Нигилист это человек который не склоняется: это человек,… (Цитата из книги «Отцы и дети. Накануне (сборник)» Ивана Сергеевича Тургенева)

Содержание

Базаров в женском хороводе

Рецензия на роман И. С. Тургенева «Отцы и дети».

Весной 1859 года в Россию дворянских гнезд въезжает молодой врач Евгений Базаров. Гостем русской деревни оказывается нигилист, отточивший свое отрицание религии, поэзии и высоких чувств до кинжальных формул. Герой много ест и мало говорит, но немногих слов вполне достаточно для доминирования в любом разговоре. Помещики и помещицы с напряженным интересом всматриваются в «нового человека», тянутся к нему и боятся одновременно. Постепенно Базаров обнаруживает себя окутанным печалью, предстает перед нами бойцом, не сумевшим победить свою душу. Евгений Васильич начинает делать то, что совершенно не планировал: испытывать страсть, влюбляться, драться на дуэли. Путаться в томительной женственности мироздания, наступающей на материалиста со всех сторон. Словно состоялась месть души за сознательное решение провести жизнь без нее. Скоропостижно скончавшись от заражения крови, Базаров погиб от «романтизма». С ним боролся, им был инфицирован. Утратил иммунитет. Теперь через него «лопух растет».

Что это такое – быть нигилистом? Вот ответ самого Базарова: «Нигилист – это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип». Оппоненты героя по-своему расшифровывают полученное определение. Нигилист не верует в Бога и вечную жизнь, между цинизмом отрицания и пафосом сердечного утверждения всегда выбирает первое действие. Считает литературу и искусство пустой забавой праздных умов. Царя, Родину и национальные традиции отвергает без компромиссов. Вполне допускает исчезновение аристократии и всех признаков классического гуманизма ради появления миллионов суровых реалистов. Они заставят мир быть по-настоящему смертным, но здравым в суждениях о началах и концах, о судьбе человека. Ясно, что за нигилистом маячат далекая еще революция и смена социального строя.

Базаров не показан в действии, в практической реализации своей жизненной программы. Он дан нам во время достаточно длинной паузы. Да, ловит и режет лягушек, оказывает медицинскую помощь нуждающимся, нервно ищет уединения для чтения и опытов. Однако не в этом предполагаемая кульминация базаровского пути. Кстати, на этом пути он пребывает в полном одиночестве. Есть два нигилиста, готовые объявить себя учениками Евгения, но Кукшина и Ситников изображены с таким фарсовым отрицанием, с такой нескрываемой авторской брезгливостью, что мысль о несерийности главного героя только усиливается.

Не зная, как живет и действует Базаров, аристократ и либерал Тургенев дает возможность услышать его речь: «Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта… Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник… Достаточно одного экземпляра, чтобы судить обо всех других. Люди, что деревья в лесу; ни один ботаник не станет заниматься каждою отдельною березой… Свободно мыслят между женщинами только уроды… Лучше камни бить на мостовой, чем позволить женщине завладеть хотя бы кончиком пальца… Русский человек только тем и хорош, что он сам о себе прескверного мнения… Аркадий Николаевич, об одном прошу тебя: не говори красиво».

Возле Базарова, а во многом против него выстраивается клан Кирсановых: Павел Петрович, брат Николай Петрович и его сын Аркадий – товарищ и временный ученик нигилиста. Понимание, симпатия, переходящая в любовь, но парадоксально совмещенная с едва скрываемым презрением, отличает тургеневское отношение к этой троице.

Братьям, играющим в романе роль «отцов», больше сорока и меньше пятидесяти. Но их преждевременное старение постоянно в кадре. «Совсем седой, пухленький и немного сгорбленный», – сказано о Николае Петровиче. «Освещенная ярким дневным светом, его красивая, исхудалая голова лежала на белой подушке, как голова мертвеца… Да он и был мертвец», – читаем о Павле Петровиче. Первый всю жизнь опасался избыточного шума, яркого цвета и любых потрясений. Второй – близкий английским аристократам! – даже к домашнему обеду выходит безупречно одетым, сверкающим изысканным костюмом. Увы, оба сломались давно – каждый по-своему. Николай Петрович получил тяжелую травму ноги, что избавило его от служения государству и позволило полностью сосредоточиться на личной жизни. Павел Петрович был контужен на любовном фронте. Одерживая победу за победой в боях с женским полом, он сломался на чувстве к княгине Р. Эта роковая особа, запросто менявшая стильных любовников при живом муже, то приближала Кирсанова, то изгоняла его прочь. Когда дверь страстной любви захлопнулась в последний раз, Павел Петрович покинул свет, всей душою въехал в вялотекущую сельскую депрессию, «состарился и поседел».

Тургенев, который по всем мотивам ближе к Кирсановым, чем к Базарову, не желает скрывать незначительности «отцов». Иногда они кажутся нам сентиментальными бабушками. У каждой есть какая-то отличительная черта, но совершенно отсутствует воля к созиданию. «Дожить бы до гроба без проблем», – слышится в их частых вздохах. Вздыхает баба Николай Петрович, такой же рефлекс у бабы Павла Петровича. А что юный Аркадий, который больше половины романа слушал Базарова с открытым ртом и был солидарен с ним в главных оценках? Он прозрел. И ведь не скажешь, что не прав младший Кирсанов, когда обнаруживает цинизм, специальную грубость и по-настоящему зимний холод в душе наставника. «Он хищный, а мы с вами ручные», – объясняет Аркадию его будущая супруга Катя. Не успев стать женой, она уже настроила каблук. Настроила так здорово, что покладистый Аркадий, избавившись от всех следов нигилизма, оказался всерьез и надолго прямо под ним. Так легче, так надежнее.

Главное божество этого патриархального мира – простолюдинка Фенечка: «вся беленькая и мягкая, с темными волосами и глазами, с красными, детски-пухлявыми ручками». Ничем не отягощенная женственность, свободная от интеллекта. Захватывающая власть без мысли о захвате. Не теряющая краски стыдливости во время своей бессознательной агрессии. Сначала незаметная служанка в доме Николая Петровича, потом его сожительница. Далее мать его сына. Вскоре всем необходимое существо, способное стать поводом для дуэли Базарова с Павлом Петровичем. Ближе к финалу «Отцов и детей» законная жена вполне довольного Николая Петровича. Он ее, конечно, любит. Ей очень симпатизирует Аркадий. С ней – удивительно напоминающей о княгине Р.! – мог бы пережить последний акт своей любовной драмы едва сдерживающийся Павел Петрович. «Когда вы говорите, точно ручеек журчит», – отвешивает комплимент Базаров. Вот уж кому бы сдержаться, отделив желание от чужой женщины и молодой матери не твоего ребенка. Не сдержался, «крепко поцеловал Фенечку в открытые губы».

Этой сцены нет в романе. Но, перечитывая тургеневский шедевр, вижу ее снова и снова. В центре круга стоит слегка ошалевший Базаров. Его окольцовывает причудливый хоровод – страстный и душный, состоящий из женщин и женоподобных мужчин. Все здесь: «отцы» Кирсановы, Аркадий с невестой Катей, Фенечка, и даже Ситников с Кукшиной тоже тут. Ощущается присутствие княгини Р., выглядывающей из-за плеча Павла Петровича. Не последняя роль отдана вдовствующей помещице Одинцовой, чей образ так мрачно пересекается с образом еще одной женщины – смерти, так рано утащившей Базарова под могильный камень. Сжимается круг, врачу-материалисту все труднее дышать… Кстати, в этом хороводе вижу и Тургенева, мастерски управляющего танцем изнутри коллектива.

Я не осуждаю этот хоровод. В нем самозащита повседневного добра – альтернатива любой бесчеловечности. Люди жмутся друг к другу, преодолевают власть межчеловеческих сквозняков, чтобы греться притяжением душ и тел до самого конца. Разливается по тексту тургеневское тепло. И вот поверженный нигилист, замученный в жарких объятиях, не перенесший атаки чувств.

Базаров сам виноват. Он ведь не просто нигилист, он еще и бабник, «великий охотник до женщин». Они для него – тело, притягивающая физиология, акт. «Это что за фигура? На остальных баб не похожа», – Базаров пытается скрыться за непристойной фразой. Он уже оценил плечи Одинцовой, ее молчание и спокойствие. И не сумел остановиться на плотском начале, со всей скоростью врезавшись в любовь. Широко открытыми глазами он смотрит на это дивное изваяние, еще не понимая главной опасности. Вступая в брак исключительно по расчету, Одинцова вместо ребенка до конца дней своих будет вынашивать «тайное отвращение к мужчинам». «Я несчастлива оттого… что нет во мне охоты жить… Да, я стара», – грациозно произносит 29-летняя красавица. Ей суждено додушить Базарова, подорвавшегося на любви к той, которая любить не способна. Последнее, что умирающий Базаров увидит по эту сторону, будет Анна Сергеевна Одинцова, в паре со смертью пришедшая погрузить героя во тьму. Одинцова и есть главная нигилистка романа «Отцы и дети».

Фенечка, Анна Сергеевна, шампанское в гостях у безобразной Кукшиной, высокопарная дуэль с Павлом Петровичем, нарастающая скука… Тургенев мог помочь Базарову скатиться в анекдот. Физиологу физиологическая смерть? Нет! Автор отправляет героя в трагедию. Поздно привезенный тифозный больной. Вскрытие трупа. Неудачное движение скальпеля. Отсутствие противоядия. Грозные симптомы, предчувствие конца. Суета несчастного отца – доктора, пытающегося сделать бывшее небывшим. Смерть по-настоящему сильного человека, успевшего сделать вывод о собственной ненужности. И цветы на могиле Базарова: «Не об одном вечном спокойствии говорят нам они, о том великом спокойствии «равнодушной» природы; они говорят также о вечном примирении и о жизни бесконечной…».

Думаю, что вещают надгробные цветы не только об этом. Еще о том, что Тургенев принес нигилиста в жертву, чтобы примирить две России, готовые разодрать на части единую страну. О том, что жертва эта вдохновила далеко не всех, и реальные нигилисты в свой час отомстят за Базарова. Но в 1862 году, когда были напечатаны «Отцы и дети», до этой мести оставалось еще более полувека.

Известные цитаты Тургенева

– Добро по указу – не добро.
– Только ею, только любовью держится и движется жизнь.
– Счастье, как здоровье: когда его не замечаешь, значит, оно есть.
– Человек без самолюбия ничтожен. Самолюбие – архимедов рычаг, которым землю с места можно сдвинуть.
– Чрезмерная гордость – вывеска ничтожной души.
– Кто стремится к великой цели, уже не должен думать о себе.
– Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины – ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!
– Всякая любовь, счастливая, равно как и несчастная, настоящее бедствие, когда ей отдаешься весь.

«Отцы и дети» — чего я зря не замечал в романе, когда читал его в школе

Приблизительное время чтения: меньше минуты.

Продолжаю перечитывать русскую классику из школьной программы. Сейчас вот разобрался с «Отцами и детьми» Тургенева, их изучают в десятом классе. Естественно, сейчас, на шестом десятке, я увидел в этом романе совсем не то, что видел в шестнадцать лет, и уж тем более не то, чему меня в шестнадцать лет учили в школе.

Некоторыми мыслями мне хочется поделиться — причем как с подростками, которые проходят «Отцов и детей», так и со взрослыми людьми, которые, отталкиваясь от тургеневского романа, могут задуматься о вещах важных, не устаревающих.

На всякий случай — дисклеймер: я не претендую подменить своей статьей школьную программу по литературе. Собственно литературоведческие моменты, художественные особенности, вписанность «Отцов и детей» в тургеневское творчество, в историко-литературный контекст той эпохи и так далее — всего этого я касаться не буду. Для меня сейчас «Отцы и дети» — не более чем повод поговорить о некоторых значимых мировоззренческих темах.

Нигилизм и нигилисты

Базаров (как и его младший приятель Кирсанов) именуют себя «нигилистами», от латинского nihil, то есть ничто. Вот как они формулируют суть своих убеждений: «Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип».

Звучит весьма соблазнительно, особенно для молодежи, потому что здесь работает понятный психологический механизм: взрослея, человек дистанцируется от родителей не только социально, но и эмоционально. Это отчуждение (как правило, временное) служит защитным механизмом психики, смягчает разрыв с родительской семьей. Некоторые ученые полагают, что это работает еще с древнейших, доисторических времен. Но поскольку человек — это все же не обезьяна, то такое эмоциональное отчуждение обязательно должно быть как-то осмысленно, получить какое-то рациональное обоснование. Отсюда и отрицание авторитетов и принципов, поскольку это взрослые авторитеты и взрослые принципы.

Именно этот психологический механизм работает у Евгения Базарова и особенно у совсем еще мальчика Аркадия Кирсанова. Из текста видим, что молодым нигилистам постоянно хочется эпатировать старшее поколение, «троллить», как сейчас бы сказали. Во времена моей молодости Базарова могли бы назвать «интеллектуальным панком» — хаер не дыбом, грязь кусками не отваливается, а эффект тот же самый.

Кадр из фильма «Отцы и дети». 1958 г

И, разумеется, такое свойственно любой эпохе, в том числе и нашей. Молодежь отвергает мнения старших не только по мировоззренческим, но и по психологическим причинам. Если это обстоятельство учитывать, то пресловутый конфликт «отцов» и «детей» можно если и не разрешить, то существенно снизить его градус.

Но о нигилизме можно поговорить и по существу, уже безотносительно личностных особенностей нигилистов. Есть ли в самой их идее некая правда? Безусловно, есть. Слепое, нерассуждающее принятие любых авторитетов, согласие с любыми устоявшимися мнениями убивает мышление. На выходе получаем или фанатика со взором горящим, или приспособленца вроде грибоедовского Молчалина.

В чем неправда нигилизма? В абсолютизации этого отрицания авторитетов. Потому что человеческое мышление так устроено, что должно от чего-то отталкиваться. Как математик по образованию, скажу, что любая математическая теория строится на двух вещах: во-первых, это аксиомы (утверждения, принимаемые за основу, без доказательств), а во-вторых, так называемые «правила вывода», то есть способы работы с этими аксиомами. И это в математике, которая у всех ассоциируется с необходимостью доказывать всё и вся. Тем более это касается всего остального, где такая строгость рассуждений не требуется.

На первый взгляд, нигилизм может казаться похожим на научное мышление. Оно ведь тоже основано на том, что ничего не принимается слепо на веру, любое утверждение должно быть обосновано. Наука — это ведь не только совокупность конкретных знаний, но и методология, то есть способы добывания знаний. И основной способ, во всяком случае, в естественных науках, называется «верификацией», то есть проверкой. Ученый поставил какой-то эксперимент и получил новые результаты? И что дальше? Безоговорочно верим ему, ведь он академик? Да ничего подобного! Проводим этот же эксперимент в других лабораториях,  сравниваем результаты, и только если они многократно подтвердятся, заносим новое знание в нашу копилку.

Тем не менее, научное познание все-таки основано на принципах, не подвергаемых сомнению. Например, на убежденности, что мир принципиально познаваем человеческим разумом, что мир действительно существует, а не является иллюзией, сном. Принцип верификации результатов — это ведь тоже принцип, а есть и сформулированный уже в XX веке принцип фальсификации (в двух словах: если научная теория так построена, что в ее рамках можно обосновать вообще абсолютно всё, то это что угодно, то не научная теория).

Нигилизм, таким образом, науку бы уничтожил. Сомневаться во всём значило бы, что мысль ученого буксует на месте. Не приняв что-то как установленный факт, невозможно двигаться дальше. А чтобы принять это что-то за установленный факт, нужно быть уверенным в тех инструментах, с помощью которых этот факт установлен.

В науке отрицается не всё на свете вообще, а только избыточные ограничения мысли, отрицаются человеческие мнения, не подкрепленные доказательствами. Хрестоматийный пример — где-то у Аристотеля говорилось, что у насекомых восемь ножек, и веками это принималось на веру, поскольку авторитет Аристотеля был огромен. Пока кому-то не пришло в голову поймать кузнечика или муху и посчитать ножки. Вот такую слепую веру наука отвергает.

Кстати, возвращаясь все же к роману, замечу, что главный нигилист Базаров вовсе не претендует уравнивать свое мировоззрение с научным: «Я уже доложил вам, что ни во что не верю и что такое наука — наука вообще? Есть науки, как есть ремесла, знания, а наука вообще не существует вовсе».

Революционер?

Во времена моей школьной юности нам говорили, что в образе Базарова Тургенев описал грядущего человека-революционера. Мол, нигилизм — это подготовка к решительному политическому переустройству общества, и Базаров — предтеча такого переустройства.

Надо сказать, что некоторые намеки на это в тексте романа действительно есть.

«— Однако позвольте, — заговорил Николай Петрович. — Вы все отрицаете, или, выражаясь точнее, вы все разрушаете… Да ведь надобно же и строить.

— Это уже не наше дело… Сперва нужно место расчистить».

Кадр из фильма «Отцы и дети». 1958 г

Расчистить место — для чего? Для революционного переустройства? «Исправьте общество, и болезней не будет», говорит он Одинцовой. Ранее, на вопрос Павла Петровича, собирается ли Базаров действовать, тот загадочно молчит, лишь убеждая своего оппонента, что действовать он и его единомышленники действительно собираются. А вот уже свидетельство посерьезнее. Базаров говорит Аркадию: «Ты, брат, глуп еще, я вижу. Ситниковы нам необходимы. Мне, пойми ты это, мне нужны подобные олухи. Не богам же, в самом деле, горшки обжигать!..» Тут явно намек на какую-то замышляемую движуху, причем действовать Базаров предполагает не своими руками, а с помощью полезных идиотов, оболваненных простаков, пушечного мяса. Современным молодым людям тут есть о чем задуматься. Как, кстати, задумался и Аркадий Кирсанов: «Мы, стало быть, с тобой боги? то есть — ты бог, а олух уж не я ли?» И тут еще уместно вспомнить слова Кати, сказанные Аркадию про Базарова: «Он хищный, а мы с тобой ручные». И, наконец, прощаясь с Кирсановым, Базаров говорит уже открыто: «В тебе нет ни дерзости, ни злости, а есть молодая смелость да молодой задор. Для нашего дела это не годится. Ваш брат дворянин дальше благородного смирения или благородного кипения дойти не может, а это пустяки. Вы, например, не деретесь — и уж воображаете себя молодцами, — а мы драться хотим. Да что! Наша пыль тебе глаза выест, наша грязь тебя замарает, да ты и не дорос до нас, ты невольно любуешься собою, тебе приятно самого себя бранить, а нам это скучно — нам других подавай! нам других ломать надо

Тем не менее, по-моему, никакой Базаров не потенциальный революционер, и прав его вечный идейный оппонент Павел Петрович, сказавший ему «Не так же ли вы болтаете, как и все?» Базаров, конечно, вскинулся, что нет, «чем другим, а этим грехом не грешны», но я что-то ему не верю.

Не верю прежде всего потому, что у любого революционера, действующего ли, потенциального ли, должна быть серьезная мотивация. Чтобы «рушить до основанья, а затем», нужно очень сильно этого «затем» хотеть, нужен некий положительный идеал, которого с помощью революции предполагается достичь. И вот тут, если внимательно посмотреть на Базарова, увидим, что никакого такого идеала у него нет. Людей он не очень-то любит, страдания простого народа его не особо напрягают, ужасы крепостничества не отвращают: «Черт меня дернул сегодня подразнить отца: он на днях велел высечь одного своего оброчного мужика — и очень хорошо сделал. Да, да, не гляди на меня с таким ужасом, — очень хорошо сделал, потому что вор и пьяница он страшнейший…» Безотносительно оценки этой экзекуции — может ли человек с такими взглядами мечтать о ниспровержении крепостного права?

Да, бывает и так, что человека в революцию тянет просто потому, что тянет подраться, без всяких высоких целей. Раззудись, плечо, размахнись, рука… Но и этого в Базарове нет, он циничен, но не особо агрессивен. Тогда зачем ему это самое «наше дело»?

Словом, перед нами — фэйковый революционер. Болтун, который реально ничего не замышляет, а только любит побазарить. Таких пламенных революционеров сейчас пол-фэйсбука…

Он настоящий?

Рискну выдвинуть гипотезу: Базаров вообще не самый типичный представитель нигилизма, хотя, со слов самого Тургенева, у него и были реальные прототипы — врачи Дмитриев и Якушкин, да и в своих рабочих материалах к роману Тургенев проводит параллели и с более известными людьми, например, Николаем Добролюбовым.

Однако большинство реальных нигилистов той эпохи были совсем другими. Как правило, это были пылкие молодые люди, мечтающие о «счастье для всех, даром, и чтобы никто не ушел обиженным», наивные идеалисты, которые впоследствии либо ожесточились и стали реальными революционерами-террористами (нечаевцы, народовольцы), либо повзрослели и начали цинично выстраивать свои карьеры и состояния. Вирус нигилизма в них мутировал, они действительно отринули «принсипы», то есть общественную мораль, заповеди религии, но, не особо афишируя свою беспринципность, стали действовать с умом — и превратились в новую политическую элиту. Такое превращение, кстати, блестяще показал Николай Лесков в романе «На ножах». Не все, конечно (взять того же Добролюбова), но многие. И если вновь проводить параллели с современностью — мы легко увидим тех акул бизнеса и политики, которые на рубеже 80-90-х годов были демократически настроенными юношами со взорами горящими.

Если моя догадка верна, то как объяснить непохожесть Базарова на реальных нигилистов? Может быть, Тургенев их вообще не слишком знал, не особо соприкасался с их кругом? Но эпизодические фигуры Ситникова и Кукшиной, либералов местного разлива, показаны вполне по-лесковски. Да и Аркадий Кирсанов, тоже позиционировавший себя нигилистом, в общем, выглядит вполне жизненно.

А может, Тургеневу интереснее был даже не сам этот искусственно сконструированный им Базаров, а реакции других героев на него? И тогда Базаров — лакмусовая бумажка, способ раскрыть такие реально значимые для Тургенева человеческие типы, как старшие Кирсановы, как Одинцова… наконец, как родители Базарова?

Признаюсь, у меня нет ответа. Я не настолько хорошо знаком с жизнью и творчеством Тургенева. Об этом лучше узнать у специалистов, но на гипотезу-то я право имею?

