

Негативные разговоры с самим собой часто идут рука об руку с саботажем. Людям, которые верят в то, что они говорят с самим собой, часто бывает легче пережить это. Если этот разговор с самим собой является негативным, они с большей вероятностью будут бессознательно саботировать любые попытки изменить ситуацию.

Отсутствие уверенности в себе

Люди, считающие себя жертвами, могут испытывать трудности с самооценкой и самооценкой. Это может усугубить чувство виктимизации.

Они могут думать что-то вроде: «Я недостаточно умен, чтобы получить лучшую работу» или «Я недостаточно талантлив, чтобы добиться успеха.Такая точка зрения может удерживать их от попыток развить свои навыки или выявления новых сильных сторон и способностей, которые могут помочь им в достижении их целей.

Те, кто пытается работать над тем, чего они хотят, и терпят поражение, могут снова увидеть себя жертвой обстоятельств. Негативная линза, которой они смотрят на себя, может затруднить увидеть любую другую возможность.

Разочарование, гнев и негодование

Менталитет жертвы может сказаться на эмоциональном благополучии.

Люди с таким складом ума могут чувствовать:

разочарованными и злыми на мир, который кажется против них
безнадежным из-за того, что их обстоятельства никогда не меняются
причиняют боль, когда они считают, что близким наплевать
возмущены людьми, которые кажутся счастливыми и успешный

Эти эмоции могут сильно повлиять на людей, которые верят, что они всегда будут жертвами, создавая и гноясь, когда к ним не обращаются.Со временем эти чувства могут способствовать:

Очень немногие — если вообще есть — люди принимают менталитет жертвы только потому, что они могут. Часто это коренится в нескольких вещах.

Прошлая травма

Постороннему человек с менталитетом жертвы может показаться слишком драматичным. Но это мышление часто развивается в ответ на настоящую виктимизацию.

Это может появиться как метод совладания с жестоким обращением или травмой. Столкновение с одним негативным обстоятельством за другим может повысить вероятность такого исхода.

Не у всех, кто переживает травмирующие ситуации, развивается менталитет жертвы, но люди по-разному реагируют на невзгоды. Эмоциональная боль может нарушить чувство контроля человека, усиливая чувство беспомощности, пока он не почувствует себя пойманным в ловушку и не сдастся.

Предательство

Предательство доверия, особенно повторяющиеся предательства, также может заставить людей почувствовать себя жертвами и затруднить им доверие кому-либо.

Если ваш основной опекун, например, редко выполнял обязательства перед вами в детстве, вам может быть трудно доверять другим в будущем.

Созависимость

Этот образ мышления может также развиваться вместе с созависимостью. Созависимый человек может жертвовать своими целями, чтобы поддержать партнера.

В результате они могут чувствовать разочарование и обиду из-за того, что никогда не получают то, что им нужно, без признания своей собственной роли в ситуации.

Манипуляция

Некоторым людям, берущим на себя роль жертвы, может показаться, что нравится обвинять других в проблемах, которые они вызывают, набрасываться на других и заставлять их чувствовать себя виноватыми или манипулировать другими ради сочувствия и внимания.

Но, как предполагает Ботник, подобное токсическое поведение чаще может быть связано с нарциссическим расстройством личности.

Может быть сложно взаимодействовать с кем-то, кто всегда считает себя жертвой. Они могут отказаться нести ответственность за свои ошибки и обвинить всех остальных, когда что-то пойдет не так. Они всегда могут казаться самоуверенными.

Но помните, что многие люди с таким мышлением сталкивались с трудными или болезненными жизненными событиями.

Это не означает, что вы должны брать на себя ответственность за них или принимать обвинения и вину.Но постарайтесь позволить сочувствию руководить вашей реакцией.

Избегайте маркировки.

Наклейки обычно бесполезны. «Жертва» — ярлык с особой ответственностью. Лучше не называть кого-то жертвой или не говорить, что он ведет себя как жертва.

Вместо этого попытайтесь (из сострадания) вызвать определенные поведения или чувства, которые вы замечаете, например:

жалоба
перекладывание вины
отказ от ответственности
ощущение себя в ловушке или бессилия
ощущение, что ничего не меняет

Возможно, начало разговора даст им возможность продуктивно выразить свои чувства.

Установите границы

Некоторая стигма вокруг менталитета жертвы связана с тем, как люди иногда обвиняют других в проблемах или испытывают чувство вины за то, что не сработало.

«Вы можете чувствовать себя постоянно обвиняемым, как будто вы идете по яичной скорлупе, или должны извиняться за ситуации, в которых вы чувствуете ответственность обоих», — говорит Ботник.

Часто бывает трудно помочь или поддержать того, чьи взгляды сильно отличаются от реальности.

Если они кажутся осуждающими или обвиняющими по отношению к вам и другим, определение границ может помочь, Ботник предлагает: «Отстранитесь как можно больше от их негатива и верните им ответственность.”

Вы по-прежнему можете проявлять сострадание и заботу о ком-то, даже если вам иногда нужно отстраняться от него.

Предложите помощь в поиске решений

Возможно, вы захотите защитить своего близкого от ситуаций, в которых он может чувствовать себя еще более жертвой. Но это может истощить ваши эмоциональные ресурсы и ухудшить ситуацию.

Лучшим вариантом может быть предложение помощи (ничего не исправляя для них). Вы можете сделать это в три этапа:

Признать их веру в то, что они ничего не могут сделать с ситуацией.
Спросите, что они, , сделали бы, если бы у них была сила, чтобы что-то сделать.
Помогите им продумать возможные способы достижения этой цели.

Например: «Я знаю, похоже, никто не хочет вас нанимать. Это должно быть действительно неприятно. Как выглядит твоя идеальная работа? »

В зависимости от их ответа вы можете посоветовать им расширить или сузить область поиска, рассмотреть другие компании или попробовать другие области.

Вместо того, чтобы давать прямой совет, делать конкретные предложения или решать проблему за них, вы помогаете им осознать, что у них на самом деле могут быть инструменты для их самостоятельного решения.

Предлагайте поощрение и подтверждение

Ваше сочувствие и поощрение могут не привести к немедленным изменениям, но они все же могут иметь значение.

Попробуйте:

указание на то, в чем они хороши
выделение их достижений
напоминание о вашей привязанности
подтверждение их чувств

Люди, которым не хватает сильных сетей поддержки и ресурсов, чтобы помочь им справиться с травмой, могут Вам труднее преодолеть чувство виктимизации, поэтому побуждение любимого человека поговорить с психотерапевтом также может помочь.

Подумайте, откуда они.

Люди с менталитетом жертвы могут:

чувствовать себя безнадежными
полагать, что им не хватает поддержки
винить себя
неуверенность в себе
низкая самооценка
бороться с депрессия и посттравматическое стрессовое расстройство

Эти тяжелые чувства и переживания могут усилить эмоциональное расстройство, что еще больше усложняет преодоление менталитета жертвы.

Менталитет жертвы не оправдывает плохое поведение.Важно установить для себя границы. Но также поймите, что может происходить гораздо больше, чем просто желание внимания.

«Чувство ранения и ранения время от времени является здоровым показателем нашей самооценки», — говорит Ботник.

Но если вы действительно считаете, что всегда были жертвой обстоятельств, мир несправедливо к вам относился или что все идет не так, как надо, по вашей вине, разговор с терапевтом может помочь вам осознать другие возможности.

Если вы столкнулись с жестоким обращением или другой травмой, рекомендуется поговорить с квалифицированным специалистом.В то время как невылеченная травма может способствовать стойкому чувству виктимизации, она также может способствовать:

депрессии
проблемам во взаимоотношениях
ряду физических и эмоциональных симптомов

Терапевт может вам помочь:

изучить основные причины менталитет жертвы
работа над самосостраданием
определение личных потребностей и целей
создание плана достижения целей
изучение причин чувства бессилия

Книги самопомощи также могут предложить некоторые рекомендации, по словам Ботника, который рекомендует «Дергать за собственные струны.”

Менталитет жертвы может вызывать беспокойство и создавать проблемы как для тех, кто с ним живет, так и для окружающих их людей. Но это можно преодолеть с помощью психотерапевта, а также проявив сострадание и доброту к себе.

Кристал Рэйпол ранее работала писателем и редактором GoodTherapy. Сфера ее интересов: азиатские языки и литература, перевод на японский язык, кулинария, естественные науки, секс-позитив и психическое здоровье. В частности, она стремится помочь снизить стигму в отношении проблем психического здоровья.

16 признаков и советов, как с этим справиться

Менталитет жертвы основан на трех ключевых убеждениях:

Плохие вещи случаются и будут происходить.
Виноваты другие люди или обстоятельства.
Любые попытки внести изменения потерпят неудачу, так что нет смысла пытаться.

Вики Ботник, лицензированный терапевт по вопросам брака и семьи (LMFT) из Тарзаны, Калифорния, объясняет, что люди идентифицируют себя с ролью жертвы, когда они «поворачиваются к убеждению, что все остальные причинили им страдания, и ничто из того, что они делают, никогда не изменит ситуацию. ”

Избегание ответственности

Ботник предполагает, что одним из основных признаков является отсутствие ответственности.

Это может включать:

перекладывать вину на кого-то другого
оправдываться
не брать на себя ответственность
реагировать на большинство жизненных препятствий словами «Это не моя вина»

Плохие вещи действительно случаются, часто с людьми, которые ничего не сделал, чтобы их заслужить. Понятно, что люди, которые сталкиваются с одной трудностью за другой, могут начать верить, что мир стремится их решить.

Но многие ситуации с по предполагают разную степень личной ответственности.

Не ищу возможных решений

Провести немного времени в страданиях не обязательно вредно для здоровья. Это может помочь справиться с болезненными эмоциями.

Чувство бессилия

«Важно помнить о разнице между« нежеланием »и« неспособностью », — говорит Ботник. Она объясняет, что некоторые люди, которые чувствуют себя жертвами, действительно делают сознательный выбор, перекладывая вину на себя и обижаясь.
Но в своей практике она чаще работает с людьми, которые испытывают глубоко укоренившуюся психологическую боль, из-за которой изменения действительно кажутся невозможными.

Негативный разговор с самим собой и саботаж

Ощущение себя жертвой может способствовать появлению таких убеждений, как:

«Все плохое случается со мной».
«Я ничего не могу с этим поделать, так зачем пытаться?»
«Я заслуживаю того плохого, что со мной случается.»
« Никто не заботится обо мне ».

Отсутствие уверенности в себе

Они могут думать что-то вроде: «Я недостаточно умен, чтобы получить лучшую работу» или «Я недостаточно талантлив, чтобы добиться успеха». Такая точка зрения может удерживать их от попыток развить свои навыки или выявления новых сильных сторон и способностей, которые могут помочь им в достижении их целей.

Те, кто пытается работать над тем, чего они хотят, и терпят поражение, могут снова увидеть себя жертвой обстоятельств.Негативная линза, которой они смотрят на себя, может затруднить увидеть любую другую возможность.

Разочарование, гнев и негодование

Менталитет жертвы может сказаться на эмоциональном благополучии.

Люди с таким складом ума могут чувствовать:

разочарованными и злыми на мир, который кажется против них
безнадежным из-за того, что их обстоятельства никогда не меняются
причиняют боль, когда они считают, что близким наплевать
возмущены людьми, которые кажутся счастливыми и успешный

Прошлая травма

Предательство

Созависимость

Манипуляция

Но помните, что многие люди с таким мышлением сталкивались с трудными или болезненными жизненными событиями.

Избегайте маркировки.

жалоба
перекладывание вины
отказ от ответственности
ощущение себя в ловушке или бессилия
ощущение, что ничего не меняет

Возможно, начало разговора даст им возможность продуктивно выразить свои чувства.

Установите границы

Часто бывает трудно помочь или поддержать того, чьи взгляды сильно отличаются от реальности.

Предложите помощь в поиске решений

Признать их веру в то, что они ничего не могут сделать с ситуацией.
Спросите, что они, , сделали бы, если бы у них была сила, чтобы что-то сделать.
Помогите им продумать возможные способы достижения этой цели.

