Профессиональные деформации личности являются: Профессиональная деформация личности | Equity

Профессиональная деформация — Психологос

Деформация личности профессиональная — изменение качеств личности (стереотипов восприятия, ценностных ориентаций, характера, способов общения и поведения), которые наступают под влиянием длительного выполнения профессиональной деятельности. Вследствие неразрывного единства сознания и специфической деятельности формируется профессиональный тип личности. Самое большое влияние профессиональная деформация оказывает на личностные особенности представителей тех профессий, работа которых связана с людьми (чиновники, руководители, работники по кадрам, педагоги, психологи). Крайняя форма профессиональной деформации личности у них выражается в формальном, сугубо функциональном отношении к людям. Высокий уровень профессиональной деформации также наблюдается у медицинских работников, военнослужащих и сотрудников спецслужб.

Согласно выводам психологов, у менеджеров профессиональная деформация заключается в психологической дезориентации из-за постоянного давления на них как внешних, так и внутренних факторов.

Она выражается в высоком уровне агрессивности, неадекватности в восприятии людей и ситуаций, наконец, в потере вкуса к жизни. Все это порождает еще одну общую для многих управленцев проблему: неспособность к эффективному самосовершенствованию и развитию.

Профессиональная деформация личности может носить эпизодический или устойчивый, поверхностный или глобальный, положительный или отрицательный характер. Она проявляется в профессиональном жаргоне, в манерах поведения, даже в физическом облике. Частными случаями профессиональной деформации являются ​​​​​​​Административный восторг1, Управленческая эрозия2 и Синдром эмоционального сгорания​

---

1 Административный восторг — своеобразное психологическое состояние, выражающееся в чрезмерном увлечении администрированием, упоении своей властью. Он приводит к злоупотреблению властью, административному произволу. Нередко административный восторг является одним из свидетельств профессиональной деформации личности у руководителей различного ранга.

2 Управленческая эрозия или «порча» властью — один из интересных психологических феноменов. Он заключается в том, что со временем эфективность деятельности субъектов власти (руководителей) уменьшается. Длительное пребывание на руководящей должности приводит к тому, что решения, которые принимает руководитель, становятся все менее эффективными и рациональными. Власть как организующая и направляющая сила, как говорят, «портится».

Причины профессиональной деформации личности юриста и способы предупреждения

Мотивы, факторы и причины деформации личности юриста

Психология использует понятие «деформация» при обозначении разного типа изменений и явлений внешнего мира. С ее помощью фиксируются изменения психических процессов, состояния, свойств и качеств личности под влиянием среды, в которой производится деятельность (например, под влиянием профессии).

Юридическая деятельность в этом случае не является исключением, поскольку она способствует развитию как позитивных качеств (высокие нравственные начала, выдержка, спокойствие, дисциплина, способность найти подход и установить контакт с людьми, широкий кругозор и др.), так и отрицательных черт (равнодушие, высокая подозрительность, грубость и др.).

Профессиональная деформация личности юриста имеет в своей основе объективные и субъективные причины. Первые из них представляют собой властные полномочия и элементы принуждения; детальную правовую регламентацию; постоянное общение с обвиняемым (подозреваемым), недобросовестным потерпевшим и свидетелями; дефицитом времени и перегрузкой; ложную корпоративность, которая приводит к защите «чести мундира» в ущерб интересам общества; частые проявления острых конфликтных ситуаций; противодействие заинтересованных лиц; психические и физические перегрузки; уязвимость организации управления юридической деятельностью, неблагополучные условия быта и др.

Субъективные причины включают переутомление, низкую степень профессионализма, завышенную самооценку, пассивное выполнение обязанностей, растерянность, отсутствие навыков контроля своего поведения, позицию своей исключительности, карьеризм, отсутствие самокритичности, «эмоциональное» выгорание, скептицизм по отношению к категориям совесть, честь, долг и др.

Замечание 1

Психологами и юристами, включая А. Р. Ратинова, В. А. Васильева, А. В. Дулова, И. Н. Сорокотягина, З. Я. Яншину, были определены базовые факторы и мотивы, которые способствуют профдеформации юриста.

Основными мотивами являются:

• Руководствование правильной целью, которая заключается в изобличении и наказании преступника. При этом юрист забывает, что в процессе достижения целей не все средства хороши.
• Ценностное ориентирование на единственный путь максимального использования своей власти над людьми.
• Неверное восприятие чувства долга и интересов службы;
• Второстепенность требований профессии и должности.

Среди факторов, которые отрицательно влияют на юриста можно выделить:

• недостаточную степень юридических гарантий, которые защищают юриста;
• несовершенное уголовно-процессуальное законодательств;
• «уравниловку» в оплате труда;
• недостаток экономических стимулов;
• слабый подбор и расстановка персонала;
• недостаточный уровень профессиональных знаний;
• неуравновешенность и грубость управленцев;
• низкую степень самоконтроля;
• чрезмерную самоуверенность и др.

Успех предупреждения профессиональной деформации в юридической сфере зависит от знания ее структуры. Структура профессиональной деформации классифицируется на открытую(видимую) и скрытую (невидимую).

Основные элементы открытой структуры состоят из:

• пренебрежения нормами служебной этики;
• нехватке самокритичности;
• чрезмерно высокой подозрительности;
• обвинительном уклоне;
• упоении властью;
• недостатке гуманности;
• злоупотреблении спиртными напитками и жаргоном преступников;
• убежденности во вседозволенности;
• недостаточной культуре речи, поведения, общения;
• неаккуратности, неприятного внешнего вида, неряшливости.

Скрытые элементы структуры профдеформации включают:

• нравственное обеднение специалиста;
• фиктивность благополучия на работе;
• взяточничество;
• сокрытие преступлений;
• неправильное понимание служебных интересов;
• неточное понимание престижа;
• объединение со средой преступности и др.

Требования профессии юриста (следователя, сотрудника полиции, адвоката и др.) состоят во внимательном исследовании причин профдеформации, а также включают разработку мероприятий по их предупреждению.

Причины деформации следователя могут заключаться в:

1. стрессовых ситуациях, вызванных неудачами в процессе расследования преступлений, перегруженностью в работе, страхом критики и др.;
2. качествах следователя, включая тип нервной деятельности, знания, опыт, коммуникативность, гуманность и др.;
3. фрустрации (крушении планов, провалах, неудачах, и др.), которая ведет к агрессии, депрессивному состоянию, безынициативности, утрате трудолюбия, усидчивости и др. ;
4. сочетании доли власти и опасности. Так, опасность может породить страх и тревогу, а власть способна устранить чувство опасности для следователя, порождая одновременно с этим чувство всевластия (превышение полномочий власти).

Опаснейшим видом личностной профессиональной деформации является высокая подозрительность. Следователь может утратить веру в людей, подозревает всех и каждого, усматривает во всех упущениях злой умысел, во всяком заподозренном ищет преступника. Высокая степень подозрительности и предвзятость ведут к различным служебным недочетам. Это может быть одностороннее ведение расследования со сбором только фактов, которые отражают отрицательные стороны личности, вынесение судьей приговора, который не обоснован и не соответствует содеянному.

Обвинительный уклон может стать причиной того, что специалист проигнорирует требование закона о сборе как уличающих, так и оправдательных, как отягчающих, так и смягчающих вину доказательств.

Замечание 2

Неспособность планировать собственное время может привести к торопливости или, напротив, к волоките.

Результат профессиональной деформации может быть представлен изменениями в психофизиологических и характерологических качествах следователя. Это происходит, когда он становится вспыльчивым, раздражительным, несдержанным.

Профессиональная деформация юриста не является обязательным признаком юридической деятельности, ее появление легко предупреждается. В этом процессе существенное значение имеет система профессионально-психологической подготовленности, процессуально регламентированный контроль, эффективная организация труда, мастерское чередование труда и отдыха, общение с людьми вне юридической сферы и др.

Особенности профессионально-психологической подготовки работников правосудия

Особенного внимания заслуживает профессионально-психологическая подготовка работников правосудия к работе в сложнейших условиях. Так, существуют общественные модели полицейской деятельности и др.

Сотрудники полиции чаще других сталкиваются со сложными и особо сложными ситуациями. Служить в полицию приходит много молодых людей (выпускники юридических и других вузов, демобилизованные военнослужащие), не всем из которых хватает индивидуального опыта полицейской работы, особенно это касается сложных условий.

Для условий профессиональной адаптации в правоохранительной деятельности чаще всего характерен метод проб и ошибок, что не способствует эффективной подготовке юристов. По этой причине существует потребность в активном внедрении методов и приемов профессиональной психологической подготовки подобных специалистов. Опросы практических работников и наблюдения исследователей показали существование определенных факторов, которые тормозят использование этих методов. Так, сотрудники, отвечающие за профессиональную подготовку персонала, полагают, что «по старинке» проще и спокойнее учить и осуществлять проверку готовности. Практики же обладают обоснованными претензиями к качеству разработки нормативов спецподготовки. Помимо этого, совершенно не используется обучение методикам проведения учебных занятий в системе служебной подготовки правоохранительных органов.

Похожие трудности успешно были преодолены в других областях практической деятельности. Например, можно говорить о накоплении существенного опыта использования активных методов и приемов профессиональной психологической подготовки работников таможни, спортсменов, летчиков, космонавтов, десантников, пограничников и др. Вне сомнения, обучение юристов не должно быть исключением, хотя до настоящего времени акцент при подготовке подобных специалистов делается на знания и «некоторые» навыки. Практика же сразу требует от них умения использовать навыки и знания,владеть собой и др. Все это является не менее важным, чем только теоретические сведения.

С помощью активных методов и приемов профессионально-психологической подготовки юридических работников устанавливаются рабочие взаимосвязи изучаемых предметов (уголовного права, уголовного процесса и криминалистики, правовой психологии, судебной психиатрии и др.), зависимость между обучением, тренировками, закалкой и воспитанием.

Практика существенно опережает теоретическую, нормативную и методическую оснащенность профессиональной психологической подготовки юристов. В крупных городах успешно были проведены эксперименты по воссозданию вполне реальных ситуаций, которые показали опасность лихачества (водителей, пешеходов). Были оборудованы автодромы и «огневые комплексы» с целью проведения практических занятий в области психологической и прочей спецподготовки. Происходит постоянное развитие нормативов и правил для занятий тактической, физической и иными видами подготовки.

В первую очередь работа юриста носит интеллектуальный характер, но служба в правоохранительных органах, включая работу в полиции, предъявляет соответствующие требования как к физическому состоянию, так и к психическому здоровью работников. Это можно отнести не только к работе оперативно-розыскного аппарата и административной службы, но также к деятельности сотрудников следствия, экспертизы и др. Профессионально-психологическая и физическая подготовка дает возможность юристам выдерживать практически любое воздействие неблагоприятной обстановки.

Тем не менее, невозможен просчет всех возможных ситуаций, но существуют типы правоохранительной деятельности, вполне поддающиеся прогнозам. В целом задачу и схему профессиональной психологической подготовки можно свести к обеспечению в каждом правоохранительном органе (включая, в первую очередь полицию, ИУ, прокуратуру) необходимой надежности действий работников (субъектов), а также объектов, включая связь, транспорт, освещение, криминалистическую технику и др.

Замечание 3

Сегодня психологической практикой и теорией наиболее эффективным признан метод ситуационных упражнений в деле профессионально-психологической подготовки. Наблюдение за действиями лиц в реальности или приближенных к ней условиях представляет собой самый действенный способ контроля. Это не исключает, а, напротив, предполагает и наличие самоконтроля.

В соответствии с источником проявления напряженности и возможных затрат психических и физических сил существует классификация сложных и особо сложный ситуаций.

1. Противоправность в использовании источника повышенной опасности или неосторожное обращение с ним (использование оружия, взрывчатых, ядовитых и других сильнодействующих веществ, транспортных и иных механизмов, некоторых животных и даже микроорганизмов). Подобные ситуации вполне вероятны как на производстве, так и в быту.
2. Совершение единичных групповых, опасных для общества, деяний. Это могут быть преступления в области использования источника повышенной опасности, условия для совершения которых формируются при задержании вооруженных лиц, правонарушителей (угонщиков), при большой концентрации людей в каких-либо местах (например, посадка и высадка на транспорте и др.).
3. Действие природных, стихийных и других сил, которые закон характеризует в качестве «условий общественного бедствия». Они подвергают суровой проверке всех, но в этом случае от сотрудников правоохранительных органов всегда требуется что-то большее, поскольку именно от их действий (бездействия) часто зависит жизнь и здоровье большого числа лиц.
4. Введение в определенном регионе (всем государстве) особого (чрезвычайного) положения, которое может быть предвоенное и военное. Сотрудники правоохранительных органов (как и работники других сфер) должны на практике отрабатывать необходимые действия. Для этого необходимы более или менее реальные условия, а не сложности, которые создаются лишь на словах или картах.

Нужна помощь преподавателя?

Опиши задание — и наши эксперты тебе помогут!

Описать задание

Многие источники информации, особенно ведомственные документы, содержат разнообразные описания сложных и особо сложных ситуаций. Они рассматривают умелые (или не очень) действия сотрудников, но, как правило, в должной мере не анализируют их. Это определенным образом затрудняет применение такой ценной информации для научных и учебно-практических целей.

Наряду с этим практика показала, что в некоторых видах деятельности («нормальных» и «экстремальных») проявляются типичные «ситуации опасности», а также «выстраданные практически» правила безопасности, профилактические и иные меры. Подобные общие правила, запреты и стандартные случаи используются, например, дежурными частями полиции, пожарной охраной, скорой медицинской помощью и др. Их разработка, прежде всего, происходит для решения тактических, организационно-штатных целей и задач, а не с целью профессионально-психологической подготовки и контроля подлинной готовности сотрудников в сфере правосудия.

Пример 1

Казалось бы между упавшим авиалайнером, горящим торфяным болотом или высотным зданием, сорвавшимся с тормозов автопоездом нет ничего общего. Но эти ситуации характеризуются неожиданностью, реальной (повышенной) опасностью, сложностью и неясностью.

С определенными особенностями сложных ситуаций взаимосвязана специфика деятельности сотрудников правоохранительных органов. При обязательном учете именно таких аспектов практической работы происходит профессионально-психологическая подготовка юристов.

Предупреждение профессиональной деформации личности юриста

Психологическая литература с основанием признает, что личность, группа, коллектив и его руководство в критической ситуации должны проявить себя наиболее ярко. В повседневной практике часто признается противоположное мнение: оценка положительных и отрицательных поступков в критические моменты признает их нетипичными для человека, группы. Заблаговременная «нивелировка» поступков и «амнистирование» проступков не приемлемы, особенно это касается юриспруденции.

С позиции профессиональной подготовки факты умелых (неумелых) действий в сложных ситуациях необходимо рассматривать в качестве самого объективного показателя подлинной готовности к ним конкретных сотрудников (групп, коллектива). Для того чтобы достичь неслучайного успеха в работе со сложными обстоятельствами, необходимо, чтобы и в повседневной работе юристов типичные сложности стали закономерностями, а типично опасные ситуации – более или менее привычными.

Сотрудника в сфере правосудия неложно ознакомить с категорией «бдительность», обучая говорить об этом правильные слова. Но на самом деле от него требуется другое, а именно умение на практике проявлять бдительность в соответствующей обстановке. А этому обучить (научиться) значительно труднее как профессионально, так и психологически.

Правомерные решения и действия юриста в любых ситуациях важны с точки зрения нравственно-психологической стороны. В критические моменты такой специалист должен иметь уверенность, что он является необходимым «инструментом» справедливого дела. Только в этом случае он может быть с высокой степенью самоотверженности проявить максимальную активность.

Относительно несложные и очевидные ситуации, когда юристы сами воспринимают и правильно понимают обстановку, они в достаточной степени самостоятельны в своих решениях и действиях, принимая на себя полную ответственность. В случае высокой сложности и низкой очевидности, когда работник лично не воспринимает поступающую информацию, но ему приказано действовать в качестве исполнителя, ответственность ложится не на него. Исключением является исполнение явно незаконных приказов или неисполнение, грубые нарушения законных приказов.

В сложных ситуациях особенно большую роль играет профессионально-психологическая подготовка руководителя. Выполнять обязанности руководителя психологически всегда труднее, чем исполнителя, тем более при наступлении критических обстоятельств. Эффективный руководитель – большая социальная и психологическая ценность, в первую очередь, для тех, кто ему подчиняется. В условиях трудностей авторитет такого управленца представляет собой дополнительную профессионально-психологическую и нравственную опору. К неоправданным ошибкам могут привести психологическая неграмотность, неустойчивое состояние, недостаточный уровень профессионализма у руководства в критические моменты.

Сверхсильные раздражители (например, катастрофа, землетрясение) на определенный промежуток времени способны парализовать активность и нормальную работу даже подготовленных людей. Тренировка не может в полной мере исключить возможность временного потрясения, не останавливает чувство страха и неуверенность. Здесь на помощь приходит личный опыт пребывания в таких ситуациях и проверенные методы для минимизации высокой напряженности (например, аутотренинг).

Как правило, критические ситуации ведут к снижению эффективности влияния руководителя на людей в случае его апелляции только к их сознательности и прочим сугубо интеллектуальным качествам. Они являются очень важными, но в этой обстановке более целесообразным является воздействие на эмоциональную и волевую сферу в качестве пускового механизма, который побуждает людей действовать или тормозит их. Для сотрудников правоохранительных органов требуются целенаправленные тренировки всех видов эмоционально-волевого состояния. В другом случае, особенно если личного опыта поведения, внутреннего и внешнего самообладания в эмоциогенных ситуациях не хватает, последствия могут стать непредсказуемыми.

Сложность в любой обстановке создается и присутствием большого числа людей. При проведении опросов практических работников, у них был отмечен страх позора перед присутствующими, который преобладал над всеми остальными чувствами. Наличие зрителей способно сильно повлиять даже на подготовленного сотрудника. Очень большая и по этой причине как бы анонимная масса людей в потенциале может проявлять неожиданные действия и стать опасной. Если в толпе окажется хотя бы один запаниковавший человек или лицо, сознательно вызывающее панику, то опасность для всех существенно вырастет. По этой причине сформировалось общее правило: ограничение или полное исключение присутствия посторонних лиц при производстве определенных действий следствия. Тем не менее, это не всегда возможно, а иногда даже нецелесообразно. Вывод заключается в том, что необходимы подготовленные сотрудники, на которых «зрители» не способны оказать значительного негативного влияния.

Замечание 4

В критической ситуации у работников правоохранительных органов должно проявиться стремление помочь нуждающемуся в этом лицу, в том числе фактическое умение квалифицированно оказать соответствующую помощь.

Обстановка осложняется, если своевременно не предприняты профилактические меры, что способно привести к активизации антиобщественного поведения соответствующей категории лиц, включая мелких правонарушителей, рецидивистов и даже подростков. По причине недостаточного положительного воздействия именно эти люди легко поддаются отрицательному влиянию или не способны выдержать напряженной обстановки, в том числе, осуществляя попытки воспользоваться ею в своих интересах. Работники правоохранительных органов должны профессионально и психологически быть готовыми к этому, то есть необходимо полное владение инициативой и буквальное навязывание неустойчивым личностям правопослушного поведения.

Анализ практической деятельности, документов и литературы показал, что существуют определенные общие методические «заповеди» профессионально-психологической подготовки, которые включают в свой состав:

• успешные действия в сложных ситуациях, которым нужно и можно научиться, но систематически и при условиях, по максимуму приближенных к реальности;
• возможный страх («страх первого шага», «страх ошибиться» и др.), который важно предвидеть и иметь способность преодолеть;
• основные усилия при работе и действиях в реальности, которые важно сконцентрировать на сплочении действующих групп и коллективов;
• профессионально-психологическая подготовка юристов не должна пренебрегать опытом.

Руководство правоохранительных органов лично ответственно за профессиональную и психологическую готовность своих сотрудников, имея полное представление об основных «узких местах» и психических сложностях в работе. По необходимости они должны помогать менее подготовленным сотрудникам.

Учебные или реальные сложные ситуации предполагают действие своего рода обязательных правил-минимумов относительно того, что нужно сделать и что вообще является недопустимым. Так, нельзя, к примеру, стоять перед входной дверью, если за ней может быть вооруженный преступник, нельзя «спускать глаз» с некоторых людей в процессе задержания или обыска и др. Психологическая проблема «зрителей» уже упоминалась, но часто юрист нуждается в содействии окружающих, что способствует преодолению психологического барьера у тех очевидцев, которые на самом деле готовы помочь, а любопытные скорее всего уйдут.

Оказанная помощь часто служит профилактикой возможных провокаций или неправильного толкования определенных действий юриста. Полицейские вправе в административном порядке задержать очевидца в случае, если он не сообщил о себе установочные данные или заведомо солгал.

Работа рассматриваемых сотрудников осложняется большими перегрузками. Им необходима психологическая разгрузка, о чем необходимо позаботиться руководителям, общественным организациям. Для этой цели желательно создание специальных комнат психологической разгрузки, которые изолированы, соответствующим образом оборудованы. В комнате должен быть кондиционируемый воздух, насыщенный ионами и специальными запахами (например, мята, комнатный лимон, герань). Она оснащается удобными креслами, индивидуальными и групповыми средствами для прослушивания фонограммы и просмотра качественных цветных слайдов. Фонограммы должны содержать высококачественную запись негромких звуков и шумов (лес, вода, пение птиц), специально подобранную музыку (например, «Лунная соната» Бетховена, «Лунный свет» К. Дебюсси, «Аве Мария» Ф. Шуберта и др.).

