Вербальность и невербальность это: что такое вербальность и невербальность?

Сходства и различия вербальной и невербальной коммуникаций

С давних времен в литературе психологической направленности выделяли разделение коммуникации на два способа – вербальную и невербальную коммуникацию. И один, и другой вид передачи данных применяется в организационных коммуникациях с одинаковыми целям. Данные способы передачи разноплановых сообщений свойственны в разной мере и горизонтальным, и вертикальным коммуникациям, их можно встретить и в неформальных, и в формальных взаимодействиях между членами организации. Являясь дополнением друг друга, данные способы передачи информации обладают явными отличиями, а также собственной спецификой.

Особенности двух типов коммуникации

Вербальная коммуникация состоит из устных и письменных контактов с передачей различного рода данных. Невербальная коммуникация, в свою очередь, подразумевает передачу данных без применения языка слов, речи устного либо письменного характера.

В таком случае индивид получает информацию с помощью своего зрения, подмечая такие характерные элементы поведения, как, например, лицевая экспрессия, позы человека, его мимика и жесты, внешний вид в общем. Невербальная коммуникация значительно дополняет, демонстрирует либо подчеркивает то, что человек произносит. В некоторых случаях невербальные сигналы и устная речь несколько противоречат друг другу. В таком случае человек, как правило, склонен больше доверять собственным глазам, нежели ушам. Получается, что невербальная коммуникация иногда даже превосходит по собственной результативности вербальную.

Нужна помощь преподавателя?

Опиши задание — и наши эксперты тебе помогут!

Описать задание

Отличия вербальной и невербальной коммуникации

Если говорить об отличиях двух типов коммуникации, то, как правило, говорят о следующем:

• Вербальная коммуникация является осознаваемой, а невербальные сигналы считаются намного более автоматическими и неосознаваемыми индивидом. Сам индивид редко специально планирует собственные жесты и телодвижения во время какой-то беседы, но, как правило, продумывает то, что планирует произнести либо написать.
• Невербальная коммуникация не в каждом случае оказывается абсолютно ясной и определяемой точными правилами, как во время вербальной коммуникации. Когда ваш сотрудник смотрит на свои часы, что это может значить? Надоело ли ему общение с вами либо у него просто предполагается встреча с другим индивидом?

Особенности коммуникаций у мужчин и женщин

В результате получается, что сигналы невербального характера можно назвать менее понятными и точными, и они могут быть истолкованы неправильно. Как считают западные ученые, надежность сообщения, которое получают с помощью невербальной коммуникации, не превышает шестидесяти процентов. При этом есть мнение, что женщины склонны сильнее фокусировать свое внимание на сигналах невербального характера в ситуациях коммуникации, и это дает объяснение тому, почему они по праву считаются лучшими слушателями, нежели мужчины.

Мужчины же зачастую сосредотачивают собственное внимание именно на словах.

Вывод

Руководствуясь этим можно сделать вывод о том, что рост межличностных коммуникаций с помощью электронной почты и факсов более выгоден для мужчин, а усиление роли видеоконференций способно стать преимуществом женской части сотрудников.

Концептуальный анализ на уроках русского языка и литературы

Рассматривается значение внедрения метода концептуального анализа на уроках русского языка и литературы. Выделяются этапы работы с концептом на уроке учителя-словесника.
Ключевые слова: концепт, концептуальный анализ, ассоциации, смысл.

В XXI веке многие изменения, происходящие в стране, зачастую находят отражение в системе образования. Особое внимание при этом уделяется школьному обучению.

Разработка и введение в действие ФГОС второго поколения тесно связаны с главенствующим в настоящий момент в мировой практике компетентностно-деятельностным подходом в обучении языку. Т. к. знания не передаются, а получаются в процессе личностно-значимой деятельности, то можно говорить о необходимости формирования не отдельной системы ЗУН, а комплекса компетентностей, которые будут сформированы у обучающихся на основе обновленного содержания и в процессе их учебной деятельности.

На сегодняшний день существует необходимость обновления методики преподавания русского языка. Как же построить урок русского языка и литературы, реализуя требования Стандартов второго поколения? Формирование культуроведческой парадигмы способствует созданию новых технологий обучения, основным принципом которых является принцип единства обучения языку и культуре. Данное явление не вступает в противоречие с ФГОС второго поколения, где требования к планируемым результатам структурируются по ключевым задачам общего образования и включают предметные, метапредметные и личностные результаты [2].

Поликультурное образование — это воспитание человека, являющегося носителем родной культуры, понимающего, знающего культуры других народов.

Современное поликультурное образование ориентировано на международную академическую мобильность и требует от языковой личности готовности к обучению, коммуникации и профессиональному общению в лингвокультурной среде.

Взращивание созидательных личностей, формирование в них креативных качеств, в первую очередь, поручается школе. Именно в этом содержится инновационность содержания ФГОС нового поколения.

В работе учителя-словесника важной становится работа с концептом. Концепт (лат. conceptus — мысль, представление) — это содержательная сторона словесного знака, за которой стоит понятие, относящееся к умственной, духовной или материальной сфере существования человека, закреплённое в общественном опыте народа, имеющее в его жизни исторические корни, социально и субъективно осмысляемое и — через ступень такого осмысления — соотносимое с другими понятиями, ближайше с ним связанными или, во многих случаях, ему противопоставляемыми [1]. Концепт подразумевает содержательную многоаспектность понятия, богатство ассоциаций и представлений (смыслов), обеспечивает формирование «чувства знания».

Следовательно, концепт — это новая «упаковка» текста, обеспечивающая его многомерность и многоканальность (вербальность и невербальность используемых знаков).

Всё чаще говорится о том, что объём информации увеличивается, а пространство текста уменьшается. В таких условиях концепт позволяет рассматривать любой текст как гипертекст. Следовательно, организовывать речевое поведение, соответствующее запросам современного ребёнка.

По мнению Д. С. Лихачёва любой человек является концептоносителем. И каждый человек в зависимости от многих факторов (например, от ценностно-смысловых ориентиров) может по-своему трактовать тот или иной концепт [3].

Концептуальный анализ предполагает работу со словарями (толковыми, фразеологическими, этимологическими и др.), с текстами, анализ и систематизацию смыслов слов как концептов, применение личного социокультурного опыта.

Концептуальный анализ предполагает работу, реализуемую на пяти этапах:
1 этап — ассоциативно-образный. Анализ восприятия концепта учащимися, выявление прошлых знаний о концепте, ассоциаций. Выясняется личностное знание о концепте, актуализируется система ценностей и смыслов обучающегося.
2 этап — ценностный (научно-понятийный). Предполагает работу с разными словарями, отражающими социальный и предметный культурный опыт. Данный этапформирует систему ценностей и смыслов (личностного знания о концептах).

3 этап — культурная интеграция. Это этап текстовой коммуникации. Анализ текстов культуры (ценностно-смысловое чтение) способствует развитию компетентности в решении моральных проблем на основе личностного выбора, формированию нравственных чувств и нравственного поведения, осознанного и ответственного отношения к собственным поступкам.
4 этап — социокультурный. Социокультурный комментарий совмещает в себе лингвистическое и лингвострановедческое комментирование.
5 этап — концептуальный. Это этап смыслотворчества. Происходит формирование умения понимать широкий контекст полученных знаний, или умения концептуализировать знание.

В ходе работы могут рассматриваться как национальные, так и общеязыковые концепты. При этом реализуется компетент- ностный и личностно-ориентированный подходы.

Учитель может привлечь обучающихся к поиску концептов для рассмотрения. Школьники интересуются социально значимыми словами, словами, имеющими морально-этическую составляющую: мир, война, мать, отец, семья, хлеб, жизнь, любовь, дом, счастье. Но в центре внимания могут оказаться и привычные слова: цветок, зима. При детальном рассмотрении слов открываются новые смыслы, постигается глубокое содержание, которое таилось за несколькими буквами.

Концептуальная работа над словом способствует воспитанию у обучающихся бережного отношения к слову. В ходе проведения занятий у школьников формируется интерес к слову. Они учатся видеть его красоту и своеобразие. Поэтому можно говорить о том, что внедрение элементов концептуального анализа благотворно повлияет на обучение русскому языку и литературе.

Список использованной литературы
1. Краткий словарь когнитивных терминов / В. З. Демьянков и др.; под ред. Е. С. Кубряковой. М.: Филол. ф-т МГУ им. М. В. Ломоносова, 1997. 245 с.
2. Концепция государственных образовательных стандартов общего образования / под ред. А. М. Кондакова, А. А. Кузнецова. М., 2010.
3. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Известия АН СЛЯ. Серия лит. и языка. 1993. № 1. С. 3-9.
4. Солоухин В. В. Камешки на ладони. М.: Сов. Россия, 1977.

Коткова Н. Н.

Теория архетипа и концептология

Большакова А. Ю.

 

Аннотация. В статье рассматривается концептология русской культуры, ее генезис и современное состояние, а также выявляется связь таких актуальных категорий, как «архетип», «(мета)концепт», «константа», «метаязыки культуры» и др. Результаты исследования, положенные в основу данной статьи, имеют универсальное значение и могут быть применены в различных областях культурологии.

Ключевые слова: архетип, метаязыки культуры, (мета)концепт, константа, концептология, концептосфера, вариативность/инвариантность, имя, сущность, именной ареал, словесное творчество, художественный образ 
  

Описание: Большакова А. Ю. Теория архетипа и концептология // Культурологический журнал [Электронный ресурс]. 2012. № 1 (7). URL: http://www.cr-journal.ru/rus/journals/109.html&j_id=9 (дата обращения: …). № гос. регистрации 0421200152/0008.

В процессах перехода ментальных сущностей из довербального состояния (доступного лишь интуиции психоаналитика) в сферу словесного творчества особое место занимает явление, получившее название «метаязык культуры»; иными словами, принцип, который ее организует и иерархизирует. Отсюда, по Ю. М. Лотману, задача выявить «универсалии культуры», без чего говорить о ее типологическом изучении, по его мнению, вообще не имеет смысла. Проще говоря, метаязык — это некий сверхязык, включающий в себя универсальные смыслы и обеспечивающий целостность той или иной знаковой системы [1], которую он формирует.

Именно метаязыки создают единое пространство культуры. Согласно Р. Якобсону, метаязыковая функция связана с указанием на код, на способ кодирования первичных сообщений. Таким образом, метаязык в культуре — это особый культурный код, идентифицирующий ее состояние и составляющие, ее универсальную природу и исторические изменения. Составляющие такого кода — концепты, константы, архетипы и подобные сущности, обретающие именование в различных метаязыках культуры и определяющие ее развитие. 

Концепт, по определению С. А. Аскольдова, «есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли определенное множество предметов одного и того же ряда» [2]. Создатель современной концептологии, академик Ю. С. Степанов, затрагивая вопрос о типологическом родстве этого явления с «понятием», отмечает принадлежность второго к сфере логики и философии, тогда как первое более распространено в науке о культуре: «Концепт — это как бы сгусток культуры в сознании человека». Отличие его от «понятия» прежде всего в том, что «концепты не только мыслятся, они переживаются. Они — предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений. Концепт — основная ячейка культуры в ментальном мире человека» [3]. Если терминологический объем «понятия» синонимичен «значению», то «концепт» — «смыслу», «сущности».

Архетип как метаконцепт и именной ареал

Вопрос о разграничении «концепта» и «архетипа» нуждается в дальнейшем уточнении. В целом, концептосфера (термин Д. С. Лихачева) культуры формируется через именование: возникновение вербализованных аналогов довербальных сущностей [4]. Наиболее сильные из них, объединяющие множество единичных проявлений той или иной сущности, а также наиболее устойчивые в исторических изменениях и определяющие строй мировоззрения (личности, нации, народа), выделяются из общего состава концептов/констант: именно такие метаконцепты культуры и можно определить как «архетипы культурного бесознательного». Таким образом, архетип есть метаконцепт как предельное воплощение принципов иерархии суммирования в системе метаязыков культуры, исследование которых включает в себя набор особых приемов и моделей анализа: таких, как «метаописание», «метаобраз» и пр.

