Определение рефлексия: Рефлексия. Что такое «Рефлексия»? Понятие и определение термина «Рефлексия» – Глоссарий

Содержание

Марсель Г. Пятая лекция. Рефлексия первой и второй ступени. Экзистенциальный ориентир

 

На первый взгляд может показаться странным, что, обращаясь к вопросам, которым мы сейчас посвятим себя, я счел нужным предварительно остановиться на тех трудных, путаных рассуждениях, которые заняли весь последний урок. Однако я полагал, что анализ в первом приближении того, что следует понимать под истиной, должен предшествовать всему остальному. Интеллигибельная среда, как ни трудно определить ее природу, ибо она подразумевает не только место встречи, но, как мы явственнее увидим в дальнейшем, коммуникацию и стремление к коммуникации, это действительно та среда, в которой должно разворачиваться все наше исследование. Мне возразят, что такими же должны быть условия всякого мышления, заслуживающего этого названия. Разумеется. Однако особенность философского мышления, каким я его себе представляю (впрочем, вслед за многими другими), состоит в том, что оно развивается не только будучи направлено на объект, природу которого стремится выявить, но что одновременно оно прислушивается к некой мелодии, исходящей от него самого по мере того, как мнение осуществляет свою работу. Мы уже говорили, что философское мышление – это прежде всего работа рефлексии; и вот теперь настало время глубже вникнуть в природу этой деятельности.

Приведу здесь несколько простейших примеров, чтобы показать укорененность рефлексии в повседневной жизни.

Я опускаю руку в карман, чтобы вынуть часы, и обнаруживаю, что их там нет: а ведь они должны были быть там, поскольку обычно часы лежат у меня в кармане. Я испытываю что-то вроде шока: прервана цепочка моих привычных действий между тем, как я опускаю

 

 

– 144 –

 

руку в карман и как я достаю оттуда часы. Я воспринимаю этот разрыв как нечто необычное: он тревожит меня, тем более, что я

дорожу своими часами; у меня мелькает мысль, что я потерял этот дорогой мне предмет, и это не просто мысль, это – беспокойство. Я призываю на помощь рефлексию. Постараемся избежать ошибок устаревшей психологии, отрывавшей одни наши способности от других. На выбранном мной примере, да и на множестве других, аналогичных, ясно, что рефлексия – это не что иное, как само внимание, активизировавшееся в связи с этим разрывом. Размышлять – значит спрашивать себя, как мог произойти такой разрыв. Однако здесь невозможно чисто абстрактное мышление, оно не способно привести ни к какому результату. Нужно, чтобы я как бы вернулся мысленно вспять, припоминая, в какой момент часы еще были при мне. Я вспоминаю, что справился по ним, который час, после завтрака: стало быть, тогда все еще было в порядке. Что-то должно было произойти именно в этот промежуток времени.

Невольно напрашивается сравнение с водопроводчиком, ищущим, откуда утечка. Может быть, в кармане случайно оказалась дыра? Проверив я убеждаюсь, что это исключено. Итак, продолжаю целенаправленно припоминать. Если б мне удалось вспомнить, что в такой-то момент я вынул их и положил на стол, это побудило бы меня вернуться и проверить, не остались ли они на столе. В самом деле, часы там! Рефлексия выполнила свою задачу, проблема решена. Заметим еще, в связи с этим почти детским по простоте примером: я сделал такое усилие лишь потому, что речь шла о чем-то существенном, о чем-то дорогом для меня. Рефлексия бывает задействована только в связи с тем, что стоит этих усилий. С другой стороны отметим также, что это был сугубо личный поступок: никто не мог предпринять эти шаги вместо меня. Рефлексия сопрягается с определенным прожитым опытом, и нет ничего важнее, чем постичь сущность этого сопряжения. Судя по всему, необходимо, чтобы наша повседневная жизнь натолкнулась на какое-то препятствие. Здесь можно было бы прибегнуть к следующему сравнению: путник выходит на берег реки, мост через которую снесло наводнением. Ему ничего не остается как звать паромщика. В вышеприведенном примере рефлексия действительно выполняет роль паромщика.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

Все это может быть перенесено, с помощью конкретного примера, и в план внутренней жизни. Так, в беседе с другом, увлекшись, я сказал что-то такое, что было заведомой ложью. Оставшись наедине с собой, как бы опомнившись, я вынужден признать, что это была ложь. Но как все это могло случиться?.. Я обескуражен тем более, что

 

 

– 145 –

 

до сих пор считал себя человеком правдивым. Но как же мне самому расценить эту ложь? Должен ли я отсюда заключить, что заблуждался на собственный счет?

С другой стороны, какую позицию должен я сейчас занять относительно происшедшего? Признаться ли другу в том, что я солгал – или, сделав подобное признание, я выставлю себя на посмешище?.. Но, может быть, именно в том, что я буду смешон, и заключено мое наказание?

Как и в предыдущем случае, здесь налицо разрыв; а это значит, что я не могу продолжать действовать так, словно ничего не случилось. На самом деле произошло нечто такое, что требует с моей стороны усилий по исправлению положения.

Но вот третий пример, который облегчит нам переход в план философии. Меня разочаровало поведение человека, которого я любил. Первое мое побуждение – пересмотреть свое мнение о нем. Я, кажется, готов признать, что он не таков, каким я его считал. Однако может случиться, что в своем размышлении я не ограничусь этим. В моей памяти всплывет мой собственный поступок, совершенный когда-то давно, и неожиданно передо мной встанет вопрос: действительно ли этот поступок существенно отличается от того, который я сегодня склонен осудить так строго? И имею ли я в этом случае право осуждать другого? Итак, рефлексия привела меня к необходимости поставить под вопрос себя самого. Рассмотрим этот второй этап. Снова – ситуация, в которой я не могу продолжать вести себя так, словно ничего не случилось. Но что же произошло?.. Было – воспоминание, затем – это само собой напросившееся сопоставление человека, которого я судил столь строго, со мной самим. Однако что здесь означает понятие «я сам»?.. Так, я вынужден спросить себя, чего я стою. До сих пор я принимал себя, осмелюсь это сказать, за человека, которому несвойствен разлад с собой, подсознательно считал себя безусловно вправе выносить суждение и, в случае необходимости, приговор. Или, пожалуй, это будет не совсем точно: я не «считал себя…». Я действовал или, что то же самое, говорил как некто, имеющий на это право. Вот что прекратилось – во всяком случае, на данный момент. Здесь для меня – возможный источник тревоги; тем не менее я, кажется, испытываю чувство, похожее на освобождение, то самое, о котором говорил в предыдущей лекции, – словно я разрушил какую-то преграду.

И вот мне приходится констатировать два важных следствия: с одной стороны, становится шире моя коммуникация с самим собой, поскольку я свожу между собой мое «я», совершившее в прошлом этот

 

 

– 146 –

 

поступок, и «я», довольное собой, которое, не колеблясь, становилось в позу судьи; а с другой стороны – и это не может быть простым совпадением, – теперь, когда не стало барьера, разделяющего судью и обвиняемого, я чувствую себя способным на гораздо более душевный контакт с другом.

Вот, думается мне, разительное подтверждение того взаимодействия (intercourse), на которое я в прошлый раз обратил ваше внимание; позже, когда мы перейдем к собственно интерсубъективности, нам понадобится вновь вернуться к этому примеру.

Ну, а пока – другие соображения, касающиеся взаимоотношения рефлексии и жизни. Определенная философия романтического склада или происхождения очень любит их противопоставлять. Позволю себе заметить, что подобное противопоставление носит по преимуществу «термический» характер, то есть рефлексия «холодна», ибо она критична; она не просто сдерживает развитие жизни, она ее парализует, овевает ледяным дыханием. Но обратимся и здесь к конкретному примеру.

Некий человек в порыве увлечения сказал юной девушке необдуманные слова: это было на балу, он был опьянен атмосферой, музыкой, сама девушка была хороша необычайно. Дома наступает отрезвление, мысль здесь действительно выполняет чисто критическую функцию. К чему может привести это увлечение?.. Его материальное положение не позволяет ему вторично вступить в брак: если он женится на девушке, им придется вести жизнь очень стесненную; что станется с любовью в условиях жесточайшей экономии? И всё в таком духе. Очевидно, эта рефлексия здесь – это холодный душ. Однако было бы очень неосмотрительно спешить с обобщениями; к тому же, даже и этот пример дает повод задуматься, какова же подлинная связь между жизнью и рефлексией. Мне кажется, следует воздержаться от расхожей трактовки жизни как чистой спонтанности. Вдобавок, должен сказать, что понятие спонтанности не кажется мне четким в философском отношении: оно обретается в тех смутно различимых пределах, где почти сливаются психология и биология.