Предлагайте поощрение и подтверждение

Ваше сочувствие и поощрение могут не привести к немедленным изменениям, но они все же могут иметь значение.

Попробуйте:

указание на то, в чем они хороши
выделение их достижений
напоминание о вашей привязанности
подтверждение их чувств

Подумайте, откуда они.

Люди с менталитетом жертвы могут:

чувствовать себя безнадежными
полагать, что им не хватает поддержки
винить себя
неуверенность в себе
низкая самооценка
бороться с депрессия и посттравматическое стрессовое расстройство

Менталитет жертвы не оправдывает плохое поведение.Важно установить для себя границы. Но также поймите, что может происходить гораздо больше, чем просто желание внимания.

депрессии
проблемам во взаимоотношениях
ряду физических и эмоциональных симптомов

Терапевт может вам помочь:

изучить основные причины менталитет жертвы
работа над самосостраданием
определение личных потребностей и целей
создание плана достижения целей
изучение причин чувства бессилия

Распутывая мышление жертвы

Быстро: Оцените, насколько вы согласны с каждым из этих пунктов по шкале от 1 («совсем не я») до 5 («это так я»):

Для меня важно, чтобы люди, причинившие мне боль, признавали, что по отношению ко мне была сделана несправедливость.
Я думаю, что в своих отношениях с другими людьми я гораздо более сознателен и нравственен, чем их отношение ко мне.
Когда близкие мне люди чувствуют себя обиженными из-за моих действий, мне очень важно разъяснять, что справедливость на моей стороне.
Мне очень трудно перестать думать о несправедливости, которую сделали со мной другие.

Если вы набрали высокий балл (4 или 5) по всем этим пунктам, у вас может быть то, что психологи определили как «склонность к межличностной жертве».

СОЦИАЛЬНАЯ СПОСОБНОСТЬ

Социальная жизнь полна двусмысленности. Свидания не всегда отвечают на ваши текстовые сообщения, друзья не всегда улыбаются вам в ответ, когда вы им улыбаетесь, а у незнакомцев иногда бывает расстроенное выражение на лицах.Возникает вопрос: Как вы интерпретируете эти ситуации? Вы принимаете все на свой счет или считаете, что более вероятно, что у вашего друга просто плохой день, ваше новое свидание все еще интересно, но хочет сыграть в это круто, и что незнакомец на улице был на что-то зол и не скрывал даже не заметил, что ты был там?

Хотя большинство людей склонны относительно легко преодолевать социально неоднозначные ситуации — регулируя свои эмоции и признавая, что социальная неоднозначность является неизбежной частью социальной жизни, — некоторые люди склонны считать себя постоянными жертвами.Рахав Габай и ее коллеги определяют эту тенденцию к межличностной жертве как «постоянное ощущение себя жертвой, которое распространяется на многие виды отношений. В результате виктимизация становится центральной частью личности человека ». Те, у кого складывается образ мыслей о постоянной жертве, как правило, имеют «внешний локус контроля»; они верят, что жизнь человека полностью находится под контролем внешних сил, таких как судьба, удача или милосердие других людей.

Основываясь на клинических наблюдениях и исследованиях, исследователи обнаружили, что тенденция к межличностной виктимности состоит из четырех основных измерений: (а) постоянное стремление к признанию своей жертвы, (б) моральный элитизм, (в) отсутствие сочувствия к боли и страданиям. других, и (d) частые размышления о прошлой виктимизации.

Важно отметить, что исследователи не отождествляют переживание травмы и виктимизации с мышлением жертвы. Они указывают на то, что мышление жертвы может развиваться без серьезных травм или виктимизации. И наоборот, переживание серьезной травмы или виктимизации не обязательно означает, что у кого-то разовьется мышление жертвы. Тем не менее, мышление виктимности и виктимизация действительно имеют определенные психологические процессы и последствия.

Кроме того, хотя четыре выявленные ими характеристики мышления жертвы были определены на индивидуальном уровне (на выборке израильтян-евреев) и не обязательно применимы к уровню групп, обзор литературы предполагает, что есть некоторые поразительные параллели с этим. коллективный уровень (на что я укажу ниже).

Сняв эти предостережения, давайте немного углубимся в основные характеристики мышления вечной жертвы.

РАЗУМ ЖЕРТЫ

Постоянно ищет признания своей жертвы. Те, кто имеет высокие баллы по этому параметру, постоянно нуждаются в признании своих страданий. В общем, это нормальная психологическая реакция на травму. Переживание травмы имеет тенденцию «разрушать наши представления» о мире как о справедливом и нравственном месте. Признание своей жертвы является нормальной реакцией на травму и может помочь восстановить уверенность человека в том, что он воспринимает мир как справедливое и справедливое место для жизни.

Кроме того, потерпевшие могут требовать, чтобы виновные взяли на себя ответственность за свои проступки и выразили чувство вины.Исследования, проведенные на основе свидетельств пациентов и терапевтов, показали, что подтверждение травмы важно для терапевтического восстановления после травмы и виктимизации (см. Здесь и здесь).

Чувство моральной элитарности. Те, кто набирает высокие баллы по этому параметру, считают себя обладающими безупречной моралью и считают всех остальных безнравственными. Моральный элитизм может использоваться для контроля над другими, обвиняя других в аморальности, несправедливости или эгоизме, при этом считая себя в высшей степени моральным и этичным.

Моральный элитизм часто развивается как защитный механизм от глубоко болезненных эмоций и как способ поддерживать положительное представление о себе. В результате люди, находящиеся в бедственном положении, склонны отрицать свою агрессивность и деструктивные импульсы и проецировать их на других. «Другой» воспринимается как угроза, тогда как «я» воспринимается как преследуемый, уязвимый и морально превосходящий.

Хотя разделение мира на «святых» и «чистое зло» может защитить себя от боли и ущерба их самооценке, это в конечном итоге тормозит рост и развитие и игнорирует способность видеть себя и мир во всех его сложностях.

Отсутствие сочувствия к боли и страданиям других. Люди, получившие высокие баллы в этом измерении, настолько озабочены своей собственной жертвой, что не обращают внимания на боль и страдания других. Исследования показывают, что люди, которых только что обидели или которым напомнили времена, когда с ними обидели, чувствуют себя вправе вести себя агрессивно и эгоистично, игнорируя страдания других и принимая больше для себя, оставляя меньше другим. Эмили Зитек и ее коллеги предполагают, что такие люди могут чувствовать себя так, как будто они достаточно пережили, поэтому они больше не чувствуют себя обязанными заботиться о боли и страданиях других.В результате они упускают возможность помочь тем, кто, по их мнению, находится в их чужой группе.

На уровне группы исследования показывают, что повышенное внимание к виктимизации внутри группы снижает сочувствие как к противнику, так и к другим противникам. Было показано, что даже простая инициация виктимности увеличивает продолжающиеся конфликты, причем прайминг приводит к снижению уровня сочувствия к противнику, и люди с большей готовностью принимают меньшую коллективную вину за текущий вред.Фактически, исследование «конкурентной жертвы» показывает, что члены групп, вовлеченных в насильственные конфликты, склонны рассматривать свою виктимизацию как исключительную и склонны минимизировать, умалять или прямо отрицать страдания и боль своего противника (см. Здесь и здесь).

Группа, полностью озабоченная своими собственными страданиями, может развить то, что психологи называют «эгоизмом жертвы», когда участники не могут видеть вещи с точки зрения конкурирующей группы, не могут или не хотят сочувствовать страданию. соперничающей группы и не желают брать на себя ответственность за вред, причиненный их собственной группой (см. здесь и здесь).

Часто размышляет о прошлой виктимизации. Те, кто имеет высокие баллы в этом измерении, постоянно размышляют и говорят о своих межличностных нарушениях, их причинах и последствиях, вместо того, чтобы думать или обсуждать возможные решения. Это может состоять из ожидаемых будущих преступлений или прошлых преступлений. Исследования показывают, что жертвы склонны размышлять о своих межличностных преступлениях, и что такие размышления снижают мотивацию к прощению, увеличивая стремление к мести.

На групповом уровне анализа группы жертв, как правило, часто размышляют о своих травмирующих событиях. Например, широкое распространение материалов о Холокосте в учебных программах, культурных продуктах и политическом дискурсе евреев Израиля с годами увеличилось. Хотя современные израильтяне-евреи, как правило, не являются прямыми жертвами Холокоста, израильтяне все больше озабочены Холокостом, размышляя о нем и опасаясь, что он может повториться снова.

ПОСЛЕДСТВИЯ РАЗУМА

В межличностном конфликте все стороны мотивированы поддерживать положительное моральное представление о себе.В результате разные стороны могут создать две очень разные субъективные реальности. Правонарушители склонны преуменьшать серьезность правонарушения, в то время как жертвы склонны воспринимать мотивы правонарушителей как произвольные, бессмысленные, аморальные и более серьезные.

Таким образом, складывающееся мышление человека — жертвы или преступника — оказывает фундаментальное влияние на то, как ситуация воспринимается и запоминается. Габай и ее коллеги определили три основных когнитивных предубеждения, которые характеризуют тенденцию к межличностной жертве: предубеждения интерпретации, атрибуции и памяти.Все три этих предубеждения способствуют нежеланию прощать других за их предполагаемые проступки.

Давайте углубимся в эти предубеждения.

Ошибка интерпретации

Первая ошибка интерпретации связана с воспринимаемой оскорбительностью социальной ситуации. Исследователи обнаружили, что люди с более высокой склонностью к межличностной виктимности воспринимали как правонарушения малой степени тяжести (например, отсутствие помощи), так и правонарушения высокой степени тяжести (например, оскорбительные заявления относительно их целостности и личности) как более серьезные.

Вторая ошибка интерпретации связана с ожиданием причинения вреда в неоднозначных ситуациях. Исследователи обнаружили, что люди с большей склонностью к межличностным жертвам с большей вероятностью предполагали, что новый менеджер в их отделе проявит меньше внимания и готовности помочь им еще до того, как они на самом деле встретятся.

Атрибуция вредного поведения

Те, кто склонен к межличностной жертве, также с большей вероятностью приписывали негативные намерения со стороны правонарушителя, а также с большей вероятностью испытывали большую интенсивность и продолжительность негативных эмоций после обидного события.

Эти результаты согласуются с работой, показывающей, что степень, в которой люди считают взаимодействие обидным, связана с их восприятием того, что обидное поведение было преднамеренным. Люди со склонностью к межличностной жертве могут более интенсивно переживать правонарушения, потому что они приписывают преступнику более злой умысел, чем те, у кого склонность к межличностной жертве ниже.

Было обнаружено, что эта предвзятость существует и на коллективном уровне.Социальный психолог Ноа Шори-Эйал и его коллеги обнаружили, что те, кто набрал более высокие баллы по шкале «Ориентация на постоянную внутреннюю жертву», измеряющей уверенность в том, что члены группы постоянно подвергаются преследованиям и преследованиям со стороны разных врагов и в разные периоды времени, имели большая тенденция классифицировать чужие группы как враждебные по отношению к внутренней и быстрее реагировать на такую категоризацию (предполагая, что это было более автоматическим). Лица, набравшие высокие баллы по этой шкале, также с большей вероятностью приписывали злонамеренные намерения членам вне группы в двусмысленных ситуациях; и когда они были наполнены напоминаниями об исторической групповой травме, они с большей вероятностью приписывали злонамеренные намерения чужой группе.

Также примечательно, что в их исследовании, даже несмотря на то, что большинство их участников были евреями-израильтянами, все еще было довольно много различий в степени, в которой люди одобряли постоянную ориентацию на групповую жертву. Это еще одно свидетельство того, что то, что кто-то стал жертвой, не означает, что он должен считать себя жертвой. Мышление жертвы — это не то же самое, что реальное переживание коллективной и / или межличностной травмы, и существует ряд людей, которые пережили ту же травму, но отказались воспринимать себя как постоянные жертвы внутри группы.