В пространстве словесного творчества всякий метаконцепт, согласно актуальному для него принципу приращения смыслов, развивается посредством ментального расширения, которое на письме выражается в следующем. Обретая основное имя, архетип далее начинает наращивать дополнительные смыслы, актуализируя те или иные свои смысловые грани через дополнительные лексико-семантические образования, создавая свой уникальный именной ареал. В него входят, конечно, не только имена, но и эпитеты, предикаты и прочие слова, раскрывающие обозначенную основным именем сущность, вносящие дополнительные смыслы и т.п. 

В силу некоторой размытости самого понятия «концепт» и разноголосицы в его определениях и оценках, некоторые исследователи даже считают возможным утверждать, что «не какое-то “имя концепта” выражает его сущность и определяет его, а именно совокупность актуального для данного речевого общения… семантических и семиотических сфер» [5]. Думается, такого рода суждения сами по себе демонстрируют принцип наращивания смыслов, не отменяя основного тезиса: «”имя концепта” выражает его сущность и определяет его», но сопровождая его дополнительными коннотациями. Среди сходных формулировок можно привести следующую: концепт опирается на «лингвокультурологическое поле — иерархическую систему единиц, обладающих общим значением и отражающих в себе систему соответствующих понятий культуры» [6]. 

Продуктивно структурное деление концепта на ядро (т.е. базовый слой концепта) и интерпретационные слои. В ядре концепта усматривается сопряжение имени и ментального образа: «Базовый слой концепта всегда представляет собой определенный чувственный образ (…религия — церковь, молящиеся люди)… Ядро концепта лучше всего отражает семантика ключевого слова (лексемы), именующего концепт (например, свобода, тоска, общение, душа, вера, свобода и т.п.). Пополняет содержание концепта анализ синонимов, симиляров, антонимов ключевой лексемы» [7].  

Данное определение, однако, представляет собой скорее исключение, нежели правило в современной концептологии, в которой много неясностей, да и само по себе представление о концепте обросло ненужными терминологическими наслоениями и излишне усложнено. В сферу «темных мест» концептологии входит непроясненность следующих направлений: вербальность/невербальность концепта, его понятийность/образность, опора на индивидуальное/коллективное, сознательное/бессознательное, ценностное начала и т.п. Среди издержек в исследованиях концепта — излишняя дробность включаемых в концептосферу единиц. Так, общий спектр этих единиц у разных авторов колеблется от таких глобальных величин, как Вечность и Мир (Ю. С. Степанов) до самых мелких и частных («слухи» — Т. Долгая; «якорь» — Т. Солнышкина) или имеющих локальное значение («белорусская шляхта» — Ю. Е. Прохоров). Не получается ли, что под «концепт» можно подверстать любой элемент нашего вещного или бытового окружения? 

Приводя крайне противоречивую классификацию современной концептологии, Ю.  Е.  Прохоров справедливо резюмирует: «…Понимание “концепта” различными авторами только последнего десятилетия практически не сводимо к какому-либо единству» [8]. Для прояснения предмета концептологии следует, очевидно, вернуться к ее истокам в работе С. А. Аскольдова (Алексеева) 1928 г. и основным положениям, изложенным в базовой теории Ю. С. Степанова 1970–2000-х гг. 

Вербальная и понятийно-образная природа концепта

Уже заглавие статьи Аскольдова (Алексеева) «Концепт и слово» задало параметры в осмыслении проблемы: на первый план вышла вербальная природа концепта, а также его понятийно-образная природа, которая, в своих вариативных колебаниях, и вызывает деление концептов на познавательные (научные) и художественные. Относя «концепт» к разряду «универсалий» (к которым, добавлю, принадлежит и «архетип»), автор выявляет сопряжение концепта, слова (а также связанных с ним переживаний) и художественного образа: «Художник вызывает в уме воспринимающего по преимуществу образы (т. е. те же представления), а не понятия, и они-то и производят эмоциональный эффект» [9]. Хотя тезис об образной природе (художественного) концепта далее подвергается автором сомнению и даже частичному отторжению [10]. 

На первый план в этой теории концепта выходит функция заместительства, признание которой и породило многократно цитируемую формулу: «Концепт есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» [11]. По сути, здесь заложены основы типологического сходства имени — концепта — архетипа: все они замещают единичным именованием сущности множество ее вариативных проявлений. 

Отсюда — утверждаемый Ю. С. Степановым тезис о сверхиндивидуальной природе концепта и его связи с коллективным бессознательным, которое напрямик ведет нас к признанию связи между концептом и архетипом: в своем словаре концептов Степанов исходит из оговоренной им презумпции, что «существуют концепты над индивидуальными употреблениями» и что охарактеризованные им в словаре «концепты представляют собой в некотором роде “коллективное бессознательное” современного российского общества» (курсив наш. — А.  Б.) [12]. Говоря о функции заместительства как самой существенной в природе концепта, Аскольдов также подчеркивает: «…Мы не отождествляем концепт с индивидуальным представлением, а видим в нем общность» (курсив наш. — А. Б.) [13]. 

Другой момент, им выделяемый, состоит в потенциальной открытости всякого концепта, предстающего скорее как возможность, нежели только реальность: «Самое скрытое и загадочное в природе концепта и слова, как его органической части, раскрывается через понятие потенциального» (курсив наш. — А. Б.) [14]. Так, в познавательно-научной сфере «концепты — это эмбрионы мысленных операций, которые в своем раскрытии могли бы занять часы, дни, иногда месяцы, например, концепт “падение Римской империи” в понимании историка специалиста… Несомненно, предмет художественного произведения в гораздо большей мере дан, чем в научном концепте (курсив наш. — А. Б.). Но все же в нем, как в научном концепте, есть своя направленность и на что-то дальнейшее в этом “роде”, в каком-то заданном направлении». И дальше Аскольдов обозначает важнейшее, для понимания литературных универсалий, сопряжение: зависимость раскрытия потенциальных (дополнительных, наращиваемых) смыслов (художественного) концепта от читательского восприятия: «Что это (направленность и на что-то дальнейшее. — А. Б.) именно так, вполне подтверждается процессом постижения художественных произведений, которое никогда не дается сразу, а требует повторных подходов, причем каждый новый подход несколько продвигает содержание художественного восприятия в новые области»  [15]. 

Очертив основные контуры концепции Аскольдова, отметим, что основная сложность ее состоит в понимании концепта на грани между понятием и образом. Однако именно здесь, думается, обнаруживается и грань, отделяющая «архетип» от обычного концепта, несмотря на типологическую принадлежность к общей концептосфере как своду универсалий: архетип — прежде всего, «первообраз», тогда как «концепт» есть образ лишь отчасти, даже в художественных концептах сильна понятийная природа. И Степанов, отстаивающий тезис о культурологической природе концептов (они «не только мыслятся, они переживаются»), все-таки начинает свою характеристику с формулы: «Концепт — явление того же порядка, что и понятие», тогда как архетип — явление того же порядка, что и образ, осмелимся добавить мы. Однако продолжим определение: «По своей внутренней форме в русском языке слова концепт и понятие одинаковы: концепт является калькой с латинского conceptus — “понятие”, от глагола concipere “зачинать”, т.е. значит буквально “поятие, зачатие”; понятие от глагола пояти, др.-рус. поiати, “схватить, взять в собственность, взять женщину в жены” буквально значит в общем, то же самое» (курсив наш. — А.  Б.) [16].

Нельзя не признать, однако, наличие понятийной части в архетипе также — являясь нам как именованная сущность, он несет в своем ядре ту или иную идею, которая формулируется на понятийном уровне. А художественный концепт, в силу своей зависимости от переживаний воспринимающего, образен: ведь именно образы, а не понятия, как справедливо заметил Аскольдов, вызывают эмоциональный эффект.  

Продолжение тема «концепт и слово» получила в статье академика Д. С. Лихачева, предложившего терминологическое сочетание «концептосфера русского языка» в одноименной статье 1993 г. Будучи лишь развитием заявленных Аскольдовым тезисов (о функции заместительства и зависимости концепта от опыта воспринимающего [17]), данная статья, однако, не внесла принципиально нового в концептологию. Далеким от литературоведения и культурологии представляется определение концепта как « “алгебраического” выражения значения… которым мы оперируем в своей письменной и устной речи» [18]. Неразличение математической и художественной сторон одного феномена дополняется неразличением концепта как общности и — индивидуального художественного образа, детали и пр. Во многом это происходит из-за смыслового смещения: концепты в данной интерпретации нередко предстают не как именованная сущность, но просто как «концепты слов (? — А. Б.) русского языка». Тогда смысловая иерархия утрачивается и возможно ставить рядом, как однопорядковые величины, концепт «Отчизна» и — такие произвольно выбранные слова, как « “незнакомка”, “варяг”, “интеллигенция”, “верба”, “булат”, “сцена”» [19]. Отсутствие ценностно-содержательных ориентиров очевидно. Достоинством статьи, однако, стало введение неологизма «концептосфера» (по аналогии с термином Вернадского «ноосфера»).

Тем не менее, как признал во введении к статье и сам Лихачев, основы современной концептологии складывались в отечественной науке благодаря усилиям академика Степанова и основанной им школы. На этом я и остановлюсь подробнее. 

Концептология Ю. С. Степанова

Сразу оговорю, что значение этой теории прежде всего состоит в утверждении значения термина/понятия «концепт» для национального, здесь — русского языка и культуры в целом. То есть концепт мыслится Степановым не только как некое ментальное образование, но — базовый элемент культуры, прежде всего словесной. Отсюда выстраивается логический ряд: сущность — именование ее в ментальном мире — формирование концепта культуры. Отсюда и подступы к проблеме в работах академика, датированных 1970-ми (статья «Слова “правда” и “цивилизация” в русском языке» и др. ), — здесь еще концепт не назван «концептом», он пока лишь «слово». Тем не менее, в предисловии к словарю концептов русской культуры, так и названном — «Слово», Степанов очерчивает связь выявленной через слово сущности (т.е. ее существования), возникающего в результате феномена, получившего название «концепт», и — собственно культуры: «Одним из важнейших вопросов, на которые призван ответить словарь данного типа, является вопрос о существовании: в какой мере действительно существует то, что в нем описывается? В главном на этот вопрос можно ответить уже а рriori: русская культура существует в той мере, в какой существуют значения русских (и древнерусских) слов, выражающих культурные концепты» (курсив наш. — А. Б.) [20]. «Концепт — это смысл слова», — утверждает ученый, особо оговаривая «неслучайность именования в культуре». Напомню и уже хрестоматийное: «Концепт — это как бы сгусток культуры в сознании человека», «основная ячейка культуры в ментальном мире человека» [21].

Исходя из сказанного, можно определить и «архетип» как (мета)концепт: инвариантное ядро человеческой ментальности, видоизменяющееся в соответствии с конкретной исторической ситуацией, в сопротивлении ей и в адаптации к ней. Определяя концепт (в отличие от сугубо научного понятия) как переживание, Степанов открывает путь к постижению сущности в литературном/культурном архетипе именно через эстетическое переживание. Этому способствует и его отсылка к Гуссерлю, согласно которому любое познавательное «переживание» (восприятие, представление предмета) заключает в себе «значение», «смысл». Если исходить из степановского тезиса о том, что восприятие предмета как значения есть один из главных семиотических законов вообще, то получается следующее: восприятие предмета как именованной сущности есть один из главных законов теории архетипа применительно к словесному творчеству. Впрочем, разграничение концептов на научные и художественные проходит именно по линии «значение — переживание», и, таким образом, грань меж ними существует, хотя и весьма подвижная.