Подобное помещение с легкостью превращается в комнату для интенсивной психологической разрядки персонала. Но в целом объединение этих помещений нецелесообразно, как и их использование для других занятий. Для комнаты психологической разгрузки вполне уместными будут элементарные средства и приборы для занятий физической культурой.

Работа юриста напрямую связана с преступлениями, которые чаще всего совершаются ночью. По этой причине они должны приспосабливаться к ненормированному графику. Таким образом, важно заблаговременно обучить юристов умелым и быстрым действиям в условиях ограниченной видимости, что не требует больших организационных, материальных и технических затрат. В служебном помещении очень легко создаются «ночные условия» и днем. Помимо этого учебный план должен предусматривать дни работы по «перевернутому» графику. Хорошие результаты может дать и использование приборов, которые убедительно воспроизводят реальные ситуации, звук, цвет, запах, движение и др. Если в помещении умело разместить несколько зеркал, то без тренировки из него достаточно сложно найти выход. В этом случае видео- и аудиозаписи, фрагмент фильма, музыкальное произведение, слайды специфического содержания способны оказать не успокаивающее, а «встряхивающее» и организующее воздействие. Если использовать его без достаточного опыта и тренировки, то оно может привести к дезорганизации.

В соответствии с проведенными опытами, организм человека требует для привыкания к «ночному варианту» работы примерно 4 суток. Для того, чтобы адаптировать зрение также требуется определенный промежуток времени (глаза полностью привыкают к темноте через 30–40 минут, к яркому свету после недолгого нахождения в темноте – 2–3 минуты). Для обоняния, напротив, не характерно притупление с течением времени, поскольку лишь в первые несколько секунд индивид улавливает слабый запах чего-то специфичного (например, газа), а через несколько минут он не способен ощущать даже очень неприятные запахи (например, трупный). Еще быстрее (50–60 секунд) обоняние почти перестает фиксировать вещества с резким запахом (например, бензина). Это имеет большое значение для юристов не только по причине профессионально-психологической подготовки, которая не представляет собой самоцель, но и при работе на месте происшествия.

Исследователи давно отметили взаимное влияние и зависимость позы и внутреннего психического состояния, включающего внимание, тревогу, смущение, робость, страх, раздумье, покой и др. В этом плане самыми информативными являются лицо, глаза и руки (в особенности кисти). Взрослые люди способны произвольно осуществлять регуляцию своих внешних и внутренних «поз», но подобная регуляция может потребовать значительных усилий, специальных знаний и навыков, а также тренировки. По этой причине именно юристам профессионально важно правильно вести себя («держать себя в руках»).

Замечание 5

О профессионально-психологической подготовке человека многое говорит его внешний вид, включая одежду и обувь. Юрист должен уделять большое внимание костюму, избегая неуместных для службы нарядов и украшений.

Огромное значение в ходе профессионально-психологической подготовки должно быть отведено критике, самокритике и самодисциплине. Специалист должен владеть собой, организуя свое поведение и не допуская конфликтных ситуаций. Важным здесь является и самовоспитание, цель которого заключается в постоянной борьбе со своими недостатками и формировании положительных свойств. Основными формами самовоспитания являются самонаблюдение, самоанализ и самоконтроль.

Возможность предупреждения профессиональной деформации юриста появляется в случае:

1. разработки рекомендаций по нейтрализации действий негативных психологических факторов для того, чтобы обеспечить социальную защищенность юриста;
2. выявления закономерностей и результата воздействия угроз ответственности, служебной критики и прочих отрицательных влияний на инициативу и интеллектуальный уровень лиц, которые принимают решения;
3. соблюдения психологических основ профессиональной критики, которая способна достичь цели без отрицательных последствий для дела;
4. использования психологических возможностей противостояния вертикальному и горизонтальному давлению;
5. знания приемов достижения профессионально необходимой степени комфортности и некомфортности.

Ответы на вопрос «Понятие и виды профессиональной деформации»

Профессиональная деформация личности – изменение качеств личности (стереотипов восприятия, ценностных ориентации, характера, способов общения и поведения), которое наступает под влиянием выполнения профессиональной деятельности. Формируется профессиональный тип личности, который может проявляться в профессиональном жаргоне, манерах поведения, физическом облике.

Профессиональная деформация проявляется в таких качествах личности, которые изменяются под влиянием профессиональной роли. Источники профессиональной деформации кроются в недрах профессиональной адаптации личности к условиям и требованиям труда. Известно, что в наибольшей степени профессиональная деформация проявляется у представителей тех специ­альностей, где работа связана с людьми, особенно с «ненормаль­ными» в каком-то отношении. Объективное разделение труда, различия между умственным и физическим трудом, дисгармония в развитии личности создают предпосылки для возникновения профессиональных типов характера личности, превращения субъектов в «узких специалистов».

Должностная деформация — руководитель не ограничивает свои властные полномочия, у него появляется стремление к подавлению другого человека, нетерпимость к иному мнению, исчезает умение видеть свои ошибки, самокритичность, возникает уверенность, что собственное мнение единственно правильное. Встречается чаще всего.

Адаптивная деформация — пассивное приспособление личности к конкретным условиям деятельности, в результате чего у человека формируется высокий уровень конформизма, он перенимает безоговорочно принятые в организации модели поведения. При более глубоком уровне деформации у работника появляются значительные и иногда носящие ярко выраженный негативный характер изменения личностных качеств, в том числе властность, низкая эмоциональность, жесткость.

Профессиональная деградация — крайняя степень профессиональной деформации, когда личность меняет нравственные ценностные ориентиры, становится профессионально несостоятельной.

Систематизация Эвальда Фридриховича Зеера:

Общепрофессиональные деформации — деформации, типичные для работников данной профессии. Например, для работников правоохранительных органов — синдром «асоциальной перцепции» (когда каждый воспринимается как потенциальный нарушитель).

Специальные профессиональные деформации — деформации, возникающие в процессе специализации. Например, в юридических и правозащитных профессиях: у следователя — правовая подозрительность; у оперативного работника — актуальная агрессивность; у адвоката — профессиональная изворотливость; у прокурора — обвинительность.

Профессионально-типологические деформации — деформации, обусловленные наложением индивидуально-психологических особенностей личности на психологическую структуру профессиональной деятельности. В результате — складываются профессионально и личностно обусловленные комплексы:

Деформации профессиональной направленности личности — искажение мотивов деятельности, перестройка ценностных ориентаций, пессимизм, скептическое отношение к нововведениям

Деформации, развивающиеся на основе каких-либо способностей (организаторских, коммуникативных, интеллектуальных и других) — комплекс превосходства, гипертрофированный уровень притязаний, нарциссизм.

Деформации, обусловленные чертами характера — ролевая экспансия, властолюбие, «должностная интервенция», доминантность, индифферентность.

Индивидуальные деформации — деформации, обусловленные особенностями работников самых разных профессий, когда отдельные профессионально важные качества, как, впрочем, и нежелательные качества, чрезвычайно развиваются, что приводит к возникновению сверхкачеств, или акцентуаций (сверхответственность, трудовой фанатизм, профессиональный энтузиазм, и другие).

Причины

Одна из самых частых причин профессиональной деформации, как утверждают специалисты, — это специфика ближайшего окружения, с которым вынужден иметь общение специалист-профессионал, а также специфика его деятельности. Другой не менее важной причиной профессиональной деформации является разделение труда и все более узкая специализация профессионалов. Ежедневная работа, на протяжении многих лет, по решению типовых задач не только совершенствует профессиональные знания, но и формирует профессиональные привычки, стереотипы, определяет стиль мышления и стили общения.

В психологической литературе выделяют три группы факторов, ведущих к возникновению профессиональной деформации: факторы, обусловленные спецификой деятельности, факторы личностного свойства, факторы социально-психологического характера.

Профессиональная деформация HR-специалиста

У HR-специалиста всегда обширный круг обязанностей: документооборот по каждому процессу управления, развитие инструментов внутренних коммуникаций, построение систем мотивации, подбор персонала. Даже если взять только подбор, то он включает в себя закрытие вакансий, поиск подходящих кандидатов, проведение интервью, помощь в адаптации и трудоустройстве.

Поэтому в какой бы сфере ни работал эйчар – производство, консалтинг, телекоммуникации – его работа тесно связана с двумя наиболее очевидными минусами. Это очень интенсивное общение с людьми и активное документационное сопровождение. Если HR-специалист занимается активно всеми направлениями работы, ему зачастую удается избегать выгорания, ведь это смена деятельности. Однако даже в такой ситуации могут победить нервное напряжение и усталость. О том, как оставаться профессионалом в своей сфере и не устать рассказывает HR-директор CENTURY 21 Россия, Надежда Брайловская.

Читайте также: Эмоциональное выгорание эйчара: 7 шагов к выздоровлению

Прежде всего, надо понять, подходит ли вам эта профессия. Для этого следует изучить плюсы, они должны совпадать с личностной мотивацией. Коммуникабельному человеку не будет трудно постоянно проводить встречи и участвовать в переговорах. У некоторых HR-специалистов в день бывает по 15 встреч, и им это нравится – глаза светятся. Иногда люди перегорают, потому что ошиблись в выборе профессии, тогда они не получают никакого удовольствия и уходят.

На моей практике люди, например, уходили из подбора персонала в документооборот. Я переводила человека и думала, что вот теперь он будет работать продуктивно, без выгорания, но сотруднику становилось скучно. Он год сидел с одной и той же цепочкой действий: заключил договор, сделал приказ, подписал – всё на автомате, наступает рутина, от нее устаешь, руки опускаются. Любая монотонная операция приведет к деформации специалиста.

Для меня существует несколько эффективных способов, чтобы избежать выгорания в нашей сфере работы:

1.     Модернизация технологий работы

Я советую постоянно пытаться автоматизировать рабочие процессы, делать их более удобными и интересными. Например, эйчар устал от подбора персонала, тогда можно изменить формат самого интервью, разработать необычные тесты и анкеты. Это существенно разбавит рутину, поможет узнать больше о соискателях, ввести свою собственную статистику. Анкетирование в ряде случаев способно освободить и рабочее время – часть вопросов перенесется из личных встреч в документы, а некоторые соискатели отсеются. Невозможно работать по одной и той же методике десять лет – сойдешь с ума от усталости. Лучше изучать новые тренды, читать профильные статьи и предлагать изменения руководству.

Мне помогает даже введение нового оформления части документов. Заведите журналы и папки, с которыми станет приятнее и удобнее работать. Подстройте под себя даже самые, на первый взгляд, скучные задачи.

2.    Компенсация

Я называю компенсацией баланс между работой, семьей и собственными интересами. Рутинная деятельность легко приведет к деформации. Разбавьте свою деятельность чем-то приятным для себя. Посвятите время близким людям, почитайте книгу, сходите на выставку или концерт, займитесь спортом. Главное, чтобы это снимало нервное напряжение и отвлекало лично вас. Так или иначе в любой работе бывают сложные периоды, и именно компенсация положительными эмоции поможет их пережить, набраться сил. Поэтому так важно разграничивать профессиональную сферу жизни и личную, не засиживаться допоздна на работе и не превращать будни в дни сурка.

3.    Изучение других профессий

Наша профессия, скажем так, информационная: мы знаем все обо всем. Эйчар всегда пытается получить новые знания, разобраться в каждой профессии, чтобы эффективнее подбирать сотрудников. Поэтому мы немного и маркетологи, и бухгалтеры, и юристы – мастера на все руки. Такой метод поможет не только «перезагрузиться» и начать эффективнее работать, но и подскажет, в какой еще сфере вы могли бы себя проявить, если решите уйти из HR.

4.    Изучение поведения людей

Самое критичное, что может случиться со специалистом по HR – потеря всяческого интереса к людям. Чтобы этого не случилось, я советую изучать поведенческие особенности через психологию и социологию. Такие науки способны сильно подогреть интерес к общению. Вы научитесь предвидеть поведение людей в критических ситуациях, поймете, как общаться с ними, исходя из особенностей характера. Это поможет разбавить работу и по-новому взглянуть даже на рядовые собеседования. Вы начнете их воспринимать как тренинги. Знания по человеческой психологии – очень полезный навык для эйчара. Чтобы повысить их уровень, можно пройти курсы или изучить профессиональную литературу.

Конечно, далеко не все руководители активно поддерживают новые идеи сотрудников. Бывают консерваторы, работающие по одной схеме с момента основания компании. Для таких людей даже небольшие нововведения – это изменение всего бизнеса и нарушение канонов. В подобных ситуациях пропадает мотивация и интерес к работе, приходит рутина, которую вы никак не можете изменить.

Смотрите также: Wellness в компании: как мотивировать сотрудников на здоровый образ жизни

Если человек попадает в такую ситуацию, я всегда советую взять от компании все, что возможно, повысить максимально свою компетенцию – и уйти. Лучше не ждать, а найти своего идеального начальника, который оценит свежий взгляд, поможет улучшить вашу работу и тем самым освободит время для чего-то нового. HR-специалист может в дополнительное время заняться, например, улучшением корпоративной культуры. Не секрет, что смысл и желание эффективно работать появляются, когда тебя слышат и идут навстречу.  

Фото Pixabay

При использовании материала гиперссылка на соответствующую страницу портала HR-tv.ru обязательна

Добавлено 11 февраля 2019

Понравилась статья? Поделись ей с друзьями!

Профессиональная деформация личности политического журналиста

Полный текст автореферата диссертации по теме «Профессиональная деформация личности политического журналиста»

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

Колянов Алексей Юрьевич

Профессиональная деформация личности политического журналиста

Специальность 10. 01.10 — Журналистика

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата политических наук

Санкт-Петербург 2007

003061959

Работа выполнена на кафедре теории коммуникации факультета журналистики Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель — кандидат философских наук, доцент

Казаринова Надежда Васильевна

Официальные оппоненты: доктор политических наук, профессор

Мельник Галина Сергеевна кандидат политических наук, доцент Строгецкая Елена Витальевна

Ведущая организация — Северо-Западная академия госслужбы

Защита состоится «20» сентября 2007 г. в 18.00 на заседании Диссертаци-оного совета Д 212.232.17. по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук при Санкт-Петербургском государственном университете (199034, Санкт-Петербург, 1 линия В.О., д. 26., ауд. 303)

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. ¿/

кандидат филологических наук, доцент /¡/Ь Фещенко Л. Г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Изучение профессиональной деформации личности в последнее время привлекает все большее внимание отечественных специалистов из различных отраслей гуманитарного знания. С разработкой этой темы связывают как решение важных практических задач, а именно поддержание благоприятной и безопасной социальной среды, так и возможность постановки новых теоретических задач, прежде всего связанных с раскрытием возможностей междисциплинарного подхода к анализу сложной социальной проблемы.

Понятие «деформация» приобрело общенаучный статус. Как в естественных, так и в гуманитарных науках, оно обозначает определенное функциональное состояние того или иного объекта, фиксируя при этом в качестве обязательных как минимум два момента: 1) указание на изменение состояния того или иного объекта по сравнению с исходным и 2) оценку способности объекта функционировать эффективно в результате утраты им прежней формы или ее заметного изменения1. гтаНо и означает «изменение формы».

продуктом профессиональной деятельности личности, независимо от вида выбранной ею профессии, не случайно особый интерес исследователей привлекают представители таких профессий, как психологи, педагоги, социальные работники, сотрудники пенитенциарных учреждений, то есть профессий, в которых сама личность профессионала является «инструментом» профессии. Социальная проблема и состоит в том, что именно в этих отраслях риск глубоких личностных изменений чрезвычайно велик, что, в свою очередь, угрожает самой возможности человеку работать профессионально.

На наш взгляд, к профессиональным специализациям с высоким риском профессиональной личностной деформации следует отнести политическую журналистику. Недостаточная осознанность этого риска в профессиональном сообществе и необходимость прояснить механизмы деформационных процессов делает данную проблему насущной как в теоретическом, так и в практическом плане.

Актуальность заявленной в диссертации темы определяется следующими обстоятельствами:

1. Социально-политические трансформации последних десятилетий в новейшей российской истории обострили вопрос о критериях журналистского профессионализма, профессиональной норме и профессиональной этике. Прежняя парадигма профессионализма журналиста, сформированная еще отечественной публицистикой XIX века, почти разрушена под воздействием изменившихся социально-политических условий, что не могло не повлиять как на журналистов, так и на саму журналистику. Профессиональная адаптация журналистов к достаточно резко меняющимся политическим и идеологическим обстоятельствам не так уж редко сопровождается серьезными личностными кризисами и уходом специалистов из профессии.

2. Исследования показывают, что в общественном сознании (в том числе и в результате деятельности средств массовой информации) сформирован упрощенный, зачастую неадекватный, образ профессии журналиста, что становится одним из важных факторов воздействия как на молодых людей, выбирающих эту профессию, так и на процесс самоидентификации молодых специалистов. Практическим следствием этого становятся признаки профессиональной деформации уже на ранних этапах работы выпускников, имеющих профильное журналистское образование, что в свою очередь ведет к тому, что редакции СМИ нередко привлекают специалистов-нежурналистов для журналистской работы.

3. Изучение профессиональной деформации в рамках различных разделов психологии показывает, что целый ряд факторов этого процесса остаются за пределами ее дисциплинарного интереса. Обращение к ресурсам социологии, политологии, теории коммуникации открывает возможности использования дополнительного теоретического арсенала для более глубокого научного описания и объяснения данного явления.

Теоретнко-методологнческне подходы

Автор настоящей работы для описания и объяснения коммуникативных практик и коммуникативного механизма деформации политического журналиста обращается к богатейшей традиции системно-интеракционного подхода2, позволяющего рассматривать коммуникативные практики как процесс и продукт взаимодействия всех участников журналистской деятельности и учитывать контексты профессиональной коммуникации, а также к теоретическим возможностям структуралистского подхода (П. Бурдье и его последователи3), позволяющего представить структуру профессионального журналистского сообщества, способы восприятия журналистами действительности, а также более подробно описать контексты журналистской деятельности, специфику профессиональной коммуникации и журналистской информации.

Междисплинарный подход к заявленной теме потребовал изучение работ из различных предметных отраслей. Так, при обсуждении современных политических процессов в российском обществе использовались работы Арте-мова Г.П., Гаджиева К.С., Панарина А. С., Василенко И.А., Сморгунова JI.B., Юрьева А.И. и др.4

При выделении критериев журналистского профессионализма использовались публикации отечественных и зарубежных исследователей, в частности, Свитич Л.Г, Фомичевой И.Д., Ширяевой A.A., Мельник Г.С., Виноградовой С.М., Лазутиной Г.В., Олешко В.Ф., Пасти С., Сосновской A.M., Дзялошинского И.М., Д. Вивер, Д. Танстол и др.5

2 См.: Вацлавик П., Бивин Д, Джонсон Д. Прагматика человеческих коммуникаций. М., 2000; Бейтсон Г. Контакт культур и схизмогенез // Экология разума. Избранные стагьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии. М., 2000. Wazlawick P., Weakland J.H., Fisch R.Change. Principles of Problem Formation And Problem Resolution. New York — London. 1991.

5 Бурдье П. О телевидении и журналистике. М., 2002 Бурдье П. Практический смысл. М., 2001, Бурдье П. Социология политики. М. 1993 и др.

4 См. Weber М. Political Journalists // Media Occupations And Professions: A Reader, NY, 2001; Гаджиев K.C. Политология. M.,2003., Панарин A.C., Василенко И.А. Политология. М., 2003; Артемов Г.П. Основы политологии СПб.,2002. Сморгунов JI.B. Политология. СПб., 1996, Смор-гунов Л.В. Современная сравнительная политология. М., 2002, Юрьев А. И. Введение в политическую психологию. СПб.,1992, Ракитянский Н.М. Портретология власти. М.. 2004 и др.

5 См.:Свитич Л.Г. Профессия: журналист. М., 2003; Сосновская A.M. Журналист: личность и профессионал (психология идентичности). СПб., 2005; Пасти С. Российский журналист в контексте перемен. СПб., 2004, Лазутина Г.В. Профессиональная этика журналиста. М., 1999, Дзялошинский И.М. Российский журналист в пост-тоталитарную эпоху. М., 1996; Основы творческой деятельности журналиста / сост. С.Г. Корконосенко. СПб., 2000; Weaver, David Н. The Global Journalist: News People around the World. Cresskill, NJ: Hampton Press. 1998; Broddason T. The Sacred Side of Professional Journalism In European Journal of Communication. 1994. Vol.9; Media Occupations And Professions, (Edited By J. Tunstall), NY, 2001 и др.

Как уже отмечалось, термин «профессиональная деформация личности» используется в работах многих исследователей вопросов профессиональной адаптации и развития. Вместе с тем анализ литературы по данному вопросу обнаруживает отсутствие единства по поводу определения профессиональной деформации личности и ее механизмов. Работы в области психологии профессий, профессионализации личности, а также профессиональной деформации и профессионального «выгорания» представлены такими именами, как Климов Е. А., Маркова А.К., Деркач A.A., Зеер Э.Ф., Мардахаев JI.B., Рогов Е.И., Абрамова Г.С., Водопьянова Н.Е., Безносов С.П., Подвойский В.П., Жалагина Т.А, Москвина Н.Б., Лунина Е.Г., Сыманюк Э.Э. и др6. Явление изучается в основном применительно к специалистам таких коммуникативных профессий, как психологи, педагоги, социальные работники и другие. Акцент в психологических исследованиях делается на выявление общих изменений черт личности специалиста, реже — на изучении непосредственно коммуникативных практик и, в частности, трудностей, возникающих в профессиональной коммуникации. Профессиональная деформация исследуется преимущественно в рамках отдельных подходов, что не может дать полноценного представления о специфике данного явления. В то же время исследователи отмечают, что причиной профессиональных кризисов в коммуникативных профессиях являются в первую очередь коммуникативные процессы, происходящие в профессиональной деятельности, что требует дополнительного изучения.