Смещение памяти

Те, у кого больше склонность к межличностной жертве, также имели более сильное искажение памяти , вспоминали больше слов, представляющих оскорбительное поведение и чувство обиды (например, «предательство», «гнев», «разочарование»), и больше напоминали отрицательные эмоции с легкостью. Тенденция к межличностной виктимности не была связана с положительными интерпретациями, атрибуциями или воспоминанием положительных эмоциональных слов, предполагая, что именно отрицательные стимулы активировали мышление жертвы.Эти результаты согласуются с предыдущими исследованиями, которые показали, что размышление способствует усилению негативного воспоминания о событиях и распознаванию в различных психологических ситуациях.

На уровне группы группы, вероятно, будут одобрять и запоминать события, которые затронули их наиболее эмоционально, включая события, в которых внутренняя группа стала жертвой другой группы.

Прощение

Исследователи также обнаружили, что люди с высокой склонностью к межличностным жертвам были менее склонны прощать других после преступления, выражали повышенное желание мести, а не простого избегания, и на самом деле были более склонны вести себя мстительно.Исследователи утверждают, что одним из возможных объяснений низкой склонности к избеганию может быть более высокая потребность в признании среди тех, кто имеет высокие баллы в склонности к межличностной жертве. Важно отметить, что этот эффект был опосредован взглядом на перспективу, что отрицательно коррелировало со склонностью к межличностной жертве.

Подобные результаты были обнаружены на групповом уровне. Сильное чувство коллективной жертвы связано с низкой готовностью прощать и повышенным желанием мести.Этот вывод был воспроизведен в различных контекстах, включая размышления о Холокосте, конфликте в Северной Ирландии и израильско-палестинском конфликте.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ МЫШЛЕНИЯ

Откуда взялось мышление жертвы? На индивидуальном уровне определенную роль играет множество различных факторов, в том числе реальная виктимизация в прошлом. Однако исследователи обнаружили, что тревожный стиль привязанности был особенно сильным предшественником тенденции к межличностной жертве.

Тревожно привязанные люди обычно зависят от одобрения и постоянного одобрения других. Они постоянно ищут поддержки, исходя из сомнений в своей социальной ценности. Это приводит к тому, что тревожно привязанные люди смотрят на других весьма неоднозначно.

С одной стороны, тревожно привязанные люди ожидают отторжения от других. С другой стороны, они чувствуют себя зависимыми от других, чтобы подтвердить свою самооценку и ценность. Что касается прямой связи между тревожной привязанностью и тенденцией к межличностной жертве, исследователи отмечают, что «с мотивационной точки зрения склонность к межличностной жертве, кажется, предлагает тревожно привязанным людям эффективную основу для построения своих небезопасных отношений с другими, которые включает в себя привлечение их внимания, сострадания и оценки, и в то же время переживание тяжелых негативных чувств и их выражение в своих отношениях.”

На групповом уровне Габай и ее коллеги указывают на потенциальную роль процессов социализации в развитии коллективной виктимности. Они отмечают, что убеждениям жертвы, как и любому другому человеческому убеждению, можно научиться (см. Здесь и здесь). Через множество различных каналов, таких как образование, телепрограммы и социальные сети в Интернете, члены группы могут узнать, что жертва может быть использована как силовая игра и что агрессивность может быть законной и справедливой, если пострадала одна сторона.Люди могут узнать, что усвоение менталитета жертвы может дать им власть над другими и защитить их от любых последствий онлайн-моббинга и стыда, которые они могут навязывать членам воспринимаемой чужой группы.

ОТ ПОБЕДЫ К РОСТУ

По правде говоря, в настоящее время мы живем в культуре, где многие политические и культурные группы и отдельные лица подчеркивают свою идентичность жертвы и соревнуются в «Олимпийских играх по борьбе с жертвами». Чарльз Сайкс, автор книги Нация жертв: распад американского персонажа , , отметил, что это частично проистекает из права групп и отдельных лиц на счастье и самореализацию.Основываясь на работе Сайкса, Габай и ее коллеги отмечают: «Когда это чувство права сочетается с высокой индивидуальной склонностью к межличностной жертве, борьба за социальные перемены с большей вероятностью примет агрессивную, унизительную и снисходительную форму».

Но вот в чем дело: если процессы социализации могут привить людям установку на жертву, то, несомненно, те же самые процессы могут привить людям установку на личностный рост. Что, если бы все мы узнали в молодом возрасте, что наши травмы не должны определять нас? Что возможно пережить травму и что жертва не является основой нашей идентичности? Что можно вырасти из травмы на , стать лучше, использовать опыт, полученный в нашей жизни, для работы, чтобы вселить надежду и возможности другим, находящимся в подобной ситуации? Что, если бы мы все узнали, что можно иметь здоровую гордость за свою группу, не испытывая ненависти извне? Что, если вы ожидаете доброты от других, стоит быть добрым и самому? Что никто не имеет права ни на что, но все мы достойны , чтобы с ними обращались как с людьми?

Это был бы настоящий сдвиг парадигмы, но он соответствовал бы последним социальным наукам, которые ясно показывают, что постоянное мышление жертвы приводит нас к тому, чтобы смотреть на мир в розовых очках.С помощью прозрачной линзы мы могли бы увидеть, что не все в нашей чужой группе злые, и не все в нашей внутренней группе — святые. Мы все люди, и у нас одни и те же потребности: быть, быть увиденным, услышанным и иметь значение.

Как можно более ясное видение реальности — важный шаг к долгосрочным изменениям, и я считаю, что одним из важных шагов на этом пути является отказ от постоянного мышления жертвы в пользу чего-то более продуктивного, конструктивного, обнадеживающего и поддающегося построению позитивных отношений с другими. .

Менталитет жертвы стоит на пути ответственности

Мы все работали с кем-то, кто склонен к драматургии.

«Как мне уложиться в этот срок? Я только вчера получил документы на рассмотрение, а у меня уже есть полная тарелка «.

«Почему мне поручили эту задачу? Я всегда получаю худшую работу ».

«Она расстроена, что я снова опаздываю? Автобус опаздывал, и мне пришлось вечно ждать лифт! »

Звучит знакомо? Все это проявления «менталитета жертвы», который может подорвать карьеру и даже жизнь.Когда вы приходите к осознанию того, что вы проявляете менталитет жертвы чаще, чем сознательно, это может быть весьма тревожным. Это наиболее частая обратная связь, которую мы получаем от участников нашего семинара MindMaster ™ на протяжении многих лет; что они были слепы к тому, как часто они формируют события таким образом и насколько глубока эта закономерность.

Что такое менталитет жертвы?

Менталитет жертвы — это психологический термин, который относится к кому-то с внешним локусом контроля .Они не верят, что контролируют свои успехи или неудачи, и часто чувствуют себя беспомощными или невиновными. Ими движут пессимизм, страх и гнев. В крайних случаях они могут даже думать, что другие намеренно пытаются причинить им вред. На другом конце спектра кто-то с внутренним локусом контроля считает, что он контролирует свою судьбу, и будет приписывать свои успехи и неудачи своим собственным действиям.

Тот, кто воплощает менталитет жертвы, часто ищет внимания или сочувствия.Они избегают спрашивать о том, что им нужно, и предпринимают очень мало действий для улучшения своей ситуации или решения своих проблем, потому что считают, что это было бы бесполезно. Они либо чувствуют себя бессильными что-то изменить, либо это обусловленная привычка. При таком мышлении всегда будет непропорционально много проблем, которые встретятся на их пути, потому что они не справляются с событиями в своей жизни эффективно.

Проще говоря, менталитет жертвы означает, что вы обвиняете других людей и обстоятельства в собственном несчастье и / или отсутствии результатов.

Как происходит самопожертвование

Менталитет жертвы — это приобретенная черта личности, означающая, что она является реакцией на собственный жизненный опыт. В то время как некоторые жертвы, к сожалению, на самом деле были жертвами в своей жизни, существует большая разница между тем, чтобы стать жертвой трагического события и прожить жизнь с менталитетом жертвы. Человек с менталитетом жертвы имеет мировоззрение «горе мне», считает, что жизнь несправедлива по отношению к нему, и думает, что другие люди или события им мешают.Они не хотят или не могут взять на себя ответственность за свое счастье, успех или благополучие.

Преимущества быть жертвой

Причина, по которой так много людей принимают менталитет жертвы, заключается в том, что он часто имеет множество льгот. Может быть легче двигаться по инерции, когда:

Вы ни за что не отвечаете.
Вы привлекаете много внимания.
Другим вас жалко.
Другие люди с меньшей вероятностью будут критиковать вас.
Вы получаете то, что хотите.
Люди слушают ваши рассказы.
В вашей жизни всегда происходит что-то интересное (например, какая-то драма).
Вы считаете, что имеете право жаловаться.

Работа с менталитетом жертвы на рабочем месте

Если вы работаете с кем-то с менталитетом жертвы, вы могли заметить, что они часто ждут, пока другие скажут им, как что-то делать. Как правило, им не хватает инициативы, они проявляют большую нерешительность, не проявляют активности и активности.Этот человек может постоянно жаловаться на свою карьерную ситуацию и часто заявляет, что не понимает своих ролей и обязанностей. Они ждут, пока их лидер даст им разъяснения, вместо того, чтобы проявлять инициативу и искать ответы, которые им нужны.

Лидерам может быть неприятно иметь дело с коллегами и подчиненными, которые считают себя жертвами вселенной. Жертва может резко снизить производительность на рабочем месте и помешать команде или организации в достижении их целей.Также могут пострадать доверие, моральный дух и крепкие межличностные отношения в их экосистеме.

Исследование Стэнфордского университета, опубликованное в Journal of Personality and Social Psychology, показало, что игра жертвой приводит к чувству собственного достоинства и к нарциссическому или эгоистичному поведению.

Исследователи разделили 104 человека на две группы. Одной группе было предложено написать короткое эссе о том времени, когда им стало скучно. Другой группе сказали написать о «времени, когда ваша жизнь казалась несправедливой.Возможно, вы чувствовали себя обиженными или обиженными кем-то ». После написания эссе участников опросили и спросили, хотят ли они помочь с простым и легким заданием.

Те, кто писал о том, что их обидели, на 26 процентов реже помогали, и, по оценкам исследователей, на 13 процентов имели больше прав.

В отдельном эксперименте участники группы несправедливости на 11 процентов чаще выражали эгоистичное отношение. Кстати, исследователи также обнаружили, что жертвы с большей вероятностью украдут ручки экспериментаторов.

Помимо кражи перьев, это исследование демонстрирует, что менталитет жертвы может проявляться в том, что все считается личным. Допустим, коллега не отвечает ни на одно из ваших писем. Вы пишете снова и снова, но она не отвечает. Вместо того, чтобы пройти мимо ее стола и посмотреть, попадает ли ваше электронное письмо в папку со спамом или она занимается более срочным делом, которое, например, удерживает ее от своего компьютера, человек с менталитетом жертвы сочинит рассказ о ситуации это все о себе:

Она злится на меня.
Она хочет, чтобы я потерпел неудачу.
Она отвечает на электронные письма всех, кроме меня.
Как она может ожидать от меня успеха?

Слепой по отношению к ментальности жертвы

В JMA мы тренировали множество людей, в том числе очень успешных, которые даже не осознают, что проявляют себя как жертвы. Часто это слепое пятно или личная черта, которая может ограничивать то, как мы действуем, реагируем, ведем себя или верим, и, следовательно, сдерживает нас.По правде говоря, у всех нас есть немного менталитета жертвы в нашей жизни, независимо от того, хотим мы это видеть или нет. Хорошая новость заключается в том, что когда кто-то начинает видеть это и исправлять это, он больше не испытывает этой усвоенной беспомощности. Как тренеры, мы называем это «реальным временем» на сессии всякий раз, когда возникает перспектива. Когда у кого-то есть этот объектив, он часто всплывает. Благодаря самосознанию, наставничеству и домашнему заданию они начинают брать на себя ответственность, брать на себя ответственность и брать на себя ответственность.

Связано: Почему радикальная подотчетность меняет правила игры

Обучение модели подотчетности

Подотчетность — один из важнейших элементов личного и профессионального успеха, но он также является одним из самых недооцененных.Мы часто думаем об ответственности как об обещаниях, которые мы даем другим, , но на самом деле она начинается с обещаний, которые вы даете себе. Осознание мыслей, которые управляют вашим настроением, влияют на ваше поведение и, в конечном итоге, влияют на получаемые вами результаты, — это первый шаг к тому, чтобы стать более ответственными.