Архетип — концепт — константа

Справедливости ради отмечу, что Степанов практически не проводит параллелей между архетипом и концептом. Но мысль об этом коренится в самих основаниях его теоретических построений, которые я пытаюсь актуализировать и, так сказать, достроить, — выявив все важное для остро вставшей сейчас задачи формирования теории культурного (литературного) архетипа. Базовым в этом плане можно считать определение ученым (с опорой на К. Г. Юнга) архетипа как «архаического глубинного концепта».

Впрочем, тенденция к определению «архетипа» через «концепт/константу» прослеживается в современной научной мысли — правда, не обретая еще четко выраженных концептуальных очертаний и пребывая, так сказать, в «свернутом» состоянии. Напомню, к примеру, определение архетипа как «универсального концепта» в Британнике [22]. Д. Данов называет архетип «антропологической константой», И. Смирнов представляет архетипы как «родовые способы концептуализации действительности» [23].  

Уточнение Степанова о соотношении концепта и константы, однако, дает более ясное понимание природы архетипа. Очевидно, и в его теории архетип не просто «концепт». В силу своей глубинной инвариантности, архетип можно обозначить как некую константу, которая, в свою очередь, представляет собой базовый устойчивый «концепт, существующий постоянно или, по крайней мере, очень долгое время» [24]. В особенности это касается культурных метаконцептов, собственно, и составляющих метаязыки культуры — «тонкую пленку цивилизации». 

Само собой, и среди констант «архетип» занимает особое место — ведь это первичный концепт: точнее, метаконцепт, определяющий сущностное развитие человеческой цивилизации. Выступая на правах константы, архетип является базовой моделью человеческого мировосприятия: это первичное «ментальное образование» (Ю. C. Степанов), своего рода «мостик» между миром ментальным и миром реальности. Константность (инвариантность) архетипа предполагает и ментальное расширение первичной модели, что обуславливает вариативность его воплощений в культуре (литературе) и своеобразную эволюцию.

Итак, «архетип» не просто «концепт». Если концепты проявляют себя более конкретно и, так сказать, в «дробном» виде (согласно Степанову, это может быть даже отдельная пословица — «тише едешь, дальше будешь»), то константы обладают гораздо более общими, фундаментальными свойствами. Очевидно, однако, включением архетипа как базовой константы в общую — достаточно широкую и дробную — сферу концептов и обусловлено некоторое смешение и смещение в его теории и практике. Например, доходящее до абсурда приравнивание к «архетипу» любых — значимых для автора того или иного рассуждения (но и только?) — повторяемых величин: скажем… «образа бороды» в литературе или названия произведения, художественной детали и пр.

Но, несмотря на все свое тяготение к всеобщности и универсальности, «архетип», несомненно, входит в сферу концептов как выразителей национальных ценностей. Так, базовые архетипы, определяющие все лучшее в русской культуре, можно назвать метаконцептами, представляющими ее ценностно-иерархический спектр. Все сказанное подкрепляет до сих пор дискутируемый тезис о ценностной природе архетипа.

«Мир» — концепт, переросший в архетип

Обретая имя, концепт становится фактом культуры. Напомню степановское: «Исконный словарный состав — вот первое оригинальное достояние русской культуры». Свое исследование концепта ученый начинает с этимологического анализа слов, воссоздающего их довербальные смысловые слои и открывая тем самым путь к запечатленному в имени коллективному бессознательному. Среди первоосновных метаконцептов, определяющих становление национального менталитета и потому обретающих архетипический статус, — «Мир»: неслучайно описанием именно этой константы русской культуры Ю. С. Степанов открывает свой словарь. Первично, в древнерусском языке, слово «миръ» (реже «мiръ») совмещало в себе два смысловых компонента: «обжитое пространство, место на земле вокруг нас» и «согласие, покой, отсутствие вражды», которые затем разошлись в других языках, но остались близкими в системе современного русского языка: мир — «вселенная, система мироздания как целое» и мир — «согласные отношения, спокойствие, отсутствие войны, ссоры». Отмечая близость семантических компонентов «обжитое место» и «покой, согласие» в слове «миръ» еще в ХI в., ученый добавляет к ним еще и компонент «жизнь»: «глубокая, т. е. индоевропейская, этимология этих элементов вскрывает их исконное родство в концептуальной сфере» [25]. 

Действительно, уже в «Слове о полку Игореве», текст которого прорезает восклицание: «О, Русская земля!», повествованию о деяниях выдающихся вождей сопутствует архетип Земли, здесь выходящий за натурфилософские границы и обретающий отчетливо политическое, социоисторическое, религиозное значение. Ведь князь Игорь и его дружина защищают свою землю, «побарая за христьяны на поганыя плъки» [26]. Земля здесь — не только «своя территория»: в такое именование вкладывались важные идеологические смыслы: «родина», «нация» и «народ», «страна» и «государство». 

Закономерно, что, рассматривая ментальное расширение концепта «Родная Земля» в восприятии русских, Степанов определяет его именно как «архетип культуры». Архетип, берущий начало в стихии древнерусской словесности, добавим мы. Сопрягаясь с духовным состоянием (покоя, согласия, миролюбия), Земля как обжитое, родное пространство и национальный космос входит в «Слове о полку Игореве» — в противовес разорительного для нее хаоса войны — и в первообраз более общего толка: Мир. 

«В период, когда племенные представления отошли в прошлое, а государственные еще не могли лечь в основу понятия национального единства, ибо государственные институты дробили, а не соединяли народное тело, именно термин “земля” стал выразителем идеи территориально-этнического единения. Он означал не только географическое пространство, но и народ, на нем обитающий, а затем и любую часть народа. “Олегъ на мя приде с Половечьскою землею”, — писал Владимир Мономах». Причем первичность такого употребления термина относится именно к «Слову»: «Достаточно просмотреть публицистику и политическую поэзию конца XVIII — начала XIX в., чтобы убедиться в том, что термин “Русская земля” входит в оборот… только после появления “Слова о полку Игореве”» (курсив наш. — А. Б.) [27].

Подобные аспекты терминологического содержания стали столь сущностными для русской литературы, что переросли в значимую часть бинарного архетипа, обозначенного в заглавии одного из ключевых произведений мировой классики — я имею в виду роман-эпопею Л. Толстого «Война и мир». С другой стороны, метаконцепт «Мир» послужил основой для аналитических построений, связанных с идеей «ментального пространства»: «ментальный мир» и пр. 

Мир — Пространство — Архетип

Начиная с глубокой древности до современности выстраивается некая единая линия: концепт «Пространство» сопряжен с концептом «Мир» — причем не только и не столько в географических, сколько в ментальных параметрах. В древнерусской литературе, как отмечалось, одно из значений «Мира» — свое, обжитое пространство. Но этот концепт претерпевает ментальное расширение, доходя до пространственности Космоса, Вселенной. Такое расширение становится возможным в связи с формированием этого концепта на грани реального и идеального.  

Д. С. Лихачев отмечает сопряжение идеи пространства в древнерусской литературе и искусстве с «надмирным» осознанием мира, где доминирует не личностный, но надындивидуальный взгляд, отражающий, добавлю, национальное коллективное бессознательное. Нагляднее всего это представлено в иконописи, где возникает образ мира, построенный по принципу иерархии — в довербальном виде. «Ближе всего к зрителю то, что важнее, — Христос, богоматерь, святые и т.д. Отступя и в сильно уменьшенных размерах изображаются здания… деревья… В миниатюрах изображается город целиком, но он сокращен до одной сильно схематизированной городской башни. Башня как бы замещает город. Это символ города. Предметы бытовой обстановки… уменьшаются относительно человеческих фигур мало: те и другие слишком тесно между собой связаны… В результате внутри иконы создается некая иерархия размеров изображения» [28]. Все это, впрочем, создает более широкую проекцию — на возможную будущую классификацию архетипов в русской культуре/литературе: от нуминозных (Божественное и Дьявольское начала) к социоисторическим (Деревня и Город) и натурфилософским (Земля и др. ), а далее — к личностным, раскрывающим изначально единый архетип Человека. 

В древнерусской литературе в архетип Русской Земли/Мира входят географические названия, имена князей и пр. Так идея мира/пространства с самого начала сопрягается с ономастикой, с ономастическим пространством культуры: константность достигается через восприятие постоянных именований (топоса, людей) как семантически значимых и знаковых с мировоззренческой точки зрения.

В нынешних научных версиях возникает модификация «ментальный мир», нередко заменяемая синонимом «ментальное/воображаемое пространство». Так, в трудах Московской семиотической школы, культивировавшей «понимание пространства как основного семиотического конструкта», наблюдается антропологическое «постижение любого пространства, в том числе и геопространства, через постижение его душой человека»: т.е. как «ментальное пространство» [29].

По своей структуре концепт Мир, как и производный от него архетип, отчетливо бинарен, и не только в смысле расширения: «свое географическое пространство» — «ментальный мир» — «вселенная». Согласно Степанову, эта категория градуируется по нескольким линиям, которым соответствуют оппозиции «внешнее/внутреннее», «личное/безличное», «природное/человеческое», «свое/чужое (необжитое, невочеловеченное)». 

Иная грань соотношения «Мир — Пространство — Архетип» обнаруживает то, что каждому архетипу соответствует свой ментальный мир: некое именное пространство, формирующееся по принципу именного расширения — наращивания смыслов через расширение именного ареала. В этом плане не только Мир воспринимается как определенный метаконцепт-архетип, но и каждый архетип, в процессе интеллектуально-речевой деятельности человека, творит свой собственный мир.

Если же рассматривать категорию «(ментальное) пространство» в сравнительном аспекте, то на первый план выходят «семиосфера» Ю. М. Лотмана, а также «концептосфера» Д. С. Лихачева и «концептуальное пространство» Ю. Е. Прохорова, понимаемое как «совокупность исторически сложившихся базовых структурных элементов организации человеческого бытия, закрепленных в наборе семиотических сфер, именованных в наборе семиотических сфер и обеспечивающих существование человека в реальном пространстве» [30].  

 
*   *   *

В целом, культура есть «совокупность концептов и отношений между ними, выражающихся в различных “рядах”», в том числе в «парадигмах», «константах», «эволюционных семиотических рядах» и пр. Каждый концепт, константа, архетип входит в такие ряды, составляющие единое «резонантное пространство» (В. Топоров) культуры и определяемые отношениями преемственности. Каждое явление индивидуального порядка сопряжено с общим целым — потому и рождает отклик, звук, идею, образ… 

Очевидно, мы можем говорить о некоем коллективном культурном пространстве, сложившемся на основе единого «генетического кода», стихийно регулируемых, интенсивных процессов «культурного бессознательного» и «памяти культуры»: через чтение и восприятие друг друга авторами различных произведений, обратное воздействие на художественный процесс читательского и зрительского восприятия (через отклики, письма, дискуссии и т.п.), а также литературной критики и культурологии. 

 

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Напомню: «Словесное художественное произведение может образовывать само по себе индивидуальную знаковую систему» (Степанов Ю.  С. Язык и метод. М., 1998. С. 72). Шире — под знаковой системой может пониматься культура в целом как свод художественных произведений, созданных на различных (мета)языках: от собственно словесного до музыкального, театрального и т.п.

[2] Аскольдов С. А. Концепт и слово // Русская словесность: от теории словесности к структуре текста : антология. М., 1997. С. 269.

[3] Степанов Ю. С. Константы : словарь русской культуры. М., 2001. С. 43.

[4] Это относится и к внесловесным видам искусств, т.к. им неизменно сопутствуют аналитические аналоги: размышления искусствоведов о метаязыках, присущих тому или иному виду искусства.

[5] Прохоров Ю. Е. В поисках концепта. М., 2009. С. 143.

[6] Воробьев В. Лингвокультурология (теория и методы). М., 1997. С. 60.

[7] Стернин И. А. Методика исследования концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж, 2001. С. 58, 62.

[8] Прохоров Ю. Е. Указ. соч. С. 22.

