Маргинализация личности: Маргинализация сознания в современном мире Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

Интегральная оценка уровня маргинализации региональных социумов России | Бабкин

1. Park R.E.Human Migration and the Marginal Man // American Journal of Sociology. 1937. Vol. 33 (6). P. 881–893.

2. «Никомахова этика» в истории европейской мысли. Альманах / под ред. О.Э. Душина, К.А. Шморага. Псков: Псковский государственный университет, 2017. 240 с.

3. Anand S., Sen A.Human Development and Economic Sustainability // World Development. 2000. Vol. 28 (12). P. 2029–2049.

4. Inglehart R. Human Beliefs and Values: A Cross-Cultural Sourcebook Based on the 1999–2002 Values Surveys / co-edited with Miguel Basanez, Jaime Deiz-Medrano, Loek Halman and Ruud Luijkx. Mexico City: Siglo XXI, 2004.

498 p.

5. Coleman J.Social Capital in the Creation of Human Capital // American Journal of Sociology. 1988. Vol. 94. P. 95–120.

6. Незаконный оборот афганских опиатов вдоль «Северного маршрута». Доклад ООН. Июнь, 2018. URL: https://www.unodc.org/documents/publications/Opiate_f low_through_NR_2018_Russian_web.pdf (дата обращения 20.11.2020).

7. ВИЧ-инфекция. Информационный бюллетень № 45. – М., 2020. URL: http://www.hivrussia.info/wp-content/uploads/2020/12/Byulleten-45-VICH-infektsiya-2019-g..pdf (дата обращения: 02.02.2021).

8. Seddon T. Drugs, Crime and Social Exclusion: Social Context and Social Theory in British Drugs-Crime Research // The British Journal of Criminology. 2006. Vol. 46 (4). P. 680–703.

9. Нечаева О.Б.Эпидемическая ситуация по туберкулезу в России // Tuberculosis and Lung Diseases. 2018. № 96 (8). C. 15–24.

10. Заболеваемость и контингенты пациентов активным туберкулезом по субъектам Российской Федерации // Социально-значимые заболевания населения России в 2018 году. Статистические материалы. М., 2019. URL: https://minzdrav.gov.ru/ministry/61/22/stranitsa-979/statisticheskie-i-informatsionnyematerialy/statisticheskiy-sbornik-2018-god (дата обращения: 02.02.2021)

11. Сикач К.Ю. Географические факторы динамики преступности на Украине в 1990–2012 гг.: дис. … канд. географ. наук. М., 2017. 212 с.

12. Бадов А.Д. География престу пности в России: изменения за постсоветский период // Вестник Московского университета.

Серия 5. География. 2009. № 2. С. 64–69.

13. Тард Г.Преступник и преступление / пер. Е. В. Выставкиной, под ред. М. Н. Гернета. М.: Издат-во И. Д. Сытина, 1906. 324 с.

14. Немерюк Е.Е., Банников А.Ю., Маслова Н.В. География преступности несовершеннолетних (на примере Приволжского федерального округа) // Географический вестник. 2014. № 2 (29). С. 26–33.

15. Shaw C .R ., McKay H.D.Juven ile Delinquency and Ur ban Areas . Chicago: The University of Chicago Press, 1969. 394 p.

16. Выявлено несовершеннолетних , совершивших преступления // ЕМИСС. 2020. URL: https://www.fedstat.ru/indicator/36208 (дата обращения: 02.02.2021).

17. Лелеков В.А. Молодежная преступность: проблемы и опыт региональных исследований. Воронеж, 1998. 119 с.

18. Сибиряков С.Л. Предупреждение девиантного поведения молодежи: Методологические и прикладные проблемы: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1998. 60 с.

19. Число умерших от внешних причин смерти по субъектам Российской Федерации (от убийств) // Естественное движение населения Российской Федерации за 2019 г. (статистический бюллетень). 2020. URL: https://www.fedstat.ru/indicator/36208 (дата обращения: 02.02.2021).

20. Варчук Т.В.Виктимологические аспекты профилактики имущественных преступлений в условиях крупного города (по материалам квартирных краж в г. Москве): дис. … канд. юрид. наук. М., 1999. 160 с.

21. Андриенко Ю.В. В поисках объяснения роста преступности в России в переходный период: криминометрический подход // Экономический журнал ВШЭ. 2001. Т. 5. № 2. С. 194–220.

22. Расторопов С.В.Преступления против здоровья человека // Законодательство. 2004. № 2. С. 67–76.

23. Число умерших от внешних причин смерти по субъектам Российской Федерации (от ДТП) // Естественное движение населения Российской Федерации за 2019 г. (статистический бюллетень). 2020. UR L: https://www.fedstat.ru/indicator/36208 (дата обращения: 02.02.2021).

24. Число умерших от внешних причин смерти по субъектам Российской Федерации (от отравлений алкоголем) // Естественное движение населения Российской Федерации за 2019 г. (статистический бюллетень). 2020. URL: https://www.fedstat.ru/indicator/36208 (дата обращения: 02. 02.2021).

25. Число умерших от внешних причин смерти по субъектам Российской Федерации (от самоубийств) // Естественное движение населения Российской Федерации за 2019 г. (статистический бюллетень). 2020. UR L: https://www.fedstat.ru/indicator/36208 (дата обращения: 02.02.2021).

26. Киселев Д.Н.Клинико-социальные характеристики лиц, совершивших попытку самоубийства, и организация скорой суицидологической помощи: дис. … канд. мед. наук. М., 2019. 179 с.

27. Петро в А.Н.Удму ртск ий этнос: проблемы ментальности (опыт этноло-гического анализа). Ижевск: Удмуртия, 2002. 144 с.

28. Хайруллина Н.Г.Современные проблемы оптимизации традиционного хозяйства коренных народов Ханты-Мансийского автономного округа // Социологические исследования. 1994. № 7. С.150–153.

29. Хайруллина Н.Г.Пр облема а л ког ол изма в среде коренных малочисленных народов севера // Современные проблемы науки и образования. 2015. № 1-1. URL: http://www.science-education.ru/ru/article/view?id=19337 (дата обращения: 01.12.2020).

30. Коэффициенты миграционного прироста на 10000 человек населения // Регионы России. Социально-экономические показатели. 2020. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/fimgAF33/Region_Pokaz_2020.pdf (дата обращения: 02.02.2021).

31. Коэффициенты младенческой смертности // Регионы России. Социально-экономические показатели. 2020. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/fimgAF33/Region_Pokaz_2020.pdf (дата обращения: 02.02.2021).

32.

Стоимость фиксированного набора потребительских товаров и услуг // Регионы России. Социально-экономические показатели. 2020. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/fimgAF33/Region_Pokaz_2020.pdf (дата обращения: 02.02.2021).

33. Среднедушевые денежные доходы населения // Регионы России. Социально-экономические показатели. 2020. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/fimgAF33/Region_Pokaz_2020.pdf (дата обращения: 02.02.2021).

34. Лаппо Г.М.Итоги российской урбанизации к концу XX века // Россия и ее регионы в XX веке: территория – расселение – миграции / под ред. О. Глезер, П. Поляна. М.: ОГИ, 2005. 816 с.

35. Granovetter M.S.The Strength of Weak Ties // A mer ican Jour nal of Ps ycholog y. 1973. Vol. 78 (6). P. 1360–1380.

36. Варчук Т.В.Криминология: учебное пособие. М.: ИНФРА-М, 20 02. 298 с.

37. Матвеева A.A.Преступность в Москве и ее профилактика // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 1997. № 4. С. 34–45.

Маргинальность и конфликт в работах зарубежных и отечественных исследователей

Представлены существующие концепции маргинальное™ сквозь призму предложенной Дж. Манчини классификации типов маргинальности; выделены и охарактеризованы причины, способствующие возникновению маргинальных групп, а также охарактеризована маргинальность сквозь призму социального конфликта.