Процесс привлечения к ответственности также включает понимание того, что, в конце концов, только вы несете ответственность за то, где вы сейчас находитесь и куда вы идете в своей жизни.Имея дело с клиентом с менталитетом жертвы, я часто начинаю с раскрытия фактов, необходимых для определения ситуации, а не «фактов», как они могут их воспринимать. Вот как может работать простое упражнение во время тренировки:

Клиент: Я не могу назначить встречу в календаре начальника.

Я: Что вы сделали, чтобы назначить эту встречу?

Клиент: Я сказал ей, что мне нужна встреча.

Я: Как ты ее спросил?

Клиент: Мы уходили с другого собрания, и я сказал ей, что мне нужно войти в ее календарь.

Я: Что ты делал дальше?

Клиент: Ничего. Я ничего не могу сделать, это ее ход.

Это классический типичный рассказ о менталитете жертвы. Как только человек понимает, что он должен «владеть» результатом, я обсуждаю различные стратегии и действия для достижения целей, которых он хочет достичь. В этом упражнении мы, по сути, составляем список фактов, которые им нужно знать, и вопросы, которые им нужно задать, чтобы получить на них ответы.Мы стремимся к тому, чтобы клиенты понимали, что они обязуются действовать в отношении того, что они хотели бы изменить в своей жизни. Постепенно они начинают укреплять уверенность и чувствовать себя более сильными; они начинают предпринимать больше действий и теряют менталитет жертвы.

Человек с менталитетом жертвы часто чувствует, что на его плечах постоянно лежит тяжесть. Вы можете научиться поднимать этот вес и стать более эффективными в управлении жизнью и работой, практикуя радикальную ответственность.Если вы управляете кем-то с менталитетом жертвы, вы можете изучить определенные методы, чтобы побудить его работать более продуктивно. Важно помнить, что на самом деле никто не «выбирает» быть жертвой; скорее, для некоторых это становится стратегией выживания, позволяющей справиться со стрессом и перегрузкой в жизни.

Лидерские мастерские

Мы учим вас, как вести такие разговоры и как делать эффективные запросы на наших семинарах по лидерству. Семинар Accountability Mirror ™ разработан для повышения самосознания, за ним следует наш семинар MindMaster ™, который поможет вам понять, как изменить шаблон и перепрограммировать свой мозг, чтобы он был более эффективным как в профессиональной, так и в личной жизни.

Психология жертвы, не обвиняйте жертву, статья Офера Цура, доктора философии.

Офер Цур, доктор философии

В этот документ внесены некоторые незначительные изменения и дополнения по сравнению с исходной статьей: Зур, О. Переосмысление «Не вините жертву»: Психология жертвы.
Журнал парной терапии , 4 (3/4), 15-36. Авторские права и разрешение на публикацию публикации Haworth Press, Inc.

Аннотация

Ученые и клиницисты в значительной степени игнорировали психологию жертв и динамику виктимности.Если в прошлые годы была тенденция обвинять жертв, то в последнее время ситуация изменилась. В настоящее время политически некорректно исследовать роль жертв в системах насилия, поскольку изучение психологии жертв стало синонимом обвинения жертвы. Избегая обвинений, эта статья исследует семейные и культурные корни жертвы, характеристики жертв, их отношения с преступниками и предлагает типологию жертвы. По мере того, как мы переходим от обвинения к более сложному пониманию насильственных систем, увековечения этих систем в нашей культуре и роли, которую жертвы играют в этих системах, мы предоставляем себе лучшие инструменты для прогнозирования и предотвращения дальнейшей виктимизации.

Эта статья исследует редко исследуемую политически чувствительную тему природы жертвы. Хотя психология преступников и свидетелей, а также динамика посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) были тщательно изучены (Ochberg & Willis, 1991; Viano, 1990; Walker, 1979), психология виктимности как личного и культурного феномена еще не изучена. .

Иерархия, неравенство и насилие всегда были частью человеческих социальных структур. Всегда были правители и управляемые, лидеры и последователи, удачливые и нуждающиеся, сильные и слабые.Различные культуры по-разному относились к неравенству в статусе, власти, богатстве и способностях. Буддисты подчеркивают аспект кармы и судьбы, в то время как на современном Западе основное внимание уделяется свободе и выбору, а также индивидуальному контролю судьбы. В этом западном мировоззрении неравенство и различия часто связаны с несправедливостью и виктимизацией.

Традиционно в нашем взгляде на виктимизацию на современном Западе преобладали два основных подхода. В первом подходе палец обвиняет жертву (Brownmiller, 1975; Ryan, 1971; Sundberg, Barbaree, & Marshall, 1991; Walker, 1979).Это может быть избитая жена, изнасилованная женщина, цветное лицо или экономически неблагополучное лицо. Второй подход рассматривает мужчин как единоличную ответственность за насилие, будь то солдаты на полях сражений, политики в правительстве или мужья, участвующие в домашнем насилии (Hughes, 1993; Keen, 1991; Zur & Glendinnning, 1987). Эти два подхода к обвинению не только не смогли разрешить насилие и страдания, но на самом деле, как объясняется в этой статье, имели тенденцию увековечивать и усугублять их.

Это расследование пытается описать сложную взаимосвязь между разнообразными и взаимодополняющими ролями, которые преступники и жертвы в целом и мужчины и женщины в частности берут на себя в динамике насилия. Он не пытается обвинить, а скорее применяет системный анализ для улучшения нашего понимания динамики и происхождения жертвы и различных типов жертв. В нем основное внимание уделяется взрослым жертвам и образцам виктимности, сложившимся в раннем возрасте, а не последствиям единственной травмы.Он фокусируется на интимном насилии, а не на случайных инцидентах между сторонами, не имеющими отношений друг с другом в прошлом.

Вероятным ответом на эту статью могло бы быть мнение, что намерение состоит в том, чтобы обвинить жертв. С самого начала я хотел бы заявить, что цель этой статьи — помочь жертвам и жертвам прекратить их оскорбительные отношения. Обвинение контрпродуктивно, но политически корректное отношение к отказу от обвинения, когда оно создает атмосферу, запрещающую исследование роли жертв в системах насилия, также опасно.Страх быть обвиненным сохраняет и увековечивает системы злоупотреблений и виктимизации. Я надеюсь, что эта статья будет полезна жертвам и преступникам, а также профессионалам, которые помогают тем, кто участвует в насильственных системах.

Начало страницы

Подход обвинения

Гражданские права и феминистские движения пролили свет на крайнюю несправедливость возложения на бедных, жертв изнасилования или инцеста, меньшинства или инвалидов ответственными за их несчастья (Ryan, 1971).Наиболее очевидными проявлениями этого подхода «винить жертву» являются дела об изнасилованиях. Женщин-жертв слишком часто обвиняют в том, что они провокационные, соблазнительные, наводящие на размышления, предлагают, дразнят или просто «просят об этом» (Brownmiller, 1975; Keen, 1991; Russel, 1984). Мужчины в этом мифе рассматриваются как беспомощно похотливые, сексуально неудовлетворенные существа, отвечающие сексуально провокационным женщинам. Точно так же в случаях домашнего насилия женщин обвиняли в мазохизме, утаивании и, опять же, в том, что они «просят об этом» или «заслуживают этого» (Sundberg, Barbaree, & Marshall, 1991; Walker, 1979; Yollo & Bogard, 1988).Афроамериканцы считаются ленивыми и неспособными, если они не имеют работы (Ryan, 1971), девочки-жертвы сексуального насилия обвиняются в соблазнительности, а матери дочерей, подвергшихся сексуальному насилию, считаются сексуально холодными, эмоционально холодными и в целом не поддерживали своих мужей (Caplan & Hall-McCorquodale, 1985).

Второй подход также концентрируется на обвинении; однако это полностью возлагает всю вину на мужчин. Этот подход продвигается брендом феминизма, который возлагает на патриархальную систему, в которой доминируют мужчины, ответственность за все зло в мире.Будь то войны и политика, домашнее насилие и сексуальное насилие, токсичные свалки и корпорации или ядерное оружие и военно-промышленный комплекс, в виноватых указывается палец. В основе этого подхода лежит разделение между агрессивной и агрессивной природой мужчин и присущей женщинам добродетелью (более подробное обсуждение см. В Keen, 1991; Sykes, 1992; Zur, 1989, и Zur & Glendinning, 1987).

Начало страницы

Переосмысление вины

Мэрион Бэрри, бывший мэр Вашингтона Д.С., которого поймали с поличным за курением крэка, обвинил в этом ту «суку», которая «подставила меня», а позже настаивал на том, что его прокуроры имели расовые мотивы. Г-жа Роуз Чиполлоне обвинила табачную промышленность в смертельном раке легких, который у нее развился после непрерывного курения в течение 40 лет. Мужчина, который прыгнул перед движущимся поездом в Нью-Йорке, в результате чего ему ампутировали две ноги, подал в суд на инженера и систему метро за халатность.

Не только люди хотят претендовать на статус жертвы; правовая и политическая системы также продвигают и законодательно закрепляют его.Мэрион Бэрри шлепнула только по запястью. Суды присудили г-же Чиполлоне 400 000 долларов в качестве компенсации за ущерб от производителя сигарет, а человек, который сознательно и добровольно прыгнул под поезд метро Нью-Йорка, получил 650 000 долларов в качестве возмещения ущерба.

Виктимизация — явление не недавнее и не сугубо североамериканское. Тем не менее, американская культура предоставила уникальную и все более плодородную почву для культивирования виктимизации. Американский упор на свободу и выбор также подразумевает, что мы несем ответственность за свою судьбу.Будь то упорная работа, чтобы продвинуться вперед, подтягивание себя за шпильки или социальная и политическая активность, мы считаем, что не только можем, но и фактически должны полностью контролировать нашу индивидуальную и социальную судьбу.

В отличие от буддистов, принимающих зло, неравенство и иерархию, в западной культуре и особенно в североамериканской культуре сложились представления о свободе выбора человека, аморальной природе социального неравенства и неотъемлемом праве каждого человека стремиться к счастью.В рамках этой культурной психологии, и особенно в психотерапии, лежит вера в неотъемлемую способность людей изменять себя и свое окружение. С насилием и жертвой, такими как зло и неравенство, необходимо бороться и искоренять. Соответственно, когда происходит насилие и страдают жертвы, или когда существует неравенство, это интерпретируется не как стихийное бедствие или проявление кармы, а как неудача, которую необходимо исправить. Такой взгляд на «неудачу» легко ведет к обвинениям и обвинениям.

американцев, в отличие от жителей Дальнего Востока, Ближнего Востока или русских, ожидают, что все будет хорошо.Конституционное обещание всем американцам, что они имеют право на поиски счастья, порождает ожидание того, что американцы должны чувствовать себя счастливыми. Отсутствие ощущения счастья указывает на какую-то неудачу. Жертва говорит: «Это определенно не моя вина».

Культура виктимизации тесно связана с тем, что Амитаи Этциони (1987), социолог из Джорджтаунского университета, назвал «индустрией прав». Эта «индустрия» — собирательный термин для тех, кто борется за права групп, например женщин. , подвергшиеся насилию дети, представители меньшинств, бездомные, подопытные животные, жертвы СПИДа или нелегальные иммигранты.

Понятия «права» и «жертвы» часто тесно связаны. Борьба за «право» означает, что в праве было отказано. Хотя это и не всегда так, многие притязания на права предъявляют моральные претензии к кому-то еще, как, например, в битве между курильщиками и некурящими и очень часто между мужчинами и женщинами. Слишком часто бороться за свои права — значит претендовать на статус жертвы. Как ни странно, движение за права часто преследует одну группу, освобождая другую. То, что кажется благородным, оправданным, давно назревшим актом защиты жертвы, может легко превратиться в обвинение и войну.Когда это происходит, конфликты, несправедливость и преследования увековечиваются, а возможность разрешения и исцеления уничтожается.