[9] Аскольдов С. А. Указ. соч. С. 267.

[10] «Художественный концепт не есть образ или если и содержит его, то случайно и частично. Но он несомненно тяготеет именно прежде всего к потенциальным образам… (курсив наш. — А. Б.). В нем «родовое» есть органический сросток возможных образных формирований, определяемый основной семантикой художественных слов» (Аскольдов С. А. Указ. соч. С. 275).

[11] Там же. С. 269.

[12] Степанов Ю. С. Язык… 

[13] Аскольдов А. С. Указ. соч. С. 269.

[14] Там же. С. 278.

[15] Там же. С. 273–274.

[16] Степанов Ю. С. Константы… С. 43.

[17] Ср., например: «Концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека… Потенции концепта тем шире и богаче, чем шире и богаче культурный опыт человека» (Лихачев Д.  С. Концептосфера русского языка // Русская словесность: от теории словесности к структуре текста : антология. М., 1997. С. 281).

[18] Лихачев Д. С. Указ. соч. С. 281.

[19] Там же. C. 282.

[20] Степанов Ю. С. Слово // Русская словесность: от теории словесности к структуре текста : антология. М., 1997. С. 289.

[21] Степанов Ю. С. Константы… С. 43–44, 67.

[22] Archetype // The New Encyclopedia Britannica. Chicago, 1990. V. 1. P. 529.

[23] Смирнов И. П. Диахронические трансформации литературных жанров и мотивов // Wiener Slawistischer Almanach. Wien, 1981. Sonderband 4. S. 60.

[24] Степанов Ю. С. Константы… С. 84–85.

[25] Там же. С. 88–89.

[26] О, Русская земля! М., 1982. C. 73.

[27] Лотман Ю. М. «Слово о полку Игореве» и литературная традиция ХVIII — нач. ХIХ в. // Слово о полку Игореве — памятник ХII в. М. ; Л., 1962. С. 332–333.

[28] Лихачев Д. С. Указ. соч. С. 341.

[29] Николаева Т. Н. Введение // Из работ Московской семиотической школы. М., 1997. С. ХХIV, ХХХVII.

[30] Прохоров Ю. Е. Указ. соч. С. 102.

© Большакова А. Ю., 2012

Статья поступила в редакцию 12 января 2012 г.

Большакова Алла Юрьевна,
доктор филологических наук,
ведущий научный сотрудник,
Институт мировой литературы им. А. М. Горького РАН (Москва),
e-mail: [email protected]

Психодиагностическое обследование как экспериментальная процедура в исследованиях интеллекта и креативности

Традиционно различают психодиагностическое обследование и экспериментальное исследование: в ходе первого, как правило, имеет место одно измерение, в ходе второго – измерений как минимум два, а их сопоставление определяет степень экспериментального воздействия, различие в экспериментальных условиях и т. п. (вариации независимой переменной). Процесс психодиагностического обследования различных видов интеллекта и креативности, реализованный в виде батареи тестов, рассматривался нами как экспериментальная процедура, которая предполагала, что имеет место влияние выполнения одних тестовых заданий на другие. Было проведено исследование влияния позиционного чередования тестов, диагностирующих различные виды интеллекта и креативности в различных психодиагностических ситуациях. Основной идей проведения исследования явилось выяснение влияния предварительного выполнения одних тестов на уровень результатов других. Во всех группах тестировался вербальный и невербальный интеллект (тест Амтхауэра) и вербальная и невербальная креативность (тесты Медника и Торренса).

Было проведено два исследования влияния позиционного чередования тестов, диагностирующих различные виды интеллекта и креативности в различных психодиагностических ситуациях. Первая – это ситуация отбора с предельно жестким контролем выполнения заданий тестирования. Жесткий социальный контроль обеспечивался не только организаторами проведения отбора, но и самими участниками группового тестирования, поскольку успешность прохождения тестирования была крайне значимой для участников, порождая выраженную конкуренцию.

Первая ситуация возникла при тестировании, которое проводилось по заказу крупной немецкой технической фирмы, специализирующейся на производстве техники для морского флота. Учебный центр данной фирмы совместно с центром подготовки менеджеров при Российской академии управления организовал подготовку российских менеджеров, предполагающую длительную стажировку в Германии. Исключительная привлекательность условий обучения спровоцировала жесткую конкуренцию среди участников. С другой стороны, организаторы отбора настаивали на «максимальной объективности психологического тестирования», предполагая при этом максимально жесткий контроль за проведением тестирования и исключительно формальные отношения с участниками отбора.

Исследование проводилось в два этапа. На первом этапе проводилось тестирование с использованием Краткого отборочного теста и социологической анкеты. Предварительный отбор проводился по формальным критериям на основе социологической анкеты. Окончательный отбор проводился с использованием бланковых групповых тестов Амтхауэра, Медника, Торренса, «Минимульт», ситуационного теста «Групповое решение инженерной задачи», комплексной проверки знания немецкого языка.

Мы организовали специальным образом проведение группового бланкового тестирования. Были сформировали четыре группы обследуемых (46, 53, 58 и 52 человека, всего 209) с различными планами проведения тестирования и уравненные по интеллекту, измеренному при предварительном тестировании.

Влияние предварительного выполнения заданий тестирования различных типов интеллекта и креативности друг на друга графически представлено на рисунке 1.

Полученные результаты свидетельствуют о том, что отношения между интеллектом и креативностью при позиционном чередовании заданий носят сложный характер.

Предварительное выполнение заданий на креативность приводит к значимому снижению соответствующего типа интеллекта (актуализация вербальной креативности понижает вербальный интелект, невербальной – невербальный интеллект).

Предварительное выполнение заданий на интеллект приводит к снижению вербальной креативности, но задания на невербальный интеллект повышают невербальную креативность.

Рис. 1. Схема взаимовлияния различных типов интеллекта и креативности в условиях высокого социального контроля

Предварительное выполнение повышает уровень (сплошные линии) Предварительное выполнение понижает уровень (пунктирные линии)

Рис. 2. Схема взаимовлияния различных типов интеллекта и креативности в условиях низкого социального контроля

Предварительное выполнение повышает уровень (сплошные линии) Предварительное выполнение понижает уровень (пунктирные линии)

Можно сделать вывод, что в условиях жесткого социального контроля между интеллектом и креативностью существуют в определенном смысле антагонистические отношения: выполнение заданий, актуализирующих одни способности, приводит к снижению уровня других.

Вторая ситуация – ситуация консультации (добровольного психологического обследования), минимизирующая социальный контроль и позволяющая обследуемым действовать максимально свободно (обращаться за помощью к диагносту, «выходить» из ситуации тестирования в любой момент и т. д.) – сложилась при проведении тестирования учеников десятых классов, добровольно пожелавших узнать о себе и своих возможностях в рамках консультационной помощи по выбору будущего профиля обучения и дальнейшего обучения в вузе. Хотя тестирование и было групповым, оно проводилось в максимально комфортной обстановке и допускало максимально корректное и дружелюбное взаимодействие с диагностом по поводу выполнения заданий.

Обследование проводилось в четырех десятых классах школ № 1188 и 1199 г. Москвы (по два из каждой школы). Каждая экспериментальная группа включала примерно поровну учеников из двух классов из разных школ. Всего в исследовании приняли участие 120 человек.

Выявленное влияние предварительного выполнения заданий тестирования различных типов интеллекта и креативности друг на друга графически представлено на рисунке 2.

Полученные результаты свидетельствуют о следующем.

Предварительное выполнение заданий на вербальную креативность повышает оба типа интеллекта (и вербальный, и невербальный). Предварительное выполнение заданий на невербальную креативность значимо понижает уровень невербального интеллекта. Предварительное выполнение заданий на невербальный интеллект повышает невербальную креативность и понижает вербальную. Предварительное выполнение интеллектуальных заданий (как вербальных, так и невербальных) понижает вербальную креативность.

Сопоставляя результаты обоих исследований, можно заметить, что исследуемые изменения отношений между диагностом и обследуемым не приводят к изменению взаимовлияний между невербальным интеллектом и невербальной креативностью при позиционном чередовании. Также остается неизменным и влияние невербального интеллекта на вербальную креативность.

Ослабление социального контроля и установление более «дружеских» отношений между психодиагностом и обследуемым приводит к тому, что предварительное выполнение заданий на вербальную креативность приводит к значимому повышению уровня невербального и вербального интеллекта; предварительное выполнение заданий на вербальный интеллект повышает уровень вербальной и невербальной креативности. Другими словами, менее формальные отношения приводят к большему влиянию вербальности при актуализации как креативности, так и интеллекта. Стоит также заметить, что исчезает негативное взаимовлияние вербальной креативности и вербального интеллекта. Можно сказать, что снижение социального контроля приводит к согласованному, положительному «подкреплению» вербальных интеллектуальных и креативных проявлений.

Поскольку любые тесты на невербальный интеллект и креативность предполагают вербальную инструкцию, то мы предположили, что эффект позиционного чередования может наблюдаться и «внутри» теста. Более того, во многих тестах наблюдается смешение различных материалов: вербальных, семантических, символических. Так, в известном фигурном тесте Торренса испытуемому необходимо было не только дорисовать предлагаемые фигуры, но и дать им название. По основному заданию (соответственно основному материалу, используемому в тесте) тест квалифицируется как предназначенный для измерения невербальной (изобразительной) креативности. Однако с каким типом креативности (и/или интеллекта) связаны результаты, полученные при анализе вербальной продукции в данном тесте, является открытым вопросом.

Было проведено специальное исследование взаимосвязи неспецифических показателей вербальной продукции в тестах, предназначенных для диагностики невербальной креативности, в котором приняло участие 139 человек. Тестирование проводилось с использованием следующих методик: субтест «Завершение картинки» из теста творческого мышления Е. П. Торренса, тест отдаленных ассоциаций С. Медника, сокращенный вариант теста Р. Амтхауэра. Для данных теста Торренса были посчитаны неспецифические показатели вербальной продукции, по аналогии с показателями креативности – общая продуктивность и оригинальность предложенных названий.

Было показано, что неспецифические показатели вербальной продукции в фигурной форме теста Торренса значимо связаны с показателями невербальной креативности по данному тесту, но не связаны с показателями вербальной креативности по тесту Медника и с показателями вербального и невербального интеллекта по тесту Амтхауэра.

Полученные результаты показывают перспективность предложенного подхода, в ходе которого психодиагностическая процедура рассматривается как экспериментальная (точнее, квазиэкспериментальная), при этом полученные результаты вносят существенную неопределенность в задачу квалификации теста по материалу. Реализация предлагаемого подхода открывает новые перспективы для ситуативного изменения уровня креативности и интеллекта в психологической и педагогической практике.

Методические рекомендации по организации системы обучения русскому языку как неродному на базе оу санкт-Петербурга Шерстобитова И. А (стр. 4 из 5)

Обучение произношению должно строиться на основе сознательного усвоения артикуляции звуков и интонации с соблюдением как минимум двух принципов. Первый из них – путь от простого к сложному. Приведем пример такой работы при изучении темы «Звуковой символизм К.Бальмонта». В книге «Поэзия как волшебство» (1916) он пишет: «Вслушиваясь долго и пристально в разные звуки, всматриваясь любовно в отдельные буквы, я не могу не подходить к известным угаданиям, я строю из звуков, слогов и слов родной своей речи заветную часовню, где все исполнено углубленного смысла и проникновения». Бальмонт начинает свое рассуждение со сравнительной характеристики гласных и согласных: «Гласные это женщины, согласные это мужчины… хоть властительны согласные, и распоряжаются они, считая себя настоящими хозяевами слова, не на согласной, а на гласной бывает ударение в каждом слове». Главный среди гласных — А, среди согласных — М. «А — первый звук, произносимый человеком, что под влиянием паралича теряет дар речи. А — первый основной звук раскрытого человеческого рта, как М — закрытого. М — мучительный звук глухонемого, стон сдержанной, скомканной муки, А — вопль крайнего терзания истязаемого. Два первоначала в одном слове, повторяющемся чуть ли не у всех народов — Мама.

