Меценат что означает: хочу делать стабильные системы, а не игрушки для затыкания «душевных дыр»

хочу делать стабильные системы, а не игрушки для затыкания «душевных дыр»

Имидж российского мецената напрямую связан с имиджем российского бизнеса. Часто общество относится к обеспеченным благотворителям от бизнеса либо как к людям, «замаливающим грехи» таким образом, либо как к людям, отмывающим деньги. Что необходимо для изменения такого восприятия меценатов?

Проблема в том, что благотворители часто не хотят работать с обществом. Хотят делать только то, что им нравится, например восстанавливать храмы, помогать детям или животным, реализуя таким образом какие-то свои личные потребности. Не оценивая, как к этому относятся люди, в узком кругу своих партнеров и коллег.

А мне кажется, если ты что-то делаешь, то сразу должен подумать: хорошо бы вовлечь в это как можно больше людей. Мне кажется, нам всем не хватает мыслей об общественной части благотворительности. Вполне вероятно, что я просто заблуждаюсь, но мое мнение — что бы ты ни делал, это должно остаться после тебя, быть стабильной конструкцией.

Если мы все, занимаясь благотворительностью, будем тратить часть своего времени на вовлечение других, то постепенно улучшится имидж и станет больше меценатов, благотворителей и волонтеров.

Конечно, есть еще такие моменты, как прозрачность фондов, общественных организаций и движений, понятные, правильно сформулированные миссии и задачи. Это уже задача для более опытных благотворителей – помочь неопытным. У нас же получается, что есть расслоение в обществе — очень бедные и очень богатые, и есть расслоение фондов – маленькие, совсем слабенькие общественные движения и огромные фонды, как «Подари жизнь» или «Вера». Мне кажется, что большие организации должны помогать маленьким, для того чтобы развивать и менять отношение общества, менять социальную благотворительную активность граждан.

Слово «меценат» в первую очередь ассоциируется с поддержкой культурных проектов. Недавно от нас ушел Даниил Дондурей, считавший развитие культуры основополагающим вопросом эволюции общества. Ваш фонд «Образ жизни», помимо прочего, реализует и различные социокультурные проекты. Какое место для вас занимает поддержка культурных проектов в благотворительной деятельности?

В моей деятельности – не основное. Но я полностью с ним согласен: без развития культуры невозможно развитие общества в любом направлении, социальном или политическом. Культура – это основа общества. Так сложилось, что то, что я поддерживаю в культурной среде, будь то Мультимедиа Арт Музей или сотрудничество с фондом Сокурова, – это все связано с личными контактами. Сначала появляется дружба, а потом поддержка. Это связано больше с человеческими отношениями.

Поддерживать культурные проекты нужно обязательно, но сегодня главная идея моих фондов и организаций — развитие благотворительного сообщества, вовлечение новых людей в сообщество, повышение его уровня, повышение прозрачности фондов. Сегодня наш основной проект — это центр «Благосфера». Если я смогу сделать его устойчивым и привлечь партнеров, постоянных и сильных, то обязательно буду уделять больше времени поддержке искусства и культуры.

С вашей точки зрения, на сегодняшний день для развития гражданского сектора – куда лучше вкладывать средства? В адресную помощь, в помощь фондам или, может быть, в помощь фондам, помогающим фондам?

Одно не должно исключать другого, а должно, наоборот, дополнять. Мы не можем сегодня отказаться от адресной помощи, сказать: «Вы там копайтесь с бабушками и больными детьми, а мы тут будем развивать сектор». Потому что мы не находимся на такой стадии развития, когда у нас настолько все хорошо, что огромные деньги можно вкладывать только в развитие благотворительного сектора. Непременно нужно заниматься и прилагательной адресной помощью, и обязательно — помощью системной, которая в конечном итоге тоже принесет пользу конкретным людям.

Кроме того, я постоянно призываю благотворительное сообщество тратить часть своего времени и сил на развитие более слабых, неопытных организаций. Причем не обязательно, чтобы у этих организаций была та же сфера деятельности, что и у тех, кто им помогает.

Опытные организации могут научить других привлечению волонтеров или, например, фандрайзингу. В противном случае весь некоммерческий сектор так и будет состоять из крупных фондов и маленькой прослойки внизу. Нам же нужно превратить эту прослойку в фундамент.

Мне кажется, развитие общества и страны – это наша обязанность, всех тех, кто здесь живет и собирается жить, у кого здесь растут дети.

На сегодняшний день вы единственный инвестор центра «Благосфера». Получается, что устойчивость благотворительного проекта зависит от стабильности дел мецената. Вы не видите здесь опасности?

Это не опасность, это настоящая катастрофа. Но я планирую далеко вперед, понимаю, что если этот проект будет успешно развиваться, то я буду поддерживать «Благосферу» и через год, и через пять. Я предполагаю какие-то расходы в будущем и не живу одним годом в развитии благотворительных проектов, живу хотя бы десятилетним периодом. И если завтра со мной что-то случится, то все будет продолжаться, потому что у меня есть дети, которые разделяют мои принципы.

Мы стараемся строить все структуры так, чтобы моя поддержка составляла 25-30%, а не 90%. Это задача для нас всех – делать стабильные системы, а не игрушки. К сожалению, это не единичный случай, когда люди просто создают себе игрушки, «затыкая» таким образом свои «душевные дыры». Мы в ответе за тех, кого приручили. Прежде чем что-то делать, нужно неоднократно подумать о том, чтобы это получило продолжение, если завтра с тобой что-то случится. Потому что ты несешь за это ответственность. Это очень важно. Нельзя быть безответственным. Если ты, например, обнадеживаешь людей в тяжелой жизненной ситуации, то они должны четко понимать, что ты будешь работать с ними долго, будешь помогать им становиться более стабильными. Все должно быть четко и честно. Это тоже привнесет в сектор больше доверия и развития.

Сейчас мои товарищи начинают помогать «Благосфере». Пока что это помощь на уровне друзей, не системная поддержка. Мне хотелось бы сделать этот процесс более системным, создать нормальный наблюдательный совет, разработать фандрайзинговую политику.

Надеюсь, что в ближайший год так и будет.

Учредитель центра «Благосфера» Владимир Смирнов и директор Центра лечебной педагогики Анна Битова. Фото: Вадим Кантор / АСИ

Гарантирует ли наличие опытного человека из бизнеса на позиции руководителя устойчивость благотворительного проекта?

Не гарантирует, но пользу приносит. Гарантий здесь быть не может. Есть примеры, когда успешные люди из бизнеса приходят в благотворительность и думают, что, вкладывая много денег и времени, они смогут сделать быстрые рывки. Так не бывает. Благотворительность – это специфическая субкультура. Она очень маленькая. Она должна быть в пять раз больше, чем сегодня. Тогда будут работать более стабильные механизмы и приход опытных менеджеров начнет приносить значительную пользу.

Сегодня люди в благотворительности достаточно эмоциональны, долгое время они были вообще в безденежье, на них никто не обращал внимания. Они привыкли жить в тяжелых условиях. Просто привнеся сюда управленческие качества, ты ничего не достигнешь. Ты обязательно должен иметь какую-то эмоционально-понимающую составляющую, чтобы понимать людей, которые находятся в совершенно другой эмоциональной парадигме. Так что приход опытных людей из бизнеса – это точно хорошо, но в благотворительности хороший менеджер автоматические не означает, что у него будет хороший проект, как в бизнесе.

Какие специфические инструменты из бизнеса применимы для благотворительного сектора?

Самый главный инструмент – это любовь. В благотворительность нужно приходить с любовью. Бывает, что люди делают хорошие дела, а сами озлоблены, ворчат, кричат. Зачем, ты же пришел хорошее делать? Любовь – это главное слово в жизни.

Менталитет бизнесмена предполагает наличие у человека определенных планов и четких ожиданий при ведении дел, будь то получение прибыли, рост производства и так далее. Предполагает некий ощутимый результат. Применим ли аналогичный подход к благотворительной сфере?

Я считаю, что да. В подавляющем большинстве случаев. У нас в фонде есть плановые проекты, например программа по переучиванию работников детских домов и интернатов. А есть адресная помощь. Мы сталкиваемся с тяжелыми случаями, проверяем, соответствует ли информация действительности, оцениваем ситуацию и наличие средств. Но большая часть нашей деятельности поддается планированию.

В фонде я могу распоряжаться максимум 5% средств. Мне могут позвонить и попросить помощи, на это тратятся маленькие суммы. Так все устроено для того, чтобы благотворительный фонд не превращался в инструмент раздачи денег. Фонд – это не кубышка, в которой сидят люди, выслушивающие мои пожелания. Все максимально систематизировано. Так легче. Ты понимаешь, что идет развитие: какие-то программы заканчиваются, потом появляются новые, есть какие-то программы, протяженные во времени.

Я думаю, что системность хороша, но эмоциональная часть все-таки должна присутствовать обязательно.

Если нет эмоций, то, наверно, и заниматься ничем таким не будешь?

Если нет эмоций, то можно вообще ничем не заниматься, можно лечь и умереть. В любом деле должна быть какая-то эмоция.

К чему вы пришли к 50 годам как человек и как меценат? Какой план на следующие 50 лет?

Я думаю, что я ничего не достиг, я еще в начале пути. Я считаю, что 50 лет – это только начало жизни. Мой план – жить для других людей. До конца осознать счастье того, что такое жить для других. Если приходит полное осознание этого, то ты становишься самым счастливым человеком на свете. Ты понимаешь, что самое большое счастье – это каждый день что-то делать для других людей. Это вовсе не значит, что ты сам не ешь, не пьешь и как-то загоняешь себя в материально-физическом плане.

Если ты делаешь что-то для других и у тебя это получается, то тебе открываются новые каналы получения радости и счастья. Я всегда всем говорю: «Подумай про себя, ты хочешь жить более счастливо, более радостно?» Ведь если ты один раз испытаешь радость от того, что что-то сделал и получилось, то ты снова тянешься за этой радостью. Ты открываешь свою душу для чего-то хорошего, и тебе хочется делать еще и еще.

Лариса Пискунова, УрФУ: «Меценатство элиты — это способ осуществления власти»

Перед элитой всегда стояла важная задача — инвестировать в человеческий капитал, чтобы подталкивать развитие общества в определенном направлении. Часто это реализовывалось через феномен меценатства, благодаря которому явились на свет множество артефактов культуры, которыми мы сегодня восторгаемся. О том, каковы корни меценатства и какой должна быть сама элита, чтобы эффективно инвестировать в свою культуру, мы поговорили с Ларисой Пискуновой, кандидатом философских наук, доцентом департамента философии Уральского гуманитарного института Уральского федерального университета.

— Лариса Петровна, где и когда мы впервые сталкиваемся с явлением меценатства в истории культуры? И какие корни у этого явления?

— В науке меценатство иногда понимается довольно широко — как поддержание со стороны элиты любой культурной деятельности внутри того или иного общества. Я же считаю, что феномен меценатства стоит сузить. На мой взгляд, в первую очередь это про поддержку именно искусства.