Про «глубинный народ»

Это выражение, «глубинный народ» — из фантастического романа Дмитрия Быкова «ЖД». Глубинный народ — это население, автохтоны, занятые своей жизнью, а не решением мировых проблем, которыми озабочена интеллектуальная элита — как условно глобалистская, так и условно патриотическая.

Так вот, в «Отцах и детях» поставлена (и не решена) действительно очень важная проблема: а способны ли разные сословия (страты, тусовки и так далее) понимать друг друга, способны ли они вообще говорить на одном языке? Применительно к эпохе «Отцов и детей» это дворяне и крестьяне, применительно к нашим реалиям — это условные хипстеры и условные гопники. Поскольку и те, и другие составляют народ, то без взаимопонимания между ними, без разумных компромиссов народ обречен тратить свои силы впустую. Но возможно ли такое взаимопонимание?

Кадр из фильма «Отцы и дети». 1958 г

Вот Базаров. Он в разговоре с Аркадием упрекает его отца, Николая Петровича Кирсанова, что тот не понимает русского мужика: «И добрые мужички надуют твоего отца всенепременно. Знаешь поговорку: «Русский мужик бога слопает»». При этом сам Базаров, казалось бы, мужика понимает и видит насквозь, об этом нам сообщает автор: «Слуги также привязались к нему, хотя он над ними подтрунивал: они чувствовали, что он все-таки свой брат, не барин». В чем выражается это понимание? В том, что дворовые мальчишки охотно помогают ему ловить лягушек для опытов, в том, что на него засматривается горничная Дуняша.

Но вот Базаров пытается развести крепостного своего отца на спор о судьбах России. И… «Увы! презрительно пожимавший плечом, умевший говорить с мужиками Базаров (как хвалился он в споре с Павлом Петровичем), этот самоуверенный Базаров и не подозревал, что он в их глазах был все-таки чем-то вроде шута горохового».

Так что же? Взаимопонимание невозможно? Мне кажется, ошибка (если не сказать, глупость) Базарова в том, что он, вступая в общение с людьми, игнорирует контекст, игнорирует социальную, культурную разницу между ними. Вот он пристает к крепостному своего отца и требует от него ответа на вопрос: «Ну, — говорил он ему, — излагай мне свои воззрения на жизнь, братец: ведь в вас, говорят, вся сила и будущность России, от вас начнется новая эпоха в истории, — вы нам дадите и язык настоящий, и законы». А для мужика эти понятия — «эпоха», «история», «будущность» — чужие, малопонятные, барские. Кроме того, мужик приучен многовековым коллективным опытом, что всерьез говорить с барином нельзя, что барину нужно льстить и потакать: «…известно, господская воля, потому вы наши отцы. А чем строже барин взыщет, тем милее мужику…» Ну вот как можно всерьез говорить с человеком, чьему отцу ты принадлежишь как вещь и который в свое время унаследует тебя? Который в любой момент может выдрать тебя на конюшне? Если уж гиперболизировать, это все равно что в нацистском концлагере эсэсовец-интеллигент зайдет в барак и заведет с заключенными разговор о поэзии и философии.

Умница Базаров этого, конечно, не понимает. А не понимает, кстати, потому, что он по-своему аристократичен. Аристократизм его выражается в том, что он автоматически ставит себя выше мужика, заставляет того подстраиваться под свою систему понятий, навязывает ему свой, как сказали бы философы, дискурс. Чем этот формат аристократизма лучше того, что защищает Павел Петрович Кирсанов?

А ведь взаимопонимание возможно — что доказывают такие фигуры в отечественной истории и литературе, как Николай Лесков, Владимир Короленко, Владимир Гиляровский. Для этого всего лишь надо не гнуть пальцы, не смотреть на простой народ свысока, равно как и не обожествлять его (намекаю на Платона Каратаева из «Войны и мира» Льва Толстого). Надо знать его проблемы, надо видеть его недостатки, надо учиться выделять из социального общечеловеческое. Но это трудно и долго.

В нашем современном российском обществе — ровна та же проблема. Одна часть общества обзывает другую «ватниками» и «анчоусами», другая обзывает первую «пятой колонной» и «либерастами», и ни та, ни другая не хочет видеть в социально и культурно чуждых им людях именно что людей, имеющих тот же образ Божий, что и в тебе.

Конфликт «отцов» и «детей»

В школьной программе, во всяком случае, в мое время, на это делался основной упор. Предполагалось, что «дети» прогрессивнее «отцов», что «отцы» застряли в прошлой эпохе и не способны осмыслить новое время…

Что тут сказать? Ну да, есть такой конфликт, и вещь это совершенно естественная — причем не только по тем психологическим причинам, о которых я уже писал. Другая причина — социальная: жизнь все-таки меняется и каждое новое поколение формируется в несколько иных условиях, нежели прежнее. Поэтому «отцы» плохо понимают мышление «детей» (а к тому же еще и плохо помнят, какими сами были в молодости), «дети» же, в силу юношеского максимализма и нехватки жизненного опыта, плохо понимают мышление «отцов». Так было и до середины XIX века, и после, и сейчас есть, и всегда будет, покуда существует человечество.

Но, вполне возможно, Тургенев был тут первооткрывателем. Во всяком случае, в русской литературе. И мало того, что он описал проблему — он еще и показал два неправильных решения этого конфликта со стороны «отцов».

Первое, самое лобовое решение — это, подобно Павлу Петровичу Кирсанову, ругать молодежь за то, что испортилась, за то, что не дотягивает до принципов старшего поколения. Второе, подобно отцу Базарова, Василию Ивановичу, лебезить перед «сыновьями», подстраиваться под них, изменять своим принципам. Глупо смотрится Павел Петрович, жалко смотрится Василий Иванович.

Кстати, острота этого конфликта во времена Тургенева была куда меньшей, чем сейчас, потому что сейчас жизнь меняется гораздо быстрее. Меняется экономическая структура, меняется политическая система, меняется как массовая, так и элитарная культура, меняется наука — причем все это на протяжении жизни одного поколения. Нынешние «дети» гораздо сильнее отличаются от своих «отцов», чем, скажем, тридцать лет назад. Глядя из сегодняшнего дня, 20-е годы XIX века (юность старших Кирсановых) практически ничем не отличается от 50-х годов (юность Базарова и Кирсанова-младшего).

Но конфликт поколений — это вовсе не обязательно конфликт идей. Идейные конфликты в том же XIX веке как раз происходили в среде одного и того же поколения (прежде всего, это противостояние западников и славянофилов — людей примерно одного и того же возраста, социального круга, образования). Возрастной конфликт может маскироваться под идейный, но причина такой маскировки — как правило, чисто психологическая.

Лирическая линия

За всеми этими разговорами как-то затерялось, что «Отцы и дети» — это, помимо всего прочего, еще и роман о любви. Кирсанов-старший любит Фенечку, но боится вступить в брак, поскольку это в глазах брата может выглядеть предосудительно. Брат, Павел Петрович, тоже любит Фенечку, но боится это показать, поскольку это в его собственных глазах выглядит предосудительно. Базаров влюбляется в Одинцову, но долго боится в этом признаться, поскольку слишком горд для этого. Одинцова тоже любит Базарова, но боится принять его любовь, так как слишком дорожит спокойствием, а с этим человеком о спокойной жизни можно лишь мечтать. Кирсанов-младший сперва влюбляется в Одинцову, потом в ее сестру Катю.

Кадр из фильма «Отцы и дети». 1958 г

Наверное, старшекласснику эти любовные узлы интереснее, чем мне. На мой взгляд, все это очень, очень обыденно, универсально. Зачем оно нужно было Тургеневу? Может, из соображений приличия? Ну какой же роман, в самом деле, без этого? А может, весь этот любовный многоугольник подгонялся к тому, чтобы показать: Базаров живой человек и ничто человеческое ему не чуждо. Он страдает, он стесняется, он ревнует, он тоскует. Добавляет ли это что-то к его образу? По-моему, только то, что как он ни пыжится изобразить из себя железного человека, рыцаря без страха и упрека, а не дотягивает. И слава Богу, что не дотягивает. Иначе выглядел бы каким-то Чужим или Хищником.

Лопух на могиле

Честно признаюсь: на мой взгляд, в художественном отношении «Отцы и дети» не самое сильное произведение Тургенева. Слишком уж много тут публицистики. Тем не менее, ближе к финалу романа художественная составляющая усиливается. Я имею в виду возвращение Базарова в родительский дом и смерть от заражения крови. Эмоциональный накал тут мощный, и мне безумно жалко не самого Базарова, а его родителей. Их вообще на протяжении всего текста жалко, потому что они безумно любят сына и потому что он не способен воспринять их любовь и ответить на нее. Назвать его «чёрствым» — это ничего не сказать. Когда я перечитывал гоголевского «Тараса Бульбу», меня сильно зацепило отношение Тараса и его сыновей к жене и, соответственно, маме. Но там это хотя бы можно было объяснить тогдашними нравами, условностями. А Евгений наш Базаров — он же выше условностей, он же ведет себя естественно.

Кадр из фильма «Отцы и дети». 1958 г

Не берусь утверждать, что он вообще не любит родителей, но вот что не умеет (да и не хочет) отвечать на их любовь — это факт, это сплошь и рядом рассыпано по тексту. Что тому причиной — непомерная ли его гордыня (которую автор то и дело специально подчеркивает), эмоциональная ли глухота — судить не берусь. Но вот что это не надумано, что это бывает — это факт. Факт жизни каждого из нас. Мы часто принимаем чужую любовь как нечто естественное, она нас иногда даже несколько напрягает, но ответить своей любовью не можем. Или не умеем. Или не хотим. А потом бывает поздно.

И тогда на могиле вырастает лопух.

Смотрите также другие материалы из цикла «Школьная программа для взрослых»:
Почему Маша не убежала с Дубровским
Тарас Бульба: удивительные факты, о которых не рассказывают в школе

Редакция благодарит доктора филологических наук, профессора Московского государственного педагогического университета Янину Викторовну Солдаткину за помощь в подготовке этой статьи.

👨🏻‍🎓 «Отцы и дети» за 9 минут. Краткое содержание романа Тургенева

: Студент-медик отрицал дружбу, любовь, никого не уважал, из-за чего потерял друга и любимую, а старшие невзлюбили его. Отвергнутый обществом, он поселился у стариков-родителей и умер, никем не понятый.

Действие происходит в середине 19-го века в Российской империи. Названия глав — условные.

Главы 1–11. Знакомство с Базаровым

В жаркий майский день помещик Николай дожидался на постоялом дворе сына, который окончил университет и возвращался домой.

Николай Петрович Кирсанов — небогатый помещик, 44 года, невысокий, пухленький, седой, немного хромает, воспитанный, добрый и справедливый

Продолжение после рекламы:

Николай родился в семье генерала, окончил университет, женился на дочери мелкого чиновника и прожил с любимой женой десять счастливых лет. Овдовев, он с трудом пережил горе и теперь преобра­зовывал своё поместье Марьино в ферму.

Его сын Аркадий приехал не один, а с другом — Базаровым.

Аркадий Николаевич Кирсанов — сын Николая, 23 года, свежий и румяный, со звонким голосом, умный, добрый, немного наивный, подвержен чужому влиянию

Евгений Васильевич Базаров — убеждённый нигилист, студент-медик, высокий, светловолосый, с длинным, худым лицом и бакенбардами, зеленоватыми глазами, умный, спокойный, самоуверенный

Базаров был ярым нигилистом, не признавал авторитеты, отрицал религию, никого не уважал, дружбы для него не существовало, а любовь он считал чисто физиоло­гической реакцией.

Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружён этот принцип.

К Николаю Базаров относился снисходительно, а его брата — ухоженного щёголя Павла — считал чудаковатым.

Павел Петрович Кирсанов — старший брат Николая, лет 50, красивый, стройный, образованный, немного надменный, благородный

Брифли существует благодаря рекламе:

Обосновавшись в Марьино, Базаров занялся естественными науками и быстро подружился с дворней.

Из-за различий во взглядах Базаров и Павел стали непримиримыми врагами, постоянно спорили. Чтобы хоть немного примирить друга с дядей, Аркадий рассказал Базарову историю Павла.

Павел был красавцем-офицером, одержал в петербургском высшем обществе множество любовных побед, но потом влюбился в княгиню Р., странную женщину, склонную к истерии. Княгиня быстро охладела к Павлу, но он не смог её забыть и преследовал, пока та не начала его избегать. Через десять лет княгиня умерла «в состоянии, близком к помешательству». Узнав об этом, Павел, который так и не женился, покинул высший свет, поселился у овдовевшего брата и вёл размеренную жизнь «на английский вкус».

Аркадий попытался убедить друга, что Павел — хороший человек, но Базаров считал, что такое преклонение перед женщиной — «распущенность, пустота».

Николая огорчали бесконечные споры брата с Базаровым. Он видел, что молодые люди относятся к нему снисходительно и посмеиваются над ним. Единственный сын не понимал Николая и отдалялся от него.

Продолжение после рекламы:

Однажды Николай получил приглашение от родственника, богатого чиновника, который приехал в ближайший город с проверкой. Николай с Павлом ехать отказались, и Базаров предложил Аркадию съездить вместо них.

Главы 12–19. Встреча с Одинцовой, любовь Базарова

Богатый родственник посоветовал Аркадию съездить с визитом к губернатору, а тот пригласил друзей на свой бал. Там они познакомились с Одинцовой.

Анна Сергеевна Одинцова — богатая вдова, 28 лет, красивая, высокая, стройная, умная, спокойная, властная и холодная

Аркадий увлёкся ею, а Одинцову заинтересовал Базаров — человек, который ни во что не верит. Базаров же отозвался об Одинцовой цинично, он не допускал «свободы мысли в женщинах», чем сильно покоробил Аркадия.

Одинцова была дочерью известного игрока-афериста и обедневшей аристократки, получила «блестящее образование» в Петербурге. Родители умерли рано, оставив ей с младшей сестрой «крошечное состояние». Одинцова вышла замуж за богатого старика, семь лет была ему верной женой, а овдовев, стала хозяйкой большого поместья Никольское. По губернии о ней ходили нехорошие слухи, но она пропускала их мимо ушей.

Брифли существует благодаря рекламе:

Одинцова пригласила друзей погостить в Никольском. Они пробыли там дней пятнадцать. Одинцова больше общалась с Базаровым, эту холодную женщину он чем-то привлекал. К робевшему перед ней Аркадию она относилась как к младшему брату, и тот начал искать утешение в дружбе с её сестрой Катей.

Катерина Сергеевна Локтева (Катя) — младшая сестра Одинцовой, 20 лет, темноволосая, смуглая, с тёмными глазами и круглым приятным лицом, тихая и задумчивая, побаивается властную сестру

Базаров же всегда был встревожен, сердит и сильно отдалился от друга.

Постепенно циничный Базаров понял, что он, нигилист, влюблён, и это выбило его из колеи.

…это было не трепетание юношеской робости, не сладкий ужас первого признания овладел им: это страсть в нём билась, сильная и тяжёлая — страсть, похожая на злобу и, быть может, сродни ей…

В Никольское приехал слуга родителей Базарова — те жили неподалёку и очень хотели повидать сына. Базаров решил восполь­зоваться этим предлогом и уехать. Он сообщил об этом Одинцовой. Та не хотела, чтобы Базаров уезжал. Он признался ей в любви, но Одинцова испугалась его страсти и не ответила на неё, не стала рисковать своим покоем.

Вскоре Базаров и Аркадий покинули Никольское.

Главы 20–22. В гостях у родителей Базарова, возвращение в Марьино

Пожилые родители Базарова были бедными помещиками. Его отец, полковой врач в отставке, раньше служил под началом деда Аркадия, мать была дворянкой, доброй, набожной и суеверной.

Единственного сына старики побаивались и боготворили. Базаров родителей любил, но относился к ним свысока, с матерью почти не общался, посмеивался над старинными привычками отца и навещал их редко — в древне ему было скучно.

Как посмотришь… издали на глухую жизнь, какую ведут здесь «отцы», кажется: чего лучше? Ешь, пей и знай, что поступаешь… самым разумным манером. Ан нет; тоска одолеет. Хочется с людьми возиться…

Базаров был зол на Одинцову, но гордился, что эта «бабёнка» его не сломала. Аркадию всё меньше нравились рассуждения друга, а когда Базаров назвал Павла идиотом, они чуть не подрались.

Через три дня Базаров соскучился и уехал, чем сильно расстроил родителей. В Марьине Базаров вернулся к препари­рованию лягушек. Аркадий пытался помогать отцу, хозяйственные дела которого шли плохо, но погрузиться в проблемы поместья не смог, потому что постоянно думал об Одинцовой.

Однажды он узнал, что его покойная мать переписывалась с матерью Одинцовой, заставил отца найти эти письма и решил использовать их как предлог для визита в Никольское. Пробыв дома десять дней, Аркадий уехал, а Базаров остался в Марьине.

Главы 23–24. Дуэль Базарова

Базаров усиленно занимался наукой. С Павлом он больше не спорил и позволял ему наблюдать за научными опытами, но их взаимная неприязнь не уменьшилась. Николай заходил к Базарову часто, пытался учиться.

Николай сожитель­ствовал с Фенечкой, дочерью умершей экономки, имел от неё сына.

Федосья Николаевна (Фенечка) — сожительница Николая, 23 года, белокожая, пухленькая, с тёмными волосами и глазами, робкая и добрая, но глупенькая, необразованная мещанка

С ней Базаров общался охотнее всего, а она доверяла ему. Павла Фенечка боялась — он наблюдал за ней и часто неслышно появлялся за её спиной.

Базарову нравилась хорошенькая молодая женщина. Однажды утром, застав Фенечку одну в беседке, Базаров поцеловал её. Днём Павел вызвал Базарова на дуэль, умолчав о её причине. Однако Базаров понял, что на дуэль его вызвали из-за Фенечки, и заподозрил, что Павел в неё влюблён.

Каждый из них сознавал, что другой его понимает. Друзьям это сознание приятно, и весьма неприятно недругам, особенно когда нельзя ни объясниться, ни разойтись.

Стрелялись без секундантов. Базаров ранил Павла в ногу и оказал раненому первую помощь.

К вечеру у Павла начался жар и бред. Он говорил, что Фенечка похожа на княгиню Р., он любит «это существо» и не позволит, «чтобы какой-нибудь наглец посмел коснуться». Николай так и не понял, что эти слова относятся не к княгине Р., а к его Фенечке.

На следующий день Базаров уехал. Павел выяснил, что Фенечка не хотела того поцелуя, и попросил Николая как можно быстрее жениться.

Главы 25–28. Базаров умирает в одиночестве, Аркадий женится на Кате

Аркадий и Катя всё больше сближались. Он освобождался от влияния Базарова, и девушке это нравилось, она чувствовала, что странный друг Аркадия чужд им.

Базаров явился в Никольское сообщить Аркадию о дуэли и сразу понял, что друг изменился и их пути расходятся. Базаров поговорил с Одинцовой, и они убедили друг друга, что «любовь — чувство напускное» и им всё показалось. Он сказал ей, что Аркадий влюблён в неё, а к Кате относится по-братски. Одинцовой это польстило.

Разговор услышали Аркадий с Катей. Молодой человек как раз путано объяснялся девушке в любви. Услышанное придало ему решимости, он сделал Кате предложение, и та согласилась. Одинцова отпустила сестру замуж, начала радоваться счастью влюблённых, и те вскоре забыли о нечаянно подслушанном разговоре

Базаров навсегда попрощался с Аркадием и уехал к родителям. В деревне он затосковал, забросил науку и весь август лечил окрестных крестьян.

Участвуя во вскрытии мужика, умершего от тифа, Базаров заразился и слёг. Понимая, что умирает, он попросил послать за Одинцовой. Она приехала со своим врачом, но тот не смог помочь. Базаров успел попрощаться с единственной женщиной, которую по-настоящему любил.

— Прощайте, — проговорил он с внезапной силой, и глаза его блеснули последним блеском. — Прощайте… Послушайте… ведь я вас не поцеловал тогда… Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет…

Одинцова поцеловала Базарова в лоб, тот заснул и больше уже не просыпался.

Шесть месяцев спустя Аркадий женился на Кате, а Николай — на Фенечке. Павел сразу после свадеб уехал и поселился в Дрездене. Аркадий взялся за хозяйство, и ферма стала приносить солидный доход. Катя родила сына. Николай попал в мировые посредники и постоянно находился в разъездах.

Одинцова вышла замуж «не по любви, но по убеждению» за ещё молодого, умного, доброго, но холодного как лёд человека, законника, «одного из будущих русских деятелей». Они зажили дружно и, возможно, доживутся до любви.

Базаров похоронен на небольшом сельском кладбище. К его могиле часто приходят, поддерживая друг друга, старики-родители и долго печально молятся.

Проблема нигилизма в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» Отцы и дети Тургенев И.С. :: Litra.RU :: Только отличные сочинения




Есть что добавить?

Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru!