При анализе коммуникативных аспектов профессиональной деформации личности автор использовал работы таких авторов в области теории коммуникации и ее различных направлений как Крейг Р. , Гавра Д.П., Соколов A.B., Яковлев И.П., Василик М.А., Шарков Ф.И., Казаринова Н.В., Матьяш О. и др.

Обсуждение политической журналистики как журналистской специализации и обзор требований, предъявляемых к политическим журналистам,

6 Безносов С П. Профессиональная деформация личности. СПб., 2004; Маркова А.К. Психология профессионализма. М., 1996.; Подвойский В.П. Профессиональная деформация и модели адаптации руководителя в служебной деятельности П Профессиональная деформация и проблемы профессионализма, сб. науч. трудов. Вып.5. М., 2002; Волков Д.А. Деформации профессиональной деятельности / автореф. дис… канд. психол. наук. М., 2004; Климов Е.А. Психология профессионального самоопределения. Ростов-на-Дону, 1996; Жалагина Т.А. Профессиональная деформация преподавателя вуза: структура и содержание.[Монография.] Тверь, 2002; Зеер Э.Ф. Психологические основы профессионального становления личности педагога: автореф. дис…. д-ра психол. наук. Свердловск, 1988; Зеер Э. Ф. Психология профессий. Екатеринбург. 1999. ; Абрамова Г.С. Введение в практическую психологию. Екатеринбург, 1995; Водопьянова Н.Е., Старченкова Е.С. Синдром выгорания: диагностика и профилактика. СПб., 2005; Бойко В.В. Синдром «эмоционального выгорания» в профессиональном общении. СПб., 1999 и др.

базируется на трудах отечественных исследователей в данной области (Кор-коносенко С.Г., Сидоров В.А., Кузин В.И., Блохин И.П., Реснянская Л.Л., Ив-лева И.Д., Киричёк П.Н., Сидоров В.А., Попов В.Д., Багиров Б.Б., Комлева ММ. Вертешин А.И., Чичановский A.A., Веремеенко Ю.Н., Власов О.И., Скобелина A.B., Лунцова И.Р. и др.)7.

Объектом диссертационного исследования является профессиональная деятельность политического журналиста.

Предметом исследования являются факторы и проявления профессиональной деформации личности политического журналиста

Цель исследования — содержательное определение профессиональной деформации личности политического журналиста и описание ее проявлений.

Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие задачи:

• Выделить особенности политического развития современной России, оказывающие деформирующее влияние на профессиональную деятельность политических журналистов.

• Рассмотреть профессиональную деформацию личности как социально-коммуникативный феномен.

• Описать коммуникативный механизм профессиональной деформации в политической журналистике.

‘ См.: Журналистика в мире политики: Исследовательские подходы и практика участия / ред-сост. С.Г. Корконосенко. СПб., 2004.; Журналистика и социология’2001: Политология журналистики. СПб., 2002; Журналистика и политика. Сборник статей. Екатеринбург, 2004; Десять интервью о политической журналистике / под. ред. Л.Л. Реснянской. М., 2001; Политики о политической журналистике/ под. ред. Л.Л. Реснянской. М., 2003; Ивлева И.Д. Основы политической журналистики: Конспект лекций. Рига, 2001; Киричёк П.Н. Публицистика и политология: природа альянса. Саранск, 1995; Сидоров В.А. Политическая культура средств массовой информации. М., 1994; Парламентская журналистика: ретроспектива, теория, практика. М., 2000; Маннибаев Т.Х. Преобразующая журналистика: пресса как субъект в политическом творчестве. Казань, 1990; Вертешин А.И. Журналистика и полшпческая власть — союзники и оппоненты. Период новейшей российской трансформации. Архангельск, 2006; Вертешин А.И. Журналистика: три легитимации политической власти. Период новейшей российской трансформации. Архангельск, 2006; Чичановский A.A. В тенетах свободы: политологические проблемы взаимодействия властных структур, средств массовой информации и общества в новых геополитических условиях. М., 1995; Веремеенко Ю.Н. Современная политическая публицистика: предметно-функциональные и гносеологические характеристики: автореф. канд. дис, СПб., 2003; Власов О.И. Региональная пресса как средство формирования политической и экономической культуры: автореф. канд. дис. Екатеринбург, 1999; Драгунов A.B. Формирование политической культуры будущих журналистов в вузе: автореф. канд. дис. Магнитогорск, 2004; Скобелина A.B. Журналистская позиция в политическом процессе: авт. канд. дис.. Екатеринбург, 2005; Лунцова И.Р. Функционирование СМИ в политическом процессе, (на материале федеральных СМИ): автореф.. дисс… канд. полит, наук. Екатеринбург, 2003. и др.

• Провести эмпирическое исследование профессиональной коммуникации политических журналистов с целью выявления трудностей и проблемных зон профессионального общения, негативно влияющих на профессиональное формирование специалиста.

• Разработать классификацию и содержательные характеристики профессиональных деформаций личности политического журналиста.

• Определить стратегические направления преодоления профессиональной деформации политического журналиста.

Методы исследования:

В исследовании использовались количественные и качественные методы сбора и анализа данных, в том числе анкетирование, тестирование, глубинные, нарративные интервью, качественный контент-анализ. Эмпирическую базу исследования составили материалы, полученные в ходе тестирования журналистов по методике МВ1 К.Маслач, адаптированной Н.Е. Водопьяновой (выявление степени профессионального выгорания), нарративных интервью с практикующими политическими журналистами, проведенных автором диссертационной работы в 2006 году. Признаки профессиональной деформации личности изучались также в рамках реализации проекта «Российский Журналист», выполненного в 2005-2006 гг. совместно Институтом массовой коммуникации факультета журналистики СПбГУ и Университетом города Тампере (Финляндия). В исследовании, проведенном в три этапа, было задействано 65 практикующих петербургских журналистов, в том числе 30 на первом этапе, 30 — на втором и 5 — на третьем. При анализе проблемы использовались материалы, опубликованнные в специализированных периодических изданиях («Журналист», «Журналистика и медиаобразование» и др.).

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Профессиональная деформация — это объективное социально-психологическое явление, в основе которого лежат коммуникативные процессы, происходящие в среде, где действует личность-профессионал, и приводящие к взаимосвязанному изменению психологических черт этой личности и структуры ее профессиональной деятельности.

2. Профессиональная коммуникация в политической журналистике является решающим фактором, вызывающим профессиональные деформации личности практикующего журналиста.

3. Длительное нахождение в поле политики создает условие обостренного переживания ролевого конфликта, в результате его принадлежности журналистов одновременно к политическому и журналистскому сообществам, что, в частности, проявляется в усилении иллюзий, касающихся журналистского влияния на принятие политических решений.

4. Коммуникативный механизм профессиональной деформации личности

политического журналиста может быть охарактеризован как псевдокоммуникативные и автокоммуникативные практики, результатом использования которых становится изменение личности, или ее структуры диспозиций (габитуса).

5. Коммуникативная природа профессиональной деформации личности позволяет использовать в качестве способов решения проблем, с одной стороны, определенного рода коммуникативные практики, с другой — контроль за процессами коммуникации внутри профессионального сообщества.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования заключается в том, что впервые был применен комплексный междисциплинарный подход к изучению проблемы профессионально деформации личности с разработкой коммуникативного механизма развития этого явления и теоретическим обоснованием коммуникативных трудностей, возникающих в практической деятельности политических журналистов. Проблема профессиональной деформации личности применительно к профессии политического журналиста также анализируется в отечественной литературе впервые. Предложены определения профессиональной коммуникации и профессиональной деформации личности специалиста коммуникативных профессий.

Практическая значимость исследования заключается в возможности применения полученных результатов в образовательных программах при разработке курсов и практических занятий с целью информирования практикующих журналистов и обучающихся журналистской профессии о возможностях, причинах и следствиях профессиональных деформаций, возникающих вследствие их практической деятельности. Разработанные подходы к объяснению професиональной деформации политического журналиста позволяют изучать скрытые мотивации журналистов, ориентированных на политику как профессиональную сферу. В диссертации определены стратегические направления преодоления профессиональной деформации личности журналиста, специализирующегося в области политики. Методики адаптации к профессии, предложенные автором могут использоваться в практике журналистики.

Апробация результатов диссертации осуществлялась на международной научно-практической конференции «Зарубежная и российская журналистика: актуальные проблемы и перспективы развития» (Волгоград, 3 июня 2005 г.), научных конференциях «Дни петербургской философии •— 2006» (секция «Журналистика в мире политики: гуманистическое измерение», Санкт-Петербург, 17 ноября 2006 г.), «Журналистика и Медиаобразование в XXI веке»» (Белгород, 25-27 сентября 2006 года), «Средства массовой информации в современном мире. Молодые исследователи» (Санкт-Петербург, 1-3 марта 2007 года), «Средства массовой информации в современном мире. Петербургские чтения» (Санкт-Петербург, 24-25 апреля 2007 года), в сборнике научных трудов «Новое в теории коммуникации» (Санкт-Петербург, 2006), в научных журналах «Известия СПБГЭТУ» и «Вестник РГПУ им. А.И. Герцена. Аспирантские тетради», на заседаниях кафедры теории коммуникации

факультета журналистики Санкт-Петербургского государственного университета. Результаты исследования нашли отражение в семи публикациях общим объемом 1,6 п.л., вышедших в разных изданиях, в том числе в научном журнале «Вестник РГПУ им. А.И. Герцена. Аспирантские тетради», входящем в список изданий, рекомендованных ВАК.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, приложений и библиографического списка.

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, описываются теоретико — методологические основы исследования, степень разработанности проблемы, определяются предмет, объект, цель и задачи исследования, указывается эмпирическая база исследования, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость представленной работы.

В первой главе исследования «Профессиональная деформация личности: определение понятия» вводятся ключевые понятия последующего исследования проблемы, рассматриваются существующие в научной литературе описания и толкования таких терминов, как «профессия», «профессиональная социализация», «профессиональная алаптация», описывается процесс профессионализации личности, определяется понятие «профессиональная деформация», предлагается коммуникативный механизм этого явления и приводится классификация видов деформаций.

В первом параграфе «Профессионализация личности в журналистике: этапы становления и кризисы» описываются общие критерии журналистского профессионализма, выделяемые различными исследователями. Профессионализация личности не является линейным восходящим процессом, она может сопровождаться выходом индивида из профессии, снижением эффективности его деятельности и т д. Согласно исследователям этого вопроса, процесс профессионализации личности включает в себя этапы профессиональной адаптации, первичной и вторичной профессионализации, выход на уровень профессионализма, или возможность депрофессионализации и репрофессионализации. Процесс профессионального становления личности сопровождается профессиональными кризисами, обусловленными как внешними, так и внутрилич-ностными причинами. Объективная деформация личности-профессионала может принимать положительные или негативные значения в зависимости от типа профессиональных кризисов, с которыми сталкивается личность и ее возможностями по их преодолению.

Во вторам параграфе «Коммуникативный механизм профессиональной деформации в журналистике» для более детального изучения проблемы деформации обосновывается необходимость использовать иной ракурс исследования, в частности ввести рассматриваемый феномен в социально-коммуникативное пространство, в котором действует личность-профессионал, то есть обратиться не только к личностным, но и коммуникативным факторам профессиональной деформации.

Разработка коммуникативного механизма профессиональной деформации требует определения понятия «профессиональная коммуникация». Предлагается следующее определение: — это коммуникация, в процессе которой конструируются профессиональные сообщества, характеризующиеся специфическими нормами мышления, поведения и взаимодействия между членами сообщества.

Коммуникативный механизм профессиональной деформации личности политического журналиста может быть представлен как псевдокоммуникативные и автокоммуникативные практики, результатом использования которых становится изменение личности или структуры диспозиций. Теоретическим обоснованием выделения названных видов коммуникативных практик может служить идея авторов системно-интеракционной модели коммуникации, согласно которой коммуникация остается таковой даже в том случае, если ее участники не достигают ожидаемого результата. Тем самым можно говорить о нарушенной коммуникации, которая и становится основой негативной деформации личности.

Профессиональная деформация, с этой точки зрения выступает, как своего рода продукт профессиональной коммуникации, как результат коммуникативного взаимодействия между личностями-профессионалами, находящимися внутри самого сообщества.

Выделение французским социологом П. Бурдье специфичных для журналистского поля контекстов деятельности также дают основание говорить о специфичных деформирующих практиках. Бурдье определил некоторые коммуникативные практики, используемые журналистами, как псевдокоммуникацию (или, как коммуникацию, «возникающую мгновенно, поскольку она в принципе не существует»), которая характеризуется порождением стандартных смыслов и готовых идей, с целью создания видимости коммуникации. Если псевдокоммуникативные практики воспроизводят стандартные смыслы, то автокоммуникативные практики вообще не порождают внешних видимых смыслов.

В третьем параграфе «Профессиональная деформация личности как психологический феномен» рассматриваются различные дефиниции описываемого понятия и на их основании предлагается его обобщенное научное определение. Под профессиональной деформацией понимается объективное социально-псгосологическое явление, в основе которого лежат коммуникативные процессы, происходящие в среде, где действует личность-профессионал, и приводящие к взаимосвязанному изменению психологических черт этой личности и структуры ее профессиональной деятельности.

Наличие нескольких видов деформирующих коммуникативных практик позволяет предположить существование нескольких видов деформаций. В четвертом параграфе «Классификация личностных деформаций политического журналиста» выделяются пять видов профессиональной деформации политического журналиста: 1) Гиперболизация личностных достижений и морализаторство; 2) Редукция личностных достижений; 3) Снижение моти-

вации к профессиональной деятельности; 4) Деперсонализация; 5) Синдром «выгорания».

Гиперболизация личностных достижений проявляется в видимом противоречии между социальными достижениями личности и ее самооценкой и самовыражением. Для политического журналиста факторами, провоцирующими гиперболизацию личностных достижений могут выступать приближенность к властным и бизнес-структурам, а также обладание большим объемом информации, которая недоступна остальным людям и не может быть предана публичной огласке, поскольку выходит за рамки производства журналистского продукта. Видом гиперболизации личностных достижений можно считать морализаторство — излишнюю склонность к использованию стереотипных доминирующих или дидактичных моделей коммуникативного поведения. Морализаторство, на наш взгляд, можно объяснить с помощью понятия «автокоммуникативные практики». Ю.М. Лотман, использовавший понятие «автокоммуникация» в рамках своей семиотической культурологии, рассматривал общение в канале «Я «-» Я» как процесс переформирования самой личности (от необходимого человеку ощущения своего отдельного бытия до самопознания и аутопсихотерапии)8. Подчеркнем, что следствием автокоммуникации может быть эгоцентрическое поведение, когда усиливаются личностные проекции или неумение/неспособность «слышать» другого.

Редущия личностных достижений является противоположностью гиперболизации и заключается в занижении личных достижений, потери смысла и желания вкладывать личные усилия в рабочий процесс. Этот вид деформации коррелирует с «форматностью» профессиональной журналистской деятельности, что зачастую сопровождается исключением из нее творческой составляющей. Механизм редукции личных достижений включен в то, что можно назвать псевдокоммуникативными практиками, содержанием которых становится выполнение стандартных обязанностей ради самих обязанностей.

Снижение мотивации к профессиональной деятельности характеризуется автоматизмом выполняемых действий без порождения новых смыслов, что влияет на эффективность рабочего процесса и в конечном счете может привести к депрофессионализации журналиста.

Деперсонализация как вид профессиональной деформации может рассматриваться в двух ракурсах. Во-первых, деперсонализация связана с патологическим отождествлением индивидуальных черт личности с ее профессиональной ролью, что приводит к стиранию грани между рабочим и нерабочим поведением, к дезориентации индивида в коммуникативном пространстве. Во-вторых, исследователи часто связывают деперсонализацию с таким по-

8 См.: Лотман Ю.М. Автокоммуникация: «Я» и «Другой» как адресаты // Внутри мыслящих миров, М., 1999.

нятием, как профессиональный цинизм, а также характеризуют ее через проявления черствости, грубости, формальности в общении, что указывает на псевдокоммуникативную природу этого вида профессиональной деформации.

Синдром выгорания является наиболее опасным видом профессиональной деформации, поскольку может привести к необратимым личностным изменениям негативного характера9. На наш взгляд, «выгорание» включает в себя все вышеперечисленные виды профессиональных деформаций и является своего рода их потенциальной конечной стадией.

Во второй главе диссертации «Исследование профессиональной деформации в политической журналистике» рассматривается политическая журналистика как область журналистской деятельности, анализируются результаты проведенного эмпирического исследования, выявившего существующие деформации политических журналистов и подводятся итоги работы.

В первом параграфе «Политическая журналистика как журналистская специализация: особенности, специфика и соотношение с политической деятельностью» показано, что политическая журналистика определяется, с одной стороны, как журналистская специализация, тесно связанная и взаимодействиующая с властью и политическими институтами, а потому «сбирающая» в себя остальные журналистские специализации, поскольку, так или иначе, любые журналистские высказывания отзываются в политике. При этом возникает тонкая грань между политикой и журналистикой, которую журналист, переступать не должен, хотя достигнуть баланса чрезвычайно сложно. Как бы ни был журналист близок к политическому процессу и какое бы влияние на него ни оказывал, он остается вне принятия конкретных политических решений, поскольку это не является его профессиональными обязанностями. С другой стороны, политическая журналистика рассматривается как отдельная специализация, одна из областей журналисткой практики.

Политическую журналистику отличают следующие моменты:

• политическая тематика, как структурообразующее условие специализации;

• личностные особенности журналиста, позволяющие ему эффективно выполнять профессиональную деятельность;

• интеграция и взаимодействие с политическими институтами (причастность к политическим событиям, аккредитации при властных структурах, взаимозаинтересованность в сотрудничестве и т. д.), в том числе существование редакций как элементов политической структуры.

‘ См.: Водопьянова Н.Е., Старченкова Е.С. Синдром выгорания: диагностика и профилактика, СПб., 2005.

Соблюдение этих условий позволяет выделять политическую журналистику как самостоятельную специализацию, отличающую ее от иных журналистских специализаций. В определенном смысле само наличие специализации можно рассматривать как фактор деформирующий, поскольку специализация является профессиональным полем деятельности и оказывает на них специфическое, отличающееся от других журналистских специализаций воздействие.

В следующем параграфе «Деформирующие коммуникации в политической журналистике» на основании характеристик коммуникации в журналистике, описанных в первой главе, выделяются два вида деформирующих коммуникативных практик в политической журналистике, которые были обозначены как псевдокоммуникативные и автокоммуникативные.

Если псевдокоммуникативные практики скорее относятся к тому, что журналист делает в рамках профессиональной деятельности, то автокоммуникативные — характеризуют то, как он себя в ней представляет и позиционирует.

Псевдокоммуникативные практики лежат в основе таких видов профессиональной деформации личности, как деперсонализация, снижение мотивации к профессиональной деятельности и редукции личных достижений. Автокоммуникативные практики становятся основой гиперболизации личных достижений, морализаторства, деперсонализации.

Симптоматика псевдокоммуникативных практик включает в себя трансляцию стандартных сообщений, к которым журналист вынужден прибегать в силу нехватки времени на создание сообщений, смысл которых имеет новизну. В эти сообщения включается и транслирование журналистом идеологических смыслов, которые он либо вынужден озвучивать в соответствии с форматом, заказом, политической ситуацией или озвучивает в силу неспособности или нежелания анализировать эти идеологические смыслы. Журналист может полностью влиться в рабочий процесс, не разделяя личностного и профессионального пространств, вынося свою деятельность за рамки профессиональных границ. Здесь же необходимо назвать использование штампов (речевых, поведенческих), составление стандартизованных вопросников, снижение притязаний на повышение эффективности своей работы, расплывчатое представление о мотивах своей деятельности.

К симптомам автокоммуникации можно отнести принятие журналистом решений о смене места работы, тематики или личного позиционирования себя в профессии,, а также принятие решения о выходе из профессии, смещение вектора автокоммуникативных практик с личностных переживаний журналиста на информацию, которая может и не играть большой роли для самой личности, стагнация коммуникативного поведения журналиста. Синдром профессионального выгорания, являющийся следствием деформирующих коммуникативных практик, в большинстве случаев может привести к депрофессионализации журналиста. Основным очагом поражения являются

коммуникативные навыки, то есть журналист практически теряет способность эффективно выполнять свои функции.

Третий параграф «Описание результатов исследования явления профессиональной деформации среди политических журналистов» содержит анализ результатов эмпирических исследований, проведенных автором диссертации. На первом этапе исследования журналисты опрашивались по методике МВ1 К. Маслач (определение уровня «выгорания»). После чего проводился качественный анализ интервью, проведенных в рамках исследования «Российский журналист», совместно Институтом массовой коммуникации факультета журналистики СПбГУ и Университетом Тампере. На третьем этапе были проведены пять нарративных интервью с активно работающими политическими журналистами. Использование нарративных интервью как метода исследования позволяет при небольших массивах выборочной совокупности получать значимую информацию.

Средняя продолжительность интервью составила от 30 до 90 минут. Основными критериями выборки были стаж (от 4 до 25 лет) и возраст (от 24 до 51 года) журналистов. Среди респондентов были представители прессы, радио, телевидения и Интернет-издания. Тем самым исследование охватило такие специализации политической журналистики как корреспонденты, обозреватели и комментаторы. При проведении интервью автор использовал опросник, включающий три основных блока вопросов:

1) отношение интервьюируемого к профессии и его представление о профессионализме;

2) описание коммуникативных практик, используемых респондентом в общении с коллегами и с политиками;

3) оценка интервьюируемого влияния его профессиональной деятельности на собственную личность.