Marginality and conflict in works of foreign and domestic researchers.pdf Проблема маргинальности в обществе существует достаточно давно. Впервые данное понятие встречается в работах мыслителей XVI в. и используется ими для обозначения записанного на полях текста. В начале XX в. понятие «маргинальность» пришло на смену укоренившемуся на тот момент термину «гавайский феномен», используемому для обозначения процесса культурной ассимиляции трудовых мигрантов с местным населением Гавайских островов. Подобное взаимопроникновение национальных культур (в котором размываются и уничтожаются этнические границы, происходит «деформация культур») привело исследователей к пониманию того, что индивид, находящийся между двумя культурами, на границе старого и нового мира, приобретает статус «маргинального человека». В общеупотребимом значении «маргинальность» -понятие, применяемое при анализе индивидов и групп, пребывающих в специфичных условиях «отстраненности» от других в рамках определенных сообществ. По нашему мнению, маргинальность есть: — некое двойственное состояние, в котором пребывает человек; — процесс смены устоявшегося положения вещей, в ходе которого происходящие изменения неизбежно приводят к последствиям, не всегда приятным для тех, кто находится в центре (в радиусе влияния) подобных изменений; — предвестник неизбежного конфликта человека с самим собой и со своим окружением в обществе, подверженном различного рода катаклизмам и неожиданным переменам. Выделим и охарактеризуем причины, способствующие возникновению маргинальных групп. Объединим их в три блока и представим в хронологическом порядке [1] (по мере проявления интереса к данной теме): I. Причины, благоприятствующие раскрытию сущности культурной маргинальности. 1. Конфликт двух различных, конфликтующих между собой культур (культурологический подход Р. Парка [2]), в ходе которого возникает чувство моральной дихотомии: старые образцы поведения, стили общения, привычки отброшены, а новые еще не сформированы. Подобный подход к пониманию обсуждаемых понятий предполагает выделение и анализ образцов коллективного поведения (миграция — один из таких примеров, выделенных Р. Парком) и личностных черт маргинального человека. Последние охарактеризовал в своей работе Т. Шибутани. Он выделил такие особенности: серьезные сомнения в своей личной ценности; неопределенность связей с друзьями и постоянная опасность быть отвергнутым, склонность избегать неопределенных ситуаций, чтобы не рисковать унижением; болезненная застенчивость в присутствии других людей; одиночество и чрезмерная мечтательность; излишнее беспокойство о будущем и боязнь любого рискованного предприятия; неспособность наслаждаться и уверенность в том, что окружающие несправедливо с ним обращаются [3. С. 475]. 2. Процесс аккультурации в ситуациях, когда люди различных культур, рас объединяются для совместной жизни (культурологический подход Р. Парка [2]). В данном ракурсе маргинальный человек — новый тип личности, обреченный на существование в двух социокультурных мирах одновременно; он вынужден принять в отношении обоих миров роль космополита и чужака. Такой человек неизбежно становится индивидом с более широким горизонтом, более утонченным интеллектом с более независимыми и рациональными взглядами [4. С. 8]. 3. Балансирование между двумя мирами, один из которых доминирует над другим (культурологический подход Э. Стоунквиста [5]). Так же как и Р. Парк, Э. Стоунквист выделяет психологические характеристики маргинальной личности: дезорганизованность, ошеломленность, неспособность определить источник конфликта; ощущение «неприступной стены», неприспособленности, неудачливости; беспокойство, тревожность, внутреннее напряжение; изолированность, отчужденность, непричастность, стесненность; разочарованность, отчаяние; разрушение «жизненной организации», психическая дезорганизация, бессмысленность существования; эгоцентрич-ность, честолюбие и агрессивность [4. С. 9]. Сравним две ранее представленные трактовки рассматриваемого понятия в рамках единого культурологического подхода и выделим общность и отличие в его трактовке. И Р. Парк, и Э. Стоунквист понимают под маргинальностью следствие искаженного восприятия «новой» реальности человеком, оказавшимся в иной социальной среде, отличающейся от той, к которой он привык и с которой успел «сродниться». Отличием же трактовок указанных теоретиков стоит считать понимание ими конечного результата. Р. Парк считает результатом маргинализации процесс социокультурной трансформации реальности, которая происходит в сознании отдельного человека и превращает его в раздвоенную личность с расстроенной психикой, так и оставшуюся на границе не принявших его двух миров. Э. Стоунквист, наоборот, полагает, что подобный процесс не стоит представлять столь драматично, поскольку при подобных «изменениях» «рождается» новый человек с иными качествами и более успешными перспективами на будущем. II. Причины, характеризующие специфику структурной маргинальности. 4. Социальные изменения и восходящая мобильность (социологические подходы Е. Хьюза и Э. Тирь-якьяна). Е. Хьюз отмечает: «Маргинальность… может иметь место везде, где происходит достаточное социальное изменение, и обусловливает появление людей, которые находятся в позиции неопределенности социальной идентификации с сопровождающими ее конфликтами лояльности и разочарования (фрустрации) личностных или групповых стремлений». Развивая концепцию маргинальности, Е. Хьюз отметил важность переходных фаз, часто отмечаемых ритуалами перехода, которые переводят нас «от одного образа жизни к другому… от одной культуры и субкультуры к другой» (жизнь в колледже — переходная фаза в подготовке к более взрослой жизни и т.д.) [6]. 5. Трансформация социальной структуры, в процессе которой доминирование социальных изменений приводит к временному разрушению согласия (социально-психологический подход Т. Шибутани). В своей работе «Социальная психология» Т. Ши-бутани дает следующее определение маргинального человека: «Маргинальны те люди, которые находятся на границе между двумя или более социальными мирами, но не принимаются ни одним из них как его полноправные участники» [3. С. 475]. По его мнению, не стоит характеризовать маргинальность с позиции какого-то одного фактора или выделять какие-либо (например, психологические) качества, присущие абсолютно всем маргиналам (как это было у Р. Парка или Э. Стоунквиста). Главное, на что необходимо, по его мнению, обращать внимание, так это сам процесс маргинализации населения, специфика формирования маргинальных групп и особенности «конструирования» ценностных представлений у членов подобных групп. Еще одно понятие, на которое стоит обратить внимание в рамках данной темы, — введенное Т. Ши-бутани понятие «маргинальный статус», который есть: — позиция, воплотившая противоречия структуры общества [3. С. 490]; — источник внутриличных конфликтов и тяжелых депрессий; — источник высокой творческой активности. 6. Капиталистическая экономическая система, порождающая «структурную» маргинальность (социологический подход Дж. Манчини [1]). По определению Дж. Манчини, этот тип марги-нальности относится к той части населения, которая лишена гражданских прав, а отсутствие доступа к средствам производства и основной системе распределения приводит к увековечиванию бедности и безвластия. В данном случае оригинальная идея «маргинального человека» была дополнена различными видами конфликтов угнетения и эксплуатации. Более того, Дж. Манчини замечает, что это понимание мар-гинальности исходит не от Парка и Стоунквиста, а от К. Маркса и Ф. Энгельса и фокусируется больше на социальном, чем на личностном развитии [4. С. 11]. По всей вероятности, акцент ставится на тех утверждениях К. Маркса и Ф. Энгельса, на которые позднее «опираются» отечественные исследователи, утверждающие, что маргиналы — та часть населения, которая не «.участвует в производственном процессе, не выполняет общественных функций, не обладает социальным статусом и существует на те средства, которые либо добываются в обход общепринятых установлений, либо предоставляются из общественных фондов — во имя политической стабильности -имущими классами» [7. С. 7]. По их мнению, появление маргинальных личностей связано с экономическими кризисами и демографическими «казусами», войнами, революциями и т. д. III. Причины, указывающие на наличие в обществе маргинальности социальной роли. 7. Процесс социализации индивидов в обществе (социологические подходы Р. Мертона и Н. Дики-Кларка). Идея объединения позиций двух исследователей в один подход заключается в том, что и Р. Мер-тон, и Н. Дики-Кларк считают маргинальность следствием непринятия в группу, подразумевающего неполную социализацию и отсутствие социальной принадлежности. Н. Дики-Кларк дополняет данный подход выделением и трактовкой «подчиненных» и «доминирующих» групп. Он так формулирует свое понимание маргинальной ситуации: определенные группы или индивиды занимают определенные позиции в обществе, т. е. они, с одной стороны, включены в систему социальных отношений, а с другой — принадлежат к определенной культурной страте. Между этими двумя позициями группы или индивида должно быть соответствие. Н. Дики-Кларк отмечает, что фактически такое соответствие зачастую отсутствует, например, в случае этнических меньшинств, которые активно усваивают культурные ценности доминантной группы, но исключаются ею (или включаются не полностью) из системы социальных отношений. Это позволяет говорить о том, что индивид / группа находится в маргинальной ситуации. Таким образом, Н. Дики-Кларк углубляет понимание структуры маргинального конфликта, разнообразия факторов, создающих маргинальную ситуацию, включая в нее различные уровни (измерения) [8]. 8. Специфичность восприятия социальной реальности в определенный исторический период времени, сопровождающаяся конфликтом с общепринятыми нормами, особенно остро проявляющаяся в кризисные периоды развития общества (экзистенциализм Ж. Леви-Стрэнже). В рамках данного подхода исследователи выделяют иное понимание маргинальности, которую можно охарактеризовать как: — специфичную форму социального протеста или своеобразную защитную реакцию тех, кто не может адаптироваться в условиях кризиса; — разрыв традиционных связей и создание своего собственного, совершенно иного мира [7. С. 275]. Маргинал отныне тот, для кого «уход является индивидуальным теоретическим выбором, средством помешать развиваться обществу, неспособному выпутаться из своих противоречий. ..» [Там же], живущий в специально для него сконструированной маргинальной среде по специфичным законам. Он «схож со всеми, идентичен им и в то же время он калека среди подобных — человек с отсеченными корнями, рассеченный на куски в самом сердце родной культуры, родной среды» [9. С. 146]. 9. Социальная дистанцированность групп. Данный подход схож с позицией Р. Мертона о непринятии в «желаемую» группу. Утверждения представителей данного подхода опираются на идею описания маргиналов, отличающихся специфичным поведением, как «окраинной» группы. Например, их отличают «контактный минимализм» (минимальное количество контактов с другими людьми), пессимизм и апатия, зашу-ганность и угнетенность, с одной стороны, и буйство, агрессия — с другой. Вопросы группообразования, связи личности с группой всегда будут интересовать исследователей: не столько позиция определения тесноты их отношений, сколько сам процесс поиска человеком себя в этой группе, а также процесс отчуждения, при котором отдаление человека от группы не всегда зависит от его воли и желания. Маргинал в этом случае всегда будет восприниматься как одиночка, как тот, кого исключили и намеренно дистанцировали. Существуют, конечно, исключения, при которых человек намеренно отвергает предлагаемые «условия принятия в группу», дающие возможность считаться его членом и принимать участие в групповой деятельности. Подходы, выдвигаемые зарубежными и отечественными исследователями, позволяют сравнивать не только отношения «референтной группы» и так называемого новичка, но и проблемы его «идентичности» и «участия». И здесь важна точность формулировки последних понятий. «Идентичность» понимается как процесс полного отождествления человеком себя с группой, приобретение статуса «своего среди своих», тогда как «участие» — как процесс некоего дозволения (положение запасного игрока) со статусом «чужой среди своих». Подобная формулировка позволяет нам обратиться за поддержкой к некоторым отечественным исследователям, употребляющим при анализе понятия «маргинальность» чередующиеся термины «Другой — Чужой — Враг». Так, например, по мнению С.П. Баньковской, маргинал всегда находится перед выбором: принять новую форму отношений и идентифицировать себя с определенным кругом лиц либо остаться за границами «нового мира», а также на перепутье. Нельзя не отметить достоинства данного выбора: своеобразная защита, освобождение от контроля традиций и обычаев. Однако при этом не стоит исключать и смену позиций, при которых «новичок» может превратиться из «незнакомца» в «чужака», а в ряде случаев и во «врага». Для чего нужно маргиналу прибегать к подобному выбору? По мнению С. П. Баньковской, прежде всего, для того, чтобы в подобном зыбком положении использовать обстоятельства себе во благо. Иными словами, «.личность, находящаяся на пересечении социальных кругов, использует ресурсы социальной среды для самоидентификации и реализации собственных интересов. При невозможности идентифицировать себя с ними (имеется в виду с определенной группой), делает все возможное, чтобы ее (группу) изменить» [10. С. 100104]. В таком случае также возникает вопрос, связанный с природой возникновения маргинальности. С. П. Баньковская считает, что маргинальность -внутренняя особенность эволюционного развития общества, в ходе которого неизбежность постепенных социальных изменений актуализирует необходимость социального контроля за всем происходящим в обществе [10. С. 98-100]. Вопросами, связанными с обсуждением связи идентичности и маргинальности на фоне происходящих в стране изменений, в разное время занимались такие отечественные исследователи, как Г.М. Андреева, Н.В. Антонова, Т.В. Бугайчук, М.Л. Бутовская, Р.В. Буханова, Т.Г. Доссэ, И.Ю. Дьяконов, Н.Л. Иванова, Е.В. Покасова, И.А. Савченко, Е.Т. Соколова, Т.Г. Стефаненко Л.Б. Шнейдер и ряд других. В целом в работах отечественных исследователей начиная с 2000-х гг. прослеживается тенденция к обсуждению следующих вопросов: 1. Вопросы, связанные с историей возникновения маргинальности, представлением ее как явления, процесса или состояния. Так, например, Н.С. Кулешова считает, что маргинальность — это: — процесс перемещения индивидов или групп из одного состояния в другое вследствие происходящих в обществе радикальных изменений (например, системного кризиса, разрушения социальных структур и институтов социума, радикальной трансформации ценностных ориентаций и мировоззрения граждан, высокой миграционной активности и т. д.) [11. С. 73-74]; — состояние людей в момент изменения их статусных позиций и социальных ролей, в период формирования у них маргинального сознания. Обоснование необходимости применения подобных характеристик связано у Н.С. Кулешовой с выявлением прямой зависимости роста численности маргинальных слоев от особенностей развития общества и процессов, происходящих в нем. Так, например, она считает, что российское сообщество — общество с высокими социальными рисками, существенно увеличивающее степень неопределенности протекания в них массовых процессов и одновременно уменьшающее самоуправляемость, обостряющее различного рода негативные тенденции [Там же. С. 74]. Также необходимо отметить, что, по мнению Н. С. Кулешовой, среди маргиналов, проходящих стандартный путь «приобщения к новым ценностям», стоит выделить людей с высокой (заинтересованы в стабилизации общества, в котором улучшатся их статусные позиции и материальное положение) и низкой (их поведение зачастую носит ярко выраженный де-виантный характер, они практически всегда изолируются от социальных институтов общества, создают замкнутые связи и отношения и постепенно утрачивают навыки легитимной гражданской жизни) социальной адаптивностью. В.Г. Николаев утверждает, что маргинальный человек — это человек, переходящий из узкого мира во все более широкий мир, но не как во что-то уже готовое, а как в то, что он сам своими действиями и создает [12. С. 372]. По мнению М.С. Ивановой, маргинальность — это процесс вытеснения индивидов или целых социальных групп за рамки существующей общественной структуры в результате социальных или иных трансформаций [13. С. 162]. Маргинальность — естественное, нормальное состояние, в котором пребывает индивид, желающий жить в обществе (или предпочитающий пребывать среди людей), а не вне него. То, что воспринимается негативно и трактуется как недостаток человека, лишенного некой существенной благости, — это лишь следствие некоего «социального отпечатка», накладываемого общественным сознанием на восприятие и поведение людей, пребывающих в том или ином сообществе и выбирающих комфорт, спокойствие и благополучие, а не отчуждение, одиночные усилия и постоянные риски оказаться в опасности. 2. Вопросы, связанные со смещением акцентов в ходе изучения маргинальности (акцентирование внимания не столько на самом явлении, сколько на особенностях его проявления под влиянием изменений, происходящих в обществе). 3. Вопросы, связанные с привлечением внимания к теме конструирования маргинальности как следствия конфликта индивида с обществом (точнее, с предлагаемым им стилем жизни, образцами поведения и специфичностью трансляции воспринимаемой реальности, в некоторой степени навязанных индивиду не в силу наличия какой-либо жесткости и эгоистичности, но для необходимости соблюдения ранее установленных «правил», для сохранения стабильности и процветания). Например, Н.В. Заживихина считает, что подобное действие может происходить, в частности, при внешнем (при оказании на индивида давления со стороны общества и социальных институтов) и внутреннем (при осознании собственной уникальности и непохожести) давлении [14. С. 193]. 4. Вопросы, связанные с анализом связи маргинальности и идентичности (например, этнической), выделением на этом фоне позитивной, негативной и синкретичной множественной маргинальной идентичности [15. С. 13]. 5. Вопросы, связанные с выделением причинно-следственных связей между процессами маргинализации населения и переживаниями маргинальных субъектов, с их нахождением в состоянии постоянного внутриличностного конфликта, сопровождающегося апатией и депрессией, отчуждением и одиночеством, равнодушием и подозрительностью, растерянностью и отчаянием и т. д. [16. С. 173]. 6. Вопросы, связанные с исследованиями детерминации маргинальности и правосознания, правового поведения человека: установления ее субъектов в сфере права, а также причин, условий и последствий маргинальности [17. С. 6-7]. Подытоживая сказанное, отметим следующее. С момента введения в научный оборот понятия «маргиналь-ность» и его активного применения прошло немало времени. Каждый исследователь, интересующийся данной темой, по-прежнему старается выявить специфику мар-гинальности путем ее описания в рамках того или иного контекста (например, исторического, социально-политического, экономического, юридического, этнического и т.д.). Это выявлено нами в ходе изучения работ зарубежных и отечественных авторов. Своего рода «топтание» исследователей вокруг одного и того же предметного поля, по нашему мнению, несколько сдерживает выявление новых обстоятельств и не позволяет двигаться вперед. Однако не стоит забывать, что все новое, как и хорошо забытое старое, может снова стать актуальным и необходимым так же неожиданно, как когда-то считалось невостребованным.

Mancini B.J. No owner of soil: The concept of marginality revisited on its sixtieth birthday // Intern. rev. of mod. sociology. 1988. Vol. 18, № 2. P. 183.

ParkR. Human Migration and the Marginal Man // American Journal of Sociology. 1928. Vol. 33. P. 881-893.

Шибутани Т. Социальная психология. М. : Прогресс, 1969. 535 с.

Попова И.П. Эволюция понятия маргинальности в истории социологии // Маргинальность в современной России. М. : МОНФ, 2000. С. 7 45.

Stonequist E. V. The Marginal Man. A Study in personality and culture conflict. New York : Russel & Russel, 1961.

HughesE.C. Social change and status protest: An essay on the marginal man // Phylon-Atlanta. 1945. Vol. 10, № 1.

На изломах социальной структуры / рук. авт. кол. А.А. Галкин. М., 1987. 315 с.

Dickie-ClarkH.F. The marginal sitation: A cjontribution to marginal theory // Social forces. Chapel Hill. 1966. Vol. 44. P. 363-370.

ФаржА. Маргиналы // 50/50. Опыт словаря нового мышления / под общ. ред. Ю. Афанасьева, М. Ферро. М., 1989. С. 146-149.

Баньковская С.П. Между границ: понятие маргинальности в социологической теории // Социологическое обозрение. 2004. № 4. С. 94 104.

Кулешова Н.С. Маргиналы современной России: социокультурный подход // Вестник МГУКИ. 2011. № 1. С. 72-77.

Николаев В.Г. Человек маргинальный // Вопросы социальной теории. 2010. № 4. С. 354-372.

Иванова М.С. Маргинализация и ее динамика в современном российском обществе // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2013. № 2. С. 162-169.

Заживихина Н.В. Характеристика маргинальной ситуации // Известия Алтайского государственного университета. 2011. № 2-1. С. 191 194.

Курске В.С. Множественная этническая идентичность: теоретические подходы и методология исследования (на примере российских немцев) : автореф. дис.. канд. социол. наук. М., 2011. 27 с.

Макаренко О.Н. К вопросу о психологии маргинальной личности // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 7. Философия. Социология и социальные технологии. 2009. № 1. С. 173-176.

Нечаева О.В. Правовые аспекты маргинальности : автореф. дис.. канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2006. 22 с.

Киселева О.В. Психолого-педагогические характеристики, детерминирующие маргинальное поведение в подростковом возрасте

Киселева Ольга Викторовна
Федеральное казенное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний»
преподаватель кафедры пенитенциарной педагогики, психологии и социальной работы, капитан внутренней службы

Kiseleva Olga Viktorovna
Vladimir Juridical Institute of the Federal Penitentiary Service
Lecturer of Department of Penitentiary Pedagogy, Psychology and Social Work, captain of internal service

Библиографическая ссылка на статью:
Киселева О.В. Психолого-педагогические характеристики, детерминирующие маргинальное поведение в подростковом возрасте // Психология, социология и педагогика. 2015. № 4 [Электронный ресурс]. URL: https://psychology.snauka.ru/2015/04/4754 (дата обращения: 12.04.2021).

На современном этапе развития нашей страны происходят глобальные политические, социальные, экономические трансформации, которые затрагивают все области общественной жизни. Причем, необходимо отметить, что происходящие преобразования приводят не только к созидательным и положительным последствиям, но и к существенному росту негативных явлений. Ни для кого не секрет, что дети и подростки – это самая беззащитная социальная общность, которая менее всего подготовлена к кризисным изменениям.

Экономический кризис, политическая напряженность, стремительные трансформации общественного устройства обусловили рост количества маргинальных детей и подростков, незащищенных в социально-правовом отношении. Государство принимает меры, направленные на изменение политики в области обеспечения защиты детей. Создается нормативно-правовая база, обеспечивающая гарантии прав детей и подростков, осуществляется ее приведение в соответствие с требованиями Конвенции о правах ребенка. Происходит постепенное изменение отношения самого общества к детям. Вместе с тем эта проблема продолжает оставаться острой, насущной, актуальной. [1, с. 25].

В Словаре-справочнике по общественной социальной педагогике понятие «маргинальность» определяется как приобретенное положение отдельных детей и подростков, социальных групп, этнокультурных общностей в результате их перемещения в новую нормативно-ценностную среду. Поведение маргинальных детей и подростков в сознании общественности воспринимается зачастую аморальным, опасным, или как минимум, не соответствующим общепринятым стандартам поведения и противоречащим ценностным ориентирам социума. [2, с. 116]

Кроме того, мы рассматриваем маргинальность с психолого-педагогической точки зрения, как пограничное состояние психики, обусловленное такими особенностями личности, детерминирующими девиантное, деструктивное поведение, как отсутствие целостной
«Я»-концепции, ощущение собственной дезориентации в пространстве
и времени, высокая степень фрустрации и невротичности, а также представление о малоценности человеческой личности – в том числе собственной. Маргинальность детей и подростков – критичная «пограничная» стадия на пути деградации от нормального социально-психологического функционирования до девиантного, делинквентного, деструктивного поведения.

Информированность обо всех явлениях и закономерностях, порождающих маргинальное поведение подростков, а также осведомленность об их индивидуальных особенностях, способствующих маргинализации, по нашему мнению, может являться фундаментом для дальнейшего создания программы психолого-педагогической работы по профилактике маргинального поведения этой возрастной категории.

Одной из причин маргинального поведения подрастающего поколения является «переходный» возраст как таковой, являясь пограничной стадией между детством и взрослым периодом жизни. Вышеперечисленные психолого-педагогические характеристики маргинальности весьма отчетливо проявляются именно в подростковом возрасте. Л.С. Выгодский объяснял проблемы школьников в процессе обучения и воспитательного воздействия прежде всего трудностями подросткового возраста. [3, с. 540].

Необходимо отметить, что наиболее критическим периодом в жизни человека является именно пубертат, так как половое созревание, повышенная сексуальность, впечатлительность, эмоциональность способствуют возникновению новых потребностей и мотивов и, соответственно, приводят к необходимости изменения поведенческих проявлений. Кроме того, изменение межличностных отношений в коллективе сверстников, отдаление от родителей весьма негативно сказываются на психическо-эмоциональном состоянии подростка, приводят его к социальной дезориентации. Поэтому справедлива констатация очевидного вывода, что переходный возраст сам по себе является маргинализирующим фактором.

Индивид, пересекая рубеж подросткового периода, проявляет повышенный интерес к своим физическим возможностям, силе, выносливости, гендерным физиологическим особенностям, сексу. Все это связано с тем, что происходит процесс переоценивания и переосмысления собственной физической целостности, тело постоянно оценивается, сравниваются нынешние параметры с прежними, с возможностями других. Зачастую подросток выбирает себе кумира, эталон для подражания, с идеальными параметрами тела.

Бурное изменение физических параметров обусловливает возникновение трудностей в идентификации личности подростка со своим телом. Взрослеющий индивид не способен полностью контролировать свои новые потребности. В период кризиса собственное «я» подростка уже не властвует в полной мере над телом и желаниями и ставит под сомнение устоявшуюся с детства систему ценностных ориентиров.

Кроме того, необходимо отметить, что маргинализация подростков во многом обусловлена их неопределенным положением в обществе. Само явление маргинальности наиболее полно освещается именно в социологической литературе. [4] Социальная маргинальность проявляется, прежде всего, в правовых ограничениях, а также в отсутствии у взрослеющих индивидуумов признаков, определяющих социальный статус взрослого человека: авторитета, профессиональной принадлежности.

Подросток остро ощущает свою малозначимость и социальную неполноценность, поэтому возникает острая потребность самоопределения через значимость других и примыкания к той или иной группе в поисках чувства защищенности. «Я» – это «Мы». Когда находятся те, кто есть «Мы», в сознании происходит четкое разделение окружающих на «своих» и «чужих», отрицание социальных норм, которые навязывают «чужие».