/ Сочинения / Тургенев И.С. / Отцы и дети / Проблема нигилизма в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»

    Роман И. С. Тургенева “Отцы и дети” был опубликован в 1862 году. Он сразу привлек внимание широких общественных кругов России и с тех пор продолжает вызывать огромный интерес читателей как остротой поставленных в нем вопросов, так и своими художественными достоинствами. В этом произведении Тургеневу удалось поднять глубокие политические, философские и эстетические проблемы, запечатлеть реальные жизненные конфликты, раскрыть суть идейной борьбы между основными общественными силами в России конца 50-начала 60-х годов XIX века.
    Образ Евгения Базарова — главного героя романа — потряс воображение всей читающий публики. В русской литературе был впервые изображен разночинец-демократ — человек огромной силы воли и твердых убеждений. К. А. Тимирязев, выдающийся естествоиспытатель, сравнивал его по общественной значимости с исторической личностью Петра Первого: “Тот и другой были прежде всего воплощением «вечного работника», все равно «на троне» или в мастерской науки… Оба созидали, разрушая”. Основной конфликт между героем-демократом и либералами сформулирован в словах Базарова, обращенных к Аркадию Кирсанову: “В тебе нет ни дерзости, ни злости, а есть молодая смелость да молодой задор; для нашего дела это не годится. Ваш брат дворянин дальше благородного смирения или благородного кипения дойти не может, а это пустяки. Вы, например, не деретесь — и уж воображаете себя молодцами, — а мы драться хотим”. Каковы же взгляды этого героя, который так ополчается против “благородного смирения” дворян и призывает своих будущих единомышленников “драться”? Тургенев наделил Базарова своеобразным отношением к философии, политике, науке, искусству. Только выяснив это своеобразие, можно понять все поступки героя, его противоречивость, его взаимоотношения с другими персонажами романа.
    Базаров — нигилист, отрицатель, разрушитель. В своем отрицании он не останавливается ни перед чем. Почему же Тургенев увидел героя своего времени именно в Базарове? Работать над романом он начал в ту пору, когда еще не произошла отмена крепостного права, когда все еще нарастали революционные настроения и прежде всего бросались в глаза именно идеи отрицания и разрушения по отношению к старому порядку, старым авторитетам и принципам. Надо отметить, что базаровский нигилизм не носит абсолютного характера. Базаров не отрицает того, что проверено опытом и жизненной практикой. Так, он твердо убежден, что труд — основа жизни и призвание человека, что химия — полезная наука, что главное в мировоззрении человека — естественнонаучный подход ко всему. Базаров говорит, что готовит себя к тому, чтобы совершить “много дел”, правда, какие это дела и к чему конкретному стремится Базаров, — остается неясным. “В теперешнее время полезнее всего отрицать — мы отрицаем”, — говорит он. Базаров — выразитель идей передового демократического движения, которое складывалось и развивалось под знаком отрицания всего, исторически связанного с дворянско-крепостническим обществом, с дворянской культурой, со старым миром. В те годы в кружках передовой студенческой молодежи речь шла прежде всего о разрушении старого, то есть всего того, что составляло основу жизни дореформенной России. Герцен писал: “Мы не строим, мы ломаем, мы не возвращаем нового откровения, а устраняем старую ложь”. Об этом же заявляет и Базаров.
    Каким же образом нигилистические взгляды героя отражаются на его взаимоотношениях с другими персонажами романа?
    Когда Аркадий сообщил дяде и отцу о том, что Базаров — нигилист, они постарались дать свое определение этого слова. Николай Петрович сказал: “Нигилист… это от латинского nihil, ничего, насколько я могу судить; стало быть, это слово означает человека, который… который нечего не признает?” Павел Петрович тут же подхватил: “Скажи: который ничего не уважает”. Аркадий объяснил им: “Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип”. Однако Павел Петрович остался при своем мнении: нигилист — это человек, “который ничего не уважает”. Он сперва не придал серьезного значения убеждениям Базарова, посчитав его пустым критиканом. Однако вскоре он потерял свое спокойствие и самоуверенность. Базаров оказался не так пуст и безопасен, как ему сначала показалось, поскольку он отрицал как раз все то, что было близко и дорого Павлу Петровичу и что составляло суть его существования, и этот нигилист, судя по его заявлениям, “собирался действовать”. Базаров же проникался все большими презрением и иронией по отношению к либеральному “аристократишке”. В этом тщательно прослеженном идейно-психологическом процессе накопления и нарастания сначала глубокой неприязни и антипатии, а потом прямой вражды нашла отражение сама действительность того времени. Если в отношениях демократов и либералов в конце 1840-х годов преобладали неприязнь, ирония, полемические стычки, то к концу 1850-х годов эти отношения стали непримиримо враждебными. Их встречи в одной среде немедленно рождали споры и конфликты. По свидетельству очевидцев, такие споры возникали между самим Тургеневым и критиками-демократами. Тургенева выводил из себя один вид всегда спокойного и уверенного Добролюбова, и он старался спровоцировать спор с ним, не признавая его принципов. Добролюбов же, в свою очередь, говорил о том, что ему с Тургеневым скучно, и отвергал его взгляды на жизнь. Психологию этих споров, их суть и форму, может быть в несколько утрированном виде, Тургенев и перенес на страницы своего романа.
    Таким образом, поставив в центре романа человека из демократического лагеря и признавая его силу и значение, Тургенев во многом ему не симпатизировал. Он наделил своего героя нигилистическим отношением к искусству и ясно дал почувствовать, что не разделяет его взглядов. При этом писатель не стал выяснять причин отрицательного отношения Базарова к искусству. Однако нетрудно догадаться, что это за причины. Базаров и его единомышленники (в действительности, а не в романе, поскольку в романе у него их нет) отрицали искусство потому, что оно в 1850-1860-х годах было поставлено некоторыми поэтами и критиками выше тех насущных гражданских, политических задач, которые, с их точки зрения, следовало разрешить в первую очередь. Людям, стремящимся поставить искусство выше социально-политических проблем, они возражали даже в том случае, когда речь шла о произведениях таких гениев, как Рафаэль или Шекспир. Так поступает Базаров, заявляя: “Рафаэль гроша медного не стоит”; “Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта” и т. д. Он не желает любоваться красотой природы: “Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник”. Конечно, Тургенев не может здесь поддерживать своего героя. Ведь в истории русской литературы не было, пожалуй, другого такого крупного писателя, который бы так искренне, самозабвенно и нежно любил природу и так полно, разносторонне отразил ее красоту в своем творчестве.
    Видимо, проблема нигилизма не просто интересовала писателя, она была им выстрадана, поскольку приверженцы данного направления отрицали очень многое из того, что было ему дорого. Однако появление такого направления должно было свидетельствовать о том, что в общественном строе России назрел кризис, и увлечение нигилистическими взглядами для многих стало отчаянной попыткой найти выход из него. Может быть, Тургенев несколько сгустил краски, передавая суть данного направления, но благодаря этому проблема нигилизма получила еще большую остроту. Писатель показал всю несостоятельность нигилистических воззрений, заставив главного героя то и дело вступать в спор с самим собой. Базаров во многом противоречил своим убеждениям: в романтической любови к Одинцовой, в дуэли с Павлом Петровичем и т. д. Душевные метания главного героя должны были натолкнуть читателя на раздумья: пополнить ли ему ряды нигилистов или попытаться найти какой-то иной выход из создавшегося положения.



/ Сочинения / Тургенев И.С. / Отцы и дети / Проблема нигилизма в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»


Смотрите также по произведению «Отцы и дети»:


Пофигизм как зеркало русской революции?

В статье «Пустые хлопоты кремлевского патриотизма», она недавно была опубликована в «Независимой газете», политолог Александр Ципко пишет: «Вместо роста патриотичных настроений социологи в последний год наблюдают рост российского пофигизма». И далее: «Низы, конечно, недовольны верхами, но они сейчас уже ничего не требуют от верхов. Правда, консолидация нации на пофигизме — слишком зыбкая почва для национального развития». Александр Ципко участвует в нашем разговоре на тему, которую определим так — пофигизм как зеркало русской революции. Это, конечно, не утверждение, это вопрос и Александру Ципко, и его предстоящим собеседникам: писателю Георгию Владимову и историку, публицисту Кириллу Кобрину. Александр Сергеевич Ципко, судя по вашей статье, политический пофигизм в России для вас явление негативное. И теперь вопрос: быть может, это признак нормализации общества? В конце концов, в развитых демократиях и одновременно — вполне зажиточных странах примерно две трети населения, и это еще хорошо, если две трети, являются на политические выборы. Это нормальный абсентеизм не безразличных, подчеркиваю, не безразличных ко всему на свете людей, то есть никаких не пофигистов. Почему в России, с вашей точки зрения, должно быть иначе? Александр Ципко: В России должно быть иначе, потому что нынешняя ситуация посткоммунистической России качественно отличается от ситуации на Западе. Мы имеем на Западе стабильные демократии, историческую преемственность, в конце концов, общество, не пережившее столько катаклизмов, сколько Россия в 20-м веке. Я бы даже подумал: здесь в России мы имеем стабилизацию регресса. Надо качественную особенность России учитывать. С точки зрения видения нашей интеллигентской, относительно элитарной, общество получило права и свободы, свободу слова, свободу выражения, и как бы наступило царство для творчески мыслящих людей. Но это происходит на фоне колоссальной деградации социума. Посмотрите внимательно на Россию. Я только что смотрел статью Леонида Григорьева. Оказывается, одна шестая часть населения это у нас жители маленьких городов и поселков, прикрепленных к одному предприятию. И вот вы имеете ситуацию — предприятие не работает и отсюда все проблемы — нет воды, нет света, потому что нет финансирования, это значит 25 миллионов человек. По данным многих социологов, кто занимается аграрной проблемой, в России, которая была с точки зрения уровня образования развитая страна, 15 миллионов людей выживают за счет натурального хозяйства. То есть вы имеете архаизацию, где крестьянин производит для себя все необходимое. Не говоря о более важной, потерянной для многих людей возможности какой-то социальной мобильности, прогресса. Теперь понятно — советская система при всех своих недостатках, которые я активно критиковал, все-таки выстраивала человека: кончил школу, если более успешно — поступишь в вуз и так далее. Сейчас это как-то странно для значительной части молодежи из вот этих разрушенных семей, семей, где практически отец уже ничто, ибо он не работает, разрушается семья, разрушаются многие социальные ориентации, отсюда поразительная база роста преступности, асоциального, аморального поведения. Короче говоря, этот пофигизм это не следствие развитого частного интереса и ставки на частную жизнь, семью и на традиционные ценности, а пофигизм вследствие усталости, растерянности и утраты каких-либо социально-значимых мотивов поведения в жизни. Лев Ройтман: Спасибо, Александр Сергеевич. Кстати, если побродить в Интернете по российской публицистике, то выясняется, что пофигизм свойственен необязательно лишь тем слоям населения, той социальной страте, о которой говорите вы. Передо мной некоторые распечатанные высказывания по поводу пофигизма. Ирина Покровская, телевизионный критик, например, пишет о пофигизме актеров на сцене. Это совсем не люмпены, не та деклассированная в чем-то часть населения, о которой говорите вы. Или знаменитый тренер по волейболу Вячеслав Платонов пишет о пофигизме российских спортсменов. Я, конечно, могу продолжать, Кирилл Кобрин, который сидит в студии, видит разложенные передо мной эти распечатки из Интернета. Тем не менее, пофигизм действительно превращается в какую-то систему умонастроений. Но в России, кажется, это тоже не впервые. В России было такое явление как «нигилизм», распространенное в том социальном слое, который по сути дела только и присутствовал в тогдашней российской публицистике, в российской интеллектуальной и культурной жизни. Кирилл, нигилизм — это тоже было нечто сродни сегодняшнему пофигизму? Кирилл Кобрин: Надо сказать, что это слово, как вы помните прекрасно, придумал Тургенев, это «Отцы и дети», Базаров — нигилист. И вот определение, которое дает его друг: «Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип». Естественно, что социальная, собственно, и культурная практика настоящих нигилистов, а не литературных героев, была несколько проще, и об этом писал еще и Набоков в «Даре», в той главе, которая посвящена Чернышевскому. И все-таки надо отличать нигилизм как неуважение к принципам и желание проверить эти принципы, это явление, которое имеет определенные социокультурные, исторические корни, от этого пофигизма, который я бы тоже, действительно, с Александром Сергеевичем и с вами разделил бы на пофигизм как бы массы населения, который является результатом страданий, абсолютно объективных страданий — социальных, экономических, каких угодно, и пофигизм элиты, который является следствием, как мне кажется, просто цинизма. Другой вопрос — в чем причины этого цинизма? Они тоже, видимо, носят определенный исторический и культурный характер, и тут можно много говорить о релятивизме, об условности постмодернистской эпохи, которая ставит под сомнение ценности и так далее. Но фактом остается фактом, я бы сказал, что это два разных пофигизма. Лев Ройтман: Спасибо, Кирилл. Ну что ж, пофигизм. Если мы переведем это в том же разговорном коллоквиальном, если хотите, ключе на русский язык, то это будет примерно звучать «все по барабану». Кстати, любопытно — компьютер слово «пофигизм» признает и при поиске выдает материалы на это слово, но когда вы пишете текст, то компьютерный «грамотей», который контролирует вашу грамматику и правописание, слово «пофигизм» не знает, он его подчеркивает. Так что явление в чем-то новое, но уже достаточно распространенное. Вот и Юрий Лужков горит о том, что бороться нужно с пофигизмом на улицах. Георгий Николаевич Владимов, пофигизм — он как лесной пожар. Быть может, действительно зеркало русской революции? Георгий Владимов: Я бы не рассматривал пофигизм только как явление негативное. В конце концов, это есть какая-то спасительная тормозная система общества, которая помогает ему сберечь силы в тех случаях, когда недостаточно его насущных физических, душевных и умственных сил для решения каких-то крупных исторических задач. Кроме того, это ощущение «по барабану» или «до фонаря», оно спасает от многих разочарований. Мы 70 лет строили социализм, пока наконец не выяснилось, что он не может быть, по определению, построен, что такой системы вообще не предусмотрено в природе человека, ибо как раз и требовалось полное извращение этой природы. И что бы с нами было, если бы действительно все испытали страшнейшее разочарование, если бы не было спасительного пофигизма, если бы задолго до 91-го года, задолго до августовской революции мы уже не ощущали себя пофигистами и на все призывы наших руководящих товарищей не смотрели действительно как бы от фонаря, или по барабану. Что было бы с обществом, какие были бы потери, какие бы жертвы пришлось бы принести, если бы на самом деле не было этой спасительной реакции нашего разума! Лев Ройтман: Спасибо, Георгий Николаевич. Итак, пофигизм — как защитная реакция. Психологи, психотерапевты, фрейдисты, во всяком случае, знают, что такое охранительное свойство памяти, память не держит на виду, в прихожем покое тяжелые переживания, это все загоняется на задний двор. Охранительное свойство памяти — поговорим о пофигзме и в этом ключе. Александр Сергеевич Ципко, быть может, пофигизм как раз-то и уместен в сегодняшнем российском обществе как защитная реакция, как некое охранительное качество, чтобы с ума не сойти? Александр Ципко: Я согласен и с Георгием, и с Кириллом, что нужно различать пофигизмы. И, может быть, принципиально важно это различие между пофигизмом обывателя, выбитого просто целиком из седла, растерянного, вышедшего за рамки каких-то культурных ценностей, и поифигзма, безразличия интеллигенции, даже значительной части элиты. Это действительно, Кирилл прав, здесь существует какое-то новое явление, оно связано с разочарованием и в русской истории в целом. Хотя оно проникает, по данным Валерия Соловья, у нас есть очень интересный такой социолог, мыслитель, он говорит, что в этом смысле он проникает и в этнические русские слои разочарование в своей истории. Оно касается всех частей элиты, независимо от национальности. Это ощущение, что может быть ничего не выйдет. Я повторяю, это интересно, что даже у людей, которые доминируют, у реформаторов, при проведении реформ, так вот, наблюдая за ними, у меня такое ощущение, что они не верят в конце концов в эффективность проводимых мероприятий, отсюда такая страховка. Обратите внимание: у всех дети и семьи за границей, капиталы за границей. Вот это ощущение временности, как бы они живут здесь вахтовым методом. И вот, мне кажется, это очень опасное явление. И здесь, Георгий, я все-таки отличал бы пофигизм наш конца советской эпохи от безразличия к официальной идеологии. Значительная часть советской интеллигенции, мы все-таки верили, я думаю, хотя это было плоское, романтическое, примитивное мышление, что если уйдет коммунизм, марксистская идеология, командная система и будет свобода, то свобода даст уникальный подъем творчеству, морали, пробуждению личности. Хотя все мы прекрасно понимали, что свобода — это прежде всего свобода выбора, а бывает свобода зла. А вот нынешний пофигизм, особенно среди не элиты, но людей политически активных, связан с разочарованием происшедшими переменами. Вдруг увидели, это поразительно, что пусть все мы критиковали зверства сталинизма, были против, мечтали, чтобы со сталинизмом было покончено, но мы жили в рамках каких-то очень жестких моральных парадигм, я сказал бы, мы все были моральные фундаменталисты. Мы как Достоевский считали, что не стоят блага всего человечества слезы замученного ребенка. И вдруг — мы живем в обществе, это особенно видно по современной культуре, культуре, которая представлена телевидением, что мораль, сама проблема добра и зла, раскаяния, сострадания, все, на чем мы в советское время, как ни странно, были воспитаны, она практически выходит за рамки повседневной бытовой культуры. И поэтому, мне кажется, это особого типа пофигизм, если говорить о пофигизме значительной части интеллигенции. Это действительно может быть очень серьезная катастрофа. Потому что если элита не верит и она разочарована, может быть, это, как говорит Кирилл, постмодернистская переоценка ценностей, постмодернистский релятивизм, мне кажется, что у нас в России посткоммунистической это не столько вступление в эпоху постмодернизма, сколько результат обвала надежд, связанных с демократическими преобразованиями. Лев Ройтман: Спасибо, Александр Сергеевич. По поводу элиты. Элита в сегодняшней России это очень часто элита юного возраста, коль скоро мы говорим об элите интеллектуальной, элите творческой. Вот вам пример: такой очень юный писатель и отнюдь не бесталанный и человек, кстати, вовсе не либеральных взглядов, как Сергей Шаргунов в приложении «Экс-либрис» к той же «Независимой газете», где была опубликована ваша статья, сейчас ведет новую рубрику «Свежая кровь». В этой рубрике участвуют такие же юные творцы, как и он сам, отнюдь не бесталанные и очень идейно страстные. У каждого свои идеи, естественно, у каждого отрицание неприемлемых для него явлений в сегодняшней России, но никакого пофигизма у них не просматривается. Хотя, с другой стороны, в каких-то направлениях они пофигисты, что-то им совершенно безразлично. Так что элита отнюдь не такая уж «пофигистка». Кирилл Кобрин: Во-первых, упаси нас Господь от идеализма «Экс-либриса» нового разлива. Во-вторых, вы знаете, я бы эти игры молодых идейных людей не стал бы рассматривать как на самом деле идеи, которые вынашивались всю их не очень долгую жизнь, которые, теперь они пытаются реализовать. Я вижу в этом очередную игру. Просто сейчас модно играть в крайних, модно играть в экстремистов — в левых, в правых. Пройдет некоторое время, они будут играть в других. Основа этих игр все равно одна и та же. Дело в том, что, если в течение последнего десятилетия или семи-восьми лет в стране вместо политики была политтехнология, то, естественно, откуда может взяться осмысленное и искреннее отношение. Бывает искреннее отношение к политике, если вы исповедуете свои взгляды. После господства бесконечных игр, и, конечно же, эти игры будут продолжаться, они в конце концов приведут к очень печальным последствиям. Помимо того, что действительно часть общества относится к этому с отвращением, иначе это назвать невозможно, это все приводит к своего рода социальной энтропии. Если страна ставит перед собой действительно большие задачи, то для решения их, естественно, энтропия, социальная энтропия это последнее, что может быть. Георгий Владимов: Мне хочется сказать о чуткости этой системы, то есть охранительной системы, которую мы называем пофигизмом. Сегодняшний пофигизм интеллигенции говорит о том, что, очевидно, те изменения, которые нам казались кардинальными изменениями, на самом деле не были таковыми. Взошел когда-то Ельцин на танк, и от этого нам показалось, что все теперь круто изменится. Нет, прошло такое торжество первых недель, первых лет и выяснилось, что в сущности очень мало что изменилось, отсюда, собственно, происходит наше отношение «до фонаря», «до лампочки» или «по барабану». То есть вот эта система она очень сложная система — пофигизм. Когда система занята сбережением сил нации, как раз она-то и ставит вопрос перед обществом: стоит ли тратить еще силы, еще энергию, еще умственные затраты наши на то, чтобы переделывать что-то, вовлекать ресурсы в происходящий процесс, стоит ли еще раз рисковать, еще раз ставить на кон историю России или лучше подождать, когда все само собой образуется? Лев Ройтман: Спасибо, Георгий Николаевич. Александр Сергеевич Ципко, считайте, что это вопрос, обращенный к вам. Александр Ципко: Я согласен с тем, что здесь какие-то позитивные моменты, какая-то страховка сознания, страховка какой-то внутренней стабильности. Но тут вопрос, поле неопределенности, я бы даже сказал, минное поле: где эта грань, где эта страховка накопления сил или, как говорили, это уже элемент деградации, социальной энтропии. Честно говоря, в истории на самом частном интересе, на самовыживании ничего не происходило. Они давали очень многое, были двигателем прогресса, но все равно были какие-то взрывы, когда появлялись идеи, какие-то мобилизационные идеи. Даже в рамках развитых демократий всегда были взрывы, обозначенные какой-то доминантой и так далее. Без этого не может общество развиваться, без этого человеческая цивилизация не развивается. И вот здесь страшный вопрос: даст ли это накопление сил, о котором говорит Георгий, даст ли оно какой-то скачок в развитии, какой-то прорыв или это будет процесс медленной социальной деградации? Вот тут неопределенность, никто из нас не сможет ответить на вопрос. Но, по крайней мере, надо понимать, что за этим пофигизмом — не только своеобразное чувство свободы, какая-то дистанция по отношению к традиционному русскому патернализму, о котором часто пишут либеральные социологи, это не только своеобразное развитие личности, но это одновременно процесс социальной энтропии. И что возьмет верх, я лично не знаю. Лев Ройтман: Спасибо, Александр Сергеевич. Я тоже не знаю. Честно говоря, не доверяю тем, которые знают. Кирилл, если мы сейчас, а вы историк, историк литературы тоже, обращаемся к 20-м годам: Ремарк — очень популярный в свое время писатель, разве его герои не пофигисты? А герои Хемингуэя, тот период? И мы видим, что, к добру или ко злу, но этот пофигизм оказался вовсе не болотом, а своеобразным питательным бульоном, на котором вырастали общественные и политические движения. Иные из них оказались, правда, крайне отрицательными в прошлом веке. Кирилл Кобрин: Они не пофигисты, они скорее романтики, которым казалось, что после той бессмысленной и довольно страшной войны остались какие-то ценности, и они их искали, они прилагали усилия. Другое дело, что эти ценности были скорее в плане экзистенциальном или, если угодно, даже, вспоминая Хемингуэя, горячительном, но все равно они искали. Это немножко другое. Если мне хочется представить себе образ литературной социальной энтропии 20-х годов, то, конечно, это проза Зощенко. Вот здесь энтропия, здесь пофигизм правит бал, безусловно. Георгий Владимов: Ну что ж, мы приходим к выводу, что ничего не можем решить, мы можем только в духе того же пофигизма подождать, поживем — увидим…

Нигилизм Базарова в романе Отцы и дети Тургенева сочинение с цитатами

В романе И.С. Тургенева «Отцы и дети» одной из проблем является противоборство барской и демократической России. Евгений Базаров, главный герой произведения, называет себя «нигилистом».