Опросник содержал два дополнительных блока вопросов, необходимых для составления профессионального портрета журналиста и определения критериев выбора им профессии, а также блок вопросов, связанных с межличностными взаимоотношениями и конфликтами на работе или внутри сообщества.

Таким образом, проведение опроса было нацелено на решение следующих задач:

— выявить представление испытуемых о профессионализме и непрофессионализме в журналистике; определить точку отсчета, относительно которой могут возникать профессиональные деформации;

— описать особенности и специфику коммуникативных практик, используемых политическими журналистами как в общении с другими журналистами, так и в общении с политиками, ньюсмейкерами;

— описать личностные изменения, происходящие с журналистом вследствие профессиональной деятельности, как на основании их собственной оценки, так и в результате интерпретации его высказываний;

Анализ ответов интервьюируемых показал, что профессиональная коммуникация в политической журналистике характеризуется, на одном полюсе, критериями сотрудничества, (сверх)доверия, взаимопомощи и обмена информацией и на другом полюсе — подозрительностью, (сверх)недоверием к политикам и коллегам, конкурентностью, завышением своей компетентности в отношении коллег и ньюсмейкеров, преобладанием манипулятивных стратегий общения, цинизмом, снобизмом и т. д. Журналист может отказываться от общения внутри сообщества, находя этому различные объяснения.

Как следствие длительного нахождения в таком коммуникативном контексте, журналисты формулируют у себя ряд позитивных и негативных изменений, являющихся признаками профессиональной деформации, свойственной представителям политической специализации в журналистике. Это приобретение профессионального и жизненного опыта, навыков общения с людьми, работы с информацией, аналитических умений, способности корректно организовывать рабочий процесс, осознание важности в своей жизни общения с близкими людьми и так далее.

С другой стороны, это цинизм, нелюбовь к людям, подозрительность в общении (как профессиональном, так и повседневном), скрытность, зависимость от информации, нежелание общаться с людьми во вне рабочее время, ведение неправильного образа жизни, мизантропия и скептицизм, сужение сферы интересов, упрощение мировосприятия, перенос профессиональных моделей поведения в личную жизнь, изменение восприятия окружающей действительности, потеря интереса к внеполитической реальности.

Вместе с тем охраняет свою силу тезис об объективности процесса профессиональной деформации, а также о его обратимости. Любой журналист, вступающий в поле политической журналистики, вынужден соглашаться с правилами игры, вырабатывать собственные эффективные модели коммуникативного поведения, от которых зависит формирование его как профессионала или появление признаков негативной личностной деформации, что может привести к полному поглощению журналиста политической реальностью или его уходу из профессии.

В последнем параграфе «Стратегические направления преодоления профессиональной деформации политического журналиста как проблема и задача» намечаются возможные пути и стратегии преодоления проблемы деформации. Проблема профилактики профессиональной деформации личности пока не получила широкого освещения в отечественной литературе. Описанные в литературе методы профилактки деформации у педагогов, психологов (длительные тренинги, групповые терапевтические сеансы и т.д.) не могут быть использованы в журналистском сообществе.

Вместе с тем, представляются чрезвыйчайно важными любые просветительские усилия: первоначальные сведения о возможных деформациях, вызываемых профессиональной деятельностью, человек должен получать уже на стадии выбора будущей профессии. Для журналиста в особенности важен

высокий уровень коммуникативной компетентности для эффективной профессиональной деятельности, в особенности для выхода из часто встречающихся в рабочем процессе трудностей общения, а также длительного нахождения в контексте профессиональной коммуникации, характеризующейся патологическими проявлениями. Поскольку в основе механизма негативной профессиональной деформации личности заложены «ненормальные», «неэффективные» коммуникативные практики, нарушенная коммуникация, то представляется, что эффективной стратегией, как профилактики профессиональной деформации личности, так и изменения направления ее развития в позитивном направлении, являются отработка личностных коммуникативных моделей поведения в соответствии с требованиями уровня коммуникативной компетентности. Коммуникативная природа профессиональной деформации личности позволяет использовать в качестве способов решения проблем, с одной стороны, определенного рода коммуникативные практики, с другой — контроль за процессами коммуникации внутри профессионального сообщества (например, создание профессиональных групп из журналистов разной степени коммуникативной компетентности, регулярная смена освещаемых журналистом тем и т. д).

В заключении диссертации сформулированны основные теоретические и практические выводы исследования:

• Профессиональная деформация личности представляет собой сложное явление, объяснение которого нельзя сводить лишь к процессу личностных изменений вследствие профессиональной деятельности. Природа деформации связана прежде всего с коммуникативным процессами, в которые вовлечены все участники журналистской деятельности. Профессиональная коммуникация в политической журналистике и ее специфика (снижение индивидуального начала, неизбежная поверхностность, сиюминутность и т.д.) оказывают решающее влияние на личность практикующего политического журналиста и становятся факторами его профессиональной деформации;

• В политической журналистике существует два вида деформирующих коммуникативных практик: псевдокоммуникативные и автокоммуникативные. Псевдокоммуникативные практики относятся к тому, что журналист делает в рамках своей профессиональной деятельности, то автокоммуникативные — характеризуют то, как он себя в ней представляет и позиционирует;

• Можно выделить пять видов профессиональной деформации, характерных для для политических журналистов: гиперболизацию личностных достижений, деперсонализацию и морализаторство, редукцию личных достижений, снижение мотивации к профессиональной деятельности и синдром выгорания;

• Первые сведения о возможных деформациях, вызываемых профессиональной деятельностью, журналист должен получать уже на стадии выбора будущей профессии. Для журналиста важен высокий уровень коммуника-

тивной компетентности для эффективной профессиональной деятельности, в особенности для выхода из часто встречающихся в рабочем процессе трудностей общения, а также длительного нахождения в контексте профессиональной коммуникации, характеризующейся коммуникативными напртяже-ниями и патологическими проявлениями.

В приложении представлены текст опросника, а также тексты расшифровок интервью сжурналистами.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Колянов А.Ю. Предварительное исследование «профессионального выгорания в журналистике» // Зарубежная и российская журналистика: актуальные проблемы и перспективы развития: Материалы международной неуч но-практик-ческой конференции. Волгоград, 3 июня 2005 г. / А. Ю. Колянов // — Волгоград, 2005, —С. 48-52.

2. Колянов А.Ю. Проблема определения понятия «профессиональная деформация» / А. Ю. Колянов // Сборник научных трудов студентов и аспирантов СПбГУ. — СПб., 2005. — С. 34-36.

3. Колянов А.Ю. Коммуникативный подход к проблеме профессиональной деформации личности / А. Ю. Колянов // Новые идеи в теории и практике коммуникации: Сб. науч. трудов / Отв. ред. Д. П. Гавра. — СПб., 2006. — С. 58-66.

4. Колянов А.Ю. Природа профессиональной деформации политического журналиста / А. Ю. Колянов П Средства массовой информации в современном мире. Молодые исследователи: Тезисы докладов VI межвузовской научно-практической конференции студентов и аспирантов (1-3 марта 2007 года) / Под. ред. Л.П. Громовой, сост. O.A. Никитина. — СПб., 2007. — С. 56-58.

5. Колянов А.Ю. Виды профессиональной деформации политического журналиста / А. Ю. Колянов // Средства массовой информации в современном мире. Петербургские чтения. Тезисы межвузовской научно-практической конференции— СПб., 2007. — С. 61-63.

6. Профессиональные деформации политического журналиста: природа,, классификация, профилактика / А. Ю. Колянов // Известия СПбГТУ «ЛЭТИ». — 2007.,—Вып. 3.-—С. 28-33.

7. О «псевдокоммуникации» и политической журналистике: читая П. Бур-дье / А. Ю. Колянов // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена.: Аспирантские тетради: Научный журнал. — СПб., 2007. — С. 91-93.

Лаборатория оперативной печати факультета журналистики СПбГУ Объем 1 п. л. Тираж 100 экз. Заказ 136.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Колянов, Алексей Юрьевич

Изучение профессиональной деформации личности в последнее время привлекает все большее внимание отечественных специалистов из различных отраслей гуманитарного знания. С разработкой этой темы связывают как решение важных практических задач, а именно поддержание благоприятной и безопасной социальной среды, так и возможность постановки новых теоретических задач, прежде всего связанных с раскрытием возможностей междисциплинарного подхода к анализу сложной социальной проблемы.

Понятие «деформация» приобрело общенаучный статус. Как в естественных, так и в гуманитарных науках, оно обозначает определенное функциональное состояние того или иного объекта, фиксируя при этом в качестве обязательных как минимум два момента: 1) указание на изменение состояния того или иного объекта по сравнению с исходным и 2) оценку способности объекта функционировать эффективно в результате утраты им прежней формы или ее заметного изменения1. Перенесенный из технических дисциплин в социально-политический или социально-психологический контексты термин «деформация» постепенно утрачивает явно метафорический оттенок и наполняется научным содержанием, позволяя акцентировать и проблематизировать социально и личностно значимые процессы. Вместе с тем предстоит еще значительная работа по научному осмыслению понятия «деформация» именно в отношении социальных объектов.

Настоящая работа обращена к проблеме профессиональной деформации личности. Понятие «профессиональная деформация личности» используется в литературе при описании изменений, происходящих в структуре личности профессионала вследствие профессиональной

1 Как известно, латинское слово с!фгтаИо и означает «изменение формы». деятельности. И хотя профессиональная деформация личности признается возможным побочным продуктом профессиональной деятельности личности, независимо от вида выбранной ею профессии, не случайно особый интерес исследователей привлекают представители таких профессий, как психологи, педагоги, социальные работники, сотрудники пенитенциарных учреждений, то есть профессий, в которых сама личность профессионала является «инструментом» профессии. Социальная проблема и состоит в том, что именно в этих отраслях риск глубоких личностных изменений чрезвычайно велик, что в свою очередь угрожает самой возможности человеку работать профессионально.

На наш взгляд, к профессиям с высоким риском профессиональной личностной деформации следует отнести политическую журналистику. Недостаточная осознанность этого риска в профессиональном сообществе и необходимость прояснить механизмы деформационных процессов делает данную проблему насущной как в теоретическом, так и в практическом плане.

Актуальность заявленной в диссертации темы определяется следующими обстоятельствами:

1. Социально-политические трансформации последних десятилетий в новейшей российской истории обострили вопрос о критериях журналистского профессионализма, профессиональной норме и профессиональной этике. Прежняя парадигма профессионализма журналиста, сформированная еще отечественной публицистикой XIX века, почти разрушена под воздействием изменившихся социально-политических условий, что не могло не повлиять как на журналистов, так и на саму журналистику. Профессиональная адаптация журналистов к достаточно резко меняющимся политическим и идеологическим обстоятельствам не так уж редко сопровождается серьезными личностными кризисами и уходом специалистов из профессии.

2. Исследования показывают, что в общественном сознании (в том числе и в результате деятельности средств массовой информации) сформирован упрощенный, зачастую неадекватный, образ профессии журналиста, что становится одним из важных факторов воздействия как на молодых людей, выбирающих эту профессию, так и на процесс самоидентификации молодых специалистов. Практическим следствием этого становятся признаки профессиональной деформации уже на ранних этапах работы выпускников, имеющих профильное журналистское образование, что в свою очередь ведет к тому, что редакции СМИ нередко привлекают специалистов-нежурналистов для журналистской работы.

3. Изучение профессиональной деформации в рамках различных разделов психологии показывает, что целый ряд факторов этого процесса остаются за пределами ее дисциплинарного интереса. Обращение к ресурсам социологии, политологии, теории коммуникации открывает возможности использования дополнительного теоретического арсенала для более глубокого научного описания и объяснения данного явления.

Теоретико-методологическая база исследования

Автор настоящей работы для описания и объяснения коммуникативных практик и коммуникативного механизма деформации политического журналиста обращается к богатейшей традиции системно-интеракционного подхода2, позволяющего рассматривать коммуникативные практики как процесс и продукт взаимодействия всех участников журналистской деятельности и учитывать контексты профессиональной коммуникации, а также к теоретическим возможностям структуралистского подхода (П.Бурдье

2 См.: Вацлавик П., Бивин Д, Джонсон Д. Прагматика человеческих коммуникаций. М., 2000; Бейтсон Г. Контакт культур и схизмогенсз // Экология разума. Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии. М, 2000. Wazlawick P., Wcakland J.H., Fisch R.Change. Principles of Problem Formation And Problem Resolution. New York — London. 1991 и его последователи)3, позволяющего представить структуру профессионального журналистского сообщества, способы восприятия журналистами действительности, а также более подробно описать контексты журналистской деятельности, специфику профессиональной коммуникации и журналистской информации.

Междисциплинарный подход к заявленной теме потребовал изучение работ из различных предметных отраслей. Так, при обсуждении современных политических процессов в российском обществе использовались работы Артемова Г.П., Гаджиева К.С., Панарина А. С., Василенко И.А., Сморгунова JI.B., Юрьева А.И., и др.4.

При выделении критериев журналистского профессионализма использовались публикации отечественных и зарубежных исследователей, в частности, Свитич Л.Г, Фомичевой И.Д., Ширяевой A.A., Мельник Г.С., Виноградовой С.М., Лазутиной Г.В., Олешко В.Ф., Пасти С., Сосновской A.M., Дзялошинского И.М., Д. Вивер, Д. Танстол и др.5

Как уже отмечалось термин «профессиональная деформация личности» используется в работах многих исследователей вопросов профессиональной адаптации и развития. Вместе с тем анализ литературы по данному вопросу обнаруживает отсутствие единства по поводу определения профессиональной деформации личности и ее механизмов. Работы в области психологии профессий, профессионализации личности, а также профессиональной деформации и профессионального «выгорания» представлены такими именами, как Климов Е.А., Маркова А.К., Деркач A.A.,

3 Бурдье П. О телевидении и журналистике. М., 2002 Бурдье П. Практический смысл. М., 2001, Бурдье П. Социология политики. М. 1993 идр,

4 См. Weber М. Political Journalists // Media Occupations And Professions: A Reader, NY, 2001; Гаджиев K.C. Политология. M.,2003., Панарин A.C., Василенко И.А. Политология. M., 2003; Артемов Г.П. Основы политологии СПб.,2002. Сморгунов JI.B. Политология. СПб., 1996, Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. М., 2002, Юрьев А. И. Введение в политическую психологию. СПб.,1992, Ракитянский Н.М. Портретология власти. М. 2004 и др.

5 См.:Свитич Л.Г. Профессия: журналист. М., 2003; Сосновская A.M. Журналист: личность и профессионал (психология идентичности). СПб., 2005; Пасти С. Российский журналист в контексте перемен. СПб., 2004, Лазутина Г.В. Профессиональная этика жу рналиста. М., 1999, Дзялошинский И.М. Российский журналист в пост-тоталитарную эпоху. М., 1996; Основы творческой деятельности журналиста / сост. С.Г, Корконосснко. СПб., 2000; Weaver, David Н. The Global Journalist: News People around the World. Crcsskill, NJ: Hampton Press. 1998; Broddason T. The Sacred Side of Professional Journalism In European Journal of Communication. 1994. Vol.9; Media Occupations And Professions, (Edited By J. Tunstall), NY, 2001 и др.

Зеер Э.Ф., Мардахаев Л.В., Рогов Е.И., Абрамова Г.С., Водопьянова Н.Е., Безносов С.П., Подвойский В.П., Жалагина Т.А, Москвина Н.Б., Лунина Е.Г., Сыманюк Э.Э. и др6. Явление изучается в основном применительно к специалистам таких коммуникативных профессий, как психологи, педагоги, социальные работники и другие. Акцент в психологических исследованиях делается на выявление общих изменений черт личности специалиста, реже -на изучении непосредственно коммуникативных практик и, в частности, трудностей, возникающих в профессиональной коммуникации. Профессиональная деформация исследуется преимущественно в рамках отдельных подходов, что не может дать полноценного представления о специфике данного явления. В то же время исследователи отмечают, что причиной профессиональных кризисов в коммуникативных профессиях являются в первую очередь коммуникативные процессы, происходящие в профессиональной деятельности, что требует дополнительного изучения.

При анализе коммуникативных аспектов профессиональной деформации личности автор использовал работы таких авторов в области теории коммуникации и ее различных направлений, как Крейг Р., Гавра Д.П., Соколов A.B., Яковлев И.П., Василик М.А., Шарков Ф.И., Казаринова Н.В., Матьяш О. и др.

Обсуждение политической журналистики как журналистской специализации и обзор требований, предъявляемых к политическим журналистам, базируется на трудах отечественных исследователей в данной области (Корконосенко С.Г., Сидоров В.А., Кузин В.И., Блохин И.П., Реснянская Л.Л., Ивлева И.Д., Киричёк П.Н., Сидоров ВА., Попов В.Д.,

6 Безносов С.П. Профессиональная деформация личности. СПб., 2004; Маркова А.К. Психология профессионализма. М., 1996.; Подвойский В.П. Профессиональная деформация и модели адаптации руководителя в служебной деятельности // Профессиональная деформация и проблемы профессионализма, сб. науч. трудов. Вып.5. М., 2002; Волков Д.А. Деформации профессиональной деятельности / автореф. дис. канд. психол. наук. М., 2004; Климов Е.А. Психология профессионального самоопределения. Ростов-на-Дону, 1996; Жалагина Т.А. Профессиональная деформация преподавателя вуза: структура и содержание. [Монография.] Тверь, 2002; Зеср Э.Ф. Психологические основы профессионального становления личности педагога: автореф. дис. д-ра психол. наук. Свердловск, 1988; Зсер Э.Ф. Психология профессий. Екатеринбург. 1999.; Абрамова Г.С. Введение в практическую психологию. Екатеринбург. 1995; Водопьянова Н.Е., Старченкова Е.С. Синдром выгорания: диагностика и профилактика. СПб., 2005; Бойко В.В. Синдром «эмоционального выгорания» в профессиональном общении. СПб., 1999 и др.

Багиров Б.Б., Комлева М.М. Вертешин А.И., Чичановский A.A., Веремеенко Ю.Н., Власов О.И., Скобелина A.B., Лунцова И.Р. и др.)7.

Объектом диссертационного исследования является профессиональная деятельность политического журналиста.

Предметом исследования являются факторы и проявления профессиональной деформации личности политического журналиста

Цель исследования — содержательное определение профессиональной деформации личности политического журналиста и описание ее проявлений.

Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие задачи:

• Выделить особенности политического развития современной России, оказывающие деформирующее влияние на профессиональную деятельность политических журналистов.

• Рассмотреть профессиональную деформацию личности как социально-коммуникативный феномен.

• Описать коммуникативный механизм профессиональной деформации в политической журналистике.

• Провести эмпирическое исследование профессиональной коммуникации политических журналистов с целью выявления трудностей и

7 См.: Журналистика в мире политики: Исследовательские подходы и практика участия / ред-сост. С.Г. Корконосенко. СПб., 2004.; Журналистика и социология’2001: Политология журналистики. СПб., 2002; Журналистика и политика. Сборник статей. Екатеринбург. 2004; Десять интервью о политической журналистике / под. ред. Л.Л. Реснянской. М, 2001; Политики о политической журналистике/ под. ред. Л.Л, Реснянской. М., 2003; Ивлева И.Д. Основы политической журналистики: кКонспект лекций. Рига, 2001; Киричёк П.Н. Публицистика и политология: природа альянса. Саранск, 1995; Сидоров В.А. Политическая культура средств массовой информации. М., 1994; Парламентская журналистика: ретроспектива, теория, практика. М., 2000; Маннибаев Т.Х. Преобразующая журналистика: пресса как субъект в политическом творчестве. Казань, 1990; Вертешин А.И. Журналистика и политическая власть — союзники и оппоненты. Период новейшей российской трансформации. Архангельск, 2006; Вертешин А.И. Журналистика: три легитимации политической власти. Период новейшей российской трансформации. Архангельск, 2006; Чичановский A.A. В тенетах свободы: политологические проблемы взаимодействия властных структур, средств массовой информации и общества в новых геополитических условиях. М., 1995; Веремеенко Ю.Н. Современная политическая публицистика: предметно-функциональные и гносеологические характеристики: автореф. канд. дис, СПб., 2003; Власов О.И. Региональная пресса как средство формирования политической и экономической культуры: автореф. канд. дис. Екатеринбург, 1999; Драгунов A.B. Формирование политической культуры будущих журналистов в вузе: автореф. канд. дис. Магнитогорск, 2004; Скобелина A.B. Журналистская позиция в политическом процессе: авт. канд. дис. Екатеринбург, 2005; Лунцова И.Р. Функционирование СМИ в политическом процессе, (на материале федеральных СМИ): автореф. дисс. канд. полит, наук. Екатеринбург, 2003. и др. проблемных зон профессионального общения, негативно влияющих на профессиональное формирование специалиста.

• Разработать классификацию и содержательные характеристики профессиональных деформаций личности политического журналиста.

• Определить стратегические направления преодоления профессиональной деформации политического журналиста.

Методы исследования:

В исследовании использовались количественные и качественные методы сбора и анализа данных, в том числе анкетирование, тестирование, глубинные, нарративные интервью, качественный контент-анализ. Эмпирическую базу исследования составили материалы, полученные в ходе тестирования журналистов по методике МВ1 К.Маслач, адаптированной Н.Е. Водопьяновой (выявление степени профессионального выгорания), нарративных интервью с практикующими политическими журналистами, проведенных автором диссертационной работы в 2006 году. Признаки профессиональной деформации личности изучались также в рамках реализации проекта «Российский Журналист», выполненного в 2005-2006 гг. совместно Институтом массовой коммуникации факультета журналистики СПбГУ и Университетом города Тампере (Финляндия). В исследовании, проведенном в три этапа, было задействовано 65 практикующих петербургских журналистов, в том числе 30 на первом этапе, 30 — на втором и 5 — на третьем. При анализе проблемы использовались материалы, опубликованные в специализированных периодических изданиях («Журналист», «Журналистика и медиаобразование» и др.).