Строго говоря, меценатство как патронат со стороны власть имущих — явление довольно позднее, и относится оно к началу возникновения общества модерна, которое формируется начиная с XVI века. До этого в рамках традиционного общества само по себе искусство как таковое не было выделено в особую сферу, а художники были, скорее, некоторой обслуживающей кастой, цехом ремесленников, которые обладали определенными навыками.

Известно, что в тех же Средник веках считалось, что высшая творческая идея принадлежит Богу, а художник выступал только как медиум, то есть был тем, кто просто воплощает эту идею. Поэтому и особенной, выделенной, как мы привыкли сегодня, ценности у искусства не было. Да, художники должны прославлять императора, воспевать божественное, осуждать социальные пороки, но все это только подчеркивало их подчиненное, а не автономное положение по отношению к обществу. Именно поэтому явление мецената относится уже к посттрадиционному обществу, где художник становится самостоятельной фигурой.

— Однако сам термин «меценатство» возник от имени Меценат — древнеримского государственного деятеля, который был в окружении императора Августа и который, как известно, стал покровителем римского искусства.

— Совершенно верно. Это был успешный делец, встроенный в окружение императора. И как раз благодаря своему положению он смог выступить посредником между властью и Овидием и Вергилием, которым нужны были деньги. Они писали оды Августу, но сам император не мог платить им за это лично — это было за рамками этикета. И тогда-то ему и пригодился уважаемый среди людей искусства Меценат, создавший целый кружок, куда входили все известные поэты и художники того времени.

Он понимал их, а они его, и это было очень выгодно императору, который через посредничество этого государственного мужа сумел создать определенный флер вокруг своей власти — флер величия, утонченности и просвещенности. Но этот пример очень характерен в том смысле, что дает нам возможность понять меценатство в более широком контексте.

Действительно, в более узком смысле этого слова меценатство рождается в эпоху модерна, но если посмотреть на историю культуры масштабнее, то окажется, что эта форма патроната со стороны элиты всегда была необходима в первую очередь самой элите. Любой власти нужна поэтизация, особая мифологизация, прославление через творчество. Носитель власти всегда хочет выглядеть как человек просвещенный и обладающий вкусом — другой вопрос, что далеко не всегда он правильно понимает, как этого достигать. Исходя из этой потребности со стороны элиты и возникает данная модель взаимоотношений: правитель находит посредника в виде мецената, чтобы тот отыскал талантливых поэтов или художников и инвестировал бы в их развитие и творчество.

— То есть до XVI века меценатство существовало только как некоторая модель, которая должна была обеспечить тех, кто обладает властью, аурой величия и утонченности руками художников и поэтов?

— Не совсем. По сути, эта модель пережила и закат традиционного общества, но внутри себя она видоизменилась, потому что изменился статус самого художника. Мы видим, как она кочует по дворам средневековых королей, но затем уже в эпоху Возрождения, скажем, при домах Сфорца или Борджиа, художник начинает себя вести более раскрепощенно. Он уже не медиум между Богом и холстом, а самодостаточный творец, а это значит, что куда аккуратнее должен стать сам меценат, который продолжает выступать как посредник между ним и богатой аристократией.

Например, мы видим, что патронат над тем же Леонардо да Винчи или Рафаэлем происходит как будто бы по тем же принципам — богатый заказчик платит деньги, чтобы творец создал для него что-нибудь великое. Но теперь сами эти художники — это уже индивидуализированные личности, более свободные и автономные, которые не готовы «обслуживать» кого угодно. Леонардо нередко прямо говорил о том, что живет и работает там, где ему больше платят. В каком-то смысле это был совершенно меркантильный человек, который прекрасно осознавал степень своего таланта.

Все это в итоге привело к двум важным изменениям. Во-первых, вместе с изменением роли художника изменились и принципы работы самого мецената. Во-вторых, вместе с усилением позиции художника, ставшего более автономным и мировоззренчески независимым, измениться должна была и сама элита: если она хотела, чтобы ей служил настоящий талант, она — хотя бы на уровне своего вкуса — должна была ему соответствовать.

— Можно сказать, что меценат здесь начинает работать сразу в обе стороны: прислушиваясь к запросам художника, он должен был ретранслировать их условному правителю, а тот, если хотел усилить свою власть через творение этого художника, должен был соответствовать уровню этого исполнителя, эволюционировать до его ценностного мира хоть в какой-то мере.

— Можно сказать и так. Но здесь есть еще тонкий психологический момент, связанный с тем, что художнику очень важно демонстрировать, что он не продается. То есть ему нужен более тонкий инструмент или мотив для того, чтобы получать денежные заказы. И тогда фигура мецената, который понимает запросы художника, говорит с ним на одном языке, становится чрезвычайно важной как для властвующей элиты, так и для самого художника. По сути, меценатство — это явление, микширующее, казалось бы, грубые отношения власти и художника, обеспечивающее их связь.

— Но может ли сам заказчик выступать в качестве мецената?

— Безусловно, и это особенно заметно по России XIX века, когда меценатами становились предприниматели, для которых было важным само по себе творчество. Например, для того же Мамонтова или Морозова было важно соприкоснуться с тем, от чего по воле судьбы они оказались отсечены, вынужденные заниматься промышленным бизнесом, а не искусством. Через меценатство они как бы замещали свою потребность в творчестве, объединяя вокруг себя талантливых людей и вкладывая большие инвестиции в тогдашний цвет национальной культуры.

Можно сказать, что это — третья, пусть и более частная, сторона меценатства, где оно выступает как жизненная стратегия человека, обладающего экономическими ресурсами и влиянием и использующего их для того, чтобы хоть в какой-то мере удовлетворить свой собственный, если угодно, творческий голод.

— Вы отметили, что понимаете меценатство как инвестирование со стороны элиты в искусство. Тем не менее, это явление легко вписать в более широкий контекст так называемой «экономики дара». И тут возникает важный вопрос. Уместно ли говорить, что меценатство возможно только при наличии определенным образом сформированной элиты, что механизмы такой экономики зависят от ценностной ориентации самой элиты?

— Интенсивность культурных процессов связана с активностью меценатов, и здесь поворот элиты к ценностям экономики дара оказывается чрезвычайно важным. Но для этого сама элита должна как бы «дозреть». Если мы возьмем, например, Австрию, то там расцвет культуры был прямо связан с именем Людвига Баварского. То же и в Чехии, где вспышки просвещенного правления приводили к расцвету образования и искусства, а вместе с этим — и к эволюции самых разнообразных механизмов патроната. Когда мы говорим об экономике дара, все равно не можем уйти от того, с чего начинали нашу беседу. Просвещенная элита, инвестирующая в человеческий капитал своей нации, лишний раз подчеркивает свой, простите за каламбур, элитный статус. Логика здесь проста.

Если мы вспомним архаическую форму экономики дара — потлач, то увидим, что в процессе того, как одно племя одаривало своих гостей едой, лодками, шкурами и так далее, оно подспудно демонстрировало ему свои возможности. И если «гости» эти дары не могли покрыть своим дарами, то это означает только одно — их капитуляцию. По сути, это война без сражения и крови. Этим социальным жестом дарения племя как бы подчиняло себе своих противников.

Именно поэтому, когда мы говорим о просвещенной элите, вкладывающей средства в свою национальную культуру, должны не забывать о том, что на символическом уровне это тоже способ осуществления власти. Таким образом мы как бы метим свою территорию, выстраиваем на ней определенные иерархии, и необязательно экономические. Они могут быть и интеллектуальными, смысловыми.

Таким, кстати, был император Александр III, который, как известно, тоже являлся меценатом. Но уже в иной, новой его форме, востребованной временем, — соединение власти, политической идеи и денег. То есть если во время Августа Меценат был необходим для формирования определенной дистанции между властью и творцами, то для Александра III это уже не было нужно. Александр III, реализуя свое желание — создать музей русского искусства в Санкт-Петербурге, становится «конкурентом Третьякову» и покупает работы художников-передвижников. Но если Третьяков сам взаимодействовал с художниками (и цены за работы были не самые высокие), то Александр III имел консультанта — Крамского, и благодаря его таланту «маркетолога» художники получали за свои работы максимальную цену. В случае с Александром III, на мой взгляд, от явления меценатства в его исходном смысле (дуэт Август — Меценат) осталось понимание властью важности искусства и культуры в жизни общества как важнейшего инструмента управления и манипуляции.

— Но для этого, как вы сказали, элита должна «дозреть». По каким признакам мы можем это определить? Какие механизмы приводят в движение элиту так, что она активно включается в культурные процессы своей страны? Мне, например, вспоминаются лекции о русской культуре Юрия Лотмана, где он, в частности, как раз описывает этот странный сдвиг российского довольства — от ситуации второй половины XVIII века, где элита дальше французских сентиментальных романов, наносной дороговизны декора и порки крестьян ничего не видит, до ситуации XIX века, где дети этих людей становятся учеными, героями войны 1812 года, декабристами и так далее.

— Вы уже сами и назвали этот механизм — смена поколений. Если мы, например, возьмем представителей русского купечества конца XIX века, которые становились меценатами, то все они относились уже к третьему поколению. Линия эволюции здесь была примерно такой.

Сначала неграмотный дедушка сидел, например, на винных откупах. Потом отец работал на побегушках в лавке, получал какое-то образование и сколачивал первый капитал. А вот уже его сын едет за границу, учит языки и науки, совершенствует управление компании, благодаря чему богатеет и начинает строить для рабочих своих фабрик и заводов жилые поселки, школы, больницы, помогает издавать журналы, помогает художникам, собирает коллекцию картин и так далее.

Но все это, конечно, не означает, что в том же, условно, третьем поколении не найдется тот, кому меценатство будет глубоко чуждо. Опять-таки, если мы посмотрим на персональные истории известных купеческих родов, то там все очень по-разному. Даже в одной семье могли быть совершенно разные стратегии. Кто-то покупает дорогие картины, как Иван Морозов, или, как Щукин, везет из Франции самые лучшие работы тогдашних художников в свою страну, а кто-то разбивает бутылки французского коньяка на спор, сидя в ресторане.

То есть даже здесь поколенческий фактор может оказаться не определяющим. Очень многое еще зависит от личных вкусов, уровня и глубины образованности. Когда мы говорим про XVIII век, то нельзя не вспомнить того же Меншикова, который голландскими изразцами покрыл все стены в своем дворце до потолка и тем самым показал — и весьма неуклюже! — что придерживается моды, но при этом настолько богат, что может использовать этот модный элемент сверх меры.

Вывести какой-то универсальный рецепт «дозревания» элиты невозможно. Это слишком тонкий механизм, в котором слишком много переменных.

— Если смотреть с точки зрения истории, какие механизмы инвестирования в человеческий капитал оказывались наиболее эффективными?