Культурная маргинальность в подростковом возрасте проявляется в различных формах молодежной субкультуры. В юности возникает некоторый диссонанс между общепринятой системой ценностей (так называемой «культурой отцов») и личностной несформированной системой ценностей, что несомненно замедляет и затрудняет процесс социализации. Подросток не принимает традиционную культуру, пока еще не способен эффективно функционировать в рамках классических культурных ценностей.

Кроме того, кризис идентичности в подростковом возрасте обусловлен изменением чувства времени. В детском возрасте время протекает по-особенному. Ребенок всегда существует в актуальном, настоящем времени. Происходящие события незачем располагать на шкале времени. Действия происходят в сознании в данный момент, именно сейчас, или тогда, когда о них задумываются. Дети долгое время не способны сопоставлять события и время, а самоидентичность личности невозможна без равноправного существования ее во всех трех временных измерениях – прошлом, настоящем, будущем.

Идентичность предполагает не только наличие способности соотносить события со временем, также имеет определенное отношение к генетическим, культурным, нравственным основам существования. Именно в подростковом возрасте возникает отношение к прошлому как к исторической памяти, формируется индивидуальная биография и собственное отношение к прошлому и к будущему как к ценности. Поэтому возникает проблема структурировать и освоить время. Вырабатываются и рефлексируются биографически значимые принципы, имеющие решающее значение для последующей судьбы человека.

Кризис идентичности в среде подростков обнаруживается в осознании несоответствия собственного поведения с принятыми в обществе поведенческими нормами и стандартами . «Я не вписываюсь в норму» – тема  размышлений, актуальная для подростков. Каждый осуществляет переоценку имеющегося культурного, нравственного, общественного потенциала, с точки зрения применимости его к самому себе. Может сформироваться убеждение, что вообще не существует никаких ценностей и норм, поведенческих предписаний. Несоответствие, разрыв между универсальными целями и ожиданиями, одобряемыми в данном обществе, и социально приемлемыми, «санкционированными» средствами их достижения непосредственно ведет к аномии. [5].

В подростковом возрасте превалирует некоторая отстраненность от окружающего мира, характерно постоянное чувство заброшенности, и даже одиночества. Предлагаемые обществом различные социальные роли идут в разрез с собственными представлениями подростка.

Под влиянием всех вышеперечисленных факторов и особенностей подросткового возраста складывается личная ситуация каждого отдельного подрастающего индивидуума, которая может быть интерпретирована как кризис самоидентичности в процессе становления личности. В масштабе всей социальной общности подростков это приводит к существованию феномена маргинальности.

Библиографический список

1. Киселева О.В. К проблеме маргинализации детей и подростков в современной России // Научные проблемы гуманитарных исследований. – 2009. – № 11(1). – С. 25-30.
2. Словарь-справочник по общественной социальной педагогике. Владимир, 2000. – С. 116.
3. Выготский Л.С. Избранные психологические исследования . – М.:Изд-во АПН РСФСР, 1956. – 540 с.
4. Горина Е.Е. Место маргиналов и представителей «социального дна» в социальной структуре общества // Психология, социология и педагогика. 2014.  – № 9 (36). – С. 98-101.
5. Хесле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности / Вопросы философии. 1994. №10. С. 112-124.

---

Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «Silova»

ИДЕНТИЧНОСТЬ • Большая российская энциклопедия

• В книжной версии

  Том 10. Москва, 2008, стр. 695-696

• Скопировать библиографическую ссылку:

  ---

Авторы: Д. А. Леонтьев, О. О. Савельева

ИДЕНТИ́ЧНОСТЬ (от ср.-век. лат. identi­cus – тож­де­ст­вен­ный, оди­на­ко­вый), тож­де­ст­вен­ность, оди­на­ко­вость, сов­па­де­ние че­го-ни­будь с чем-ни­будь; в со­ци­аль­но-гу­ма­ни­тар­ном зна­нии – осоз­на­ние че­ло­ве­ком са­мо­го се­бя че­рез на­бор ус­той­чивых ха­рак­те­ри­стик, от­вет на во­прос «Кто я?». И. вклю­ча­ет в се­бя пе­ре­жи­ва­ние че­ло­ве­ком сво­ей при­над­леж­но­сти к тем или иным груп­пам со­ци­аль­ным (со­ци­аль­ная И.), фор­ми­рую­щее­ся в ре­зуль­та­те иден­ти­фи­ка­ции с ни­ми в про­цес­се со­циа­ли­за­ции, а так­же пред­став­ле­ния об от­ли­чи­ях от др. ин­ди­ви­дов и групп, мо­де­лях по­ве­де­ния, цен­но­ст­ных ори­ен­ти­рах и т.  п. И. яв­ля­ет­ся од­ним из центр. ас­пек­тов лич­но­ст­но­го са­мо­оп­ре­де­ле­ния и са­мо­соз­на­ния че­ло­ве­ка, по­мо­гая ему ос­та­вать­ся са­мим со­бой в ме­няю­щих­ся си­туа­ци­ях и дос­тав­ляя кри­те­рии для оцен­ки ок­ру­жаю­ще­го ми­ра и са­мо­оцен­ки.

Не­сфор­ми­ро­ван­ность И., её рас­со­гла­со­ва­ние с опы­том ин­ди­ви­да или с пред­став­ле­ния­ми и ожи­да­ния­ми ок­ру­жаю­щих лю­дей слу­жат при­чи­ной на­ру­ше­ний со­ци­аль­ной адап­та­ции и здо­ро­вья пси­хо­ло­ги­че­ско­го. В слу­чае кри­зи­са И., её ут­ра­ты или ос­лаб­ле­ния че­ло­век стре­мит­ся най­ти но­вую И. При­чи­ной мас­со­во­го кри­зи­са И. яв­ля­ют­ся мас­штаб­ные со­ци­аль­ные транс­фор­ма­ции, ко­гда мно­же­ст­во лю­дей вы­ну­ж­де­ны за­но­во от­ве­чать на во­прос «Кто я та­кой?»; след­ст­ви­ем ут­ра­ты И. мо­гут стать от­чу­ж­де­ние, ано­мия, де­пер­со­на­ли­за­ция, мар­ги­на­ли­за­ция, ро­ле­вой кон­фликт, от­кло­няю­щее­ся по­ве­де­ние и др. Вме­сте с тем кри­зис И. мо­жет иметь и по­зи­тив­ные след­ст­вия – ов­ла­де­ние но­вы­ми на­вы­ка­ми, со­ци­аль­ны­ми ро­ля­ми и прак­ти­ка­ми и т.  п. Раз­ру­ше­ние И. у кри­ти­че­ски зна­чи­мой час­ти чле­нов груп­пы при­во­дит к пре­кра­ще­нию су­ще­ст­во­ва­ния со­об­ще­ст­ва.

Од­ним из важ­ней­ших ти­пов И. в совр. ми­ре яв­ля­ет­ся гра­ж­дан­ская И., ос­но­ван­ная на при­над­леж­но­сти ин­ди­ви­да к го­су­дар­ст­ву (стра­не) и оп­ре­де­ляю­щая его ин­те­гра­цию на мак­ро­уров­не. На­ря­ду с гра­ж­дан­ской И. су­ще­ст­ву­ют ло­каль­ная и ре­гио­наль­ная И. (се­мья, дру­зья, со­се­ди). Со­хра­ня­ют своё зна­че­ние эт­нич. И. (эт­нич­ность), кон­фес­сио­наль­ная и др. Раз­ные фор­мы И. час­то всту­па­ют в слож­ные взаи­мо­дей­ст­вия ме­ж­ду со­бой. Со­ци­аль­ная И. не­ред­ко при­ни­ма­ет ха­рак­тер про­ти­во­по­с­тав­ле­ния «на­ших» (об­раз ко­то­рых иде­а­ли­зи­ру­ет­ся) и «не на­ших» (пред­став­ле­ния о ко­то­рых кон­ст­руи­ру­ют­ся по схе­ме «об­раза вра­га»). Важ­ным ас­пек­том И. яв­ля­ет­ся ген­дер­ная И. – осоз­на­ние сво­ей при­над­леж­но­сти к муж­чи­нам или жен­щи­нам, ото­жде­ст­в­ле­ние с куль­тур­ны­ми об­раз­ца­ми мас­ку­лин­но­сти и фе­мин­но­сти (см. Ген­дер).

Про­бле­мы И. обо­ст­ри­лись в Но­вое вре­мя в свя­зи с раз­ру­ше­ни­ем тра­диц. об­ще­ст­ва и со­слов­ной сис­те­мы. Ра­ди­каль­ные со­ци­аль­ные из­ме­не­ния в 20 в. уси­ли­ли чув­ст­во раз­ры­ва с ус­то­яв­ши­ми­ся при­выч­ны­ми нор­ма­ми и пред­став­ле­ния­ми. Бур­ный рост ис­сле­до­ва­ний про­блем И. с сер. 20 в. в со­цио­ло­гии и со­ци­аль­ной пси­хо­ло­гии был обу­слов­лен мно­го­числ. кон­флик­та­ми куль­тур­ной, ре­ли­ги­оз­ной, эт­ни­че­ской, на­цио­наль­ной И. раз­ных со­ци­аль­ных групп, свя­зан­ны­ми с рез­ким воз­рас­та­ни­ем со­ци­аль­ной мо­биль­но­сти и взаи­мо­дей­ст­вия ра­нее срав­ни­тель­но ред­ко со­при­ка­сав­ших­ся ме­ж­ду со­бой групп, а так­же с ус­ко­рив­шей­ся диф­фе­рен­циа­ци­ей со­ци­аль­ных общ­но­стей и стрем­ле­ни­ем к ав­то­но­мии ма­лых групп. В со­цио­ло­гич. кон­тек­сте по­ня­тие И. бы­ло впер­вые ис­поль­зо­ва­но Д. Рис­ме­ном («Оди­но­кая тол­па», 1950). В сим­во­лич. ин­те­рак­цио­низ­ме (Ч. Х. Ку­ли, Дж. Г. Мид, амер. со­цио­лог Э. Гофф­ман) И. рас­смат­ри­ва­ет­ся как ре­зуль­тат срав­не­ния се­бя с дру­ги­ми в про­цес­се со­ци­аль­ной ком­му­ни­ка­ции. В струк­тур­ном функ­цио­на­лиз­ме (Т. Пар­сонс) И. со­от­но­сит­ся пре­ж­де все­го с разл. ро­ля­ми со­ци­аль­ны­ми. Рос. со­цио­лог В. А. Лу­ков раз­ви­ва­ет се­мио­тич. кон­цеп­цию И., ото­ж­де­ст­в­ляя её со смыс­ла­ми и зна­ка­ми разл. куль­тур­ных те­зау­ру­сов. Осо­бую ак­ту­аль­ность ис­сле­до­ва­ние И. при­об­ре­ло в свя­зи с гло­ба­ли­за­ци­ей, по­ста­вив­шей, в ча­ст­но­сти, во­про­сы со­от­но­ше­ния И. и муль­ти­куль­ту­ра­лиз­ма, И. и то­ле­рант­но­сти.

В пси­хо­ло­гич. ис­сле­до­ва­ни­ях в цен­т­ре вни­ма­ния ока­зы­ва­ют­ся ин­ди­ви­ду­аль­ные ме­ха­низ­мы фор­ми­ро­ва­ния и из­ме­не­ния И. Э. Эрик­сон опи­сал об­ре­те­ние И. как клю­че­вую ста­дию фор­ми­ро­ва­ния лич­но­сти, от­но­ся­щую­ся к под­ро­ст­ко­во­му и юно­ше­ско­му воз­рас­ту. Амер. пси­хо­лог Дж. Мар­сиа вы­де­лил че­ты­ре воз­мож­ных ти­па И.: «реа­ли­зо­ван­ная И.» – фор­ми­ро­ва­ние са­мо­сто­ят. пред­став­ле­ний о се­бе как итог ак­тив­но­го по­ис­ка; «мо­ра­то­рий И.» – вре­мен­ный уход от ре­ше­ния про­бле­мы И. на фо­не про­дол­жаю­ще­го­ся по­ис­ка; «диф­фуз­ная И.» – без­раз­ли­чие к про­бле­ме вы­бо­ра оп­ре­де­лён­ных мо­делей по­ве­де­ния; «пред­ре­шён­ная И.», обу­слов­лен­ная вос­при­ня­ты­ми ро­ди­тель­ски­ми ожи­да­ния­ми и сте­рео­ти­па­ми, а не са­мо­сто­ят. по­ис­ком и вы­бо­ром. Про­бле­ма И. в той или иной фор­ме при­сут­ст­ву­ет во всех осн. жиз­нен­ных кол­ли­зи­ях, по­сколь­ку лю­бой жиз­нен­ный вы­бор есть вы­бор од­но­го из ва­ри­ан­тов се­бя (С. Кьер­ке­гор). Э. Фромм обо­зна­чил два аль­тер­на­тив­ных ре­ше­ния про­бле­мы И.: че­рез ин­ди­ви­ду­аль­ное са­мо­оп­ре­де­ле­ние (бо­лее труд­ное и ред­кое) и че­рез при­над­леж­ность к со­ци­аль­ной груп­пе (бо­лее про­стое и рас­про­стра­нён­ное). Лич­но­ст­ная И., не сов­па­даю­щая с ожи­да­ни­я­ми и с И. ок­ру­жаю­щих, слу­жит ис­точ­ни­ком кон­флик­тов, од­на­ко оп­ре­де­ле­ние се­бя че­рез груп­по­вую при­над­леж­ность так­же про­бле­ма­тич­но в си­лу од­но­вре­мен­ной при­над­леж­но­сти ин­ди­ви­да к разл. груп­пам (про­фес­сио­наль­ной, по­ло­воз­ра­ст­ной, эт­нич., кон­фес­сио­наль­ной, со­сед­ской, до­су­го­вой и др.), цен­но­сти и ожи­да­ния ко­то­рых мо­гут не сов­па­дать и по­ро­ж­дать кон­флик­ты. Лич­но­ст­ное са­мо­оп­ре­де­ле­ние слу­жит пред­ме­том рас­смот­ре­ния в эк­зи­стен­ци­аль­ной пси­хо­ло­гии, под­чёр­ки­ваю­щей роль соз­на­ния в ос­мыс­ле­нии ин­ди­ви­ду­аль­но­го опы­та (Дж. Бюд­жен­тал и др.), и в нар­ра­тив­ной пси­хо­ло­гии, вы­во­дя­щей И. из кон­крет­ной ис­то­рии лич­но­сти. Ха­рак­тер­ные для 20 в. бы­ст­ро­ме­няю­щие­ся ус­ло­вия жиз­ни, ус­ко­рен­ное тех­но­ло­гич. и со­ци­аль­ное об­нов­ле­ние пре­вра­ти­ли не­ус­той­чи­вость и пла­стич­ность И. в за­ко­но­мер­ное и ес­теств. яв­ле­ние; всё боль­шее рас­про­стра­не­ние по­лу­ча­ет идея фраг­мен­тар­но­сти и мно­же­ст­вен­но­сти иден­тич­но­сти.

«Маргинализация национальных меньшинств на фоне акцента на русском языке и культуре»

В Совете Европы раскритиковали языковую реформу, поддержали раздробление татар на субэтносы в ходе переписи и отругали Тыгина за цыган

Консультативный комитет рамочной конвенции по защите нацменьшинств оценил, как Россия исполняет обязательства по поддержке малых народов. В докладе, опубликованном сегодня, много места уделено Татарстану и татарам. В школах, по мнению экспертов, ликвидируется многоязычие, в переписи сибирских татар уравнивают с волжскими, а омбудсмен Сария Сабурская не получает жалоб. Зато лидеры религиозных конфессий работают образцово. В рекомендациях из Европы разбирался «БИЗНЕС Online».

В Совете Европы обвинили Россию в маргинализации нацменьшинств на фоне все большего акцента на русском языке и культуре и сокращении образования на языках народов Фото: ©Владимир Федоренко, РИА «Новости»

ограничение прав нацменьшинств

«Маргинализация национальных меньшинств на фоне все большего акцента на русском языке и культуре, сокращение образования на языках меньшинств, а также общие ограничения основных свобод подрывают способность лиц, принадлежащим к национальным меньшинствам, в полной мере осуществлять свои права», — так в пресс-релизе формулируется главный вывод опубликованного сегодня доклада консультативного комитета рамочной конвенции Совета Европы по защите национальных меньшинств.