Степень разработанности проблемы:

Изучение критериев журналистского профессионализма, как правило, выявляет расхождение во взглядах самих журналистов на то, какими качествами должен обладать профессионал (Вивер, 1998; Пасти, 2004).

Исследователи этой проблемы по-разному определяют то, каким должен выглядеть перечень критериев для журналиста-профессионала. Это делает затруднительным изучение влияния особенностей профессиональной деятельности и коммуникативных практик в ней реализуемых на личность политического журналиста. В научной среде также отсутствует ясность по поводу четкого определения понятия «политический журналист», хотя это словосочетание употребляется в теории журналистики. При этом происходит активное развитие политологии журналистики, как ответ на соответствующее накопление материала в политической, редакционной и научно-исследовательской практике.

Необходимо отметить также научную неясность термина «профессиональная деформация личности», который, тем не менее, активно используется для описания изменений, происходящих в структуре личности профессионала в результате профессиональной деятельности. Анализ литературы по данному вопросу показывает отсутствие единого мнения по вопросу определения профессиональной деформации личности и механизма ее развития. Данное явление изучается в основном применительно к специалистам таких коммуникативных профессий, как психологи, педагоги, социальные работники. Акцент в психологических исследованиях делается на выявление общих изменений черт личности специалиста, в редких случаях концентрируясь на изучении непосредственно коммуникативных практик и, в частности, трудностей, возникающих в профессиональной коммуникации. Профессиональная деформация исследуется преимущественно в рамках отдельных подходов, что не может дать полноценного представления о специфике данном явлении. В то же время исследователи отмечают, что причиной профессиональных кризисов в коммуникативных профессиях являются в первую очередь коммуникативные процессы, происходящие в профессиональной деятельности. Отсюда возникает повышенный научный интерес к понятию коммуникативной компетентности личности, активно разрабатываемому в трудах отечественных исследователей (Василик М.А. и др., 2003; Гавра Д.П., 2005; Куницына В.Н., Казаринова Н.В., Погольша В.М., 2002; Матьяш О.Н., 2005 и др.)8.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Профессиональная деформация — это объективное социально-психологическое явление, в основе которого лежат коммуникативные процессы, происходящие в среде, где действует личность-профессионал, и приводящие к взаимосвязанному изменению психологических черт этой личности и структуры ее профессиональной деятельности.

2. Профессиональная коммуникация в политической журналистике является решающим фактором, вызывающим профессиональные деформации личности практикующего журналиста.

3. Длительное нахождение в поле политики создает условие обостренного переживания ролевого конфликта, в результате принадлежности журналистов одновременно к политическому и журналистскому сообществам, что, в частности, проявляется в усилении иллюзий, касающихся журналистского влияния на принятие политических решений.

4. Коммуникативный механизм профессиональной деформации личности политического журналиста может быть охарактеризован как псевдокоммуникативные и автокоммуникативные практики, результатом использования которых становится изменение личности, или ее структуры диспозиций (габитуса).

5. Коммуникативная природа профессиональной деформации личности позволяет использовать в качестве способов решения проблем, с одной стороны, определенного рода коммуникативные практики, с другой

8 См.: Гавра Д.П. Основы теории коммуникации. СПб., 2005; Куницына В.Н., Казаринова Н.В., Погольша В.М. Межличностное общение. СПб., 2002; Основы теории коммуникации / под. ред. Василика М.А. М., 2003, Шарков Ф. И. Основы теории коммуникации: словарь-справ. М., 2002, Матьяш О. Анализ коммуникативной компетентности российских специалистов в организационном общении http://\vwv.russcomm.ru/rcabiblio/m/matyash()2.shtml и др. контроль за процессами коммуникации внутри профессионального сообщества.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования заключается в том, что впервые был применен комплексный междисциплинарный подход к изучению проблемы профессионально деформации личности с разработкой коммуникативного механизма развития этого явления и теоретическим обоснованием коммуникативных трудностей, возникающих в практической деятельности политических журналистов. Проблема профессиональной деформации личности применительно к профессии политического журналиста также анализируется в отечественной литературе впервые. Предложены определения профессиональной коммуникации и профессиональной деформации личности специалиста коммуникативных профессий.

Апробация результатов диссертации осуществлялась на международной научно-практической конференции «Зарубежная и российская журналистика: актуальные проблемы и перспективы развития» (Волгоград, 3 июня 2005 г.), научных конференциях «Дни петербургской философии — 2006» (секция «Журналистика в мире политики: гуманистическое измерение», Санкт-Петербург, 17 ноября 2006 г.), «Журналистика и Медиаобразование в XXI веке» (Белгород, 25-27 сентября 2006 года), «Средства массовой информации в современном мире. Молодые исследователи» (Санкт-Петербург, 1-3 марта 2007 года), «Средства массовой информации в современном мире. Петербургские чтения» (Санкт-Петербург, 24-25 апреля 2007 года), в сборнике научных трудов «Новое в теории коммуникации» (Санкт-Петербург, 2006), в научных журналах «Известия СПБГЭТУ» и «Вестник РГПУ им. А.И. Герцена. Аспирантские тетради» на заседаниях кафедры теории коммуникации факультета журналистики Санкт-Петербургского университета. Результаты исследования нашли отражение в семи публикациях общим объемом 1,6 п.л., вышедших в разных изданиях, в том числе в научном журнале «Вестник РГПУ им. А.И. Герцена. Аспирантские тетради», входящем в список изданий, рекомендованных ВАК.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, приложений и библиографического списка.

Проблемы профессиональной деформации личности адвоката

(Скабелина Л. А.)

(«Адвокатская практика», 2009, N 2)

ПРОБЛЕМЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕФОРМАЦИИ ЛИЧНОСТИ АДВОКАТА

Л. А. СКАБЕЛИНА

Скабелина Л. А., кандидат психологических наук, доцент кафедры адвокатуры и нотариата МГЮА.

В статье раскрывается содержание понятий «профессиональная деформация», «эмоциональное выгорание», предлагаются меры по профилактике деструктивных изменений личности адвоката, возникающих под влиянием профессиональной деятельности.

Препятствием на пути достижения адвокатом профессионализма может стать профессиональная деформация личности.

Профессиональная деформация личности — это деструктивные изменения качеств личности, происходящие под влиянием профессиональной деятельности, негативно влияющие на ее продуктивность и создающие проблемы в личностном общении.

Профессия часто влияет на личность, в особенности это касается специальностей, связанных с общением (учителя, врачи, следователи, адвокаты, психологи и т. п.). Причем в наибольшей степени профессиональная деформация выражена у представителей тех профессий, чья работа связана с людьми, имеющими отклонения от нормы (физической, интеллектуальной, поведенческой).

Профессиональные деформации появляются под влиянием стереотипов профессиональной деятельности, механизмов психологической защиты, возрастных изменений профессионала. Профессиональная деформация может носить эпизодический или устойчивый характер, быть поверхностной или глубокой, проявляться в профессиональной деятельности или распространяться и на личностное общение. Профессиональная деформация может возникнуть на ранней стадии формирования профессионала, еще в процессе обучения, или позднее, в профессиональной деятельности. Она проявляется в манере поведения и речи, неадекватности восприятия людей и ситуаций, даже в физическом облике. Иногда говорят о профессиональном типе личности. Профессиональная деформация личности препятствует развитию и самосовершенствованию профессионала.

В литературе встречаются разные подходы к проблеме профессиональной деформации личности (С. П. Безносов, Е. Г. Лунина и другие). Представляется наиболее перспективным и научно обоснованным тот, что считает профессиональной деформацией изменения в личности, происшедшие под влиянием профессии и влияющие не только на профессиональное общение, но и на повседневную жизнь, личностное общение. Например, представим себе учителя, проработавшего много лет в своей профессии, личность которого подверглась профессиональной деформации. Такой учитель будет продолжать всех «учить» не только на работе, но и в семье и дружеской компании. Это отрицательно влияет на профессиональную деятельность и затрудняет повседневное, дружеское общение, создает проблемы личного характера.

В соответствии с классификацией Е. А. Климова адвокатская профессия относится к группе профессии «человек — человек», т. е. тесно связана с общением. Общаться приходится с разными людьми, некоторые из них отличаются асоциальным поведением. Поэтому риск подвергнуться профессиональной деформации у адвокатов даже выше, чем у других специалистов, чья работа также связана с людьми.

Адвокатская деятельность придает профессионалам, ее осуществляющим, определенные психологические качества. Изменения в личности могут быть положительными и отрицательными.

Возможности положительного влияния профессии адвоката на личность очевидны. Как правило, с годами, благодаря профессии, у адвокатов повышается коммуникативная компетентность: умение разбираться в людях, устанавливать психологический контакт, оказывать влияние на людей в процессе общения, эффективно разрешать конфликты, контролировать свои эмоции и т. д. В процессе выполнения профессиональных обязанностей развиваются познавательные процессы: мышление, память, внимание, совершенствуются ораторские умения, расширяется кругозор. В процессе профессионализации адвокатов происходит развитие организаторских качеств личности: педантичности, дисциплинированности, самостоятельности, ответственности, умения организовать группу на решение конкретных задач. Но на этом влияние профессии адвоката на личность не исчерпывается. К сожалению, можно наблюдать и примеры отрицательного воздействия этой профессии на личность.

Условно в профессиональной деформации адвоката можно выделить те проявления, которые являются общими для юридических профессий, и те, которые являются специфическими и обнаруживаются именно у представителей адвокатской деятельности.

К числу деформаций, проявляющихся у адвокатов как у одних из представителей юридических профессий, можно отнести:

— правовой нигилизм. Нигилизм — это отрицание общепринятых ценностей: идеалов, моральных норм, культуры, форм общественной жизни. Правовой нигилизм адвокатов проявляется в неуважительном отношении к праву и подталкивает решать проблемы доверителя не на правовом уровне. С правовым нигилизмом мы сталкиваемся и у представителей других юридических специальностей, например у следователей, оперативных работников и т. п. Эта профессиональная деформация может проявить себя и в повседневном общении как отрицание любых идеалов, моральных норм, правил поведения в обществе;

— эмоциональная холодность, цинизм, доходящий до безразличия к судьбе доверителя. Часто, когда человек сталкивается в своей жизни с юристами (следователями, адвокатами и т. п.), он находится в сложной жизненной ситуации и в негативном эмоциональном состоянии. Он испытывает тревожность, страхи, депрессию, может быть перевозбужденным или, наоборот, заторможенным, плакать при встрече с адвокатом. Сталкиваясь с человеческим горем, некоторые адвокаты черствеют душой, становятся нечувствительными, не способными проявить простое человеческое сочувствие. В профессиональном общении это приводит к обезличиванию клиента, когда он воспринимается как объект воздействия, а его проблемы как поломка, которую нужно устранить. В повседневном общении это может проявляться как эмоциональная холодность, снижение эмпатии в отношении к близким людям, родственникам;

— снижение уровня культуры общения. Подобные проявления наблюдается у адвокатов, специализирующихся на защите по уголовным делам и имеющих дело с определенной категорией клиентов. В процессе бесед, переходя на язык, понятный клиенту, такие адвокаты усваивают уголовный жаргон и начинают использовать его и в повседневном общении. С подобными проявлениями деформации можно столкнуться и при общении со следователями, оперативниками, сотрудниками ИТУ. Это может проявиться и в общении с друзьями и родственниками;

— формализм, стереотипный подход к решению профессиональных задач. Высокая ответственность юристов, правовая регламентация их деятельности приводят к стремлению снизить степень ответственности за выполняемую работу. Работа по делам одних и тех же категорий (хулиганство, кражи, ДТП и т. д.) способствует тому, что у адвоката вырабатываются однотипные приемы и методы защиты, блокирующие способность творчески реагировать на появление новых обстоятельств, пропадает индивидуальный подход в работе с доверителями. В личностном общении это может выразиться в стремлении подвести любую жизненную ситуацию под некий стандарт, как формальный подход к семейным проблемам.

К специфическим деформациям, присущим именно представителям адвокатской профессии, относятся:

— установка «всех жалко, всех обижают, всем помочь надо». Как врач, бывает, только взглянув на попутчика в поезде, уже ставит ему диагноз и советует, как надо лечиться, профессионально деформированный адвокат видит правовые проблемы всех, кто его окружает в повседневной жизни, и разъясняет права даже тем, кто в этом не нуждается. Благодаря профессиональным знаниям адвокат понимает, как можно помочь человеку решить его проблему, или видит необходимость предпринять меры, чтобы предупредить возможные проблемы в будущем, чувствует свою ответственность за соблюдение прав этого человека. И если все-таки остается безучастным к его судьбе, то начинает обвинять себя в том, что мог бы помочь своевременно, но не сделал этого. Навязчивое консультирование, принимающее формы поучения, раздача советов окружающим могут осложнять повседневное личностное общение;

— завышенная самооценка, позиция «всегда прав». В силу особенностей профессии адвокат должен преуспевать в умении всегда выглядеть в лучшем свете. Без навыков самопрезентации трудно быть успешным в этой профессии, но порой это может принимать гипертрофированные формы: излишняя самоуверенность, изворотливость, неумение признавать свои ошибки, все это не красит адвоката. Прибавим к этому овладение профессиональным понятийным аппаратом, законами формальной логики, предоставляющими широкие возможности для конструирования оправданий на все случаи жизни. Неприятно, когда это распространяется и на сферу личного общения адвоката и любые свои поступки он может объяснить разумными основаниями;

— противопоставление себя доверителям, позиция «клиент — мой враг». Неумение при заключении соглашения с доверителем четко обозначить круг профессиональных обязанностей адвоката, отсутствие навыка установления доверительных, но деловых отношений с клиентом, неумение провести четкую грань между «профессиональным» и «личностным» общением, стремление позднее ограничить круг решаемых правовых проблем клиента, с тем чтобы он «не садился на голову», приводит к формированию установки «быть всегда настороже с клиентом», «держать ухо востро». Излишняя осторожность, подозрительность, стремление держать дистанцию не способствуют и развитию личных контактов.

Влияние профессии на личность неизбежно, но профессиональная деформация возникает не у каждого адвоката. Многое зависит от личностных характеристик адвоката (внутренние факторы): возраста, пола, семейного положения, характера трудовой мотивации, ценностных ориентаций, установок, стрессоустойчивости, характерологических свойств, уровня эмпатии, стиля взаимоотношений в коллективе, уровня развития интеллекта, способностей, свойств нервной системы, неспособности к релаксации и т. д. Повлияют на возникновение профессиональной деформации и объективные причины (внешние факторы): условия обучения в вузе, стаж работы, какие наставники встретятся на его пути, психологический климат коллектива, в котором он трудится, перегрузки на работе, дефицит времени, протекание кризисов профессионального становления и т. п.

Говоря о профессиональной деформации личности адвоката, необходимо коснуться и проблемы эмоционального выгорания. «Эмоциональное выгорание» является близким по смыслу, но не тождественным понятию «профессиональная деформация». Термин «эмоциональное выгорание» был впервые предложен американским психиатром Фрейденбергом в 1974 г. Иногда используют как синонимические близкие по смыслу выражения «эмоциональное сгорание» или «профессиональное выгорание».

Чаще синдром эмоционального выгорания встречается у тех профессионалов, кто вынужден во время выполнения своих обязанностей тесно общаться с людьми. Эмоциональное выгорание проявляется в условиях сильных эмоциональных нагрузок и выражается в чувстве безразличия, эмоционального истощения, изнеможения; развитии негативного отношения к своим коллегам и клиентам, снижении самооценки. Адвокат с синдромом эмоционального выгорания не может отдаваться работе так, как это было прежде, испытывает ощущение тщетности своих профессиональных усилий, работа перестает приносить удовлетворение.

Эмоциональное выгорание возникает в результате внутреннего накапливания отрицательных эмоций без соответствующей разрядки или освобождения от них. Оно ведет к истощению эмоциональных, энергетических и личностных ресурсов человека. С точки зрения концепции стресса (Г. Селье), эмоциональное выгорание — это дистресс или третья стадия общего адаптационного синдрома — стадия истощения.

Выделяют три стадии эмоционального выгорания.

Первая стадия характеризуется снижением положительных эмоций, связанных с работой, возникновением чувства неудовлетворенности, тревожности, пустоты.

Вторая стадия проявляется в неприязни, пренебрежительном отношении к клиентам, которые проявляются сначала в разговорах с коллегами, а затем постепенно и в присутствии клиентов.

На третьей стадии эмоционального выгорания профессионал становится равнодушным, теряет интерес не только к своей работе, но и к себе и близким людям.

Эмоциональному выгоранию может быть подвержен любой адвокат. М. Пирс и Д. Моллой доказали, что скорость «сгорания» не связана ни с образованием, ни с уровнем интеллекта, ни даже с оплатой труда. Главной причиной, способствующей эмоциональному выгоранию, является перегрузка. Те адвокаты, у кого мало работы, могут жаловаться на скуку, но им эмоциональное сгорание не грозит.

На подверженность эмоциональному выгоранию влияет отношение профессионала к делу: риск выгореть выше у тех, кто считает, что всегда должен быть сдержан и не имеет права на ошибку. Высокая персональная ответственность адвокатов, эмоциональная насыщенность профессионального общения являются дополнительными факторами, способствующими эмоциональному выгоранию.

Не менее опасна ситуация, в которой специалист постоянно ощущает, что его недооценивают, что его усилия не ведут к достижению намеченной цели, и он никак не может изменить положение дел. Неудовлетворенность результатами профессиональной деятельности, недостаток самостоятельности способствуют развитию эмоционального выгорания. Чувство собственной значимости, напротив, способствует устойчивости по отношению к эмоциональному выгоранию.

Профессиональная деятельность адвокатов проходит в особых условиях нестабильности. Адвокаты самостоятельно ищут себе клиентов, и особенно начинающие могут испытывать дефицит работы. Нестабильность рабочей нагрузки, публичность профессии, необходимость быть в курсе постоянно изменяющегося законодательства — все эти стрессогенные факторы способствуют эмоциональному выгоранию.

Особенно быстро выгорают специалисты с интровертированным темпераментом, индивидуально-психологические особенности которых не соответствуют требованиям коммуникативных профессий. Они характеризуются замкнутостью, застенчивостью, концентрацией на профессиональных задачах. Вынужденные вступать в коммуникативные контакты по роду своей профессиональной деятельности, они прилагают для этого дополнительные усилия. Не имея избытка жизненной энергии, такие адвокаты накапливают эмоциональный дискомфорт и быстрее других истощаются.

Наличие внутриличностных конфликтов в связи с работой является дополнительным фактором, способствующим эмоциональному выгоранию. Внутриличностный конфликт — это столкновение противоположно направленных мотивов, потребностей, интересов, ценностей, целей. Потребность в оказании помощи другим людям, вступая в противоречие с потребностью в безопасности, создает почву для внутриличностного конфликта адвоката и повышает тем самым риск эмоционального выгорания. Женщины-адвокаты, переживающие нередко противоречие между работой и семьей, находятся в еще более сложной ситуации.

Некоторые авторы рассматривают эмоциональное сгорание как разновидность профессиональной деформации. Это не совсем правильно. Представляется более обоснованной точка зрения Д. Г. Трунова. Он считает, что различие заключается в том, что о синдроме выгорания нужно говорить в контексте профессиональной деятельности, а профессиональная деформация относится в основном к жизни вне работы. То есть синдром выгорания наблюдается тогда, когда в процесс выполнения профессиональных обязанностей проникает слишком много личного, происходит потеря контролирующей роли «профессионального» и внедрение «человеческого» в область профессиональной компетенции. А о профессиональной деформации есть смысл говорить тогда, когда в личную жизнь проникает слишком много профессионального и, придя домой, человек продолжает нести на себе «деформирующий отпечаток» своей профессии и вести себя как специалист.

В связи с проблемами профессиональной деформации личности адвоката, отрицательно влияющими на качество профессиональной деятельности и на его личную жизнь, способными привести к потере квалификации, появляется практическая необходимость разработки эффективных методов профилактики профессиональной деформации и реабилитации эмоционального выгорания.

Представляются возможными следующие пути профилактики и профессиональной реабилитации:

1) психологическое просвещение адвокатов. «Предупрежден — значит вооружен». Зная признаки профессиональной деформации, адвокат на ранних стадиях может их заметить и суметь приостановить их дальнейшее развитие;

2) психологическая диагностика и индивидуальное консультирование адвокатов. Консультация специалиста поможет установить стадию эмоционального выгорания, выработать индивидуальную стратегию его преодоления, учитывающую особенности конкретной ситуации;

3) тренинги профессионального и личностного роста адвокатов. Новые возможности для разрешения самых разных психологических проблем предоставляют сегодня различные виды психологических тренингов. Занятия в группах помогают участникам не только справиться с временными трудностями, осознать внутренние ресурсы для решения своих проблем, но и повышают общую психологическую компетентность участников.

Некоторые авторы (например, Н. Б. Москвина) рассматривают профессиональную деформацию как возможную компенсацию более опасных нарушений, например нарушений физического и психического здоровья. Такая профессиональная деформация, как эмоциональная холодность, нечувствительность к чужому горю, у адвоката может возникнуть как раз по такому механизму, как своеобразная защита от излишних переживаний особо чувствительных профессионалов, работающих с людьми. Такая деформация, возможно, предохраняет адвоката от более опасных нарушений психического, а быть может, и физического благополучия, от нервного, психического истощения. Вследствие этого профессиональную деформацию нельзя преодолевать, пока неизвестно, от каких более серьезных проблем она может защитить адвоката.