Молодой испанский философ Хулиан Мариас в своей замечательной работе «Введение в философию» высказывает очень ценную в этом отношении мысль. Он отмечает, что глагол «жить», без сомнения, имеет совершенно точный, четко формулируемый смысл, когда речь идет, например, об акуле или об овне: слово в этом случае означает: дышать посредством того, а не иного органа, питаться таким-то способом и т.д. Однако применительно к человеку смысл этого слома уже не может быть подобным образом отграничен: иначе говоря.

 

 

– 147 –

 

«жить» для человека, по-видимому, не сводится к этой совокупности функций, при всем том, что они предполагаются. Так, узник, не видящий конца своему заточению, без преувеличения может сказать, что это существование для него уже не жизнь, хоть он продолжает есть, дышать и т.п. Таким же образом, во всяком случае, во французском языке, – мать могла бы сказать: я не живу, когда мой сын водит в небе самолет. Этих примеров достаточно, чтобы показать, что всякая человеческая жизнь на чем-то сосредоточена, это может быть любимый человек, и тогда, если его больше нет, жизнь становится пустой видимостью, своим карикатурным подобием; это может быть излюбленное занятие, для одних – охота, для других – игра, еще для кого-то исследование или творчество. Каждый из нас может и безусловно должен спросить себя, как это делает один из моих персонажей: чем ты живешь? Речь здесь идет не только о цели, которой подчинена жизнь, но, в гораздо большей мере о том духовном горении, которое позволяет жизни длиться. Мы слишком хорошо знаем, что есть люди отчаявшиеся, которые чахнут и угасают, как светильник без масла…

Но с такой точки зрения жизнь уже не воспринимается как всего лишь чистая спонтанность; и в то же самое время мы не можем больше рассматривать рефлексию как направленную против жизни. Наоборот, мне кажется, главное здесь – понять, что сама рефлексия это жизнь, это определенная форма жизни или, если вникнуть глубже, что это, без сомнения, определенный способ, каким жизнь переходит от одного уровня к другому.

Именно это мы видели на одном из последних приведенных мной примеров. К тому же, надо иметь в виду, что рефлексия может проявлять себя в самых различных формах и что обращение (conversion) тоже может, в конечном счете, быть формой рефлексии. Возьмем, например, героя «Воскресения» Льва Толстого или даже Раскольникова в «Преступлении и наказании». Можно было бы сказать, что рефлексия кажется нам сторонней или чуждой жизни лишь в случае, если жизнь в нашем понимании оказывается сведенной к своему в каком-то роде животному выражению. Но надо добавить, что трактуемая подобным образом рефлексия становится чем-то невразумительным. Так, что даже трудно понять, каким чудом она вообще может быть «привита» жизни.

К аналогичным выводам мы приходим в вопросе, касающемся связи рефлексии и опыта; вспомним сказанное выше. Если я представляю себе опыт как некую пассивную регистрацию впечатлений, я не смогу понять, каким образом на нее «накладывается» рефлексия.

 

 

– 148 –

 

И напротив, чем более мы постигаем опыт в его комплексности, в том, что есть в нем активного, решусь сказать даже – диалектического, тем более мы понимаем, что он не может не превратиться в рефлексию, и мы даже вправе сказать, что чем полнее опыт, тем больше он – рефлексия. Но, по правде говоря, нужно сделать еще шаг и уяснить себе, что сама рефлексия может выступать на различных уровнях: так, есть первичная рефлексия – и есть другая, которую я назвал бы вторичной рефлексией, рефлексией второй ступени: фактически именно она часто бы вала задействована в этих первых лекциях, и я надеюсь, что чем дальше, тем больше она будет выступать в роли главного инструмента философского мышления. Скажем в общих чертах, что в то время как первичная рефлексия имеет тенденцию к разрушению изначально данного ей единства, рефлексия второй ступени является по сути деда восстанавливающей, она представляет собой возвращение, восполнение утраченного. Но каким образом возможно это восстановление? Именно это мы постараемся выявить на примере, который, при самом общем характере, имеет много преимуществ; на нем мы и сосредоточим свое внимание. При этом нам сразу же бросится в глаза, что речь здесь идет не просто о примере, а о действительно доступе к сфере, которая нам безусловно ближе чем что бы то ни было, однако в силу неких фатальных обстоятельств, впрочем, вполне объяснимых, современная философия способствовала все большему удалению ее от нас, пока она не стала казаться и вовсе проблематичной и нам не пришлось самым серьезным образом ставить ее под сомнение. Я намереваюсь поговорить о понятии «я сам», об этой реальности – «я сам» (moi-même): понятии, с которым мы сталкивались так часто, но лишь для того, чтобы подчеркнуть его обескураживающую, пугающую двусмысленность.

Сейчас мы подойдем к вопросу, который, по сути дела, определяет все другие; именно его я ставлю перед собой, когда опрашиваю себя, кто я есмь – и, если заглянуть глубже, то когда спрашиваю себя о самом смысле этого вопроса.

И хотя в подобном контексте такое замечание может показаться тривиальным и даже несерьезным, здесь стоит вспомнить, как часто в сегодняшнем мире нам приходится заполнять бланки ради так называемого «удостоверения» нашей личности. Бесконечный рост числа этих формуляров – безусловно, факт чрезвычайно показательный; стоило бы задуматься над его смыслом. Скажем в общих чертах, что он связан с бюрократизацией, о которой я уже говорил и чье роковое, метафизическое значение далеко не понято нашими современниками, за исключением Кафки и тех, кто вдумывался в его творения.

 

 

– 149 –

 

Однако мне кажется невозможным, заполняя эти формуляры, не испытывать ощущения глубокой абсурдности, как если бы нас заставляли облачаться в маскарадный костюм отнюдь не ради бала, а для отправления повседневных обязанностей. Что до меня лично, то мне кажется, я мог бы выразить это чувство абсурдности в утверждении: «я вовсе не осознаю себя тем, кого подразумевают эти разнообразные отметки: сын (такого-то).., место рождения (там-то).., такой-то профессии.» А между тем, здесь все абсолютно точно. Изменив какую-либо из этих пометок, я оказался бы повинен во лжи и, к тому же, навлек бы на себя самые серьезные неприятности. Если это игра, я, по меньшей мере, вынужден в нее играть. Примечательно, что любая другая группа отметок подобного же порядка вызывала бы во мне, вне всякого сомнения, те же чувства, – за исключением, быть может, момента чистого творчества, когда я сам сообщаю себе идентичность со своим выбором. Но, поразительная вещь, достаточно мне затем придерживаться этой выдуманной идентичности, чтобы по прошествии некоторого времени она вызвала у меня то же ощущение тошнотворной «особости». Поскольку она, в свою очередь, превратилась бы в ветошь, в старое платье, которое я должен был бы влачить за собой. Однако я, в конечном счете, протестую именно против существования этой ветоши: я – не она. Психиатр не преминул бы мне заметить, что я на пути, который может завести далеко, привести, возможно, к мифомании или даже к помешательству. Однако из этого замечания нельзя извлечь ничего, кроме чисто прагматических выводов, которые здесь не могут нас остановить. Единственное, что хотел бы отметить, – что чувство, которое я имею в виду, может быть, и даже наверняка, многим людям совершенно незнакомо. Но почему? Объясняется ли это только тем, что люди эти лишены всякой фантазии? Я думаю, что надо пойти дальше и сказать, что отсутствие подобного чувства связано с абсолютной ущербностью в плане творчества. Почему – нам станет яснее в дальнейшем.

Представим себе теперь, какая оторопь возьмет чиновника гражданского состояния, если в ответ на его вопрос, являюсь ли я действительно тем-то, ему доведется услышать: нет, конечно. Он неизбежно заключит из этого, что либо я помешан, либо путешествую под чужим паспортом. Точно во всех случаях одно – что он не заподозрит истинной причины, а именно, что мы с ним слово «быть» понимаем не в одном и том же смысле. И мне придется оставаться в очень тесных рамках, в которых функционирует то, что чиновнику заменяет мысль, и придерживаться этих категорий, какими бы рудиментарными они мне ни казались.

 

 

– 150 –

 

Зато ничто не мешает мне пристальнее всмотреться в странную двойственность, как бы заложенную в этом чувстве, и прямо спросить себя: если слова о том, что я такой-то, сын такого-то, проживающий там-то, меня не удовлетворяют – о каком существовании говорит в таком случае эта неудовлетворенность? В самом деле, кто я?

Прежде всего замечу, что заданный чиновником вопрос относится к кому-то, в частности, о ком можно было бы сказать, что он выступает как бы под порядковым номером. По сути все происходит так, как если бы мне было поручено: удостоверьте личность номера 98 и как если бы на мне лежала обязанность ответить за него, как «происходило бы, например, в случае, если б он был неграмотным или глухим. Однако я, кому надлежит ответить за номер 98-й, – кто я? В действительности все осложняется тем обстоятельством, что, по правде говоря, я ведь не являюсь кем-то другим. Будь я кем-то другим, совершенно очевидно, что тот же самый вопрос встал бы заново. Это говорит о том, что, по-видимому, существует некий смысл, в каком я не являюсь кем-то в частности. С момента, когда я начинаю размышлять, я предстаю перед собой как нe-кто-то, связанный, при принципиально не просматриваемых условиях, с этим «кто-то в частности», но поводу которого меня расспрашивают и по поводу которого я при этом анкетировании конечно же, не волен отвечать, что мне вздумается.