Персонажи романа трактуют это понятие по-разному. Аркадий Кирсанов, считавший себя последователем Базарова, объясняет, что нигилист – человек, относящийся ко всему с критической точки зрения. Павел Петрович, представитель старшего поколения, говорил следующее: «Нигилист – это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру». Но полностью ощутить на себе весь смысл этой философии, осознать сильные и слабые стороны нигилизма мог только Евгений Базаров.

Базаров связывал нигилизм с утверждением материалистического мировоззрения, с развитием естественных наук. Герой действительно ничего не брал на веру, досконально проверяя всё опытами и практикой, природу считал не храмом, а мастерской, где человек является работником. И сам Базаров никогда не сидел без дела, не сибаритствовал, как Аркадий, например. Евгений полностью отрицал искусство во всех его проявлениях, не верил в любовь, презирал её, называя «романтизмом» и «вздором». Творчество Пушкина считал ерундой, игру на виолончели – позором. Во время спора с Павлом Петровичем Евгений заявил, что порядочный химик гораздо полезнее поэта. Он ценил только то, что можно потрогать руками и отрицал духовное начало. Подтвердить это может цитата: «Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда там взяться загадочному взгляду?». Евгений Базаров гордился своей теорией, считал её истины непоколебимыми.

Особенную роль играют женские образы Тургенева. Они всегда проникнуты легким романтизмом: в женщине Тургенев видит существо высшего порядка. Чаще всего именно они пробуждают у героев их лучшие духовные качества, меняют их в корне. Так случилось и с Базаровым. Судьба словно сыграла с ним злую шутку. Еще совсем недавно, услышав откровенную историю о несчастье Павла Петровича, нигилист высказал, что человек, поставивший жизнь на карту любви не является мужчиной и самцом.

В жизни Базарова появилась Анна Одинцова. Базаров сразу обратил на неё внимание. «Это что за фигура? На остальных баб не похожа», — впечатлен Евгений. Позже герой осознает, она – особенная. Ему нравится её присутствие, её близость к нему делает его счастливым. Сам того не замечая, Базаров всеми силами пытался произвести на неё впечатление, но отрицал свои чувства, закрывался грубостью. Евгений начал постепенно меняться, злиться, тревожиться. Придерживаясь ранее теории «Нравится тебе женщина – старайся добиться толку, а нельзя – отвернись». Но, несмотря на то, что от Одинцовой было трудно добиться толку, он не мог отвернуться. При воспоминаниях о ней он невольно осознавал «романтическое» в себе. Его борьба с чувством проходила безуспешно. Любовь не могла долго томиться в его душе, требовала признания. «Я люблю вас, глупо, безумно», — задыхаясь, не справляясь с потоками страсти, молвит герой. Анна Сергеевна не способна была любить, Базаров не получил отдачи и бежал в родительский дом. Даже не от Одинцовой, а от самого себя.

Евгений все-таки сильная натура, он не раскис, но разочаровался в теории. Вед то, что он отторгал и презирал, завладело им. Герой понимает, что любовь выше, сложнее теорий, не подчиняется законам физики. Это говорит о несостоятельности нигилизма. Именно любовь привела к кризису взгляды и отношение Базарова к жизни. Неспособность любить Одинцовой, необходимость переосмысления своих ценностей и принципов привели к тому, что герой трагически погибает, ведь это единственный способ достичь спокойствия в полной мере.

И.С. Тургенев показывает, что невозможно бесследно отрицать то, что является основой существования человека. Духовное начало берет верх. Чувства, рождающиеся в душе даже самого ярого нигилиста, способны погубить любые устои и идеи. Настоящие ценности нельзя презирать, как бы люди ни старались это сделать. Такая позиция приведет только к противостоянию с самим собой, безграничной внутренней борьбе. И всегда нужно помнить, что сила любви в том, что каждый перед ней бессилен.

Другие сочинения:

Нигилизм Базарова в романе Отцы и дети Тургенева

Несколько интересных сочинений

  • Сочинение Моя любимая фотография (описание изображенного человека)

    В современном мире фотографии чаще всего хранятся на электронных носителях, чем в фотоальбомах.

  • Сочинение по картине Рембрандта Возвращение блудного сына (описание)

    Рембрандт изобразил библейский сюжет на холсте, переживая в своей жизни духовное перерождение и поиски своего «Я»

  • Интересный и лучшиший день летних каникул сочинение

    Я как и любой ребенок жду всегда лета с нетерпеньем. Летом жизнь летит быстро, но оно запоминается тебе больше всего на свете. Моим самым лучшим днем было то, что я впервые побывала в столичном парке аттракционов

  • Сочинение по эпосу Калевала

    Молодость, как правило, дает человеку море сил и энергии, но при этом наделяет чрезмерным бахвальством и опрометчивостью. Подобное можно увидеть и в произведении. Слагал Вяйнемейнен свои песни о бытие

  • Сочинение Блокада Ленинграда

    Какие истории не забываются и достаточно долго хранятся в памяти людей? Я считаю, что человек впитывает в себя хорошие дни, оставляя от них лишь поверхностные ощущения. Люди растворяют в себе счастье, забывая о месте и времени,

Отцы и дети — Тургенев Иван Сергеевич (стр. 1)

Ivan Turgenev

Иван Сергеевич Тургенев

Fathers and Sons

Отцы и дети

“Well, Pyotr, still not in sight?” was the question asked on 20th May, 1859, by a gentleman of about forty, wearing a dusty overcoat and checked trousers, who came out hatless into the low porch of the posting station at X.
He was speaking to his servant, a chubby young fellow with whitish down growing on his chin and with dim little eyes.

– Что, Петр, не видать еще? – спрашивал 20 мая 1859 года, выходя без шапки на низкое крылечко постоялого двора на *** шоссе, барин лет сорока с небольшим, в запыленном пальто и клетчатых панталонах, у своего слуги, молодого и щекастого малого с беловатым пухом на подбородке и маленькими тусклыми глазенками.

The servant, in whom everything — the turquoise ring in his ear, the hair plastered down with grease and the polite flexibility of his movements — indicated a man of the new improved generation, glanced condescendingly along the road and answered,

Слуга, в котором все: и бирюзовая сережка в ухе, и напомаженные разноцветные волосы, и учтивые телодвижения, словом, все изобличало человека новейшего, усовершенствованного поколения, посмотрел снисходительно вдоль дороги и ответствовал:

“No, sir, definitely not in sight.”

«Никак нет-с, не видать».

“Not in sight?” repeated his master.

– Не видать? – повторил барин.

“No, sir,” replied the servant again.

– Не видать, – вторично ответствовал слуга.

His master sighed and sat down on a little bench.

Барин вздохнул и присел на скамеечку.

We will introduce him to the reader while he sits, with his feet tucked in, looking thoughtfully around.

Познакомим с ним читателя, пока он сидит, подогнувши под себя ножки и задумчиво поглядывая кругом.

His name was Nikolai Petrovich Kirsanov.

Зовут его Николаем Петровичем Кирсановым.

He owned, about twelve miles from the posting station, a fine property of two hundred serfs or, as he called it — since he had arranged the division of his land with the peasants — a “farm” of nearly five thousand acres.

У него в пятнадцати верстах от постоялого дворика хорошее имение в двести душ, или, как он выражается с тех пор, как размежевался с крестьянами и завел «ферму», – в две тысячи десятин земли.

His father, a general in the army, who had served in 1812, a crude, almost illiterate, but good-natured type of Russian, had stuck to a routine job all his life, first commanding a brigade and later a division, and lived permanently in the provinces, where by virtue of his rank he was able to play a certain part.

Отец его, боевой генерал 1812 года, полуграмотный, грубый, но не злой русский человек, всю жизнь свою тянул лямку, командовал сперва бригадой, потом дивизией и постоянно жил в провинции, где в силу своего чина играл довольно значительную роль.

Nikolai Petrovich was born in south Russia, as was his elder brother Pavel, of whom we shall hear more; till the age of fourteen he was educated at home, surrounded by cheap tutors, free-and-easy but fawning adjutants, and all the usual regimental and staff people.

Николай Петрович родился на юге России, подобно старшему своему брату Павлу, о котором речь впереди, и воспитывался до четырнадцатилетнего возраста дома, окруженный дешевыми гувернерами, развязными, но подобострастными адъютантами и прочими полковыми и штабными личностями.

His mother, a member of the Kolyazin family, was called Agatha as a girl, but as a general’s wife her name was Agafoklea Kuzminishna Kirsanov; she was a domineering military lady, wore gorgeous caps and rustling silk dresses; in church she was the first to go up to the cross, she talked a lot in a loud voice, let her children kiss her hand every morning and gave them her blessing at night — in fact, she enjoyed her life and got as much out of it as she could.

Родительница его, из фамилии Колязиных, в девицах Agathe, а в генеральшах Агафоклея Кузьминишна Кирсанова, принадлежала к числу «матушек-командирш», носила пышные чепцы и шумные шелковые платья, в церкви подходила первая ко кресту, говорила громко и много, допускала детей утром к ручке, на ночь их благословляла, – словом, жила в свое удовольствие.

Введение в нигилизм

Получите БЕСПЛАТНОЕ членское видео ! Подписывайтесь на нашу новостную рассылку.

Ниже приводится стенограмма этого видео.

В 1887 году Фридрих Ницше написал то, что должно было стать одним из его самых известных отрывков:

«Что значит нигилизм? Что высшие ценности обесценивают себя. Нет цели; «Зачем?» не находит ответа ». (Воля к власти, Фридрих Ницше)

Взгляды Ницше на нигилизм являются одними из наиболее обсуждаемых как теми, кто изучает Ницше, так и теми, кто изучает нигилизм.В этой серии лекций мы исследуем нигилизм и его роль в мысли Ницше.

В этой вводной лекции мы рассмотрим, что означает нигилизм, его историю и значение для западной цивилизации. В последующих лекциях мы рассмотрим взгляды Ницше на нигилизм и его мысли о том, как его преодолеть.

В то время как философские семена нигилизма уходят в прошлое на тысячи лет, термин «нигилизм» начал широко использоваться на Западе только в середине XIX века.

Роман, опубликованный в 1862 году русским писателем Иваном Тургеневым, «Отцы и дети» часто упоминается как произведение, которое способствовало росту популярности этого термина. В романе одного из главных героев спрашивают, что значит быть нигилистом, и он отвечает:

«[нигилист] — это человек, который не преклоняется перед какой-либо властью, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы благоговением ни был закреплен этот принцип». (Отцы и дети, Иван Тургенев)

Сегодня тот смысл, в котором этот термин используется в словах «Отцы и дети», можно было бы рассматривать как форму политического нигилизма — отказа от политических норм и институтов того времени.

Со времени публикации этого романа многие писатели и философы придерживались нигилистических взглядов в целом ряде различных областей, и, следовательно, также увеличилась двусмысленность этого термина, поэтому будет полезно прояснить его значение. Мы можем выделить четыре основных типа нигилизма, каждый из которых имеет схожую характеристику, а именно общую позицию отрицания или отрицания смысла.

Ницше ссылается на это в наброске своей книги «Воля к власти», где он пишет:

«нигилизм» (.. . радикальное отрицание ценности, смысла и желательности) ». (Воля к власти, Фридрих Ницше)

Четыре типа нигилизма резюмировал Дональд Кросби в его наводящей на размышления работе о нигилизме «Призрак абсурда».

«Моральный нигилизм отрицает чувство морального долга, объективность моральных принципов или моральную точку зрения. Эпистемологический нигилизм отрицает возможность существования чего-либо подобного истинам или значениям, не ограниченным строго внутри или полностью относящимся к отдельному человеку, группе или концептуальной схеме.Космический нигилизм отрицает понимание или ценность природы, считая ее безразличной или враждебной по отношению к фундаментальным человеческим заботам. Экзистенциальный нигилизм отрицает смысл жизни ». (Призрак абсурда, Дональд Кросби)

На основании этого отрывка можно увидеть, что первые три типа нигилизма; моральный, эпистемологический и космический — все они отрицают значение важной области жизни, в которой люди его традиционно искали. На протяжении большей части истории люди предполагали, что требуется объективная основа для смысла — допущение, обоснованность которого мы рассмотрим в следующей лекции, — и, как мы увидим в этой лекции, это привело к постулированию альтернативных миров, в которых такая объективная смысл можно найти.

Но когда кто-то отрицает абсолютную или объективную основу ценности, истины или значения, становится трудно не скатиться до нигилизма. Например, в случае морального нигилизма, отвергая объективность моральных принципов, утверждается, что было бы неправильно говорить о таких принципах как об истинных или ложных, скорее, они зависят от субъективных мнений и, следовательно, бессмысленны.

Приняв эти первые три типа нигилизма, можно достичь более общего типа нигилизма — экзистенциального нигилизма.Экзистенциальный нигилизм можно рассматривать как охватывающий три других типа, потому что, когда кто-то отрицает смысл жизни, они также, явно или неявно, отрицают смысл в областях, охватываемых другими тремя типами. Если кто-то отрицает, что моральные принципы и истины действительно существуют во Вселенной, и если кто-то считает, что Вселенная совершенно безразлична или даже враждебна человеческим надеждам и заботам, то он, вероятно, станет экзистенциальным нигилистом и будет утверждать, что жизнь бессмысленна и абсурдна. .

Экзистенциальный нигилизм — это тип, на который обычно ссылаются, когда термин нигилизм используется сам по себе, но это также тот тип нигилизма, который больше всего интересовал Ницше.

Учитывая важность экзистенциального нигилизма для философии Ницше и тот факт, что отчаяние по поводу бессмысленности или бессмысленности жизни является проблемой, с которой сталкиваются многие люди в современную эпоху, мы сосредоточимся на экзистенциальном нигилизме до конца этой лекции и в дальнейшем. последующие лекции из этой серии.

При обсуждении нигилизма обычно возникает вопрос: что именно означает отрицание смысла? Чтобы прояснить это, важно понимать, что на самом деле означает слово «значение».

Философ Дэвид Ручник в своей книге «Возвращение к древним: введение в греческую философию» указывает, что слово «значение» может быть определено в двух разных смыслах: «означать», как в «свинья» означает четвероногое млекопитающее, которое обычно встречается. на фермах », или, во-вторых,« значение »может быть определено как« иметь намерение или иметь цель », например,« я имел в виду сделать это ».

Основываясь на этих определениях, он предлагает, чтобы сказать, что человеческая жизнь имеет смысл, значит верить, что «у жизни есть цель, которую можно обозначить или объяснить».

Важно отметить, что для того, чтобы жизнь имела смысл, недостаточно , чтобы у нее была цель, если эта цель является той, о которой никто не знает. Скорее, чтобы жизнь имела смысл, у нее должна быть цель, которую люди могут обозначать или отождествлять с ней.

Почему людям нужен смысл жизни? Было много спекуляций относительно источника, казалось бы, универсальной потребности людей в значении, но, как и в случае со многими вопросами философии, нет четкого консенсуса.Философ Артур Шопенгауэр, оказавший большое влияние на Ницше, предположил, что именно неизбежность страдания в сочетании с осознанием неизбежности смерти порождает в людях желание иметь смысл жизни.

Но помимо этого вопроса, необходимо рассмотреть еще один вопрос: где люди обычно находят это желаемое значение? Как это ни странно звучит, смысл жизни традиционно находился в другой реальности. Эта альтернативная реальность, которую обычно называют « истинным миром », часто рассматривалась как источник истины и ценности и считалась местом назначения, с целью жизни, заключающейся в достижении входа или доступа в этот альтернативный мир либо после смерти человека. или в некоторых случаях при жизни.Такие теории, которые постулируют существование альтернативного мира как источника смысла, называются теориями двух миров.

Две мировые теории доминировали в мышлении в течение тысяч лет и тем самым давали смысл бесчисленному количеству людей. Общие теории двух миров — это мир форм Платона, духовный мир Декарта, ноумен Канта и рай христианства.

В частности, христианское небо было наиболее известной теорией о двух мирах на Западе на протяжении почти 2000 лет.Христианские учения внушали людям уверенность в том, что их жизни, какими бы трудными они ни были, были на что-то; то есть, у их земного существования была цель, и эта цель состояла в том, чтобы жить согласно воле Бога, чтобы достичь входа в Царство Небесное после смерти. Эта «история» — мощное «противоядие» от нигилизма, так как она дает людям желанную цель и смысл жизни, гарантируя верующему, что независимо от того, сколько страданий они могут вынести в этой жизни, им будет гарантирован вход в блаженное состояние. реальность после их смерти.

Важно понимать, что корни нигилизма уходят далеко за пределы начала современного периода. Ницше предположил, что чувство пессимизма было началом нигилизма, а пессимизм в отношении смысла жизни можно ясно увидеть в трудах многих древних, в том числе греческого поэта Теогниса, жившего в шестом веке до нашей эры:

«Лучшее для человека — не родиться и не увидеть света солнца; но, если однажды родился (второе лучшее для него), пройти через врата смерти как можно скорее.”

Однако, как объяснил Ницше, пессимизм — это только «предварительная форма нигилизма». Независимо от того, сколько страданий, боли и лишений человек вынужден вынести в жизни, нигилизм не возникнет, пока человек убежден в том, что в жизни есть смысл или цель. Популярность христианства заключалась в том, что оно могло дать людям из всех слоев общества — даже искалеченным, неизлечимо больным и грязно бедным — убежденность в том, что, несмотря на все страдания и зло, которые им пришлось пережить в своей жизни, в конечном итоге их жизнь имел цель.

Как выразился Эрнест Беккер:

«самое замечательное достижение христианской картины мира: она могла брать рабов, калек, слабоумных, простых и сильных и делать их всех надежными героями, просто сделав шаг назад из мира в другое измерение вещей, измерение, называемое небом ». (Отрицание смерти, Эрнест Беккер)

В своей книге «Смерть Бога и смысл жизни» Джулиан Янг объясняет, что:

«На протяжении большей части нашей западной истории мы не говорили о смысле жизни.Это потому, что раньше мы были совершенно уверены, что знаем, что это такое ». (Смерть Бога и смысл жизни, Джулиан Янг)

И, как упоминалось ранее, именно христианство дало западной цивилизации ответ на вопрос: «В чем смысл жизни?» Но, как хорошо известно, роль христианства в западном мире начала колебаться в 16-м веке. и 17 века. И именно господство науки было в первую очередь ответственным за это снижение приверженности христианской догме.Ницше использовал фразу «бог мертв», чтобы символизировать потерю веры в теорию христианства о двух мирах, и понимал, что с этой потерей веры кризис в отношении смысла жизни был неизбежен.

Если вернуться к началу научной революции, становится очевидным, что наука и нигилизм идут рука об руку. Эта идея выражена цитатой современного физика, лауреата Нобелевской премии Стивена Вайнберга, который заявил, что «чем больше вселенная кажется постижимой, тем больше она кажется бессмысленной.”

Ницше в своей книге «Веселая наука» повторяет идею о том, что наука и бессмысленность жизни идут рука об руку:

«Таким образом, как вы понимаете,« научная »интерпретация мира может оставаться одной из самых глупых из всех возможных интерпретаций мира, а это означает, что она будет одной из самых бедных по значению. Эта мысль предназначена для ушей и совести наших механистов, которые в наши дни любят выдавать себя за философов и настаивают на том, что механика — это учение о первом и последнем законах, на которых все существование должно основываться как на первом этаже.Но по сути механический мир был бы по сути бессмысленным миром. Если предположить, что ценность музыкального произведения оценивается по тому, сколько его можно подсчитать, вычислить и выразить формулами: насколько абсурдной была бы такая «научная» оценка музыки! Что бы можно было осмыслить, понять, уловить? Ничего, действительно ничего из того, что в нем «музыка»! » (Веселая наука, Фридрих Ницше)

Теория, выдвинутая философом Джордано Бруно в конце 16 века, была названа одним из ранних научных семян нигилизма и является хорошим примером того, как научные теории принижали значение, которое люди находили в религиозных взглядах на мир.

Объединив взгляды Коперника с его гелиоцентрической вселенной, Николая Кузанского и его идею бесконечной природы вселенной, а также взгляды досократических философов Левкиппа и Демокрита на атомы, Бруно выдвинул теорию, согласно которой Солнце было только одна из бесконечного числа звезд, разбросанных по бесконечной Вселенной. Бруно также предположил, что некоторые из этих звезд могут сопровождать другие планеты, где, как и на Земле, может существовать жизнь. Эта точка зрения вступила в противоречие с христианством, удалив человека из центра вселенной.

В то время как наука дала ответы на многие практические вопросы и улучшила жизнь многими непредвиденными способами, в отличие от религии, наука не дала ответов на вопросы, касающиеся цели и смысла жизни, скорее она вызвала скептическое отношение, которое просто поставило под сомнение взгляды христианства. и другие религии.

Ницше, писавший в конце 19 века, кажется, предвидел растущую волну нигилизма, которая охватит западный мир, особенно после Первой мировой войны, когда он сыграл значительную роль в мысли таких философов, как Бертран Рассел, Джон Пол Сартр. , Альбер Камю и Франц Кафка.Он понимал, что христианство до сих пор вселяло в людей уверенность в том, что жизнь имеет смысл, и поэтому со «смертью бога» мучительное чувство бессмысленности жизни будет вызывать у все большего числа людей. Ницше думал, что современная цивилизация будет определяться тем, как с этим чувством бороться и в конечном итоге преодолевать его. В начале работы Ницше под названием «Воля к власти» он говорит:

.

«То, что я рассказываю, — это история следующих двух веков. Я по-другому описываю то, что грядет, чего больше не может: наступление нигилизма.. . В течение некоторого времени вся наша европейская культура движется как к катастрофе, с мучительным напряжением, которое растет от десятилетия к десятилетию: неумолимо, неистово, стремительно, как река, которая хочет достичь конца, которая больше не отражает , который боится задуматься ». (Воля к власти, Фридрих Ницше)

У Ницше были свои уникальные взгляды на нигилизм, поэтому он является одним из самых читаемых и цитируемых по этой теме. И в следующих нескольких лекциях мы более подробно рассмотрим некоторые из этих идей.В следующей лекции мы рассмотрим страдание и его роль в нигилизме Ницше.