В качестве мер профилактики профессиональной деформации может служить смена вида деятельности в нерабочее время. Усталость от профессии снимается покоем, отдыхом. Умственное же утомление, которое может быть одним из последствий профессиональной деформации, снимается прогулками или занятиями спортом. Если возникает пресыщенность профессиональным общением, следует сменить круг общения или побыть наедине с собой.

Для одних адвокатов профессиональная деформация, появление синдрома выгорания влекут за собой снижение уровня профессионализма, проблемы в семье, а иногда и конец карьеры. Для других осознание трудностей и поиск возможностей их преодоления открывают новые перспективы в профессиональном и личностном росте, становятся стимулом для повышения квалификации и освоения новых вершин в профессии.

Литература

1. Безносов С. П. Профессиональная деформация личности. СПб., 2004.

2. Бойко В. В. Синдром «эмоционального выгорания» в профессиональном общении. СПб., 1999.

3. Водопьянова Н. Е. Синдром психического выгорания в коммуникативных профессиях: психология здоровья / Под ред. Г. С. Никифорова. СПб., 2000.

4. Климов Е. А. Психология профессионала: Избранные психологические труды. М., 1996.

5. Москвина Н. Б. Попытка методологической автоэкспертизы диссертационного исследования: методология диссертационных исследований проблем образования в условиях его модернизации. Волгоград, 2003.

6. Орел В. Е. Феномен выгорания в зарубежной психологии. Эмпирическое исследование // Психологический журнал. 2001. Т. 20. N 1.

7. Ронгинская Т. И. Синдром выгорания в социальных профессиях // Психологический журнал. 2002. Т. 23. N 3.

8. Трунов Д. Г. Синдром сгорания: позитивный подход к проблеме // Журнал практического психолога. 1998. N 8.

9. Деркач А. А. Акмеологические основы развития профессионала. М., 2004.

10. Зеер Э. Ф. Психология профессионального образования. Воронеж, 2003.

——————————————————————

Расстройства личности кластера B

Расстройства личности могут сбивать с толку, поскольку многие из них имеют схожие или даже частично совпадающие характеристики. Чтобы лучше отличать одно от другого, в пятом издании Руководства по диагностике и статистике психических расстройств (DSM-5) различные расстройства сгруппированы в три кластера, каждый из которых характеризуется общими и отличительными чертами личности.

По данным Национального института психического здоровья (NIMH), 9.1 процент американцев старше 18 лет страдает как минимум одним расстройством личности.

Общие сведения о расстройствах личности

Ваша личность определяется тем, как вы думаете, ведете себя и чувствуете. Расстройство личности — это не просто мысли, чувства или поведение, отличные от ожидаемых. Это стойкое отклонение от культурных ожиданий, которое вызывает стресс и затрудняет работу.

По своей сути, расстройство личности, характеризующееся нездоровым и жестким образцом поведения, которое препятствует способности воспринимать ситуации или людей или относиться к ним, получать удовольствие от жизни, поддерживать значимые отношения и хорошо учиться в школе или на работе.

Классификация болезней группы B

Существует 10 конкретных типов расстройств личности, которые в DSM-5 разбиты на три группы. Кластер A определяется как странное или эксцентричное поведение, которым, по оценкам, страдают 7,2% взрослых в западных странах; расстройства личности кластера C состоят из боязливого и тревожного поведения, которым страдают 6,7% взрослых; расстройства личности кластера B характеризуются драматическим, чрезмерно эмоциональным или непредсказуемым мышлением или поведением и, как сообщается, затрагивают 5 человек.5% взрослых.

Расстройства личности кластера B включают антисоциальное расстройство личности, пограничное расстройство личности, нарциссическое расстройство личности и истерическое расстройство личности. Это, как правило, наименее распространенные расстройства, но зачастую их сложнее лечить.

Как и в случае любого другого количества расстройств личности и настроения, состояния могут накладываться друг на друга и сосуществовать, требуя разных подходов к лечению и уходу.

Антисоциальное расстройство личности

DSM-5 определяет антисоциальное расстройство личности как повсеместное пренебрежение правами других, которое начинается в детстве и продолжается во взрослой жизни.

Люди с антисоциальным расстройством личности описываются как лишенные эмпатии (способности поставить себя на место другого, чтобы понять их чувства). Они часто действуют безответственно, лгут, воруют или неоднократно нарушают закон. Антисоциальное расстройство личности характеризуется импульсивным поведением, агрессией, безрассудством, пренебрежением к безопасности себя и других, а также отсутствием раскаяния за причиненный вред.

Пограничное расстройство личности

Пограничное расстройство личности (ПРЛ) связано с конкретными проблемами в межличностных отношениях, самооценкой, эмоциями, поведением и мышлением.

Люди с ПРЛ склонны к нестабильным и интенсивным отношениям, склонны к частым ссорам и расставаниям. Для них характерно боязнь быть брошенным, и они будут иметь резко негативное представление о себе. Люди с ПРЛ часто говорят, что они словно на эмоциональных американских горках, переходя от восторга к депрессии в течение нескольких минут.

Другой отличительной чертой ПРЛ является склонность к рискованному поведению, например, к походам по магазинам, злоупотреблению алкоголем или наркотиками, беспорядочным половым связям, перееданию или членовредительству (например, порезанию себя или попытке самоубийства).

Нарциссическое расстройство личности

Согласно DSM-5, ключевые особенности нарциссического расстройства личности включают завышенное чувство собственной важности, отсутствие сочувствия и поведение, направленное на привлечение внимания. Люди с этим расстройством часто считают себя исключительными и имеют право на особое лечение. . Они будут требовать чрезмерного внимания, использовать других и неспособны ни воспринимать, ни демонстрировать сочувствие.

Люди с нарциссическим расстройством личности также будут преувеличивать свои достижения и фантазировать о своей силе, привлекательности и успехе.Хотя они не будут интересоваться чувствами и потребностями других, они часто будут иметь необоснованные ожидания относительно того, что другие должны делать для них. Часто бывает зависть к другим, как и вера в то, что им активно завидуют.

Истерическое расстройство личности

Наиболее яркой характеристикой театрального расстройства личности является быстрое переключение между драматическим выражением эмоций и чрезмерным стремлением к вниманию. Людям с этим расстройством не нравится, когда кто-то привлекает больше внимания и вовлекается в драматические, соблазнительные действия. или провокационного сексуального поведения и / или использования внешнего вида, чтобы вернуть себе внимание.

Люди с театральным расстройством личности могут полагать, что личные отношения сильнее, чем они есть на самом деле, использовать драматические заявления для выражения своего мнения и легко поддаваться влиянию других. Они также склонны чрезмерно беспокоиться о своем внешнем виде.

Причины

Ваша личность — то, как вы думаете, чувствуете и ведете себя — в основном формируется в детстве. Ваш темперамент, окружающая среда и личный опыт — все вместе формирует вашу личность.

Точные причины расстройств личности остаются неясными, но считается, что они имеют генетическое влияние, что позволяет предположить, что наш темперамент может быть в некоторой степени унаследован. Согласно исследованию Медицинской школы Университета Луисвилля, определенные аномалии мозга распространены у людей с расстройствами личности кластера B, что позволяет предположить, что они могут быть изначально предрасположены к психическим расстройствам с рождения.

Детские травмы, жестокое обращение, хаос, нестабильность или семейный анамнез расстройств личности также считаются способствующими факторами,

Диагностика

Избегайте соблазна поставить себе или близкому человеку диагноз расстройства личности.Только квалифицированный специалист в области психического здоровья может точно поставить диагноз на основе анализа и характеристики симптомов. Если вы считаете, что у вас или у вашего близкого есть расстройство личности, поговорите со своим врачом.

Диагностика включает медицинский осмотр, психиатрическую оценку и соответствие определенным критериям, изложенным в DSM-5.

Лечение

Лечение может во многом помочь вам улучшить качество жизни. Двумя наиболее распространенными видами лечения являются психотерапия и лекарства.Если этого требует ваша ситуация, вам может потребоваться госпитализация или направление на лечение в стационар.

Психотерапия

Обычно лучшим лечением расстройств личности является психотерапия, также известная как разговорная терапия или консультирование. Вы можете научиться некоторым жизненным навыкам, которые помогут вам справиться со своими эмоциями, а также научитесь правильно реагировать и управлять своими отношениями.

Наиболее часто используемые психотерапевтические методы лечения расстройств личности:

Самообразование и тренировка навыков совладания также важными частями психотерапии.

Лекарства

Хотя нет никаких лекарств, одобренных Управлением по контролю за продуктами и лекарствами для лечения расстройств личности, сопутствующие симптомы депрессии, беспокойства или биполярного расстройства обычно лечат с помощью:

• Антидепрессанты: Они могут помочь, если у вас есть симптомы депрессии, такие как плохое настроение, гнев, безнадежность, никчемность или раздражительность.
• Лекарства от тревожности: Если у вас есть проблемы с тревожностью или бессонницей, эти лекарства могут помочь уменьшить симптомы.Однако у некоторых они могут привести к повышенной импульсивности.
• Антипсихотики: Людям с диагнозом психоз или крайним беспокойством антипсихотики могут быть полезны для нормализации повышенного настроения.
• Стабилизаторы настроения: Эти лекарства могут помочь сбалансировать ваше настроение, чтобы его перепады были менее частыми или серьезными. Они также могут помочь снизить импульсивное поведение и агрессию.

Расстройства личности: история болезни, патофизиология, этиология

Автор

Дэвид Биненфельд, доктор медицины Профессор кафедры психиатрии и гериатрической медицины, Государственный университет Райта, Медицинская школа Буншофт

Дэвид Биненфельд, доктор медицины, является членом следующих медицинских обществ: Американской медицинской ассоциации, Американской психиатрической ассоциации, Ассоциации академических наук. Психиатрия

Раскрытие информации: нечего раскрывать.

Главный редактор

Икбал Ахмед, MBBS, FRCPsych (Великобритания) Факультет, отделение психиатрии, Медицинский центр Tripler Army; Клинический профессор психиатрии Университета медицинских наук военной службы; Клинический профессор психиатрии, клинический профессор гериатрической медицины, Гавайский университет, Медицинская школа Джона Бернса

Икбал Ахмед, MBBS, FRCPsych (Великобритания) является членом следующих медицинских обществ: Академия психосоматической медицины, Американская ассоциация гериатров. Психиатрия, Американский колледж психиатров, Американская нейропсихиатрическая ассоциация, Американская психиатрическая ассоциация, Королевский колледж психиатров

Раскрытие информации: нечего раскрывать.

Благодарности

Джерри Балентин, DO Профессор неотложной медицины Нью-Йоркского колледжа остеопатической медицины; Исполнительный вице-президент, главный врач, лечащий врач отделения неотложной помощи больницы Святого Варнавы

Jerry Balentine, DO, является членом следующих медицинских обществ: Американского колледжа врачей неотложной помощи, Американского колледжа врачей неотложной помощи, Американского колледжа врачей, Американской остеопатической ассоциации и Нью-Йоркской медицинской академии

Раскрытие: Ничего не раскрывать.

Майкл С. Бисон, доктор медицины, магистр делового администрирования, FACEP Профессор неотложной медицины, Колледж медицины и фармации Северо-Восточного Университета Огайо; Лечебный факультет, Акронский общий медицинский центр

Майкл С. Бисон, доктор медицинских наук, магистр делового администрирования, FACEP является членом следующих медицинских обществ: Американского колледжа врачей скорой помощи, Совета директоров резидентур по неотложной медицине, Национальной ассоциации врачей скорой медицинской помощи и Общества академической неотложной медицины

Раскрытие: Ничего не раскрывать.

Барри Э. Бреннер, доктор медицины, доктор философии, FACEP Профессор неотложной медицины, профессор внутренней медицины, директор программы неотложной медицины, Медицинский центр Case, университетские больницы, Медицинский факультет Университета Кейс Вестерн Резерв

Барри Бреннер, доктор медицины, доктор философии, FACEP является членом следующих медицинских обществ: Alpha Omega Alpha, Американская академия неотложной медицины, Американский колледж грудных врачей, Американский колледж врачей неотложной помощи, Американский колледж врачей, Американская кардиологическая ассоциация, Американское торакальное общество, Медицинское общество Арканзаса, Нью-Йоркская медицинская академия, Нью-Йоркская академия наук и Общество академической неотложной медицины

Раскрытие: Ничего не раскрывать.

Роберт Харвуд, доктор медицины, магистр здравоохранения, FACEP, FAAEM Директор программы, Департамент неотложной медицины, Медицинский центр Advocate Christ; Доцент кафедры неотложной медицины Иллинойского университета в Чикагском медицинском колледже

Роберт Харвуд, доктор медицины, магистр здравоохранения, FACEP, FAAEM является членом следующих медицинских обществ: Американской академии неотложной медицины, Американского колледжа врачей неотложной помощи, Американской медицинской ассоциации, Совета директоров резидентур по неотложной медицине, Phi Beta Kappa и Society for Академическая неотложная медицина

Раскрытие: Ничего не раскрывать.

Франсиско Талавера, фармацевт, доктор философии Адъюнкт-профессор, Фармацевтический колледж Медицинского центра Университета Небраски; Главный редактор Medscape Drug Reference

Раскрытие информации: Medscape Reference Salary Employment

Пограничное расстройство личности — обзор

Клиническое описание

Клиническое описание пограничного расстройства личности (ПРЛ) оставалось стабильным с момента его первоначального включения в Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам Американской психиатрической ассоциации в 1980 году (DSM-III). ; АПА, 1980).Несмотря на горячие споры и ожидания значительных изменений в концептуальном понимании диагноза, текущие критерии DSM-5 (APA, 2013) для ПРЛ остаются неизменными по сравнению с критериями DSM-IV-TR (APA, 2000). К ним относятся безумные попытки избежать брошенности, нестабильные межличностные отношения, чередующиеся между идеализацией и обесцениванием, нарушение личности (включая нестабильное представление о себе или самоощущение), импульсивность, повторяющееся суицидальное поведение или самоповреждение, аффективная нестабильность, хроническое чувство пустоты, несоответствие гнев и преходящие параноидальные идеи или диссоциация, связанные со стрессом.

Для диагностики не требуется единственного симптома БЛД. Вместо этого у человека должно быть не менее пяти из этих девяти симптомов. Одним из результатов этого является то, что существует до 126 возможных способов, которыми человек может удовлетворить пять из девяти симптомов, требуемых для расстройства. Хотя диагностические ярлыки частично используются для передачи информации о том, насколько люди с этим ярлыком похожи, диагноз ПРЛ по своей природе неоднороден.

Несмотря на эту неоднородность, ПРЛ хорошо характеризуется «стабильной нестабильностью».Это означает, что люди с расстройством часто демонстрируют нестабильность в различных областях аффекта, межличностных отношений, самооценки и поведения. DSM-5 описывает профиль симптомов ПРЛ как указывающий на «повсеместную модель нестабильности межличностных отношений, самооценки и аффектов, а также выраженную импульсивность» (Американская психиатрическая ассоциация, 2013 г., стр. 663). Действительно, когда ПРЛ впервые появилось в DSM-III, некоторые предлагали назвать его «нестабильным расстройством личности», чтобы подчеркнуть, насколько неотъемлемой является нестабильность этого клинического состояния (Spitzer et al ., 1979).

Люди с ПРЛ часто демонстрируют быстрые изменения своих эмоций, которые являются интенсивными и непредсказуемыми, оставляя членов семьи, друзей или коллег, чувствуя, что им приходится «ходить по яичной скорлупе», чтобы не вызвать эмоциональный взрыв. Аффективная нестабильность, которая характеризует ПРЛ, может включать в себя интенсивную эпизодическую дисфорию (грусть или плохое настроение), раздражительность или тревогу, которые длятся относительно короткий период времени и редко длятся более нескольких дней. В течение одного дня человек может колебаться между рядом интенсивных и трудно контролируемых состояний настроения, включая грусть, гнев, счастье и отчаяние.Вспышки гнева также представляют собой аффективную нестабильность, и люди с ПРЛ могут часто проявлять гнев.

Сильный гнев может также вызвать некоторую поведенческую нестабильность, характерную для ПРЛ, поскольку вспышки гнева могут сопровождаться повторяющимися физическими драками или другими проявлениями поведенческого дисконтроля. Поведенческая нестабильность также проявляется в импульсивном и саморазрушающем поведении, включая рискованное сексуальное поведение, переедание, злоупотребление алкоголем или наркотиками и безрассудное вождение. Однако, возможно, наиболее тревожным проявлением поведенческой нестабильности является суицидальное поведение или повторяющиеся несуицидальные самоповреждения, включая порезы или ожоги кожи.

Аффективную и поведенческую дисфункцию, связанную с ПРЛ, можно лучше всего представить как конечный продукт межличностной дисфункции. Психологический дистресс и негативные аффекты при ПРЛ чаще всего вызываются межличностными стрессорами, особенно теми, которые вызывают чувство покинутости или отторжения (Stiglmayr et al ., 2005). Стимулы, вызывающие темы межличностного отторжения и отвержения, очень возбуждают (эмоционально и физиологически) людей с ПРЛ (Лимберг и др. ., 2011; Schmahl et al ., 2004). Более того, реальный или воображаемый межличностный конфликт (Levy, 2005) или сложные в межличностном плане события (Brodsky et al ., 2006) часто вызывают саморазрушительное поведение, включая членовредительство и суицидальность. По этим причинам некоторые утверждали, что межличностная нестабильность является основной чертой ПРЛ (см. Gunderson, 2010).

Межличностная нестабильность проявляется в том, как люди с ПРЛ относятся к другим: они часто быстро переключаются между идеализацией других и обесцениванием их в резко контрастирующей черно-белой манере.Люди с ПРЛ также очень чувствительны к отторжению (Staebler et al ., 2011) и быстро замечают признаки отторжения в поведении других. Возможно, из-за своего страха быть отвергнутым близкими людьми, люди с ПРЛ часто «проверяют» отношения, делая такие утверждения, как: «Если бы ты действительно любил меня, ты сделал бы это для меня». свидетельство отказа или оставления, что может затем вызвать эмоциональную нестабильность, включая гнев, и поведенческую нестабильность, включая суицидальное поведение или членовредительство.

Неустойчивость проявляется в одной последней области: самооценке. Подобно чередующимся (идеализирующим и обесценивающим) оценкам других, которые указывают на межличностную нестабильность, люди с ПРЛ также испытывают колебания в отношении к себе. Они борются с крайне негативной самооценкой и не могут понять, кто они на самом деле. У них также часто бывает хроническое чувство пустоты, которое иногда описывается как «ощущение, что внутри меня ничего нет», и они с трудом переносят одиночество.Опять же, нестабильность в самооценке тесно связана с нестабильностью в межличностных отношениях. Людям с ПРЛ очень трудно оставаться в одиночестве, поэтому межличностные отношения очень важны. Все, что может угрожать этим отношениям, также представляет серьезную угрозу их чувству эмоциональной безопасности и благополучия.

Последняя характеристика ПРЛ — преходящая паранойя, связанная со стрессом, или диссоциация. Это означает, что когда они находятся в состоянии стресса, люди с ПРЛ иногда испытывают трудности с рациональным мышлением или точным восприятием мира.Одно исследование показало, что пациенты с ПРЛ более реагируют на стресс, чем люди с другими видами расстройств личности (такими как зависимое расстройство личности), и что их психотические реакции на стресс были даже сильнее, чем у пациентов, которые были активно психотиками (Glaser et al ., 2010). Также стоит отметить, что психотические реакции у людей с ПРЛ выходят за рамки простой паранойи, предполагая, что описание этого симптома в DSM-5 может быть слишком ограниченным. Семьдесят пять процентов людей с ПРЛ испытывают параноидальные идеи и / или диссоциацию (Lieb et al ., 2004; Skodol и др. ., 2002).

BPD в настоящее время концептуализирована как дискретная диагностическая категория в DSM-5. Однако не все поддерживают эту точку зрения. Хотя ПРЛ остается отдельной клинической единицей в DSM-5, данные свидетельствуют о том, что было бы лучше концептуализировать ПРЛ как размерную концепцию (Rothschild et al ., 2003). Ожидалось, что эта идея найдет отражение в критериях DSM-5. Однако предложения Рабочей группы по расстройствам личности не были приняты.Вместо этого они теперь появляются в разделе DSM, зарезервированном для условий, требующих дальнейшего изучения. Более того, в то время как одни выступали за пространственный (в отличие от категориального) диагноз ПРЛ, другие утверждали, что ПРЛ лучше рассматривать как вариант расстройства настроения (Akiskal, 2002). Однако эта точка зрения не получила широкого одобрения и не отражена в DSM-5.

Нарциссическое расстройство личности Статья

.