— В первую очередь сам меценат должен проявлять огромную тактичность. Например, Мамонтов был чрезвычайно деликатен в общении с Врубелем. Тот, как известно, был невероятным бедняком, но при этом всегда держался как аристократ. Есть даже такой исторический анекдот, что Врубель, когда бывал на публике, носил новые белые перчатки. Неважно, есть ли у него деньги на еду, но белые перчатки должны быть всегда. Это был особый маркер, показывающий его аристократизм, и он никогда бы не позволил никому показать покровительство над собой. Мамонтов это прекрасно понимал и в общении всегда учитывал.

Но мало того — между меценатом и тем, кому он покровительствует, должны быть настоящая дружба, сотворчество. Еще со времен античности известно, что для художника очень важно найти такого мецената, который будет ему другом, который никогда не будет вставать над ним в доминирующее положение, которому он сможет поверить свои сокровенные творческие замыслы.

— То есть они должны быть синхронизированы в одном культурном поле.

— Да, и кроме того, ни в коем случае не должно быть никакого панибратства и даже намека на унижение. Моральная составляющая тут очень существенна. Мне кажется, что в этом смысле один из уникальных примеров такой дружбы — это П. Чайковский и Н. фон Мекк. Они, кажется, не виделись ни разу, но их тонкая переписка и взаимная поддержка, совершенно уникальное со-творчество, безусловно, оказались очень плодотворными для самого композитора.

— Как бы вы охарактеризовали современное состояние меценатства в России, особенно с учетом советского периода, где, казалось бы, меценатства как такового не было?

— Тут нужно сказать, что, с одной стороны, в Советской России роль меценатства была полностью отчуждена в сторону государства. И в этом смысле индивидуальных стратегий меценатства до 60–70-х годов мы не видим, пока не появляется андерграундное искусство, которое поддерживалось полулегально.

Если же говорить о современном этапе, то его, скорее, можно охарактеризовать как меценатство очень точечное, не системное, даже разрозненное. Например, на Урале много помогал местным художникам Евгений Ройзман, бывший мэр Екатеринбурга и председатель Екатеринбургской городской думы.

Как меценат он особенно прославился в 90-годы. Он тогда знал всех интересных местных художников, часто покупал у них работы и сумел наладить со многими из них прекрасные отношения, так что некоторые художники перед смертью говорили своим наследникам: «Продайте все мои картины Ройзману и только ему». Сейчас он стал обладателем уникальных по объему коллекций уральских художников, благодаря тому, что был знаком с ними лично и много помогал в то непростое время.

То есть в стране до сих пор есть какие-то конкретные люди в разных регионах, которые стараются помогать российской современной культуре, но глобально самого желания у элиты выглядеть, как мы говорили, просвещенной я пока не вижу. Может быть, впоследствии включится поколенческий фактор, о котором мы говорили, произойдет какой-то накопительный эффект в их образовании и «насмотренности» в культуре, но об этом мы можем только гадать.

Материал опубликован в № 8 газеты «Культура» от 27 августа 2020 года в рамках темы номера «Как вырастить новую элиту для России?» 

На иллюстрации: Джованни Баттиста Тьеполо. «Меценат представляет Августу свободные искусства». На фото на анонсе Лариса Пискунова, www.ekabu.ru

Меценат

— Начнем со спроса на новые элитные девелоперские проекты в Москве. Как вы оцениваете этот спрос? В каких сегментах, форматах, архитектуре, какой квартирографии и бюджетах он, по-вашему, сосредоточен?

— Девелоперы уже давно восприняли посткризисное состояние рынка — если раньше доминировал рынок продавца, то сейчас привычным является рынок покупателя. Это означает, что недостаточно просто строить в хорошей локации. И недостаточно просто разработать удачную маркетинговую идею продукта. Покупателя можно увлечь проектом, в котором продуманы и сочетаются очень многие параметры и детали, ведь для запроса с хорошим бюджетом имеется возможность выбора среди значительного количества действительно интересных объектов. Нельзя сформулировать только один рецепт успеха — конкретный стиль в архитектуре или верную идеологию в квартирографии.

Представляется, что в сегменте элитных новостроек, помимо несомненного значения локации, важной отправной точкой является портрет покупателя — и этот портрет вовсе не унифицирован. Есть сильные различия в представлении людей о жилье их мечты, и конечно, невозможно построить такой дом, который одинаково понравится и любителям стеклянных башен, и сторонникам классицизма, и поклонникам лофтовых пространств. Вряд ли можно говорить о том, что спрос сосредоточен на том или ином сегменте предпочтений. Но можно утверждать, что в любом сегменте потребуется весьма продуманный проект, чтобы именно на нем остановил выбор покупатель.

— А кто сегодня покупатель элитных новостроек? Кому вы продаете свои квадратные метры?

— Современный покупатель элитного жилья в Москве сегодня — это, прежде всего, человек, который очень высоко ценит приватность. С одной стороны, люди устали от жизни в «муравейниках», но с другой — не готовы расстаться с городским ритмом жизни. То есть многие стремятся к уединенности, но при этом хотят жить в центре города, вблизи от деловой и культурной жизни.

— Что касается локаций — какие районы в Москве можно назвать перспективными для строительства и, соответственно, приобретения высокобюджетного жилья?

— Конечно, есть определенные давно сложившиеся элитные локации, где стоимость жилья в любые кризисы находится на верхней планке. Не будем перебирать всем известные районы и улицы. Но вы спросили про перспективные локации — и здесь историческое Замоскворечье (сейчас северная часть района Якиманка) как раз получает заслуженное признание. Многие покупатели понимают, что в ближайшем будущем стоимость жилья в этом районе может резко вырасти; это понимают также и девелоперы, которые проявляют сильный интерес к Замоскворечью. Посмотрите, сколько уже вышло проектов в этой локации, и везде интерес покупателей стабильно высокий.

— Один из ваших проектов — «Меценат». Расскажите о нем в двух словах.

— Это совершенно нехарактерный для центра Москвы формат жилой застройки. Проект состоит из особняков и сблокированных жилых домов с таунхаусами или квартирами. Территория комплекса — а это более 1 га — не имеет сквозных проездов и расположена в глубине квартала, на второй линии застройки в районе Кадашевской слободы.

Надо сказать, что особняки, сгруппированные в охраняемые коттеджные поселки, — это, скорее, загородное жилье либо же удаленное от центра. Таунхаусы в Москве тоже редкость, тем более расположенные внутри общего периметра дворовой территории.

Комплекс включает в себя всего 36 жилых лотов, распределенных по девяти строениям. Это означает, что у человека очень много комфортного свободного пространства: после насыщенного дня в мегаполисе вдруг можно оказаться в тихой гавани, в собственном доме. Я могу долго перечислять отдельные изюминки вроде двухуровневых квартир или дровяных каминов — на самом деле каждый лот имеет собственное лицо, и это отсутствие типовых решений тоже добавляет комплексу шарма и человечности.

— К какому классу вы относите этот проект?

— Это, безусловно, проект премиального уровня.

— Кстати, а как отличаются покупатели в зависимости от формата в одном проекте? То есть кто покупает квартиры, кто — таунхаусы, а кто — особняки?

— Есть покупатели, которые ищут маленькую квартиру с одной-двумя спальнями — например, молодые пары или те, кто постоянно проживает в загородном особняке, но хотят иметь квартиру в городе для эпизодических ночевок. Есть покупатели, которым нужны три-четыре спальни, большие гостиные и кухни-столовые — они планируют растить детей в этом доме. И тем и другим нам есть что предложить. И конечно, есть те, кто желает проживать максимально уединенно — для них мы предлагаем особняки и таунхаусы.

— Почему была выбрана концепция мультиформатного жилого комплекса?

— Это длинная история, которая стартовала на отказе от предыдущего плана строительства, когда было принято радикальное решение строить в общем историческом стиле окружающих кварталов. Сама городская среда Кадашевской слободы подсказала идею особняков и таунхаусов; пул квартир был добавлен для удовлетворения всех возможных запросов. Например, некоторые покупатели, помимо таунхауса, интересуются и небольшой квартирой в этом же комплексе.

— А насколько девелоперы сегодня вообще обращают внимание на городское окружение в своих проектах? Важно вписать новостройку в городскую застройку или «Москва все стерпит»?

— Наверное, немодно сейчас выражать одобрение действиям городских властей, но ведь на архитектуру новостройки и ее корреляцию с окружающими зданиями [власти] сейчас смотрят действительно намного внимательнее, чем, например, 15 лет назад. Конечно, и культура застройщиков, и культура покупателей настолько выросла, что даже в экономклассе предъявляются требования к эстетике, что уж говорить про премиальный сегмент. Поэтому, к счастью для всех нас, девелоперы стараются строить не просто прибыльные объекты — мы строим красивые дома, которыми можно гордиться. 

https://realty.rbc.ru/news/5bd2e4249a7947ff67b86f43

все вокруг говорят о меценатстве. Что это такое? – Spot

В Узбекистане разработали и обсуждают законопроект о меценатстве. На примере опыта Франции разбираемся, что это такое и почему нужно стране.

01

Что произошло?

Фонд развития культуры и искусства при Минкульте разработал проект закона «О меценатской деятельности и культурном спонсорстве». Обсуждение документа продлится до 7 июля, ожидается, что закон будет принят в конце сентября этого года. Проект документа определяет правовой статус субъектов меценатской деятельности, порядок и принципы осуществления меценатской деятельности и культурного спонсорства. Законом предусмотрены финансовые и другие виды стимулирования меценатства.

02

Что такое меценатство?

Это покровительство со стороны отдельных лиц или компаний развитию науки, культуры и искусства. Меценатство может выходить и за рамки этих областей и способствовать развитию здравоохранения, спорта и других сфер, функционирующих в интересах общества. Меценат безвозмездно передает организациям, которые играют общественно значимую роль, деньги, имущество, а также экспертные знания или даже свое время. Взамен он может получить налоговые льготы, а также другое поощрение в виде, к примеру, государственных наград.

03

Чем оно отличается от благотворительности и спонсорства?

Благотворительность — это жертвование на определенные цели денег или вещей, своего рода социальные инвестиции, направленные на решение проблем. Спонсорство взаимовыгодно для обеих сторон. В большинстве случаев спонсор продвигает свой бренд за счет проводимых под его маркой благотворительных акций. Меценатство же, как уже было сказано выше, направлено на развитие области в целом. Образно говоря, если благотворитель помогает человеку потому что тот беден, меценат — ради его таланта, то спонсор помогает бедному художнику, заказывая ему картину со своим логотипом.

04

Как меценатство работает во Франции?

Закон о меценатстве появился во Франции в 2003 году, стал импульсом для развития этого направления. Закон вводит налоговые льготы для юридических или частных лиц, которые могут достигать 66% от суммы дарения. Если компания дарит произведение искусства национального достояния, она может изъять из налоговой декларации 90% его стоимости. Сегодня, по данным Министерства культуры Франции, более 60 тыс. компаний осуществляют меценатскую деятельность. Параллельно развивается и меценатство со стороны частных лиц. В Музее Лувра, например, доля меценатства в общем бюджете составляет 17%, или 24,5 млн евро в год, и находится на втором месте после доходов от продажи билетов. Средства могут быть потрачены как на текущие проекты, как реставрация картин, так и крупные, как благоустройство помещения под пирамидой Лувра стоимостью в несколько миллионов евро.