Подобно движению за права, движение восстановления. В последнее десятилетие мы стали свидетелями взрыва программ «12 шагов», направленных на бесконечно растущий список зависимостей. Многие из программ «12 шагов» помогают своим членам справиться с выздоровлением и избавляют от чувства вины и чувства жертвы. Однако в рамках движения за выздоровление некоторые программы, такие как ACA (Взрослые дети алкоголиков) и CODA (Анонимные созависимые), могут легко увековечить у членов чувство виктимизации вместо того, чтобы усиливать их чувство самообладания и личной власти (Kaminer, 1992. ; Таврис, 1993).Идентифицировать себя в первую очередь и в течение длительного периода времени как взрослого ребенка алкоголика — значит принять постоянную идентичность раненой жертвы. Хотя осознание изначальной семейной дисфункции и ее влияния на человека часто необходимо для исцеления, это только первый шаг. Пребывание в группах ACA на неопределенный срок не только удерживает людей в образе жертвы, но также мешает им вырасти до места расширения возможностей и выбора. В то время как такие программы, как AA, NA, GA и OA обращаются к определенным зависимостям, движение созависимости смехотворно предполагает, что 96% населения являются жертвами болезни, которую они называют «созависимостью» (Schaef, 1986). .

Мы стали нацией жертв, где все перепрыгивают друг через друга, публично соревнуются за статус жертвы, и где каждый определяется как своего рода выживший. Многие выздоравливающие люди бесстыдно сравнивают свои индивидуальные саги о жестоком обращении в семьях алкоголиков или сексуальных домогательствах на работе с опытом переживших Холокост во время Второй мировой войны, переживших зверства концентрационных лагерей (Герман, 1992). Сегодня модно быть жертвой. Знаменитости, такие как Опра Уинфри, Китти Дукакис, Элизабет Тейлор и Майкл Рейган, возглавляют эту новейшую тенденцию.Шоу Опры, Джеральдо и Донахью насыщены жертвами из всех слоев общества, гордо признающимися в своих преследованиях на национальном телевидении (Hughes, 1993; Kaminer, 1992; Sykes, 1992; Tavris, 1993).

Подход «обвинение-жертва» не ограничивается движением за права или восстановление. Это также лежит в основе подхода правовой системы, которая пытается реагировать на несправедливость и нарушения путем выявления и судебного преследования виновных и выплаты компенсации жертвам (Sykes, 1992; Hughes, 1993).Недостатком этого правового подхода является упор на упрощенное, линейное, краткосрочное и чистое правосудие. Он связан с различением двух противоположных полюсов: правильное от неправильного, виновный от невиновного или осуждение от оправдания, и нечувствителен к ситуациям, когда некоторая ответственность разделяется как на ответчика, так и на истца.

Утверждая статус жертвы и возлагая всю вину на других, человек может достичь морального превосходства, одновременно отказываясь от ответственности за свое поведение и его последствия.Жертвы «просто» ищут справедливости и справедливости. Если они прибегают к насилию, то только в крайнем случае, в порядке самообороны. Позиция жертвы — мощная. Жертва всегда морально права, не несет ответственности и не несет ответственности и всегда имеет право на сочувствие.

В основе подхода обвинения лежит система ведения войны, которая сосредоточена на исходе моральных или юридических битв, а не на разрешении конфликта и предотвращении насилия в будущем. Таким образом, он не уменьшает патологию и не защищает жертву.Отправка жестокого мужа в тюрьму останавливает избиения и может дать жене чувство справедливости и мести. Это не поможет мужу справиться с его агрессивным поведением и не научит жену более тонкой роли в жестоких отношениях. Подтвердив статус жены как жертвы, юридическое решение может увековечить дальнейшее насилие. С одной стороны, заключенный в тюрьму муж может покинуть тюрьму с большей яростью и склонностями к насилию, чем когда он был в заключении, а с другой стороны, жена может просто найти себе другого жестокого мужчину.Независимо от того, были ли обвинены, осуждены или заключены в тюрьму их жестокие мужья, женщины, подвергшиеся насилию в детстве, скорее всего, будут вступать в жестокие отношения, если не произойдет какое-либо исцеление (Viano, 1990). Надежда для жертв заключается не в подходе к обвинению или правовой системе. Надежда появляется, когда жертвы приобретают более высокую самооценку, учатся различать любовь и насилие и когда они чувствуют, что имеют право на любовные отношения.

Тогда возникает вопрос: если работники психиатрической службы преданы делу исцеления и профилактики, почему подход обвинения так широко распространен? Ответ заключается в понимании того, что работники психиатрической службы не только отражают общую культуру виктимизации, но также придерживаются негласного политкорректного правила, согласно которому НЕ следует исследовать роль жертвы в насильственных системах.

Начало страницы

Переосмысление «не обвиняйте жертву»

В ответ на десятилетия расового угнетения движение за гражданские права возглавило попытку прекратить обвинять жертв. Вызвав понятную негативную реакцию, Уильям Райан написал свою книгу « обвиняя жертву » (1971). В нем он утверждает, что обвинение жертвы — это метод сохранения статус-кво в интересах группы, находящейся у власти. Вывод был ясен: «Не вините жертву.Несмотря на то, что это сообщение актуально в историческом контексте, оно также привело к тому, что в последующие десятилетия замолчали любое исследование жертвы, непреднамеренно увековечив дальнейшую виктимизацию.

Теории виктимологии и исследования сосредоточены в основном на домашнем насилии, влиянии травм на жертв (включая исследования посттравматического стрессового расстройства), преступников и прохожих, а также на лечении. Очень немногие авторы предостерегали от нереалистичного и, в конечном счете, покровительственного изображения жертв преступлений как полностью невинных (Viano, 1990), в то время как большинство ученых вообще избегали этой области, опасаясь обвинений в «обвинении жертвы».«Не обвинять жертву было переведено в: не исследуй роль жертвы.

Сексуальное принуждение преследовало женщин на протяжении многих тысячелетий, аналогично тому, как доминирующие культуры порабощают, эксплуатируют и уничтожают более слабые (Brownmiller, 1992, Herman, 1992). Феминистские движения и движения за гражданские права сыграли важную роль в попытке исправить эту вопиющую несправедливость, борясь за равные права и достоинство для всех людей. В то время как феминистские и гражданские принципы прав являются undebatably только, некоторые из них несли принципы нелогичные крайности.Есть те, кто сочтет виновным женщину, сознательно встречавшуюся с мужчиной, который ранее ее изнасиловал, наравне с девушкой, ставшей жертвой детского изнасилования.

Хотя очевидно, что жестокое обращение с женщинами со стороны мужчин не может быть оправдано ни при каких обстоятельствах, тем не менее важно различать относительную степень ответственности. Придерживаться идеологии жертвы, согласно которой жертвы всегда и полностью невиновны, абсурдно. Еще предстоит широко понять, что освобождение всех женщин или любой жертвы от любой и всей ответственности за предсказание, предотвращение или даже подсознательное призывы к насилию означает превращение их в беспомощных, недееспособных существ и, по сути, их повторную виктимизацию.

В своей популярной книге The Battered Woman, Walker (1979) использует теорию «выученной беспомощности» Селигмана (1975), чтобы объяснить, почему женщины не прекращают своих жестоких отношений. Этот популярный подход подразумевает, что женщины, вступающие в жестокие отношения, как и экспериментальные собаки, не имеют абсолютно никакого выбора, права голоса и контроля над установлением и сохранением этих оскорбительных отношений. На самом деле эти две ситуации не так просто сравнивать. Нет сомнений в том, что большинство подвергшихся насилию женщин не осознают, что у них есть какие-либо жизнеспособные и безопасные варианты, такие как приюты, консультации по вопросам изнасилования или юридические услуги, специально предназначенные для женщин, подвергшихся насилию.Такое восприятие проистекает из их часто реалистичного страха за свою жизнь и жизнь своих детей, мрачных экономических реалий, а также высокой терпимости социальных, полицейских и правовых систем к избиению жен (Gelles & Straus, 1988; Walker, 1979). Использование модели Селигмана в ситуации избиения не только унизительно и унизительно по отношению к женщинам, но и ставит их в совершенно беспомощную роль жертвы.

Любой анализ, который предполагает, что женщины делают выбор, вносят свой вклад в свои несчастья и что они не единственные жертвы, не являются полностью невинными и беспомощными, рассматривается как обвинение жертвы, предательство женщин и союз с патриархальным обществом и сексистскими мужчинами (Caplan & Hall-McCorquodale, 1985; Cook & Frantz-Cook, 1984; Herman, 1992; Sundberg, Barbaree, & Marshall, 1991; Walker, 1979; Yollo & Bogard, 1988).

Работники психиатрической службы полностью осведомлены о широком спектре саморазрушающего поведения, такого как игра в русскую рулетку или игру с курицей, вождение в нетрезвом виде, курение, злоупотребление наркотиками, навязчивые азартные игры, членовредительство и, конечно же, самоубийства. Они осознают, что некоторые люди более подвержены нападкам, что некоторые постоянно попадают в неприятности и что некоторые из них легче становятся жертвами, чем другие. Несмотря на это осознание, психология жертв — это во многом пустое поле.

Чтобы лучше понять динамику систем насилия, мы должны сначала освободиться от пут политически корректного мышления.Мы должны осмелиться выявить культурные и психологические силы, ведущие к насилию, и исследовать взаимодополняющие роли, которые обидчики, оскорбленные лица и прохожие играют в таких системах.

Начало страницы

О потерпевших и потерпевших

Семья всегда считалась одним из важнейших институтов во многих культурах, в идеале обеспечивала своих членов их основными потребностями в безопасности, еде, привязанности, близости и социализации. Фактически, конфликт в семьях неизбежен, а насилие слишком часто повсеместно.В своем смелом анализе семейного насилия и жестокого обращения Геллес и Страус (1988) утверждают: «Вы с большей вероятностью подвергнетесь физическому насилию, избиению и убийству в собственном доме от рук любимого человека, чем где-либо еще, или кем-либо еще в нашем обществе »и заключают, что« Насилие в семье — не исключение, которого мы опасаемся; это слишком часто правило, по которому мы живем »(стр. 18-19).

С самого раннего возраста нас учат не доверять незнакомцам, не брать у них конфеты и не следовать за ними к их машинам.В пакетах из-под молока и в пакетах с продуктами есть фотографии пропавших без вести детей, которые были похищены. Средства массовой информации насыщают нас рассказами о невинных жертвах, которые были изнасилованы, ограблены и убиты неизвестными людьми. Все больше и больше американцев вооружаются, забаррикадируют свои дома и избегают посещать места из-за опасений насильственных преступлений. Распространено мнение, что жертва и обидчики незнакомы друг с другом, но можно утверждать иное.

В то время как средства массовой информации, наши учителя и пакеты с молоком говорят нам, что опасность находится «где-то там», на самом деле дом и окрестности — это те места, где человек с наибольшей вероятностью может пострадать.Статистика убийств проливает дополнительный свет на отношения между жертвами и жертвами. Это показывает, что по крайней мере 88% жертв убийств в США имели постоянные активные отношения со своими убийцами. Отношения варьировались от близких друзей (28%) до родственников (24%), знакомых и любовников (36%). Только 12% случаев касались совершенно незнакомых людей (Jain, 1990; Wolfgang & Ferracuti, 1967). ФБР. сообщает, что ежегодно похищают 1,5 миллиона детей. Агентство также утверждает, что большинство этих детей (80-90%) похищены родителями в результате спора об опеке, а не посторонними лицами (Gelles & Straus, 1988).

На политической арене очень похожая картина. Вражда возрастает с уменьшением близости и увеличением сходства между воюющими сторонами. Гражданская война и освободительные войны часто бывают более жестокими, чем войны между народами, а споры между странами, имеющими общую границу, как сообщается, более кровопролитны и с меньшей вероятностью будут разрешены ненасильственными средствами, в то время как международные войны между странами, не имеющими общих границ. граница (Кин, 1986; Зур, 1991).

Правовые, социологические и клинические данные неоднократно показывали, что, хотя большинство насильников подвергались жестокому обращению в детстве, не все подвергшиеся насилию дети становятся насильниками.В случаях домашнего насилия исследования показали, что как преступники, так и жертвы, скорее всего, происходят из среды, в которой они подвергались или были свидетелями постоянного насилия (Gelles & Straus, 1988; Viano, 1990). Судя по всему, грань между жертвами и преступниками не так ясна. Тот, кто подвергся насилию, может снова подвергнуться жестокому обращению или подвергнуться насилию. Быть жертвой в раннем детстве, несомненно, увеличивает вероятность того, что в дальнейшем человек станет жертвой, жертвой или и тем, и другим.