Работая с темой «Словообразование», важно использовать научную терминологию, то есть преподавать язык как науку. Такое преподавание для инофонов открывает алгоритмы (модели) познания языка. Приведем пример. Тема «Словообразовательные особенности глагола».

Исследователи подчеркивают, что «образование приставочных глаголов является одним из звеньев словообразовательной системы русского языка и представляет собой микросистему». Можно в рамках каждой темы выявить закономерности взаимодействия глагольных приставок с корневыми производящими и определить словообразовательные типы.

Обратимся к словарной статье:

Ворчать – сердито бормотать.

Наворчать – побранить.

Наворчаться – вдоволь ворчать некоторое время.

Проворчать – ворча, произнести.

Разворчаться – начав ворчать, продолжать не переставая.

На материале этой статьи можно выделить следующие актуальные значения префиксов: на- (в значении результат действия), про- (в значении процесса), раз- (в значении начала действия). Следует учитывать в словообразовательных особенностях не только приставочное образование, но и постфиксальное (-ся).

Как мы видим, это полезно для инофонов, т.к. открывает смысл приставок, их значение, модели словообразования в иностранном для них языке.

Возьмем еще одну тему «Грамматические функции русских предлогов».

В зависимости от устойчивости индивидуального лексического значения предлоги делятся на автосеманитические и синсемантические. Для первых характерно, что их индивидуальное значение устойчиво и мало зависит от лексических значений тех полнозначимых слов, с которыми они сочетаются. Сюда относятся все производные (простые и составные) предлоги, которые еще сохраняют связь со словами, от которых они произошли (около, ввиду, в силу, в связи с, благодаря). Таким предлогам свойственна семантическая однозначность или такая полисемия, при которой сохраняются связи между отдельными значениями. Около леса, около шести часов – пространственная близость к какому-то предмету.

Синсемантические предлоги – это те предлоги, семантика которых очень ослаблена и во многом зависит от семантики окружающих слов. Это первообразные предлоги (в, на, за, из, о, к, от …), которые могут выражать различные смыслы.

Например. В русском языке значение предлога в словосочетании выясняется в связи с частями речи:

Жить в Москве, на Кавказе, на прошлой неделе – пространственные и временные значения предлогов «в» и «на» определяются значением имен существительных, а в сочетаниях

Пригласить в библиотеку, приехать на завод – различные лексические значения предлогов определяются значениями глаголов.

Для инофонов трудность в том, что в русском языке много предлогов, которые используются с определенными падежными формами (от-, до- только род.п., к – только с дат., перед, над – только с твор.), а другие могут употребляться с разными падежами. В этом случае они имеют различные значения. Некоторые русские предлоги, употребляясь с несколькими падежами, могут выражать как пространственные, так и временные и причинные отношения. Поэтому при обучении необходимо обращать внимание учащихся на то, какие предлоги могут употребляться с каким падежом.

Интерес к занятиям формируется содержанием учебного материала, организацией учебной деятельности учащихся. Внимание учеников привлекает новизна учебного материала, его практическая значимость, расширение знаний по определенным темам.

Необходимо следить за тем, чтобы в течение урока в равной степени были задействованы все каналы восприятия речевой информации. Психологи считают, что для процесса обучения справедливо положение о том, что чем больше анализаторов включается в работу, тем эффективнее усвоение изучаемого материала. Это значит, что наши обучаемые на каждом занятии должны и слушать, и говорить, и смотреть, и писать. Причем именно слуховая память развивает интеллект.

Таким образом, предъявляя тот или иной языковой материал, было бы полезно соблюдать следующую схему: новое слово, словосочетание или грамматическую модель учащийся сначала должен услышать (для этого мы произносим образец), потом увидеть (мы пишем его на доске), потом повторить, и, наконец, записать.

Совет 4. Работа со словом как с концептом: культурологическая методика в обучении учащихся-инофонов

В современной методике обучения русскому языку и развитию речи сегодня превалирует работа со словом как с системой смыслом, т.е. работа с концептом. Почему? Концепт подразумевает содержательную многоаспектность понятия, богатство ассоциаций и представлений (смыслов), обеспечивает формирование «чувства знания», «возрастание гуманности» (Д.Андреев «Роза мира»). Следовательно, концепт – это новая «упаковка» текста, обеспечивающая его многомерность и многоканальность (вербальность и невербальность используемых знаков). В условиях, когда текстовое пространство сокращается, а информационный объем увеличивается, концепт становится той современной образовательной средой, которая позволяет рассматривать любой текст как гипертекст, как ссылочную среду, как код, и соответственно организовывать другое речевое поведение, адекватное запросам современного ребенка.

Любой человек – своего рода концептоноситель (Д.С.Лихачев), который может по-разному расшифровывать концепт в зависимости от своих ценностно-смысловых ориентиров, выраженных в социокультурном опыте [8]. Технология концептуального анализа направлена на освоение знаний средствами развития интеллектуальных умений учащихся, необходимых не только в учебе, но и в обычной жизни: умения работать со словарями, с текстами культуры и искусства; анализировать и систематизировать ценности и смыслы слов как концептов; принимать концептуально выверенные решения как на основе социокультурного опыта, так и на основе сформированных данной технологией навыков конструирования собственного знания, критичности как качества личности, умения реализовывать себя, получая положительные эмоции от процесса обучения.

Рассмотрим технологию концептуального анализа. Ассоциативный этап выявляет личностное знание о концепте, актуализируя систему ценностей и смыслов учащегося. Словарный этап концептуального анализа подразумевает работу с разными словарями, отражающими социальный и предметный культурный опыт. Выделение ключевых слов (личностных смыслов) в определениях, их интерпретация, установление с помощью словарей сочетаемостных (контекстных) свойств концепта-понятия подразумевает линейное и нелинейное «развертывание» концепта. Таким образом, словарное воплощение концепта это не только освоение базовых знаний как культурного опыта, но и формирование на его основе системы ценностей и смыслов (личностного знания о концептах). Концепт подразумевают воспитание человека культуры, «облагороженного образами» (Д.Андреев). Контекстуально-метафорический этап – это этап текстовой коммуникации. Наиболее ценным является то знание, которым не стыдно поделиться, – знание поколений о культуре. Анализ художественных, искусствоведческих, философских и научно-популярных текстов (из журналов, газет, Интернета) как интертекстов не только способствует формированию информационной и культурной компетентностей учащихся, но, открывая перед учащимися философию слова, делает по-настоящему современным содержание предмета, дополняет материал учебника. Анализ текстов культуры (ценностно-смысловое чтение) развивает компетентности в решении моральных проблем на основе личностного выбора, формирование нравственных чувств и нравственного поведения, осознанного и ответственного отношения к собственным поступкам. Чрезвычайно велика роль наглядности на этом этапе. Если возьмете за правило регулярно работать с рисунками, Вы увидите, что на основе визуального ряда обучаемые говорят не только более свободно, но и более правильно. Но надо помнить обо всех каналах восприятия учащимися информации. Визуалы – 35%, аудиалы – 15 %, кинестетики – 30%, дигиталы -20% – логики.

Концептуальный этап — это этап смыслотворчества. Он способствует получению нового знания о концепте как о предметном, межпредметном и надпредметном понятии, его преобразованию и применению в учебных, учебно-проектных и социально-проектных ситуациях. Также на концептуальном этапе формируются ценностно-смысловые отношения обучающихся к концепту как к личностно значимому объекту, ведь решение задачи на познание смысла есть решение задачи на «жизнь». (Что это значит для меня?) Прохождение концептуального этапа обеспечивает формирование представления о русском языке как одном из важнейших способов познания человеком окружающего мира, как важ­нейшем элементе культурного опыта человечества. То есть на концептуальном этапе формируется умение понимать широкий контекст полученных знаний или умение концептуализировать знание.

Как работает связь? | Психология сегодня

Невербальное общение посредством взгляда и жестов

Источник: Wikimedia Commons, используется с разрешения

В части 1 этой серии из трех частей «Как работает коммуникация?» Я ввел различие между кинезикой (язык тела, включая жесты, взгляд и мимику) и параязыком (интонация и другие аспекты тона голоса, сопровождающие вербальную или устную речь).

Мы увидели, что эти два типа невербальных сигналов вносят важный вклад в социальное значение при разговоре лицом к лицу. Но каждый из них выполняет разные функции в общении, обеспечивая разные типы значений, чем сам язык. Я исследую эти вопросы здесь.

Психология межличностного поведения

В эпохальном исследовании 1960-х и 1970-х годов покойный британский психолог Майкл Аргайл утверждал, что, хотя мы используем разговорный язык (он же словесные сигналы) для передачи информации о событиях и положениях дел, невербальная информация, такая как интонация (параязык), выражение лица и жесты (кинезика) используются для выражения коммуникативного отношения к другим людям и, отчасти, для установления и поддержания раппорта в межличностных взаимодействиях.Его бестселлеры по психологии межличностного поведения и телесного общения остаются классикой и сделали Аргайла, оксфордского доктора, одним из самых известных социальных психологов двадцатого века.

Одна из причин выразительной силы параязыка и кинезики заключается в том, что передача эмоциональных сообщений невербальными сигналами менее опасна для лица. Во-вторых, мы менее способны подавлять невербальные эмоциональные реакции. Действительно, это было наблюдение Дарвина в одном из самых ранних трактатов о невербальной коммуникации: Выражение эмоций в человеке и животных , опубликованном в 1872 году.

Многие аспекты нашего языка тела, особенно отображение основных эмоций, таких как страх, гнев, счастье и печаль, — в выражениях лица — являются непроизвольными. А это означает, что информация, которую мы получаем в результате невербального общения, может подорвать то, о чем говорят сами слова — гражданское «Приятно видеть вас», произнесенное вашим бывшим после беспорядочного разрыва, может быть искажено стиснутыми зубами через что кажущаяся шутка вам выплюнута; это дает более точное представление о том, что она или она чувствует, когда сталкивается с вами. Невербальные сигналы также сохраняются, когда слова иссякают: язык тела непрерывен, сохраняется во время неловкого молчания и обеспечивает постоянный поток информации, чтобы мы могли прочитать истинные мысли и чувства другого человека.

В частности, мы используем невербальные коммуникативные сигналы, чтобы выразить наши эмоции, наше отношение к адресату и другим людям, а также к передаваемому сообщению. Мы также используем невербальные сигналы, чтобы управлять потоком продолжающегося разговора между говорящими и адресатами, например, когда мы закончили говорить и хотим отказаться от «слова»; мы также используем их, чтобы представить нашу личность и в культурных ритуалах, таких как приветствия.

Очевидный пример последнего — различие между так называемыми культурами с высоким и низким уровнем контактов: является ли культура «чувствительной» или нет. Сравните стереотип выразительной теплоты средиземноморских европейцев или жителей Латинской Америки — множество случайных прикосновений рукавов, поз с открытым телом, улыбки и зрительного контакта — со стереотипом известной жесткой жесткой верхней губы британцев. дисфункциональная, эмоциональная фригидность романов и фильмов о Джеймсе Бонде.

Информация, полученная на основе языкового и невербального общения: правило 7% -38% -55%

В области психологии было проведено обширное исследование того, насколько много внимания мы уделяем невербальному общению, особенно в сфере передачи эмоций. В раннем известном исследовании психолог Альберт Мехрабиан сравнил относительный вклад языка, паралингвистических сигналов и языка тела в передачу социального значения.

В одном исследовании испытуемых просили оценить, был ли говорящий положительным или отрицательным, произнося определенные слова, такие как ужасные или дорогие.Мехрабиан исследовал два режима: лингвистический и паралингвистический. Иногда отрицательное слово (например, «ужасно») произносилось с использованием положительного тона голоса — например, с более высоким диапазоном и нарастающим тоном — в то время как положительное слово (например, «дорогой») произносилось с использованием отрицательного контура высоты тона.