Дополнительные ресурсы

Хорошие места для начала изучения нигилизма
Призрак абсурда: Источники и критика современного нигилизма (1988) — Дональд Кросби
Самопреодоление нигилизма (1990) — Кейджи Нишитани
Темная сторона: Мысли на Бесполезность жизни от древних греков до наших дней (1994) — Алан Пратт
Банализация нигилизма: ответы двадцатого века на бессмысленность (1992) — Карен Карр

Ницше и нигилизм
Воля к власти — Фридрих Ницше
Утверждение жизни: Ницше о преодолении нигилизма (2009) — Бернар Регинстер
Ницше: Сборник критических эссе (1973) — Роберт Соломон

Другие нигилистические произведения
Проблемы с рождением — Эмиль Чоран
Краткая история разложения — Эмиль Чоран
Чума — Альбер Камю
Падение — Альбер Камю
Мятежник — Альбер Камю

Дополнительная литература

Связанные

WHKMLA: Нигилизм в России

WHKMLA: Нигилизм в России

Нигилизм в России

1860-1881

Корейская академия лидерства Минджок
Международная программа
Cha, Sowan
Курсовая работа, курс европейской истории AP, март 2007 г.

Содержание
И.Введение
II. Историческая справка России XIX века
III. Основополагающий нигилизм
IV. Революционный нигилизм
V. Последний акт русских нигилистов
VI. Нигилизм и русская литература
VII. Заключение
VIII. Библиография

I. Введение


От латинского слова nihil, что означает «ничто», нигилизм — это вера, которая утверждает, что мир без объективный смысл, цель, постижимая истина или существенная ценность.Хотя нигилизм часто рассматривается как расплывчатый философская концепция, это было большое политическое движение, в частности ответ России на условия царской реформы и репрессии 1860-х гг. Это политическое движение нигилизма, а не просто самоанализ или личные эмоции. в России имели дело с властью и социальными структурами и ставили под сомнение обоснованность всех существующих моральных ценностей и институтов, с государственной целью свержения деспотической власти царя. Такие характеристики нигилистов (по-русски, нигилисты) представлены в романе « отцы и дети » русского писателя Ивана Тургенева, главный герой которого, Базаров, нигилист.В книге говорится: «Нигилист — это человек, который не преклоняется перед властью и не принимает любой принцип, основанный на вере, «потому что» условия в социальной организации настолько плохи, что разрушение желательно для нее самой ради, независимо от какой-либо конструктивной программы или возможности ».

Этот документ будет охватывать исторический фон, основные события и влияние такого политического движения русского нигилизма во время конец девятнадцатого века.

II. Историческая справка России XIX века


Россия в начале и середине девятнадцатого века была местом нарастания напряженности и драматических политических, экономических, экономических и политических потрясений. и социальные изменения.Индустриализация привела к большому неравенству в уровне благосостояния и возникновению совершенно новых классов людей в виде старых аристократических групп. энергосистема трансформировалась в плутократическую. Города быстро росли, и традиционный аграрный образ жизни был уничтожен. Более того, после российской кампании по покорению Наполеона западные идеи, в которых четко сформулировано стремление к конституции защита прав человека, представительное правительство и демократия были перенесены в Россию. Итак, когда царь Александр I умер в 1825 году, полк солдат отказался присягать новой короне, желая вместо этого создать русскую конституция.И хотя «декабристы», как их называли, были окончательно подавлены, оставалась возможность большого социальные изменения на протяжении столетия.

Все эти изменения подготовили почву для нигилизма. Русские монархи осознавали, что их система крепостного права и социальная структура не соответствуют действительности. устойчивым и закончится кровавым восстанием. Проблема заключалась в проведении эффективных и политически реалистичных реформ. Но к середине XIX века силы государственных репрессий вкупе с долговечностью проблем уже создали такая невыносимая ситуация, что исправить систему путем реформы было практически невозможно.Единственный разумный ответ на такого рода ситуация была нигилизмом. Более того, неудача в Крымской войне поставила Россию в ужасное положение, когда она была вынуждена проводить реформы, и это сделало движение нигилизма более актуальным. В конце концов, даже жестокое и жестокое полицейское государство стало неспособным предотвратить нигилистов и другие преданные революционеры, и движение нигилизма начало распространяться в России.

III. Основополагающий нигилизм


Русский нигилизм можно разделить на два периода.Один из них — это «основополагающий период» (1860-1869), когда движение нигилизма началось, и контркультурные аспекты нигилизма начали возмущать Россию. Другой период — революционный период (1870-1881), в котором Катехизис революционера вдохновил ожидающее движение на движение с зубами с десятками акций против государства Российского. Революционный период заканчивается убийством царя Александра II. (13 марта 1881 г.).

В период зарождения русского нигилизма была организована первая Земля и Свобода .Он сговорился поддержать Польское движение за независимость и агитацию крестьян, обремененных долгами из-за ужасающих выкупных выплат. потребовалось освобождением крестьян в 1861 году. После провала заговора по подстрекательству казанских крестьян к восстанию, Земля и Воля были закрыты. 1863 г., и таким образом начался первый период существования тайных обществ нигилизма. Организация основала школу в московских трущобах, чтобы готовить революционеров. Кроме того, у них была секретная подгруппа под названием Hell , целью которой был политический терроризм. убийство царя как конечная цель.Это привело к неудавшейся попытке Дмитрия Каракозова 4 апреля 1866 г., а Дмитрия Каракозова и лидер Организации Николай Ишутин были казнены. Так закончилась Организация и началась Белая Террор остальных 1860-х. Белый террор начался с того, что царь поставил графа Михаила Муравьева ответственным за подавление Нигилисты. Два ведущих радикальных журнала, The Contemporary и Russian Word , были запрещены, либеральные реформы были запрещены. минимизировали, а образовательную систему реформировали, чтобы подавить революционный дух.Эта акция российского государства ознаменовала конец основополагающий период нигилизма.

Образ жизни нигилистов, или новых людей, заслуживает внимания. Нигилисты вели утилитарный и аскетический образ жизни. Мода тоже была случаем Дело в том, что стиль одежды стремился к функциональности и полезности, а не к легкомысленной моде. И в его книге The Women’s Liberation Movement в России Ричард Стайтс говорит о «восстании в одежде» нигилистки, русское слово, обозначающее женщину-нигилистку: «Отказавшись от муслина, ленты, перья, зонтики и цветы русской дамы, архетипической девушки нигилистического толка 1860-х годов, носили простую темную шерстяное платье, прямое и свободное от талии, с белыми манжетами и воротником в качестве единственных украшений.Волосы были коротко острижены и носили прямо и носили темные очки ». Еще одной примечательной чертой нигилистов был их интерес к женскому эмансипация. Потому что женский паспорт (который использовался для обычных поездок, а не только для выезда за границу) по закону контролировался мужчинами в В то время отец или муж полностью контролировали жизнь женщины. Нигилисты решили эту проблему, заключая фиктивные браки и позволил эмансипацию женщин де-юре, но не де-факто.Это привело к тому, что женщины получили свободу передвижения, чтобы заниматься некоторыми видами деятельности. академические занятия и некоторое предпринимательство.

IV. Революционный нигилизм


Выход Сергея Нечаева символизирует переход от периода основания к периоду революции русского нигилиста. движение. Нечаев утверждал, что точно так же, как европейские монархии и католические иезуиты были безжалостно безнравственны в своем стремлении к полной контроля, не было действий, которые нельзя было использовать во имя народной революции.Образ Нечаева во многом является результатом Катехизис революционера (1869) как любые действия, которые он действительно совершал в жизни. Катехизис — важный документ, поскольку он установил явный разрыв между формированием нигилизма как политической философии и тем, что он превратился в практику революционных действий. И В тезисе 23 катехизиса революционера говорится: «Под« революцией »наша Организация не означает регулируемый образец в классическом, в западном смысле, движение, которое всегда останавливается и преклоняется с уважением перед правами частной собственности и перед традициями общественного порядка и так называемая цивилизация и мораль — та, которая до сих пор ограничивалась свержением одной политической формы, чтобы заменить ее другой, которая пытался создать так называемое революционное государство.Единственная революция, которая могла бы принести пользу людям, — это та революция, которая уничтожил в своих корнях любые элементы государства и уничтожил бы все государственные традиции, общественный строй и классы в России ». У него было и другое большое влияние на русский нигилизм: он основал секретную ячеечную организацию People’s Vengeance и поддерживал отношение к воле народа. Но он был отвергнут Бакуниным и, наконец, умер в своей камере в 1882 году.

Революционное движение в постнечаевский период четко разделилось: этот раскол был между пропагандистами, которые следовали за ним. Петр Лавров и бакунисты.Обе группы были сосредоточены на организации крестьян, и это было во многом вдохновлено верой в то, что российский институт сельской общины, органа самоуправления, который управлял делами деревни и принимал коллективные решения, был кратчайший путь к русскому социализму. Однако эта попытка в конце концов провалилась, потому что крестьяне часто передавали нигилистов полиции и, более того, концепция сельского восстания не была подтверждена крестьянами, поскольку они не имели возможности вооружиться и на самом деле не было традиции успешного восстания.В 1877 году произошло неудавшееся сельское восстание, названное «делом Чигрина» тремя революционерами. Стефанович, Дойч и Бохановский, в результате чего были арестованы сотни крестьян и трое нигилистов.

Кроме того, в то время женщины играли некоторые роли в нигилистических организациях. В то время как, учитывая незначительные социальные достижения при Александре II, женщин было труднее убедить присоединиться к проекту демонтажа общества, когда они были вовлечены, они были более привержены действию и насилия, чем их коллеги-мужчины.Лучшим примером этого является прямое взятие оружия в начале революционного периода. с участием одной женщины, Веры Засулич. Женщины принимали немалое участие в тайных обществах. И бухгалтерский учет в Народная воля , самые известные нигилистские тайные общества, заявили, что от 1/4 до 1/3 организации составляли женщины. И более того, почти половину исполнительного комитета составляют женщины. Хотя социальные нравы культуры в то время не были полностью нарушены, и все еще оставалось «женским делом», многие женщины поддерживали равноправные отношения с мужчинами.

В революционный период было создано много тайных обществ. И два из них, Troglodytes и Революционно-народническая группа Севера в конечном итоге сформировала вторую Землю и Свободу в 1876 году. Эта группа так же твердо утвердился в бакунистском лагере в ответ на неудачи сельских кампаний прошлых лет. Заметные события семидесятых годов возникла в этой реакции. В декабре 1876 года на площади Казанской иконы Божией Матери в Санкт-Петербурге прошла политическая демонстрация.Петербург. В митинг был разогнан полицией, и многие люди, в том числе революционер Боголюбов, были арестованы. Этот парень в необъяснимый акт непримиримости, отказался снять фуражку с генерала Трепова, который посещал тюрьму, которую Боголюбов поделился с политзаключенными. Разъяренный генерал избил его, потребовал, чтобы на следующий день его пороли, что и было сделано. такая сила, что Боголюбов сошел с ума, и это в итоге привело к тюремному бунту.

Между тем Вера Засулич действовала сама.Она добивалась аудиенции у генерала в приемной российских чиновников, где после этого она вытащила револьвер и выстрелила, убив его. Неожиданным ходом режим разрешил судить Засулича присяжных, предположив, что результат был гарантирован, потому что она призналась в содеянном и присутствовали свидетели. Вместо этого присяжные оправдали ее и позволили ей уйти. здание суда, где полиция ждала ее для дополнительного ареста, и произошел небольшой беспорядок, в результате которого ее увезли ее товарищи.Этот акт и связанный с ним скандал спровоцировали многолетнюю волну действий нигилистов против агентов государство, и попытки, в большинстве своем безуспешные, репрессий со стороны государства.

23 февраля нигилист с юга Валериан Осинский дважды застрелил прокурора Киева. 25 мая Григорий Попко зарезал капитана киевской жандармерии Гейкинга. Михаил Фроленко, южный нигилист, стал сотрудником Киевская тюрьма, быстро дослужилась до старшего надзирателя и 27 мая освободила Стефановича, Дойча и Бохановского от дела Чигирина.И северные нигилисты вскоре начали догонять подвиги южан с августа.

9 февраля 1879 года было расстрелом генерал-губернатора Дмитрия Кропоткина в Харькове Григорием Гольденбергом. Также в феврале в этом году произошла смерть еще одного сотрудника полиции и еще одна перестрелка с полицией в Киеве. А 2 апреля была неудачная попытка убить царя Александром Соловьевым, который, наконец, был повешен 28 мая. Репрессии в течение следующих 8 месяцев были суровыми, с 16 Вешают нигилистов по всей России.Но нигилисты не прекратили своих действий; 20 февраля 1880 г. нигилист по имени Миодецкий взял выстрел в одного из двух генерал-губернаторов, ответственных за репрессии, генерал-губернатора Лорис-Меликова. В очередной раз он промахнулся и был казнен через два дня.

Репрессии против государства подняли вопрос о том, насколько эффективной была нынешняя стратегия Земля и свобода . В июне 1879 г. Конференция была проведена для оценки методов насилия, используемых группой, что привело к роспуску организации Land and Freedom . и создание Black Repartition , который считал воинствующую пропаганду подходящим методом для продвижения вперед, и Народная воля , приговорившая царя к смерти.

V. Последний поступок русских нигилистов


После роспуска «Земля и свобода », Народная воля посвятила себя убийству царя. Они сделали не иметь инфраструктуры, социальных решений или желания взять власть; для них разрушение стоило само по себе, а не по гуманитарным, политическим или социальным причинам. Оценив неудачи нигилистических снайперов, было принято решение атаковать Царь с сносами.В ноябре 1879 года нигилисты попытались заминировать железнодорожный маршрут, по которому царь должен был пройти из Ливадии в Санкт-Петербург. Петербург в трех разных точках. Первый был сделан под Одессой, организован Вирой Фигнер, и предполагал попытку внедрить нигилиста. на должность железнодорожного сторожа, но когда царь пошел другим маршрутом, от этого плана отказались. Второй связан с запутанным план Андрея Желябова (1850–1881) изображать открытие кожевенного дела днем ​​и закладывать динамит ночью.Когда Поезд с царем прошел, однако взрывчатка не загорелась. Финальную точку организовал Александр Михайлов возле Москва. Он включал в себя аренду квартиры в 50 ярдах от железнодорожной линии, рытье туннеля от квартиры к линии и установка заряда на железнодорожной линии. Но земля, через которую пролегал туннель, была песчаной и легко затоплялась, что приводило к совершенно ужасным последствиям. опыт, и, наконец, поезд, в котором находился Царь, не сошел с рельсов из-за взрыва взрывчатки.

Так как нигилист не был пойман, а взрыв был серьезным подозрением, все согласились, что это правильный подход. Следующий Попытка была предпринята в Зимнем дворце царя 5 февраля 1880 года. В ней участвовал нигилист, устроившийся на работу во дворце и занимавшийся контрабандой количество динамита в подвал и поджигание этого взрывчатого вещества в подходящее время. И снова время действия не подходило: запланированное прибытие царя было отложено, и взрывчатка сработала до приезда Александра.Следующая попытка включала затопление взрывчатки под Каменным мостом на Екатерининском канале, но этому помешало опоздание одного из заговорщиков. Другая попытка началась с амбициозного минирования дороги, по которой царь должен был пройти от гавани до поезда в Одессе, но как планы поездок изменились, усилия были заброшены.

Остальная часть 1880-х годов обнаружила, что нигилисты озабочены отслеживанием поездок царя; они обнаружили, что воскресенье было лучшим днем ​​для забастовка, поскольку царь обычно следовал особым маршрутом к военной базе и обратно.Он находился на углу Невского проспекта и Малая Садовая улица, куда нанесут удар нигилисты. Это включало в себя аренду квартиры, рытье туннеля и попытки действовать как следует. граждане. Но их неспособность убедить своих соседей помешала плану, и Желябов, организатор операции, был арестован 27-го числа. февраля.

Наконец, после нескольких попыток Александр II был убит в марте 1881 года, в тот самый день, когда он одобрил предложение о вызове представителя собрание для рассмотрения новых реформ.И пять участников заговора с целью убийства царя, в том числе Андрей Желябов, Николай Рысаков, Софья. Перовский, Николай Кибальчич и Тимофей Михайлов были торжественно повешены 3 апреля с плакатом с надписью «Царицист». Таким образом Период русского нигилизма закончился. Наследник российского престола Александр III (1884-1894) был самодержцем по старинке, жестоко подавлялся. любые оставшиеся нигилисты, осмелившиеся проявить себя после падения царя. Он верил в правление империей с помощью национализма, восточного православия. и самодержавие », и он добивался успеха до самой смерти.

VI. Нигилизм и русская литература


Стоит отметить роль литературы в русской культуре, потому что литература была уважаемой формой социального комментария. Этот стиль литературы стал известный как реализм из-за его непоколебимого изображения современной жизни, и такие литературные произведения показывают нам, что происходило в русской культуре в 1860-х годах движение нигилизма. Такие реалистические романы, которые отражают движение нигилизма, включают Notes from the Underground , Преступление и наказание и Бесы Достоевского; Отцы и дети Ивана Тургенева; Война и мир Толстого; Что делать? Чернышевского; Корни революции Вентури; Российская революционная интеллигенция пользователя Pomper.В частности, выражение Базаровым напряженности между поколениями в Отце и Сыне как отказ от романтического а идеалистические позы гарантировали ему положение символа нигилистического движения, а движение нигилизма даже обязано своим названием этому роману. А публикация «» Чернышевского «Что делать?». стал путеводной звездой для движения: на его страницах было видение социалистические ценности нигилиста, демонстрация того, как жить с неприкосновенными радикальными ценностями и как практиковать нигилистическую немоногамию.Так что Русский роман был вознесен на новые религиозные и философские высоты благодаря тому, что он впитал нигилистское чувство культурного кризиса и жажду нового, абсолютные значения. Кроме того, поскольку многие русские литературные произведения того времени находились под влиянием социального положения России, литература также сильно повлиял на российское общество и культуру. Например, освобождение крестьян Александром отчасти объяснялось его реакцией на Коллекция Ивана Тургенева Зарисовки спортсмена , изображающие крестьянский быт.

Обычно нигилизм становится более последовательной позицией в запрещенных текстах, ввозимых контрабандой в Россию эмигрантами. Один из самых плодовитых эмигрантов Александр Герцен (1812-1870) основал Свободную русскую прессу в Лондоне. Пресса была известна своими публикациями радикальных литература, которая варьировалась от до молодого поколения (1861 г.), в которой приводились доводы в пользу замены царя государственным служащим, в журналы The Polar Star и Голоса из России .Его самым известным журналом был The Bell , который был ввезен контрабандой. в Россию, где он был довольно популярен в период основополагающего нигилизма среди тех, кто хотел социальных реформ.

VII. Вывод


В книге Реакция в Германии Михаил Бакунин (1814-1876) предвосхитил и вдохновил идеи нигилистов, сказав: «Итак, будем доверять вечному Духу, который разрушает и уничтожает только потому, что он является непостижимым и вечным источником всю жизнь.Страсть к разрушению — это творческая страсть ». Как видно из этого, движение« Русский нигилизм »было большим политическим движением. который отвергал всякую религиозную и политическую власть, социальные традиции и традиционную мораль с целью ниспровержения деспотическая власть царя, считая, что разрушение желательно для социальной реформации.
Кроме того, помимо нигилистического подхода к социальным изменениям, который явно оказал влияние далеко за пределы социалистической традиции, систематический способ, которым нигилисты пытались расширить свои идеи за пределы своей политики.Учитывая репрессивную среду, в которой их идеи процветал, круг русских нигилистов продолжал приносить плоды преданных делу людей, преодолевая разрыв между теорией и упражняться. Одним словом, нигилизм в России был не только движением, имевшим большое политическое влияние в российском обществе, но и движением. что имело значение за пределами политики.

VIII. Библиография

1. Хингли, Рональд, Нигилисты; Русские радикалы и революционеры в период правления Александра II, 1855-81 гг.Нью-Йорк: Delacorte Press, 1969,
2. Парк, Ын-бонг, 100 сцен всемирной истории. Сеул: Шильчун, 2003 (на корейском языке)
3. Рясановский, Николас В. История России. 7-е изд. Нью-Йорк: Oxford UP 2004
4. Ричард Стайтс, Женское освободительное движение в России — феминизм, нигилизм и большевизм 1860-1930 гг. Нью-Джерси: Princeton UP 1991.
5. Тургенев, Иван Сергеевич, отцы и дети. Нью-Йорк: Penguin Classics, 1992
6.Алан Пратт. Интернет-энциклопедия философии — Нигилизм. 2007.
7. Фрейдис. Домашняя страница нигилизма. 1998 г.
8. Википедия История России: Нигилизм. 2007

Бог мертв — Нигилизм

Вечер среды
30 июня 2004 г.

Экклезиаст 1: 2
Какими мы были
Бог мертв — нигилизм

Дж. Лигон Дункан

Если у вас есть Библии, я предлагаю вам обратиться со мной к Экклезиасту.Сегодня наша тема — философия, нефилософия или антифилософия нигилизма. И многие из вас знают, что мы уже имели дело с этим здесь, в Первой пресвитерианской церкви. Мы занимались этим прошлым летом, когда работали в течение лета Соломона и просматривали Книгу Экклезиаста. 1 И первый возглас той книги, которую вы видите в Экклезиасте 1: 2 — «Тщеславие сует», — говорит Проповедник, — «Суетность сует! Все суета ». И мы довольно подробно исследовали крик Соломона о бессмысленности жизни без Бога.Итак, в реальном смысле Соломон уже имел дело со всем, что было поднято нигилизмом девятнадцатого и двадцатого веков.

Но мы также сказали в ходе нашего совместного исследования, что в западном мире произошло логическое развитие этих доминирующих мировоззрений; была причина, по которой одно сменило другое; и все же ни одна доминирующая философия не смогла превзойти нигилизм с тех пор, как он появился на сцене, кроме истины Писания и живого Бога.