В докладе анализируется исполнение Россией положений рамочной конвенции о защите нацменьшинств, которую страна ратифицировала в 1998 году. В беседе с «БИЗНЕС Online» бывший постоянный представитель России в Европейском сообществе и экс-депутат Госдумы Василий Лихачев вспоминает, как он в 1996 году вместе с Евгением Примаковым, Валентиной Матвиенко, Владимиром Лукиным, рядом других дипломатов и политиков подписывал в 1996 году учредительные документы о вступлении России в ПАСЕ. «Одним из условий было принятие международных обязательств по разным отраслям: и в области европейской конвенции 1950 года об основных правах и свободах человека, и документы, которые касаются деятельности и обеспечения прав женщин, материнства и детства, и, конечно, большой объем работы Россия в качестве обязательств приняла и проводит в сфере прав нацменьшинств», — пояснил он.

Нынешнее заключение консультативного комитета Совета Европы по итогам мониторинга ситуации в России уже четвертое. Предыдущие публиковались в 2003, 2007 и 2012 годах. «Эти доклады ориентированы на то, чтобы получить максимально полную информацию о статусе представителей отдельных национальных групп. Они призваны определить пробелы, узкие места, которые существуют в российском законодательстве, и, соответственно, исправлять энергично и законотворчество, и правоприменение в РФ в соответствии с критериями эффективного правового регулирования», — добавил Лихачев.

Василий Лихачев: «Эти доклады ориентированы на то, чтобы получить максимально полную информацию о статусе представителей отдельных национальных групп» Фото: «БИЗНЕС Online»

Выводы нынешнего доклада сделаны на основе национального отчета о выполнении Россией положений рамочной конвенции (к слову, его страна предоставила с опозданием в два года — вместо 2014 года только в 2016-м), а также информации, которую консультативный комитет получил на встречах с властями Москвы, Московской, Мурманской, Тюменской областей, Татарстана и Краснодарского края в период с 16 по 24 октября 2017 года. В частности, в Казань в октябре 2017 года наведалась группа экспертов из трех членов консультативного комитета и одного сотрудника секретариата из Страсбурга. Это Крейг Олифант из Великобритании, Петра Ротер из Словении, Эржебет Шандор-Салаи из Венгрии и Агнес фон Маравиц.

В итоге консультативный комитет пришел к выводу, что со времен третьего доклада Россия может похвастаться лишь «ограниченным набором мер» по выполнению предыдущих неотложных рекомендаций, а часть решений, принятых властями, напротив, «пошли в ущерб национальным меньшинствам».

«РОЛЬ ВТОРОГО (ИЛИ ТРЕТЬЕГО) ОФИЦИАЛЬНОГО ЯЗЫКА, ПОХОЖЕ, УМЕНЬШАЕТСЯ»

Наибольшую обеспокоенность у европейских экспертов вызвали изменения в системе образования, когда «упор делался на русский язык и русскую культуру, в то время как языки и культуры нацменьшинств оставались на обочине». Это, естественно, связано с той дискуссией, которая развернулась по языковому вопросу после слов Владимира Путина о недопустимости «заставлять человека изучать язык, который родным для него не является». «БИЗНЕС Online» подробно описывал все перипетии конфликта. «Консультативный комитет в целом обеспокоен растущим доминированием русского языка в различной обстановке при одновременном отсутствии эффективной поддержки языков национальных меньшинств… В последние годы роль второго (или третьего) официального языка, похоже, уменьшается даже в республиках, где титульная этническая группа является большинством», — говорится в докладе.

Две статьи рамочной конвенции касаются непосредственно родных языков народов. «Сложилось впечатление, что на практике использование языков меньшинств сокращается и лица, принадлежащие к национальным меньшинствам, как представляется, ограничиваются использованием своих языков в частной сфере и в связи с культурной деятельностью», — указывается в документе. При этом все те решения, которые были приняты после отмены обязательного изучения госязыков республик, по мнению комитета, будут негативно влиять на использование этих языков. При том, что они и без того утрачивают свою роль даже в повседневной жизни. Причины этого эксперты видят в том числе в растущем количестве смешанных браков, мобильности населеения, урбанизации и в том, что «русскому языку придается огромное значение». «Эти выводы были подтверждены теми же собеседниками, которые в ходе посещения консультативного комитета указали, что родители хотят для своих детей лучшего, а это значит, что им необходимо уметь говорить по-русски», — поясняется в отчете.

Так что России рекомендуют поощрять использование различных языков в общественных местах и СМИ. «Для носителей языков меньшинств важно не только изучение языка большинства, но и изучение большинством их языков», — настаивают авторы.

Наконец, интересная деталь: в комитете пришли к выводу, что из всех мест, где они побывали, только в Татарстане при общении с властями можно использовать язык, отличающийся от русского.

Как негативный тренд в докладе представлен ЕГЭ, который можно сдать только на русском языке независимо от того, на каком языке шло обучение Фото: «БИЗНЕС Online»

«МНОГИЕ РОДИТЕЛИ ПРЕДПОЧИТАЮТ, ЧТОБЫ ИХ ДЕТИ ИЗУЧАЛИ ДРУГИЕ ПРЕДМЕТЫ ВМЕСТО ЯЗЫКОВ НАЦМЕНЬШИНСТВ»

Две статьи рамочной конвенции — 10 и 14 — целиком касаются прав нацменьшинств на свой язык, его изучения и обучения на нем. Так что в отчете комитета Совета Европы подробно анализируются успехи (а в данном случае, скорее, провалы) России на этом поприще. С одной стороны, эксперты признают, что в России по-прежнему есть возможности изучения языков меньшинств и обучения на данных языках. «Но ситуация разнится от языка к языку и между субъектами РФ», — отмечается в тексте. Если официальные языки республик еще используются для преподавания там, где значительно количество представителей этого народа, то в других местах преподавание идет во внеурочное время, а в детсадах и вовсе эти языки используются крайне редко. «Для повышения уровня владения представителями меньшинств своим языком как дополнительной ценностью необходимо обеспечить непрерывность доступа к преподаванию и изучению языков меньшинств на всех уровнях системы образования, начиная с дошкольного и вплоть до высшего образования. Дошкольное образование вместе со средним ― это тот уровень, где часто наблюдаются недостатки в преподавании языка меньшинств», — настаивают в комитете, одновременно сожалея о том, что преподавание на языках народов и их изучение сокращается.

Отметим, что тональность отчета, написанного в 2002 году, была совсем иной. Тогда эксперты приветствовали то, что некоторые регионы наряду с русским ввели в качестве государственных языки титульных наций. И в то же время в документе осторожно надеялись, что федеральная целевая программа по «усилению роли русского языка в образовании», рассчитанная на 2002–2005 годы, все-таки не будет мешать «дальнейшему увеличению объема и улучшения качества преподавания на языках нацменьшинств и их изучения».

Что ж, теперь, спустя почти два десятилетия, авторы нынешнего доклада с прискорбием сообщают, что даже со времен предыдущей версии отчета количество языков нацменьшинств в системе образования снизилось с 33 до 24. Помимо этого, сократилось число школ на языках нацменьшинств, количество часов, отводимых на изучение этих языков, и в конце концов изменился их статус — «с обязательного до дополнительного или внеурочного».

Как негативный тренд в докладе представлен ЕГЭ, который можно сдать только на русском языке независимо от того, на каком языке шло обучение. «Весьма сложная обязательная учебная программа и выпускные экзамены в значительной степени побудили школы и родителей сосредоточить внимание на основных предметах, что в свою очередь снижает спрос на преподавание и изучение языков меньшинств. Консультативный комитет отмечает, что выпускные экзамены в средней школе или вступительные экзамены в университеты, проводимые только на официальном языке, могут действительно препятствовать изучению языков меньшинств на самом высоком уровне, что может отрицательно сказаться на потребности и функциональности этих языков в общественной жизни», — подчеркивают эксперты.

Справедливости ради заметим, что еще в третьем отчете указывалось, что интерес родителей к обучению детей на языках народов России снижается. «Оказывается, что многие родители предпочитают, чтобы их дети изучали другие предметы вместо языков нацменьшинств», — удивлялись тогда в комитете Совета Европы, одновременно с этим сожалея, что в 2009 году исчезла возможность сдавать экзамены на языках народов России. «Вероятно, это снизит у родителей и учеников охоту к получению образования на языках меньшинств», — предвидели эксперты.

Что касается принятого в прошлом году законопроекта о добровольности изучения родных языков, в Совете Европы его сочли слишком поспешным и охарактеризовали как «снижающий статус языков нацменьшинств». «Следует уделить больше времени рассмотрению решения, которое учитывало бы как необходимость достаточного количества часов русского языка, так и желание властей республик развивать определенный уровень двуязычия населения. Консультативный комитет хотел бы вновь заявить о своей поддержке разработки моделей двуязычного или многоязычного обучения на русском языке и языках меньшинств в рамках обязательной школьной программы», — полагают авторы доклада.

В идеале, по их мнению, надо принять «двойные усредненные подходы», когда языки большинства и меньшинств представлены в равных пропорциях. «Двуязычное или многоязычное образование, открытое для учащихся из всех языковых групп, включая меньшинства и большинство, может, помимо значительных познавательных преимуществ для отдельных лиц, способствовать межкультурному пониманию и сотрудничеству», — делают вывод эксперты комитета. Поэтому в качестве рекомендаций призывают власти совместно с нацменьшинствами разработать стратегию, поощряющую использование языков народов в образовании, начиная с детсада и заканчивая вузами, с использованием современных дву- и многоязычных подходов.

Российская сторона отмечает, что кириллический алфавит «традиционно и обоснованно» на протяжении десятилетий используется в письменностях народов страны Фото: «БИЗНЕС Online»

«МНОГИЕ ПИСЬМЕННОСТИ БЫЛИ ИЗНАЧАЛЬНО СОЗДАНЫ НА ОСНОВЕ КИРИЛЛИЦЫ»

Еще с начала 2000-х европейские эксперты всячески настаивают, что и выбор алфавита — это также право народов, которым Россия, согласно выводам доклада, чинит препятствия, обязывая использовать только кириллицу. Об этом эксперты писали как в первом своем докладе по России, так и в нынешнем. «Консультативный комитет напоминает, что алфавит является неотъемлемой частью языка и государства не должны проводить различия между этими двумя понятиями и создавать отдельные правила. Он вновь напоминает, что выбор алфавита связан со свободой выбора своего языка, закрепленной в статье 10», — настаивают в документе.

Между тем российская сторона не устает повторять, что кириллический алфавит «традиционно и обоснованно» на протяжении десятилетий используется в письменностях народов страны. «Многие письменности были изначально созданы на основе кириллицы. Кириллический алфавит состоит из 33 букв и позволяет с использованием различных буквенных сочетаний обозначать на письме все необходимые звуки, используемые в языках народов России. При этом целесообразность изменений, предусматривающих исключения для использования кириллического алфавита, с позиции развития языков требует дополнительных научных обоснований», — указывается в правительственном отчете.

Впрочем, европейские эксперты тут же указывают, что и топографические надписи могут делаться не только на русском, но и других языках, в том числе с использованием латиницы. В этом направлении, видимо, преуспел только Татарстан, во всяком случае только его опыт упоминается в отчете. «Во время посещения Татарстана консультативный комитет мог, например, наблюдать, что татарский язык с его кириллицей используется повсеместно наряду с русским в официальных надписях на общественных зданиях, в названиях улиц и в прочих надписях из сферы культуры, в то время как, например, в частных торговых надписях татарский используется менее последовательно», — говорится в тексте.

Валерий Тишков: «Надо уходить от практики обязательного указания национальности только по одному из родителей, а родного языка как языка, соответствующего национальности» Фото: ©Григорий Сысоев, РИА «Новости»

РАЗРЕШИТЬ ДВОЙНУЮ ЭТНИЧЕСКУЮ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ

Впрочем, 57-страничный доклад консультативного комитета отнюдь не сводится лишь к критике российских властей в области языковой политики. Проанализированы и другие аспекты. Отметим, что в докладе эксперты за основу берут стратегию, принятую в 2012 году и, скорее всего, не учитывали поправки, внесенные в конце 2018 года.

Возникли у комитета Совета Европы претензии и к переписи населения в России. С одной стороны, страну хвалят за то, что в опросный лист в 2010 году был включен пункт об этнической принадлежности, который носит факультативный характер, не принуждая граждан относить себя к какой-либо национальности. С другой стороны, указывается, что не все нацменьшинства остались довольны итогом переписи, в результате которой получилось 145 этнических групп и 48 подгрупп. Так, например, сибирские татары из Тюменской области хотели бы видеть себя отдельной национальностью, а не подгруппой волжских татар. «В этой связи консультативный комитет обеспокоен полученной им информацией о том, что в ходе переписи 2010 года лицам, идентифицировавшим себя как „сибирские татары“, интервьюеры рекомендовали как свою этническую принадлежность указывать „татарин“, а не „сибирский татарин“», — указано в отчете. Та же самая ситуация, по данным комитета, с попытками объединить носителей мокшанского и эрзянского языков в категорию «мордва».

Также консультативный совет одобрил включение в перепись вопросов не только про знание русского языка, но и отдельный пункт о родном языке, которого не было, к примеру, в переписи 2002 года. Так что респонденты могли указывать до двух родных языков. При этом эксперты сожалеют, что нельзя было выбрать несколько этнических принадлежностей, что позволило бы «лучше отразить богатый многокультурный и многоязычный характер населения», а также лучше бы отражало фактическую самоидентификацию. Поэтому, естественно, в Совете Европы призвали власти к переписи 2020 года дать возможность декларировать более одной этнической принадлежности.

По сути, это прямое одобрение идеи, высказанной научным руководителем Института этнологии и антропологии им. Миклухо-Маклая Валерия Тишкова в конце октября прошлого года на совете при президенте РФ по межнациональным отношениям. «Надо уходить от практики обязательного указания национальности только по одному из родителей, а родного языка как языка, соответствующего национальности», — призывал он тогда.

Любопытно, что в 2002 году консультативный совет поощрял решение российских властей убрать из паспортов графу «национальность», принятое еще в 1997 году, и поторапливал со сроками окончания реформы, поскольку выполнение условий рамочной конвенции как раз и подразумевало исключение этих сведений. При этом эксперты демонстрировали осведомленность, что для части населения страны эта графа имела важное значение, а ее упразднение вызвало беспокойство. Так что в 2001 году федеральный центр и регионы договорились о специальном вкладыше в паспорт на языке титульной нации и указание этнической принадлежности в свидетельствах о рождении. Между тем в Совете Европы и тогда настаивали, что эта графа должна быть факультативной и вообще должна быть возможность ее изменения или вовсе упразднения.

Игорь Баринов: «Федеральное агентство уделяет большое внимание предотвращению межэтнических и межрелигиозных конфликтов, поощрению патриотизма и национального единства» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ОМБУДСМЕН В ТАТАРСТАНЕ НЕ ПОЛУЧИЛ НИ ОДНОЙ ЖАЛОБЫ, СВЯЗАННОЙ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ ЯЗЫКОВ»

Не удовлетворены в Совете Европы работой федерального агентства по делам национальностей (ФАДН), результаты деятельности которого «пока неоднозначны». В документе утверждается, что на этот орган взвалили слишком много задач, но при этом не обеспечили достаточными ресурсами, да и в конце концов у ведомства Игоря Баринова попросту недостаточно опыта по защите нацменьшинств. «Федеральное агентство, как представляется, уделяет большое внимание предотвращению межэтнических и межрелигиозных конфликтов, поощрению патриотизма и национального единства. Как представляется, языковые, культурные права и права на участие лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, до сих пор считаются второстепенными», — утверждается в документе.

Недорабатывает, по мнению авторов доклада, и уполномоченный по правам человека в РФ. Омбудсмены в регионах, по информации комитета, как правило, проблем с правами меньшинств и межэтническими отношениями не видят, утверждая, что получают мало жалоб. При этом представители народов жаловались заграничным экспертам на то, что в канцелярии уполномоченных по правам человека им сразу отказали, опасаясь конфликта с региональными властями. Досталось и непосредственно Сарие Сабурской. «Наблюдая за тем, как в течение 2017 года в Республике Татарстан стали возникать языковые вопросы, консультативный комитет с удивлением узнал в ходе своего посещения, что омбудсмен там не получил ни одной жалобы, связанной с использованием языков», — обескуражены в Совете Европы.

По ст. 5 рамочной конвенции по защите прав нацменьшинств, которая предусматривает создание условий по развитию культуры, европейские эксперты вновь обнаружили недоработки. По их мнению, с одной стороны, российские власти продолжают оказывать помощь, например, создавая дома нацкультур, которыми организации народов и национальные культурные автономии могут бесплатно пользоваться для организации языковых курсов, танцевальных классов и прочих мероприятий (те самые Дома дружбы народов в Татарстане). При этом некоторые собеседники консультативного комитета, напротив, заявили, что подобные центры «чрезмерно подчеркивают позитивные аспекты», но избегают потенциально конфликтных и политических вопросов.