Мехрабиан обнаружил, что в таких случаях паралингвистический сигнал важнее языковой моды. Когда эмоциональное выражение в паралингвистическом режиме отклонялось от значения слова, испытуемые уделяли больше внимания невербальному сигналу.

правило общения 7-38-55%

Источник: Правильное отношение, используется с разрешения

Во втором исследовании Мехрабиан добавил к смеси второй тип невербальных сигналов, а именно выражение лица. Помимо того, что они слышали положительные или отрицательные слова, испытуемым также показывали фотографии лиц людей с положительным (например, счастливым) и отрицательным (например, грустным) выражением. Он рассчитал относительную важность кинезики по сравнению с паралингвистическими сигналами и обнаружил, что испытуемые придают относительно большее значение мимикам, чем эмоциональным выражениям, обусловленным тоном голоса, в соотношении 3: 2.

Основываясь на этих двух наборах результатов, Мехрабиан использовал формулу, чтобы определить, какое эмоциональное значение субъекты получают из трех различных режимов: языка, параязыка и выражения лица (форма кинезики). Он обнаружил, что только семь процентов эмоциональных реакций его испытуемых на других исходили от языка — буквального значения слов, которые они слышали.

Напротив, впечатляющие 38 процентов приходятся на параязык, а более половины, колоссальные 55 процентов, приходится на выражение лица.Основываясь на своих данных, Мехрабиан обнаружил, что при передаче эмоциональных реакций более 90 процентов того, что мы получаем, исходит не из того, что говорят другие — из их слов, — а из того, как они это говорят и что они делают, пока говорят это.

Хотя общий вывод Мехрабиана — то, что стало известно как правило «7% -38% -55%» — поразительно иллюстрирует важность невербальных аспектов социального взаимодействия в общении, тем не менее следует проявлять осторожность. Его исследование было сосредоточено на том, как мы выражаем эмоции, и на том, как другие осуждают нас, когда мы это делаем.Более того, он использовал отдельные слова, которые были записаны на магнитофон; и все его подданные были женщинами. Поэтому его эксперименты, будучи новаторскими, были далеки от завершения.

Последующее исследование показало, что когда субъекты судят о человеке, а не просто выражают свои эмоции, вербальное общение становится более важным. Вербальный или лингвистический режим также кажется более важным, когда кто-то оценивает, является ли другой человек честным или обманчивым.И чем больше существует языка — я имею в виду, чем больше содержания предоставляется с помощью языка для адекватного объяснения чего-либо, например, при пересказе сложного рецепта еды или при предоставлении подробных инструкций о том, как что-то построить, — тем более важным становится устное общение. в наших ответах другим.

Наконец, и, возможно, предсказуемо, пол адресата и говорящего влияет на относительную важность способа, используемого для целей коммуникации, будь то вербальный или невербальный.Тем не менее, все это показывает, что для эффективного общения требуются как вербальные, так и невербальные сигналы — и именно невербальные сигналы, по-видимому, особенно направлены на облегчение эмоционального выражения и стимулирование сочувствия.

Функция тихих сообщений

В повседневном разговоре мы иногда отправляем смешанные сообщения. Сказать кому-то, что, конечно, он не обидел вас, избегая зрительного контакта и демонстрируя закрытый язык тела, говорит им, что они очень сильно обидели.В таких сценариях люди склонны отдавать предпочтение невербальным сигналам перед самими словами: язык тела важнее слов, которые они говорят. Наши безмолвные сообщения часто бывают самыми мощными.

Для того, чтобы общение было действительно успешным, оно должно использовать разные способы, как правило, одновременно, и избегать смешанных сообщений: когда язык тела и параллельный язык не совпадают с тем, что говорят сами слова.

Взять жест: наши жесты детально настраиваются так, чтобы они совпадали с нашими произнесенными словами.Они не только подчеркивают нюансы и дополняют наши произнесенные слова — указательный палец показывает, какую выпечку мы выбрали, при этом ничто так не оскорбляет, как показание кому-то пальца, жесткое оскорбление — мы также, кажется, не можем их подавить.

Наблюдайте за кем-нибудь по телефону; они будут жестикулировать, несмотря на то, что их жесты не будут видны собеседнику на другом конце линии. В лабораторных условиях, когда психологи проводят эксперименты, в которых испытуемые должны общаться без жестов, разговорная речь страдает; если жесты подавляются, наша речь фактически становится менее плавной.Нам нужен жест, чтобы говорить правильно. И, по некоторым сведениям, жесты могли даже быть маршрутом, по которому язык пошел в своем эволюционном возникновении.

Зрительный контакт — еще один мощный сигнал, который мы используем в повседневных встречах. Мы используем его для управления нашим разговорным взаимодействием с другими людьми. Во время разговора говорящие отводят взгляд от адресата, но устанавливают зрительный контакт, чтобы сигнализировать об окончании произнесения. Мы смотрим на адресата, чтобы получить обратную связь, но отводим взгляд, когда не одобряем то, что он говорит.Мы также смотрим на адресата, чтобы подчеркнуть свою мысль.

Взгляд, жест, выражение лица и просодия речи — мощные невербальные сигналы, передающие значение; они позволяют нам выражать нашу эмоциональную сущность, а также предоставляют эффективные и динамичные средства управления нашими взаимодействиями на мгновенной основе. Взаимодействие лицом к лицу является мультимодальным, при этом смысл передается множеством, дублирующих и дополняющих друг друга способов. Это обеспечивает богатую коммуникативную среду с множеством подсказок для координации и управления нашим разговорным взаимодействием.

По сути, язык, параязык и кинезика образуют единый коммуникативный сигнал. Подавление одного невербального сигнала, например жеста, оказывает пагубное влияние на речевой сигнал. Визуальная информация, полученная с помощью кинезики, звуковая информация, передаваемая с помощью параязыка, и лингвистическая информация, передаваемая с помощью (разговорного) языка, — все это необходимо для полного понимания смысла предполагаемого говорящего, передаваемого в высказывании.

Понимание связей между вербальными и невербальными сообщениями — класс MTTC (видео)

Язык тела

Хотя мы часто очень полагаемся на слова, которые человек использует для передачи своего сообщения, язык тела может быть не менее важным средством коммуникации.В общем, язык тела относится к способам, которыми человек общается с помощью жестов, позиций или движений.

Например, когда ваша подруга закатила глаза в предыдущем примере, она использовала язык тела (невербальное общение), чтобы сообщить, что она раздражена и что ее слова нельзя воспринимать всерьез.

Язык тела — один из наиболее важных способов нашего общения с другими, как сам по себе, так и в качестве дополнения к словесному сообщению. Представьте, что вас знакомят с новым человеком, который с энтузиазмом протягивает руку, смотрит вам в глаза и улыбается вам.Не говоря ни слова, они передали вам, что они дружелюбны или вежливы и рады встрече с вами.

Добавив к этому словесное общение, этот человек мог бы с энтузиазмом пожать вам руку и рассказать, как он счастлив познакомиться с вами. Устное сообщение (например, «рад познакомиться») соответствует их восторженному языку тела, что говорит о том, что их сообщение подлинное и заслуживает доверия.

Легко узнаваемые выражения, такие как широкая улыбка, известны как макровыражения , которые предназначены для того, чтобы их видели другие и передают определенное сообщение или эмоцию.И наоборот, если бы они сказали вам, что были рады встрече с вами, но держали руки скрещенными, глядя в сторону, вербальная коммуникация не соответствовала невербальной, что должно указывать на то, что что-то не так.

Бессознательное невербальное общение

Хотя любой из типов общения может эффективно использоваться сам по себе, они обычно используются вместе для передачи сообщения. Однако, хотя мы часто очень сильно контролируем наше вербальное общение, наше невербальное общение может быть бессознательным.

В некоторых случаях это может быть быстрый жест, который мы делаем, не задумываясь, например, вскидываем руки, когда кто-то подрезает вас в пробке. В других случаях, однако, они могут быть гораздо меньшими невербальными сигналами, которые большинство людей не заметили бы, если бы не знали, что искать. Последнее из этих двух известно как микровыражение , которое представляет собой очень краткое непроизвольное выражение, которое человек делает, когда пытается что-то подавить или подавить.

Представьте, что вы допрашиваете кого-то, кого подозреваете в ограблении банка.Когда вы спрашиваете, где он был в ночь, когда было совершено ограбление, он сообщает вам, что спал дома, но вы замечаете, что сразу после того, как он заговорил, на его лице мелькнула гримаса. Вы можете задаться вопросом, почему, если он говорит вам правду, на его лице появляется негативное выражение.

В целом, мы социально приучены считать, что лгать о важных вещах — плохо. Таким образом, когда подозреваемый в преступлении лжет о своем местонахождении в ночь ограбления, его лицо отражает очень краткую негативную реакцию на нарушение социальной традиции, согласно которой ложь — это плохо.

Вербальные и невербальные отношения

В каждом из этих примеров невербальное общение, такое как саркастический тон, зрительный контакт и микровыражения, многое говорит вам о сообщении и о человеке, отправляющем это сообщение. Другой способ подумать об этом — невербальное общение может поддерживать или противоречить вербальному общению и быть невероятно важной частью информации при попытке интерпретировать сообщение человека.

Умение интерпретировать вербальное и невербальное общение вместе означает нечто большее, чем просто понимание сообщений или определение того, говорит ли кто-то правду; они также могут помочь вам лучше понять эмоциональные потребности других людей.Помните гипотетическую встречу с новым человеком, который говорит «приятно познакомиться», но не смотрит в глаза и скрещивает руки? Это оба невербальных признака того, что человеку некомфортно. Осознавая это, вы можете приложить усилия, чтобы дать положительный и поддерживающий ответ, проявив вежливость и дружелюбие, направляя беседу и, как правило, пытаясь сделать их более комфортными.

Улучшение вашей способности распознавать невербальные сигналы в контексте вербального сообщения может сделать вас лучшим коммуникатором, независимо от того, говорящий вы или слушатель.

Резюме урока

Хорошо, давайте на минутку вспомним, что мы узнали. Когда дело доходит до получения или интерпретации сообщений от других, понимание связи между вербальным (то есть словами и звуками) и невербальным общением (то есть жестами, выражениями и языком тела) может значительно улучшить ваши коммуникативные навыки.

Хотя мы в значительной степени полагаемся на слова, язык тела , который относится к способам, которыми человек общается с помощью жестов, положений или движений, а также других жестов, может легко изменить смысл сообщения.

Когда выражение осознано и легко распознается другими, эти макровыражения , которые предназначены для того, чтобы их видели другие и передают определенное сообщение или эмоцию, могут быть свидетельством того, что человек искренний. С другой стороны, бессознательные микровыражения , которые представляют собой очень краткое непроизвольное выражение, которое человек делает, когда он пытается что-то подавить или подавить, могут свидетельствовать о том, что говорящий что-то скрывает и отправляет смешанное сообщение.

Все, что вам нужно знать о нарушениях вербального и невербального обучения

«Нарушения обучаемости» — это обобщающий термин, используемый для описания ряда конкретных нарушений обучаемости, таких как дислексия или расстройство обработки слуха. Эти нарушения вызывают неврологические проблемы с обработкой данных, которые мешают человеку развивать навыки более высокого уровня.

В целом, люди, демонстрирующие неспособность к обучению, имеют средний или даже выше среднего интеллект.Вот почему как родителю важно помочь ребенку преодолеть разрыв между его истинным потенциалом и фактическим уровнем достижений.

Нарушения обучаемости обычно связаны с вербальными навыками, такими как чтение и письмо. Однако, если ваш ребенок обладает сильными вербальными навыками, но, похоже, испытывает трудности в других ключевых областях, особенно в тех, которые связаны с пониманием и социальными сигналами, его проблемы могут быть связаны с невербальной неспособностью к обучению.