Подводя итог, преступники и жертвы с большей вероятностью будут тесно связаны друг с другом, чем быть незнакомцами.Оскорбленные и насильники также могут быть воплощены в одном и том же человеке, в том, кто сначала подвергся насилию, а затем стал нарушителем.

Начало страницы

Психология жертв

Чтобы понять психологию жертвы, мы должны понимать основные характеристики жертвы или то, что отличает жертву от не пострадавших. Независимо от того, является ли травма домашним насилием, сексуальным домогательством или ситуацией с заложником, возникает вопрос: что отличает тех, кто преодолевает травму и живет осмысленно, от тех, кто долго страдает от острого посттравматического стрессового расстройства? Например, что отличает женщин, которые бросают жестоких мужей, от тех, кто этого не делает? Или что отличает ветеранов Вьетнама, которые сегодня живут осмысленной жизнью, от тех, кто стал наркоманом или живет в горах как вооруженные борцы за выживание? Разница между потерпевшими и не пострадавшими, которые действуют в одном социальном, политическом, экономическом и правовом контексте, заключается не во внешних факторах, как это часто утверждается, а, как описано ниже, в том, как они видят себя, мир вокруг них. , и их отношение к травме.

В следующем разделе дается первое исчерпывающее описание психологии жертвы. В нем описываются основные характеристики жертв, их отношения с обидчиками, истоки виктимности и типология жертв.

1. Характеристики потерпевших

Локус контроля жертвы, скорее всего, будет внешним и стабильным. Внешний локус ориентации на контроль — это убеждение, что то, что происходит с человеком, зависит от событий вне его контроля, а не от того, что он делает.Стабильность в этом контексте относится к последовательности неконтролируемых чувств жертвы по сравнению с верой в то, что исход событий обусловлен удачей или случайными событиями (Роттер, 1971). Точно так же жертвы испытывают чувство собственной неэффективности, неспособности повлиять на свое окружение или свою жизнь. В соответствии с вышеупомянутыми характеристиками, жертвы, скорее всего, будут приписывать результат своего поведения ситуативным или внешним силам, а не внутренним силам диспозиции.Низкая самооценка, чувство стыда, вины, беспомощности, безнадежности и внутреннее чувство плохого — неотъемлемые элементы психологии тех, кто воспринимает себя как жертв. Согласно теории социального обмена (Worchel, 1984) и поведенческой психологии, Действия жертвы, очевидно и неожиданно, приносят достаточно вознаграждения и преимуществ, чтобы поддерживать тип поведения жертвы. Это означает, что до тех пор, пока цена за то, чтобы быть жертвой, меньше, чем ее выгода, или когда поведение жертвы вознаграждается, человек будет поддерживать такое поведение.Хотя издержки и страдания жертв очевидны, выгоды гораздо более тонкие и, по большей части, неосознаваемые. Они могут включать в себя право на сочувствие и жалость, отсутствие ответственности и подотчетности, праведность или даже облегчение при наказании плохого «я».

2. Диада жертва-жертва

Соалкоголики сочетаются с алкоголиками, насильники — с жертвами насилия, мазохисты — с садистами, а преследователи — с жертвами. Во всех этих диадах роли взаимозависимы и дополняют друг друга.Сила этих ролей наиболее ярко проявилась в отношениях с алкоголиком и со-алкоголиком, а также в интимных агрессивных отношениях. Когда алкоголик прекращает пить, отношения нередко заканчиваются, а со-алкоголик находит другого «мокрого» алкоголика. Вывод простой; потребность соалкоголика контролировать, быть компетентным, ответственным, «морально правильным» партнером перевешивает трудности жизни с алкоголиком. Точно так же в отношениях с жестоким обращением, если женщина в прошлом подвергалась жестокому обращению со стороны отца, отчима или бывших мужей и исцеления не происходило, ее, скорее всего, привлекут жестокие мужчины.Пока она связывает любовь с насилием, ее не будут привлекать не жестокие мужчины.

У жертв есть дополнительные потребности в отношениях с жертвами. Эти потребности часто проявляются в контрпереносном анализе во время психодинамической психотерапии. Терапевты, работающие с жертвами, часто испытывают агрессивные, жестокие или оскорбительные чувства. Эти чувства, вызываемые у клинициста жертвой-пациентом, и которые никогда не должны использоваться, иллюстрируют способность, воплощенную в бессознательном образе жертвы, вызывать виктимизацию.

Личность жертвы и (в основном бессознательные) потребности связаны с низкой самооценкой, чувством стыда и вины, низким чувством эффективности, убежденностью в том, что они не контролируют ситуацию, и, возможно, желанием быть наказанным. Взрослых, сохраняющих в первую очередь идентичность жертвы, не будет привлекать не жестокий партнер не потому, что они мазохисты по своей природе, а из-за культурных и семейных влияний, которые определенным образом их сформировали, как это описано в следующем разделе.

3.Изготовление жертвы

Жертвы рождаются или рождаются? Этот вопрос связан с дебатами о природе и воспитании и диалектическом балансе между судьбой и выбором. Основное предположение этой статьи — отсутствие гена виктимности. На нашу жизнь больше всего влияют два типа сил: социальные / политические и семейные. Социальные и политические реалии могут систематически преследовать определенные группы, такие как женщины, меньшинства и инвалиды. Семейная среда раннего детства влияет на подготовку людей к принятию или отказу от роли жертвы.Единичное событие, такое как ограбление, война, авиакатастрофа или изнасилование, не превращает человека в жертву. Чтобы поднять жертву, требуется определенная последовательность в окружающей среде (Sykes, 1992).

Как «американская мечта», правовая система, «движение за права», движение за выздоровление и особенно группы взаимозависимости внесли свой вклад в развитие нации жертв, так же как и политики, адвокаты и военные. генералы часто оправдывают свои действия обвинениями. Внешняя политика США основана на заявлениях о «самообороне» и обвинениях.Америка вступила в войну во Вьетнаме и выдержала 40 лет холодной войны, чтобы не «стать жертвой» распространения коммунизма. Позже Америка почувствовала себя жертвой и угрозой со стороны крошечного острова Гранада, Норьега в Панаме и Садама Хусейна в Ираке, а совсем недавно — со стороны так называемого военного лорда Сомали Адида.

В этом политическом климате обвинения жертвы путь людей к тому, чтобы стать жертвой, часто начинается дома с жестокого обращения или отказа. Те, кто подвергался насилию в детстве, усваивают стыд, вину и низкую самооценку.Они учатся связывать любовь с насилием, близость с насилием, а заботу с предательством. Они усваивают сообщение о том, что они недостойны любви. Чтобы понять свой мир или защитить свой идеальный взгляд на родителей, они считают, что насилие вызвано их собственной плохостью, и что они должны этого заслужить.

Жертвы жестокого обращения в детстве могут стать виктимизаторами, жертвами или и тем, и другим. Боль и ярость от жестокого обращения и предательства могут обратиться внутрь или на другого человека.При внешней поддержке или внутренней устойчивости они не могут стать ни тем, ни другим (см. Рисунок 1). Когда гнев обращается внутрь себя, человек может стать либо саморазрушающим (нанесение себе увечий, суицидальное и другое саморазрушающее поведение), либо уничтоженным другими (жертва). Для этих людей разрушение себя или других является последним средством поддержания чувства могущества.

Дети, подвергшиеся насилию, в детстве получали неоднократное подкрепление, чтобы действовать как жертвы. Часто это был единственный способ получить признание со стороны родителей.Выявление и имитация родительских ролей жертвы или виктимизаторов может привести к соответствующему поведению. Если мальчик идентифицирует себя с жестоким отцом, мы можем ожидать, что он попытается повторить жестокое поведение. Точно так же девочка, которая наблюдает, как ее мать подвергается насилию, сама более склонна к такому поведению (Gelles & Straus, 1988). Нередко человек берет на себя обе роли и становится обидчиком, а также жертвой.

Социальная легитимность насилия и виктимизации в нашей культуре выходит далеко за рамки семейных битв.Телевизионные программы, видеоигры, фильмы, школьные игровые площадки, районы, а также национальная и международная политика — все это узаконивает использование насилия для разрешения конфликтов. Будь то воскресные утренние мультфильмы, интерактивная видеоигра с насилием или вооруженное вторжение на чужую землю, ясно звучит сигнал о том, что можно использовать силу как средство для достижения цели. Когда культурно-насильственные послания дополняют семейные, у детей может не быть другой системы взглядов, и они, скорее всего, попадут в роль жертв, преследователей или и того, и другого.

4. Типология жертв

Основное предположение правовой системы состоит в том, что одна сторона в споре виновна и несет 100% ответственность за преступление, а другая сторона полностью невиновна. Хотя в некоторых случаях ответственность ясна, в большинстве случаев ситуация более сложная.

Ниже приводится попытка, частично основанная на первоначальной формулировке Мендельсона (1974), классифицировать жертв в соответствии с их относительной степенью ответственности и способности контролировать или влиять на ситуации.Эти категории также позволяют судить о степени вины или ответственности, от полной невиновности / отсутствия вины до 100% ответственности / полной вины.

4а. Невиновная — невиновная жертва:

В эту категорию входят жертвы, которые не разделяют ответственность за преступление с виновными. Это невинные жертвы, от которых мы не можем ожидать, что они смогут предотвратить преступление, предвидя его или предотвращая его.

Дети, подвергшиеся сексуальному или физическому насилию или оставленные без присмотра.
Жертвы изнасилования или убийства, когда преступление было непредвиденным, неспровоцированным и совершено совершенно незнакомыми людьми.
Взрослые с тяжелыми психическими заболеваниями или инвалидами, пострадавшие или подвергшиеся эксплуатации.
Те, кто терпит преступление в бессознательном состоянии.
Жертвы случайной или беспорядочной стрельбы.
Жертвы неожиданного стихийного бедствия: жертвы землетрясения в неземлетрясной зоне.
Жертвы корпоративной жадности, например, тех, которые увековечены корпорациями, которые продают генетически модифицированные продукты, вызывающие рак, или коррумпированные банковские методы, которые обманывают людей их сбережениями или домами.

4б. Жертвы с незначительной виной:

в его категорию входят жертвы, которые с некоторой мыслью, планированием, осведомленностью, информацией или сознанием могли ожидать опасности и избежать или минимизировать нанесенный себе вред. Они «могли или должны были знать лучше».

Взрослые жертвы повторного домашнего насилия, если есть приюты (после того, как будут установлены закономерности, и это уже не является непредсказуемым).
Жертвы супружеского изнасилования после первых нескольких эпизодов (когда закономерность установлена, и это уже не является неожиданностью)
Женщины, которых изнасиловали после того, как они решили напиться (второстепенная ответственность заключается в том, что они решили стать полностью беспомощными и потерявшими сознание, полностью отданными на милость других, в ситуации, которая потенциально может быть опасной).
Взрослые, которые стали жертвами из-за того, что оказались в неправильном месте и в неподходящее время, где с некоторой осведомленностью, подготовкой и осторожностью они могли бы предотвратить нападение.
евреев, которые пострадали во время Холокоста (конечно, не несут ответственности за зло нацистов, но они могли бы больше сопротивляться, меньше сотрудничать и не пойти, как ягнята, на бойню. Они могли бы лучше понять ситуацию и уйти в раз, как и многие из них (40%)).

4с.Жертвы, которые несут равную ответственность с преступниками:

В эту категорию входят потерпевшие, которые несут равную с правонарушителем ответственность за причиненный им вред. Это люди, которые осознают и осознают ситуацию и решили стать ее частью. Их не застали врасплох, и здравый смысл мог предвидеть нанесенный ущерб.

Мужчина, заразившийся венерическим заболеванием от проститутки.
Жертвы, которые ищут, бросают вызов, дразнят или соблазняют преступника.
Готовые участники куриной игры, двойного самоубийства или двойного самоубийства.
Соалкоголики, со-наркоманы после начальной фазы их отношений (после того, как было четко установлено, что партнер является наркоманом).