Однако сами центры жаловались, что не получают базового финансирования, поэтому свою деятельность ведут на частные пожертвования, а суммы региональных и местных субсидий не стоят усилий по преодолению административного барьера. Более того, новый закон об «иностранных агентах» и вовсе затруднил для таких организаций получение помощи из-за рубежа. «Консультативный комитет призывает власти усилить поддержку и упростить доступ к финансовым средствам, в том числе путем обеспечения устойчивого финансирования сохранения и развития культуры меньшинств. Необходимо оказывать поддержку современным проявлениям культуры. Следует выделять отдельные финансовые средства на проекты, касающиеся культуры меньшинств с тем, чтобы организациям национальных меньшинств не приходилось конкурировать с другими организациями в рамках „национальной политики“», — рекомендуют в докладе.

РОМА-ЦЫГАНе считают, ЧТО ОНИ НЕ НУЖНЫ В ТАТАРСТАНЕ

Ситуацию с мигрантами, по мнению экспертов Совета Европы, также стоит улучшить. С одной стороны, радует то, что власти пытаются хоть как-то защищать трудовых мигрантов от дискриминации. Так, например, создание евразийского экономического союза формально уравняло в правах мигрантов из Армении, Беларуси, Казахстана и Киргизии, а вот для прибывающих из Узбекистана и Таджикистана даются «значительно более слабые социальные гарантии». При этом в некоторых регионах, таких как Москва и Татарстан, национальные культурные автономии узбеков и других народов оказывают юридическую помощь соотечественникам.

Однако республика успела засветиться по этому направлению в негативном ключе, когда представители консультативного комитета обнаружили систематические преследования рома-цыган в Зеленодольском районе РТ. «Комитет был проинформирован о регулярных полицейских рейдах, беспричинных проверках удостоверений личности, а также о факте того, как рома-цыганские женщины со своими детьми по нескольку часов задерживались в полицейских участках для установления личности. Представители местного населения рома-цыган воспринимают это как сигнал к тому, что они не нужны в Татарстане», — возмущены в Совете Европы. По их мнению, такая политика началась в 2013 году, когда главой администрации был избран Александр Тыгин, который «неоднократно публиковал заявления против рома-цыган». «БИЗНЕС Online» рассказывал о конфликте зеленодольского главы и диаспоры цыган из поселка Айша.

Первый осужденный в РФ за неоднократное нарушение правил проведения митингов Ильдар Дадин (в центре) Фото: ©Евгений Одиноков, РИА «Новости»

«СОЗДАЛИ НЕБЛАГОПРИЯТНЫЙ КЛИМАТ ДЛЯ РАЗВИТИЯ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА»

Также в докладе сожалеют, что в России приняли законы, ограничивающие права на свободу мирных собраний и объединений, так как они «создали неблагоприятный климат для развития гражданского общества». Отдельно упоминается случай в Башкортостане, когда власти препятствовали демонстрациям в защиту родных языков, когда были задержаны четыре активиста. Сюда же европейские эксперты записали преследование Ильдара Дадина, дело которого разворачивалось после задержания на Манежной площади на митинге в поддержку Алексея и Олега Навальных. «В 2015 году оппозиционный активист татарской национальности был первым осужденным за участие в мирных демонстрациях по статье 212.1 Уголовного кодекса, которая криминализирует нарушения правил проведения общественных собраний», — огорчены в Совете Европы.

Со свободой выражения мнений в России тоже проблемы. Так, консультативный комитет пришел к выводу, что происходит ее дальнейшее ограничение. Причем получается, что власти явно переусердствовали с предотвращением пропаганды ненависти в интернете, ополчившись на соцсети и мессенджеры. Так, в докладе указано, что принятые еще в 2013 году поправки разрешают блокировать сайты без решения суда, так что в реестр попал ряд «несоответствующих записей», что «несоразмерно ограничивает свободу выражения мнений». Также комитет обращает внимание, что изменения в ст. 280 УК РФ о запрете сепаратизма расширяют сферу применения и позволяют криминализировать «публичные онлайн-звонки, нарушающие территориальную целостность РФ». В документе приводится пример Рафиса Кашапова, который получил 3 года лишения свободы и двухлетний запрет пользоваться соцсетями. «Ему были предъявлены обвинения в „публичных призывах к разрушению территориальной целостности России“ и „разжигании ненависти к российским властям как социальной группе“ за четыре статьи, которыми он поделился в интернете в 2014 году, осуждая действия России в Крыму», — поясняют авторы доклада.

Вспомнили эксперты также случаи ущемления прав в Чечне. Например, то, что женщин, работающих в госсекторе республики, вне зависимости от вероисповедания заставляют носить хиджаб, что, как указано в отчете, нарушает ст. 28 Конституции РФ. Но при этом в документе указывается на преференции для русской православной церкви в России, однако тут авторы отмечают положительный пример Татарстана. «Консультативный комитет был впечатлен конструктивной ролью местных религиозных лидеров в межконфессиональной сфере и в межэтнических отношениях», — указано в документе.

В то же время в Совете Европы озабочены тем, что во многих городах России у мусульман возникают трудности при получении разрешения на строительство мечетей. В той же Москве, где проживают до 2 млн мусульман, всего пять мечетей, дефицит их также отмечен в Краснодарском крае. И очень огорчены в комитете тем, что при публичных протестах против мечетей мусульман изображают в качестве «криминальных мигрантов» и «радикально настроенных элементов».

Впрочем, эта тема появляется в отчетах комитета не впервые. В двух предыдущих докладах европейские эксперты также «сожалели», что мусульмане и представители других религий сталкиваются со сложностями не только по получению разрешения на строительство объектов культа, но и в вопросах реституции. К слову, в последнем правительственном отчете России на этот счет лишь указывается, что «продолжается процесс» по передаче религиозным организациям культовых сооружений, тема же получения разрешения на строительство новых объектов просто не комментируется.

Впрочем, как заверил наше издание Лихачев, все эти рекомендации консультативного комитета по факту не носят строго обязательного характера. «Рекомендации необязательны, носят факультативный характер. Но в знак уважения той или иной стороной принятых обязательств было бы крайне желательно показывать позитив, достигнутый тем или иным субъектом той или иной страны», — добавил Лихачев.

Статьи

Актуальность. Изучение применения компетентностного подхода в профессиональной подготовке специалистов управленческой сферы остается актуальным вопросом для многих исследователей психологов, педагогов и преподавателей. Рассмотрение этой проблемы в первом приближении мы начали в материале, опубликованном в предыдущем номере журнала (Толочек, 2020). Основной вопрос – выявление ограничений компетентностного подхода как факторов его развития и условий, при которых его реализация будет более конструктивной и эффективной. Констатируется, что в русле компетентностного подхода сохраняется нерешенность вопросов о количестве и содержании качеств субъектов, влияющих на эффективность их деятельности; о компетенциях субъектов, исполняющих разные трудовые функции, работающих в разных организациях; о месте компетенций в структуре профессионализма, об их роли в успешности карьеры.

Методы: использовались опрос экспертов, дифференцированный и поуровневый анализ матриц частот оценок (выборов) компетенций экспертами.

Результаты: В цикле исследований компетенций и особенностей их оценки менеджерами (69 ч.), различающимися по полу, возрасту, стажу, управленческому опыту, должности, работающих в разных компаниях показано, что из 29 компетенций 19 выделены не менее чем 40% экспертов; 8 — выделены не менее 66% экспертов. Оцениваемые как востребованные компетенции сопряжены с индивидуальными особенностями, с эволюцией менеджеров как субъектов и особенностями их деятельности. 

Выводы: 1. Экспертами (сотрудниками российских компаний) из состава исходного перечня компетенций, описанных зарубежными специалистами, выделяют как актуальные для менеджеров лишь часть компетенций. Среди компетенций выделяется «ядро» базовых, ключевых качеств, и несколько «поясов» («оболочек», «уровней») – менее значимых (универсальных) компетенций, сопряженных с эффективной деятельностью менеджера в разных сферах. 2. Оценки актуальных (важных, значимых и/или предпочитаемых) для менеджеров компетенций различаются в зависимости от индивидуальных особенностей экспертов (пола, возраста, опыта, должности, успешности карьеры, управленческого потенциала) и длины списка оцениваемых качеств. 3. Оптимальным для решения как научных, так и прикладных задач можно считать перечни компетенций в интервале 15–20 качеств. Базовый список из 29 компетенций можно считать «достаточным и избыточным»; перечень до 19–20 компетенций – «достаточным и необходимым»; список из 8–10 «ядерных» компетенций – «необходимым базовым».

Благодарности: Исследование выполнено в рамках Госзадания Минобрнауки России, тема № 0138-2021-0010 «Регуляция социального взаимодействия в условиях удаленной работы».

Ключевые слова: компетенции; менеджеры; эксперты; оценки; предпочтения; дифференцированный анализ; «ядро»; «оболочка»

Большая Энциклопедия Нефти и Газа, статья, страница 1

Маргинализация

Cтраница 1

Маргинализация подразумевает разрыв ( главный признак потерю объективной принадлежности к некоей социальной общности без последующего вхождения в иную или без полной адаптации в новой общности, в классическом случае последовательно рвутся экономические, и духовные связи. При включении маргинала в новую социальную общность эти связи в той же последовательности восстанавливаются, причем установление социальных и духовных связей, как правило, сильно отстает от установления связей экономических. Примеры маргинальности: горожане сельского происхождения, дети из межнациональных семей, представители третьих стран, получившие европейское образование, эмигранты, а также такая категория социально обездоленных, как нищие, бродяги.  [1]

Предписанная маргинализация, как правило, принуждает к понижению положения и статуса, а экстремальная ( опосредованно предписанная) выбивает из социальных ниш по неопределенной социальной траектории. Однако предписанная маргинализация и первого, и второго рода разрушает ориентационный потенциал подверженных ей социальных субъектов, формально пресекает коммуникативные каналы связи с прежней генеральной общностью, но не может лишить субъекта всех социальных характеристик, которые предопределяли его вписанность в устойчивые общественные структуры. Таким образом, остается возможной частичная или полная социальная регенерация, питаемая внутренним стремлением и макрокультур-ными стимулами.  [2]

Маргинализация личности в условиях нарушения сложившихся социальных связей может вести к диссоциации человека, тем самым вызывая психологическое напряжение, страх, стесненность, зависть, поведение, не совпадающее с общепринятыми нормами. Маргинальная личность обладает рядом характерных черт: беспокойством, агрессивностью, честолюбием, эгоцентричностью. Именно поэтому первоначально мар-гинальность оценивалась негативно и связывалась с проявлениями социального дискомфорта и девиации. Однако ее социальное значение может быть положительным: отсутствие жестко очерченных норм и связей способствует повышению активности, проявлению инициативы, выработке культурных и социальных нововведений.  [3]

Нормальная, естественная маргинализация, которая является частью гомеостатической системы общества и основой спонтанной социальной мобильности, позволяющей людям вписываться в структуры, где удовлетворяются их потребности в принятии, признании, самосовершенствовании, реализации, творчестве и т.п., принимает в наших условиях насильственный, внешний, предписанный характер властного побуждения чужих планов и объективных обстоятельств.  [4]

Проблема маргинализации российского общества требует более тщательного, детального изучения, на основе которого будут предложены пути решения данной проблемы, что будет еще одним шагом на пути к стабилизации российского общества.  [5]

Чем различаются естественная, вынужденная и насильственная маргинализация.  [6]

Специфической формой маргинализации в информационную эру стала региональная, затрагивающая интересы и материальное благосостояние жителей отдельных районов.  [7]

Основные причины массовой маргинализации связаны: с крупномасштабными процессами перестройки общественных отноше-г ний, сопровождающихся — ломкой старых структур и формированием новых; с экономической системой, которая не может в силу разных причин дать работу трудоспособным; с социально-психологическими и физиологическими особенностями значительного числа людей, не способных адаптироваться к условиям производства.  [8]

Нередко фактором маргинализации людей в трудоспособном возрасте оказываются физические и умственные недостатки, как правило, связанные с ухудшением состояния окружающей среды, информационными нагрузками.  [9]

Одним из каналов маргинализации является безработица. В основе постоянного воспроизводства безработицы ( преобладания рабочей сила над спросом на нее) лежат разные механизмы.  [10]

Третий процесс заключается в растущей маргинализации многих социальных групп.  [11]

Опасность дискриминации, отчуждения и маргинализации, распространяется в условиях стихийного процесса интеграции в трудовые отношения и на высокообразованных молодых специалистов. Подавляющее большинство молодежи живет, таким образом, в условиях непредсказуемости и постоянного риска, обусловленного экономическими, политическими и правовыми факторами. Риск нисходящей социально-профессиональной мобильности и риск нереализованных возможностей являются доминирующими и вызывают у молодых людей чувства отчаяния или, наоборот, безразличия.  [12]

Стариков, и обратная модель маргинализации, когда вначале происходит духовный, психологический разрыв индивида с субкультурой своего слоя, группы. Он разочаровывается в ценностях своей группы, начинает ощущать бессмысленность групповых норм и дистанцируется от других членов группы. Но в силу ряда причин его выход из группы может не состояться, и индивид оказывается маргиналом, изгоем в собственной группе или страте. Такой вид маргинализации, связанный с утратой индивидом социальной идентичности, т.е. социальных и психологических связей с группой, грозит последней распадом, если этот процесс примет массовый характер.  [13]

Прежде всего, с проблемой маргинализации сталкиваются многие лица пенсионного возраста. Будучи, как правило, достаточно обеспеченными людьми, с увеличением средней продолжительности жизни, благодаря улучшению медицинского обслуживания они сохраняют способность трудиться. Однако общество ограничивает или исключает для них возможности трудовой деятельности. А с ее прекращением рвется значительная часть социальных связей, люди выпадают из привычной для них среды й ритма работы. Для них возникает проблема новой социализации в изменившихся условиях жизни.  [14]

В таких условиях, когда усиливается маргинализация целых стран и народов, растет разрыв между богатыми и бедными, на первый план выдвинулись вопросы бедности, социальной разобщенности и продуктивной занятости.  [15]

Страницы:      1    2    3    4

Жизнь с низким доходом и экономической маргинализацией (LIEM) — чем могут помочь психологи?

В 2017 году АПА создало Целевую группу по разработке рекомендаций по психологической практике для малообеспеченных и экономически маргинализованных клиентов (LIEM) для рассмотрения и повышения осведомленности о последствиях бедности в психологии. Целевая группа была создана, чтобы помочь понять влияние социально-экономического статуса, бедности и финансовой стигмы на результаты физического / психического здоровья. Растущий разрыв в уровне благосостояния, большое неравенство в области физического и психического здоровья, основанное на SES и расе, а также растущее осознание влияния классицизма на психотерапевтические услуги (Kugelmass, 2016) — все это указывает на большую потребность в этой работе.Руководство (PDF, 479KB) содержит конкретные действия, которые психологи могут предпринять при работе с людьми, живущими в LIEM, и углубляет разговор о том, как обеспечить надлежащую помощь людям, занимающим различные экономические должности. В состав рабочей группы входят председатель Синди Джунтунен, доктор философии; Астрея Григ, PsyD; Джеймс Хирш, доктор философии; Эми Петерман, доктор философии; Кипп Пьетрантонио, доктор философии; Дениз Росс, доктор философии; и Минди Томпсон, доктор философии. Каждый член целевой группы привносит свой опыт и знания в разработку руководящих принципов, а также имеет разные причины, по которым они были заинтересованы в работе в этой области.От интересов в отношении неравенства в доступе к рабочей силе и структуре рабочей силы в Соединенных Штатах среди социально и экономически маргинализированных групп населения до личного опыта, связанного с социальным классом среди их собственных семей и групп сверстников. Многие члены Целевой группы сосредоточили свое обучение и карьеру на работе с малообеспеченными и обездоленными слоями населения, и эта страсть очевидна в разработанных ими руководящих принципах.

Каковы основные эффекты жизни с LIEM на здоровье и благополучие человека?

Жизнь в условиях экономического угнетения влияет почти на все аспекты здоровья и благополучия человека.Наш социальный класс оказывает влияние на способность соответствовать этапам развития, риск возникновения проблем с физическим и психическим здоровьем, изменения в развитии личности, самоэффективность в отношении карьерных устремлений и ожиданий от общества. Жизнь с LIEM связана со значительно большей смертностью и заболеваемостью, при этом разница в ожидаемой продолжительности жизни между людьми с самым высоким и самым низким уровнем доходов и ресурсов составляет до 14 лет. Лица с низким СЭС и / или бездомные часто испытывают трудности с получением и поддержанием связи как с первичной медико-санитарной помощью, так и с психиатрической помощью, что связано с их финансовым статусом.Кроме того, люди, живущие с LIEM, могут страдать от усиленных симптомов психического здоровья и расстройств психического здоровья; ограниченная возможность вести здоровый образ жизни; и снижение способности управлять стрессорами как в когнитивном, психологическом, так и в социальном плане. Почти каждый аспект нашей жизни может быть прямо или косвенно связан с нашим доступом к ресурсам и может негативно повлиять на нашу способность принимать здоровые решения.