Таковы выводы, к которым мы приходим в первую очередь. Разумеется, мы на этом не остановимся. Однако они освещают аспект ситуации, который не может быть обойден вниманием.

Только в той мере, в какой я утверждаю себя как не являющегося кем-то в частности, я могу не только признать себя как кого-то в частности, но и признать существование кого-то другого. Хотя идеализм с солипсистским уклоном никогда не мог этого понять, но я, являющийся кем-то в частности, как таковой в действительности не обладаю никаким онтологическим преимуществом перед другими «кто-то»; более того, совершенно очевидно, что если я являюсь кем-то, то это одновременно в связи и в противополагании неограниченному числу других «кто-то»: а это, как нам предстоит повторять не раз, позволяет априори без всякого затруднения решить проблему, которая была усложнена но прихоти философов прошлого.

Зато остается парадоксом тот важнейший факт, что в собственном восприятии я одновременно «кто-то» и не «кто-то», и этот парадокс нам потребуется еще несколько углубить. Можно ли глубже понять суть этого опыта, в котором я выступаю для себя как не являющийся «кем-то»? Можем ли мы делать утверждения относительно

 

 

– 151 –

 

позитивного характера такого опыта? Мне кажется, его позитивное значение – в том, что он раскрывает случайный, в некотором смысле характер определений, конституирующих меня в качестве кого-то в частности; неслучайный – по отношению к чему? Могу ли я со всей убежденностью сказать, что воспринимаю себя одновременно мировым духом? Думаю, что несмотря на некоторые свидетельства – например, те, что приводит в своем дневнике Фредерик Амьель, – было бы рискованно претендовать на это.

Таинственная реальность, по отношению к которой я воспринимаю данные определения как случайные, не является для меня объектом – или, вернее было бы сказать, это объект полностью завуалированный: однако здесь, по-видимому, заключено противоречие, поскольку объект может быть таковым лишь при условии, что он нам доступен хотя бы частично. Итак, я бы сказан, что эти определения воспринимаются как случайные, признаются случайными по отношению ко мне как к субъекту. Но достаточно ли ввести здесь слово «субъект», чтобы распутать этот клубок трудностей? В каком смысле я могу постичь в себе субъекта, не делая себя тем самым объектом? Однако пусть нас здесь не останавливают трудности, по сути следующие из определенной «грамматизации» мысли (ибо винительный падеж для нас связан с объектом, с объективацией). На мой взгляд, одна из главных слабостей философии вплоть до нашей эпохи состояла – я об этом уже говорил, и в дальнейшем мы это рассмотрим еще детальнее, – в крайнем упрощении отношений, связывающих меня с самим собой, в том, что она не видела, что отношения эти поистине могут варьироваться до бесконечности, ибо я могу относиться к себе как господин, как друг, как противник и т.д. Я могу быть себе чужим либо, напротив, обращаться с собой как с близким. Но обращаться с собой как с близким – значит относиться к себе как к субъекту. Чувство некой священной реальности «я», столь сильное не только у многих христианских мистиков, но даже, к примеру, у того же Марка Аврелия, не может быть отделено от восприятия себя как субъекта.

И все же если мы продвинемся в нашем анализе чуть дальше, мы неизбежно натолкнемся на обескураживающий факт. Могу ли я сказать, что это «я», воспринимаемое или утверждаемое мной как не являющееся кем-либо в частности, – что оно действительно существует? Конечно, мне ответят, что это прежде всего вопрос дефиниции: но, тем не менее, я должен исходить из того, что в бесчисленном множестве случаев я творю, не колеблясь, не давая ни малейшего повода для возражений, что кто-то или что-то существует; вопрос в том, чтобы знать, могу ли я сказать (при условии, что слово «существовать» мы

 

 

– 152 –

 

берем в его обычном смысле, оставив в стороне всякие понятийные разработки, что то, что я назвал этой скрытой реальностью, существует тоже. Я не сомневаюсь в ответе – ответ будет отрицательным. В привычном смысле слова «существовать», смысле, который мы, конечно, еще разъясним в дальнейшем, реальность эта, взятая в себе, не существует, – из чего однако вовсе не обязательно следует, что это реальность воображаемая, поскольку мы безусловно вправе не предполагать априори, такое отношение между существующим и воображаемым, при котором то, что не есть одно, есть неизбежно другое.

Но здесь нам понадобится, по-прежнему избегая определений, задаться вопросом: а имеется ли твердая примета существования (un герèге de l’existence), или, точнее, существование-показатель (existence-repère), на которое можно было бы сослаться? Я очень определенно подразумеваю под этим такое существование, усомниться в котором значило бы сделать для меня немыслимым утверждение какого бы то ни было существования вообще. Заметим, что этот анализ носит феноменологический, а не онтологический характер. Я хочу сказать, что здесь я отнюдь не задаюсь вопросом о том, есть ли в порядке мироздания абсолютное сущее, которое могло бы быть только Богом и которое само даровало бы существование, – существование, надо сказать, производное, – всему, что берет начало от него. Высказывая суждение о существовании, я как бы исхожу из себя самого и спрашиваю себя: а есть ли смысл, относительно которого эти суждения располагаются и организуются? Итак, этим неоспоримым экзистенциальным могу быть только я, поскольку я уверен в своем существовании. Однако это нуждается в самом тщательном уточнении. Действительно, я рискую здесь натолкнуться на скептицизм, который может выступать в двух формах, как абсолютный или как умеренный.

Абсолютный скептицизм сказался бы в следующем выражении: «Я не уверен в том, что что-либо существует, чем бы оно ни было». Однако говорить: «Может быть, ничего не существует» – значит в любом случае иметь какую-то, хотя бы смутную, неэксплицированную, идею о том, чем было бы существование, и задаваться вопросом, представляет ли что-либо из того, с чем мы на опыте сталкивались, это самое существование, – и в итоге прийти к заключению, что в этом как раз нет уверенности. Рискну сказать, что вопрос этот, сформулированный в столь неопределенных понятиях, не имеет значения даже в метафизическом плане; но что, во всяком случае, абсолютно очевидно – это то, что он полностью лишен смысла с точки зрения феноменологической, с которой ведется наше исследование. В самом деле, с их позиций нам следует лишь сосредоточиться на

 

 

– 153 –

 

факте, что для нас есть существующее и не-существующее, и задаваться вопросом о смысле, который мы вкладываем в это различие; однако от нас вовсе не требуется задаваться вопросом, является ли это существование абсолютным, или даже о том, возможно ли вообще согласование этих двух слов между собой. Такой анализ может потребоваться позже, но в совершенно другой связи. Относительный, или умеренный, скептицизм выразился бы в следующих словах: «Возможно, что я, вопрошающий об экзистенции, в действительности не существую». Но, думаю, именно здесь мы столкнемся с тем, что я назвал выше неоспоримым существующим. Однако важно помнить, что здесь нужна определенная осмотрительность. Если в вопросе «существую ли я?» слово «я» берется отдельно и рассматривается как некое «это» и если задать такой вопрос означает по сути спросить, является ли существование предикатом, относящимся к данному «это» или нет, на поставленный подобным образом вопрос очевидно не будет никакого ответа, даже отрицательного. Но этим только будет доказано, что вопрос плохо поставлен, что он, рискну сказать, порочен, и это, безусловно, в силу двух причин: прежде всего, потому что «я» ни в каком случае не может рассматриваться как «это» – «я» есть, несомненно, самоотрицание понятия «это», любого «это» – а также потому, что существование не есть предикат, что Канту удалось обосновать в «Критике» раз и навсегда.

Итак, если «я существую» может рассматриваться как неоспоримая экзистенциальная данность, то это при условии, что оно берется в качестве неразложимого целого. Тем не менее, мне кажется необходимым углубиться в этот вопрос, поскольку очевидно, что вокруг природы этого «чисто непосредственного данного» (immèdiat pure) может возникнуть спор. Например, наверняка возникнет искушение утверждать, что это непосредственное, по сути, чувственного порядка, и некоторые современные философы, вероятно, склонны будут подменить картезианское cogito формулой «ощущаю, следовательно, существую». Правда, нетрудно показать, что подобное видоизменение формулы будет носить чисто внешний характер, поскольку с момента, когда вступает в силу что-либо похожее на заключение (что здесь предполагается словом ergo), в действительности налицо мысль: «я ощущаю» прикрывает «я мыслю», или же оно само есть «я мыслю» в завуалированном, неотчетливом виде. Но, по правде говоря, мне кажется, что утверждение «я существую» – иного порядка: к тому же, оно вне любых заключений. Именно оно с неповторимым эмоциональном оттенком выражено в начальных строках драмы Клоделя «Золотая голова»:

 

 

– 154 –

 

Вот я,

Неразумный, непосвященный.

Новый человек лицом к лицу с незнакомыми вещами,

И я обращаю взор к Году и к ковчегу под ливнем,

сердце мое полно тоски,

Мне ничто не ведомо и ничто не подвластно. Что говорить? Что делать?

Как мне быть с этими свисающими руками? С ногами, которыми я влеком словно грезами?

 

Вот – экзистенция во всей ее наготе. Но мне хотелось бы также напомнить о ней и на примере маленького ребенка, когда тот вбегает с сияющими главами и, кажется, сейчас воскликнет: «Вот я! Какая радость!». Как я писал в одной из прошлых работ: «Говоря «я существую».., я смутно подразумеваю тот факт, что я не есмь только для себя, но что я проявляю себя, и даже лучше было бы сказать – явлен: приставка «ех» в экзистенции исключительно важна. Я существую (j´existe), это означает: я располагаю возможностями делать себя узнаваемым, или признаваемым, другими или мною же, коль я сообщаю себе заимствованную инаковость». Правда, здесь может возникнуть трудность. Мне не преминут заметить, что существовать, с одной стороны, и утверждать (или говорить самому себе), что существуешь, с другой – не одно и то же. Но, по-видимому, глагол «говорить» здесь двусмыслен. Чтобы по возможности устранить эту двусмысленность, я готов утверждать, что сущее как неоспоримое связано, на мой взгляд, с восклицающим самосознанием (conscience exclamative): У маленького ребенка (а может быть, уже и у животного) оно выражается в возгласах, подпрыгивании, у взрослого же принимает, разумеется, более сдержанные формы, – к тому же, это непосредственное начало вуалируется привычкой, и затем, шаг за шагом, всеми структурами бюрократизированной жизни; ведь не подлежит сомнению, что мы все постепенно превращаемся в бюрократов, и не только в нашем внешнем поведении, но и во взаимоотношении с собой; в итоге экран между нами и нашей собственной экзистенцией становится все более непроницаемым.

Но если это так, то надо сказать со всей решительностью, что экзистенция и восклицающее самосознание существования действительно не могут быть разделены: такое разделение можно осуществить лишь ценой обесчеловечивания всего, о чем здесь шла речь; экзистенция, отделенная от этого восклицавшего самосознания, может стать трупом, и этот труп существования – никакая философия не в силах его воскресить! Обратим внимание прежде всего на тот факт,

 

 

– 155 –

 

что невозможно переоценить цельный характер экзистенции, этой неоспоримой данности. Однако, хотя мы здесь имеем дело с определяющий началом, надо прежде всего признать, что оно отнюдь не прозрачно для себя самого: ничто в нем не напоминает то трансцендентальное «я», которое в некотором смысле уже у Канта, но еще сильнее у его последователей воцаряется в самом сердце, в центре философской арены. Эта непрозрачность заложена в обстоятельстве, о котором я говорил выше, а именно в том, что я утверждаю себя в качестве существующего одновременно для себя и для другого; это утверждение неразрывно связано с данностью, которой мы теперь посвятим все своё внимание: я имею в виду мое тело – как мое, как тело, которого не лишил и того столь мистического по своей сути признака, что выражен здесь в местоимении собственном.

Сразу же отметим, что нигде роль рефлексии, которую я назвал вторичной, рефлексии восполняющей, не выступаете такой наглядностью. В самом деле, первичная рефлексия, в отличие от нее, направлена на то, чтобы разрывать непрочное единство, конституируемое здесь посредством слова «мое». Это тело, которое я называю моим телом, в действительности – лишь тело среди бесчисленного множества других. По отношению к ним у него нет никаких привилегий. И недостаточно сказать, что это объективно верно, это – условие любой объективности, основание научного знания вообще (в данном случае – анатомии, физиологии и всех родственных им дисциплин). Итак, рефлексия первой ступени обязана решительно пренебречь тем обстоятельством, что тело это – мое; она должна помнить, что оно наделено в точности теми же свойствами, предрасположено к такому же расстройству функций и обречено на то же разрушение, что и любое другое тело. Говоря объективно, оно принципиально непривилегированно: разумеется, я склонен спонтанно, простодушно строить иллюзии на этот счет, приписывая себе бог весть какой таинственный иммунитет; но универсальный опыт давно развеял эти иллюзии, и первичная рефлексия заставляет признать, что именно так это и должно быть.

Разумеется, все это нисколько не оспаривается рефлексией второй ступени. Единственное: последняя здесь выражается в отказе рассматривать размежевание, проводимое между этим телом (в качестве любого) и этим «я», которым я являюсь, как окончательное. Ибо опора, исходная позиция ее именно в экзистенциальной нерасчленимости, нераздельности, которую мы пытались выше – не определить, конечно (так как она очевидным образом предваряет любую рефлексию), а наметить, сделать темой разговора.

 

 

– 156 –

 

Нетрудно заметить, что дуализм души и тела в том виде, в каком он предстает у Декарта, восходит к первичной рефлексии. Правда, Декарт вынужден, в особенно туманном пассаже, говорить еще и о единстве души и тела как о третьей субстанции; но здесь я бы хотел, оставив в стороне известные философские доктрины, обратиться непосредственно к той нетранспарентной данности, какую представляет собой мое тело в качестве моего, минуя диссоциацию, осуществляемую первичной рефлексией.

Как может действовать здесь рефлексия второй ступени? Очевидно, что ей приходится влиять на процедуры, к которым прибегает первичная рефлексия, чтобы восстановить видимость единства между элементами, которые та первоначально разъяла. Но в этих попытках объединения она остается первичной, поскольку постоянно пребывает в плену предварительно установленных ею оппозиций, тогда как ей следовало поставить под вопрос сами их основания.

На самом деле все становится достаточно ясным при следующей постановке вопроса: если мы действуем согласно традиционной логике веши, с извечным вычленением субъекта и предиката, мы должны будем рассматривать либо душу и тело как вещи различные, между которыми должно существовать отношение, поддающееся абстрактной формулировке, – либо тело как вещь, по отношению к которой то, что мы очень неточно называем словом «душа», является всего лишь предикатом, или наоборот. Доводы против двух последних трактовок излагались очень часто, к тому же, они слишком очевидны, чтобы стоило их здесь развивать. И, помимо всего прочего, эти доводы ведь лежат в самом основании нашего исследования. Итак, остается дуализм, который, правда, может принимать самые различные формы, выступая как параллелизм, в духе Спинозы, или как учение о взаимодействии. Но и в том и в другом случае и тело и душа рассматриваются в качестве вещи и, будучи переведены в план дискурса, становятся терминами, которые принято считать строго определенными и между которыми, в свою очередь, предполагается жестко детерминированная связь. Я хотел бы показать, что если мы вдумаемся в смысл того, что я называю своим телом, того, что я не могу не называть своим телом, – данный постулат нам придется отбросить. Последствия такого отказа исключительно важны.

Прежде всего, заметим, что говорить «мое тело» – значит отрицать параллелистскую интерпретацию, потому что это предполагает между мной, каково бы ни было точное значение этого слова, и моим телом некую близость, которой нет места в параллелистской схеме. Возможно, мне возразят, что вера в подобную близость может быть

 

 

– 157 –

 

простой иллюзией, которую философ в качестве такового обязан развеять. Однако напомним еще раз, что во всем этом мы продвигаемся строго феноменологическим путем, то есть стремимся делать извлечения из опыта. А потому зададимся вопросом: на каких позициях стоит философ, стремящийся развеять подобную иллюзорную веру? Ему это может удаться только при условии абстрагирования от собственного опыта, но в этом случае мы всегда вольны будем думать, что он подменил этот опыт простыми абстрактными схемами и что в конечном счете он остался по сю сторону опыта, а не превзошел его.

Сам я должен принять во внимание прежде всего, что мой опыт таит для меня возможности одновременно очень конкретных и очень многообразных позиций относительно моего тела: я могу следовать его прихотям, могу, напротив, пытаться владеть им. Оно может стать моим тираном, но, по-видимому, я, в свою очередь, способен сделать его своим рабом. И только чудеса софистической акробатики могут позволить мне ввести эти факты в рамки параллелистской концепции; но в настоящий момент я не вижу никаких оснований это делать, и каждая из упомянутых разнообразных форм опыта имеет в своей основе эту непрозрачную данность: мое тело.

Посмотрим теперь, может ли нам помочь в прояснении этой данности анализ обладания как такового.

Могу ли я сказать, что мое тело – «мое» в том смысле, в каком я сказал бы, например, о домашней собаке, что это – моя собака? Отметим прежде всего, что здесь не важен вопрос о происхождении. Мой пес – это пес, который принадлежит мне, независимо от того, подобрал ли я его в самом жалком виде на улице или купил у торговца. Я могу объявить его своим, если никто на него не претендует; однако такая оговорка носит чисто негативный характер. Между тем, для того, чтобы он был действительно моим (не только номинально), нужно, чтобы между нами сложился определенный тип взаимоотношений; нужно, чтобы он жил у меня или, по крайней мере, жил в условиях, конкретно определенных мной, как, например, в случае, если я отдаю его на содержание слуге или фермеру: в обоих случаях я беру на себя заботу о его содержании. Это уже предполагает некую взаимность. Собака действительно моя, если она меня узнает, повинуется мне, если она мне выказывает чувство, которое может рассматриваться как привязанность или хотя бы как страх. Я выглядел бы нелепо, если б продолжал называть своим животное, которое меня полностью игнорирует, нисколько со мной не считается, стал бы объектом Насмешек, и это чрезвычайно показательно, так как связано с очень определенным представлением о том, чем должна была стать собака для меня, чтобы я подлинно имел право сказать: она моя.

 

 

– 158 –

 

Если мы теперь перейдем к уяснению того, какая может существовать связь между подобным видом обладания и узами, конституирующими мое тело в качестве моего, мы должны будем признать, что здесь возможна далеко идущая аналогия. Это прежде всего мое собственное неоспоримое притязание; я настаиваю на том, что это тело мое; так, – кажется, озаглавлен вышедший несколько лет назад очень плохой роман, «Мое тело принадлежит мне». Подобное декретирование встречает противодействие лишь там, где сохраняется рабство, поскольку хозяин напротив, утверждает, что тело раба принадлежит ему, так как он его купил, либо по какой-либо другой причине обусловленной исторической ситуацией. Однако к этому нужно добавить, что даже там, где существует рабство, оно тем не менее ощущается самим рабом, пусть смутно, как не находящее оправдания, как несовместимое с неким правом, глубоко заложенным в его природе; и я бы даже сказал, что человек, который утратил хотя бы смутное сознание совершаемого над ним насилия, уже не является человеком в полном смысле слова. Однако это крайняя ситуация, она не может быть реализована до конца, коль скоро существует сама жизнь: я хочу этим сказать, что даже раб не может не сохранять ощущения своего тела как собственного.

С другой стороны, аналогия распространяется и на роль ухода. Говоря о своем теле, я имею в виду, главным образом, необходимость заботиться о поддержании его существования. Кстати, и здесь есть рубеж, на этот раз уже – «верхний», его налагает аскетизм в высшей своей точке; в этом случае мы опять выходим из реальности жизни, теперь уже – поверху; разумеется, здесь следует вспомнить о йогах даже прежде, чем об отшельнике. Эти пределы с той и с другой стороны, эта двоякая возможность тем не менее чрезвычайно характерны для нашей человеческой ситуации, для нашего удела, и мы не должны упускать их из виду.

То, что я сказал по поводу повиновения собаки, относится и к моему единству с телом: ведь оно мое лишь постольку, поскольку я в состоянии его контролировать. Но в этом регистре, разумеется, есть внутренний рубеж: так, если вследствие какого-то серьезнейшего расстройства я теряю всякий контроль над своим телом, оно перестает быть моим по той веской причине, что я это уже не я. Но, возможно, на другом конце клавиатуры йог для себя тоже уже не «я», только в силу противоположной причины, поскольку его управление телом носит абсолютный характер; тогда как в промежуточной зоне, которую мы называем нормальной жизнью, это управление всегда частично, оно всегда в какой-то степени – под угрозой.

 

 

– 159 –

 

Признав таким образом это сходство, мы должны перейти к его объяснению, напомнив, однако, обо всем, что есть здесь специфического: моя собака, как, впрочем, любой объект, принадлежащий мне, является мне как нечто отдельное от меня как сущего в пространстве и во времени, как внешнее по отношению к этому сущему. Иными словами, она не является частью этого сущего, хотя в итоге длительного проживания вместе у нас и может возникнуть особая, таинственная связь, нечто вроде достаточно явственного приближения к тому, что мы в дальнейшем будем называть интер-субъективностью.

Однако главный вопрос здесь касается обладания. Мне кажется, нетрудно видеть, что в действительности моя связь с моим телом представляет собой модель не мыслимую, а прочувствованную, с которой соотносится всякое обладание, в частности собакой; однако было бы неверно думать, что сама эта связь может быть определена как способ обладания. Иначе говоря, пытаясь понять свое отношение к собственному телу через отношение к своей собаке, я вступил, буквально, на путь паралогизма. Истина гораздо скорее заключается в том, что в глубине всякого обладания, всякого способа обладать есть как бы чувственно воспринимаемое ядро, и этим ядром является сам по себе неинтеллектуализируемый опыт той связи, в силу которой мое тело есть – мое.

В какой-то степени это можно прояснить, указав на то обстоятельство, что «я» как обладающее, как субъект обладания, никаким образом, даже в мыслях, не может быть сведено к полностью дематериализованному ego. По-моему, невозможно себе представить, как могло бы дематериализованное ego как-то еще претендовать на обладание быть озабоченным этим; между тем, всякое обладание характеризуется именно претензией и озабоченностью.

Второе замечание как бы продолжает и проясняет предыдущее. Предметы моего обладания, поскольку я их держусь, предстают в моих глазах как приложение, физически воспринимаемое дополнение к моему телу: этос поразительной отчетливостью обнаруживается всякий раз, когда по тем или иным причинам связь между мной и моей собственностью рвется или хотя бы оказывается под угрозой. В подобной ситуации я в самом деле испытываю некий внутренний разлад; он, представляется мне совершенно аналогичным тому, какой я испытал бы в случае действительного нарушения целостности, невредимости своего тела; здесь особенно характерны столь часто употребляемые по поводу этих переживаний слова, как, например, душевный надрыв, надлом и др.

 

 

– 160 –

 

Итак, повторю еще раз, что «обладать» в полном и точном смысле этого слова, должно мыслиться по аналогии с единством sui generis, которое представляет собой мое тело в качестве моего. Конечно, как я уже сказал, в случае внешнего обладания такое единство небезусловно: предмет моего обладания может быть украден, испорчен, я же, обладатель, лишившийся собственности, остаюсь невредим. Однако я глубоко затронут этой потерей, и переживание мое тем глубже, чем более (решусь сказать: сильнее, основательнее) я был обладающим. Трагедия всякого обладания неизменно заключается в отчаянном усилии составить единое целое с чем-то, что, однако, не тождественно и не может быть тождественно бытию обладающего. Разумеется, это особенно очевидно в тех случаях, когда речь идет о стремлении обладать существом, которое противится такому обладанию уже в силу того, что оно живое существо. В частности, в этом смысл «Школы жен» нашего Мольера, остающейся, на мой взгляд, одним из непреходящих театральных шедевров всех времен; другой пример той же трагедии представляет собой, в предпоследней части романа «В поисках утраченного времени», отчаянная попытка Марселя обречь Альбертину на затворничество, упрочить свою власть над ней.

Однако что мне кажется как раз характерным и уникальным в том, что касается моего тела, так это то обстоятельство, что здесь эта независимость предмета обладания относительно обладающего существа, по-видимому, не может реально утверждаться. Или, точнее, структура моего опыта такова, что я лишен непосредственной возможности знать, могу ли я еще чем-то быть после того, как связь, vinculum, окажется разорванной тем, что я называю смертью. Разумеется, мы на этом подробно остановимся во второй части лекций, в поисках выхода из этого метафизического тупика. Но в данный момент мы должны признать, что моя ситуация воплощенного существа заключает в себе вопрос, который, будучи поставлен в измерении объектов, видимо, остается без ответа.

Чтобы глубже вникнуть в эту ситуацию, воспользуемся и еще одним окольным путем; конечно, здесь нам надо будет обратиться к рефлексии второй ступени.

Я неизбежно склонен рассматривать собственное тело главным образом как свой инструмент в самом широком смысле слова: или еще как орган, позволяющий мне действовать и тем самым активно включаться в мир. Но по-видимому, эта концепция должна быть отброшена, хотя на первый взгляд может показаться, что бергсоновская философия устанавливает между душой и телом отношение именно такого рода. Здесь следует прибегнуть к той же процедуре, к которой

 

 

– 161 –

 

мы прибегли при анализе обладания, то есть задаться вопросом, что означает понятие «инструмент» и каким образом осуществляется то или иное инструментальное действие.

Очевидно, что любой инструмент – это искусственное средство расширить, усилить или закрепить уже имеющуюся власть, которой обладает человек, использующий этот инструмент. Это верно в отношении самого простого орудия, как, например, нож или заступ. Но это верно и в отношении сложнейших оптических приборов: они могут быть использованы лишь на основе нашей зрительной способности, как ее продолжение. Однако сама эта способность представляет собой то, что можно назвать активным свойством организованного тела. Более того, можно сказать, что само наше тело, если рассматривать его доподлинно, то есть в его динамичности, в его функционировании, это совокупность его возможностей. Именно совокупность: слово «сумма» весьма неточно передало бы характер того единства, о котором здесь идет речь. Лучше было бы сказать, что каждая из этих возможностей есть не что иное, как спецификация самого этого единства. Говоря «это единство», я подхожу к этому телу как к некоему аппарату многоцелевого назначения, рассматриваемому мной извне. Однако вспомним, что речь здесь идет не об этом теле, а о моем теле. И именно в этой перспективе все меняется.

Мое тело является моим, поскольку я не созерцаю его, не ввожу дистанции между ним и собой, а также не воспринимаю его в качестве объекта; потому что я есмь мое тело. Конечно, первоначально смысл слова «есмь» здесь кажется неясным, он как бы носит преимущественно негативный характер. Сказать: я есмь мое тело – значит упразднить тот разрыв, который я как раз устанавливаю, говоря, что мое тело – это мой инструмент. Сразу же заметим, что, утверждая здесь инструментальное отношение, я неизбежно вступаю на путь бесконечной регрессии. Если действительно, как мы видели, всякий инструмент распространяет далее возможности тела – иначе говоря, в нашем случае, самого себя – то невозможно данное тело рассматривать как инструмент, не воображая при этом некое другое тело, пусть оно зовется ментальным, астральным или как угодно еще, инструментом которого данное физическое тело являлось бы. Но поскольку это тело – ментальное, астральное и т.д. – само утверждается в качестве тела, тот же вопрос возникает вновь, и так до бесконечности. Этой регрессии можно избежать лишь при одном условии, а именно: надо сказать, что это тело, которое я условно могу мыслить по аналогии с инструментами, продолжающими его способности, расширяющими его возможности, – оно, будучи моим телом, не есть

 

 

– 162 –

 

инструмент. Сказать: мое тело, значит в некотором роде сказать «я сам», поместить себя по ту или по эту сторону всякого инструментального отношения.

Однако здесь надо обратить внимание на следующее. Есть способ понимать, или, скорее, воображать себе это тождество «я» и моего тела, который может нас привести к грубому и нелепому материализму. Бессмысленно объявлять себя тождественным телу, которое другие видят, которого другие могут коснуться, и которое является другим для меня самого, поскольку я его уподобляю любому телу, одним словом, телу-объекту. Сказать: «я есмь мое тело» можно с полным правом лишь в том случае, если я признаю, что это тело, в конечном счете, не может быть уподоблено этому объекту, объекту вообще, что оно не есть пещь. Так мы приходим к понятию тела-субъекта. Именно постольку, поскольку я поддерживаю с ним отношения (слово, не вполне здесь подходящее), по характеру своему не поддающиеся объективации, я могу считать себя тождественным своему телу: правда, очевидно, что применительно к телу понятие «тождество» также неадекватно, в полную меру это понятие применимо лишь в мире вещей или, точнее, абстракций, который инкарнация как таковая неизбежно превосходит. Само собою разумеется, что слово «инкарнация», к которому я буду прибегать очень часто, здесь означает исключительно ситуацию существа, которое воспринимает себя как связанное со своим телом фундаментальным, а не случайным образом. В первой части моего «Метафизического дневника» для обозначения этой неинструментальной коммуникации я использовал выражение «médiation sympathique»*; не могу сказать, чтоб оно меня полностью удовлетворяло: и все же даже сегодня, то есть спустя более четверти века, мне думается, что оно подходит более других. Чтобы прояснить смысл этого, следует вспомнить, что тело мое – в качестве моего – является мне прежде всего как почувствованное, ощущаемое (senti): я есмь мое тело только потому, что я – чувствующее существо. Итак, с этой точки зрения складывается впечатление, что мое тело обладает абсолютным приоритетом по отношению ко всему, что может быть мной чувствуемо относительно другого; однако, строго говоря, могу ли я в самом деле чувствовать что-либо другое? Ощущать другое: не означает ли это ощущать самого себя как ощущающего это другое, таким образом, что я неизменно буду иметь дело лишь с модификациями самого этого ощущения?

______________________________________

* Досл.: со-чувствующее опосредование.

 

 

– 163 –

 

Но это не все: затем я стану спрашивать себя, не принужден ли я использовать своё тело для ощущения своего тела? Заметим однако, что в самом этом вопросе окольным путем снова вводится инструмент, то есть инструментальное отношение. Я ведь постулировал здесь, что ощущение – это функция, которая может отправляться лишь благодаря некоему аппарату – моему телу, и таким образом снова столкнулся со всеми уже знакомыми нам противоречиями. Не следует ли отсюда сделать заключение, что в действительности ощущение не является функцией, что не существует инструмента ощущения – и выражение «médiation sympathique» обозначает именно этот неинструментальный характер ощущения?

В итоге мы оказываемся перед необходимостью задаться вопросом о глубинной природе чувствования, тем самым подвергнув критике распространенное представление, которое мы себе создаем об этом, не опираясь на философскую рефлексию.

 

Перевод с французского Г.М.Тавризян

 

Рефлексия — рабочая тетрадь изо

Но с опытом приходит понимание, что рефлексия здорово помогает учителю контролировать класс, уже в ходе урока видеть, что было понято, а что осталось на доработку, то есть, «держать руку на пульсе». Не стоит забывать и о том, что рефлексия — это то новое, к чему стремится современная педагогика: учить не науке, а учить учиться. Рефлексия помогает ребенку не только осознать пройденный путь, но и выстроить логическую цепочку, систематизировать полученный опыт, сравнить свои успехи с успехами других учеников.

В структуре урока, соответствующего требованиям ФГОС, рефлексия является обязательным этапом урока. В ФГОС особый упор делается на рефлексию деятельности, предлагается проводить этот этап в конце урока. При этом учитель играет роль организатора, а главными действующими лицами выступают ученики.


Для чего нужна рефлексия?

Если ребенок понимает:

  • ради чего он изучает данную тему, как она ему пригодится в будущем;
  • какие цели должны быть достигнуты именно на этом уроке;
  • какой вклад в общее дело он может внести;
  • может ли он адекватно оценивать свой труд и работу своих одноклассников,

…то процесс обучения становится намного интереснее и легче как для ученика, так и для учителя.

Когда проводить?

Рефлексию можно проводить на любом этапе урока, а также по итогам изучения темы, целого раздела материала.

Виды

Существует несколько классификаций рефлексии как этапа урока. Зная классификацию, учителю удобнее варьировать и комбинировать приемы, включая рефлексию в план урока.

I. По содержанию: символическая, устная и письменная.

Символическая — когда ученик просто выставляет оценку с помощью символов (карточек, жетонов, жестов и пр.). Устная предполагает умение ребенка связно высказывать свои мысли и описывать свои эмоции. Письменная — самая сложная и занимает больше всего времени. Последняя уместна на завершающем этапе изучения целого раздела учебного материла или большой темы.

II. По форме деятельности: коллективная, групповая, фронтальная, индивидуальная.

Именно в таком порядке удобнее приучать детей к данному виду работы. Сначала — всем классом, потом — в отдельных группах, затем — выборочно опрашивать учащихся. Это подготовит учащихся к самостоятельной работе над собой.

III. По цели:

  • Эмоциональная

Она оценивает настроение, эмоциональное восприятие учебного материала.  Это рефлексия из категории «понравилось / не понравилось», «интересно / скучно», «было весело / грустно».

Данный вид рефлексии помогает учителю оценить общее настроение класса. Чем больше позитива, тем лучше понята тема. И наоборот, если условных «тучек» будет больше, значит, урок показался скучным, трудным, возникли сложности с восприятием темы. Согласитесь, нам бывает скучно и грустно, когда мы чего-то не понимаем.

Как и когда проводить?

Рефлексию настроения и эмоциональности легко проводить даже с первоклассниками. Вариантов масса: раздаточные карточки со смайликами или знаковыми картинками, показ большого пальца (вверх/вниз), поднятие рук, сигнальные карточки и т.д. Удобнее проводить по завершении очередного этапа урока: после объяснения новой темы, после этапа закрепления темы и т.д.

В начале урока эмоциональную рефлексию проводят ради установления контакта с классом. Можно поставить музыку (подобрав мотив, согласующийся с темой), процитировать классика, зачитать эмоциональное стихотворение. После обязательно следует спросить 3-4 учеников: «Что ты чувствуешь сейчас? Какое настроение у тебя? И т.д. Во-первых, учащиеся (даже самые маленькие) привыкают оценивать свое состояние, свои эмоции, во-вторых, учатся аргументировать свою точку зрения. Кроме того, такая рефлексия поможет учащимся настроиться на восприятие темы.

  • Рефлексия деятельности

Данный вид рефлексии удобнее применять при проверке домашних заданий, на этапе закрепления материала, при защите проектов. Он помогает ученикам осмыслить виды и способы работы, проанализировать свою активность и, конечно, выявить пробелы.

Как проводить (примеры организации работы):

  • Лесенка успеха. Каждая ступень — один из видов работы. Чем больше заданий выполнено, тем выше поднимается нарисованный человечек.
  • Дерево успеха. Каждый листочек имеет свой определенный цвет: зеленый — все сделал правильно, желтый — встретились трудности, красный — много ошибок. Каждый ученик наряжает свое дерево соответствующими листочками. Подобным же образом можно наряжать елку игрушками, украшать поляну цветами и т.д.
  • Вагончики. Каждый вагончик соответствует определенному заданию. Например, вы планируете провести этап закрепления, состоящий из трех мини-игр и одного творческого задания. У вас — 4 вагончика. Предложите своим ученикам посадить человечков (животных, оставить жетончик) в тот вагончик, задание которого выполнилось легко, быстро и правильно.
  • «Знаки» (удобно при обучении чистописанию). Попросите учащихся обвести/подчеркнуть самую красиво написанную букву, слово.

Благодаря таким приемам перед учителем всегда будет наглядная картина: что поняли и осознали, а над чем нужно еще поработать.

  • Рефлексия содержания материала

Вот этот тип рефлексии удобнее проводить в конце урока или на этапе подведения итогов. Он дает возможность детям осознать содержание пройденного, оценить эффективность собственной работы на уроке.

Как проводить:

  • Предложите детям облако «тегов», которые необходимо дополнить. Например, на интерактивной доске можно вывести слайд, где указаны варианты:
    • сегодня я узнал…
    • было трудно…
    • я понял, что…
    • я научился…
    • я смог…
    • было интересно узнать, что…
    • меня удивило…
    • мне захотелось… и т.д.

Каждый ученик выбирает по 1-2 предложения и заканчивает их. Проводить такую рефлексию можно устно, а можно и письменно (на листочках или прямо в тетради).

  • Графическая: на доске таблица со знаками

В таблице цели урока можно записать самому учителю (для учащихся младших классов). Со старшими можно ставить цели совместно. В конце урока учащиеся плюсуют напротив каждой цели и в той графе, которую они считают более приемлемой.

Учащимся предлагается назвать три момента, которые у них получились хорошо в процессе урока, и предложить одно действие, которое улучшит их работу на следующем уроке.

Следующие примеры проведения рефлексии прекрасно впишутся в концепцию гуманитарных предметов:

Например, дайте характеристику Воланду, герою романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита»:

         В — всесильный

         О — олицетворяет справедливость

         Л — луна, черный пудель и «чертовщина»

         А — антипод Иешуа

         Н — не абсолютное зло

         Д — дьявол

  • Фразеологизм или пословица

Подберите выражение, соответствующее вашему восприятию урока: слышал краем уха, хлопал ушами, шевелил мозгами, считал ворон и т.д.

Несколько замечаний по теме, или пожелания от учащихся

  • Такие приемы, как инсерт, синквейн, кластер, диаманта, ПОПС не нуждаются в пояснении и зарекомендовали себя весьма эффективно. С одним «но»! Если учитель использует их постоянно, чтобы дети могли привыкнуть к такой работе. Иначе создание того же синквейна превратится в каторжную работу, а не позитивное и эффектное завершение темы.
  • Желательно адаптировать форму проведения под возраст детей. Естественно, что в 10 класс с гномиками и зайками не пойдешь. Но и в младших классах не стоит слишком увлекаться красочными картинками. Выберите один вариант, чтобы ученики привыкли к нему и не приходилось каждый раз объяснять значения картинок или жестов.
  • Услышано на одном из форумов замечание от ребенка: «У одного учителя красный листочек означает «все понял», у другого — «ничего не понял», у третьего учителя вместо листочков какие-то звездочки-тучки. И как я должен все это запоминать?» Это уже вопрос на засыпку. Думается, что в рамках хотя бы методобъединения имеет смысл договориться о едином значении символов/цветов/знаков, используемых для рефлексии. 

Рефлексия как неотъемлемая часть практического занятия — Информио

«Поставь над собой сто учителей – они окажутся бессильными,

если ты не можешь сам заставить себя и сам требовать от себя».

В.А.Сухомлинский

Одной из главных целей профессионального образования, в концепции модернизации Российского образования является подготовка компетентного специалиста, конкурентноспособного на рынке труда, ответственного в смежных областях деятельности, готового к постоянному профессиональному росту, социальной и профессиональной мобильности.

Ответственность за успешную реализацию этого возлагается на всех субъектов процесса обучения. Однако преподаватель – «ведущая скрипка» данного процесса, и от того насколько правильно и профессионально будет построен учебный процесс зависит в целом успех формирования будущего специалиста- профессионала.

В современной педагогической практике существует множество ресурсов, технологий и методов для достижения выше изложенной цели.

Главными задачами преподавателя в данной ситуации является рациональный выбор подходящей технологии, правильное проектирование учебного процесса и установление позитивного психологического контакта с обучающимися, раскрытие лучших качеств личности каждого. Успешной практикой в данном случае можно считать применении рефлексии как педагогического приёма и неотъемлемого этапа учебного занятия любого уровня.

Современная педагогическая наука считает, что если человек не рефлексирует, он не выполняет роли субъекта образовательного процесса.

Важным моментом учебной деятельности является управление преподавателем рефлексией студентов. Рефлексия является одним из важнейших условий самореализации личности студента, самостоятельного мышления, принятия важных для себя решений.

Что же такое рефлексия? Ответы на данный вопрос дают множество литературных источников.

В словарях дается четкое определение: рефлексия — это самоанализ, самооценка, «взгляд внутрь себя». Применительно к занятиям, рефлексия — это этап занятия, в ходе которого учащиеся самостоятельно оценивают свое состояние, свои эмоции, знания, результаты своей деятельности.

Развитие навыков рефлексии у студентов – сложный процесс движения от взаимоконтроля к самоконтролю самооценке и самоанализу.

Психологами установлено, что нет студентов, равнодушных к оценке своих знаний.

Важным моментом в работе преподавателя является развитие у студентов навыков самооценки.

К самооценке стоит побуждать студентов с 1 курса, можно начинать с взаимопроверки, умения аргументированно комментировать ответы товарищей  и вести студентов к оценке своей работы в соответствии с предложенным образцом и критериями оценок, которые предлагает преподаватель. Важно, чтобы оценка была мотивированной.

Рефлексия побуждает к активности, помогает найти пути совершенствования личного и профессионального роста.

Очень важно понять, что рефлексия важна и необходима не только для студента, но и для преподавателя.

Для студента она заключается в осознании своей деятельности: формулируются получаемые результаты, конкретизируются этапы изучения определённой темы, обозначаются проблемы каждого студента в данной теме, проблемы группы в этой теме, рождаются способы решения этих проблем.

Для преподавателя же рефлексия состоит в том, чтобы помочь увидеть, за счёт чего достигается успех, вследствие чего были допущены ошибки, помочь осознать связь полученных результатов обучения с характером переживаний в ходе познания, помочь скорректировать образовательный путь студента.

Поэтому рефлексия является не только итогом, но и стартом для новой образовательной деятельности.

Когда же целесообразно проводить рефлексию на практическом занятии.

Исходя из функций рефлексии, предлагается следующая классификация:

— РЕФЛЕКСИЯ НАСТРОЕНИЯ И ЭМОЦИОНАЛЬНОГО СОСТОЯНИЯ;

— РЕФЛЕКСИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НА УРОКЕ; — РЕФЛЕКСИЯ СОДЕРЖАНИЯ УЧЕБНОГО МАТЕРИАЛА.

По времени проведения каждый вид рефлексии может осуществляться не только в конце, как это принято считать, но и на любом его этапе, всё зависит от цели занятия, уровня сложности учебного материала, способов, методов обучения, а также возрастных и психологических особенностей студентов.

Рефлексия настроения и эмоционального состояния  целесообразна и в начале занятия с целью установления эмоционального контакта с группой, и в конце деятельности для укрепления этого контакта в будущем.

Она оценивает настроение, эмоциональное восприятие учебного материала.  Это рефлексия из категории «понравилось / не понравилось», «интересно / скучно»,

Данный вид рефлексии помогает оценить общее настроение студентов. Чем больше позитива, тем лучше понята тема.

Вариантов проведения масса: раздаточные карточки со смайликами или знаковыми картинками, показ большого пальца (вверх/вниз), поднятие рук, сигнальные карточки и т.д.

Рефлексия деятельности дает  возможность осмысления способов и приемов работы с учебным материалом, поиска наиболее рациональных. Этот вид рефлексивной деятельности можно использовать на этапе проверки домашнего задания,  защите проектных работ.