05

Виды меценатства на примере Музея Лувра

Музей применяет три механизма, которые позволяют привлекать дополнительные инвестиции. Прямое меценатство — выделение средств под конкретный проект, например, новая выставка, реставрация произведения. Членство в кружке меценатов, для которых открывается свободный доступ в Лувр в течение всего года, возможность проведения в музее конференций или других корпоративных мероприятий компании. По словам менеджера по развитию частного сектора Лувра Гаэль Дакан, такая возможность зачастую становится более привлекательным поощрением, чем налоговые льготы. Еще один вид, когда меценат не требует ничего взамен и дарит музею, например, произведение искусства, чтобы к нему получили доступ как можно больше людей. При этом музей контролирует источники собственного финансирования, отслеживает через открытые данные, откуда у мецената взяты средства, не замешан ли он в неправомерных действиях.

06

Почему законопроект появился только сейчас?

В Узбекистане действует закон «О благотворительности». По словам заместителя исполнительного директора Фонда развития культуры и искусства Гаянэ Умеровой, предлагаемые в рамках закона финансовые преимущества не являются достаточно привлекательными для стимулирования поддержки организаций в сфере культуры и искусства. Инвестиции в целевые фонды культурных учреждений не представляются возможными. Культура имеет полное право быть сферой инвестиций, а каждый проект или идея могут быть замечены, поддержаны и воплощены, отметила представитель фонда.

07

Кто может быть меценатом и какие преимущества он имеет?

Согласно проекту закона, меценатами могут быть физические или юридические лица, за исключением государственных или бюджетных организаций, или компаний, в уставном капитале которых государственная доля превышает 50%. Проектом предлагается ряд поощрений, включая награды от Министерства культуры. Самое главное — меценаты могут получить налоговые льготы. Как сообщила Гаянэ Умеров в ходе панельной дискуссии в Международном пресс-клубе, в случае предоставления меценатом помощи на 10 тыс. долларов или превышающей ее такая поддержка может быть квалифицирована как культурное спонсорство. В этом случае юридические лица могут рассчитывать на налоговые вычеты в 75% от меценатской помощи, но не более 15% от общего размера ежегодно налогооблагаемой прибыли. В случае предоставления недвижимого имущества или культурных ценностей, составляющих культурное достояние республики, размер налоговых льгот может увеличен до 35% от общего размера годовой налогооблагаемой прибыли.

08

Как будет контролироваться использование меценатских средств?

Бенефициаров обяжут публиковать в СМИ или на собственных сайтах отчеты об использовании материальной помощи, с подкреплением информации фото- и видеозаписями. В то же время закон должен стать правовым заслоном отмывания денег и обеспечить абсолютную транспарентность денежных потоков, которые идут через систему меценатства.

09

Закон распространяется только на сферу культуры?

Проект документа находится на стадии обсуждения и пока охватывает только области культуры и искусства. Как отметил в ходе панельной дискуссии первый заместитель председателя Сената Олий Мажлиса Садык Сафаев, закон должен распространяться и на другие области, включая науку, образование, здравоохранение. «Узбекистан должен готовиться к тому, что поддержкой высшего образования и других социальных сфер должны заниматься меценаты», — отметил спикер.

Бекер? Донор? Спонсор? Благотворитель? Меценат / Блог компании Дарудар / Хабр

Недавно мне довелось выступить с темой «Зачем дарить деньги» в клубе «Экономика заслуг». Наша текущая

кампания народного финансирования

Дару-дара задаёт нам много вопросов, и на некоторые из них я попробовал ответить в своём выступлении.

Прежде всего, я попытался разобраться с тем, что такое «краудфандинг», возникший как понятие совсем недавно и чьё появление символизирует собой новый способ отношения людей друг к другу и к окружающему их миру. Как этот новый способ дарения денег соотносится с уже существующими способами, такими как спонсорство, благотворительность и меценатство?

В настоящей статье я вкратце резюмирую своё выступление. Не претендую на исчерпывающий рассказ, но надеюсь, это публикация будет интересна и полезна всем, кто пробует заниматься краудфандингом в русскоязычном пространстве.

А по картинке справа можно перейти на видео, в котором мы на Арбате поём популярную песню под гармошку — в поддержку Дару-дара (=

О важности русских слов

В нашей кампании народного финансирования Дару-дара самым ярким вопросом, пожалуй, следует признать такой: «Зачем помогать интернет-проекту, если он сам должен уметь зарабатывать? Не лучше ли помочь тем, кто сам зарабатывать не может в принципе?» Причиной подобных вопросов является широко распространенное непонимание, кому и почему мы можем дарить деньги, в каких обстоятельствах это имеет смысл и к каким последсвиям может вести.

Чтобы какая-либо социальная практика обрела жизнь, необходимо дать ей название, наполнить смыслом, который был бы всем понятен. Не секрет, что большинство новых смыслов сейчас зарождается в англоязычной среде, и там же обретает свои наименования. Заимствованные англоязычные слова при этом плохо транслируются. Они быстро усваиваются теми, кто постоянно вращается в англоязычной среде, но дальше распространяются очень медленно — в том числе среди тех, кто владеет английским, но не пользуется им в своей повседневной жизни. Если же мы говорим о формировании социальных практик, мы предполагаем именно широкое и быстрое распространение нового слова.

Поэтому очень важно уметь переводить англоязычные понятия и договариваться о совместном использовании этих новых слов. Либо, если дословный перевод не выходит, нужно подыскивать подходящие слова, передающие похожий смысл. И только в крайнем случае прибегать к побуквенному переводу. Ведь за каждым известным всем словом стоит целая череда ассоциаций, ссылок на другие важные смыслы. Это огромная энергия, накапиваемая языком на протяжении многих поколений носителей языка. И грех этой энергией не пользоваться, вводя в обиход слово, которого раньше никто не знал вообще.

Народное финансирование

Итак, «краудфандинг». Звучит совсем не по-русски. И максимум, с чем имеет ассоциацию, так это с другим неблагозвучным словом «краудсорсинг». Почему бы не перевести его просто: «народное финансирование»? Да, у нас ещё осталось стеснение от слова «народный», что напрямую связано с нашим коллективным комплексом неполноценности по отношению к несостоявшейся мечте о советском союзе, социализме и коммунизме. Но пора уже освободиться от этого комплекса, признать наш коллективный опыт как офигенный социальный эксперимент, которого не было ни у какого другого народа! И почему жители США почти каждый свой проект, претендующий на глобальное распространение, называют не иначе как «national project», а мы не можем себе такого позволить? «Народное финансирование» звучит убедительно и романтично. Оно означает «финансовая поддержка самых разных людей». Куда круче, нежели поддержка от государства или поддержка от организации! Ведь так?

Народный меценат

А как называть тех, кто становится участником народного финансирования, дарит проекту свои деньги? В английском языке их называют «бекерами» (на Кикстартере) или «донорами» (на Википедии). Первое слово ничего не значит для нас вообще, второе имеет прямую ассоциацию с жертвованием органов, тоже как-то не в тему. Как же назвать?

По-другому, «народное финансирование» можно назвать «народным меценатством». Соотвественно человека, который дарит проекту деньги, можно назвать «народным меценатом» или просто «меценатом». Это очень хорошее и подзабытое сегодня слово, что даёт нам возможность наделить его новым современным звучанием. У меценатства богатая и благородная история в России. Предки большинства известных меценатов вышли из простого народа. Проекты, которые они поддерживали финансово, нередко были непонятны современникам. И эта поддержка была всегда напрямую связано с этикой и личным сильным увлечением мецената.

Если раньше меценатами могли быть в основном обеспеченные люди, единолично поддерживающие тот или иной проект, то в эпоху повсеместного интернета, объединяющего и связывающего воедино миллиарды людей, подобная практика обретает смысл для каждого. Потому что мы понимаем, что наш личный, очень небольшой вклад соединяется с тысячами и миллионами других подобных вкладов и так двигает большое общее дело.

Спонсор? Благотворитель? Меценат!

Так почему же всё же «меценат», а не «благотворитель» или не «спонсор»? Пора провести, наконец, различие между этими словами. В непонимании этого различия кроется, на мой взгляд, одна из самых больших проблем на пути русского краудфандинга, т. е. народного мецентаства. Я нашел в своё время очень простое и запоминающееся описание, чем всё это отличается одно от другого.

Представим себе бедного художника. Так вот, благотворитель дарит этому бедному художнику деньги, потому что он беден. Меценат дарит бедному художнику деньги, потому что он художник. А спонсор тому же самому бедному художнику дарит деньги для того, чтобы тот нарисовал его логотип.

Мне показалось это очень красивым объяснительным примером, из которого всё остальное следует. То есть, иными словами, благотворительность направлена на решение фундаментальных человеческих проблем, связанных с жизнью и выживанием, с тем, что составляет биологическую основу нашего существования. А меценатство уже имеет отношение к культуре. Меценат — это человек, который поддерживает не биологическое существование человека, а заложенные в нём возможности, важные для блага других людей, для культуры в целом. Спонсор же просто занимается бизнесом, его поддержка к дарению денег имеет опосредованное отношение.

Этика мецената

Благотворительность — это сглаживание социального неравенства, это милосердие и сострадание. Ты помогаешь тем, кто просто не выживет без этой помощи, кто заведомо находится по отношению к тебе в более неблагоприятных обстоятельствах. Поэтому совершенно верно говорят, что хвастаться своей благотворительностью как минимум нескромно.

Меценатство же — это твой вклад в то, чем ты увлекаешься, что тебе интересно, во что ты веришь. Это твоя безвозмездная социальная инвестиция в то, что может принести пользу в будущем очень многим людям, таким же, как ты. И потому этим надо гордиться, об этом надо рассказывать своим друзьям и знакомым, даже если они не понимают твоего увлечения.

Отсюда следует вывод, каким образом должна быть организована визуализация меценатских взносов на площадках народного финансирования. Денежный взнос — это красивый поступок, которым человек должен гордиться. Из таких поступков складывается профиль его увлечений и демонстрируется их реальная сила.

По картинке снизу можно перейти на отзывы меценатов Дару-дара

Заплати, сколько хочешь

В последнее время

набирает обороты

практика «Заплати, сколько хочешь». Эта практика давно в обиходе, когда мы, например, дарим деньги уличному музыканту или же когда оставляем чаевые официанту.

В интернете теперь мы всё чаще не заставляем человека платить в обязательном порядке за скачивание книги, музыки, фильма или программы. Мы предлагаем скачать бесплатно, но по возможности заплатить столько, насколько ценным тебе покажется скачанный файл в рамках бюджета, которым ты располагаешь. Такой добровольный платёж — это наша благодарность автору произведения за субъективную пользу, которую мы получили.

В каком-то смысле эта практика родственна практике народного меценатства. Особенно, если мы собираем меценатские взносы непрерывно и в фоновом режиме. Таким образом люди благодарят проект за ту конкретную пользу, которую этот проект им уже принёс.