Какова предполагаемая цель рекомендаций и какую пользу они принесут в области психологии?

К сожалению, история психологии в значительной степени игнорировала социально-экономические вопросы.Это руководство представляет собой всеобъемлющий обзор литературы, касающейся жизни людей, живущих с LIEM, и служит для стандартизации определений, используемых в этой области. Одна из наших основных целей при разработке этих рекомендаций — повысить осведомленность психологов о проблемах сословия, неравенства доходов и бедности. Объединив класс и доход в наше обсуждение поведенческого и психического здоровья, мы можем расширить масштабы и чувствительность практики и предоставить информацию для обучения и исследований, компетентных в культурном отношении.Наша вторая цель — повысить осведомленность о типах предубеждений в отношении групп населения, живущих с LIEM, таких как вертикальная мобильность, системные и межличностные предубеждения, и предложить психологам специальные меры для их устранения. Кроме того, эти руководящие принципы обращаются к нашей способности как психологам улучшать здоровье населения, признавая важность вмешательства на нескольких уровнях социально-экологической (индивидуальной, общинной и структурной) модели. У нас есть знания и навыки, чтобы информировать политику и отстаивать политические меры для устранения неравенства в отношении здоровья, поддерживаемого неравенством доходов.

Какие подходы психологи могут использовать для лечения людей из среды LIEM и повышения справедливости доступа к психиатрической помощи?

При работе с людьми, имеющими опыт работы с LIEM, мы должны предоставлять медицинскую помощь с учетом травм и ориентированности на клиента. Люди из среды LIEM, вероятно, имеют опыт травмы или эмоциональной гиперреактивности, аналогичной реакции на травму. Использование этих двух фреймворков поможет установить взаимопонимание с клиентом и почувствовать поддержку.Некоторые примеры методов лечения, которые психологи могут использовать, которые доказали свою эффективность в работе с этой группой населения, включают многочисленные научно-обоснованные практики, такие как когнитивно-поведенческая терапия, диалектическая поведенческая терапия, терапия с мотивационным интервью и межличностная терапия. Однако на практике были полезны другие методы, и их следует рассматривать с учетом индивидуальных потребностей. Более того, предоставление гибкого ухода, выходящего за рамки обычного лечения, лучше всего подходит для удовлетворения потребностей этой группы населения.Сюда входят услуги, которые интегрированы с конкурирующими социальными потребностями и потребностями клиента (например, гибкий график, гибкая политика опозданий, гибкая политика неявки, уход за детьми, транспортные талоны / компенсация, питание / закуски, ведение пациентов), включая аутрич-работу ( например, звонки и текстовые сообщения с напоминаниями, проверка телефона, приложения в дополнение к психотерапии, посещения на дому).

Как социальный класс влияет на успехи в учебе и карьерный рост на протяжении всей жизни?

Академическая успеваемость, карьерный рост и социальный класс тесно взаимосвязаны.Наша способность получить доступ к адекватному образованию и обучению влияет на тип работы и доход, который мы можем получить. Например, финансовый стресс в детстве влияет на успеваемость, что может предсказать будущий доступ к ряду вариантов карьеры. К сожалению, циклы ненадежной работы, экономической маргинализации и препятствий на пути продвижения могут передаваться из поколения в поколение, способствуя поколению бедности. Тем не менее, психологи могут сыграть важную роль в предоставлении исследовательского опыта в этой области и разорвать порочный круг бедности.

Какие действия психологи могут предпринять, чтобы помочь людям, имеющим дело с неполной занятостью и безработицей?

Психологи могут узнать об агентствах по трудоустройству в своих сообществах и о том, кого они обслуживают. Кроме того, многие люди с неполной занятостью или безработные могут сильно нуждаться в психологических услугах и никогда не обратятся за ними из-за стоимости и отсутствия страховки. Психологи могут изменить ситуацию к лучшему, установив партнерские отношения с другими агентствами, такими как Job Service или Job Corps, чтобы предлагать индивидуальные или групповые услуги, поддерживающие усилия по трудоустройству.Психологи также могут предлагать услуги по сниженным ценам и бесплатно, если их практика позволяет это.

Какие-нибудь заключительные мысли или комментарии по поводу рекомендаций и их вклада в психологическую практику?

Безнадежность иногда бывает симптомом депрессии; тем не менее, это также симптом более широкого социального неравенства и почти полного отсутствия вертикальной мобильности. Рекомендации по разрешению этой дилеммы безнадежности, которая обычно возникает в терапии с экономически маргинализированными клиентами, очень полезны для студентов-терапевтов и для тех из нас, кто занимается практикой в ​​течение многих лет.

5 способов стать союзником маргинализированных групп

Кто живет на периферии вашего сообщества и почему? Маргинальные группы существуют почти повсюду. Это люди, которым по какой-либо причине отказано в участии в основных экономических, политических, культурных и социальных мероприятиях.

Ориентация или игнорирование одной группы может в конечном итоге повлиять на все общество. Лесли Лефкоу, заместитель директора по Африке организации Human Rights Watch, сказал: «Проблема дискриминации или маргинализации меньшинств — это та проблема, в которой вы создаете прецедент для использования государством дискриминации.И в его самой простой форме, никто не должен расслабляться с этим, потому что вы не знаете, когда это обернется против вас по той или иной причине ».

Хорошо известное изображение «сосуществования» мелом (любезно предоставлено The Wandering Owl)

Стресс, тревога, гнев или депрессия — нормальные побочные продукты маргинализации. Лефкоу сказал, что жалобы, которые остаются без внимания, также могут разжечь пожары гражданских беспорядков и насилия, которые могут опустошить все сообщество.

«Когда вы объединяете эту дискриминацию с подавлением свободы выражения мнений, чтобы маргинализированные группы не имели возможности мирно высказывать свои претензии, какое пространство вы оставляете гражданам, чтобы выразить протест или выразить свою озабоченность?» она спросила.

Лучший способ помочь покончить с изоляцией и изоляцией — это работать над тем, чтобы стать сильным союзником. Это означает, что вы должны узнать о привилегиях, которыми пользуется ваша собственная группа, чтобы лучше понять точки зрения членов маргинальных сообществ.

Вот пять вещей, которые вы можете сделать:

• Начните обращать внимание на то, что вы говорите. Большинство людей уже знают, как избегать обобщений и стереотипов. Но большинство из нас по-прежнему виновно в использовании оскорбительных выражений, даже если мы этого не хотим.Часто используемые слова, такие как «гей», «сумасшедший» или «хромой», на самом деле являются исключительными, оскорбительными и уничижительными.
• Будьте готовы принять исправление. Даже самые благонамеренные люди делают ошибки и не понимают других. Когда кто-то указывает на ваши ошибки, принесите искренние извинения и будьте готовы извлечь уроки из этого опыта. Это принесет вам гораздо больше уважения, чем ответная реакция с защитой или гневом.
• Будьте нетерпимы к нетерпимости. Готовы ли вы противостоять оскорбительным и ненавистническим высказываниям в Интернете? А как насчет лично? Что, если это друг или родственник? Риск промолчать — это сигнал о том, что дискриминация и нетерпимость — это ценности, которые вы готовы терпеть.
• Ищите голоса и точки зрения обездоленных. Войдите в Интернет и поищите активистов, блоггеров, авторов, художников и других представителей маргинальных сообществ. Их личные истории и опыт очень повлияют на вашу точку зрения. Если у вас есть возможность проводить время с кем-то из маргинализованной группы, ваша самая важная задача — слушать их и учиться.
• Обучайте собственное сообщество. Ваш голос наиболее эффективен в вашей собственной группе, поскольку вы находитесь в лучшем положении, чтобы противостоять ее стереотипам и недопониманию, некоторые из которых вы, возможно, преодолели сами.У вас также есть особый доступ к ним как к аудитории, чего нет у других сообществ. Используй это!

Примите сегодня свое обещание о том, как вы поможете положить конец насилию в отношении женщин и девочек в ваших общинах на yali.state.gov/4her.

Больше от «YALIStands4All»

Маргинализация и изоляция | SpringerLink

• О. П. Двиведи
• Рену Хатор
• Хорхе Неф

Аннотация

В общем, маргинализация относится к процессу низложения, понижения статуса или исключения людей из благ общества.В контексте глобализации маргинализацию можно интерпретировать как намеренное или непреднамеренное изгнание отдельных лиц, групп или целых стран путем ограничения их доступа к благам глобализации. Ограниченная доступность может быть основана на сохраняющихся исторических или культурных причинах или на социальном, экономическом и политическом выборе, сделанном теми, кто контролирует местную, национальную или глобальную систему. В любом случае конечный результат один и тот же: исключение из-за недоступности и неучастия.Промышленная революция лишила многих людей — бедных, необразованных, сельских, пожилых, детей и женщин — равного доступа к благам современной жизни. Глобализация в сочетании с технологической революцией обещает охватить этих исторически исключенных людей и предложить им новые каналы участия. Например, сельские жители теоретически могут получить доступ к виртуальному рынку через Интернет так же, как и их городские коллеги. То же самое можно сказать и о женщинах, прикованных к дому, и пожилых людях, которые сталкиваются с проблемами мобильности.Независимо от их способности оплачивать частные уроки, дети могут найти доступ к учебным материалам через Интернет. Сельские жители и фермеры имеют возможность присоединиться к организации, чтобы искать информацию и высказывать свое мнение в любой части мира.

Ключевые слова

Глобальная экономика Доклад о человеческом развитии Программы развития Организации Объединенных Наций Глобальная экономическая интеграция Мера по расширению прав и возможностей женщин

Эти ключевые слова были добавлены машиной, а не авторами.Это экспериментальный процесс, и ключевые слова могут обновляться по мере улучшения алгоритма обучения.

Это предварительный просмотр содержимого подписки,

войдите в

, чтобы проверить доступ.

Предварительный просмотр

Невозможно отобразить предварительный просмотр. Скачать превью PDF.

Ссылки

1. Акер, Джоан (2004) «Гендер, капитализм и глобализация»,

   Критическая социология

   , 30, 1, стр. 17–41.

   CrossRefGoogle Scholar

2. Агилар, Делия и Энн Э.Лаксамана (редакторы) (2004)

   Женщины и глобализация

   . Амхерст: Книги человечества.

   Google Scholar

3. Обри, Лиза (2001) «Гендер, развитие и демократизация в Африке»,

   Журнал азиатских и африканских исследований

   , 26, 1, стр. 87–103.

   CrossRefGoogle Scholar

4. Бенерия, Лурдес (2003)

   Гендер, развитие и глобализация: экономика, как если бы все люди имели значение

   . Нью-Йорк: Рутледж.

   Google Scholar

5. Бхадра, Чандра (2001) «Гендер и развитие: глобальные дебаты по повестке дня в области развития Непала»,

   Непальские исследования

   , 28, 1, стр.95–107.

   Google Scholar

6. Блэк, Джейн (1999) «Потеря позиции по крупицам»,

   BBC News Online

   , 1 ноября (по состоянию на 9 августа 2004 г.).

   Google Scholar

7. Кэмпбелл, Дуг (2003) «Путешествие в Индию»,

   Business Journal, 5

   , 51 (22 августа).

   Google Scholar

8. Карр, Мэрилин и Марта Чен (2004) «Глобализация, социальная изоляция и гендер»,

   International Labor Review

   , 143, 1-2, стр.129–60.

   Google Scholar

9. Чанна, Субхадра Митра (2004) «Глобализация и современность в Индии: гендерная критика»,

   Городская антропология

   , 33, 1, стр. 37–71.

   Google Scholar

10. Чоу, Эстер Нган-линг (2002) «Глобализация, развитие в Восточной Азии и гендер: исторический обзор», в

    Transforming Gender and Development in East Asia

    , ed. Эстер Нган-Линг Чоу. Рутледж: Нью-Йорк.

    Google Scholar

11. Дэвис, Аарон (2003) «Миллионы рабочих мест в сфере высоких технологий могут следовать за сотнями тысяч уже в Индии»,

    Knight Ridder / Tribune News Service

    , 14 ноября.

    Google Scholar

12. Гюнтер, Бернхард и Рольф ван дер Ховен (2004) «Социальное измерение глобализации: обзор литературы»,

    International Labor Review

    , 143, 1-2, стр. 7-43 .

    CrossRefGoogle Scholar

13. Хоторн, Сьюзен (2004) «Дикая политика: за пределами глобализации»,

    Международный форум женских исследований

    , 27, стр. 243–59.

    CrossRefGoogle Scholar

14. Heyzer, Noeleen and Gita Sen (eds) (1994)

    Гендер, экономический рост и бедность: рост рынка и государственное планирование в Азиатско-Тихоокеанском регионе

    .Утрехт: Международные книги.

    Google Scholar

15. Hill, Рональд Пол и Кэти Дханда Канвалруп (2003) «Технологические достижения и человеческое развитие: взгляд из Программы развития Организации Объединенных Наций»,

    Human Rights Quarterly

    , 25, pp. 1020–34.

    CrossRefGoogle Scholar

16. Международное бюро труда (МОТ) (2004)

    Глобальные тенденции занятости женщин 2004

    . Женева: Международное бюро труда, стр. 1–16.

    Google Scholar

17. Международная организация труда (2001) «Введение: цифровой разрыв: занятость и последствия для развития»,

    International Labor Review

    , 140, 2, стр. 113–17.

    CrossRefGoogle Scholar

18. Internet World Statistics (2004) «Статистика использования и населения: общая картина», 31 июля.

    http://www.internetworldstats.com/stats.htm

    (по состоянию на 5 августа 2004 г.).

19. Келли, Рита Мэй, Джейн Х.Байес, Мэри Хоксворт и Бриджит Янг (редакторы) (2001)

    Гендер, глобализация и демократизация

    . Лэнхэм: Rowman & Littlefield Publishers, Inc.

    Google Scholar

20. Кенни, Чарльз (2003) «Ложный разрыв в развитии»,

    Foreign Policy

    , 134, стр. 76–7.

    CrossRefGoogle Scholar

21. Кинг, Элизабет и Эндрю Мейсон (2001)

    Обеспечение развития через гендерное равенство в правах, ресурсах и голосах: Резюме

    .Всемирный банк.

    CrossRefGoogle Scholar

22. Конана П. и С. Баласубраманиан (2001) «Индия как экономика знаний: устремления против реальности», Школа бизнеса Маккомбса, Техасский университет, Остин.

    Google Scholar

23. Даниэль Литтл (2003)

    Парадокс богатства и бедности: отображение этических дилемм глобального развития

    . Боулдер: Westview Press.

    Google Scholar

24. Man, Guida (2004) «Пол, работа и миграция: устранение проблем с китайскими женщинами-иммигрантами в Канаде»,

    Международный форум женских исследований

    , 27, стр.135–48.

    CrossRefGoogle Scholar

25. Норрис, Пиппа (2001)

    Цифровой разрыв: гражданская активность, информационная бедность и Интернет во всем мире

    . Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

    CrossRefGoogle Scholar

26. Пал, Джойоджит (2003) «Перспективы развития информационных и коммуникационных технологий в Индии»,

    Современная Южная Азия

    , 12, 1, стр. 103–19.

    CrossRefGoogle Scholar

27. Seshu, Gita (2003)

    Midnight Coolies in the Sunshine Sector

    .Ресурсный центр,

    http://www.indiaresource.org/issues/globalization/2003/midnightcoolies.html

    (по состоянию на 6 декабря 2003 г.).

28. Саммит Америк, Международный университет Флориды (2004 г.) «Торговля и интеграция», Ресурсный центр,

    http://www.americasnet.net/trade/

    (по состоянию на 2 июня 2004 г.).

29. «Ловушка женской бедности»; Образование женщин; Ключ к развитию (включая статистические данные) »,

    Economist Newspaper

    , 3 июля 2002 г.

    Google Scholar

30. Times News Network (2003 г.) «Центры обработки вызовов должны стать крупнейшим производителем рабочих мест в Индии»,

    The Economic Times Online

    , 18 декабря (по состоянию на 12 августа 2004 г.).

    Google Scholar

31. Программа развития Организации Объединенных Наций (1995)

    Отчет о человеческом развитии 1995: Гендер и человеческое развитие

    . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

    Google Scholar

32. Программа развития ООН (1999)

    Отчет о человеческом развитии 1999: Глобализация с человеческим лицом

    .Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

    Google Scholar

33. Программа развития Организации Объединенных Наций (2001 г.) «Современные технологические преобразования: создание сетевой эры»,

    Отчет о человеческом развитии 2001 г .: Как заставить новые технологии работать на развитие человека

    . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

    Google Scholar

34. Программа развития Организации Объединенных Наций (2003)

    Отчет о человеческом развитии 2003: Цели развития тысячелетия: договор между странами по искоренению человеческой бедности

    .Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

    Google Scholar

35. Программа развития ООН (2004)

    Отчет о человеческом развитии 2004: Культурная свобода в современном разнообразном мире

    . Нью-Йорк: Управление Доклада о человеческом развитии.

    Google Scholar

36. Варшауэр, Марк (2003)

    Технологии и социальная интеграция: переосмысление цифрового разрыва

    . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

    Google Scholar

37. Всемирный банк (2000)

    Доклад о мировом развитии 2000/2001: борьба с бедностью

    .Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

    CrossRefGoogle Scholar

Информация об авторских правах

© О.П. Двиведи, Р. Хатор, Дж. Неф 2007

Авторы и аффилированные лица

• О. П. Двиведи
• Рену Хатор
• Хорхе Неф

1. 1. Отделение политических наукУниверситет Гвельфа, Канада
2. 2.Университет Южной Флориды, США
3. 3. Университет международного развития Гвельфа, Канада
4. 4. Университет Южной Флориды, США,

Маргинализация | Психология вики | Фэндом

Оценка | Биопсихология | Сравнительный | Познавательная | Развивающий | Язык | Индивидуальные различия | Личность | Философия | Социальные |
Методы | Статистика | Клиническая | Образовательная | Промышленное | Профессиональные товары | Мировая психология |

Социальная психология: Альтруизм · Атрибуция · Отношение · Соответствие · Дискриминация · Группы · Межличностные отношения · Послушание · Предрассудки · Нормы · Восприятие · Индекс · Контур

---

Янг (2000) определяет маргинализацию как исключение из значимого участия в жизни общества, отчасти потому, что рынок труда не принимает или не может принять их, что является одной из самых опасных форм угнетения.Маргинализация может вызывать серьезные материальные лишения, а также в самой крайней форме может истреблять группы. Группы меньшинств, такие как люди с ограниченными возможностями (физическими или умственными), женщины, расовые меньшинства, сообщества аборигенов, пожилые люди, матери-одиночки и гомосексуалы, все сталкиваются с маргинализацией из-за доминирующих дискурсов в структурах общества (Mullaly, 2007) .

Материальные лишения — наиболее частый результат маргинализации, если смотреть на то, как несправедливо рассредоточены материальные ресурсы (такие как еда и жилье) в обществе.Наряду с материальными лишениями маргинализированные люди также исключены из услуг, программ и политики (Young, 2000).

Маргинализацию можно понять на трех уровнях: индивидуальном, общественном и глобально-структурном / политическом. Хотя примеры перечислены в рамках этих трех конкретных уровней, необходимо признать пересекающийся характер маргинализации и ее способность накладываться друг на друга на каждом из них.

Маргинализация на индивидуальном уровне приводит к исключению человека из конструктивного участия в жизни общества.Примером маргинализации на индивидуальном уровне является исключение матерей-одиночек из системы социального обеспечения до реформы социального обеспечения 1900-х годов. Система социального обеспечения основана на концепции универсального работника; Право на социальное обеспечение основано на вкладе человека в жизнь общества в форме занятости. Вклад матери-одиночки в жизнь общества не зависит от занятости, в результате чего мать лишается права на социальную помощь в течение многих десятилетий. В современном обществе работа по уходу обесценивается, а материнство рассматривается как препятствие для трудоустройства (Lessa, 2006).Матери-одиночки подвергаются маргинализации из-за их важной роли в социализации детей и из-за гендерных взглядов, согласно которым человек может внести значительный вклад в жизнь общества только через занятость. В результате матери-одиночки, как и их дети, продолжают страдать от материальных лишений (Lessa, 2006).

Другой пример индивидуальной маргинализации — исключение людей с ограниченными возможностями из рабочей силы. Грандц (цитируется в Leslie 2003) обсуждает точку зрения работодателя на прием на работу людей с ограниченными возможностями как на угрозу производительности, увеличение количества прогулов и увеличение числа несчастных случаев на рабочем месте.Кантор (цитируется в Leslie 2003) также обсуждает озабоченность работодателя чрезмерно высокой стоимостью размещения людей с ограниченными возможностями. Маргинализация людей с ограниченными возможностями сегодня широко распространена, несмотря на Закон Канады о правах человека, Закон о равенстве в сфере занятости, академические достижения, навыки и подготовку (Leslie, 2003).

Многие общины сталкиваются с маргинализацией, и в этом разделе особое внимание уделяется общинам аборигенов и женщинам. Маргинализация общин аборигенов — продукт колонизации.В результате колониализма общины аборигенов потеряли свою землю, были вынуждены переселиться в бедные районы, потеряли источники дохода и были исключены с рынка труда. Кроме того, общины аборигенов утратили свою культуру и ценности в результате принудительной ассимиляции и потеряли свои права в обществе (Баскин, 2003). Сегодня различные сообщества по-прежнему изолированы от общества из-за разработки практик, политики и программ, которые «отвечали потребностям белых людей, а не потребностям самих маргинализированных групп» (Yee, 2005, p.93). Йи (2005) также связывает маргинализацию с сообществами меньшинств, описывая концепцию белизны как поддержание и соблюдение доминирующих норм и дискурса.

Второй пример маргинализации на уровне общины — это маргинализация женщин. Муса-Мита (цитируется в Brown & Strega, 2005) рассматривает феминистское движение как прямую реакцию на маргинализацию белых женщин в обществе. Женщин исключали из рабочей силы, и их работа по дому не ценилась.Феминистки утверждали, что мужчины и женщины должны в равной степени участвовать в рабочей силе, в общественном и частном секторах, а также дома. Они также сосредоточили внимание на трудовом законодательстве для расширения доступа к занятости, а также на признании воспитания детей ценной формой труда. Сегодня женщины по-прежнему изолированы от руководящих должностей и продолжают зарабатывать меньше мужчин на руководящих должностях.

Глобализация (глобальный капитализм), иммиграция, социальное обеспечение и политика — это более широкие социальные структуры, которые могут отрицательно влиять на доступ к ресурсам и услугам, приводя к маргинализации отдельных лиц и групп.Глобализация влияет на жизнь отдельных людей и групп во многих сферах с наплывом капитализма, информационных технологий, аутсорсинга компаний / отсутствия гарантий занятости и увеличения разрыва между богатыми и бедными. Альфонс, Джордж и Моффат (2007) обсуждают, как глобализация приводит к снижению роли государства с увеличением поддержки со стороны различных «корпоративных секторов, приводящих к грубому неравенству, несправедливости и маргинализации различных уязвимых групп» (стр. 1). Компании передают на аутсорсинг, рабочие места теряются, стоимость жизни продолжает расти, а земля отчуждается крупными компаниями.Материальные товары производятся в большом количестве и продаются по более низким ценам, в то время как в Индии, например, черта бедности снижена, чтобы замаскировать количество людей, которые фактически живут в бедности в результате глобализации. Глобализация и структурные силы усугубляют бедность и продолжают вытеснять людей на обочину общества, в то время как правительства и крупные корпорации не решают эти проблемы (Джордж П., SK8101, лекция, 9 октября 2007 г.).

Определенный язык и значение, придаваемое языку, могут вызывать универсализирующие дискурсы, находящиеся под влиянием западного мира, что Сьюпол (2006) описывает как «потенциал разбавления или даже уничтожения местных культур и традиций и отрицания реалий, зависящих от контекста». (п.421). Сьюпол (2006) подразумевает, что влияние доминирующих глобальных дискурсов может вызвать индивидуальное и культурное смещение, а также переживание «делокализации», поскольку индивидуальные представления о безопасности находятся под угрозой (стр. 422). Отсутствие безопасности и страх перед неизвестным будущим и нестабильностью могут привести к вытеснению, исключению и принудительной ассимиляции в доминирующую группу. Для многих это еще больше выталкивает их на обочину общества или привлекает новых членов на окраины из-за глобального капитализма и доминирующих дискурсов (Sewpaul, 2006).

С преобладающим представлением о глобализации мы теперь наблюдаем рост иммиграции, поскольку мир становится все меньше и меньше, и миллионы людей переезжают каждый год. Это связано с трудностями и борьбой за то, что новичок думал о новой жизни с новыми возможностями. Фергюсон, Лавалетт и Уитмор (2005) обсуждают, как иммиграция имеет прочную связь с доступом к программам социальной поддержки. Новичков постоянно бомбардируют из-за невозможности доступа к ресурсам страны, потому что их считают «недостойными иностранцами» (стр.132). Это приводит к отказу в доступе к государственному жилью, медицинским льготам, услугам по поддержке занятости и социальным пособиям (Ferguson et al., 2005). Новички считаются недостойными или что они должны доказать свое право, чтобы получить доступ к предметам первой необходимости. Совершенно очевидно, что люди подвергаются эксплуатации и маргинализации в стране, в которую они эмигрировали (Ferguson et al., 2005).

Государства всеобщего благосостояния и социальная политика также могут исключать людей из предметов первой необходимости и программ поддержки.Социальные выплаты предлагались, чтобы помочь людям получить доступ к небольшому количеству материальных благ (Young, 2000). Янг (2000) далее обсуждает, как «обеспечение благосостояния само по себе порождает новую несправедливость, лишая зависимых от него прав и свобод, которыми обладают другие… Маргинализация несправедлива, потому что она блокирует возможность проявлять способности социально определенным и признанным способом» ( стр.41). Существует мнение, что, оказывая минимальную социальную поддержку, человек будет свободен от маргинализации.На самом деле, программы социальной поддержки еще больше приводят к несправедливости, ограничивая определенное поведение, а также человек уполномочен перед другими агентствами. Человек вынужден подчиняться новой системе правил, сталкиваясь с социальной стигмой и стереотипами со стороны доминирующей группы в обществе, что приводит к дальнейшей маргинализации и исключению людей (Young, 2000). Таким образом, положения о социальной политике и социальном обеспечении отражают доминирующие в обществе концепции, создавая и укрепляя категории людей и их потребности. Он игнорирует уникально-субъективную человеческую сущность, продолжая цикл доминирования (Wilson & Beresford, 2000).

Значение для практики социальной работы [править | править источник]

После определения и описания маргинализации, а также различных уровней, на которых она существует, теперь необходимо изучить ее значение для практики социальной работы. Маллали (2007) описывает, как «личное является политическим», и необходимость признать, что социальные проблемы на самом деле связаны с более крупными структурами в обществе, вызывая различные формы угнетения среди людей, приводящие к маргинализации (стр. 262).Социальному работнику также важно осознавать пересекающийся характер угнетения. Со стороны социального работника необходимо беспристрастное и непредвзятое отношение. Рабочий должен начать понимать угнетение и маргинализацию как системную проблему, а не как вину отдельного человека (Mullaly, 2007). Тогда работа с точки зрения борьбы с угнетением позволит социальному работнику понять жизненный, субъективный опыт человека, а также его культурное, историческое и социальное происхождение.Работник должен признать человека политическим в процессе становления ценным членом общества и структурными факторами, которые способствуют угнетению и маргинализации (Mullaly, 2007). Социальные работники должны занять твердую позицию в отношении обозначения и обозначения глобальных сил, которые влияют на людей и сообщества, которые затем остаются без поддержки, что приводит к маргинализации или дальнейшей маргинализации от общества, которое они когда-то знали (Джордж, П., SK8101, лекция, 9 октября, стр. 2007).

Социальный работник должен быть постоянно рефлексивным, работать над повышением сознания, расширением прав и возможностей и пониманием пережитых субъективных реалий людей, живущих в быстро меняющемся мире, где страх и незащищенность постоянно подчиняют индивидуума коллективному целому, увековечивая доминирующее положение. сил, заставляя замолчать угнетенных (Сакамото и Питнер, 2005).

Альфонс, М., Джордж, П и Моффат, К. (2007). Переосмысление стандартов социальной работы в контексте глобализации: уроки Индии. Международная социальная работа.

Баскин, К. (2003). Структурная социальная работа с точки зрения аборигенов. В W. Shera (Ред.), Новые взгляды на практику борьбы с репрессиями (стр. 65-78). Торонто: канадский Scholar’s ​​Press.

Фергюсон И., Лавалетт М. и Уитмор Э. (2005). Глобализация, глобальная справедливость и социальное Работа.Лондон и Нью-Йорк: Routledge Taylor & Francis Group.

Лесли Д.Р., Лесли К. и Мерфи М. (2003). Включение по замыслу: вызов для социальной работы в рабочих местах для людей с ограниченными возможностями. В В. Шера (ред.), Emerging Перспективы практики борьбы с угнетением (стр. 157–169). Торонто: канадский ученый Нажмите.

Лесса И. (2006). Дискурсивная борьба в рамках социального обеспечения: возрождение подросткового материнства. Британский журнал социальной работы, 36, 283-298.

Моффат К. (1999). Наблюдение и управление получателем пособия. В А. Шамбоне, А. Ирвинг и Л. Эпштейн (ред.). Чтение Фуко для социальной работы, (стр. 219-142). Нью-Йорк: Издательство Колумбийского университета.

Муса-Мита, Мехмуна, (2005). Помещение анти-репрессивных теорий в критические и точки зрения, ориентированные на различия. В L. Brown & S. Strega (Eds.) Research as Сопротивление (стр37-72). Торонто: Canadian Scholars ’Press.

Маллали Б. (2007). Угнетение: фокус структурной социальной работы.В Б. Муллали, Новое структурная социальная работа (стр. 252-286). Дон Миллс: издательство Оксфордского университета.

Сакамото И., и Р.О. Питнер. (2005). Использование критического сознания в социальной работе против угнетения практика: распутывание динамики власти на личном и структурном уровнях. Британский журнал Социальная работа 35, 435-452.

Сьюпол, В. (2006). Диалектика глобального и локального: вызовы африканским наукам и социальным вопросам. работа в постколониальном мире, Британский журнал социальной работы 36, 419-434.

Уилсон А. и Бересфорд П. (2000). Анти-репрессивная практика »: эмансипация или присвоение? Британский журнал социальной работы. 30, 553-573.

Yee, J. Y. & Dumbrill, G.C. (2003). Белая мгла: в поисках расы в канадской социальной работе Упражняться. В A. Al-Krenawi & J.R. Graham (Eds.) Multicultural Social Work in Canada: Working с разнообразными этно-расовыми сообществами (стр.98-121). Торонто: Oxford Press.

Йи, Дж. (2005). Критическая практика борьбы с расизмом: подразумевается концепция белизны.В С. Хике, Дж. Фук и Р. Поццуто (ред.), Социальная работа, критический поворот, стр. 87-104. Торонто: Томпсон.

Янг, И. М. (2000). Пять лиц угнетения. В M. Adams, (Ed.), Readings for Diversity and Социальная справедливость (стр. 35-49). Нью-Йорк: Рутледж.

Роль стигмы и маргинализации

Роль стигмы и маргинализации

Стигма и маргинализация могут иметь множество негативных последствий для здоровья и благополучия женщин, в том числе женщин, живущих с ВИЧ, затронутых им или находящихся в группе риска.

Что такое стигма?

В контексте ВИЧ стигма определяется ЮНЭЙДС как « процесс обесценивания людей, живущих с ВИЧ и СПИДом или связанных с ними ».

Стигма может иметь множество негативных последствий для женщин, таких как дискриминация, социальная изоляция, повышенный стресс и депрессия. Стигма в связи с ВИЧ, возможно, является самым важным фактором, способствующим профилактическим потребностям женщин. Из-за культурных гендерных ролей и норм женщины могут испытывать стигму иначе, чем мужчины.Например, женщины, живущие с ВИЧ, могут подвергаться стигматизации или быть признаны неразборчивыми в сексуальных связях и, следовательно, «заслуживающими» заражения ВИЧ.

Стигма оказывает негативное влияние на профилактику ВИЧ по ряду конкретных причин (см. Рисунок ниже). Это может помешать людям пройти тестирование на ВИЧ, помешать людям обращаться за помощью или поддержкой, когда это необходимо, и способствовать увеличению числа новых ВИЧ-инфекций.

Стигма может помешать людям пройти тестирование, потому что люди могут не осознавать или не принимать, что они могут быть ВИЧ-положительными («со мной такого никогда не случится» или «Я не получу этого, потому что не употребляю наркотики»).Подобное отношение может способствовать появлению новых инфекций, потому что люди не обязательно используют средства защиты или проходят тестирование, если они не осознают, что подвергаются риску.

Есть ряд ситуаций, в которых мы можем наблюдать стигму и дискриминацию в нашей повседневной жизни. Стигма может проявляться в том языке, который мы используем, в вещах, о которых мы говорим, в предположениях, которые мы делаем, или в исключении определенных групп. Например (адаптировано из кампании HIVstigma.com):

Язык: Такие термины, как «чистый» или «свободный от болезней», используемые для описания ВИЧ-отрицательных людей, могут заставить ВИЧ-положительных людей чувствовать себя недостойными и стыдиться.
Сплетни: говорят о чьем-то ВИЧ-статусе за их спиной
Делают предположения: Вера в то, что ВИЧ-положительные люди безрассудны или заслуживают того, и что они, должно быть, сделали что-то не так, чтобы заразиться ВИЧ
Исключение : Исключение людей из социальных кругов, общественных мест, услуг или работы на основании их ВИЧ-статуса является формой дискриминации.

Несмотря на то, что это незаконно, изоляция и дискриминация все же могут иметь место, особенно когда пострадавшему человеку не хватает силы или социальной способности добиваться справедливости.Кроме того, если человек опасается, что решение проблемы может привести к раскрытию его ВИЧ-статуса в сообществе, он может решить не говорить о дискриминации.

Что такое маргинализация?

Маргинализация — это когда лицо или группа людей оказываются в менее влиятельном или изолированном положении в обществе из-за дискриминации. Маргинализация может иметь большое влияние на здоровье и благополучие, делая людей более уязвимыми к ВИЧ-инфекции.Когда человек находится в маргинальном положении, он не может получить доступ к тем же услугам и ресурсам, что и другие люди, и становится очень трудно иметь право голоса в обществе.

Женщины более подвержены маргинализации, чем мужчины, из-за своего пола. Об этом свидетельствует существующий между мужчинами и женщинами социальный, экономический дисбаланс и дисбаланс сил. Например, в бедности живет больше женщин, чем мужчин, а мужчины по-прежнему имеют более надежную работу с полной занятостью и более высокий доход, чем их коллеги-женщины.

Женщина может быть маргинализована из-за ее ВИЧ-статуса или риска заражения ВИЧ. Она может столкнуться с еще большей стигматизацией, если она также является частью других маргинализированных групп в связи с ее расой или сексуальной ориентацией. Например, женщина — гей, а иммигрант также может испытывать гомофобию и расизм.

Что мы можем сделать?

До тех пор, пока существует плохое понимание ВИЧ и СПИДа, окружающие его стигма и маргинализация будут существовать. Для того чтобы профилактика ВИЧ была успешной, необходимо бороться с негативным отношением и дискриминацией к людям, живущим с ВИЧ, затронутым им или подверженным риску заражения.Этим можно заняться на уровне сообщества, при этом вы, как поставщик услуг, играете решающую роль. Для профилактики ВИЧ важна благоприятная среда, в которой женщины чувствуют себя комфортно и безопасно, чтобы говорить о сексе и своем риске заражения ВИЧ, где люди с большей готовностью обращаются к тестированию или уходу или раскрывают свой статус. Мы должны работать вместе, чтобы бороться со стигмой, окружающей не только ВИЧ, но и сексуальное поведение женщин, чтобы женщины, живущие с ВИЧ, чувствовали себя принятыми, взращенными и уважаемыми.

Работы проконсультированы

Леонард, Л.(2007). Женщины и профилактика ВИЧ: обзорный обзор. Оттава, Онтарио: Исследовательская группа по профилактике ВИЧ.

Агентство общественного здравоохранения Канады (2012 г.). Отчет о статусе ВИЧ / СПИДа среди населения: Женщины. Торонто, Онтарио: Агентство общественного здравоохранения Канады.

ЮНЭЙДС. (2003). Информационный бюллетень о стигме и дискриминации. Женева: ЮНЭЙДС.

Боритесь с этим поведением на рабочем месте, чтобы улучшить разнообразие и инклюзивность

Чтобы стимулировать включение рабочих мест, руководители должны признать маргинализирующее поведение и обратиться к ним, чтобы поддержать сотрудников.

От признания чьей-то идеи до любимых имен, маргинализация на рабочем месте может принимать разные формы. Набор небольших действий, которые по отдельности раздражают, но не являются вопиющими, могут вызвать феномен «смерть на 1000 сокращений» — все вместе они создают среду, которая не чувствует себя инклюзивной для некоторых участников.

Кейси Панетта, старший менеджер по контент-маркетингу Gartner, берет интервью у Кристи Штрукман, вице-президента по анализу, чтобы поговорить о противодействии поведению, которое маргинализирует недостаточно представленных сотрудников.Кристи объясняет, что любой сотрудник может подвергнуться маргинализации или стать целью маргинализации, и как только такое поведение будет признано, с ним нужно будет бороться.

Послушать интервью

Чтобы получить полное интервью, послушайте подкаст ниже или прочтите следующий текст, который был отредактирован для ясности и длины.

Руководство по C-Suite: ускорение цифровых технологий для будущего бизнеса

Продолжайте ускорять трансформацию.

Скачать электронную книгу

Что такое маргинализация и как она выглядит на рабочем месте?

Маргинализация — это когда кто-то чувствует, что его вклад не ценится, или его идея или конкретная рекомендация не ценится, или потому что он как личность с демографической группой, которую они не могут изменить, обесценивается.Примером может служить ситуация, когда женщины чувствуют, что просто потому, что они женщины, их не ценят их сверстники или из-за этого с ними обращаются по-другому. Я приведу пример трех типов маргинализирующего поведения.

Неравная оценка личностных качеств

Допустим, мы были на встрече с тремя когортами мужчин, и как группа были очень разочарованы, потому что мы изо всех сил пытались принять решение. Казалось, что мы вовлечены в такого рода бесконечные дебаты.И один из наших мужчин хлопнул кулаком по столу и сказал что-то вроде: «Давай, мы должны собраться вместе и принять решение. Давайте двигаться вперед ».

Оценка будет такова, что он пытается взять на себя ответственность и двигаться вперед. Но если бы женщина сделала то же самое, ее бы оценили как демонстрирующую поведение «слова Б». Так что подумайте о том, как неудобно, когда вы чувствуете, что люди думают, что вы четверка, когда вы пытаетесь продвинуть разговор вперед, как это иногда делали другие ваши мужские когорты.

Предположение об отсутствии уверенности

Это происходит, когда есть разница между тем, как, по нашему мнению, выглядит уверенность мужчин и женщин. Женщина, которая предпочитает быть немного более спокойной в своем подходе к вещам, может выглядеть не столь компетентной. Итак, существует связь между тем, как проявляется уверенность, и, следовательно, чьей-либо компетентностью, но уверенность может выглядеть иначе.

Уверенность у мужчин, конечно, тоже может выглядеть по-разному, но между мужчинами и женщинами обычно есть какие-то естественные различия.И поэтому разница в том, как мы проявляем уверенность, соотносимая с нашей компетенцией, может очень расстраивать.

«Взять кредит»

Например, на собрании кто-то добровольно высказывает идею, которая не вызывает большого обсуждения, но затем через пять минут другой член команды предлагает точно такое же предложение, не ставя меня за первое предложение, а вместо этого принимает его. как свои и берет кредит.

Подробнее: Обоснование разнообразия, справедливости и инклюзивности во время сбоев

Считают ли люди это кадровой проблемой, которую необходимо решить? Они вообще дистанцируются от этого?

Да, и я думаю, что организационные процессы поощряют это, потому что затем это связано с их оценкой эффективности.Но когда вы это делаете, возникает огромная разница между тем, когда происходит поведение, и процессами управления персоналом.

И я хочу внести ясность: процессы управления персоналом необходимы, но есть отставание. Я называю маргинализацию смертью тысячи сокращений — ни один случай сам по себе не вдохновит кого-то обратиться в отдел кадров и сказать: «Я чувствую, что меня маргинализируют». Но вместе они создают среду, в которой люди не чувствуют поддержки.

Что такое психологическая безопасность? Почему это так важно?

Психологическая безопасность означает создание среды, которая поощряет, признает и вознаграждает людей за их вклад и идеи, а также заставляет людей чувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы они могли идти на межличностный риск.Наибольший вклад в психологическую безопасность вносят отношения между сотрудниками и их руководителями.

Тем сотрудникам, которые чувствуют, что они могут вести открытый и честный разговор, может быть более комфортно поднимать вопросы о работе. Создание такой среды — важная часть управленческой роли, поэтому я собрал пять шагов, которые могут сделать менеджеры в тот момент, когда они видят маргинализирующее поведение.

Каковы 5 шагов по борьбе с маргинализацией?

1. Распознайте поведение. И вот самое сложное. Если вас не маргинализируют, вы можете этого не узнать. Итак, часть исследования заключалась в создании этих 12 моделей поведения. Если вы сможете обратить на это внимание, вы измените ситуацию. И поэтому я привел пример того, как принимать кредит, эту неравную оценку личностных качеств, предположение о недостатке уверенности, но есть домашние имена, символизм, сексистские заявления и «необъяснимые» или то, что я называю чрезмерным объяснением.
2. Обращайтесь к такому поведению публично. Вы должны сделать это в данный момент. Когда возникает ситуация, быстро обращайте на нее внимание. Это не обязательно должна быть длинная лекция, но она сигнализирует маргинализованному сотруднику, что ее заметили.
3. Автобус в частном порядке. Если вы управляете сотрудником, это проще, потому что вы можете поговорить. Если нет, возможно, обратитесь к руководителю сотрудника, чтобы он поделился ситуацией. Не пытайтесь понять, почему сотрудник так себя вел — это могла быть оплошность. Часто, как только менеджер начинает обращать внимание на поведение, он понимает, что это действительно происходило все время, поэтому важно лично научить сотрудника изменить поведение.
4. Поддержите сотрудника, который был изолирован в частном порядке. Менеджеры должны проявлять сочувствие и проводить немного времени с сотрудниками, чтобы они чувствовали себя узнаваемыми. Есть шанс, что сотрудник не чувствовал себя обделенным, но лучше поговорить с ним, чтобы он почувствовал, что руководитель присматривает за ним.
5. Публично подтвердите стремление к включению. Необязательно делать это сейчас, но еще раз подтвердите, что вы заботитесь об инклюзивности в какой-то момент вскоре после этого.Это может быть напоминание людям о ресурсных группах сотрудников.

Я большой сторонник того, что я называю нормами разнообразия и инклюзивности. Эти нормы являются общепринятыми способами, которыми мы будем работать друг с другом. Ценность норм заключается в том, чтобы дать людям понять, чего они ожидают, давая язык, когда нам нужно кого-то спросить, следуют ли они этому. Нормы разнообразия и инклюзивности могут быть такими, как стремление понять, по очереди, щедро выслушивать и помнить, что слова имеют значение.

Подробнее: Обеспечьте большее разнообразие, равенство и вовлеченность в свою организацию

Какие еще ошибки вы часто видите, когда дело касается маргинализации?

Я нахожу две большие ошибки. Один из них — атрибуция человека, совершившего маргинальное поведение. Придерживайтесь того, что вы слышали. Например, «Кристи заявила, что меня беспокоит, что мы не слушаем друг друга, верно?» Это не приписывание причин такого поведения, а наблюдение за поведением.Я считаю, что, когда вы продолжаете разговор, чтобы наблюдать за поведением, которое действительно не подлежит обсуждению, это помогает разговору продвигаться вперед.

Вторая ошибка — полагать, что это повлияет на женщину. Вот почему личный коучинг важен, чтобы понять, что чувствует эта женщина. Чувствовала ли она себя изолированной? Это шаблон? Возможно, это происходит во многих других местах. Это позволит вам узнать, где вам нужно потратить больше времени, чтобы вы могли помочь справиться с этим и разобраться с этим. Или, может быть, женщина не чувствует себя изолированной.И поэтому важно поддерживать открытый диалог и позволить сотрудникам иметь свободу и безопасность, чтобы открыться.

Есть ли какие-нибудь заключительные мысли, которыми вы хотели бы поделиться с нашей аудиторией?

Когда я использую язык, чтобы «противостоять поведению», я думаю, что это очень неудобно для лидеров, особенно если речь идет о маргинализации. Поэтому я полагаю, что это неудобное предложение, но я много раз беседовал с клиентами, которые говорили мне, что было удивительно, насколько действенным было противостояние одному или двум поведению.И я предполагаю, что большинство из этих форм поведения — это недостаток внимания, а не намерение обидеть чьи-то чувства.

Хорошая новость заключается в том, что, хотя это может быть неудобно, я не встречал клиентов, которые говорили бы, что им нужно постоянно противостоять. И затем, честно говоря, он также сужает область, где у вас могут возникнуть проблемы, в которые вам нужно привлечь HR.

Gartner ReimagineHR Conference

Объективные идеи, стратегические советы и практические инструменты, которые помогут руководителям отдела кадров в достижении их наиболее важных приоритетов

Подробнее

8 Государственные инвестиции в маргинализованную молодежь | Инвестиции в здоровье и благополучие молодых людей

Пекора, П.Дж., Р. К. Кесслер, Дж. Уильямс, К. О’Брайен, А. С. Даунс, Д. Инглиш, Дж. Уайт, Э. Хирипи, К. Роллер Уайт, Т. Виггинс и К. Холмс. 2005. Улучшение семейного патронатного воспитания: выводы исследования выпускников патронатного воспитания Северо-Запада . Вашингтон, округ Колумбия: Семейные программы Кейси.

Перрейра К. М. и И. Дж. Орнелас. 2011. Физическое и психологическое благополучие детей иммигрантов. Будущее детей 21 (1): 195-218.

Перрейра, К. М., Р. Кросно, К.Фортуни, Дж. Педроза, К. Ульвестад, К. Вейланд и Х. Йошикава. 2012. Препятствия на пути иммигрантов к программам здравоохранения и социального обеспечения . Вашингтон, округ Колумбия: Офис помощника секретаря по планированию и оценке.

Портес А. и Р. Дж. Румбо. 2001. Наследие: История второго поколения иммигрантов . Окленд, Калифорния: Калифорнийский университет Press.

Портес, А., и Р. Румбо. 2006. Иммигрант Америка: портрет. Беркли: Калифорнийский университет Press.

Пуллманн, М. Д. 2010. Предикторы уголовных обвинений молодежи в сфере общественного психического здоровья в период перехода к взрослой жизни. Журнал детских и семейных исследований 19 (4): 483-491.

Ratcliffe, C., S.-M. МакКернан и С. Чжан. 2011. Насколько Программа дополнительной помощи в области питания снижает уровень продовольственной безопасности? Вашингтон, округ Колумбия: Городской институт.

Redd, Z., T. S. Karver, D. Murphey, K. A. Moore, D. Knewstub. 2011. Два поколения в бедности: состояние и тенденции среди родителей и детей в США, 2000-2010 гг. .Вашингтон, округ Колумбия: Ascend в медиа-центре Аспенского института и коммуникационного консорциума.

Россин-Слейтер, М. 2013. Программа WIC в вашем районе: новые данные о влиянии географического доступа к клиникам. Журнал общественной экономики 102: 51-69.

Румбо, Р. Г. 2004. Возрасты, этапы жизни и когорты поколений: Разложение первого и второго поколений иммигрантов в Соединенных Штатах. Обзор международной миграции 38 (3): 1160-1205.

Скарселла, К.A., R. Bess, E. H. Zielewski и R. Geen. 2006. Стоимость защиты уязвимых детей V: Понимание государственных различий в финансировании социального обеспечения детей . Вашингтон, округ Колумбия: Городской институт.

Schochet, P. Z., J. Burghardt, and S. McConnell. 2008. Работает ли Job Corps? Результаты исследования Национального корпуса занятости. The American Economic Review 98 (5): 1864-1886.

Сен, А. К. 2000. Социальная изоляция: концепция, применение и проверка .Манила, Филиппины: Управление окружающей среды и социального развития Азиатского банка развития.

Sickmund, M., A. Sladky, and W. Kang. 2013. Доступность переписи несовершеннолетних в жилых помещениях: 1997-2010 гг. . Питтсбург, Пенсильвания: Национальный центр ювенальной юстиции.

Слесник Н., Дашора П., Летчер А., Эрдем Г. и Серович Дж. 2009. Обзор услуг и мероприятий для сбежавшей из дома и бездомной молодежи: движение вперед. Обзор служб для детей и молодежи 31 (7): 732-742.

SSA (Управление социальных служб). 2013. Годовой статистический отчет SSI, 2012 . http://www.ssa.gov/policy/docs/statcomps/ssi_asr/2012/ssi_asr12.pdf (по состоянию на 23 июня 2014 г.).

SSA. 2014. Раздел IV предоставляет штатам помощь и услуги нуждающимся семьям с детьми, а также услуги по охране детства . http://www.ssa.gov/OP_Home/ssact/title04/0400.htm (по состоянию на 11 августа 2014 г.).

Стейнберг, Л. 2013. Влияние неврологии на У.S. Решения Верховного суда об уголовной ответственности подростков. Nature Reviews Neuroscience 14 (7): 513-518.

No related posts.