Позвольте мне просто порепетировать, почему. Мы сказали, что во времена Реформации в западном мире преобладающей философией был теизм. То есть господствующим взглядом на жизнь, господствующим мировоззрением было теистическое. Мы верили в трансцендентного, личного Бога-Создателя, Который сотворил человечество по Своему собственному образу, наделил человечество достоинством и целью, дал смысл жизни; и все же, по крайней мере, по паре факторов, которые теизм затмили, начиная с раннего Возрождения. Возможно, частично это затмение произошло из-за огромного прогресса науки и знаний того времени.Люди начали понимать материальный, природный мир лучше, чем когда-либо понимали его раньше, и они начали думать, что, возможно, ключ к пониманию смысла жизни больше находится в материальном, естественном порядке, чем это понималось раньше. И, следовательно, было больше уверенности в нашем понимании механизма этого мира.

В этот период западной истории также было огромное количество религиозной жизни, и, возможно, было одновременное признание того, что, с одной стороны, мы знаем гораздо больше о том, как устроен мир сейчас, и религия дала нам так много разделение и раздоры в нашей культуре, возможно, мы сможем получить лучшее из обоих миров.Мы можем признать, что есть трансцендентный Бог, но мы можем быстро убрать Его из картины и принять то, чему мы научились из окружающего нас мира. Так мы получили деизм.

Мы уже говорили о деизме. Он считает Бога часовщиком, который создает эту вселенную, заводит ее и отпускает. И он действует согласно законам, которые Он установил, но Он очень мало взаимодействует с этим миром. И деизм был очень привлекательным для многих в течение ряда лет.

Но потом, со временем — и Брэд Мерсер говорил с нами об этом, когда мы смотрели на философию натурализма — люди начали долго и серьезно думать о деизме и говорить: «Погодите. Теперь мы знаем о естественном порядке намного больше, чем мы знали даже в первые дни деизма, почему нам нужно постулировать Бога, который начал все это? Почему нам нужно устанавливать первопричину? Разве природа не объясняет сама себя? » Итак, натуралисты сказали, что все в этом мире можно объяснить природой; и единственное, что есть в этом мире, — это материальный порядок природы.

Итак, был прогресс от теизма, деизма к натурализму. Но с натурализмом есть огромная проблема, заключающаяся в том, что натурализм не может поддерживать себя. Он не может поддерживать этику; он не может поддерживать смысл; он не может поддерживать общество; он не может ответить на свои внутренние противоречия. Итак, на волне натурализма появилась философия под названием нигилизм. 6 Это просто латинское слово nihil . Вы помните маленькое изречение, которое вы, возможно, усвоили в средней школе или колледже: «Ничего не происходит из ничего.И тот ex nihil , тот ex nihilo , который мы слышим, когда говорим о Боге, сотворившем мир из ничего, это маленькое латинское слово nihil, или ничего. Итак, Нигилизм — это как бы мировоззрение, антифилософия, которая утверждает, что нет смысла, нет цели, нет рифмы или разума . Он смотрит на натурализм и говорит: «Вы не довели свое мышление до логической степени».

Позвольте мне показать вам, как нигилизм отвергает натурализм.Многие из вас в колледже или где-либо еще, возможно, читали некоторые из рассказов Курта Воннегута. И здесь он повторяет первую главу книги Бытия. Теперь вы можете подумать, впервые послушав, что он нападает на христиан; но на самом деле он нападает на натуралистов за то, что они не согласуются со своим собственным мышлением. Вот что он говорит:

«Вначале Бог сотворил землю, и Он смотрел на нее в Своем космическом одиночестве. И Бог сказал: «Давайте сотворим животных из грязи, чтобы грязь могла видеть, что мы сделали.«И Бог создал каждое живое существо, которое сейчас движется, и одним из них был Человек. Только Грязь, как Человек, могла говорить. Бог наклонился ближе, как Грязь, когда Человек сел, огляделся и заговорил. Мужчина моргнул. «Какова цель всего этого?» — вежливо спросил он. «У всего должна быть цель? — сказал Бог. «Конечно», — сказал Человек. «Тогда я оставляю тебе думать об одном для всего этого». И Бог ушел ». 2

Так вот, это может сначала показаться сатирой христианства, но на самом деле это совсем наоборот.Это сатира натуралистического мировоззрения, потому что она показывает вам дилемму натурализма. Натурализм говорит, что нет необходимости постулировать Бога, первопричину, трансцендентное личное существо. Но в ту минуту, когда приходит самосознательное, самоопределяющееся существо, человек, и задает вопрос: «Почему? Что все это значит? » он должен спросить об этом вселенную, которая не может ему ответить. Потому что эта вселенная, согласно его собственной философии, безлична. Он даже не знает, что он там. Вы помните, мы цитировали цитату Стивена Крейна — это мрачная цитата.В самом начале этой серии мировоззрений, где Стивен Крейн в своем рассказе Черные всадники , он говорит: «Человек сказал вселенной:« Сэр, я существую ». И вселенная ответила:« Это имеет не создавал во мне чувства долга перед вами ».

Видите, вселенная, если она безлична, не способна ответить человеку, дать ему тот ответ на главный вопрос, почему и для чего мы здесь. Теперь нигилисты могут получить массу удовольствия от этой самой истины, какой бы мрачной она ни была.Некоторые из вас читали книги Дугласа Адамса: Автостопом по галактике , а также различные сиквелы и последующие разработки. Что ж, он обращается именно к этому вопросу в первом и втором из этих романов. Если вы читали это, возможно, вы вспомните, что на протяжении истории, пока эти автостопщики путешествовали взад и вперед через пространство и время, он рассказывал о расе сверхразумных существ, которые на самом деле были мышами, которые создали суперкомпьютер размером с город и назвали его «Глубокая мысль».И они задали этому суперкомпьютеру вопрос: «В чем смысл жизни?» И в течение семи с половиной миллионов лет он производил вычисления, чтобы дать ответ на вопрос, в чем смысл жизни. И вот как он это рассказывает:

«В течение семи с половиной миллионов лет Deep Thought вычислял и вычислял, и в конце концов объявил, что на самом деле ответ был« 42 ». Итак, этим сверхразумным существам пришлось построить еще больший компьютер, чтобы выяснить это. что за вопрос, что ответ был сорок два.И поскольку этот компьютер, который назывался «Земля», был настолько большим, что его часто принимали за планету, особенно странные обезьяноподобные существа, которые бродили по его поверхности, совершенно не подозревая, что они просто часть гигантской компьютерной программы, и это очень странно, потому что без этого довольно простого и очевидного знания ничто из того, что когда-либо происходило на планете Земля, не могло бы иметь хоть малейшего смысла. К сожалению, как раз перед критическим моментом считывания, Земля была неожиданно разрушена вогонами, чтобы освободить место, как они утверждали, для нового обхода гиперпространства.” 3

Итак, вся надежда на открытие смысла жизни была потеряна навсегда, по крайней мере, так могло показаться; но к концу второго романа Адамс заставляет путешественников во времени обнаружить, что сам вопрос, главный вопрос жизни, вселенной и всего остального, — это … .. «Что такое шесть умножить на девять?» Теперь вспомните, какой был ответ? Математики? Сорок два? Шесть раз по девять… ..ОК… Понимаете, он говорит о том, что ни вопрос, ни ответ не имеют смысла.И это основная предпосылка нигилизма. Ни вопрос, ни ответ не имеют смысла. «Материя существует, а Бога нет», — говорит нигилист. Вселенная — это единая замкнутая система. Люди — сложные машины. После смерти личность и индивидуальность исчезают. Идея истинного знания бессмысленна. Этика совершенно неуловима. Нет смысла.

Итак, нигилизм впервые возник, особенно в России, во второй половине девятнадцатого века, и вы можете видеть, насколько это было удобно для анархистской философии, которая хотела свергнуть царскую власть в России.Эта философия на самом деле гласила: «Лучше разрушить что-то плохое, даже если у вас нет ничего, что можно было бы заменить, чем терпеть то, что плохо». Итак, философы вроде Михаила Бакунина и других в России способствовали развитию этой философии нигилизма. Это была группа революционных нигилистов, которые на самом деле убили царя Александра Второго. На самом деле Бакунин был хорошим другом композитора Рихарда Вагнера. Большое влияние на него. Когда-нибудь вам придется спросить об этом профессора Томаса, и вы увидите нигилистические корни вагнеровской философии.

Но знаете, нигилисты есть и сегодня. Я просто был сегодня днем ​​на сайте нигилистов и искал цитаты. Вот один, который я нашел. Вот Nihilist Creed :

«Я никого не боюсь, я не боюсь бога, я не ищу неба, я не боюсь ада. У меня нет героев. У меня нет веры. Я ни перед кем не преклоняюсь. Я нигилист ».

Далее говорится:

«Смерть философии. Смерть Богу. Смерть правительству. Смерть идеологии. Смерть деньгам. Смерть любви.Смерть морали. За пределами правого и левого, за пределами правильного и неправильного: нигилизм ».

Вы видите? Такое мышление — просто логическое следствие натурализма. К. С. Льюис, которого мы уже изучали в этой серии, говорит об этом так:

«Если все, что существует, — это природа, великое бессмысленное взаимосвязанное событие; если наши собственные глубочайшие убеждения — просто побочные продукты иррационального процесса; тогда очевидно, что нет ни малейшего основания предполагать, что наше чувство пригодности или наша последующая вера в единообразие говорит нам что-либо о реальности, внешней по отношению к нам.Наши убеждения — это просто наш факт, как и цвет наших волос. Если натурализм верен, то у нас нет причин доверять нашему убеждению в единообразии природы ». 4

Знаете, интересно, что Чарльз Дарвин сам видел эту проблему. Он сказал: «Вы знаете, если это правда, что мы произошли от примитивного белка в результате неумолимой последовательности причин и следствий в результате естественного отбора, то как мы можем знать, что что-то в нашем мозгу — это не просто что-то, что является частью естественный процесс и не имеет значения с точки зрения описания внешней реальности? Что, если даже наше понимание неумолимой последовательности эволюционного процесса — всего лишь плод нашего воображения? » Сам Дарвин видел эту проблему! Видите ли, нигилист берет это и бросает в лицо натуралисту.

Вы заметили здесь узор? Устанавливается идолопоклонство; приходит другое идолопоклонство и видит дыры в первом идолопоклонстве; приходит другое идолопоклонство и видит дыры в новом идолопоклонстве… и так мы продолжаем. Но нигилизм реален. А те из вас, у кого есть студенты колледжа, столкнутся с некоторым нигилизмом где-то в процессе обучения, будь то со стороны своих однокурсников или со стороны своих профессоров. Нигилизм имел повсеместное влияние. Это была любимая философия 60-х и 70-х годов.И те из вас, кто получил образование в 60-х и 70-х годах, вероятно, столкнулись с некоторыми из новых нигилистов. И они сейчас занимают очень высокие позиции в системе образования — в университетах и ​​в различных аспектах управления образованием в современном обществе.

Один бывший нигилист, Я. Будзишевский 5 , написал о своем нигилизме и своей трансформации из него, и я думаю, что это очень поучительно. Я думаю, это может помочь вам, когда вы разговариваете со своими молодыми людьми, которые сталкиваются с подобными проблемами в классе.Он исследует вопрос «Каковы были мои мотивы быть нигилистом?» Между прочим, он рассказывает о том, как шестнадцать лет назад стоял перед факультетом правительства и философии Техасского университета, чтобы представить свой доклад перед факультетом, когда его считали нанятым этим факультетом. Она называется лекцией «Почему вы должны меня нанять», и у каждого профессора есть такая лекция. Вы действительно произведете впечатление на этих людей, и они будут настолько впечатлены тем, что вы скажете, что им просто нужно вас нанять.И вот два основных момента его лекции: во-первых, мы, люди, просто составляем разницу между добром и злом. Нет разницы между добром и злом, мы просто придумываем это. Это была его первая важная мысль. Его вторая важная мысль заключалась в том, что мы в любом случае не несем ответственности за то, что делаем. И в своей лекции он изложил десятилетний план восстановления всей этической и политической теории вокруг этих двух положений. Теперь, друзья мои, самое страшное, они наняли его. И у него было владение до обращения.

Не думайте, что этого не происходит в вашем любимом государственном университете. Это. Это везде. И это такие придурки, которым вы платите тысячи долларов, чтобы дать образование своим детям. Так что хорошо, что вы здесь сегодня вечером, и я надеюсь, что вы что-то извлекли из этого!

Вот что он говорит об этом конкретном процессе: «Каковы были мои мотивы, чтобы придерживаться такого взгляда? Ну, их было довольно много «. И он дает эти очень интересные. «Во-первых, будучи вовлеченным в радикальную политику конца 60-х — начала 70-х годов, у меня были свои собственные идеи об искуплении мира — идеи, которые были противоположны христианской вере моего детства.И по мере того, как я все дальше и дальше уходил от Бога, я все дальше и дальше отходил от здравого смысла во многих других вещах, включая моральный закон и личную ответственность ». И поэтому его нигилизм был оправданием его отвержения Бога и норм, которые он усвоил в отношении морали и личной ответственности.

Теперь он говорит, во-вторых, , что первая причина привела его ко второй причине его нигилизма. И это было то, что он совершил определенные грехи, в которых не хотел каяться.Фактически, он делает очень красноречивый комментарий. Он говорит: «Вы знаете, я не изучал список предложений, а потом стал нигилистом. Я был нигилистом, ищущим предлог, чтобы быть нигилистом ». Он уже был нигилистом и просто искал кого-нибудь, кто дал бы ему список предложений, оправдывающих его желание. Послушайте, что он говорит: «Поскольку присутствие Бога заставляло меня чувствовать себя все более и более неудобно, я начал искать причины верить, что Его не существует. Забавная вещь о людях: не многие из нас сомневаются в существовании Бога, а затем начинают грешить.Большинство из нас грешат, а затем начинают сомневаться в существовании Бога ». Это одна из причин, по которой я учился в колледже. Каждый раз, когда ко мне в офис приходил парень и говорил, что он не уверен в существовании Бога, я задавал ему такой вопрос: «Ты спишь со своей девушкой?» Понимаете, теперь есть связь. Моральный разврат ведет к интеллектуальному разложению и духовной пустоте. Итак, когда кто-то переживает моральный кризис, он часто выражается в интеллектуальных терминах. Книга Пола Джонсона о современных философах, Э.Книга Майкла Джонса под названием Degenerate Moderns просто говорит следующее: «Вся современная философия — это попытка оправдать личную моральную порочность». И в этом конкретном утверждении что-то есть.

В-третьих, , он говорит: «Третьей причиной того, что я был нигилистом, было то, что меня учили нигилизму. Меня воспитывали родители-христиане, но в школе я слышал, что даже самые основные представления о добре и зле различны в каждом обществе ». Теперь он продолжает утверждать, что это эмпирически неверно.К. С. Льюис однажды заметил: «Культуры могут расходиться во мнениях относительно того, может ли мужчина иметь одну жену или четыре, но все они согласны с браком. Они могут расходиться во мнениях относительно того, какие действия являются наиболее смелыми, но никто из них не считает трусость добродетелью ». Но его учили ложной антропологии того времени, что не существует норм, если взглянуть на разные культуры.

В-четвертых, , он говорит: «Меня научили быть нигилистом с помощью языка, на котором со мной говорили мои учителя английского языка и учителя социальных наук.Послушайте, что он говорит: «Мои учителя английского были полны решимости научить меня различать то, что они называли фактами и мнениями ». И он сказал: «Я начал замечать, что каждое моральное предложение — это мнение. И затем мои учителя социальных наук в колледже были также полны решимости научить меня различать то, что они назвали фактами и ценностями . Атомный вес натрия был фактом; виновности убийства не было. Это была ценность. Я подумал, что говорить таким образом было логично.Конечно, это не имело никакого отношения к логике. Это был просто замаскированный нигилизм ».

Пятый . «Моя пятая причина нигилизма заключалась в том, что неверие в Бога было хорошим способом отомстить Ему за различные вещи, которые предсказуемо пошли не так в моей жизни после того, как я потерял Его». Разве это не интересно? Это одна из самых необычных и печальных сторон нигилизма. Джеймс Сир записывает эту небольшую историю из Catch Twenty-Two , которую я на самом деле немного смягчу, потому что…некоторые из вас прочитали это, вы знаете, о чем я говорю. Здесь капитан Йоссариан ведет затяжной богословский спор с женой лейтенанта. А Йосариан издевается над Богом и говорит: «Бог вообще не работает. Он играет, а то забыл о нас. Вы, люди, говорите о таком боге: болван, неуклюжий, неуклюжий, безмозглый, тщеславный, неотесанный сенокос. Насколько сильно ты можешь почитать такое высшее существо? » А жена лейтенанта, которая была атеисткой, очень злится на такие выражения и начинает кричать: «Прекратите! Прекрати! » и ударив его в грудь.И он говорит: «Что тебя так расстраивает? Вы не верите в Бога ». И она говорит: «Я не знаю!» –И она заливается слезами и говорит: «Бог, в которого я не верю, — это хороший Бог, справедливый Бог, милосердный Бог. Он не тот подлый и глупый Бог, каким вы Его выставляете! »

Знаете, вот почему Кафка, возможно, самый красноречивый из нигилистов двадцатого века, именно поэтому Кафка мог сказать, что «все, что он сделал, было провозглашением того, что« Бог мертв! Бог мертв! »» И затем он говорит: «… не так ли? Разве это не правда, что Бог мертв? Хотел бы я, чтобы его не было, хотелось бы, чтобы его не было, хотелось бы, чтобы он не былТо же самое испытал и Будзишевский.

«И шестой , — сказал он, — я попал под чары немецкого писателя девятнадцатого века Фредериха Ницше. Во всяком случае, я был больше ницшеанцем, чем Ницше. В то время как он думал, что, учитывая бессмысленность вещей, ничего не оставалось, кроме как смеяться или молчать, я понимал, что не осталось даже смеха или тишины. Не было причин делать или вообще ничего не делать. В это ужасно поверить, но, как и Ницше, я представлял себя одним из немногих, кто мог верить в такие вещи, кто мог ходить по скалистым вершинам, где воздух разрежен и холоден.Вот тут-то и появляется концепция Ницше о «сверхчеловеке». Чтобы выжить в таком мире, нужно быть идеальным человеком. Вы должны преодолеть бессмысленность ». «Но, — говорит он, — вы знаете, настоящая причина того, почему я был нигилистом, была чистая, глупая гордость. Я не хотел, чтобы Бог был Богом. Я хотел, чтобы Й. Будзишевский был Богом ».

Есть нигилизм. И это там. Многие умные и очень привлекательные люди восприняли это как контрфилософию — ломать то, что они отвергают; как самооправдание своей аморальности; как крик о мрачности этого мира, который они создали в своем собственном сознании.И никакая современная философия в западном мире не дала ответа на нигилизм, и он не даст, потому что есть только один ответ на утверждение о бессмысленности. И этот ответ не может быть дан без учета трансцендентного Бога-Создателя, явленного в Писании, который ответил на крик Соломона и сказал: «Вспомни Творца в дни юности твоей».

Да благословит нас Бог. Будем молиться.

Наш Господь и наш Бог, многие из нас никогда не чувствовали такой мрачности, и тем не менее она так сильно характеризует мировоззрение двадцатого и двадцать первого веков.Мы молимся, чтобы Вы внушили нам сочувствие к попутчикам в этом мире, которые так безнадежны. Мы молим, о Боже, чтобы они увидели нашу очевидную любовь и заботу о них. Но в то же время, о Боже, мы благодарны за то, что по Твоей милости Ты наполнял нас все наши дни чувством, что мы знаем, для чего мы здесь, и что в этом мире есть смысл, и там является целью в этой жизни, и что вопросы имеют значение, и они имеют смысл, и ответы имеют значение, и они имеют смысл.Какую полноценную жизнь Ты нам подарил! Помогите нам говорить разумно, но благоговейно и даже пророчески с миром, который упивается своей банальностью и вздором. Помогите нам говорить правду в этом вакууме истины ради них, для Твоей славы. Мы просим об этом во имя Иисуса. Аминь.

********************************

1. Экклезиаст 1: 1 Лигон Дункан
2. Кошачья колыбель Курт Воннегут
3. Ресторан на краю света Дуглас Адамс
4. Чудеса , К.С. Льюис
5. Дж. Будзишевский, профессор философии и государственного управления, Юта, Остин,
6. Нигилизм. Убеждение, что все ценности безосновательны и что ничего нельзя узнать или передать . Это часто связано с крайним пессимизмом и радикальным скептицизмом, осуждающим существование. Настоящий нигилист ни во что не верит, не будет иметь никаких привязанностей и никакой другой цели, кроме, возможно, импульса к разрушению. Хотя немногие философы утверждают, что они нигилисты, нигилизм чаще всего ассоциируется с Фридрихом Ницше, который утверждал, что его разрушительное воздействие в конечном итоге разрушит все моральные, религиозные и метафизические убеждения и вызовет величайший кризис в истории человечества.В 20-м веке нигилистические темы — эпистемологический провал, разрушение ценностей и космическая бесцельность — занимали художников, социальных критиков и философов. В середине века, например, экзистенциалисты помогли популяризировать постулаты нигилизма в своих попытках ослабить его разрушительный потенциал. К концу века экзистенциальное отчаяние как ответ на нигилизм уступило место безразличию, часто ассоциируемому с антифундационализмом.

Происхождение
«Нигилизм» происходит от латинского nihil , или ничего, что означает «ничего, то, чего не существует».Оно встречается в глаголе «уничтожить», означающем «свести на нет», полностью уничтожить. В начале девятнадцатого века Фридрих Якоби использовал это слово для отрицательной характеристики трансцендентального идеализма. Однако он стал популяризирован только после его появления в романе Ивана Тургенева « отцы и дети » (1862 г.), где он использовал термин «нигилизм» для описания грубого сциентизма, исповедуемого его персонажем Базаровым, проповедующим кредо полного отрицания.