Понимание различий между этими двумя ограничениями в обучении может помочь вам обеспечить удовлетворение уникальных потребностей вашего ребенка, чтобы он мог проявить свои сильные стороны и, в свою очередь, преуспеть.

Вербальные и невербальные нарушения обучаемости

Проблемы с чтением и письмом обычно распознаются и выявляются, когда ребенок ходит в школу, поскольку симптомы нарушения вербального обучения более очевидны.

Однако невербальные нарушения обучаемости часто недооцениваются или неправильно диагностируются. Это связано с тем, что в раннем детстве умение читать, как правило, является основным показателем академической успеваемости и успеваемости, а в некоторых случаях дети с невербальной неспособностью к обучению демонстрируют превосходные вербальные способности.

Невербальные нарушения обучаемости часто описывают совокупность проблем и недостатков, чаще всего связанных с неязыковыми областями. В этом случае проблемы с математикой могут появиться на ранней стадии. Также часто демонстрируются вопросы, касающиеся неязыковых аспектов общения, включая выражение лица, язык тела и тон голоса.

Выявление нарушений вербального и невербального обучения

Ниже приведены несколько способов определить, имеет ли ваш ребенок вербальную или невербальную неспособность к обучению.

Признаки и симптомы нарушения вербального обучения

Нарушения вербального обучения часто распознаются, когда ребенок идет в школу, поскольку ему часто трудно читать вслух, писать, говорить и слушать.

Хотя нарушения вербального обучения часто проявляются по-разному от одного ребенка к другому, следующие красные флажки могут быть признаками нарушения вербального обучения:

• Проблемы с чтением и письмом — особенно в отношении распознавания слов, беглости чтения, понимания слов и общих словарных навыков. В этом случае у вашего ребенка может быть дислексия.
• Проблемы с математикой, особенно в отношении организации и запоминания чисел, а также счета. Это то, что известно как дискалькулия, и может также проявляться у людей с невербальной неспособностью к обучению.
• Проблемы с письмом, особенно при формировании букв и слов. Правописание часто является проблемой, так же как и связность и последовательность письма. Это так называемая дисграфия.

Признаки и симптомы невербальной неспособности к обучению

По оценкам

LD Online, более 65 процентов общения на самом деле невербальное, поэтому об этой инвалидности часто забывают.

Возможные дефициты, о которых следует знать, включают:

• Понимание социальных и эмоциональных сигналов, а также информации, которая не ясна словами, например сарказм, юмор, метафоры и т. Д.
• Прагматика языка, такая как умение начать разговор или поддерживать его, а также понимание того, что и когда говорить.
• Организационные навыки, особенно в отношении сложных задач, требующих выполнения нескольких шагов.
• Аспекты различных математических понятий, включая владение пространством, временем, количеством и т. Д.

Также важно отметить, что существует сильное совпадение между невербальной неспособностью к обучению и синдромом Аспергера. Исследования показывают, что большинство детей с синдромом Аспергера соответствуют критериям невербальной неспособности к обучению, однако обратное неверно.

Что можно сделать

При правильной поддержке ваш ребенок может добиться больших успехов во всех сферах своей жизни. Наиболее важным шагом является поиск диагноза у специалиста или профессионала, имеющего опыт работы со студентами с различиями в обучении.

Развивайте себя как можно больше и, самое главное, развивайте сильные стороны вашего ребенка. Уделяйте особое внимание их увлечениям, навыкам и интересам, одновременно активно добиваясь лечения и оказания услуг в трудных областях.

Если вашему ребенку нужна дополнительная поддержка, чтобы добиться успеха в учебе, подумайте о том, чтобы обратиться в Центры баланса мозга. За более чем десять лет мы помогли более 30 000 детей улучшить критические навыки, необходимые для того, чтобы проложить более яркий путь для своего будущего.Свяжитесь с нами через Интернет или позвоните по телефону 800-877-5500, чтобы узнать больше о том, чем может помочь программа Brain Balance. Вы также можете просмотреть исследования и результаты программы на сайте.

Что такое невербальное общение и почему оно важно?

Обновлено 28 августа 2020 г.

Медицинское заключение: Стефани Дивер, LCSW

Вы, наверное, слышали о важности вашего языка тела.Об этом ходит много информации, особенно когда дело касается собеседований. Однако часто непонятно, что это такое на самом деле и почему это важно. Ниже вы найдете ответ на вопрос, что такое невербальное общение и почему это так важно для вас.

В прошлом было много упоминаний об исследовании, показавшем, что только семь процентов общения является вербальным. Хотя это «правило» в значительной степени опровергнуто, еще многое предстоит сказать о важности невербального общения.Во многих случаях это не устраняет необходимость в вербальном общении, но при правильном использовании может помочь передать более ясное сообщение. Ниже вы узнаете больше о том, почему невербальное общение может быть таким полезным.

Что такое невербальное общение?

Проще говоря, невербальное общение в точности такое, как оно звучит. Это способ общения людей без слов. Это может включать такие вещи, как:

Поза — То, как вы держите свое тело или как вы стоите, может передавать сообщения другим людям.Например, если вы очень заинтересованы в разговоре, вы можете обнаружить, что наклоняетесь к говорящему. Откинувшись на спинку стула, вы можете показать, что вы чувствуете себя комфортно и расслабленно. Если вы нервничаете и беспокоитесь, это может указывать на то, что вы нервничаете или нетерпеливы.

Источник: pexels.com

Зрительный контакт — Зрительный контакт, который вы устанавливаете с людьми, также может помочь в общении с ними. Например, если вы внимательно слушаете что-то, что кто-то говорит, может помочь установить с ним зрительный контакт, чтобы они знали, что вы обращаете внимание.Однако слишком долго удерживая зрительный контакт и не отводя взгляда, люди могут чувствовать себя некомфортно.

Выражения лица — Есть много способов, с помощью которых выражение лица может передавать эмоции, которые вы чувствуете, или то, о чем вы думаете, окружающим вас людям. Улыбка может дать людям понять, что вы счастливы или дружелюбны. Хмурый вид говорит о том, что вы можете грустить или беспокоиться. Нахмурив брови, вы можете выглядеть рассерженным или задуматься.

Жесты — Жесты рук, которые вы делаете, также могут добавить к разговору, который вы ведете. И наоборот, они могут позволить вам общаться с кем-то, вообще ничего не говоря. Например, вы можете указывать людям дорогу или жестами руки добавлять к сообщению, которое вы пытаетесь передать. Например, при использовании американского языка жестов способ жестов может передать эмоции, сопровождающие подписываемые вами слова.

Пространство — пространство, которое вы оставляете между собой и кем-то еще, также может передать ваши чувства. Когда два человека сидят очень близко друг к другу, между ними мало места, это может показать, что у них есть влечение друг к другу или что они находятся в близких отношениях. С другой стороны, если человек намеренно ставит много места между собой и кем-то другим, это может показать, что ему не комфортно с этим человеком.

Touch — Физическое прикосновение может передавать все виды эмоций. Вы можете проявить к кому-то сострадание и сочувствие, обняв их, когда им грустно. Вы можете дать кому-то пять, чтобы показать, что вы его поддерживаете и празднуете вместе с ним. Или вы можете заметить, что маленькие дети бьют друг друга, чтобы показать свое разочарование и гнев по поводу ситуации или человека.

Почему невербальное общение важно?

Хотя в большинстве случаев общение может быть вербальным, невербальное общение может поддерживать сообщение, которое вы пытаетесь передать.Вот несколько причин, по которым невербальное общение так важно:

Помогает людям понять, что вы говорите

Использование невербального общения может помочь людям лучше понять сообщение, которым вы пытаетесь поделиться. Например, если вы говорите что-то важное и используете серьезную мимику и прямые жесты, это может помочь им понять важность того, о чем вы говорите. Или такие вещи, как улыбка и одобрительное кивание головой, могут помочь сообщить, что вы согласны с тем, что кто-то говорит.

Он может показать уверенность

Источник: pexels.com

Один из примеров, который часто приводится в разговорах о невербальном общении, — это то, как вы можете использовать свой язык тела, чтобы выразить уверенность во время собеседований. Отводя плечи назад, поднимая голову и глядя в глаза другому человеку, вы изображаете себя уверенным в себе человеком. Даже если в этот момент вы не чувствуете себя особенно уверенно, вы можете передать это сообщение кому-нибудь с помощью невербального общения.

Помогает произвести хорошее первое впечатление

Было обнаружено, что люди производят первое впечатление о вас в первые семь секунд после знакомства. Возможно, вы не смогли ничего устно сказать в те первые семь секунд встречи с кем-то. Это означает, что они судят о вас по языку вашего тела и невербальным сигналам. В некоторых ситуациях бывает сложно преодолеть плохое первое впечатление. Это еще одна причина, по которой важно обращать внимание на то, что вы невербально говорите другим.

Обучение чтению невербальных коммуникаций у других людей

Важно обращать внимание на то, что вы сообщаете другим посредством невербального общения. Однако также важно, чтобы вы научились распознавать невербальные сигналы, которые вы получаете и от других.

Когда люди разговаривают с вами, ищите невербальные сигналы, когда вы слушаете. Посмотрите, передают ли их выражения лица то же сообщение, что и их слова. Обратите внимание на положение их тела и зрительный контакт, который они с вами устанавливают или не поддерживают.Все это может помочь вам получить более четкое представление о том, что они пытаются вам донести.

Умение читать невербальное общение также может помочь защитить вас в разговоре, когда другой человек может попытаться воспользоваться вами. Наблюдая за их невербальными сигналами, вы сможете уловить несоответствия в том, что они вам говорят.

Как улучшить невербальное общение

Хорошая новость заключается в том, что невербальное общение, как и умение говорить, — это навык, который вы можете изучать и развивать на протяжении всей жизни. Если в прошлом у вас были проблемы с языком тела, вот несколько советов, которые помогут вам улучшить свои навыки в этой области.

Подумайте о своих физических реакциях

Источник: rawpixel.com

Полезно обращать внимание на физическую реакцию, которая у вас возникает в результате ваших эмоций. Если вы находитесь в состоянии стресса, возможно, вы не захотите говорить об этом человеку, с которым разговариваете. Однако вы можете морщить лоб или держать тело определенным образом, когда находитесь в состоянии стресса.Если вы научитесь распознавать свои естественные физические реакции, это поможет вам научиться их улавливать и исправлять, прежде чем говорить то, о чем вы не хотите сообщать другим.

Будьте на связи со своими эмоциями

Связь со своими эмоциями также может помочь вам контролировать невербальные реакции. Трудно выбрать правильный язык тела, если вам трудно понять, какие эмоции вы испытываете в любой момент времени.

Основные эмоции включают счастье, печаль, страх и гнев. Если вы научитесь распознавать эти симптомы в разных ситуациях, это поможет вам научиться лучше контролировать невербальное общение.

Практика перед зеркалом

Источник: pexels.com

Если вы раньше не задумывались о том, что вы говорите с помощью языка тела и невербального общения, возможно, вы не замечаете сигналов, которые посылаете другим людям.Возможно, вам будет полезно практиковать важные разговоры или сообщения перед зеркалом, чтобы вы могли видеть, что вы говорите невербально.

Вы можете попрактиковаться в работе с ситуациями, которые случались с вами регулярно, и посмотреть, каковы ваши ответы. Это может помочь вам найти области, которые вам, возможно, придется изменить, чтобы улучшить ваши коммуникативные усилия.

Работа с терапевтом

Если вы продолжите испытывать трудности с коммуникативными навыками, вам может быть полезна помощь извне. Разговор с терапевтом может помочь вам улучшить свои вербальные и невербальные коммуникативные навыки.