Однако если мы говорим о кампании народного финансирования, тут всё же речь идёт не о выражении коллективной благодарности, а о социальных безвозмездных инвестициях в будущее проекта. И делая свой вклад в будущее, мы скорее оцениваем не только личную пользу, которую получим от проекта, а еще и пользу, которую получат другие.

Безвозмездное и бонусное меценатство

Меценатсво может быть безвозмездным (как на Википедии) или бонусным (как на Кикстартере).

Статитстика показывает

, что безвозмездное меценатство пока больше распространено. Но это уже отдельная история.

Меценатов узаконили и дадут льготы

Меценатская поддержка культурных учреждений будет узаконена. В дальнейшем меценаты получат широкий объем налоговых льгот, подобно благотворителям. Совет Федерации одобрил закон “О меценатской деятельности”, закрепляющий статус меценатов и порядок получения меценатской помощи. (Закон уже подписан главой государства.) А группа депутатов ГД внесла в палату еще два законопроекта, которые дадут немало льгот меценатам, в том числе иностранным.

На иллюстрации: Меценат представляет свободные искусства императору Августу. Фрагмент картины Джованни Баттиста Тьеполо. 1743, Гос. Эрмитаж

Сейчас даже “рамочного” закона о меценатах в стране нет, из-за чего российская меценатская деятельность носит разовый, несистемный и бесконтрольный характер. В 1995 году приняли федеральный закон “О благотворительной деятельности и благотворительных организациях”, регулирующий, по существу, только работу благотворительных организаций (фондов). По этой причине, констатируют авторы, меценатская деятельность крайне невыгодна; кроме того, для меценатов “отсутствуют как моральные, так и социальные стимулы”. Им не присваивают почетных званий и госнаграды за особый вклад в сохранение и развитие культурных ценностей.

Изначальный вариант ныне принятого законопроекта, который авторам пришлось переделать, был направлен на регулирование меценатской деятельности как особого вида благотворительности, в том числе на установление мер ее государственной поддержки и льгот по налогообложению. Документ предполагал прямое материальное стимулирование тех, кто берет на себя ответственность за сохранность объектов культурного наследия. В проекте предлагались “стимулирующие” поправки к Налоговому кодексу РФ, дабы побудить состоятельных граждан и юридических лиц заняться меценатством. Например, планировалось освободить “казенные” учреждения культуры от уплаты налога на имущество, если оно передано в качестве меценатской поддержки. При подготовке проекта ко второму чтению всю эту радость из документа пришлось убрать — правительство против, поскольку базовый закон должен быть рамочным, а нормы по льготам надо оформить в виде поправок к другим законам. Правда, это не означает, что льгот меценаты не получат. Как сообщил коллегам зампред комитета СФ по науке, образованию и культуре Сергей Рыбаков, именно стремление “запихнуть” в рамочный закон конкретные нормы налоговой поддержки меценатов как раз и вызвало проблемы с его прохождением. Уже хотя бы потому, что меценатство в базовом законе не полностью отождествляют с благотворительностью — “меценатская деятельность относится только к культуре”.

“Культурное лобби” в Думе отличается настойчивостью. На минувшей неделе группа депутатов ГД во главе с Марией Максаковой-Игенбергс внесла в палату аж два законопроекта. Изменения предполагается внести как в новый закон, регулирующий меценатскую деятельность, так и в ряд действующих статей Налогового кодекса РФ.

Первый законопроект предлагает ввести в НК для меценатов нормы в виде предоставления льгот по налогу на доходы физлиц, налогу на прибыль и налогу на имущество организаций. Кроме того, проект предполагает также освобождение НКО — получателей меценатской поддержки от уплаты налога на имущество (но только в отношении того самого имущества, которое было передано им меценатами). Второй законопроект призван похлопотать за иностранцев, которые хотели бы поддерживать российскую культуру и участвовать в ее развитии. Планируется ввести право получения многократной гуманитарной или многократной рабочей визы для иностранных граждан, въезжающих в Россию “в целях осуществления меценатской деятельности”. Законо-проектом также предлагается закрепить за иностранцами-физлицами, осуществляющими меценатскую деятельность на территории РФ, право на “льготное” оформление въездных документов, право на работу и даже на получение гражданства РФ. (По аналогии с “высококвалифицированными специалистами”, коим такие льготные права также даются опережающим порядком — достаточно изъявить желание, оформить его и немного подождать.)

«А»-СПРАВКА

Закон “О меценатской деятельности”, одобренный СФ, определяет, что поддерживать меценатство будут в основном через установление и присуждение почетных званий и госнаград для меценатов. Учреждения — получатели меценатской поддержки будут иметь право на установление информационных надписей и обозначений, содержащих имена меценатов, на своих зданиях, сооружениях и на соответствующих территориях. Меценатской деятельностью будет считаться безвозмездная передача юрлицами и гражданами имущества или денежных средств (а также прав владения, пользования, распоряжения имуществом или безвозмездное выполнение работ и оказание услуг), если эти деньги направлены на развитие культуры, сохранение объектов культурного наследия и приумножение культурных ценностей в культурной сфере, а равно в области искусства, науки, образования и просвещения. Это не только “матпомощь” музеям, но и, к примеру, выполнение реставрационных работ и оказание различных услуг учреждениям культуры.

Получателями меценатской помощи будут государственные и муниципальные организации культуры, а также образовательные учреждения, реализующие программы в области культуры и искусства. Это прежде всего музеи, библиотеки, театры и вузы. Кроме того, “матпомощь” могут получить “социально ориентированные” НКО, работающие в этих сферах. Эта норма даст возможность избежать злоупотреблений со стороны меценатов.

Меценатом может быть как физическое, так и юридическое лицо, за исключением органов государственной власти и местного самоуправления. Причем сами госорганы и муниципалитеты не имеют права претендовать ни на копейку из помощи меценатов, а сама меценатская поддержка может быть использована только “в целях сохранения культурных ценностей и развития деятельности в сфере культуры, образования, искусства”. Плюс госслужащим всех уровней будет запрещено противодействовать и мешать меценатам в осуществлении их планов и вообще влиять на их “решение в определении получателя поддержки”.

Оговаривается, что получение меценатской помощи не должно быть основанием для сокращения бюджетного финансирования получивших ее госучреждений. Форма и содержание поддержки будут определяться в договоре между меценатом и учреждением культуры.

Из рубрики «Парламентская хроника»

Искусство для всех – Коммерсантъ Екатеринбург

Александр Шмотьев, директор «Фонда семьи Шмотьевых»,— о меценатстве и важности развития культурной среды

Что для вас значит меценатство? Считаете ли вы себя меценатом?

Я достаточно скептично отношусь к разного рода громким определениям. Если человек вкладывает средства в искусство, в его развитие, то, наверное, его можно назвать громким словом меценат. Что же касается нас, то мы прежде всего делаем то, что нравится нам самим, и считаем, что поддержка талантливых людей просто необходима. Мне кажется, все начинается с увлеченности, будь то коллекционирование или создание предметов искусства. И в этом деле не стоит оглядываться ни на кого и ни на что, только на собственный опыт и вкус. А затем это побуждает к дальнейшему движению. К поддержке талантливых людей. К продвижению той идеи, что близка тебе, твоему мироощущению.

Как пришло осознание того, что вам хочется не просто помогать талантливым людям, а создать благотворительный фонд?

Мой отец последние несколько лет собирает предметы искусства — живопись и скульптуру. В один прекрасный момент пришло осознание того, что наша коллекция — это больше не домашняя история, она не должна быть достоянием ограниченного круга людей. Это культурное достояние, которое должно быть доступно для широкой аудитории. Так родилась идея первой выставки которую мы, в конечном итоге, осуществили при помощи Людмилы Алексеевны Будриной — она на тот момент была сотрудницей Екатеринбургского музея изобразительных искусств. Помню, изначально она даже посмеялась над нашей смелостью, но потом помогла вывести наш проект на более профессиональный уровень. Однако изначально главной движущей силой было именно желание показать искусство людям.

Не секрет, что во всем мире благотворительность и меценатство — это довольно распространенная история. В России, кажется, это не совсем так. Вы с этим согласны?

На самом деле, у многих крупных российских компаний есть свои благотворительные фонды. И даже если порой это своего рода социальная нагрузка со стороны властей, никто не отменял и благие намерения людей, имеющих возможность помогать. Их мало, но все-таки они есть. Сегодня интерес к благотворительности только начинает расти, некоторые процессы только зарождаются, встает на ноги второе поколение людей, которые сумели после перестройки накопить определенное состояние и начали, наконец, понимать, что нужно вкладывать средства в свою страну, а не выводить деньги на Запад. Что касается мирового опыта в области благотворительности, то там это распространенное явление, потому что люди получают определенные налоговые льготы. В России такой поддержки сейчас нет, а ведь это очень весомый аргумент в пользу создания фондов бизнесом любого формата. Я надеюсь, что когда-нибудь у нас произойдет прорыв в области существующего законодательства. Если государство покажет, что, помогая медицине, культуре, образованию, можно сделать доброе дело и одновременно сэкономить на налогообложении, начнется глобальное движение в эту сторону.

Несколько финансовых гигантов уже сделали немало проектов для города и области…

Потихоньку к мысли о том, что нужно помогать, приходит все больше корпораций, но это должно быть на слуху. И это должно быть в первую очередь престижно. Потрясающий пример подает группа «Синара», они в этом смысле все делают правильно. Нужно, чтобы другие смотрели на них и стремились к тому же.

Ваш семейный бизнес и до создания фонда занимался благотворительностью?

Да, семейная компания вкладывает немалые средства в благотворительность. В большей степени эта поддержка реализуется в городах присутствия наших предприятий — Сухом Логе, Каменске-Уральском, Богдановиче. Мы участвуем в развитии школ, детских садов, больниц, спортивных учреждений.

Почему вы и ваш фонд решили поддерживать именно сферу искусства? Есть мнение, что такие музейные институции очень закрыты, да и люди там работают особые. Как они отреагировали на желание показать вашу личную коллекцию?

Как это часто бывает, многие вещи происходят случайно. Когда я познакомился с Никитой Николаевичем Корытиным, директором ЕМИИ, и предложил ему идею экспозиции камнерезного искусства из нашей собственной коллекции, он действительно переживал, что ее может не поддержать музейный совет. Но все сложилось благоприятно, и музей стал нашим партнером. В октябре 2018 года мы запустили совместную выставку под названием «Герои». На ее подготовку ушло без малого полтора года.

Недавно Екатеринбургский музей изобразительного искусства представил обновленную экспозицию «Русское искусство XVIII — начала ХХ века», в нее вошли работы из запасников музея, отреставрированные при финансовой поддержке вашего фонда. Это была инициатива музейщиков?

Да, в этом случае музей попросил нас о помощи, а мы с удовольствием откликнулись. У нас сложились прекрасные партнерские отношения. Помимо этого проекта еще полтора года назад мы начали совместную деятельность на территории музейного пространства на Пушкина, 5. Заглядывая вперед, могу сказать, что это будет центр камнерезного искусства, который мы планируем открыть ко Дню города в августе 2020 года. Проект не простой хотя бы потому, что это памятник архитектуры и требуется сложный ремонт. Но нет ничего невозможного. В качестве экспонатов мы представим предметы из нашей коллекции, а также старинные образцы подобной техники уральских мастеров. Так что, можно сказать, это будет целая история камнерезного искусства Урала. Также в этом пространстве будут организованы мастерские, где можно будет заниматься камнерезным делом, проводить мастер-классы, вести кружки для детей и взрослых. Это будет первый подобный центр в Екатеринбурге: в нем можно будет познакомиться с историей камнерезного искусства Урала, увидеть старинные инструменты и станки, самостоятельно вырезать поделку из камня.

Помимо центра камнерезного искусства есть ли какие-то планы в ближайшей и долгосрочной перспективе, о которых вы могли бы рассказать уже сейчас?

Из ближайших планов — выставка в Музее Стибберта во Флоренции. Мы повезем туда коллекцию камнерезных скульптур «Русский дух». Название говорит само за себя и объясняет содержание выставки — это русские духовные скрепы: сказки, легенды о богатырях, сцены исконно русского быта. Флоренция в этом отношении очень правильное место, потому что именно там возникло камнерезное искусство с использованием цветного камня, которое вышло из плоскости в объем. Флорентийские статуэтки датируются XVI–XVII веками, тогда как у нас их начали делать в XIX веке. Далее мы планируем провести выставки в Вене, Лондоне, Париже, Монако и закончить тур в Москве. Но это все, конечно, в перспективе. Кроме того, в конце 2021 — начале 2022-го года мы совместно с ЕМИИ откроем большую выставку одного из передвижников, пока не буду называть имя. Это будет сотрудничество нас как частного фонда с другими коллекционерами и музеями. Экспозиций такого формата в масштабах города проводится мало, а спрос на них есть. В дальнейшем мы планируем делать подобные совместные проекты раз в год. Кроме того, мы будем поддерживать профильные выставки и конкурсы, например, детско-юношеский конкурс «Наследники Данилы-Мастера» по ювелирному и камнерезному искусству, участие уральских камнерезов в иркутском конкурсе «Серебряный БАБР». В перспективе — большой проект, посвященный 300-летию камнерезного дела на Урале.

Как много людей сейчас интересуются подобными выставками?

Это для нас один из самых главных факторов — люди, их интерес к происходящему. Например, наших «Героев» посетило более 40 000 человек. Это, конечно, стимулирует развивать нашу деятельность. Мы не считаем, что искусство создано для избранных. Искусство должно принадлежать как можно большему количеству людей. Лично мы поддерживаем классическое искусство, вдохновляемся им. Люди это искусство любят и ценят, наша же задача — сохранить это наследие, эту форму, не уходя в суперсовременные способы высказывания, которые тоже имеют место быть.

Изменилось ли что-то в восприятии вами своей миссии после того, как ваш фонд был назван лауреатом премии «Меценат года» на Санкт-Петербургском международном культурном форуме?

Лично для меня — нет. Но, безусловно, одобрение всегда приятно. Значит, ты все делаешь правильно, делаешь не просто так. Раньше мы не заявляли о себе и своей деятельности, а сейчас поняли, что об этом необходимо говорить. Чем больше людей о тебе знают, тем более интересными становятся перспективы.

Почему, по вашему мнению, так важно вкладывать деньги в развитие именно культурной среды?

Это одна из основ нашего общества, поскольку без культуры не может быть будущего. Она важна для формирования личности, для передачи опыта. Ну а классическое искусство нужно продвигать хотя бы для того, чтобы было отчего отталкиваться современным художникам.

Беседовали Марина Архипова и Екатерина Белоусова

Определение филантропа от Merriam-Webster

фи · лан · горло · порш | \ fə-ˈlan (t) -thrə-порш \ : тот, кто прилагает активные усилия для продвижения человеческого благосостояния : человек, который занимается благотворительностью

Что такое филантропия?

Согласно Словарю Merriam Webster, благотворительность определяется как «добрая воля к другим членам человеческого рода; особенно активные усилия по продвижению благосостояния людей.Кроме того, благотворительность — это «действие или подарок, сделанный или сделанный в гуманитарных целях», или «организация, распределяющая или поддерживающая средства, выделенные на гуманитарные цели».

Это интересно рассмотреть. Большую часть времени большинство из нас склонны думать о благотворительности как о крупном пожертвовании денег на гуманитарные или экологические цели. Мы склонны думать об известных филантропах, таких как Эндрю Карнеги и Джон Рокфеллер. В последнее время мы могли бы подумать о Билле Гейтсе и Уоррене Баффете.

Кто такой филантроп

Однако филантроп не должен быть только тем, кто жертвует большие суммы денег на достойное дело. Определение филантропии гласит, что человек должен иметь добрую волю по отношению к человечеству и быть заинтересованным в продвижении человеческого благосостояния. Этого можно добиться множеством разных способов.

Филантропом может быть тот, кто занимается гуманитарными вопросами. Она могла понять, какие проблемы для нее важны, какие проблемы наиболее ужасны или какие проблемы люди не осознают.Также она могла узнать наиболее эффективные решения этого вопроса. Филантроп может использовать это образование, чтобы укрепить свою приверженность делу и добиться максимальных изменений.

Филантропом может быть человек, который постоянно выполняет общественные работы для гуманитарной организации или дела, которое он поддерживает. Он мог бы посвятить свое время этой организации и помочь использовать навыки, которыми он обладает.

Филантропом может быть человек, работающий в некоммерческой или гуманитарной организации.Этот человек может посвятить свою карьеру ценному делу. Она могла работать на местах или над реформой политики.

Наконец, кто-то мог пожертвовать процент от своего дохода на благотворительную или благотворительную организацию. Сумма денег не обязательно должна быть большой.

В заключение важно помнить, что филантроп должен прилагать «активные усилия для содействия благополучию людей». Это означает, что филантроп — это не только тот, кто жертвует большие деньги на гуманитарные цели.Филантроп прилагает значительные усилия, чтобы решить социальную проблему наилучшим образом, насколько это возможно. Филантроп обнаруживает, что проблема находит отклик у нее, и она делает все возможное, чтобы помочь. Филантропия — это приверженность гуманитарным вопросам. Дело не всегда в деньгах.

— Элла Кэди

Источники: Huffington Post, Merriam Webster, About.com, Biography Online
Фото: LTD

Определение благотворительности

Что такое благотворительность?

Филантропия включает благотворительные пожертвования на достойные цели в крупных масштабах.Филантропия должна быть больше, чем просто благотворительное пожертвование. Это усилие, предпринимаемое человеком или организацией, основанное на альтруистическом желании улучшить человеческое благосостояние. Состоятельные люди иногда создают частные фонды для содействия своей благотворительной деятельности.

Некоммерческие организации — это организации, созданные для поддержки различных социальных целей, таких как образование, здравоохранение, наука, общественная безопасность и права человека. В США организации, которые квалифицируются как некоммерческие, освобождаются от федеральных налоговых обязательств в соответствии с Налоговым кодексом (IRC) 501 (c).

Ключевые выводы

• Филантропия — это благотворительность или другие добрые дела, которые помогают другим или обществу в целом.
• Филантропия может включать в себя пожертвование денег на достойное дело или волонтерство, усилия или другие формы альтруизма.
• Греческий философ Платон был филантропом, и в своем завещании оставлял средства на содержание основанной им академии.
• Эндрю Карнеги — один из самых известных филантропов Америки, известный своими благотворительными пожертвованиями, которые включали строительство более 2500 библиотек по всему миру.
• В наше время благотворительностью часто занимаются те, кто ищет налоговых льгот, помимо того, чтобы чувствовать себя хорошо и помогать другим.

Понимание благотворительности

Филантропия восходит к греческому обществу. Например, знаменитый философ Платон в 347 г. до н. Э. В своем завещании поручил своему племяннику использовать доходы от семейной фермы для финансирования основанной Платоном академии. Деньги помогли студентам и преподавателям поддерживать работу академии.

Примерно 150 лет спустя Плиний Младший вложил треть средств в римскую школу для мальчиков.Он поручил отцам учеников придумать остальное. Намерение состояло в том, чтобы молодые римляне получали образование в городе, а не за границей.

Примеры благотворительности в США

В 1630 году Джон Уинтроп из колонии Массачусетского залива проповедовал пуританским поселенцам, что богатые обязаны заботиться о бедных. Между тем, бедные должны делать все возможное, чтобы улучшить свое положение. Три года спустя Джон Элиот написал письмо сэру Саймондсу Д’Эвесу с просьбой о деньгах для основания колледжа в Массачусетсе.В 1638 году Джон Гарвард заложил фундамент Гарвардского университета, завещав половину своего состояния для основания школы.

Многие люди в Соединенных Штатах жертвуют деньги на те дела, в которые они верят. Возможно, самый известный пример благотворительности пришел от Эндрю Карнеги просто из-за масштабов его пожертвований. Богатство Карнеги помогло построить более 2500 библиотек по всему миру. Он также основал несколько университетов и благотворительный фонд, который до сих пор работает 100 лет спустя после смерти Карнеги в 1919 году.По оценкам, его общие благотворительные пожертвования превышают 350 миллионов долларов. Карнеги оправдал свое кредо, согласно которому человек, который умирает богатым, умирает с позором, и остальная часть общества научилась следовать его примеру.

Другой пример — Фонд Форда, основанный Эдселем Фордом, сыном основателя Ford Motor Company Генри Форда. Фонд сосредоточен на укреплении демократии, улучшении экономических возможностей и развитии образования. Точно так же миллиардер и магнат Microsoft Билл Гейтс и его бывшая жена Мелинда учредили Фонд Билла и Мелинды Гейтс для поддержки глобального развития и глобальных программ здравоохранения.

Сегодня вычет из благотворительных взносов позволяет американским налогоплательщикам, которые делают существенные благотворительные пожертвования, получать щедрые налоговые вычеты за год, в котором были сделаны их пожертвования. Инструкции по этому налоговому вычету можно найти в Приложении А на веб-сайте IRS.

Статистика дарения

Американцы и организации США пожертвовали на благотворительность 449,64 миллиарда долларов в 2019 году, что стало одним из самых высоких показателей за всю историю благотворительных пожертвований.Сумма увеличилась на 4,2% по сравнению с предыдущим годом. Пожертвования от частных лиц в 2019 году составили примерно 309,66 миллиарда долларов, что на 4,7% больше, чем в 2018 году. Пожертвования фондами составили примерно 75,69 миллиарда долларов, рост на 2,5%, в то время как пожертвования по наследству составили 43,21 миллиарда долларов, что представляет собой фиксированный темп роста в 0,2%. . Корпоративные пожертвования составили 21,09 млрд долларов, увеличившись на 13,4%.

28,5% благотворительных пожертвований было направлено религиозным организациям. Большая часть пожертвований религиозным группам пошла в местные культовые сооружения.Около 14% пошли в учебные группы. На третьем месте оказались группы социальных служб, которые получили 12,5% непредвиденных доходов в этом году, в то время как фонды, предоставляющие гранты, получили 12%, а организации здравоохранения — 9%.

Что для вас значит быть женщиной в благотворительности?

A: Число женщин-филантропов увеличилось, и вместе с этим возникли значительные обязательства. Женщины, как правило, оказывают широкое влияние, потому что мы заинтересованы в долгосрочных изменениях в масштабах всего сообщества.Другими словами, мы не просто кормим; мы учим других выращивать зерновые, рыбу и т. д. Поскольку также возрастают социальные потребности, будь то дискриминация по признаку пола, иммиграция и т. д., мы должны учить других, как быть филантропами. Кто угодно может быть! Если вы не знаете, с чего начать, найдите местный благотворительный кружок, где ваш дар любого размера имеет мультипликативный эффект, и вы сможете поучиться у других.

Синди Фаллен
Основатель
Create Possibility

A: Быть женщиной в благотворительности — значит способствовать переменам. Женщины доминируют в этом секторе, и мы инвестируем в свою работу; у нас больше шансов сделать пожертвование, чем у мужчин, и когда мы это делаем, мы оказываем сравнительно большие пожертвования. Это означает глобальное инвестирование в женщин. Все больше организаций борются за равные права, возможности и справедливость для женщин и девочек, и более 90% пожертвований на эти цели поступают от женщин. Эти инвестиции дают право голоса недостаточно представленным сообществам и стимулируют позитивные социальные изменения во всем мире. Это означает защиту ВСЕХ женщин. Хотя женщины составляют большинство сотрудников некоммерческих организаций, в руководстве некоммерческих организаций они представлены неравномерно. Нам нужно создать пространство и возможности для женщин — особенно цветных женщин — и бороться за свое заслуженное место на руководящих должностях.

Молли Треротола
Директор по стратегическому взаимодействию и коммуникациям
Дай Лайвли

A: Как женщина, занимающаяся благотворительностью, я стала уважать свои дары интуиции, сочувствия / связи и жизненного опыта.То, что женщины анекдотично узнали благодаря нашей работе, теперь подтверждается новыми исследованиями. Сегодня филантропическая сфера постепенно признает богатство, сложность и разнообразие пожертвований женщин. Хотя большинство данных о дарах основано на подарках традиционным благотворительным секторам, женщины знают (и данные подтверждают), что мы дарим разными способами — волонтерством в обществе, неоплачиваемым уходом и трудом, а также денежными и неденежными подарками друзьям. и семьи в СШАи дальше. Традиционно считается, что женщины дарят подарки, основанные на отношениях. Хотя это правда, и сбор средств на социальные нужды подтверждает эту тенденцию, мы не можем игнорировать тот факт, что технологии также помогают женщинам более активно участвовать в тех делах, которые они поддерживают, и в том влиянии, которое некоммерческие организации оказывают своими дарами.

Pinky Vincent
Сбор средств и коммуникации
Полицейская спортивная лига

Чтобы увидеть полный состав редакционного совета NonProfit PRO, посетите некоммерческую организацию.com / editstaff.

---

Примечание редактора: этот обзор для участников был первоначально опубликован в июльском / августовском выпуске NonProfit PRO за 2019 год.

Кто такой филантроп? Как вы определяете «поборника благотворительности»?

Эта история — неудобное признание и вызов нынешним системным парадигмам и определениям.

Меня зовут Мари-Роуз Ромен Мерфи, я являюсь соучредителем Фонда сообщества Гаити. После землетрясения на Гаити в 2010 году, в результате которого погибли сотни тысяч человек и составил 1.5 миллионов бездомных, я чувствовал себя обязанным принять участие. У меня был многолетний опыт работы в сфере общественного развития, социальных услуг и благотворительности. Я не чувствовал, что у меня действительно есть выбор.

Я сосредоточился на структурных проблемах неправильного использования помощи, отсутствия подотчетности и долгосрочной зависимости от помощи, которые, как я видел, отчетливо проявились в течение первых нескольких месяцев после землетрясения. Только 0,6% миллиардов государственного и частного финансирования шло непосредственно гаитянским организациям и предприятиям, и я был в ужасе, ярости и абсолютно воодушевлен тем, что, как мне казалось, было грандиозным скандалом и недопустимым ограблением.После набора сильных кадров гаитянских лидеров для этого дела я бросился в монументальную задачу создания основанного на Гаити и возглавляемого сообществом, восходящего общественного фонда для Гаити, в ущерб моим финансовым, физическим и ( иногда) психическое здоровье. Это часть моего «неудобного признания», потому что, какими бы «замечательными» ни были результаты, я не совсем прощал себе то влияние, которое мое участие оказало на меня и мою семью. Это было навязчиво, навязчиво и определенно довольно «нездорово».”

Несколько лет назад компания по управлению благотворительной деятельностью связалась со мной и попросила написать рассказ об одном из наших доноров, который принимал активное участие в Гаити. Они, как они выразились, писали серию статей о «поборниках благотворительности». Мы устроили конференц-звонок, во время которого впервые обсудили историю дарителя и ее великую работу. Руководители фирмы приступили к описанию характеристик людей, представленных в их сериалах. Они («чемпионы») пошли дальше и дальше «просто отдавать».«Они были настоящими поборниками своего дела. Пока один из звонивших продолжал, я не мог не думать о себе и о том, как я бросился в Инициативу Фонда Сообщества Гаити. Я нерешительно сказал:

«Думаю, что я чемпион…»

Ответ от двух женщин был быстрым:

«О нет! Мы говорим не об этом ».

Был неловкий момент, когда я ясно увидел, что проблема заключается в отсутствии нескольких нулей в моем чистом капитале. Я не был «поборником благотворительности», потому что у меня не было большого состояния.

А вот и другая часть моего «неудобного признания»: я НЕ настаивал, что на сегодняшний день все еще не устраивает меня, так как я не только не согласился с их определением, но даже поставил его под сомнение. Мне стыдно сказать, что в тот самый момент я не набрался смелости, чтобы отодвинуть проблему из-за неуверенности в себе и из принуждения к угождению. Я сожалею об этом.

Сегодня, после почти 10 лет работы в Фонде сообщества Гаити с сетью лидеров сообщества, которые часто жертвовали и вкладывали не только свою финансовую поддержку, но и свое время, энергию, сердца и души, я с уважением и решительно оспариваю само определение благотворительности.

Мир склонен считать, что благотворительность — прерогатива богатых. Реальность такова, что благотворительность древняя и такая же старая, как само человечество. На самом деле это всегда было о том, как люди помогают другим.

В секторе благотворительности мы должны разработать более инклюзивные параметры благотворительности, чтобы подчеркнуть тот факт, что люди помогают друг другу. Это будет сдвиг, если доноры смогут подключиться на этом базовом уровне.

Когда филантропы смогут подключиться к сердцевине человечества — жертвовать и смириться с экзистенциальными дарами, которые общественные лидеры и дарители делают в своей повседневной жизни, наш мир поймет истинный смысл благотворительности и станет для нее лучшим местом.

Разрешите представиться еще раз. Меня зовут Мари-Роуз Ромен Мерфи. Я являюсь соучредителем Haiti Community Foundation, первого общественного фонда Гаити, и я сторонник благотворительности.

Баер: Филантроп — это не громкое слово; Это ты!

Гейл Баер

Когда мы думаем о слове «филантроп», мы часто представляем себе кого-то постарше с огромным финансовым благополучием. Хотя это, безусловно, один из типов филантропов, правда в том, что любой может быть филантропом, потому что у всех нас есть способность заботиться о себе и отдавать что-то от себя другим.

Слово «филантропия» происходит от греческого слова «Philos», означающего «любовь», и «Anthropos», означающего «человек» или «человечность».

Буквально в оригинальном греческом значении слово филантропия означает «любовь к человечеству». Сегодня филантропия означает щедрость всех видов, часто относящуюся к дарению «времени, таланта или сокровища», чтобы помочь восстановить наш мир.

Вы можете стать филантропом, сделав денежный подарок делу, в которое вы верите и хотите поддержать. Вы также можете заниматься благотворительностью, уделяя свое время обеду в местном приюте, обучая подростка или участвуя в любой другой волонтерской деятельности, направленной на улучшение жизни.Любой, кто демонстрирует такое поведение, независимо от того, сколько ресурсов (или как мало) у этого человека, действительно является «филантропом».

Волонтерство — отличное начало для того, чтобы стать филантропом. Согласно недавнему исследованию Fidelity Charitable, волонтерство и финансовая поддержка часто идут рука об руку.

Исследование показало, что почти две трети людей, которые делают благотворительные взносы в организацию, также недавно стали волонтерами. До начала пандемии 62% филантропов недавно вызвались добровольцами в благотворительную организацию, что свидетельствует о своей заинтересованности в предоставлении не только финансовой поддержки их любимым делам.

Некоммерческие организации полагаются на щедрость и финансовую поддержку сообщества в работе, которую мы делаем. Как профессионал в области благотворительности, моя миссия — объединять людей и семьи с их общественными интересами. Волшебство случается, когда даритель видит, чувствует и понимает, что его дар — независимо от его размера — способен изменить жизнь другого человека к лучшему. Некоммерческое сообщество нуждается в финансовой поддержке доноров на всех уровнях благотворительности. Дело не в том, сколько вы даете, а в том, почему и как вы даете.Потому что щедрость меняет жизнь.

Каждый донор — уважаемый донор. Мы благодарны за любую финансовую поддержку, которую мы получаем от сообщества. Подумай об этом.

Ежемесячный подарок в размере 10 долларов, который дается регулярно на протяжении всей жизни, равен тысячам долларов. Этот ежемесячный донор так же ценен для нас, как и разовый донор в размере 10 000 долларов. Здесь важно дать то, что вы можете.

Как начать свой путь благотворительности? Чем вы увлекаетесь? Какие проблемы или социальные причины важны для вас? В нашем сообществе так много достойных организаций, которые сосредоточены на важнейших проблемах сообщества, таких как здоровье и благополучие, социальные услуги, образование, отсутствие продовольственной безопасности, окружающая среда, благополучие животных и многие другие.

Возможно, у вас уже есть некоторые идеи, но если вам нужно вдохновение, у Alliance for Arizona Nonprofits есть база данных с возможностью поиска, которая является отличным местом для начала: azgives.org.

Рассмотрите возможность создания годового плана благотворительности. Этот план позволяет вам со временем вносить изменения по мере изменения вашего личного финансового положения и может стать очень мощным инструментом, который поможет вам сузить и углубить свой фокус. Определите одну-три организации, которые занимаются проблемами, которые что-то для вас значат. Относитесь к своему плану благотворительности как к личному бюджету пожертвований.Это позволит вам консолидировать пожертвования и добиться большего влияния.

Разрабатывая план благотворительности, будьте честны с собой. Вы отдаете свои силы? Вы настолько щедры, насколько это возможно? Помните, что ваш дар — это часть длительных перемен, которые могут изменить жизнь. Считайте это своим личным вкладом в изменение мира к лучшему. И, как любое хорошее вложение, важно знать и понимать организации, которые вы будете поддерживать. Выделите время с командой организации по связям с донорами, чтобы узнать больше об организации, возможно, совершите экскурсию и найдите время, чтобы стать волонтером в программе.

Соответствует ли миссия организации вашим ценностям и убеждениям? Личная встреча и даже экскурсия — отличный первый шаг к определению того, подходит ли это совпадение.

Мы все несем коллективную ответственность за исцеление нашего мира. Будьте филантропом и сделайте первый важный шаг на своем пути.

Гейл Баер — вице-президент по благотворительным услугам Еврейской службы семьи и детей. Посетите jfcsaz.org.

Что такое влиятельный филантроп?

Как стать высокоэффективным благотворительным донором в современном мире фандрайзинга? Как убедиться, что ваше пожертвование используется правильно?

Прежде чем понимать « влиятельный филантроп », нам нужно сначала понять , что такое «Благотворитель ».

Кто такой филантроп?

Филантроп — это человек, который активно прилагает усилия для продвижения и повышения благосостояния людей. Филантропия означает щедрость во всех ее формах и часто определяется как дарение «времени, таланта и сокровища», чтобы помочь сделать жизнь других людей лучше. Одним из действий может быть денежное пожертвование нуждающимся в деньгах или косвенно через крупную благотворительную организацию.

Вы также можете стать филантропом, вкладывая свое время.Я трачу свое время на создание благотворительной организации, которая занимается высокоэффективной благотворительной деятельностью, я в восторге. Процесс трудный: бессонные ночи готовят все, но сейчас я намного счастливее. Тони Роббинс однажды сказал, что секрет жизни — давать, я полностью согласен с этим.

Чтобы стать филантропом, необязательно создавать благотворительную организацию. Вы можете заниматься благотворительностью, внося свой вклад и уделяя свое время, например, помогая в продовольственных банках, волонтерством в приютах для животных или даже собирая средства для пожертвований на ваши любимые цели.

Давайте сделаем шаг назад и определим филантропию. Греческий драматург Эсхил ввел термин «филантропия» в V веке до нашей эры. Первоначальное значение было «любовь к человечеству». Идея благотворительности существует уже тысячи лет, благотворительность — лучшая сторона человека.

Примеры, идеи и определения благотворительности

Есть много способов заниматься благотворительностью, вот несколько примеров:

• Прямое пожертвование благотворительным некоммерческим организациям
• Воспользуйтесь преимуществами высокоэффективных консультантов по пожертвованиям
• Станьте волонтером (местные жители, виртуальное волонтерство)
• Эффективное инвестирование — инвестиции, сделанные в компании, организации и фонды с целью получения измеримых доходов. , положительное социальное или экологическое воздействие наряду с финансовой отдачей
• Адвокация — Продвигайте цели в своей сети через социальные сети, социальные сети и будьте промоутером

Что такое высокоэффективное пожертвование?

Вы можете вкладывать время или деньги в благотворительные или любые некоммерческие организации, которые вам нравятся, однако не все пожертвования будут иметь одинаковый эффект.Австралийский философ Питер Сингерс определяет эффективный альтруизм как сосредоточение внимания на том, чтобы давать то, что приносит больше всего пользы — или как мы можем использовать наши ресурсы, чтобы больше всего помогать другим? Например, для дрессировки собаки-поводыря требуется 40 000 долларов США, чтобы обеспечить ее мобильным компаньоном в течение 8–10 лет. С другой стороны, те же 40 000 долларов США могут обеспечить питательной пищей 300 детей в нуждающихся общинах в год. Может быть, например, сокращение выбросов углекислого газа по сравнению с количеством рабочих мест, создаваемых благотворительной программой. Нам, как донору, нужно выбирать, что приносит больше всего пользы.

Наш взгляд на ударопрочность относительно. Мы рассматриваем эффективность вашего пожертвования по сравнению с аналогичной благотворительной программой, нацеленной на те же преимущества.

В Канаде насчитывается более 170 000 благотворительных и некоммерческих организаций в Канаде. 85000 из них являются зарегистрированными благотворительными организациями, признанными налоговым агентством Канады. По данным Национального центра благотворительной статистики (NCCS), в США зарегистрировано более 1,5 миллиона некоммерческих организаций.S. В Австралии насчитывается примерно 56 000 зарегистрированных благотворительных организаций . В Соединенном Королевстве насчитывается 180 000 некоммерческих и благотворительных организаций. В Новой Зеландии В Новой Зеландии зарегистрировано более 27 800 благотворительных организаций .

Итак, в мире существует МНОГО благотворительных и некоммерческих организаций, работающих над сбором средств и оказанием влияния. Многие из них работают по схожим программам и ориентированы на одни и те же цели и более эффективны, чем другие.

Circle Acts хочет, чтобы благотворительные организации сосредоточили свое внимание на воздействии, и мы хотим, чтобы они сосредоточились на воздействии, потому что они были созданы, а не конкурировали за сужающееся пространство для пожертвований, тратя больше денег на маркетинг.Доноры требуют воздействия, Circle Acts была создана с учетом того, что ваши пожертвования следует тратить на воздействие, а не на маркетинг. Мы верим, что если благотворительная организация будет делать хорошую работу, пожертвования последуют, и мы верим, что доноры сами хотят использовать свои деньги для воздействия, выходящего за рамки того, что они могли бы сделать в одиночку. Мы верим и знаем, что жертвователи будут делать пожертвования в хорошие благотворительные организации, а не только в те, у которых есть лучшие маркетинговые материалы. Наша философия высокоэффективной благотворительности включает, помимо прочего, следующее.

• Четкая финансовая модель . Понятно, как благотворительный фонд тратит и получает деньги?
• Четкий путь использования пожертвований .
• Прозрачность в отношении того, кто главный.
• Четкие роли и делегирование. Какова роль правления, генерального директора и других членов исполнительной команды? Контролирует ли руководящий орган деятельность благотворительной организации?
• Политики, направленные на минимизацию нецелевого использования средств. Существуют ли четкие инструкции о том, как совет директоров, исполнительная команда и сотрудники разрешают конфликты интересов?
• Ставит ли благотворительность вперед тех, кому она служит?
• есть ли у них устойчивая модель?

Что такое влиятельный благотворитель и донор?

Активный филантроп или влиятельный донор — это тот, кто жертвует и жертвует с учетом высокой отдачи и эффективности пожертвований.Они честны в своих убеждениях, но также принимают во внимание, насколько эффективна благотворительность, прежде чем делать пожертвования любого размера.

Например, влиятельный донор, который с особой любовью поддерживает благотворительные организации, которые искореняют голод, донор не только выберет те, которые он видит в телевизионных рекламных роликах или рекламе на Youtube, но вместо этого найдет эффективные и высокоэффективные благотворительные организации. .

Каковы преимущества влиятельного филантропа?

Есть много преимуществ быть влиятельным филантропом, как уже упоминалось, Тони Роббинс считает, что пожертвование — это секрет жизни.Я могу сказать это на собственном опыте, это приятно.

Я знаю, что вся моя работа по продвижению высокоэффективной благотворительности принесет незначительные улучшения в мир, но я помогаю тем, кто серьезно настроен на перемены.

Как стать влиятельным донором и филантропом?

Вы можете стать влиятельным филантропом с помощью любого из следующих подходов:

1. Если вы умеете управлять своими финансами и знаете, где найти влиятельные благотворительные организации, вы можете сделать пожертвование в пользу влиятельных некоммерческих организаций.
2. Если у вас есть время и вы хотите помочь напрямую, вы можете найти влиятельные благотворительные организации, в которых можно стать волонтером. Вы будете ожидать, что будете проводить реальное время, работая с другими людьми, которые придерживаются тех же убеждений, что и вы, работать и учиться у опытных филантропов.

Я предпочитаю делать и то, и другое: вы можете не только помогать крупным благотворительным организациям, у которых нет ближайшего к вам предприятия, но также можете предпринять реальные шаги, чтобы помочь и узнать больше о том, как работает настоящая благотворительная организация. Чем больше вы знаете, как работает благотворительная организация, тем больше знаний вы приобретете, чтобы отличить отличные благотворительные организации от хороших.Точно так же я знаю, что критично и важно в мире благотворительности.

Кто такой влиятельный филантроп?

Филантроп — это человек, который активно прилагает усилия для продвижения и повышения общего благосостояния людей. Филантропия означает щедрость во всех ее формах и часто определяется как дарение «времени, таланта и сокровищ», чтобы помочь сделать жизнь других людей лучше. Усилия могут быть денежными пожертвованиями тем, кто нуждается в деньгах, или косвенно через благотворительную организацию, которая специализируется на таких усилиях.

Как стать влиятельным донором и филантропом?

Вы можете стать влиятельным филантропом с помощью любого из следующих подходов:

1. Если вы умеете управлять своими финансами и знаете, где найти влиятельные благотворительные организации, вы можете сделать пожертвование в пользу влиятельных некоммерческих организаций.
2. Если у вас есть время и вы хотите помочь напрямую, вы можете найти влиятельные благотворительные организации, в которых можно стать волонтером. Вы будете ожидать, что будете проводить реальное время, работая с другими людьми, которые придерживаются тех же убеждений, что и вы, работать и учиться у опытных филантропов.

Какие вопросы задать благотворительной организации перед пожертвованием?

• Четкая финансовая модель . Вообще понятно, как благотворительный фонд тратит и получает деньги?
• Четкий путь использования пожертвований .
• Прозрачность в отношении того, кто главный.
• Четкие роли и делегирование. Какова роль совета директоров, генерального директора и других членов исполнительной команды? Контролирует ли руководящий орган деятельность благотворительной организации?
• Политики, направленные на минимизацию нецелевого использования средств.Существуют ли четкие инструкции о том, как совет директоров, исполнительная команда и сотрудники разрешают конфликты интересов?
• Ставит ли благотворительность вперед тех, кому она служит?
• есть ли у них устойчивая модель?

Где найти хорошие некоммерческие и благотворительные организации для пожертвований?

• USA — Giverwell.org
• USA — Impact Matters
• Canada — Circle Acts
• Canada — Imagine Canada
• UK — Charity Clarity
• Австралия — Изменить путь

Сколько благотворительных организаций в мире?

В мире слишком много стран, но ниже приведены статистические данные о благотворительности в развитых англоязычных странах.

Какие есть примеры благотворительности, идеи?

• Прямые пожертвования благотворительным некоммерческим организациям
• Воспользуйтесь преимуществами высокоэффективных консультантов по пожертвованиям
• По возможности добровольно поделитесь своим временем (местные жители, виртуальное волонтерство)
• Импакт-инвестирование — инвестиции, сделанные в компании, организации и фонды с целью измеримое, благоприятное социальное или экологическое воздействие наряду с финансовой отдачей
• Адвокация — продвигайте причины в своей сети через социальные сети, социальные сети и будьте промоутером

.