В России нигилизм стал отождествляться со слабо организованным революционным движением (К.1860-1917), который отвергал власть государства, церкви и семьи. В своих ранних произведениях лидер анархистов Михаил Бакунин (1814-1876) сформулировал пресловутую мольбу, все еще отождествляемую с нигилизмом: «Доверимся вечному духу, который разрушает и уничтожает только потому, что он является неисследимым и вечно творческим источником всей жизни. — страсть к разрушению — это тоже страсть творческая! » ( Реакция в Германии , 1842). Движение выступало за социальное устройство, основанное на рационализме и материализме как на единственном источнике знаний, и на индивидуальной свободе как на высшей цели.Отвергая духовную сущность человека в пользу исключительно материалистической, нигилисты осуждали Бога и религиозный авторитет как противоположность свободе. Движение в конечном итоге превратилось в этос подрывной деятельности, разрушения и анархии, и к концу 1870-х годов нигилистом был любой, кто был связан с подпольными политическими группами, выступающими за терроризм и убийства.

Самые ранние философские позиции, связанные с тем, что можно охарактеризовать как нигилистическое мировоззрение, принадлежат скептикам.Поскольку они отрицали возможность достоверности, скептики могли осуждать традиционные истины как неоправданные мнения. Когда Демосфен (ок. 371–322 до н. Э.), Например, замечает, что «во что он хотел верить, то и во что верит каждый человек» ( Olynthiac ), он постулирует относительную природу знания. Таким образом, крайний скептицизм связан с эпистемологическим нигилизмом , который отрицает возможность знания и истины; эту форму нигилизма в настоящее время отождествляют с постмодернистским антифундационализмом.На самом деле нигилизм можно понимать по-разному. Политический нигилизм , как уже отмечалось, связан с верой в то, что разрушение всего существующего политического, социального и религиозного порядка является предпосылкой для любого будущего улучшения. Этический нигилизм или моральный нигилизм отвергает возможность абсолютных моральных или этических ценностей. Напротив, добро и зло туманны, а ценности, связанные с ними, являются продуктом не более чем социального и эмоционального давления. Экзистенциальный нигилизм — это представление о том, что жизнь не имеет внутреннего значения или ценности, и это, без сомнения, наиболее часто используемый и понимаемый смысл этого слова сегодня.

Нападки Макса Штирнера (1806-1856) на систематическую философию, его отрицание абсолютов и отказ от любых абстрактных концепций часто помещают его в число первых философских нигилистов. Для Штирнера достижение личной свободы — единственный закон; и государство, которое неизбежно ставит под угрозу свободу, должно быть уничтожено.Однако даже за пределами угнетения государства существуют ограничения, налагаемые другими, потому что само их существование является препятствием, ставящим под угрозу индивидуальную свободу. Таким образом, Штирнер утверждает, что существование — это бесконечная «война каждого против всех» ( The Ego and its own , trans. 1907).

Фридрих Ницше и нигилизм
Среди философов Фридрих Ницше чаще всего ассоциируется с нигилизмом. Для Ницше в мире нет объективного порядка или структуры, кроме той, которую мы им придаем.Проникая за фасады, укрепляющие убеждения, нигилист обнаруживает, что все ценности безосновательны, а разум бессилен. « Каждое убеждение , каждое считающее что-то истинное, — пишет Ницше, — обязательно ложно, потому что истинный мир просто не существует» ( Воля к силе [примечания от 1883-1888]). По его мнению, нигилизм требует радикального отказа от всех навязанных ценностей и значений: «Нигилизм есть. . . не только вера в то, что все заслуживает гибели; но на самом деле человек кладет плечо на плуг; уничтожает » ( Воля к силе ) .

Ядовитая сила нигилизма абсолютна, утверждает Ницше, и под его иссушающим вниманием « самые высокие ценности обесцениваются . Цель отсутствует, и «почему» не находит ответа »( Воля к силе, ). Неизбежно, нигилизм обнажит все заветные верования и священные истины как симптомы порочного западного мифа. Этот коллапс смысла, актуальности и цели станет самой разрушительной силой в истории, представив тотальное нападение на реальность и не что иное, как величайший кризис человечества:

Я рассказываю историю следующих двух веков.Я описываю то, что грядет, что уже не может прийти иначе: приход нигилизма . . . . В течение некоторого времени вся наша европейская культура движется как к катастрофе, с мучительным напряжением, которое нарастает от десятилетия к десятилетию: беспокойно, неистово, стремительно, как река, которая хочет достичь конца. . . . ( Воля к силе )

После убедительной критики Ницше нигилистические темы — эпистемологический провал, разрушение ценностей и космическая бесцельность — занимали художников, социальных критиков и философов.Убежденный, что анализ Ницше был точным, например, Освальд Шпенглер в книге «Закат Запада » (1926) изучил несколько культур, чтобы подтвердить, что образцы нигилизма действительно были заметной чертой разрушающихся цивилизаций. В каждой из рассмотренных им неудавшихся культур Шпенглер заметил, что многовековые религиозные, художественные и политические традиции были ослаблены и, наконец, свергнуты коварными действиями нескольких различных нигилистических позиций: фаустовский нигилист «разбивает идеалы»; аполлинийский нигилист «наблюдает, как они рушатся у него на глазах»; а индийский нигилист «уходит из их присутствия в себя.«Уход, например, часто отождествляемый с отрицанием реальности и покорностью, за которую выступают восточные религии, на Западе ассоциируется с различными версиями эпикурейства и стоицизма. В своем исследовании Шпенглер приходит к выводу, что западная цивилизация уже находится на продвинутых стадиях распада, и все три формы нигилизма работают над подрывом эпистемологического авторитета и онтологической основы.

В 1927 году Мартин Хайдеггер, чтобы процитировать другой пример, заметил, что нигилизм в различных и скрытых формах уже был «нормальным состоянием человека» ( The Question of Being ).Предсказания других философов о влиянии нигилизма были ужасными. Обрисовывая симптомы нигилизма в 20 веке, Гельмут Тилике писал, что «нигилизм буквально может заявить только об одной истине, а именно, что в конечном счете преобладает Ничто и мир бессмысленен» ( Нигилизм: его происхождение и природа, с христианским ответом, стр. 1969). С точки зрения нигилиста, можно сделать вывод, что жизнь полностью аморальна, и этот вывод, по мнению Тилике, мотивирует такие чудовища, как нацистское господство террора.Мрачные прогнозы воздействия нигилизма также представлены в книге Юджина Роуза «Нигилизм : корень революции современности » (1994). Если нигилизм окажется победителем — а он уже идет полным ходом, — утверждает он, — наш мир станет «холодным, бесчеловечным миром», в котором восторжествуют «ничто, бессвязность и абсурд».

Нигилизм — это взгляд, состоящий из скептицизма в сочетании с редукцией. «Политический» нигилизм активен, а не пассивен и определяется в словаре как осознание того, «что условия в социальной организации настолько плохи, что делают разрушение желательным само по себе, независимо от какой-либо конструктивной программы или возможности.В своем романе 1861 года « отцы и дети » автор Иван Тургенев точно определил это мировоззрение, «Нигилист — это человек, который не преклоняется ни перед каким авторитетом, кто не принимает на веру какие-либо принципы, как бы они ни были. быть уважаемым. »

1. Распространенное (но вводящее в заблуждение) описание нигилизма — это «вера ни во что». Вместо этого гораздо более полезным было бы заменить слово «вера» словом «вера», где вера определяется как «твердая вера в то, для чего нет доказательств». Универсальное определение нигилизма тогда вполне могло бы быть отказом от того, что требует веры для спасения или актуализации, и включало бы все, от богословия до светской идеологии. Внутри нигилизма вера и подобные ценности отбрасываются, потому что они не имеют абсолютной, объективной субстанции, они недействительны, служа лишь еще одной эксплуатируемой ложью, никогда не приводящей к стратегически выгодному результату. Вера — это непреодолимая опасность для группы и отдельного человека, потому что она заставляет отказаться от разума, критического анализа и здравого смысла.Ницше однажды сказал, что вера означает нежелание знать. Вера — это «не позволяйте этим досадным фактам встать на пути нашего политического плана или нашего мистически предопределенного пути к небу»; вера — это «делай то, что я говорю тебе, потому что я так сказал». Все вещи, которые нельзя опровергнуть, нуждаются в вере, утопии нужна вера, идеализму нужна вера, духовному спасению нужна вера; отвергайте веру.

2. Второй элемент, который отвергает нигилизм, — это вера в конечную цель, что вселенная построена на неслучайных событиях и что все построено для окончательного окончательного откровения.Это называется телеологией, и это фатальный изъян, преследующий всю радугу ложных решений от марксизма до буддизма и всего, что между ними. Телеология заставляет повиноваться для выполнения «судьбы» или «прогресса» или подобных грандиозных целей. Телеология используется как деспотами, так и мечтателями-утопистами в качестве принуждения, ведущего лишь к еще одному апокрифическому апокалипсису; реальный способ вести человечество за нос — скажите им, что все это часть большого плана, так что подыгрывайте, иначе! Это может даже показаться разумным, но сейчас нет и никогда не было никаких доказательств того, что вселенная действует телеологическим образом — нет конечной цели.В этом простая красота нигилизма, которой не обладает никакой другой набор идей. Освободившись от оков телеологии, человек обретает силу в мировоззрении и результатах, потому что впервые появляется возможность находить ответы, не отступая от ранее существовавших представлений. Мы, наконец, свободны узнать, что же на самом деле существует, а не только частичное свидетельство, подтверждающее первоначальный предлог и ошибочные представления, которые в процессе только создают ад на земле; отвергать телеологию.

Я не боюсь человека,
Я не боюсь Бога,
Я не ищу небес,
Я не боюсь ада,
У меня нет героев,
У меня нет веры,
Я ни перед кем не преклоняюсь.
Я нигилист.

Смерть философии
Смерть Богу
Смерть правительству
Смерть идеологии
Смерть деньгам
Смерть любви
Смерть нравственности

За правым и левым, за правым и неправильным…

В защиту нигилизма в наши дни | by Ayush

Заявление об ограничении ответственности : Мои статьи выражают мое мнение. Не стесняйтесь не соглашаться.

В своих путешествиях по Интернету и в новостях я заметил, что нигилизм почти полностью и часто вульгарно неверно истолковывается.Это моя попытка свести нигилизм к его основным идеям, чтобы помочь любому, кто это читает, понять, насколько свободным и позитивным он может быть.

Это серьезная ситуация, время, в котором мы живем, религия и традиции диктуют умы, а свободный человек — чужак для мира. Наше общество требует от нас формы подчинения, окутанной тем, что мы называем «ценностями», «моралью», «добродетелью» и, наконец, «добротой». Большинство из нас слепо следует ложному пути, который предлагает нам общество, сознательно не осознавая этого почти всю свою жизнь.Нигилизм — это попытка освободить нас от цепей, с которыми мы рождены в наши дни.

Он восходит к началу XIX века, когда немецкий философ Генрих Якоби критиковал других философов, таких как Кант, Спиноза и Фихте. Он выступал против их философии и продвигал то, что он называл « Glaube», , что примерно переводится как вера, и откровение, и отвергал спекулятивные рассуждения. Он считал, что все рассуждения в конечном итоге приведут к выводу, что в жизни или во Вселенной нет смысла, и он назвал эту точку зрения нигилизмом.Эта идея отталкивала его, поскольку он считал, что вся человеческая деятельность и знания основаны на вере. Однако термин Нигилизм популяризировал Иван Тургенев в своей книге под названием Отцы и дети. Главный герой, Базаров, был нигилистом. Когда один из персонажей спрашивает, кто такой нигилист, ответ следующий.

Нигилист — это человек, который не преклоняется перед никакими авторитетами, не принимает никаких принципов на вере, как бы они ни уважались.

Это довольно точное определение того, кем я считаю нигилиста.

Плохая репутация, которая окружает нигилизм, можно отнести к российскому движению, сформировавшемуся в 1860-х годах под названием «Нигилистическое движение». Он отвергал все власти, а нигилисты были известны во всей Европе как сторонники использования насилия для достижения политических перемен. Это то, что является причиной искаженного представления о нигилизме, которое существует у большинства людей.

Теперь перейдем к определению нигилизма.Как очень кратко говорит Википедия,

Нигилизм — это философская позиция, которая отвергает веру в один или несколько, по общему мнению, значимых аспектов жизни.

Нигилизм может быть не одного вида! Это самые важные три.

  1. Эпистемологический нигилист — это тот, кто считает, что истинного знания не существует, вы никогда ни в чем не можете быть уверены. Чтобы понять это, осознайте тот факт, что вы навсегда застряли в своей голове и имеете доступ к окружающей среде только через то, что вам говорят ваши органы чувств.
  2. Экзистенциальный нигилист — это тот, кто отрицает, что жизнь имеет какой-либо внутренний смысл или цель. Это довольно просто. С точки зрения Вселенной ничто не имеет ценности или цели. Существование не имеет внутренней сущности.
  3. Этический нигилист — это человек, который не делает того, что, по мнению общества, должно быть сделано, просто ради этого. Если нет причин что-то делать, этический нигилист не станет этого делать, как бы общество ни ценило это.Для этического нигилиста не существует присущей ему морали, ценностей или «правил», которым он / она должен следовать. Однако позвольте мне не ошибиться, это не означает, что такой человек — жестокое, смертоносное животное. Это просто означает, что нигилист в поведении невосприимчив к тому, что думают другие. Не существует моральной ткани, охватывающей всю вселенную. Нравственность — это созданная человеком конструкция.

Под нигилизмом большинство людей подразумевают экзистенциальный и моральный нигилизм, и я тоже, поскольку эти двое больше всего влияют на нашу жизнь.Многие люди думают, что, поскольку нигилисты не обязаны вести себя морально, они, конечно, агрессивны, эгоистичны и «аморальны». Чего они не считают, так это того, что нигилист — это человек, а люди биологически эволюционировали, чтобы вести себя «морально», как мы это называем. Со временем наша мораль эволюционировала и всегда развивалась. Не путайте естественное человеческое поведение с тем, что должно быть сделано. Нигилист делает все, что он делает, либо потому, что это логически выгодно, либо потому, что он чувствует побуждение сделать это, но никогда не потому, что это рекомендует общество.

Хотя нигилизм отрицает веру в то, что жизнь имеет какой-либо смысл, это не означает, что нигилистическая жизнь вызывает уныние. Нигилист по-прежнему может заниматься любимым делом и наслаждаться всеми радостями жизни. Здесь не о чем расстраиваться. На самом деле, есть так много всего, о чем нельзя расстраиваться. Представьте, что у вашей жизни есть цель, что-то, что вы ДОЛЖНЫ делать, у вас нет другого выбора, кроме как сделать это. Это было бы определение несвободы, если бы существовало такое слово. Это жизнь, которой живут теисты, рабы деспотичного диктатора, который предписывает им, что им следует делать, а что нет.Свобода — это суть нигилизма.

Многие сочли бы мою интерпретацию нигилизма экзистенциализмом, но я бы сказал, что экзистенциализм — это в основном трусливый нигилизм. Фактически, это просто перефразирование того, что означает нигилизм. Уклонение от того факта, что в жизни вселенной нет реального смысла, и приукрашивание ее, говоря, что нет смысла, пока вы не придаете ей смысл, — это не то, что я считаю почетным. Если вы придаете ему значение, это подразумевает, что в нем нет внутреннего значения и что какое бы значение вы ему ни давали, оно субъективно, это всего лишь замаскированный нигилизм.

Вы, наверное, уже догадались. Все нигилистов — атеисты. По определению. И все атеисты являются моральными нигилистами, хотя многие это отрицают. Они должны быть такими. Как только вы отвергаете источник вашей морали как сущность с определением Бога, вам больше некуда идти. Для атеиста не может быть источника объективной морали. Однако нигилисты более апатичны, чем атеисты.

«Истинный нигилист» — это тот, кто всегда признает, что любая ценность или смысл, которые они воспринимают, существуют только в их собственном сознании, а не как характеристика внешнего мира.Нигилизм — это не пессимизм. Нигилисты — не психопаты, в отличие от популярных СМИ. Когда новостные каналы называют террористов Исламского государства нигилистами, они ошибаются, фактически, они далеки от того, чтобы быть нигилистами. Жалко, что это слово было изображено так вульгарно. Я считаю, что причина такого искажения — недостаток знаний о том, что на самом деле представляет собой философия.

Нигилизм — нигилизм в России и как российский экспорт — жизнь, революционность, срок и нигилизм

Термин нигилизм ( нигилизм на русском языке) использовался в России в начале девятнадцатого века, но с особой силой и в совершенно новом значении он появился в январе 1862 года, когда Иван Тургенев (1818–1883) ) опубликовано отцов и сыновей. Герой Тургенева, Евгений Васильевич Базаров, человек науки, представитель нового поколения, который решил, что, по крайней мере теоретически, ничто во Вселенной не лежит за пределами объяснительной силы эмпирического метода. Одним словом, он нигилист. По словам его неопытного молодого друга представителям старшего поколения («отцам»), нигилист — это человек, «который ко всему подходит с критической точки зрения … который не преклоняется перед никакими властями, кто не принимает единый принцип веры, независимо от того, сколько уважения может окружать этот принцип.«Базаров препарирует лягушек (чтобы лучше понимать людей), отрицает ценность художественного выражения и, как и следовало ожидать, приходит в замешательство, когда оказывается безнадежно влюбленным, то есть в состоянии, полностью противоречащем самой основе его материалистического мировоззрения.

Если нигилизм, как его понимал герой Тургенева, включал в себя как основательный материализм, так и решительный антиэстетизм, то уже можно было найти и то, и другое в апостоле нового прогрессивного поколения, Николае Гавриловиче Чернышевском (1828–1889), которые выиграли бы. известность в 1863 году как автора дидактического романа Что делать? В своей магистерской диссертации Эстетическое отношение искусства к реальности (1855) Чернышевский отрицал существование красоты как автономного качества в искусстве, говоря, что красота не может быть ничем иным, как самой жизнью.А в «Антропологический принцип в философии » (1860) он свел человеческую свободу и, в этом отношении, человеческую индивидуальность к нулю, утверждая, что индивидуальная свобода является иллюзией в такой же степени для человечества, как и для низших форм животной жизни. Чернышевский добавил бы третью черту к определению нигилизма в г. Что делать? Идеализированные персонажи его романа ведут себя в соответствии со странной смесью утилитаризма и просвещенного эгоизма, сводя на нет традиционные этические ценности.

После публикации Что делать? нигилизм как термин или позиция в России развивался по трем основным направлениям. Во-первых, в литературной жизни вынашивал тенденцию к реализму. Дмитрий Писарев (1840–1868), молодой критик, который в благоприятной рецензии на « Отцы и Сыновья » способствовал распространению положительного образа героя Тургенева, в 1860-х годах продвинул антиэстетизм Чернышевского еще на один шаг, посвятив серию эссе тургеневскому герою. «разрушение эстетики» и продвижение строго реалистического стиля в литературе.Во-вторых, в политической жизни термин нигилизм стал использоваться, часто с враждебными намерениями, для описания группы внутри революционного движения, характеризующейся его беспринципными методами и беспринципными целями. Федор Достоевский способствовал популяризации этого чувства нигилизма , предлагая дикие карикатуры на левых политических деятелей. что мы видим, прежде всего, в Дьяволы (также называемые Бесы ; 1871). Главный «дьявол» в этой книге, Петр Верховенский, — самопровозглашенный нигилист, известный своим стремлением вызвать ужасные разрушения и полным отсутствием заботы о том, что может последовать за этим разрушением.Реальный прототип Петра Верховенского, печально известный анархист Сергей Нечаев (1847–1882), написал в «Катехизисе революционера » (1869): «Революционер презирает всякое доктринерство и отвергает всякую мирную науку… Он знает одну. Только наука: наука разрушения «. В-третьих, термин нигилизм снова стал использоваться в политической жизни в симпатическом смысле для обозначения русского революционного движения в широком смысле. Русский революционер Сергей Михайлович Кравчинский (1851–1895; более известный под псевдонимом Сергий Степняк) после бегства из России в 1878 году провел большую часть своей жизни, публикуя на английском и итальянском языках извинения за русское освободительное движение, которое он в широком смысле назвал нигилизмом года. . И анархисты Эмма Гольдман (1869–1940) и Александр Беркман (1870–1936), оба русские иммигранты в США, использовали термин нигилист в своих мемуарах для обозначения героев русского революционного движения, героев, которые вдохновил их на собственную революционную карьеру.

Нигилизм | Encyclopedia.com

В истории, насчитывающей более двух с половиной веков, термин нигилизм использовался для обозначения широкого круга явлений.Его по-разному использовали для выражения презрения или ужаса, с одной стороны, и одобрения и восхищения, с другой. В двадцатом и двадцать первом веках это почти всегда было эмоциональным и аксиологическим термином, часто используемым для прекращения дебатов по моральным вопросам, представляя конкретную позицию как абсолютную, всеобъемлющую и крайнюю.

Ранняя история термина

Слово нигилизм образовано от латинского nihil, «ничего» и греческого суффикса ism. В сборнике Historisches Wörterbuch der Philosophie (Исторический словарь философии) Вольфганг Мюллер-Лаутер указывает 1733 как самую раннюю известную дату возникновения немецкого Nihilismus и отмечает появление слова nihilisme во Франции на конец восемнадцатого века.

С конца восемнадцатого века до первой половины девятнадцатого века нигилизм следовал курсом, который ученые уже довольно подробно проследили.Враги немецкого идеализма бросили этот термин на Иммануила Канта и Иоганна Готлиба Фихте, например, протестуя против пустоты философии, которая отрицает возможность любого надежного контакта с миром вещей в себе. По мере того как европейская мысль все более склонялась к бесстрастным, светским объяснениям религиозных убеждений (например, считая, что такая вера является естественным и предсказуемым продуктом человеческого сознания или что она отражает естественную человеческую склонность к созданию мифов), те, кто пытается защитить традиционные вера все чаще выдвигала обвинения в нигилизме против секуляризующих мыслителей.Давид Фридрих Штраус (1808–1874), знаменитый и подвергшийся критике автор книги Das Leben Jesu: kritisch bearbeitet (1835–1836; Жизнь Иисуса: критически проанализирована), одной из многочисленных биографий Иисуса и Людвига в девятнадцатом веке. Фейербаха (1804–1872), столь же известного автора скептического « Das Wesen des Christentums » (1845; Сущность христианства), обвиняли в пропаганде нигилизма. Макс Штирнер (псевдоним Иоганна Каспара Шмидта; 1806–1856), автор основного евангелия эгоизма, Der Einzige und sein Eigentum (1845; Эго и его собственное), и донецшеанский посланник смерти Бога, был описан как ранний нигилист.Считалось, что все такие мыслители свели на нет ( nihil ) как веру, так и ее трансцендентный объект.