Лицензированный терапевт может помочь вам научиться распознавать несоответствия в вашем общении и какие стратегии вы можете использовать для его улучшения. Они также могут помочь вам распознать невербальные сигналы, которые вы используете, которые вы не можете уловить самостоятельно. Если вы можете проводить только виртуальную терапию, подобную той, что предлагается в BetterHelp, использование видеосеансов все же может помочь терапевту наблюдать за вашим невербальным общением.

То, как вы общаетесь с другими, вербально и невербально, может сыграть большую роль в отношениях и ситуациях в вашей жизни. Если вы боретесь в этой области, вы, скорее всего, сочтете, что время, потраченное на улучшение, стоит того.

Навыки невербального общения для продажи

При продаже клиентам ваши невербальные коммуникативные навыки, такие как активное слушание и интерпретация невербальных сигналов, так же важны, как и то, что вы говорите. Развитие этих навыков поможет вам понять, чего хотят ваши клиенты, чтобы вы могли предлагать им наиболее подходящие продукты и услуги.

Умение слушать

Если вы выслушаете своих клиентов, чтобы узнать их потребности, вы сможете предложить соответствующие продукты или услуги для удовлетворения этих потребностей.

Активное слушание — это процесс подтверждения того, что, по вашему мнению, ваш клиент сказал и имел в виду, путем наблюдения за его вербальными и невербальными сигналами. Чтобы быть хорошим активным слушателем, вам следует:

• сосредоточить все свое внимание на своем клиенте
• кратко изложить свое понимание того, что сказал ваш клиент
• сделать заметки при необходимости
• использовать соответствующие невербальные сигналы, например, кивнуть головой , наклоняя свое тело вперед и поддерживая зрительный контакт
• обратите внимание на невербальные сигналы вашего клиента — нетерпеливы ли они, неохотно ли они, нетерпеливы?
• Используйте подходящие, своевременные зондирующие вопросы и сводные подтверждающие вопросы.

Понимание невербальных сигналов

Интерпретация невербальных сигналов и поведения ваших клиентов позволяет вам понять их отношение и лучше понять их потребности. Самостоятельное проецирование правильных невербальных сигналов может помочь вашему клиенту почувствовать себя непринужденно. Вот несколько положительных и отрицательных примеров невербальных сигналов:

Выражение лица

• плохое — морщить нос, морщить брови или закатывать глаза
• хорошо — улыбаться, поднимать брови, расслаблять рот

Попадание в глаза

• плохо — избегать клиента или смотреть за пределы своего торгового пространства
• хорошо — оглядываться назад на лицо покупателя и на свои продукты

Улыбка

• плохо — закрытый, твердый или невыразительный рот
• хорошо — улыбающийся или расслабленный рот

Руки

• плохо — руки сложены к груди или около лица
• хорошо — руки двигаются свободно, расслаблены, касаются продукта

Жесты

• плохо — руки сомкнуты, пренебрежительно жесты
• хорошо — раскрытые руки, кивая головой

Осанка

• плохая — сутулость, плечи отвернуты
• хорошая — стоя прямо t, наклон корпуса вперед

Положение

• плохое — подойти слишком близко, лицом в сторону
• хорошее — соблюдение личного пространства с учетом культурных различий.

Также примите во внимание …

Убедитесь, что невербальные, вербальные сигналы непротиворечивы

«Я должен дать вам оценку производительности в этом квартале« плохо », потому что вы опоздали на 20 процентов от установленных сроков», — сказал менеджер подчиненному.

Хотя подчиненная не любила получать такие плохие новости, она была расстроена больше, потому что начальник улыбался на протяжении всего своего заявления.

В исследовании, проведенном Джин Унру, Полом Дженнингсом и мной, которое вскоре будет опубликовано в журнале Business Communication, 50 процентов опрошенных сотрудников заявили, что были разочарованы непоследовательными вербальными и невербальными сообщениями своих менеджеров.

Когда сотрудники получают противоречивые сообщения, они склонны верить невербальному. Выражения лица, в частности, когда они противоречат тому, что мы говорим, преобладают над вербальными сообщениями.

Распространенные примеры несоответствий между вербальными и невербальными сообщениями включают: невозмутимое выражение лица во время поздравления, хмурый взгляд при сообщении хороших новостей, глаза, смотрящие вниз при выражении беспокойства, пустые выражения во время любого общения, взгляд в окно во время разговора.

Для более эффективного общения менеджеры должны стремиться согласовывать свои невербальные сигналы с их вербальными сообщениями. В частности, менеджеры должны:

* лучше осознавать важность своих невербальных сигналов. Менеджеры часто обращают особое внимание на то, как они собираются что-то сказать, и игнорируют влияние тона лица и голоса на смысл своего сообщения.

* Больше смотрите в глаза. Как прокомментировал респондент: «Мне трудно поверить моему менеджеру, когда он смотрит на бумаги на своем столе, когда он что-то мне рассказывает.«

* Улыбайтесь и хмуритесь соответственно. Если вы говорите что-то хорошее, позвольте вашему лицу показать это. Если вы расстроены или сердиты, не пытайтесь это скрыть. Лучше позвольте своим глазам, лицу и тону голоса отражать ваш гнев или одобрение.

* Избегайте пустых выражений. Пустой взгляд менеджера кажется одним из самых разочаровывающих и устрашающих невербальных сигналов, которые могут получить подчиненные.

Поскольку противоречивые вербальные и невербальные сообщения вызывают разочарование и недоверие, такие несоответствия ухудшают производительность и моральный дух.

Подавать сигналы

Обведите соответствующую букву (A или B) в каждом из следующих утверждений. Большинство сотрудников считают, что:

1. Невербальные лицевые сигналы (A-больше, B-меньше) важны, чем вербальные сообщения.

2. Они (А-делать, Б-нет) получают противоречивые вербальные и невербальные сообщения от своих менеджеров.

3. (A-женщины, B-мужчины) лучше читают невербальные сигналы.

4. (А-вербальный, В-невербальный) сигналы более точно передают истинные намерения менеджера.

5. (А-глаза, В-рот) являются / являются наиболее точным источником невербальной информации.

6. Легче читать невербальные выражения (A-мужчины, B-женщины).

7. Эффективные менеджеры (А-делаю, Б-нет) выражают свои чувства невербальными сигналами.

Наше исследование предлагает следующие ответы как правильные: 1-A, 2-A, 3-A, 4-B, 5-B, 6-B и 7-A.

6 невербальных сигналов, которые улучшат ваши навыки презентации

Кэт Гроувс и Тейлор Даффи

Знаете ли вы, что примерно 93% сообщений интерпретируются голосовыми и визуальными знаками, а не вербальным общением? Это означает, что то, как вы что-то говорите, и как вы выглядите или что вы делаете, когда говорите это, экспоненциально важнее, чем то, что вы говорите.

Недавно SimV Academy представила второй класс из серии навыков презентации «Физические аспекты презентаций» с инструктором Кэтрин Гроувс. Очень часто при подготовке презентации уделяют внимание только содержанию. Этот класс показал участникам важность того, как невербальное общение может повлиять на представляемое сообщение, и дал советы и подсказки о том, на каком языке тела следует сосредоточиться, чтобы добавить достоверности презентации, создавая доверие, ясность и интерес аудитории. .

Существует 6 категорий невербального общения. Каждая категория одинаково важна, поскольку все они работают вместе, чтобы создать сообщение, которое вы хотите (или не хотите) донести.

1. Аспекты лица — Ваше лицо скажет что-то раньше, чем ваш рот. Вашему лицу может быть трудно не показать, что вы на самом деле думаете изнутри, поэтому осознавайте, что оно делает, когда вы говорите. Если вы этого не сделаете, вы можете стать жертвой лица, которое противоречит посланию, исходящему из вашего рта.Некоторые примеры аспектов лица, которые следует учитывать, — это зрительный контакт, движения бровей и улыбка / хмурость. При контроле это может быть большим преимуществом для ваших презентаций, выражая ваши эмоции, вызывая интерес и дополняя контент, которым вы делитесь.
2. Паралингвистический — это аспекты устного общения, не использующие слов. Тон голоса, скорость и дыхание, произношение, артикуляция, паузы и пунктуация — вот несколько примеров паралингвистического общения. Чтобы успокоить нервы во время презентации, можно использовать дыхательные техники.Поищите их в Интернете или на YouTube и потренируйтесь. Вы даже можете подумать о том, чтобы присоединиться к сообществу медитации или йоги (например, уроки йоги SimV Fit проходят каждый вторник и четверг в полдень). Паралингвистическое общение также можно использовать в презентациях, чтобы добавить акцента, придать смысл словам и вызвать эмоции у аудитории.
3. Поза / язык тела — это положение вашего позвоночника и стратегическое изменение вашего местоположения, чтобы связать ваше сообщение с аудиторией. Осанка, стойка, темп и личное пространство — все попадает в эту категорию.Используйте это общение в своих презентациях, чтобы выразить открытость, чувство уверенности и комфорта. Не забывайте вставать прямо!
4. Личное пространство — Тесно связанное с языком тела, пространственное восприятие влияет на контроль и интерес вашей аудитории. Вы можете использовать близость к своей аудитории, чтобы контролировать эти столь распространенные разговоры на боковой панели. Вы когда-нибудь были на презентации или в классе, где инструктор подходил к вам? Это определенно может привлечь ваше внимание! Движение к аудитории во время слушания и ответа на вопросы вызовет интерес к вашей аудитории и к тому, что они хотят сказать. Подойдя к аудитории, вы показываете, что хотите с ней общаться. Но будьте осторожны — это также может создать дискомфортную обстановку, когда вы попадаете в чье-то личное пространство.
5. Жесты — это общение — это движение части вашего тела, обычно головы или рук, чтобы выразить и подчеркнуть идею. Это включает в себя наведение указателя на слайд, удерживание числа в сочетании с числом, отображаемым в презентации, кивание и использование рук для имитации ваших слов, например, для передачи размера.Это полезно для подчеркивания, повторения, демонстрации ясности и направления внимания в ваших презентациях.
6. Внешний вид — Как ни крути, но первые впечатления имеют значение! Это физические черты и особенности, которые вы замечаете в ком-то еще до того, как он заговорит. Одежда, прически, обувь и макияж — все подходит к этой категории. Ваш внешний вид может поддержать презентацию, демонстрируя доверие, демонстрируя вашу заботу и укрепляя доверие. Как говорится, одевайтесь на работу, которую хотите, а не на работу, которая у вас есть! Но в этом случае оденьтесь так, чтобы произвести впечатление, которое вы хотите произвести! Пока у вас не будет репутации Стива Джобса, не носите шлепанцы и шорты (если вы не разговариваете с кучей серферов — тогда это может иметь смысл!)

Ключ к любой презентации — практика, практика, практика! Это включает в себя решение, как вы хотите использовать свой голос, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, смотреть аудитории в глаза, улыбаться и использовать жесты, которые будут дополнять ваши слова. Вышеупомянутые практики невербального общения помогут укрепить доверие вашей аудитории, прояснят ваши слова и добавят интереса к вашему сообщению. Возьми зеркало! Возьмите друга или члена семьи. Практикуйте свою презентацию, чтобы включить в нее моменты, которые вы хотите подчеркнуть, и как вы можете использовать для этого свое тело и голос. А когда придет время, вы проведете плавную и ясную презентацию, которая привлечет внимание всех и позволит принять ваше сообщение с энтузиазмом.

О SimVentions, Inc.

Корпоративный офис

SimVentions расположен по адресу: 100 Riverside Pkwy, Suite 123, в Фредериксбурге, Вирджиния, 22406. SimVentions — это оборонный подрядчик, на 100% принадлежащий сотрудникам, который занимается разработкой, интеграцией и внедрением новых технологий для боевиков нашей страны. Для получения дополнительной информации о SimVentions посетите https://www.simventions.com/.

SimVentions всегда ищет квалифицированных кандидатов по всем дисциплинам для работы в Фредериксбурге, штат Вирджиния; Дальгрен, Вирджиния; Вашингтон, Д.