[1]

Стинсон Ф.С., Доусон Д.А., Голдштейн Р.Б., Чжоу С.П., Хуанг Б., Смит С.М., Руан В.Дж., Пулай А.Дж., Саха Т.Д., Пикеринг Р.П., Грант Б.Ф., Распространенность, корреляты, инвалидность и сопутствующие расстройства нарциссического расстройства личности по DSM-IV: результаты национального эпидемиологического обследования второй волны по алкоголю и связанным с ним состояниям.Журнал клинической психиатрии. 2008 июл; [PubMed PMID: 18557663]

[2]

Диксон-Гордон К.Л., Уэлен Д.Д., Лейден Б.К., Чепмен А.Л., Систематический обзор расстройств личности и последствий для здоровья. Канадская психология = Psychologie canadienne. 2015 Май; [PubMed PMID: 26456998]

[3]

Jang KL, Livesley WJ, Vernon PA, Jackson DN, Наследственность черт расстройства личности: исследование близнецов.Acta Psychiatrica Scandinavica. 1996 Dec; [PubMed PMID:

96]

[4]

Вайнберг Э. Ментализация, регулирование аффекта и развитие личности. Панельный отчет. Журнал Американской психоаналитической ассоциации. 2006 Winter; [PubMed PMID: 16602354]

[5]

Звелц Г., Объектные и субъектные отношения в зрелом возрасте — к интегративной модели межличностных отношений.Психиатрия Данубина. 2010 Dec; [PubMed PMID: 21169889]

[6]

Otway LJ, Vignoles VL, Нарциссизм и детские воспоминания: количественный тест психоаналитических предсказаний. Личность [PubMed PMID: 16317192]

[7]

Роннингстам Э. Обновленная информация о нарциссическом расстройстве личности.Современное мнение в психиатрии. 2013 Янв; [PubMed PMID: 23187086]

[8]

Роннингстам Э. Нарциссическое расстройство личности: текущий обзор. Текущие отчеты психиатрии. 2010 фев; [PubMed PMID: 20425313]

[9]

Ronningstam E, Нарциссическое расстройство личности в DSM-V — в поддержку сохранения значимого диагноза.Журнал расстройств личности. 2011 Apr; [PubMed PMID: 21466253]

[10]

Калигор Э., Леви К. Н., Йоманс Ф. Э., Нарциссическое расстройство личности: диагностические и клинические проблемы. Американский журнал психиатрии. 2015 Май; [PubMed PMID: 25930131]

[11]

Пинкус А.Л., Анселл Э.Б., Пиментел К.А., Каин Н.М., Райт AGC, Леви К.Н., Начальное построение и проверка перечня патологического нарциссизма.Психологическая оценка. 2009 сен; [PubMed PMID: 19719348]

[12]

Дикинсон К.А., Пинкус А.Л., Межличностный анализ грандиозного и уязвимого нарциссизма. Журнал расстройств личности. 2003 июн; [PubMed PMID: 12839099]

[13]

Schulze L, Dziobek I, Vater A, Heekeren HR, Bajbouj M, Renneberg B, Heuser I, Roepke S, Аномалии серого вещества у пациентов с нарциссическим расстройством личности.Журнал психиатрических исследований. 2013 Октябрь; [PubMed PMID: 23777939]

[14]

Nenadic I, Güllmar D, Dietzek M, Langbein K, Steinke J, Gaser C, Структура мозга при нарциссическом расстройстве личности: пилотное исследование VBM и DTI. Психиатрические исследования. 2015 28 февраля; [PubMed PMID: 25492857]

[15]

Gunderson JG, Ronningstam E, Дифференциация нарциссических и антисоциальных расстройств личности.Журнал расстройств личности. 2001 Apr; [PubMed PMID: 11345846]

[16]

Туттман С., концепции Отто Кернберга о нарциссизме. Американский журнал психоанализа. 1981 Winter; [PubMed PMID: 7345937]

[17]

Hörz-Sagstetter S, Caligor E, Preti E, Stern BL, De Panfilis C., Clarkin JF, Оценка личности под руководством клинициста с использованием структурного интервью и структурированного интервью организации личности (STIPO).Журнал оценки личности. 2018 январь-февраль; [PubMed PMID: 28388222]

[18]

Гловер Н., Миллер Дж. Д., Линам Д. Р., Крего К., Видигер Т. А., Пятифакторный перечень нарциссизма: пятифакторная мера нарциссических личностных черт. Журнал оценки личности. 2012; [PubMed PMID: 22475323]

[19]

Фатер А., Шредер-Абе М., Риттер К., Реннеберг Б., Шульце Л., Босон Дж. К., Рёпке С. Реестр нарциссической личности: полезный инструмент для оценки патологического нарциссизма? Данные пациентов с нарциссическим расстройством личности.Журнал оценки личности. 2013; [PubMed PMID: 23101721]

[20]

Бетан Э, Хайм А.К., Зиттель Конклин Ц., Вестен Д., Явления контрпереноса и патология личности в клинической практике: эмпирическое исследование. Американский журнал психиатрии. 2005 May; [PubMed PMID: 15863790]

[21]

Tanzilli A, Muzi L, Ronningstam E, Lingiardi V, Контрперенос при работе с нарциссическим расстройством личности: эмпирическое исследование.Психотерапия (Чикаго, Иллинойс). 2017 июн; [PubMed PMID: 28581327]

[22]

Эллисон У. Д., Леви К. Н., Каин Н. М., Анселл Э. Б., Пинкус А. Л., Влияние патологического нарциссизма на использование психотерапии, тяжесть начальных симптомов и изменение симптомов на ранних этапах лечения: натуралистическое исследование. Журнал оценки личности. 2013; [PubMed PMID: 23186259]

[23]

Кернберг О.Ф., Обзор лечения тяжелой нарциссической патологии.Международный журнал психоанализа. 2014 Октябрь; [PubMed PMID: 24

8]

[24]

Габбард Г.О., Психотерапия расстройств личности. Журнал психотерапевтической практики и исследований. 2000 Winter; [PubMed PMID: 10608903]

[25]

Кернберг О.Ф., Йоманс Ф. Е., Кларкин Дж. Ф., Леви К. Н., Психотерапия, ориентированная на перенос: обзор и обновление.Международный журнал психоанализа. 2008 июн; [PubMed PMID: 18558958]

[26]

Дикманн Э., Бехари В. [Схематическая терапия: подход к лечению нарциссического расстройства личности]. Fortschritte der Neurologie-Psychiatrie. 2015 Авг; [PubMed PMID: 26327479]

[27]

Giner L, Blasco-Fontecilla H, Mercedes Perez-Rodriguez M, Garcia-Nieto R, Giner J, Guija JA, Rico A, Barrero E, Luna MA, de Leon J, Oquendo MA, Baca-Garcia E, Расстройства личности и Проблемы со здоровьем отличают покушающихся на самоубийство от совершивших прямое сравнение.Журнал аффективных расстройств. 2013 ноя; [PubMed PMID: 23859005]

[28]

Болтон Дж., Робинсон Дж. Популяционные фракции психических расстройств оси I и оси II для попыток суицида: результаты репрезентативной выборки взрослого, не институционализированного населения США. Американский журнал общественного здравоохранения. 2010 Dec; [PubMed PMID: 21068419]

[29]

Verheul R, Сопутствующие заболевания расстройств личности у лиц с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ.Европейская психиатрия: журнал Ассоциации европейских психиатров. 2001 Aug; [PubMed PMID: 11514129]

[30]

Пармар А., Калойя Г. Коморбидность расстройства личности среди пациентов с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ: обзорный обзор. Индийский журнал психологической медицины. 2018 ноябрь-декабрь; [PubMed PMID: 30533947]

Нейробиология пограничного расстройства личности

Уточнение молекулярных и биологических основ пограничного расстройства личности (ПРЛ) необходимо для более глубокого понимания этого расстройства, которое является основой нашего стремления к эффективному лечению.В этой статье представлен краткий обзор нейробиологии ПРЛ. Рассмотрены анатомические структуры, а также генетические и эпигенетические факторы, которые влияют на патофизиологию и, возможно, на лечение этого расстройства.

Нейроанатомия и визуализация

За последнее десятилетие большая часть литературы, посвященной биологическим основам ПРЛ, перешла на прямую визуализацию структуры и функций мозга с помощью нейровизуализации. Большинство результатов относится к областям мозга, участвующим в эмоциональной обработке, таким как миндалина, островок, задняя поясная кора, гиппокамп, передняя поясная кора и префронтальные регуляторные области ( Рисунок 1, ).К ним относятся орбитальная фронтальная кора, дорсальная боковая префронтальная кора и вентральная боковая префронтальная кора.

Том . Мета-анализ объема головного мозга, который включал 281 человека с БЛД и 293 здоровых людей из контрольной группы, и 19 визуализирующих исследований выявили уменьшение серого объема левой миндалины и правого гиппокампа у людей с БЛД. ¹ Объемные исследования в популяциях подростков с БЛД также существуют, но ограничены небольшим размером выборки, несовпадающими методами визуализации и сильно сопутствующими проявлениями.Они не воспроизводят различия в объеме, о которых сообщалось в исследованиях ПРЛ у взрослых. ²

Функция . Метаанализ результатов функциональной МРТ (фМРТ) у лиц с ПРЛ выявил повышенную активацию во время обработки отрицательных эмоциональных стимулов в левой миндалине, левом гиппокампе и задней поясной коре головного мозга, а также сниженную активацию в префронтальных областях (включая дорсальную боковую префронтальную часть). кора). ³ Другой метаанализ показал повышенную активность островка и меньшую активацию субгенуальной передней поясной коры у людей с БЛД, но не обнаружил гиперактивности миндалины. ¹

Считается, что противоречивые результаты по миндалевидному телу являются следствием медикаментозного статуса участников исследования, поскольку психоактивные препараты ослабляют лимбическую активность. Фармакологические пробы также показали снижение метаболической активности в передней поясной коре головного мозга и орбитальной лобной коре в ответ на серотонинергический вызов в импульсивно-агрессивных и аффективно нестабильных популяциях БЛД, а также снижение связи метаболизма в состоянии покоя между орбитальной лобной корой и вентральной передней поясной корой. было сообщено. ⁴

Было обнаружено, что диалектическая поведенческая терапия (DBT) ослабляет гиперактивность миндалины на исходном уровне, что коррелирует с изменениями в степени регуляции эмоций и более широким использованием стратегий регуляции эмоций. ⁵ Взятые вместе, эти данные подчеркивают, что дисфункциональные цепи, включающие гиперактивные лимбические области и гипоактивную префронтальную модуляцию, наиболее выраженную в дорсальной латеральной префронтальной коре, представляют собой анатомические следствия БЛД.

Возможности подключения .Исследования связности, проведенные за последние 2 года, представили новые исследовательские стратегии, которые в значительной степени полагаются на фМРТ. Связность можно описать с точки зрения анатомической и функциональной связи. Переменные тензора диффузии среднего коэффициента диффузии и фракционной анизотропии являются показателями целостности белого вещества и анатомических связей. Хотя такая работа при ПРЛ находится в зачаточном состоянии, первоначальные данные предполагают, что дефицит фронтолимбических связей связан с тяжестью таких симптомов, как аффективная нестабильность, избегание отказа и гнев. ⁶

Анализ функциональной связности предоставляет информацию о том, какие области мозга совместно активируются, и может быть изучен с использованием корреляций на основе семян (чаще всего с миндалевидным телом и дорсальной передней поясной корой) и анализа независимых компонентов. Три сети, наиболее характерные для ПРЛ:

• Режим по умолчанию: сеть активируется, когда мозг находится в состоянии покоя при отсутствии целенаправленной активности; она находится под влиянием медиальной префронтальной коры и задней поясной коры и отвечает за самореферентное мышление

• Сеть выступов, включая орбитальную лобную островку и дорсальную переднюю поясную кору

• Сеть медиальных височных долей, которая отвечает за для обработки отрицательных эмоций

В BPD есть изменения в соединениях между этими тремя сетями, при этом особенно проблематично соединение между обнаружением значимости и самореферентным кодированием.Это приводит к неправильной идентификации с нейтральными стимулами, а также к неспособности интегрировать информацию о значимости с внутренними представлениями.

Эти сети могут быть отображены на фМРТ, которая показывает ослабление отрицательных корреляций между дорсальной передней поясной поясной корой и задней поясной корой, а также увеличение связности миндалевидного тела и ростральной передней поясной коры. Связь также усиливается между миндалевидным телом и парагиппокампом, а также вентральной передней поясной корой и островком.В исследовании, в котором изучались нейронные корреляты эмоционального отвлечения, люди с ПРЛ показали положительную связь между миндалевидным телом и префронтальными областями (правый режим префронтальной коры по умолчанию и левая дорсолатеральная префронтальная кора). ⁶

Генетические исследования

Симптомы ПРЛ обычно подразделяются на 4 фенотипа — «пограничные сектора», которые в разной степени сосуществуют у людей с ПРЛ и, часто, у членов их семей.

1) Аффективный сектор включает эмоции, которые характерны для пациентов с ПРЛ.К ним относятся одиночество, пустота, неуместный и сильный гнев и быстрые колебания настроения.

2) Межличностный сектор ПРЛ относится к склонности этих пациентов к интенсивным и нестабильным отношениям и их склонности одновременно манипулировать, иметь право и обесценивать, а также быть зависимыми, идеализирующими и бояться брошенных.

3) Когнитивный сектор включает в себя вызывающие тревогу нарушения восприятия, включая диссоциацию и паранойю во время стресса.

4) Поведенческий сектор ПРЛ описывает рискованное, импульсивное поведение, а также членовредительство и угрозы членовредительства, распространенные среди этой группы населения.

Считается, что фенотипическая экспрессия каждого из этих секторов представляет собой слияние генетических влияний и влияний окружающей среды.

В 2011 году Гундерсон и его коллеги ⁷ провели семейное исследование, чтобы изучить степень кластеризации ПРЛ в семьях, а также то, насколько это кластеризация объясняется генетической предрасположенностью к пограничным секторам, а не самим расстройством.В их исследовании распространенность ПРЛ среди родственников пробандов с ПРЛ составляла 14,1% по сравнению с 4,9% у членов семей контрольной группы. Относительный риск того, что если бы у одного члена семьи было ПРЛ, то и у другого было бы 3,9 (95% доверительный интервал, 1,7–9,0) по сравнению с контрольной группой. Агрегация БЛД в семьях произошла в этом исследовании в большей степени, чем агрегация любого из секторов, что поддерживает модель общего пути наследования. В этой модели пограничные черты концентрируются в семьях из-за генетической предрасположенности к расстройству, а не в самих секторах.

В то время как семейные исследования убедительно доказывают, что ПРЛ передается по наследству, исследования близнецов сыграли неоценимую роль в изучении наследственности, фенотипической вариативности, обусловленной генетическим, а не влиянием окружающей среды. Интернет-исследование 2011 года изучило наследуемость расстройства с использованием ответов на хорошо проверенные анкеты личности. ⁸ Участниками исследования были 542 пары однополых близнецов, 441 из которых были монозиготными. Четыре измерения ПРЛ были представлены как один фактор и обеспечили дополнительную поддержку модели общего пути, используемой Гандерсоном и его коллегами. ⁷ Результаты исследования показывают, что наследственность составляет 60%. Это похоже на другие исследования близнецов и расширенных близнецов, которые оценивают наследуемость между 40% и 70%.

Молекулярно-генетические исследования были сосредоточены на ферменте, ограничивающем скорость синтеза серотонина (5-гидрокситриптамин [5-HT]), а также на генах рецептора и транспортера 5-HT. 5-HT образуется из триптофана посредством процесса, опосредованного триптофангидроксилазой. Триптофангидроксилаза 2 (TPh3) — это нейрон-специфический фермент, ответственный за выработку 5-HT в ЦНС.Анализ однонуклеотидного полиморфизма и гаплотипов показал, что ген, кодирующий конкретную изоформу TPh3, связан с более высокими показателями тревоги, депрессии и суицидального поведения.

В 2010 году Перес-Родригес и его коллеги ⁹ генотипировали пациентов с ПРЛ и сравнили их с пациентами, у которых были другие расстройства личности, и здоровыми людьми из контрольной группы. Они обнаружили, что ранее идентифицированный гаплотип риска TPh3 был более распространен у пациентов с БЛД (P <0,05), чем в контрольной группе.Субъекты с гаплотипом риска TPh3 демонстрировали более высокие показатели агрессии и эмоциональной лабильности, а также повышенное суицидальное поведение.

Из генов рецепторов серотонина полиморфизмы 5HTR2A и 5HTR2C наиболее тесно коррелировали с БЛД. Известно, что варианты рецептора 5HT2A коррелируют с самоубийством, аффективной лабильностью и контролем над импульсами. Полиморфизм 5HTR2A коррелирует с пограничными признаками. ¹⁰

Ni et al. ¹¹ проанализировали полиморфизмы генов серотониновых рецепторов у пациентов с БЛД и подобранной контрольной группы.Их результаты показали связь между ПРЛ и геном 5HTR2C . Более того, субъекты, которые были гомозиготными по генотипу HTR2C rs6318 G / G , имели более высокую частоту гаплотипа «риска» TPh3. Взятые вместе, данные предполагают, что гаплотип «риска» TPh3 может изменять серотонин таким образом, что это предрасполагает к ПРЛ. Пациенты могут быть более восприимчивыми к определенному варианту 5HTR2C, который может вносить дополнительный вклад в патогенез БЛД.

Эпигенетика

Генетические и эпигенетические изменения окситоциновой системы, особенно гена рецептора окситоцина ( OXTR ) на хромосоме 3p25.3, связаны с патофизиологией БЛД (, рис. 2, ). Полиморфизмы, генотипы и гаплотипы этого гена по-разному связаны как с агрессивным, так и с просоциальным поведением. ¹² Например, носители аллеля OXTR rs53576 A с большей вероятностью будут воспринимать других негативно, испытывать одиночество и поддерживать субъективные симптомы психологического стресса с соответствующим высоким уровнем кортизола и другими связанными со стрессом биомаркерами. Снижается просоциальное поведение, такое как сочувствие, уверенность и позитив.

Подобно тому, как генетика может предрасполагать человека к развитию ПРЛ, эпигенетические изменения также могут играть роль. Эпигенетические модификации влияют на экспрессию генов без изменения последовательностей ДНК и динамически формируются под влиянием факторов окружающей среды (например, травмы). Эпигенетические модификации часто происходят через метилирование динуклеотидных пар 5´-цитозин-фосфат-гуанин-3´ (CpG). CpG-метилирование в первых 3 экзонах гена OXTR снижает транскрипцию белка OXTR, тем самым уменьшая эффекты окситоцина. ¹³ Недоступность рецепторов OXT может объяснить неожиданно низкий терапевтический ответ на введение окситоцина у пациентов с БЛД. ¹⁴

Окситоцин в качестве лечения

Считается, что окситоцин регулирует социальное познание через фронтолимбическую систему, в которой структурные и функциональные различия были выявлены у лиц с ПРЛ. ² В исследованиях распознавания лиц люди с ПРЛ более склонны воспринимать негативные и ненадежные эмоции, что предполагает, что роль окситоцина в сети значимости влияет на межличностную гиперчувствительность при ПРЛ. ¹⁵ Окситоцин также участвует в регуляции оси гипоталамус-гипофиз-надпочечники, помогая привыкнуть к цепи страха и подавляя реакцию испуга на ранее эмоционально заряженные стимулы. Наконец, модуляция системы привязанности и аффилиативности окситоцином может влиять на гнев, импульсивность и эмоциональную лабильность, проявляемые людьми с ПРЛ в ответ на воспринимаемое оскорбление.

Три исследования подтверждают использование окситоцина в лечении ПРЛ. Симеон и его коллеги ¹⁶ пришли к выводу, что окситоцин умеренно снижает стресс-реактивность, измеренную на основе субъективных отчетов о дисфории и объективных измерений кортизола в плазме, в ответ на Trier Social Stress Test.Bertsch et al. ¹⁷ продемонстрировали, что окситоцин снижает гиперчувствительность к угрозам, измеряемую с помощью фиксации взгляда и активности миндалины, в ответ на сердитые лица. Brne и его коллеги ¹⁸ также обнаружили снижение внимания и реакции избегания на сердитые лица у субъектов с ПРЛ после введения окситоцина. Их данные предполагают, что введение окситоцина может повлиять на доверие у пациентов с ПРЛ, особенно у тех, кто пережил травму.

В дополнение к дополнительным испытаниям, которые непосредственно изучают эффекты введения окситоцина у пациентов с ПРЛ и влияние эпигенетики на систему окситоцина, необходимы будущие исследования, касающиеся роли окситоцина в качестве дополнительного лечения к существующим методам лечения.Например, окситоцин можно использовать для увеличения индивидуальной и групповой ДПТ за счет повышения социального познания при одновременном снижении гиперментализации и межличностной гиперчувствительности.

Еще одна потенциальная область исследования — роль окситоцина в профилактике ПРЛ. Возможно, что окситоцин может усилить привязанность и улучшить психосоциальное вмешательство среди борющихся родителей, тем самым смягчая дезадаптивные реакции на детские травмы.

Заключение

На протяжении большей части 20-го века ПРЛ концептуализировалась в психодинамических терминах: паттерн примитивных защит, адаптивных в отталкивающих детских переживаниях, но все более дезадаптивных в зрелом возрасте.Несмотря на огромные потери, наносимые ПРЛ пациентам и обществу, его существование часто ставится под сомнение, а пациенты подвергаются стигматизации. Исследования ясно показывают, что ПРЛ возникает в результате сложного взаимодействия между экологическими, анатомическими, функциональными, генетическими и эпигенетическими факторами. Факторов риска много, и каждый из них усиливает другие.

Для более эффективного лечения ПРЛ он помогает концептуализировать основные симптомы как нейропсихиатрические. Результаты фМРТ показали, что отслеживаются изменения в связности между сложными мозговыми сетями, а эпигенетические исследования показали, что окружающая среда влияет на экспрессию генов, сохраняя неадаптивные познания и поведение на нейробиологическом уровне.В то время как функциональная визуализация и генетические исследования начинают набирать обороты, эти предварительные результаты ждут повторения с более крупными размерами выборки, продольными возможностями и более совершенными методологиями.