Нигилизм в России и как российский экспорт

Термин нигилизм ( нигилизм на русском языке) использовался в России в начале девятнадцатого века, но он ворвался на сцену с особой силой и в совершенно новом значении. в январе 1862 г., когда Иван Тургенев (1818–1883) опубликовал книгу «Отцы и дети». Герой Тургенева, Евгений Васильевич Базаров, человек науки, представитель нового поколения, который решил, что, по крайней мере теоретически, ничто во Вселенной не лежит за пределами объяснительной силы эмпирического метода.Одним словом, он нигилист. По словам его неопытного молодого друга представителям старшего поколения («отцам»), нигилист — это человек, «который ко всему подходит с критической точки зрения … который не преклоняется перед никакими властями, кто не принимает единый принцип веры, независимо от того, сколько уважения может окружать этот принцип ». Базаров препарирует лягушек (чтобы лучше понимать людей), отрицает ценность художественного выражения и, как и следовало ожидать, приходит в замешательство, когда оказывается безнадежно влюбленным, то есть в состоянии, полностью противоречащем самому основанию его материалистического мировоззрения.

Если нигилизм, как его понимал герой Тургенева, включал в себя как основательный материализм, так и решительный антиэстетизм, то уже можно было найти в апостоле нового прогрессивного поколения Николая Гавриловича Чернышевском (1828–1889), который получил известность в 1863 году как автор дидактического романа «Что делать?» В своей магистерской диссертации Эстетическое отношение искусства к реальности (1855) Чернышевский отрицал существование красоты как автономного качества в искусстве, говоря, что красота не может быть ничем иным, как самой жизнью.А в «Антропологический принцип в философии » (1860) он свел человеческую свободу и, в этом отношении, человеческую индивидуальность к нулю, утверждая, что индивидуальная свобода является иллюзией в такой же степени для человечества, как и для низших форм животной жизни. Чернышевский добавил бы третью черту к определению нигилизма в г. Что делать? Идеализированные персонажи его романа ведут себя в соответствии со странной смесью утилитаризма и просвещенного эгоизма, сводя на нет традиционные этические ценности.

После публикации Что делать? нигилизм как термин или позиция в России развивался по трем основным направлениям. Во-первых, в литературной жизни вынашивал тенденцию к реализму. Дмитрий Писарев (1840–1868), молодой критик, который в благоприятной рецензии на « Отцы и Сыновья » способствовал распространению положительного образа героя Тургенева, в 1860-х годах продвинул антиэстетизм Чернышевского еще на один шаг, посвятив серию эссе тургеневскому герою. «разрушение эстетики» и продвижение строго реалистического стиля в литературе.Во-вторых, в политической жизни термин нигилизм стал использоваться, часто с враждебными намерениями, для описания группы внутри революционного движения, характеризующейся его беспринципными методами и беспринципными целями. Федор Достоевский способствовал популяризации этого чувства нигилизма , предлагая дикие карикатуры на левых политических деятелей. что мы видим, прежде всего, в Дьяволы (также называемые Бесы ; 1871). Главный «дьявол» в этой книге, Петр Верховенский, — самопровозглашенный нигилист, известный своим стремлением вызвать ужасные разрушения и полным отсутствием заботы о том, что может последовать за этим разрушением.Реальный прототип Петра Верховенского, печально известный анархист Сергей Нечаев (1847–1882), написал в «Катехизисе революционера » (1869): «Революционер презирает всякое доктринерство и отвергает всякую мирную науку… Он знает одну. Только наука: наука разрушения «. В-третьих, термин нигилизм снова стал использоваться в политической жизни в симпатическом смысле для обозначения русского революционного движения в широком смысле. Русский революционер Сергей Михайлович Кравчинский (1851–1895; более известный под псевдонимом Сергий Степняк) после бегства из России в 1878 году провел большую часть своей жизни, публикуя на английском и итальянском языках извинения за русское освободительное движение, которое он в широком смысле назвал нигилизмом года. . И анархисты Эмма Гольдман (1869–1940) и Александр Беркман (1870–1936), оба русские иммигранты в США, использовали термин нигилист в своих мемуарах для обозначения героев русского революционного движения, героев, которые вдохновил их на собственную революционную карьеру.

Ницше и нигилизм

Если бы не Фридрих Ницше (1844–1900), нигилизм — это слово и то, что оно стало обозначать, — несомненно, сильно отличалось бы от того, чем он стал на самом деле.Мы находим загадочную ссылку на «нигилизм по петербургской модели» (очевидная отсылка к Тургеневу) в части 5 (1887 г.) книги Веселая наука, , но этот термин встречается в его опубликованных трудах в основном в связи с философией, которую рассматривает Ницше. как отрицание мира или жизни. Например, в «Генеалогия морали » (1887) он предлагает термин нигилизм как синоним буддизма, а означает отказ от мирских дел. В книге «Антихрист » (1888 г.) нигилизм по существу является синонимом «отрицания жизни», а Ницше определяет жалость, коренное чувство христианства, как «практику нигилизма.

Большая часть комментариев Ницше о нигилизме, однако, появляется в неопубликованных работах ( Nachlass, или «литературное наследие») 1880-х годов. Именно здесь Ницше описывает нигилизм как состояние, в котором «обесцениваются высшие ценности. сами »и в котором отсутствует ответ на вопрос« Почему? ». Есть два возможных ответа на это условие, объясняет Ницше в записной книжке, которую он вел в 1887 году. Мы можем набраться сил и признать, что существующие цели больше не являются адекватным, устанавливая новые ценности вместо старых, или мы можем смириться со слабостью («буддизм», как выразился Ницше), таким образом не сумев создать новые ценности.Первый ответ называется «активным нигилизмом», второй — «пассивным нигилизмом».

На протяжении многих лет велись споры о том, был ли сам Ницше нигилистом. Споры ошибочны. Беглое прочтение того, что Ницше говорит по этому поводу, показывает, что для него нигилизм — то прискорбное, то потенциально плодотворное состояние, но в любом случае временное. Любой, кто склонен истолковывать провозглашение Бога мертвым как выражение нигилизма, должен помнить, что Ницше объявил религию, Бог которой якобы мертв, самой формой нигилизма.Истинным наследием Ницше была ассоциация нигилизма с ценностями (их отсутствие, их отказ, их синтез). Будущие социальные комментаторы, которые используют термин нигилизм , чтобы оплакивать утрату традиционной морали, могут винить или не винить Ницше; то, что они сознательно или невольно должны ему, — это определение, которое, по крайней мере, подразумевается в том, что они говорят.

Нигилизм и болезни двадцатого века

С 1936 по 1946 год Мартин Хайдеггер (1889–1976) написал составные части двухтомного исследования Ницше.Простой взгляд на заголовки глав и подразделов покажет, до какой степени нигилизм, в глазах Хайдеггера, был фундаментальным для мышления Ницше. Вторая мировая война и период, непосредственно предшествующий ей, были подходящим фоном для понимания Хайдеггером того, что мы должны рассматривать нигилизм Ницше в более широком контексте того, что он называет «концом метафизики» в Европе. Он определяет этот конец как «начало серьезного отношения к этому« событию »,« Бог мертв »». По мнению Хайдеггера, нигилизм является одним из пяти «основных заголовков» ( Haupttitel ) в мысли Ницше. другие четыре (с которыми он неразрывно связан) — это переоценка всех предшествующих ценностей, воля к власти, вечное повторение того же самого и сверхчеловек.Если комментарии Хайдеггера о нигилизме Ницше отчасти являются комментарием к современному европейскому Ситуация, они также частично являются комментарием к его собственной более ранней работе. Например, в главе, посвященной пяти основным заголовкам, Хайдеггер определяет то, что он называет «классическим нигилизмом» Ницше, как «то завершение нигилизма, в котором нигилизм считает себя освобожденным от необходимости думать именно о том, что его сущность» составляет: nihil, ничто — как завесу истины Бытия того, что есть [ des Seins des Seienden ].«Подобный отрывок, вероятно, более полезен для исследователя Хайдеггера « Бытие и время »(1926), чем для изучающего нигилизм.

Вторая мировая война и вся история тоталитаризма в первой половине двадцатого века спровоцировали одного о наиболее решительных применениях нигилизма как морального и политического термина. В 1951 году Альбер Камю (1913–1960) опубликовал L’homme révolté (Человек в бунте; переводится на английский как The Rebel ). написал об этом на первых нескольких страницах своей книги: «Если наш век легко допускает, что убийство может иметь свои оправдания, то это из-за безразличия к жизни, которое является признаком нигилизма.«Центральный вопрос заключается в том, можно ли предложить рациональное оправдание убийству, как это делается в этот« век идеологий ». Нигилизм имеет дело с ценностями, как это было для Ницше. Когда Камю приходит, чтобы показать внутреннее противоречие в «абсурд» (его термин для отношения, порожденного нигилизмом или «абсолютным отрицанием»), он говорит следующее: «Абсурд — это противоречие», потому что он исключает оценочные суждения, в то же время желая сохранить жизнь, тогда как жить — это само по себе оценочное суждение. Дышать — значит судить.«Кто-то может возразить, что эта позиция представляет собой petitio Principii (напрашивается вопрос), но даже в этом случае очевидно, что для Камю она служит паллиативом в мире, все еще страдающем от сталинских чисток и ужасов Холокоста.

Вне российских революционных кругов нигилизм — это термин, предполагаемые сторонники которого редко его принимают, особенно потому, что он редко используется в положительном смысле. Некоторые ученые пытались разделить его на несколько подтипов. Дональд А.Кросби в книге «Призрак абсурда», видит пять типов нигилизма: политический (по сути, русский революционный вид), моральный (в котором все моральные суждения отвергаются как индивидуальные или произвольные), эпистемологический (в котором рассматриваются все утверждения истины). как чисто относительный), космический (в котором космос рассматривается как бессмысленный) и экзистенциальный (в котором человеческое существование рассматривается как бессмысленное). Карен Л. Карр в книге «Банализация нигилизма», предлагает аналогичную таксономию. По ее мнению, существует пять типов нигилизма: эпистемологический («отрицание возможности познания»), алетиологический («отрицание реальности истины»), метафизический («отрицание независимо существующего мира»), этический («отрицание реальности моральных или этических ценностей») и экзистенциальный или аксиологический («чувство пустоты и бессмысленности, вытекающее из суждения« Жизнь не имеет смысла »»).

С такими широкими категориями нигилизм может применяться к множеству явлений, обычно связанных с потерей ценностей или центрированности. Можно даже сказать, что нигилизм как ярлык стал настолько популярен во второй половине двадцатого века, что часто оставался невысказанным. В известном выпуске журнала Time за 1966 год был задан вопрос: «Бог мертв?» на обложке ярко-красными буквами на черном фоне. В статье, непосредственным вдохновением которой стало появление «теологии смерти Бога», практикуемой определенной группой американских богословов Джоном Т.Элсон размышлял о своем возрасте как о «времени отсутствия религии», цитировал Сёрена Кьеркегора (1813–1855) и Ницше как пророков современного безбожия и предлагал такой комментарий о современном искусстве: «От золотистых бродяг Сэмюэля Беккета до усталого Антониони. кровные аристократы, антигерои современного искусства бесконечно утверждают, что ждать Бога бесполезно, поскольку жизнь бессмысленна ».

Слушание моего учителя оживило жуткое зрелище: окровавленное тело, пронзительные крики, искаженные лица жандармов , кнуты, свистящие в воздухе и с резким шипением опускающиеся на полуобнаженного мужчину.Все сомнения насчет нигилистов, которые у меня оставались из детских впечатлений, теперь исчезли. Они стали для меня героями и мучениками, отныне моими путеводными звездами.

источник: Эмма Гольдман, в Living My Life (1931), об изучении порки крестьян в России.

Хотя нигилизм и сопровождающее его экзистенциальное отчаяние — едва ли не что иное, как поза для американцев, поскольку язык, полученный из нигилизма, стал частью их образования и внедрился в их повседневную жизнь, они стремятся к счастью способами, определяемыми этим языком.Существует целый арсенал терминов для того, чтобы говорить ни о чем — забота, самореализация, расширение сознания и так далее, почти до бесконечности.

Источник: Аллан Блум, Закрытие американского разума (1987).

Однако многие не постеснялись назвать болезнь. В 1987 году, например, Аллан Блум (1930–1992) опубликовал свою атаку на американское высшее образование, The Closing of the American Mind. Он озаглавил вторую часть этой книги «Нигилизм в американском стиле», нацелившись на патологическое состояние, которое он видел в Америке как внутри, так и за пределами академии: «ценностный релятивизм.«Главный виновник — никто иной, как Ницше. По мнению Блум, целью Ницше был не только Бог, но и современная демократия. Демонстрируя собственную любовь Ницше к необоснованным, широким заявлениям, Блум заявляет:« Никто на самом деле ни во что не верит больше, и каждый проводит свою жизнь в неистовой работе и неистовой игре, чтобы не смотреть в глаза факту, не смотреть в бездну ».

Будущее нигилизма

Если слово нигилизм в двадцатом веке часто использовалось для обозначения состояния — и сопутствующего ему чувства отчаяния — которое возникает при отсутствии установленных и фиксированных моральных ценностей, неудивительно, что он получил распространение в то время, когда в большей части мира доминировали идеологии, отвергавшие такие ценности или открыто принимавшие разрушение.На рубеже веков главным политическим источником навязчивого страха в Западной Европе и Соединенных Штатах был анархизм. На протяжении большей части оставшегося века это были фашизм и коммунизм. В начале двадцать первого века это выглядело как исламский фундаментализм. Что бы ни означало выражение «исламский фундаментализм», можно с уверенностью сказать, что если оно действительно представляет угрозу для Запада, то это из-за ценностей, которые воспринимаются как чуждые, а не из-за потери всех ценностей.На данном этапе нигилизм как термин, возможно, стал просто пережитком.

См. Также Анархизм ; Атеизм ; Экзистенциализм .

библиография

Блум, Аллан. Закрытие американского разума: как высшее образование подвело демократию и обнищало души сегодняшних студентов. Нью-Йорк: Саймон и Шустер, 1987.

Камю, Альбер. Мятежник. Перевод Энтони Бауэра. Лондон: Х. Гамильтон, 1953.

Чернышевский, Николай. Что делать? Перевод Майкла Р. Каца. Итака, Нью-Йорк: издательство Корнельского университета, 1989.

Кросби, Дональд А. «Нигилизм». В энциклопедии философии Рутледжа , отредактировал Эдвард Крейг. Vol. 7. Лондон и Нью-Йорк: Рутледж, 1998.

——. Призрак абсурда: источники и критика современного нигилизма. Олбани: Государственный университет Нью-Йорка, 1988.

Элсон, Джон Т. «Бог мертв?» Время 87, вып. 14 (апрель 1966 г.): 82–87.

Goerdt, W. «Nihilismus». В Historisches Wörterbuch der Philosophie, под редакцией Иоахима Риттера и Карлфрида Грюндера. Vol. 6. Базель и Штутгарт: Schwabe, 1984.

Goldman, Emma. Жить своей жизнью. 2 тт. Нью-Йорк: Кнопф, 1931.

Гоудсблом, Йохан. Нигилизм и культура. Oxford: Blackwell, 1980.

Heidegger, Martin. Ницше. Пфуллинген, Германия: Неске, 1961.

Нечаев, Сергей. «Катехизис революции». В Апостолы революции, Макс Номад. Ред. Нью-Йорк: Кольер, 1961.

Ницше, Фридрих. Антихрист. В Сумерки идолов и Антихрист. Перевод Р. Дж. Холлингдейла. Нью-Йорк: Пингвин, 1990.

——. Веселая наука. Перевод Вальтера Кауфманна. Нью-Йорк: Рэндом Хаус, 1974.

——. О генеалогии нравственности. Перевод Модмари Кларк и Алан Дж. Свенсен. Индианаполис, штат Индиана: Hackett, 1998.

Rosen, Stanley. Нигилизм: философский очерк. Нью-Хейвен, Коннектикут, и Лондон: Издательство Йельского университета, 1969.

Тургенев, Иван. Отцы и дети. Отредактировано и переведено Ральфом Э. Мэтлоу. Нью-Йорк: Нортон, 1966.

Стивен Касседи

Отцы и дети Ивана Тургенева

Отцы и дети Ивана Тургенева впервые было опубликовано в 1862 году.Я обнаружил, что это увлекательный философский роман, в котором много хорошо проработанных и сложных персонажей. Я прочитал перевод Констанции Гарнетт.

Это история двух молодых людей, Евгения Базарова и его друга Аркадия Кирсанова. Базаров — нигилист. Аркадий — последователь убеждений Базарова. Нигилизм, который в то время был системой мышления, распространившейся по России, является ключевой концепцией, исследуемой в этой книге. Аркадий описывает это так:

.

Нигилист — это человек, который не преклоняется перед какой-либо властью, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы благоговением ни был закреплен этот принцип.

Таким образом, Базаров критически относится к большинству общественных условностей, правительства, традиций и концепций красоты и искусства, среди прочего.

Повествование следует за путешествиями Базарова и Аркадия, когда они посещают несколько домов в России. Сначала они навещают отца Аркадия Николая Кирсанова. Николай — либеральный землевладелец, что в то время сделало его сторонником умеренных реформ в России. Его политические и социальные убеждения расходятся с радикальным нигилизмом Базарова и Аркадия.Брат Николая Павел тоже рядом. Павел тоже либерал, который некоторое время спорит с Базаровым.

Затем пара навещает овдовевшую дворянку Анну Одинцову и ее сестру Катю. В психику Анны Тургенев довольно глубоко вникает. Это женщина, которая несколько одержима порядком, а не раскачивает лодку. Она сама по себе интересный персонаж. Базаров начинает в нее влюбляться. Эти чувства несколько ослабляют его нигилистические убеждения. Катя тянет и Аркадия.Влечение молодых мужчин к этим женщинам составляет главную нить повествования до конца книги.

Пара также навещает родителей Базарова. Отец Базарова, Василий, тоже русский либерал. Эти политические и социальные различия, а также другие проблемы также осложняют отношения между Базаровым и его родителями. Все это играет главную роль в книге, поскольку Тургенев объясняет противоречия между разными поколениями.

На протяжении всей истории двое молодых людей курсируют между тремя домами.В конце концов, снос Базаровым всего, что ценит Павел, приводит к тому, что Павел вызывает Базарова на дуэль. Это заканчивается ранением Павла, но также и тем, что двое более или менее примиряются. В том, что я считаю одним из лучших произведений в книге, Павел комментирует вырождение искусства и природы Базаровым,

У Николая Петровича уныло опустилась голова, и он провел рукой по лицу. «Но отказаться от поэзии?» он снова подумал; «Не иметь чувства к искусству, к природе… »И он оглянулся, как бы пытаясь понять, как можно не чувствовать природу. Был уже вечер; солнце скрывалось за небольшой осиной рощей в четверти мили от сада; его тень бесконечно тянулась по неподвижным полям. Крестьянин на белой кляче рысью пошел по темной узкой тропинке у самой рощицы; вся его фигура была хорошо видна даже до нашивки на плече, несмотря на то, что он находился в тени; копыта лошади храбро летели.Солнечные лучи с дальней стороны упали на рощу и, пробившись сквозь ее заросли, осветили осиновые стволы таким теплым светом, что они выглядели как ласточки, летевшие высоко; ветер совсем утих, запоздавшие пчелы медленно и сонно жужжали среди цветущей сирени; рой мошек висел облаком над одинокой веткой, выступавшей на фоне неба. «Как красиво, Боже мой!» подумал Николай Петрович, и его любимые стихи почти слетели с губ;

Мне нравится, как в приведенном выше отрывке Тургенев переходит от возражений Павла против верований Базарова к своим собственным размышлениям о красоте природы, к своей любви к поэзии и, таким образом, заканчивает

.

его любимые стихи были почти у него на устах.

Сам Тургенев был умеренным, отвергающим как крайне правых реакционеров, так и радикальных нигилистов. Обе эти крайности набирали популярность в России в то время, когда это было написано. Однако персонаж Базарова был ручным и умеренным по сравнению с психотическими и злобными нигилистическими персонажами Федора Достоевского, такими как Верховенский в «» «Бесы ». Нигилисты Достоевского также склонны собирать вокруг себя культ вроде последователей. Зато Базаров несколько симпатичен и отзывчив.Он убедил Аркадия принять его дело, но никого не убедил. Со своей стороны, Аркадий легко вырывается из-под влияния Базарова, когда влюбляется и обручается с Катей.

Хотя в то время, когда это было опубликовано, очевидно, были некоторые разногласия относительно взгляда Тургенева на нигилизм, небольшой поиск в Интернете показывает из других работ и заявлений Тургенева, что он имел в виду очень критически относиться к нигилизму в этой книге. Но Базаров — сложный персонаж.У него есть недостатки, но есть и привлекательные качества. Его философия представляется ужасной. В то же время он показан как обаятельный, так и храбрый, поскольку ведет себя отважно и с честью в дуэли с Павлом. Хотелось бы, чтобы в тексте было больше философствований Базарова. Что там было, мне показалось интересным. В какой-то момент, размышляет он,

Я думаю; вот я лежу под стогом сена … Крошечное пространство, которое я занимаю, бесконечно мало по сравнению с остальным пространством, в котором меня нет и которое не имеет ко мне никакого отношения; и период времени, в котором мне суждено жить, так ничтожен по сравнению с вечностью, в которой я не был и не буду…. И в этом атоме, в этой математической точке, кровь циркулирует, мозг работает и чего-то хочет … Разве это не отвратительно? Разве это не мелочь?

Как видно из вышеизложенного, Базаров думает о больших проблемах. При этом его окончательный прогноз невероятно негативен.

Я нашел, что это очень хорошая книга. Персонажи хорошо прорисованы. Если они не блестящие, они действительно обладают множеством тонкостей и нюансов. Темы, особенно различия между поколениями, хорошо представлены и интересны.

Написать ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *