Эффект стереотипизации – 13. Социальный стереотип и «эффект стереотипизации».

Содержание

Эффект стереотипизации — Мегаобучалка

Всем, кто изучал социальную психологию, должно быть известно об эф-
фекте стереотипизации и социальных стереотипах. Стереотипом называ-
ется некоторое обобщенное и упрощенное представление об особеннос-
тях представителей некоторой социальной группы. Такой социальной груп-
пой могут быть, например, представители определенной национальности,
лица определенной профессии и т.п. Каждый из нас ежедневно пользует-
ся в своем поведении многочисленными стереотипами. Они помогают нам
эффективно строить свое поведение, а также предсказывать поведение ок-
ружающих. Последнее высказывание может вызвать некоторое недоуме-

Глава 11. Оценочные суждения

ние, поскольку обычно о стереотипах говорят и пишут как о явлении не-
желательном, как о феномене социального восприятия, неизбежно веду-
щем к ошибкам в оценочных суждениях, являющимся основой предубеж-
дений и даже межнациональной розни.

Попробуем разобраться. Во-первых, в стереотипе нет, как указывалось

выше, ничего, кроме обобщения и упрощения. Имея дело с представителем
некоторой социальной группы, мы распространяем на него наше общее
представление о психологических особенностях членов этой группы. Если
у нас сложилось представление о бухгалтерах как о людях педантичных, до-
тошных и добросовестных, то при поверхностном знакомстве с любым бух-
галтером мы будем ожидать от него этих качеств и соответстветственно ве-
сти себя с ним. Например, мы семь раз проверим документацию, которую
собираемся давать ему на подпись, запасемся всеми необходимыми справ-
ками и т. п. В большинстве случаев наше представление о бухгалтерах будет
срабатывать. Вполне возможно, что основная часть бухгалтеров действитель-
но обладает теми психологическими характеристиками, которые мы им при-
писываем. Такова уж профессия. Она накладывает отпечаток. А если мы в
своем оценочном суждении правы по отношению к большинству бухгалте-
ров, то от этого уже довольно много пользы. Другое дело, что одних стерео-
типов недостаточно. Когда требуется индивидуальный подход к человеку,
глубокое знание его уникальных особенностей, тогда стереотип неизбежно
огрубляет картину, делает нас социально близорукими и даже примитивны-
ми. Стереотипы существуют не столько ради истины, точности отражения
реальности, сколько ради оперативности социального познания. В приня-
тых нами терминах можно сказать, что стереотипизация выполняет функ-
цию экономии или минимизации когнитивных усилий.



Эффект ореола

Другим весьма распространенным эффектом восприятия человека челове-
ком является эффект ореола. Суть его состоит в том, что наша оценка от-
дельных качеств другого человека зависит от нашего общего впечатления
об этом человеке. При этом, судя об отдельных качествах человека, мы
чрезмерно полагаемся на наше общее впечатление и недостаточное вни-
мание уделяем анализу и наблюдению за отдельными его проявлениями.
Мы как бы находимся в плену общего впечатления, которое давлеет над

нашими оценками. Например, у нас под влиянием тех или иных обстоя-
тельств сложилось о данном человеке (Иванове) весьма благоприятное впе-
чатление, т.е. мы считаем, что Иванов в общем человек хороший — умный,
добрый, честный, симпатичный, сексуально привлекательный, активный,
инициативный, творческий и т. д.

Теперь проведем мысленный эксперимент. Мы наблюдаем за Ивановым
в течение некоторого времени, разговариваем с ним, может быть, даже что-
то вместе с ним делаем. После этого нас просят оценить его по умствен-

Эффект ореола

ным способностям, доброте, честности, симпатичности, сексуальной при-
влекательности, активности и творческим способностям. Мы выставляем

Иванову свои оценки, пользуясь, например, обычной пятибалльной сис-
темой: от 1 (очень низкое развитие качества: скажем, очень низкие ум-
ственные способности) до 5 (очень высокое развитие качества: очень вы-
сокие умственные способности). Одновременно с этим профессиональный
психолог, желая проверить нашу психологическую интуицию, проводит те-
стирование Иванова по тем же качествам, по которым мы его должны оце-
нить. Тестирование дает объективную картину, наши оценки субъектив-
ны и интуитивны. Это как измерение температуры градусником по срав-
нению с суждением (на глазок) о температуре. Что же получится при срав-
нении наших суждений с результатами тестирования?

Даже если мы хорошие интуитивные психологи, но ничего не знаем об
эффекте ореола, то получится, что наши оценки Иванова по отдельным его
качествам как бы сдвинуты к его обшей оценке (нашему общему впечат-
лению о нем). А мнение наше таково: «Иванов — в общем человек хоро-
ший», т. е. в целом мы ему мысленно поставили оценку 4. Наши оценки
Иванова по отдельным предметам (качествам) будут в среднем ближе к 4,
чем его настоящие «отметки» (результаты тестирования). Суть наших умо-
заключений (необязательно, кстати, осознаваемых нами) сводится к сле-
дующему: «Иванов неплохой человек, выше среднего. Достаточно умный.
Скорее, добрый, чем злой. В общем честный, хотя не кристально. Нельзя

сказать, что красавец, но приятной наружности».

При оценке другого человека всем нам в той или иной степени прису-
ща склонность подгонять свои оценки под один шаблон, «стричь под одну
гребенку». Этими шаблонами или «гребенками» является наше общее впе-
чатление о человеке. Эффект ореола — это один из случаев упрощения дей-
ствительности. Полагаясь на свое общее впечатление, мы считаем, что если
человек в целом хороший, то он хороший во всем или почти во всем, если
уж плохой, то дрянной по всем своим качествам.

Эффект ореола в строгом смысле является ошибкой в оценочном суж-
дении. Поясним эту мысль. Эффект ореола имеет место тогда и только тог-

да, когда корреляция между оценками качеств человека больше, чем корре-
ляция между объективными (реальными, действительными) значениями этих
качеств. Руководствуясь общим впечатлением о человеке, мы переоцени-
ваем степень согласованности различных его свойств с этим общим впе-
чатлением, мы упрощаем картину, рассматривая человека более «монолит-
ным», чем он есть на самом деле (см., например, [Lance, LaPointe, Stewart,
1994]). Перефразируя известную поговорку, мы за лесом не видим деревь-
ев. Мы обладаем весьма приблизительным знанием деталей, довольству-
ясь некоторым обобщенным знанием. Мы совершаем ошибку с точки зре-
ния адекватности отражения реальности, но действуем оптимально с по-
зиции минимизации когнитивных усилий.

Ошва 11. Оценочные суждения

Контрфакты

Контрфактами называются представления об альтернативном реально-
сти исходе события [Roese, 1994. Это — мышление в сослагательном на-
клонении по типу «если бы…, то…» Например, после того, как студент сдал
экзамен на 3, он думает: «Если бы я не болтался по дискотекам, то я бы
вполне мог сдать этот экзамен на 4 или даже 5» или «Если бы я вообще не
заглянул в конспект, то мне бы и тройки не видать». Легко видеть, что в
первом случае наш нерадивый студент конструирует альтернативный сце-

нарий событий, который привел бы к лучшему по сравнению с реальнос-
тью исходу. Иначе говоря, это означает, что он рассматривает нынешнее
свое положение как худшее по сравнению с тем, что могло бы быть. Тако-
го рода контрфакты называются идущими вверх. Во втором случае, наобо-
рот, нынешнее положение воспринимается как относительно хорошее, так
как могло бы быть и хуже. Это — контрфакт, идущий вниз.

В исследовании Роса [Roese, 1994] убедительно показано, что идущие
вверх контрфакты ухудшают эмоциональное состояние, однако позитивно
влияют на будущую деятельность, и наоборот, контрфакты, идущие вниз,
улучшают эмоциональное состояние, зато приводят к относительному ухуд-

шению последующей деятельности (по сравнению с контрольной группой,
не получившей инструкцию на контрфактическое мышление). Если чело-
век склонен думать о некотором событии в стиле «если бы…, то… (было бы
хуже)», то он, естественно, рад, что сейчас лучше, чем могло бы быть. С дру-
гой стороны, если человек думает «если бы…, то… (было бы лучше)», то его
настроение ухудшается. Что касается влияния контрфактов на последующую
деятельность, автор концепции рассуждает следующим образом. Представ-
ляя альтернативный ход событий, который мог бы привести к лучшему ис-
ходу, человек представляет себе некоторый сценарий, подразумевающий
определенную линию поведения в прошлом. Это, по всей видимости, по-
буждает человека в будущем корректировать, приводить свое поведение в
соответствие с этим сценарием (например, впредь поменьше болтаться по
дискотекам в период сессии). Если же человек мыслит в режиме контрфак-
тов, идущих вниз, думая, что и так все сложилось удачно, то особой потреб-
ности в коррекции собственного поведения не возникает (в следующий раз
можно глянуть в конспект перед экзаменом и опять удачно «проскочить»).

Таким образом, речь по сути дела идет об оценочных суждениях, каса-
ющихся событий, которые могли бы произойти, но не произошли. Крите-
рий точности отражения в данном случае вообще не применим: проверить
контрфактическое высказывание каким-либо объективным методом невоз-

можно. Как, например, можно узнать, лучше было бы или хуже, если бы
«Аннушка не пролила масло»? Может быть было бы еще хуже.

В контрфактах отчетливо проступают две «нетрадиционые» функции
(в принятых нами терминах — критерии оптимальности) оценочных суж-
дений, а именно: улучшение эмоционального состояния, которое обслу-
живается контрфактами, идущими вниз, и повышение эффективности
последующего действия, на которое работают контрфаты, идущие вверх.

Субъективная оценка выигрышей и потерь

megaobuchalka.ru

эффект ореола, эффект первичности и новизны, эффект стереотипизации.

Эффект ореола – склонность переносить предварительно полученную положительную или отрицательную информацию о человеке на его реальное восприятие.

Эффект первичности и новизны – значимость порядка предъявления информации о человеке; более ранняя информация характеризуется как первичная, более поздняя – как новая. В случае восприятия незнакомого человека срабатывает эффект первичности, при восприятии знакомого человека – эффект новизны.

Стереотипизация – устойчивый образ какого-либо явления или человека, которым пользуются как известным сокращением при взаимодействии с этим явлением. Термин был введен У. Липпманом в 1922 г., видевшим в этом явлении лишь ложное и неточное представление, используемое пропагандой. Часто встречается стереотип, связанный с групповой принадлежностью человека, например, к какой-либо профессии.

Следствием стереотипизации может быть:

1) упрощение процесса познания другого человека;

2) возникновение предубеждения. Если прошлый опыт был негативным, то человек, связанный с этим опытом, будет при новом восприятии вызывать неприязнь. Зная об эффектах восприятия, человек может использовать это знания в своих целях, создавая у окружающих положительный имидж – воспринимаемый и передаваемый образ личности. Условиями принимаемого имиджа являются: ориентация на социально одобряемые формы поведения, соответствующие социальному контролю, и ориентация на средний класс по социальной стратификации. Выделяют три уровня имиджа: биологический (пол, возраст, здоровье и т. п.), психологический (качества личности, интеллект, эмоциональное состояние и т. д.), социальный (слухи, сплетни).

Эффект ореола—происходит приписывание воспринимаемому человеку качеств на основе образа, который сложился ранее о нем из различных источников информации. Этот образ, ранее существовавший, выполняет роль «ореола», мешающего видеть действительные черты и проявления объекта восприятия. Эффект ореола проявляется и при формировании первого впечатления о человеке, когда первое благоприятное впечатление приводит к позитивной оценке и еще неизвестных качеств человека, и наоборот, общее неблагоприятное впечатление способствует преобладанию негативных оценок.

Эффекты «первичности» и «новизны»—зависят от порядка предъявления информации о человеке для составления представления о нем. При восприятии незнакомых людей преобладающей является самая первая известная информация о нем. Напротив, в ситуациях восприятия знакомого человека действует эффект новизны, который заключается в том, что последняя, т.е. более новая, информация о нем оказывается наиболее значимой.

5 Основные виды предрассудков: расизм, сексизм, эйджизм.

предрассудок – это всегда заведомое осуждение, которое внушает нам предубеждение против человека исключительно на основании его идентификации с определенной группой

Предрассудок — это ложный, но укоренившийся в сознании взгляд на что-либо. Предрассудка являются такие понятия, как стереотип и предрассуждение. Социальные проявления предрассудков: расизм, сексизм, эйджизм (дискриминирующее поведение по отношению к определенной группе людей или конкретному человеку на основании его принадлежности той или иной возрастной группе, например, к категории пожилых людей) и др.

Эйджи́зм — полит. термин, обозначающий дискриминацию младшего или старшего поколения, мотивированную скрытым либо явным предположением, что молодые не способны судить о каких-л. вещах, а старые — немощны.Убеждение, что пожилые люди – которые живут на социальные пособия, являются лишними членами общества, иначе говоря, бесполезными.

Дискриминирующее поведение

  • на многие должности берут претендентов не старше определенного возраста. несмотря на его опыт и прочие достоинства,

  • в своей семье –более молодые родственники могут не прислушиваться к их мнению, игнорировать.

Расизм — совокупность воззрений, в основе которых лежат положения о физической и умственной неравноценности человеческих рас и о решающем влиянии расовых различий на историю и культуру.

Расизм- институциональная практика, выражающаяся в том, что представителям определенной расы навязывается подчиненное положение.»

Расистским является убеждение в том, что расовые признаки имеют решающее влияние на способности, интеллект, нравственность, поведенческие особенности и черты характера отдельной человеческой личности, а не общества или общественной группы.

Идеи Расизма

  • об изначальном разделении людей на высшие и низшие расы, из которых первые являются создателями цивилизации и призваны господствовать над вторыми. Осуществление расистских теорий на практике порой находит своё выражение в политике расовой дискриминации.

Сексизм — категория , введенная представителями феминистской парадигмы и обозначающая позицию или действие , которые принижают, исключают, недооценивают и стереотипизируют людей по признаку пола.

сексизм — дискриминация женщин.

– дискриминация по признаку пола (от англ. sex – биологический пол)

studfiles.net

Эффекты социального восприятия — Психологос

Социальному восприятию присущи некоторые особенные проявления шаблонные неточности восприятия, называемые законами, эффектами или ошибками восприятия. Эффекты социального восприятия — одновременно и проявление субъективности социального восприятия, и типовые социальные шаблоны. Другими словами, эти эффекты воспроизводятся в силу двух различных причин: с одной стороны, за ними стоят некоторые внутренние закономерности социального восприятия, с другой стороны — люди так видят происходящее, потому что в данной общности так принято и так всем привычно.

Если людям долго внушать, что «первое впечатление самое верное», они будут верить своему первому впечатлению вне зависимости от его точности или нет. Если окружение человека убеждено, что внешность отражает внутренние характеристики человека, то и сам человек начинает судить о человеке по его внешности…

Список эффектов социального восприятия

Эффекты стереотипизации. Наше восприятие других людей зависит и от того, как мы их «классифицируем»: подростки, женщины, преподаватели, негры, гомо­сексуалисты, безработные, политические деятели и т.д. Зная, как обычно ведут себя подростки, нам не обязательно долго разговаривать с конкретной группой подростков: в среднем мы не ошибемся. Такое стереотипное восприятие очень упрощает ориентировку в жизни, но одновременно с этим делает нас немного близорукими: конкретный подросток может оказаться совсем не таким, как мы привыкли ожидать.

  • Эффект предубеждения. Мы видим то, в чем убеждены, и в упор не замечаем то, что нашим убеждениям противоречит.
  • Эффект ореола: общее благоприятное или неблагоприятное мнение о человеке переносится на все остальные его черты. О человеке, которого представили нам достойно, мы думаем только хорошее и все его черты приукрашиваем. Того, о ком нам рассказали негатив, мы очерняем, в любом случае — воспринимаем сквозь призму созданного нам предубеждения.

В эксперименте, проведенном Эшем (Asch, 1946), человек, объективно охарактеризованный как «толковый, умелый, трудолюбивый, решитель­ный, практичный и благоразумный», был представлен одним испытуе­мым как слишком холодный, а другим — как слишком пылкий. Испытуе­мым предлагалось изложить свои впечатления об этом человеке, и они рисовали два совершенно разных портрета, один из которых включал все особенности холодного человека, а второй, наоборот, человека пылкого.

Возможно, сюда же можно отнести эффект красоты — внешне более привлекательному человеку приписывается больше положительных черт. Отсюда же выводится эффект авансирования — к разочарованию приводит отсутствие приписываемых ранее несуществующих достоинств.

  • Эффект каузальной атрибуции: чем меньше мы о человеке знаем, тем более склонны по поводу него глючить, придумывать о нем. Обычному, распространенному поведению людей мы чаще приписываем ситуационные мотивы («это из-за ситуации!»), а нестандартному — личные («это его решение или его внутренние особенности»). Свои успехи мы чаще приписываем себе, неудачи объясняем такой ситуацией. Для чужих успехов и неудач — всё прямо наоборот.
  • Эффект авторитета. Врач может скорее убедить человека курить меньше, чем школьный приятель. По этой же причине реклама, стремящаяся увеличить спрос на кукурузные хлопья или моющие средства, часто прибегает к услугам знаменитых спортсменов или кинозвезд.
  • Феномен предположения о сходстве — человек считает, что «свои» относятся к остальным людям также, как он.

Эффекты заинтересованности. Люди чаще склоняются верить в то, что им выгодно, и готовы спорить с очевидностью, если она их не устраивает.

  • Эффект самоубеждения. Люди всегда охотнее укрепляют собственные установки и стереотипы, нежели меняют их. По-види­мому, мы склонны учитывать только ту информацию, которая согла­суется с нашими установками, и игнорировать то, что им не соответ­ствует. Если мы уже имеем какое-то убеждение, мы склонны интерпретировать происходящее так, чтобы свое убеждение подтверждать.

Если на 10 водителей, допускающих небрежное управление автомобилем, приходится хотя бы одна женщина, то это автоматически «подтверждает» предубеждение, что женщины не умеют водить. Точно так же достаточно лишь одному безработному однажды отказаться от предложенной работы, как сразу же усиливается распространенное мнение, что все безработные лентяи.

  • Эффект когнитивного диссонанса. Когда нам нужно сделать выбор между двумя вещами, которые для нас одинаково привлека­тельны (продолжать курить или бросить) или находятся в противоречии (любить кого-либо, чьи убеждения или поведение отличаются от наших собственных), мы сделаем все возможное, чтобы ослабить возникающий диссонанс, и отыщем тысячу доводов, чтобы убедить себя в том, что выбор, который мы собираемся сделать, — наилучший.

Если человек решает продолжать курить, он выдвинет, например, такие аргументы: «Бросить курить — значит растолстеть»; или «Когда я не курю, я становлюсь таким раздражительным, что для других будет лучше, если я курить не брошу»; или «Стоит ли ради каких-нибудь двух или трех лишних лет жизни все остальные годы лишать себя этого удовольствия?». Наоборот, если человек решил бросить курить, он все больше будет интересоваться статистикой рака легких, участвовать в кампаниях против курения, гордиться своей «непрокуренностью» и т.д.

  • Эффект когнитивного равновесия. Хайдер (Heider, 1958) предложил теорию, основанную на склонности человека отыскивать такие установки, ко­торые могли бы поддержать на высоком уровне гармоничные отно­шения и «равновесие» между ним и другими людьми, и, наоборот, избегать таких установок, которые могли бы привести к нарушению этой гармонии. Таким образом, гармоничность в системе убеждений человека будет тем выше, чем больше общих взглядов он разделяет с другим человеком, к которому он испытывает привязанность. В тех случаях, когда аффективная связь нарушается из-за расхожде­ний во взглядах, мы стараемся преуменьшать или даже вообще отрицать это расхождение, а иногда и убедить себя, что вопреки очевидным актам установки другого человека в основе своей согласуются с на­шими собственными.

Молодой человек, имеющий брата-гомосексуалиста, будет поддер­живать с ним такие же взаимоотношения, какие сложились прежде, систематически избегая, например, обсуждения с ним больного вопроса или же говоря себе, что его брат, должно быть, ужасно страдает от того, что с ним приключилось, и что он, безусловно, сделает все возможное, чтобы изменить свою ориентацию.

  • Внутригрупповой фаворитизм — «свои» кажутся лучше.

Эффекты последовательности. Любую новую информацию мы воспринимаем на основе информации, которая ей предшествовала. Первая информация окрашивает последующую, укрепляет или ослабляет ее.

  • Эффект первичности (эффект первого впечатления, эффект знакомства): первая информация переоценивается по отношению к последующей.
  • Эффект новизны: новой информации о неожиданном поведении хорошо знакомого, близкого человека придаётся большее значение, чем всей информации, полученной о нём ранее.
  • Эффект повторения. Чем чаще и со всех сторон повторяется сообщение, тем в большей степени люди склонны ему верить. «Все говорят — значит, правда!». Если сообщение часто повторяется по радио и телевидению, ему верят практически все.
  • Эффект роли — поведение, определяемое ролевыми функциями, принимается за личностную особенность.
  • Эффект физиогномической редукции — вывод о присутствии психологической характеристики делается на основе черт внешности.

Другие эффекты

  • Эффект ожидания — ожидая от человека определённой реакции, мы провоцируем его на неё.
  • Эффект отрицательной асимметрии начальной самооценки — во времени есть тенденция к противоположному внутригрупповому фаворитизму.
  • Презумпция взаимности — человек считает, что «другой» относится к нему так, как он относится к «другому».
  • Эффект проекции — человек исходит из того, что другие обладают такими же качествами, как он.
  • Феномен игнорирования информационной ценности неслучившегося — информация о том, что могло бы произойти, но не произошло игнорируется.
  • Эффект присутствия — чем лучше человек чем-то владеет, тем лучше он делает это на глазах у окружающих, чем в одиночестве.
  • Эффект снисходительности — руководитель гипертрофирует позитивные черты подчинённых и недооценивает негативные (характерно для руководителя попустительского и, в какой-то мере, демократического стиля).
  • Эффект гипервзыскательности — руководитель гипертрофирует негативные черты подчинённых и недооценивает позитивные (характерно для руководителя авторитарного стиля).

www.psychologos.ru

Стереотипизация — это классификация форм поведения. Стереотипизация в психологии

Стереотипизация — это процесс формирования устойчивого представления или образа каких-либо людей, событий, явлений. Она характерна для представителей той или другой социальной общности. Рассмотрим далее подробнее, как происходит стереотипизация восприятия.

Общая характеристика

Различные социальные общности, идеальные (профессиональные) и реальные (нации) вырабатывают устойчивые объяснения для определенных фактов, создают привычные интерпретации явлений. Этот процесс вполне логичен, поскольку стереотипизация — это полезный и необходимый инструмент познания мира. С его помощью можно быстро и на конкретном уровне упростить социальное окружение человека. Таким образом, вещи становятся понятными и, следовательно, прогнозируемыми. Механизм стереотипизации связан с ограничением, селекцией, категоризацией огромного объема социальной информации, которая ежеминутно касается человека. Мотивацией этого инструмента выступает оценочная поляризация, направленная в пользу своей группы. Она дает индивиду ощущение защищенности и принадлежности к конкретной общности.

Функции

Г. Тэджфел выделил четыре задачи, которые решает стереотипизация. Это:

  1. Селекция общественной информации.
  2. Формирование и сохранение положительного «Я-образа».
  3. Создание и поддержание идеологии группы, оправдывающей и объясняющей ее поведение.
  4. Формирование и сохранение положительного «Мы-образа».

Первые две функции исполняются на индивидуальном, последние — на групповом уровне.

Возникновение образов

Стереотипизация — это процесс, который связан с определенными ситуациями в обществе. В каждом конкретном случае определенный образ успешно выполнил задачи, указанные выше, и, соответственно, принял устойчивую форму. Однако социальные условия, в которых протекает жизнь группы и людей, в нее входящих, изменяются быстрее, чем стереотипы, порожденные в ней. В итоге устойчивый образ начинает существовать обособленно, самостоятельно. Вместе с этим он воздействует на развитие отношений этой группы с прочими общностями, конкретного человека — с остальными людьми. При возникновении стереотипы зачастую проходят этап, связанный с закономерностью образования «общественных местоимений» — «они-мы-я».

Негативное содержание

На бытовом уровне существуют устойчивые мифы, касающиеся стереотипов. Первый заключается в том, что устойчивый образ рассматривается как модель представлений о другой группе, содержащая преимущественно враждебные, негативные характеристики. Данное положение является заблуждением. Стереотипизация в психологии — это ответ на реальные отношения между коллективами людей. Устойчивые образы, которые возникают при этом, насыщаются теми эмоциями, которые свойственны для конкретных сложившихся взаимодействий. В одной ситуации тенденция к субъективному увеличению различий между группами может сводиться почти к нулю. В этом случае возникает симпатия, формируются привлекательные образы других коллективов, возможно даже с некоторым оттенком легкой, безобидной иронии. В другой ситуации взаимоотношения выражаются в стереотипе в форме злого сарказма, негативных и порой унизительных характеристик.

Догма

Второй миф касается особенностей восприятия самого стереотипа. Человек, мыслящий устойчивыми образами, зачастую признается носителем скудных и бесперспективных умственных моделей. Стереотипизация в психологии — это явление, которое не может характеризоваться как плохое или хорошее. Другое дело, что возможности этого устойчивого образа отличаются локальностью. Они ограничиваются пределами действия ситуации ролевого, межгруппового восприятия. При переносе устойчивых моделей в события межличностного понимания, замене ими более тонких инструментов настройки на других индивидов происходит искажение, разрушение общения и взаимодействия.

Физиогномическая редукция

По своей сущности она представляет собой попытку оценить внутренние психологические особенности человека, его поступки и спрогнозировать его действия на основании типичных черт внешности, присущих его группе. Этот механизм очень активно функционирует в межэтнических взаимодействиях. Очень успешно работает физиогномическая редукция и в простейших социальных отношениях.

Внутригрупповой фаворитизм

Он представляет собой тенденцию благоприятствования при оценке членам собственной группы в сравнении с другими коллективами. Проще говоря, «наши лучше, чем не наши». Это объясняет тот факт, что в чужом городе люди очень рады землякам, а в другой стране — соотечественникам. Однако такое явление не всегда имеет место. Фаворитизм свойственен не каждой группе, а только тем, которые успешно развиваются, обладают позитивной системой внутренних ценностей, отличаются сплоченностью. В коллективах, где имеют место конфликты, распад, перестройка целей, может быть не до тенденции благоприятствования. Более того, возможно и прямо противоположное явление. Оно будет проявляться в фаворитизме к членам другой группы.

Эффект стереотипизации

По мнению Снайдера, устойчивые образы могут формировать собственную реальность. В этом случае они направляют общественное взаимодействие по такому направлению, что воспринимаемый стереотипно человек начинает своими действиями подтверждать соответствующие впечатления о себе другого индивида. Такой образ, который способен породить новую реальность, получил соответствующее название. Его именуют «стереотипом ожидания». Наблюдатель, согласно своим перцептивным (чувственным) изысканиям, формирует свою стратегию поведения относительно объекта наблюдения и начинает ее реализовывать. Последний, в свою очередь, строит собственную линию активности, но отталкивается от указанной модели и, следовательно, от того субъективного мнения, которое о нем складывается. Если наблюдателем является авторитетный человек, то наблюдаемый будет стремиться вписаться в предложенную стратегию. В результате начнет действовать субъективная оценка.

Стереотипизация, идентификация, эмпатия

Выше был рассмотрен процесс формирования устойчивых образов внутри групп. Существует также явление идентификации. Оно представляет собой уподобление другому индивиду. Проявляется это в попытке понять настроение, состояние человека, его отношение к себе и миру, ставя себя на его место, сливаясь с его «Я». Родственным в некотором смысле понятием является эмпатия. Она представляет собой постижение эмоционального фона индивида. В настоящее время этот термин используется в разных значениях. Основой эмпатии выступает умение верно представлять себе происходящее в душе другого человека. И в первом, и во стором случае немаловажное значение могут иметь и устойчивые образы, сформированные в тех или иных группах, к которым могут относиться наблюдаемые лица.

fb.ru

Стереотипизация

Стереотип — это устойчивый образ или устойчивое представление о каких-либо явлениях, людях, событиях, свойственное представителям той или иной социальной группы. Стереотипизация — процесс формирования впечатления о воспринимаемом человеке на основе выработанных группой стереотипов.

Разные социальные группы, реальные (нация) или идеальные (профессиональная группа) вырабатывают стереотипы, устойчивые объяснения определенных фактов, привычные интерпретации вещей. Это вполне логично, так как стереотипизация — необходимый и полезный инструмент социального познания мира. Он позволяет быстро и на определенном уровне достаточно надежно категоризовать, упрощать социальное окружение человека. Сделать его понятным, а следовательно, прогнозируемым.

Таким образом, селекция, ограничение, категоризация огромной массы социальной информации, ежеминутно обрушивающейся на человека, — когнитивная основа стереотипизации. Оценочная поляризация в пользу своей группы, дающая человеку чувство принадлежности и защищенности, — мотивационная основа этого механизма. Г. Тэджфел выделяет четыре функции стереотипов, две из которых реализуются на индивидуальном уровне, две — на групповом.

Значение стереотипа на индивидуальном уровне:

— селекция социальной информации; — создание и поддержание положительного «Я-образа».

На групповом уровне:

— формирование и поддержание групповой идеологии, объясняющей и оправдывающей поведение группы; — создание и поддержание положительного «Мы-образа».

Рождение социальных стереотипов связано с определенными социальными ситуациями. В каждой конкретной ситуации тот или иной образ хорошо выполнял перечисленные выше функции и потому закрепился в виде стереотипа. Но социальная ситуация жизни группы и входящих в нее людей меняется значительно быстрее, чем порожденные ими стереотипы. В результате стереотип начинает жить собственной жизнью, влияя на развитие отношений данной группы с другими, данного человека — с другими людьми.

При своем рождении групповые стереотипы часто проходят стадию, связанную с закономерностью формирования «социальных местоимений»: «они — мы — я». Конкретно, вначале именно другая группа (та, по отношению к которой формируется стереотип) имеет качественную определенность. Своя же группа дословно определяется как «та, которая не…», то есть через отрицание. Лишь позднее возникают собственные качества, не обязательно построенные по принципу «наоборот».

В бытовом сознании существует два устойчивых мифа, связанных со стереотипами.

Первый миф. Стереотип рассматривается как система представлений о другой группе, содержащая в основном негативные, враждебные характеристики и отношения. Это не соответствует действительности. Стереотипы возникают как ответ на реальные взаимоотношения групп. Они насыщаются (иногда в преувеличенном виде) теми эмоциями, которые характерны для этих отношений. В одном случае тенденция субъективно увеличивать различия между группами может быть сведена практически к нулю, — тогда возникают симпатичные, привлекательные образы других групп, возможно, с оттенком безобидной иронии. В другом случае история взаимоотношений отражается в стереотипе в виде злого сарказма, унизительных характеристик другой группы.

Второй миф связан с восприятием стереотипа как искаженного, догматичного приема социального познания. «Ты мыслишь стереотипно» — этой фразой подчеркивают скудость, бесперспективность умственных построений собеседника. Оценочное отношение к стереотипу как таковому противоречит его природе. Стереотипизация — это механизм, он всегда есть там, где происходит социальное взаимодействие. Он не может быть хорошим или плохим. Другое дело, что его возможности локальны, ограничены зоной действия ситуации межгруппового, ролевого восприятия. Перенос стереотипов в ситуации межличностного понимания, подмена им более тонких механизмов настройки на другого человека искажают восприятие, разрушают общение и взаимодействие. У стереотипа есть своя «экологическая ниша», своя разрешающая способность. Целые области человеческих отношений — вне его компетенции, например воспитательные.

Мы обратимся к анализу педагогических стереотипов чуть ниже. Сейчас обсудим еще два механизма межгруппового восприятия, которые по своей сути являются частным случаем стереотипизации.

studfiles.net

Эффект стереотипизации | Dudkin’s }{omЯk 😉 /Alexander Dudkin Home Site/

Кризисные тенденции в общественно-политической жизни развитых капиталистических стран сопровождаются сегодня усилением идеологической экспансии средств массовой информации, которые, выражая интересы крупного капитала, стали мощным средством духовного подавления масс. Со всей очевидностью это проявилось в ходе прошедших президентских выборов в США, где борьба за голоса избирателей превратилась в продуманное пропагандистское «шоу» с предопределенным исходом. Анализируя «режиссуру» выборов, нельзя не признать эффективность и целенаправленность действий их организаторов, хорошо осведомленных о социально-психологических механизмах формирования и функционирования общественного мнения. Мы остановимся лишь на одном из аспектов проблемы манипулирования массовым сознанием, выходящем за рамки электорального поведения. Речь идет о феномене стереотипизации обыденных представлений, позволяющем формировать мотивационную структуру поведения, так сказать, с заданными свойствами, не только не соответствующими реальным социальным интересам и потребностям действующего субъекта, но в корне противоречащими им.

Было бы упрощением полагать, что деятельность западных средств массовой информации и пропаганды осуществляется чисто эмпирически, методом проб и ошибок. Практика «масс-медиа» опирается на многолетний опыт социологических и социально-психологических исследований, истоки которых восходят, с одной стороны, к экспериментальному изучению поведения в русле позднего бихевиоризма, пытавшегося интегрировать идею «гештальта» в модель «стимул-реакция», с другой — к теории массовой коммуникации, разработанной У. Липпманом, в качестве одного из применений, концепции инструментального интеллекта Дж. Дьюи.

Собственно говоря, эти методологические ориентации и сегодня пронизывают содержание теории стереотипов, задавая определенный ракурс их научного анализа практического применения. Во-первых, стереотип обыденного сознания в той мере, в какой он включает «когнитивную схему» (Ф. Бартлетт), «познавательную установку» (Дж. Брунер), «образ» (Дж. Миллер) и т. п. представляет собой реальный, имманентно присущий человеческому сознанию и поведению феномен. Во-вторых, стереотип формируется, причем формируется не только в контексте отражения объективной действительности, но и в процессе коммуникации. Именно здесь заложены гносеологические и инструментальные возможности манипулирования сознанием. Поэтому социологический анализ содержания стереотипа с необходимостью предполагает его соотнесение с объективным интересом действующего субъекта, включенного в систему общественных отношений. «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными изыскивать интересы тех или иных классов», — писал В. И. Ленин.

Таким образом, стереотип состоит из двух компонентов: когнитивного образа, обеспечивающего предрасположенность субъекта к восприятию массовой информации, и инструментально-практической установки, создающей контекст оценивания информации и внутренней готовности субъекта к последующим действиям. Понятно, что если инструментальный компонент начинает доминировать над когнитивным, т. е. человек воспринимает только то, что он хочет воспринимать — истина становится неотличимой от лжи, убеждение перерастает в предубеждение, категориальный стереотип превращается в «имидж», а люди — в обезличенную и манипулируемую «одинокую толпу» (Д, Рисмен).

Каковы теоретические основания концепции стереотипов? Несмотря на то, что данная проблема изучается в рамках различных, нередко противостоящих направлений буржуазной социологии, ее исходные предпосылки были сформулированы в ставшей классической монографии У. Липпмана — видного американского политического обозревателя и теоретика пропаганды. Они сводятся к следующим положениям, скорее описывающим процесс стереотипизации, чем раскрывающим его сущность. Во-первых, Липпман исходит из факта, установленного гештальт-психологией, что человек сначала формирует представление об объекте, а лишь затем «видит» его. Отсюда делается вывод, что процесс социальной перцепции в большей степени зависит от имеющихся прообразов, «картинок в голове», которые Липпман и называет стереотипами. Эта линия рассуждения закономерно ведет к отождествлению наличествующей в опыте реальности и априорных по отношению к нему стереотипов, — создается своеобразная платоническая картина мира, где в качестве «сущностей» выступают феномены воображения. Привычки, надежды, устремления, ценности и идеалы людей перемещаются а сферу идеальных объектов, порождающих свои эмпирические проявления. Последние — не более чем стимулы, но в отличие от классической бихевиористской диады здесь сами стимулы являются продуктом предзаданных стереотипов.

Не вдаваясь в подробный оптический анализ используемой Липпманом философско-гносеологической схемы, отметим, что приписывание обыденным представлениям статуса «всеобщих форм» познания и деятельности еще не дает теоретического обоснования манипулированию образами, поскольку остается открытым вопрос об изменчивости стереотипов. Решение его усматривается американским социологом в том, что в основе образов сознания лежит инструментальная установка — готовность действовать, — которая всегда ситуативна и зависит не столько от доводов разума, сколько от бессознательных импульсов предрассудка. Этот аспект теории стереотипов получил детальную разработку в концепции Г. Оллпорта, связавшего когнитивные образы с испытываемыми индивидом чувствами симпатии и антипатии. Последние, по его мнению, должны обязательно сопровождаться «ярлыком-наименованием», содержащим помимо «категориальных» признаков оценочное отношение к объекту. В определенной мере стереотип выступает рационализацией бессознательных импульсов, лежащих в основе избирательной перцепции, разграничивающей референтные группы «мы» и они». В этом необходимая социальная предпосылка существования стереотипа, воссоздающего обобщенный образ контрагента коммуникации как «хорошего» или «плохого».

Анализ ценностного содержания стереотипов закономерно приводит буржуазных исследователей к постановке вопроса об их социально-культурных детерминантах. Наиболее характерны в этом плане воззрения Т. Адорно, связывавшего стереотипность как форму мышления с формированием этноцентристской личности и идеологией «Просвещения» в целом. «Озабоченность своим статусом и общепринятые ценности становятся основополагающими для личности этноцентриста и вытесняют истинные индивидуальные стремления», — писал он. Следуя психоаналитической традиции, Адорно считает, что стереотипы выполняют функцию своеобразных «репрессантов»: они подавляют индивидуальные стремления, приписывая их представителям «враждебных групп». Идея Адорно о закрепленности стереотипного мышления за Авторитарной личностью и жестко фиксированным статусом референтной группы стала в современной буржуазной социологии и теории пропаганды хрестоматийной, вызвав к жизни ряд важных методологических следствий. Во-первых, гипотеза о том, что стереотипное мышление, находясь в тесном взаимодействии с типологическими характеристиками личности, подчинено социально-культурной детерминации, получила экспериментальное обоснование. Тем самым были «открыты» социальные слои (или, как их называют буржуазные социологи, страты), в наибольшей степени поддающиеся действию предрассудков, насаждаемых господствующей идеологией. Здесь следует отметить характерную для политической жизни Запада особенность, недостаточно, на наш взгляд, учитываемую марксистскими исследователями. Выраженная предрасположенность к авторитарному стереотипному мышлению обнаружена у представителей так называемых «маргинальных» слоев, представителям которых присущи завышенные референтные притязания и вместе с тем неустойчивый социальный статус. Именно они образуют достаточно широкую социальную базу для проведения реакционной внутренней и внешней политики с позиций силы, основной объект идеологической манипуляции.

Во-вторых, жесткое разграничение ролевых статусов и, соответственно, референтных притязаний в содержании пропагандируемых стереотипов становится существенной предпосылкой «управления» социальным поведением массы. Оллпорт, например, одним из социокультурных факторов стереотипизации считает искусственное насаждение соперничества и конфликта между группами, различающимися не только по социальному статусу, но и национальной принадлежности. При этом распространяются предубеждения, так сказать, «внелегально» санкционирующие преследование определенных групп населения (евреев, чернокожих, латиноамериканцев) с неявно подразумеваемой целью возложить вину за социально-экономические или политические трудности на «козла отпущения», разрядив тем самым социальную напряженность. Разумеется, насаждая идеологию стереотипов, правящие круги капиталистических стран ставят своей основной целью дезориентировать общественное мнение, затушевать определяющую роль классовых конфликтов, «заменить» их психологической дилеммой «мы» и «они». На первый план в массовом сознании выдвигаются «обозначенные» стереотипом черты «враждебной» группы безотносительно к реальным характеристикам конкретных людей. «Негр кровожаден и хитер,— таков, например, незыблемый императив беснующегося в линчующей толпе стереопата (Т. Адорно), несмотря на то, что он не смог бы назвать ни одного прецедента, где поведение негра было бы более предосудительным, чем поведение белых. Поэтому Б. Беттлхейм и М. Яновиц отчасти правы, считая, что интолерантный человек «находится в порочном круге своего заблуждения».

В свете сказанного становится достаточно ясно, почему эффект стереотипизации неразрывно связан с манипулированием массовым сознанием, лишением действующего субъекта воли, ответственности, а следовательно свободы, в своих поступках. Не случайно большинство исследователей стереотипов связывает их функционирование с проявлением бессознательных импульсов агрессии и враждебности. В этом немалая доля истины. «Участвуя в линчующей толпе, индивид способен совершать поступки, одно только воспоминание о которых впоследствии наполнит его ужасом и омерзением и, возможно, даже приведет к самоубийству», — пишет Т. Шибутани.

Если в «нормальной» жизни поведение человека, находящегося под влиянием поступающих извне «стимулов», опосредуется социальными нормами, ценностными ориентациями и диспозиционной структурой — в любом случае речь идет о сознательном выборе линии поведения, — то действие стереотипов осуществляется как бы автоматически. Р. О’Хара сравнивает «эффект» стереотипа с механизмом проявления условных рефлексов у собак: включается звонок — собака, привыкнув получать после звонка пищу, выделяет слюну. Так и человек, усвоив стереотипизированные реакции, лишается воли и свободы выбора.

Совершенно очевидно, что наиболее эффективный способ манипулирования массовым сознанием и поведением — обращение к эмоциям личности. Рассматривая «технологию» оперирования «эмоциональными символами», О’Хара отмечает: «Интенсивность реакции будет зависеть от интенсивности эмоционального воздействия, от искусства манипулирования стереотипами».

В теории массовой коммуникации проблема социально-психологической локализации стереотипного сознания и поведения остается во многом дискуссионной. В частности, Э. Вайнэк приводит ряд аргументов в пользу того, что стереотипизации подвержены обыденные представления всех людей вне зависимости от их референтного статуса. Правда, он считает возможным отделить предрассудки от стереотипов, подразумевая под последними «эмоционально окрашенные… системы-понятия с позитивными и негативными функциями, служащие для организации практической деятельности».

Перенос акцента с идеологического на когнитивный аспект стереотипизации является характерной чертой современной буржуазной методологии социального познания. В частности, усиливается внимание к социальным нормам и парадигмам формирования научных понятий в контексте определенной социокультурной среды. Под влиянием феноменологической критики и новейших тенденций в социолингвистике (Н. Хомский) происходит интенсивное разрушение традиционно сложившихся барьеров между языком науки и обыденными представлениями. Многие буржуазные исследователи начинают осознавать, что эффект стереотипизации проявляется не только на уровне массового сознания. Идеологическая экспансия капитала охватывает сегодня все сферы духовной жизни общества.

Подведем итоги. Феномен стереотипизации имеет как гносеологические, так и социально-политические корни. Он выполняет функцию объяснения и понимания социальных явлений и процессов с помощью интерсубъективных (и в этой мере стереотипных) понятий и категорий создается то внутренне однородное мыслительное пространство», в рамках которого становится возможным взаимопонимание людей. Вместе с тем, существование одинаковых когнитивных схем — необходимое, но не достаточное условие формирования стереотипа. Он несет выраженную идеологическую нагрузку, отражая интересы господствующего класса и глубокие социальные антагонизмы капиталистического общества. Будучи инструментом манипулирования социальными ценностями и реальным поведением людей, стереотипы массового сознания выступают одной из форм отчуждения и духовного подавления широких слоев трудящихся. С некоторой долей условности можно сказать, что стереотипизированное сознание — это «ничье» сознание, созданное и функционирующее с помощью могущественной «масс-медиа» — индустрии лжи, ненависти и страха.

© Социологические исследования. 1985. № 1.