4г. Жертвы, которые виноваты чуть больше преступника.

В эту категорию входят жертвы, которые являются активными участниками взаимодействия, в котором они могут пострадать. В то время как они ищут опасный контакт, преступник может легко выйти из ситуации, в отличие от тех, кто находится в категории № 5, и последовать за ним.В отличие от предыдущих категорий №3, преступник несет меньшую ответственность за ущерб, чем жертва.

Пьяные люди, которые беспокоят трезвых прохожих и получают травмы.
членов культа, которые решили вступить в культ во взрослом возрасте, а затем подверглись «промыванию мозгов» и причинению вреда. (например, Джонстаун, Уэйко).
Жестокий муж, убитый своей избитой женой (он несет основную ответственность, но, как говорится в этой статье, насилие следует рассматривать также как взаимодействие, и некоторая ответственность разделяется между парой).
Граждане, которые пассивно участвуют в жестоких действиях своей страны и получают травмы от армий других стран (т. Е. Политически неактивных немецких гражданских лиц, которые не сражались с нацистским режимом и были убиты атаками армии союзников)

4д. Жертвы, которые несут исключительную ответственность за свою виктимизацию:

В эту категорию входят жертвы, которые инициировали контакт и совершили действие, которое может привести к травмам. В этих случаях тот, кто причиняет ущерб, не виновен и действует исключительно в целях самообороны или в соответствии с ожиданиями со своей позиции.Эта категория предназначена для взрослых в здравом уме и клинически здравом уме.

Насильники, убитые своими совершенно незнакомыми жертвами в целях самообороны.
Раненые или убитые наемники.
Люди, которые курят и заболевают раком легких.
Самоубийство психически нездоровых людей. (Психически здоровые и компетентные люди могут выбрать рационально спланированное самоубийство, за которое они несут полную ответственность)

Вышеупомянутые категории представляют собой попытку различить многие ситуации жертвы.Они представляют собой противоречивую, неубедительную и неполную сетку для определения вины или ответственности. Демографические, культурные и личные переменные, хотя и не учитываются в вышеперечисленных категориях, тем не менее имеют решающее значение для оценки вины и ответственности. При оценке степени ответственности необходимо также учитывать следующие параметры: этническая принадлежность (меньшинства более склонны к виктимизации, чем большинство), пол (женщины более склонны к виктимизации, чем мужчины), социально-экономическая статус (плохой vs.богатый), физические характеристики (менее привлекательный, слабый или более привлекательный, сильный), психический статус (психически больной, дисфункциональный или здоровый, функциональный), семейное происхождение (оскорбленный, брошенный или любимый, воспитанный) , культурные ценности (культуры, способствующие насилию, по сравнению с культурами, способствующими гармонии).

Начало страницы

От порицания к исцелению

Насилие порождает насилие, точно так же обвинение порождает вину.Обвинение мужчин, женщин, меньшинств, богатых или бедных поддерживает гонку за статус жертвы. Человек или группа могут выиграть битву, стать жертвой года, но проиграть войну. Виновное поведение и отсутствие ответственности жертв — это именно те причины, по которым они могут продолжать получать травмы, травмы и жестокое обращение. Очевидно, что подход обвинения неэффективен ни для решения проблем насилия, ни для защиты жертвы от дальнейшей виктимизации, ни для защиты будущих поколений от продолжения цикла жестокого обращения.

Альтернативный подход — подход системного анализа (Bateson, 1979; Laszlo, 1976). Применительно к виктимизации системный анализ касается того, как развивается динамика виктимизации, как она перерастает в насилие и что может повлиять на их переход к ненасильственному разрешению. Кто прав или кто виноват, — это не проблема такого подхода. Вместо этого он предлагает способы вмешаться и, надеюсь, остановить модели насилия.

Применяя системный анализ к виктимизации, возникают следующие допущения:

Виктимизация, как и насилие, не запрограммирована генетически.
Виктимизация, как обсуждается в этой статье, происходит в контексте отношений и определенной среды или культуры. Следовательно, поведение каждого участника необходимо понимать в контексте отношений и их правового, экономического, политического и социального контекста.
Участники в динамике «жертвы-обидчики-свидетели» принимают на себя (в основном бессознательно взаимозависимые и взаимодополняющие роли.
Вмешательство или изменение в системе может быть инициировано в любое время любым участником.Любое изменение в поведении одного из участников может повлиять на поведение других и может привести к другому результату.
Взаимодействие в среде виктимизатора-жертвы может привести к насилию или другим вариантам, таким как ненасильственное или мирное урегулирование. Ненасильственные варианты изменят роли жертвы и обидчика и могут включать прекращение отношений.
Культуры могут продвигать системы жертва-виктимизатор, насилие или обвинения, или они могут способствовать уважительным отношениям между своими членами, которые, в свою очередь, берут на себя твердое обязательство разрешать конфликты ненасильственным путем.

Рассмотрение различных ролей в системах потерпевших, таких как обидчик, жертва насилия и посторонние, как взаимозависимые, является краеугольным камнем этого подхода. Хотя психология насильников (Beasley & Stoltenberg, 1992; Viano, 1990) и прохожих (Lantane & Darley, 1970) была тщательно изучена, системный анализ также требует взглянуть на роль жертвы, которую обычно игнорируют.

Виктимизация — это сложное явление, и любое исследование или терапия должны включать в себя несколько подходов или точек зрения.Перед любым вмешательством, когда терапевты работают в системе-жертве, следует изучить пять типов соображений, все одинаково важные. Во-первых, необходимо изучить характер взаимодействия между виктимизаторами, жертвами и окружающей средой (включая посторонних). Чрезвычайно важно, чтобы никто не обвинял или не указывал пальцем на обидчика или жертву. Во-вторых, нужно подходить к отдельной жертве с сочувствием и пытаться понять нынешнее саморазрушительное поведение в свете прошлого и эволюции жертвы.В-третьих, необходимо оценить уровень сознания, вменяемости и способности жертвы планировать и контролировать поведение. В-четвертых, необходимо учитывать культурные и субкультурные факторы, присутствующие с детства, такие как раса, экономический статус и пол. Наконец, необходимо учитывать культурный контекст, раскрываемый через правовую, образовательную и политическую системы, средства массовой информации и популярные тенденции.

Применяя эти клинические рекомендации к случаю домашнего насилия (когда муж является обидчиком), терапевты должны сначала понять взаимодействие между мужем и женой и то, как их поведение способствует поддержанию и эскалации насилия.Терапевт не должен винить ни мужа, подвергшегося насилию, ни жену, подвергшуюся насилию, а должен сосредоточиться на деструктивной системе, которую они разработали и поддерживают. Далее, поведение как жертвы, так и обидчика необходимо понимать с сочувствием в контексте их семейной истории. Особое внимание следует уделять истории жестокого обращения и оставления. Впоследствии должны быть оценены умственные, интеллектуальные, физические и экономические ресурсы женщины (при необходимости защита должна быть обеспечена соответствующим образом и / или немедленно).Затем терапевт должен попытаться понять, как пол, раса и другие факторы, такие как инвалидность, применимы к системе насилия в паре. Наконец, терапевт должен знать и понимать, как культура и субкультура, в рамках которых действует пара (включая систему уголовного правосудия, экономические и общественные ресурсы и т. Д.), Вносят вклад, вступают в сговор и закрепляют свою систему насилия.

Только с пониманием вышеперечисленных компонентов и использованием теории систем (часто в сочетании с другими теоретическими направлениями) терапевт может эффективно вмешиваться.Независимо от того, работает ли терапевт с отдельными людьми или со всей системой, самая непосредственная задача — предотвратить любое неминуемое насилие. Долгосрочная цель должна заключаться в том, чтобы помочь пациенту, будь то жертва, обидчик или случайный прохожий, взять на себя новую роль и новое поведение. Конечная задача терапии — помочь всем участникам прожить свою жизнь осмысленно и с большим достоинством.

В случаях, когда приходится работать с жертвой индивидуально, нужно пройти тонкую грань между сочувствием и сговором.Не обвиняя, цель терапевта — переместить жертву от обвинения к ответственности, от беспомощности к ответственности и от безнадежности к расширению прав и возможностей. Жертвы никогда не должны нести полную ответственность за свои страдания; однако они должны выработать понимание того, как они способствуют собственной виктимизации. Обретая целостное ощущение себя, жертвам необходимо помочь почувствовать себя лучше, повысить свою самооценку и преодолеть наследие жестокого обращения с ними в детстве.Терапия должна позволить жертвам разорвать опасную и болезненную связь между любовью и насилием, помогая им осознать, что они заслуживают уважения и достоинства, как и любой другой человек.

Понимая типы, происхождение и режим работы жертв, терапевты и нетерапевты смогут распознать, предотвратить и вмешаться в системы насилия, что позволит всем участникам жить лучше. Чтобы это произошло, жертвы должны преодолеть свои чувства беспомощности, безнадежности и низкой самооценки.Они не должны сосредотачиваться на обвинении и избегать морального самодовольства. Они должны верить в то, что они принимают участие в том, что с ними происходит, и преодолевать свои модели жертвы. Процесс исцеления должен дать им возможность стать сознательными участниками развития своей жизни, которая может стать достойной и значимой.

Начало страницы

Список литературы

Бейтсон, Г. (1979). Разум в природе. Нью-Йорк: Даттон

Beasley, R & Stoltenberg, C.Д. (1992). Личностные характеристики обидчиков мужского пола. Профессиональная психология: исследования и практика , 23 (4), 310-317.

Браунмиллер, С. (1975). Против нашей воли: мужчины, женщины и изнасилование . Нью-Йорк: Саймон и Шустер.

Каплан, Л. П. и Холл-Маккоркодейл, И. (1985). Mother Blaming в крупных клинических журналах. Американский журнал ортопсихиатрии , 55 (3), 345-353.

Кук Д. и Франц-Кук А. (1984). Систематический подход к избиению жены. Журнал супружеской и семейной терапии , 10, 83-93.

Etzioni, A. (1987). Чуткое общество . Сан-Франциско: Jossey Bass Inc.

Геллес, Р. Дж. И Штраус, М.А. (1988). Интимное насилие . Нью-Йорк: Саймон и Шустер.

Герман Дж. Л. (1992). Травма и выздоровление . Нью-Йорк: основные книги

Хьюз Р. (1993). Культура жалобы: истощение Америки . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Джайн Р. С. (1990). Семейное насилие в отношениях жертвы и правонарушителя. In Viano, E. (Ed.), Справочник по виктимологии , (стр. 107-111), Нью-Йорк: Garland Pub., Inc.

Каминер, В. (1992). Я неблагополучный, ты дисфункциональный . Нью-Йорк: Аддисон-Уэсли Паб. Ко.

Кин, С. (1991). Пожар в животе: О мужчине . Нью-Йорк: книги Bantam

Кин, С. (1986). Лица врага . Нью-Йорк: Харпер и Роу.

Лантейн Б. и Дарли Дж. М. (1970). Наблюдатель без ответа: Почему он не помогает? Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис-Холл.

Э. Ласло (1976). Системный взгляд на мир . Нью-Йорк: Джордж Бразиллер.

Мендельсон, Б. (1974). Зарождение доктрины виктимологии. В Драпкин, Л. и Виано, Э. (ред.), Виктимология. Лексингтон: Книги Лексингтона.

Охберг, Ф. М. и Уиллис, Д. Дж. (Ред.) (1991). Психотерапия с пострадавшими. Психотерапия (специальный выпуск) 28 (1).

Роттер, Дж. Б. (1971, июнь). Внешний и внутренний контроль. Психология сегодня, стр 37-42, 58-59.

Рассел, Д. Э. Х. (1984). Сексуальная эксплуатация: изнасилование, сексуальное насилие над детьми и домогательства на рабочем месте . Беверли-Хиллз, Калифорния: Sage Publications, Inc.

Райан У. (1971). Обвинение жертвы . Нью-Йорк: Винтажные книги.

Сандберг, С. Л., Барбари, Х. Э. и Маршалл, (1991). Обвинение жертвы и растормаживание сексуального возбуждения до эпизодов изнасилования. Насилие и жертвы , 16, 103-120.