Раскрытие информации:

Доктора Пьер, Марин и Гудман — психиатры в Медицинской школе Икана на горе Синай в Нью-Йорке. Доктор Пьер — ординатор третий год, доктор Марин — второй год, а доктор Гудман — клинический профессор. Доктор Гудман также является директором клинической и исследовательской программы диалектической поведенческой терапии и исследований по профилактике самоубийств в больнице Джеймса Дж.Медицинский центр по делам ветеранов Петерса и Образовательный и клинический центр исследований психических заболеваний (MIRECC) в сети интегрированных услуг для ветеранов (VISN) 3. Г-жа Уилснак является координатором исследований VISN 3 MIRECC. Авторы сообщают об отсутствии конфликта интересов относительно предмета данной статьи.

Ссылки:

1. Ruocco AC, Amirthavasagam S, Choi-Kain LW, McMain SF. Нейронные корреляты отрицательной эмоциональности при пограничном расстройстве личности: метаанализ оценки вероятности активации. Биологическая психиатрия . 2013; 73: 153-160.

2. Гудман М., Перес-Родригес М., Сивер Л. Нейробиология подросткового пограничного расстройства личности. В: Sharp C, Tackett JL, ред. Справочник по пограничным расстройствам личности у детей и подростков . Нью-Йорк: Springer Science and Business Media; 2014.

3. Шульце Л., Шмаль К., Нидтфельд И. Нейронные корреляты обработки нарушенных эмоций при пограничном расстройстве личности: мультимодальный метаанализ. Биологическая психиатрия . 2016; 79: 97-106.

4. New AS, Hazlett EAB, Buchsbaum AS и др. Разрыв миндалевидного тела и префронтальной зоны при пограничном расстройстве личности. Нейропсихофармакол . 2007; 32: 1629-1640.

5. Гудман М., Карпентер Д., Тан С.Й. и др. Диалектическая поведенческая терапия изменяет регуляцию эмоций и активность миндалины у пациентов с пограничным расстройством личности. J Psychiatr Res . 2014; 57: 108-116.

6. Krause-Utz A, Winter D, Niedtfeld I, Schmahl C. Последние результаты нейровизуализации при пограничном расстройстве личности. Curr Psychiatry Rep . 2014; 16: 438.

7. Gunderson JG, Zanarini MC, Choi-Kain LW, et al. Семейное исследование пограничного расстройства личности и его секторов психопатологии. Психиатрия Arch Gen . 2011; 68: 753-762.

8. Кендлер К.С., Майерс Дж., Райхборн-Кьеннеруд Т. Черты пограничного расстройства личности и их взаимосвязь с измерениями нормативной личности: когортное исследование на базе Интернета и исследование близнецов. Acta Psychiatr Scand . 2011; 123: 349-359.

9. Перес-Родригес М., Вайнштейн С., Нью А.С. и др. Связь гаплотипа триптофан-гидроксилазы 2 с пограничным расстройством личности и агрессией в выборке пациентов с расстройствами личности и здоровых лицах контрольной группы. J Psychiatr Res . 2010; 44: 1075-1081.

10. Амад А., Рамос Н., Томас П. и др. Генетика пограничного расстройства личности: систематический обзор и предложение интегративной модели. Neurosci Biobehav Ред. . 2014; 40: 6-19.

11. Ni X, Chan D, Chan K, et al. Гены серотонина и взаимодействия генов при пограничном расстройстве личности в подобранном исследовании случай-контроль. Prog Neuropsychopharmacol Biol Psychiatry . 2009; 33: 128-133.

12. Мейер-Линденберг А., Домес Г., Кирш П., Хайнрихс М. Окситоцин и вазопрессин в мозге человека: социальные нейропептиды для трансляционной медицины. Нат Рев Neurosci .2011; 12: 524-538.

13. Апулия М. Х., Лиллард Т.С., Моррис Дж. П., Коннелли Дж. Дж. Эпигенетическая модификация гена рецептора окситоцина влияет на восприятие гнева и страха в человеческом мозге. Proc Natl Acad Sci . 2015; 112: 3308-3313.

14. Эберт А., Колб М., Хеллер Дж. И др. Модуляция межличностного доверия при пограничном расстройстве личности интраназальным окситоцином и детской травмой. Soc Neurosci . 2013; 8: 305-313.

15. Herpertz SC, Bertsch K. Новый взгляд на патофизиологию пограничного расстройства личности: модель роли окситоцина. Am J Psychiatry . 2015; 172: 840-851.

16. Симеон Д., Барц Дж., Гамильтон Х. и др. Введение окситоцина снижает стресс-реактивность при пограничном расстройстве личности: пилотное исследование. Психонейроэндокринология . 2011; 36: 1418-1421.

17. Бертч К., Геймер М., Шмидт Б. и др. Окситоцин и снижение гиперчувствительности к социальной угрозе у женщин с пограничным расстройством личности. Am J Psychiatry . 2013; 170: 1169-1177.

18. Брюне М., Эберт А., Колб М. и др. Окситоцин влияет на избегающие реакции на социальную угрозу у взрослых с пограничным расстройством личности. Hum Psychopharmacol. 2013; 28: 552-561.

19. Торгерсен С., Кринглен Э., Крамер В. Распространенность расстройств личности в выборке сообщества. Психиатрия Arch Gen . 2001; 58: 590-596.

Как справиться с уродством 1: причины и последствия

Это раздел, состоящий из двух частей, который помогает пациентам справиться с тревогой и проблемами, связанными с обезображиванием или другим внешним видом.В части 1 исследуются причины обезображивания, развенчиваются мифы, окружающие эту проблему, и предлагаются рекомендации по пониманию чувств и поведения пострадавших и их семей.

• Эта статья прошла двойное слепое рецензирование
• Рисунки и таблицы можно увидеть в прилагаемом PDF-файле для печати полной статьи, находящемся в разделе «Связанные файлы».

Автор

Сюзанна Миллстоун, MA, BA, AdvDip Couns, Dip Supervision, MBACP, является медицинским консультантом и клиническим руководителем благотворительной организации Changing Faces, которая поддерживает людей с физическими недостатками.

Аннотация

Millstone, S. (2008) Как справиться с обезображиванием 1: причины и следствия. Время ухода ; 104: 12, 24–25

Цели обучения Будьте в курсе мифов и предположений. Понимать психологические и социальные последствия обезображивания, а также чувства и поведение пострадавших и их семей.

Введение

Согласно правительственному опросу (Office of Population Censures and Surveys, 1988), в Великобритании серьезно пострадало от обезображивания не менее 400 000 человек. В сегодняшнем обществе, заботящемся о внешности, когда то, как вы выглядите, становится все более важным, жить с лицом или телом, которое заметно отличается, независимо от причины, вероятно, будет трудно.

Многим людям сложно не только чувствовать себя хорошо, но и испытывать психологический стресс, когда им приходится иметь дело с пристальным взглядом, комментариями и неловкими вопросами (Lansdown et al, 1997).

Этот раздел, состоящий из двух частей, направлен на изучение психологических и социальных аспектов, связанных с обезображиванием, и изучение того, как медицинские работники могут помочь пациентам справиться с тревогой и проблемами, связанными с этим. Было установлено, что медсестры обладают наиболее подходящими навыками для выполнения этой роли (Clarke and Cooper, 2001).

Причины обезображивания

Причины уродства делятся на две основные категории — врожденные и приобретенные.

Врожденные причины включают: родимые пятна; медицинские состояния, которые включают обезображивание черепа и лица, например синдром Аперта, нейрофиброматоз и расщелину губы и неба; и кожные заболевания, такие как экзема и витилиго.

Приобретенные причины включают: состояния здоровья, приводящие к обезображиванию, например, рак головы и шеи; паралич лицевого нерва; развитие кожных заболеваний; и травматические повреждения, такие как ожоги и рубцы.

Мифы и предположения

Предположения об уродстве и том, какова жизнь человека с уродством, глубоко укоренились в нашей культуре и искажают представления о реальности.На самом деле эти мифы безосновательны (Coutinho, 2006).

Представления людей о том, что значит жить с уродством, могут влиять на то, как они сами справляются со своими эмоциями, когда они, член их семьи или друг лично переживают изменившуюся внешность. Поэтому и пациентам, и медицинским работникам важно помнить о реальности жизни с видимыми различиями. Ниже описаны четыре распространенных мифа, связанных с обезображиванием.

Миф о хирургии

Этот миф предполагает, что эстетическая или косметическая хирургия — это волшебная палочка, которая все «исправит». В результате это может привести к ложным ожиданиям не только со стороны пациентов, но и со стороны общественности. Хотя хирургическое вмешательство, безусловно, может помочь уменьшить заметность уродства и улучшить функционирование, оно редко делает это, не оставляя других шрамов.

Миф об уродстве / зле

Этот миф предполагает, что наличие уродства также означает повреждение личности.Это часто увековечивается средствами массовой информации, фильмами и сказками, где «плохих» людей часто изображают персонажи с ограниченными возможностями или физическими недостатками.
В результате многие люди могут бояться кого-то с уродством или не стесняться высмеивать их.
В действительности, конечно, человек с обезображенным лицом никоим образом по своей сути не пугает или «зло», и обезображивание определенно не влияет на моральный облик или интеллект.

Миф о привлекательности или успехе

Этот миф предполагает, что люди должны хорошо выглядеть, чтобы быть успешными в жизни, и, опять же, часто поддерживается средствами массовой информации.В результате это может привести к чувству неудач и бесполезности, а также к общему снижению ожиданий как человека с уродством, так и других людей. Реальность такова, что многие люди с уродством лица живут нормальной успешной жизнью и наслаждаются полноценными отношениями и достижениями.

Миф о суровости

Это, пожалуй, самый распространенный миф из всех, и он предполагает, что чем серьезнее уродство, тем больше страданий испытывается, и наоборот.Однако исследования психосоциального воздействия уродующих состояний показывают, что тяжесть основной патологии не предопределяет дистресс (Rumsey et al, 2003). Действительно, исследования определили воспринимаемую заметность — в отличие от объективной заметности — как важный фактор.

Если уродство человека воспринимается другими как вызывающее меньшие страдания, потому что оно кажется им менее серьезным, это уменьшает не только уродство, но и очень реальную потребность понять, в какой степени этот человек может эмоционально переживать их видимые различия. .

Реальность обезображивания

Реальность такова, что социальные нормы меняются, когда человек выглядит или звучит иначе (Bradbury, 1993). Вот несколько примеров:

• Есть настоящее ощущение невидимости, но в то же время очень заметной — люди смотрят;
• Незнакомцы считают, что у них есть право комментировать и задавать вопросы о внешности человека;
• Человек с уродством может чувствовать неуверенность в том, чего ожидать от других или что сказать в ответ;
• Многие чувствуют, что они все время «по долгу службы» и должны поддерживать почти постоянную бдительность, что может привести к усилению самосознания;
• Некоторые будут чувствовать себя одинокими и изолированными, и поэтому не могут выйти на улицу или считают, что у них не может быть интимных отношений;
• Другие выражают чувства гнева, смущения и необходимости «исправиться»;
• Иногда не хватает общения с семьей и друзьями;
• Многие почувствуют социальное давление, связанное со стереотипами и мифами, связанными с обезображиванием.

Понимать чувства людей

Врожденное обезображивание

Психологические последствия для человека, рожденного с уродством, могут проявляться на многих этапах, от раннего детства до взрослого возраста. Социальные и когнитивные процессы в первые годы жизни ребенка, связанные с тем, как его семья, друзья и другие люди вокруг них реагируют на их обезображивание, будут влиять на его самооценку, чувство собственного достоинства и уверенность в себе (способность справляться с трудностями). другие люди и ситуации).В дальнейшем это может привести к заниженным ожиданиям в отношении отношений и работы.

Дети с физическими недостатками и их родители часто проявляют признаки стресса, беспокойства и депрессии, а также чувство социальной изоляции (Bradbury, 1993). Родители новорожденного с уродством могут чувствовать и реагировать по-разному. Чувства могут варьироваться от полного принятия, радости, страдания, гнева, вины, горя по «идеальному» ребенку или необходимости операции перед установлением привязанности. В социальных ситуациях поведение может варьироваться от нормального до избегания (если уродство не скрывается) или защитного поведения.

Другой важный аспект — это то, как наличие уродливого ребенка может повлиять на отношения между родителями или другими членами семьи. Это может варьироваться от сближения семьи до разрыва отношений, немедленного приспособления или долгосрочных трудностей с приспособлением.

Приобретенное обезображивание

Для людей с такими заболеваниями, как рак головы и шеи, существует травма диагноза, за которой следует быстрое медицинское обследование и лечение.Для тех, кто получил травму лица в результате ожогов или других рубцов, существует множество медицинских проблем, прямо или косвенно связанных с травмой и обезображиванием.

Для многих пациентов последствия обезображивания на самом деле могут быть более тревожными, чем само заболевание, особенно после начального немедленного лечения.

Видимая разница может иметь глубокое психологическое воздействие, и люди с уродством лица часто испытывают эмоциональные, социальные и экономические трудности.Это в дополнение к тому, что связано с лечением. Это может отрицательно повлиять на самооценку, образ тела и качество жизни (Rumsey et al, 2003). Психологические и эмоциональные последствия изменения внешнего вида могут привести к социальной изоляции и процессу утраты близкого человека из-за утраты прежнего лица и личности пациента.

Полезной основой для понимания этого процесса является модель пяти стадий потери, описанная Kubler-Ross (1969):

• Отрицание и изоляция — «Нет, не я.Это не может быть правдой »;
• Гнев — «Почему я?»;
• Торг — «Да, я… ​​но»;
• Депрессия — «Да, я»;
• Принятие — «Все в порядке».

Важно помнить, что это не линейная модель — пациенты могут двигаться вперед и назад в зависимости от того, что может происходить в различные моменты их жизни.

Семья и социальный круг испытают на себе последствия обезображивания по-разному. Партридж (1990) сказал, что им будет трудно смириться с первым взглядом на лицевые раны, и еще труднее признать, что они обязательно оставят обезображивающие шрамы.

Он добавил, что родственникам, особенно супругам и партнерам, придется внести некоторые серьезные изменения, а некоторые не могут этого сделать. Реакция может варьироваться от стремления помочь и поддержки, чувства печали, избегания, беспокойства о том, что сказать, а иногда и полного отказа.

Родители детей, перенесших операцию или травму, приведшую к обезображиванию, будут реагировать по-разному, от депрессии, вины и дистресса до гнева. Братья и сестры могут чрезмерно опекать или стыдиться внешнего вида своего брата или сестры.

Часть 2 этого раздела, в которой исследуется, как медицинские работники могут помочь пациентам справиться с проблемами обезображивания, будет опубликована в выпуске на следующей неделе.

Портфолио страниц онлайн страниц портфолио можно добавить в ваше профессиональное портфолио как свидетельство вашего обучения и профессионального развития. Они содержат учебные задания, соответствующие целям обучения в этом разделе, и представлены в удобном формате, который вы можете распечатать или проработать на экране.

Кларк, А., Купер, К. (2001) Психосоциальная реабилитация после обезображивающей травмы или болезни: изучение потребностей в обучении медицинских сестер-специалистов. Journal of Advanced Nursing ; 33: 6, 1-9.

Коутиньо, W. (2006) Не позволяйте тому, как я выгляжу, влиять на то, как вы меня видите . Лондон: меняющиеся лица.

Рамси, Н., Харкорт, Д. (2005) Психология внешности .Maidenhead: Open University Press.

Рамси Н. и др. (2003) Изучение психосоциальных проблем амбулаторных пациентов с уродливыми условиями. Journal of Wound Care ; 12: 7, 247-52.

Полный список ссылок для этого устройства доступен на страницах портфолио

Антисоциальное расстройство личности

Антисоциальное расстройство личности (ASPD) характеризуется повсеместным пренебрежением к другим.Люди с ASPD часто проявляют упрямое или манипулятивное поведение. Также распространены агрессия и противоправные действия.

Люди с АСРН часто плохо обращаются с людьми, даже если такое поведение не отвечает их интересам. Обычно они мало раскаялись в своих действиях. Их пренебрежение социальными нормами может затруднить поддержание отношений, сохранение работы или избежание тюрьмы. Антисоциальное расстройство личности поддается лечению, но люди вряд ли обратятся за лечением, пока не испытают серьезные последствия для своего поведения.

Каковы симптомы антиобщественного расстройства личности?

Согласно «Руководству по диагностике и статистике психических расстройств » (DSM-5), антисоциальное поведение часто начинается в детстве или подростковом возрасте. Раннее поведение может попасть в одну из четырех категорий:

• Серьезное нарушение правил, не соответствующее возрасту.

Однако детям нельзя диагностировать антисоциальное расстройство личности до 18 лет.До этого у них, вероятно, будет диагностировано расстройство поведения. После 18 лет для диагноза ASPD необходимы как минимум три из следующих симптомов:

• Агрессия, часто приводящая к физическому насилию.

• Обман или частое обманывание других для личной выгоды.

• Повторное противоправное поведение, например кража или поджог.

• Пренебрежение собственной безопасностью или безопасностью других.

• Сильное отсутствие ответственности, например игнорирование счетов или пропуск работы.

• Отсутствие раскаяния за причинение боли, оскорбление или неудобство другим.

Люди с антисоциальным расстройством личности часто умеют очаровывать других или манипулировать ими. У них может быть завышенная самооценка и они чувствуют себя вправе поступать так, как хотят. Они могут плохо обращаться с другими, чтобы получить власть, деньги, месть или простое развлечение.

Люди с АСРЛ редко проявляют сочувствие к людям, которым они причинили боль. Если их спорить по поводу их поведения, они могут отрицать или преуменьшать нанесенный ими вред.Если эта тактика не сработает, они могут обвинить жертву в наивности или слабости.

Социопатия против психопатии

Согласно DSM-5, термины «социопатия», «психопатия» и «антисоциальное расстройство личности» часто используются как синонимы. Ни социопатия, ни психопатия не имеют общепринятого определения. Таким образом, многие люди используют эти термины как синонимы.

Другие специалисты в области психического здоровья рассматривают социопатию и психопатию как подтипы антисоциального расстройства личности.Согласно этой теории, основные различия между условиями следующие:

• Импульсивность: Социопаты чаще впадают в ярость или совершают преступления без планирования. Между тем психопаты склонны стратегически использовать обаяние и агрессию. Поскольку психопаты склонны планировать свои преступления, вероятность того, что их поймают, меньше.
• Социальные связи: Психопаты часто изо всех сил пытаются сформировать эмоциональную привязанность к кому-либо. Их отношения имеют тенденцию быть поверхностными и / или выиграны с помощью манипуляций.Хотя социопаты также испытывают трудности во взаимоотношениях, они могут установить связи с несколькими людьми.
• Происхождение: Исследования показывают, что психопатия вызвана аномалиями в головном мозге. Между тем считается, что социопатия вызвана жестоким обращением или травмой в детстве. Социопаты часто более восприимчивы к лечению.

Хотя исследования нейровизуализации подтверждают теорию о том, что социопатия и психопатия являются разными подтипами, необходимы дополнительные исследования, прежде чем они станут официальными диагнозами.

Что вызывает антисоциальное расстройство личности?

Основная причина развития антисоциального расстройства личности до сих пор не совсем понятна специалистам в области психического здоровья и медикам. Считается, что это комбинация ранней окружающей среды и генетики. Дети, у которых есть родственники с ASPD, более склонны к развитию этого заболевания. У небиологических детей, усыновленных родителями с ASPD, также выше вероятность развития этого состояния.

Риск развития антисоциального расстройства личности увеличивается при воздействии травмирующих событий.У ребенка также выше вероятность развития ASPD, если у него развились коморбидное расстройство поведения и ADHD до 10 лет.

Согласно неврологическим данным, антисоциальные черты личности могут быть связаны с дефицитом в области префронтальной коры. Это может привести к затруднению сочувствия к другим или к возникновению чувства вины или смущения. Это также может ослабить реакцию человека на страх, что приведет к безответственному или безрассудному поведению. Однако эти аномалии головного мозга в префронтальной коре были обнаружены только у одной трети людей с ASPD (группа, которую авторы исследования классифицировали как «истинные психопаты»).Таким образом, неврологические различия не могут объяснить большинство случаев ASPD.

Антисоциальное расстройство личности и сопутствующие проблемы

Антисоциальное расстройство личности часто сочетается с другими психиатрическими диагнозами. По сравнению с широкой публикой, людей с ASPD:

У них также более высокий уровень распространенности тревожности и других расстройств личности. Около половины людей с ASPD имеют диагноз, связанный с тревогой. Что касается других расстройств личности, ASPD чаще всего сочетается с нарциссизмом, пограничной и театральной личностью.

Сопутствующие проблемы психического здоровья могут затруднить управление ASPD. Лечение психического здоровья, вероятно, будет одновременно направлено на лечение ASPD и дополнительных диагнозов. Если вы или ваш любимый человек страдаете антисоциальным расстройством личности, вы можете найти здесь терапевта.

Артикул:

1. 301.7 антисоциальное расстройство личности. (2011). Capitola: Timely Data Resources, Inc. Получено с http://search.proquest.com/docview/845178751?accountid=1229
2. Американская психологическая ассоциация. APA Краткий психологический словарь. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация, 2009. Печать.
3. Американская психиатрическая ассоциация. (2013). Диагностическое и статистическое руководство психических расстройств, пятое издание. Арлингтон, Вирджиния: Американская психиатрическая ассоциация. 663-672.
4. Блэк, Д. В. (2015). Естественная история антисоциального расстройства личности. Канадский журнал психиатрии, 60 (7), 309-314. Получено с https: //www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC4500180
5. Duignan, B. (нет данных). В чем разница между психопатом и социопатом? И чем оба отличаются от нарциссов? Британская энциклопедия. Получено с https://www.britannica.com/story/whats-the-difference-between-a-psychopath-and-a-sociopath-and-how-do-both-differ-from-narcissists
6. Хэтчетт, Г.

   No related posts.