Селигман, М. Э. П. (1975). Беспомощность: депрессия, развитие и смерть . Сан-Франциско: В. Х. Фриман.

Schaef, A. W. (1986). Взаимозависимость: неправильно понят — неправильно обращаются . Нью-Йорк: Харпер и Роу.

Сайкс, К. Дж. (1992). Нация жертв: Упадок американского характера . Нью-Йорк: пресса святого Мартина.

Таврис, К. (1993, январь). Остерегайтесь машины, пережившей инцест. Нью-Йорк Таймс , Книжное обозрение, стр. 1,16-18.

Виано, Э. (Ред.). (1990). Справочник по виктимологии . Нью-Йорк: Garland Pub. Inc.

Уокер, Э. (1979). Избитая женщина . Нью-Йорк: Харпер и Роу.

Вольфганг, М. Э. и Ферракути, Ф. (1967). Субкультура насилия . Нью-Йорк: Барнс и Ноубл.

Уорчел, С. (1984). Темная сторона помощи. В E. Staub et al. (Ред.). Развитие и поддержание просоциального поведения .Нью-Йорк: Пленум.

Йолло, К. и Богард, М. (ред.). (1988). Феминистские взгляды на жестокое обращение с женой . Беверли-Хиллз, Калифорния: Sage Publications, Inc.

Зур, О. (1989). Мифы о войне. J. of Humanistic Psychology , 29, 297-327.

Зур О. (1991). Любовь к ненависти: исследование вражды. История европейских идей , 13, 345-369.

Zur, O. & Glendinning, C. (1987). Мужчины / женщины — Война / мир: системный подход. В Macy, M. (Ed.), Решение проблемного мира , (стр.107-121) Боулдер, Колорадо: Earthview Press, Inc.

Начало страницы

Идентификация жертвы | Психология сегодня

Многие из нас ныть минуту, когда что-то идет не так, как мы. Нам нужно немного времени на горе, немного времени, чтобы снова собраться вместе, пересмотреть наши надежды и мечты в соответствии с реальностью, а затем мы снова вернемся в седло. Время, необходимое для этого, зависит от каждого человека. Многие люди чувствуют себя немного смущенными, когда они так ныть, потому что, ну, нам кажется, что мы находимся в горшке для жалости.И, знаете, может быть, на минутку и мы. Но правда, разве нам всем просто не нужно иногда туда ехать?

Это временное состояние жалости к себе, однако, — капля в море по сравнению с тем, что происходит, когда мы имеем дело с кем-то, чья личность полностью раскрыта. Человек с идентичностью жертвы — это тот, кто идентифицировал себя с кризисами, травмами, болезнями или другими трудностями, которые произошли в их жизни, особенно с теми, которые начались в очень раннем возрасте. Они сделали это как метод выживания.Лучше пойти вперед и просто осознать, что жизнь — это долгая борьба с мэрией, которую вы всегда проигрываете, чем надеяться, что вы просто время от времени можете выиграть. Такая лихорадка может разбить надежды, а человека — опустошить. Так почему бы просто не избежать всего беспорядка, просто оставаясь постоянной жертвой?

Системы убеждений человека с идентичностью жертвы подпадают под следующие линии:

Жизнь действительно очень тяжелая.
Не вставай, тебя снова отбросят.
Остерегайтесь, всегда остерегайтесь обмана; это за каждым углом.
Никому нельзя доверять.
Я не могу.
Вы просто не понимаете, как мне тяжело.
Все всегда ко мне придираются.
«Они» всегда больше, круче и умнее меня.

Эти системы верований существуют, чтобы защитить жертву от необходимости по-настоящему заниматься жизнью и преодолевать препятствия. Это слишком рискованно. Нет, лучший способ справиться с этим — просто оставаться в стороне от жизни и никогда, никогда, никогда не ожидать большего.

Пострадавший обязательно будет жаловаться и даже ныть другим о том, как тяжела жизнь. Но если кто-нибудь когда-либо предлагает ему какие-то варианты изменения этой жизни, жертва обычно возвращается с длинным списком «Да, но». Если у нас когда-нибудь хватит духа и безрассудства противостоять ему в этом факте, он может начать плакать и неоднократно повторять нам, что мы просто не понимаем, насколько это тяжело для него. Просто ему жизнь тяжелее, чем другим — он не знает почему — но это так. Он может приводить всевозможные объяснения этому утверждению, но правда в том, что он должен продолжать верить, что жизнь трудна, иначе она может стать намного труднее.

Она будет умолять вас исправить ее жизнь, а затем, когда вы предложите исправление, она либо найдет способ саботировать ваше исправление, либо пожалуется, что вы «все сделали неправильно», и «что с тобой? ? » Или она вообще откажется от ваших исправлений. Вы будете разочарованы и будете изо всех сил пытаться заставить ее увидеть, что ей нужна помощь или какое-то решение проблемы, и вы останетесь вопреки надежде, что она ее получит.

Конечно, второстепенная выгода для жертвы заключается в том, что он может заставить людей остаться и позаботиться о нем именно таким образом — ибо кто действительно мог бы оставить бедную жертву, не чувствуя себя ужасно виноватым.Таким образом, жертвы часто запугивают других, заставляя их оказывать всевозможную заботу, начиная от материального обеспечения бедной жертвы и заканчивая буквально принятием всех его решений за нее. Жертва обычно точно знает, на какие кнопки нужно нажимать других, чтобы заставить их начать или продолжать заботиться о нем. Действительно, довольно часто идентичность хулигана возвращается к его скрытой личности жертвы, как средство оправдания его жестокого обращения с другими.

Еще более трудным последствием переживания идентичности жертвы является тот факт, что многие жертвы действительно привлекают хулиганов в качестве своих партнеров.Это потому, что хулиган часто ищет тех, кем может воспользоваться. Но это еще и потому, что жертва не верит, что когда-либо ей удастся что-нибудь или кто-то лучше. Однако это происходит не потому, что жертва чувствует, что не заслуживает лучшего, а потому, что она должна верить в то, что жизнь трудна, иначе она станет намного труднее. Эта вера — это магическое мышление, которое, как ей кажется, сохраняло ей жизнь все это время. Конечно, она считает, что это не та жизненная сила, но она не может этого видеть, потому что увидеть это означало бы взять на себя ответственность за свою жизнь, и она никогда, никогда не должна этого делать из опасения, что что-то пойдет не так. становится намного сложнее.

Обычно жертве довольно трудно понять, что она живет от идентичности жертвы, вместо того, чтобы жить от подлинного «я», потому что их попытки манипулировать и их история неудач сопряжены со стыдом. Но если он сможет ясно увидеть это и услышать сообщения, которые он дает ему, он сможет начать осознавать, что эта маска и костюм изначально никогда не были настоящими, и что внутри есть кто-то сильный и способный, и на кого он можно положиться.

Итак, как это происходит? Следующий пост.

Исследователи идентифицируют новую личностную конструкцию, описывающую тенденцию видеть себя жертвой

Была определена новая личностная конструкция, которая описывает людей, которые постоянно считают себя жертвами межличностных конфликтов. Исследование было опубликовано в журнале Personality and Individual Differences.

Авторы исследования Рахав Габай и его команда описывают, как социальный мир насыщен межличностными нарушениями, которые часто неприятны и кажутся необоснованными, например, когда их прерывают во время разговора.В то время как некоторые люди могут легко отмахнуться от этих моментов обиды, другие склонны размышлять о них и постоянно изображать себя жертвой. Авторы представляют это чувство жертвы как новую личностную конструкцию, которая влияет на то, как люди воспринимают окружающий мир.

Исследователи называют это тенденцией к межличностной жертве (TIV), которую они определяют как «постоянное ощущение себя жертвой, которое распространяется на многие виды отношений.

Проведя серию из восьми исследований среди взрослых израильтян, Габай и его коллеги стремились проверить обоснованность конструкции TIV и изучить поведенческие, когнитивные и эмоциональные последствия такой черты личности.

Первые три исследования определили TIV как последовательную и стабильную черту, которая включает четыре аспекта: моральный элитизм, отсутствие сочувствия, потребность в признании и размышления. Последующее исследование также показало, что эта склонность к жертвам связана с тревожной привязанностью — стилем привязанности, характеризующимся чувством незащищенности в отношениях, — предполагая, что черта личности может быть основана на ранних отношениях с опекунами.

Затем два исследования предложили понимание когнитивного профиля людей с TIV. В исследованиях участники рассматривали сценарии, в которых другой человек неприятно обращался с ними — либо испытуемые читали виньетку, описывающую партнера, дающего им плохую обратную связь (Исследование 3), либо предлагали испытуемым играть в игру, которая закончилась тем, что их противник взял на себя большую долю выигрыши (Исследование 4). Интересно, что два исследования показали, что те, кто набрал более высокие баллы по методу TIV, с большей вероятностью желали отомстить человеку, который их обидел.

В исследовании 4 это желание мести также трансформировалось в поведение — люди с высоким уровнем TIV с большей вероятностью забрали деньги у своего оппонента, когда им была предоставлена возможность, несмотря на то, что им говорили, что это решение не увеличит их собственный выигрыш. Участники с высоким уровнем TIV также сообщили, что испытывают более сильные отрицательные эмоции и имеют большее право на аморальное поведение. Анализ посредничества позволил понять, как разворачивается этот процесс мести. «Чем выше TIV участников, тем больше они испытывали негативных эмоций и чувствовали себя вправе вести себя аморально.Однако только переживание отрицательных эмоций предсказывало поведенческую месть », — сообщают авторы.

Габай и его коллеги заявляют, что их исследования показывают, что склонность к межличностным жертвам является стабильной личностной чертой, связанной с определенными поведенческими, когнитивными и эмоциональными характеристиками. «Глубоко укоренившаяся в отношениях с основными опекунами, — описывают исследователи, — эта тенденция влияет на то, как люди чувствуют, думают и ведут себя в том, что они воспринимают как болезненные ситуации на протяжении всей своей жизни.

Исследователи предполагают, что TIV как конструкция предлагает основу для понимания того, как интерпретация человеком социальных проступков может влиять на чувство жертвы и приводить к мести. Эти идеи могут использоваться в терапевтических практиках для лечения таких когнитивных искажений.

Роль виктимного поведения потерпевших в механизме совершения преступлений Текст научной статьи по специальности «Право»

Виктимное поведение.

Блог психолога: как избавиться от комплекса жертвы?

Как из козла превратиться в человека

Приручи меня — и будешь отвечать всю жизнь

Театр теней

Не важно, какого мнения обо мне вы, я о вас вообще не думаю

Психология жертвы: | ⭐️ MAXIMONLINE ⭐️

Комплекс падающих штанов

Самостигматизация

Гендерный маршрут — Ликбез для чиновников: виктимное поведение

Психология виктимности жертв преступлений несовершеннолетних

Виктимное поведение:причины и последствия | HARVED online журнал

16 признаков и советов, как с этим справиться

Избегание ответственности

Не ищу возможных решений

Чувство бессилия

Негативный разговор с самим собой и саботаж

Отсутствие уверенности в себе

Разочарование, гнев и негодование

Прошлая травма

Предательство

Созависимость

Манипуляция

Избегайте маркировки.

Установите границы

Предложите помощь в поиске решений

Предлагайте поощрение и подтверждение

Подумайте, откуда они.

16 признаков и советов, как с этим справиться

Избегание ответственности

Не ищу возможных решений

Чувство бессилия

Негативный разговор с самим собой и саботаж

Отсутствие уверенности в себе

Разочарование, гнев и негодование

Прошлая травма

Предательство

Созависимость

Манипуляция

Избегайте маркировки.

Установите границы

Предложите помощь в поиске решений

Предлагайте поощрение и подтверждение

Подумайте, откуда они.

Распутывая мышление жертвы

Менталитет жертвы стоит на пути ответственности

Психология жертвы, не обвиняйте жертву, статья Офера Цура, доктора философии.

Идентификация жертвы | Психология сегодня

Исследователи идентифицируют новую личностную конструкцию, описывающую тенденцию видеть себя жертвой

Написать ответ Отменить ответ