Применение этого вида рефлексии в конце занятия дает возможность оценить активность каждого на разных этапах занятия

Рефлексию содержания учебного материала можно использовать для выявления уровня осознания содержания пройденного.

Эффективным временем проведения данного вида рефлексии на практическом занятии можно считать окончание этапа отработки практических навыков.

Среди множества рефлексивных приёмов хочется выделить приём рефлексии «Незаконченное предложение».

Позвольте привести пример из личного педагогического опыта применения такого вида рефлексии на практическом занятии по ПМ 04.,МДК 04.03.Технология оказания медицинских услуг по теме: «Постановка подкожной инъекции».

После демонстрационного момента студенты в течение 30 минут самостоятельно отрабатывают алгоритм постановки подкожной инъекции на фантомах. Сразу после этого раздаются карточки с незаконченными предложениями, где в течении 5 минут они дописывают свои ощущения, проводят самоанализ проделанной работы с конкретными комментариями по манипуляции.

Примеры предложений:

«Я похвалил бы себя…»;

«Особенно мне понравилось…»;

«После проделанного мне захотелось…»;

«Я мечтаю о …»;

«Особенно мне удалось…»;

«Я сумел…»;

«Было интересно…»;

«Было трудно…»;

«Я понял, что…»;

«Теперь я могу…»;

«Я почувствовал, что…»;

«Я научился…»;

«Меня удивило…»

« Я себя оценил на ….»

Анализируя ответы студентов можно составить представление об удавшихся моментах, и где стоит дополнительно уделить внимание.

Например: оценка 7 человек из 10: «Я похвалил бы себя за четкое соблюдение правил асептики при постановке подкожной инъекции», дает понять преподавателю, что вопросы инфекционной безопасности усвоены на достаточно хорошем уровне. А вот утверждения студентов: «Было трудно ввести иглу под нужным углом» или « Было трудно правильно держать ампулу при наборе лекарственного средства» даёт понимание дополнительно отработать эти моменты на занятии и в целом сформировать качественное выполнение данной медицинской услуги.

Таким образом, рефлексия — это не только этап занятия но и эффективная педагогическая технология, способствующая развитию важных качеств специалиста — медика, которые потребуются ему в будущей профессиональной деятельности:

-самостоятельность: студент осознаёт свои возможности, сам делает свой собственный выбор, определяет ошибки, меру активности и ответственности в своей деятельности;

-предприимчивость: студент осознаёт, что он может предпринять здесь и сейчас, чтобы стало лучше;

-конкурентоспособность: умение делать что-то лучше других, действовать в любых ситуациях более эффективно.

В заключении хочется отметить что, процесс рефлексии должен быть  многогранным, так как оценка должна проводиться не только личностью самого себя, но и окружающими людьми. Таким образом, рефлексия на занятии – это совместная деятельность педагога и обучаемого, позволяющая совершенствовать учебный процесс, ориентируясь на личность каждого студента

 

Литература:

1.Ефстифеева Е.А.Филиппченкова С.И.Формирование рефлексивно-активной среды в медицинском образовании.\ сборник материалов 12 всероссийского совещания.

2.Кудрявая Н.В. Педагогика в медицине. Академия 2006 г.

3. http://fb.ru/article/238111/refleksiya-v-kontse-uroka-primeryi-po-fgos-refleksiya-kak-etap-sovremennogo-uroka-v-usloviyah-fgos

4. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка.

 

Оригинал работы:

Рефлексия как неотъемлемая часть практического занятия

Саморефлексия: как учиться на своих ошибках и быть счастливым

Спорить до победного, опускать руки, наступать на одни и те же грабли — если что-то из этого вам знакомо, задумайтесь о развитии навыка саморефлексии. Рассказываем, как его развить и почему это главный навык в обучении

Об эксперте: Надежда Хорт — преподаватель НИУ ВШЭ. Автор Телеграм канала о самопознании и осознанном обучении «Учись, пока немолодой».

Что такое саморефлексия

Каждый человек рефлексирует о своей жизни, поступках и собственном развитии, даже не осознавая этого. Но только те, кто мастерски пользуются навыком саморефлексии, извлекают уроки из своего опыта и учатся на собственных ошибках.

Пример саморефлексии героя романа Виктора Пелевина «Чапаев и Пустота»:

«Уже много лет моя главная проблема — как избавиться от всех этих мыслей и чувств самому, оставив свой так называемый внутренний мир на какой-нибудь помойке. Но даже если допустить на миг, что он представляет какую-то ценность, хотя бы эстетическую, это ничего не меняет — все прекрасное, что может быть в человеке, недоступно другим, потому что по-настоящему оно недоступно даже тому, в ком оно есть».

Понятие рефлексии как осознанного познания себя появилось еще в Древней Греции. Сократ считал, что самопознание — наиболее важная задача человека. Платон связывал понятие рефлексии с благоразумием — знанием о самом себе. Позже Джон Локк определял рефлексию как основу жизненного опыта, который помогает человеку развиваться.

Саморефлексия — это способность разбираться в себе. Смотреть на свои поступки, чувства и эмоции со стороны и на их основе делать выводы, чтобы идти дальше, конструктивно проживая разные жизненные события. С развитым навыком саморефлексии вы контролируете свои мысли, а не они вас.

Преимущества саморефлексии

Согласно исследованию Гарвардской школы бизнеса, если сотрудники в конце дня рефлексировали об извлеченных уроках по 15 минут, то через 10 дней они работали на 23% лучше, чем те, кто не рефлексировал. Британское исследование это подтверждает: люди, которые размышляли о своем плане на день по дороге на работу, счастливее, продуктивнее и реже выгорают.

Навык саморефлексии помогает:

  • понять свои ошибки и причины неудачного опыта;
  • выявить сильные и слабые стороны, ценности и приоритеты;
  • научиться принимать правильные решения;
  • раскрыть свой потенциал;
  • понять других людей;
  • избавиться от эмоциональных привязанностей и препятствий;
  • видеть проблемы на ранних стадиях;
  • изменить характер.

Саморефлексия — основа обучения и образования

Помимо психологии, саморефлексию используют в обучении. Навык помогает специалистам выйти на новые уровни профессионального и личного развития.

Цикл Колба. Роль саморефлексии в процессе обучения описал американский теоретик образования Дэвид Колб в своей модели в 1970-е годы. Колб утверждал, что мы учимся, когда получаем конкретный опыт и через осмысление или рефлексию преобразуем его в теоретическую концепцию. Эту концепцию мы пробуем на практике, обновляя «цикл Колба».

Если вы привыкли учиться с изучения теории, обратите внимание на эту модель. Цикл обучения может начаться с любого этапа, но именно приобретение опыта, а не теории — отправная точка развития.

Петля обучения Арджириса. В теории двойной петли обучения Криса Арджириса саморефлексия — триггер, который помогает выйти на новый уровень осознания своих компетенций и действий.

Одинарная петля — это базовая форма обучения. Вы исправляете ошибки и учитесь решать похожие задачи чуть лучше в будущем. Часто программы корпоративного или профессионального обучения строят только на основе одинарной петли — исправлении ошибок. Из-за этого квалифицированные специалисты могут годами оставаться на месте в профессиональном развитии. По мнению Арджириса, им не хватает навыка саморефлексии, чтобы провести переоценку ценностей и найти новые способы решения задачи или отказаться от них.

Двойная петля — обучение, когда вы задумываетесь о ценности тех или иных правил, нормативов и целей. Проще говоря, вы совершаете переход от стереотипного к более свободному мышлению. Согласно Арджирису, на второй уровень обучения возможно перейти только с развитым навыков саморефлексии.

Наши убеждения влияют на данные, которые мы выберем в следующий раз при принятии решений. Поэтому рефлексия играет ключевую роль в процессе размышлений и принятия решений в условиях ограниченных данных. Если рефлексировать о своих убеждениях, вы сможете увидеть картину целиком и принять лучшее решение.

  • Блок Assumptions — Предположения, ценности и убеждения (Почему мы делаем то, что мы делаем)
  • Блок Goals — Цели, стратегии, техники (Как мы действуем)
  • Single Loop Learning — одинарная петля обучения
  • Блок Results — Результаты и выводы
  • Double Loop Learning — двойная петля обучения
  • Блок Defensive — Защитная реакция (что нужно преодолеть)

Почему так мало людей развивают саморефлексию?

Многие люди не умеют размышлять и не понимают, как это делать. Другим, не нравится процесс, они склонны действовать или не видят быстрых результатов.

Не нравится процесс. Рефлексия требует делать вещи, которые могут не нравятся: замедлиться, принять образ незнания и любопытства, терпеть беспорядок и неэффективность, брать личную ответственность. Рефлексия может привести к ценным открытиям и прорывам или вызвать чувство дискомфорта, уязвимости и защитную реакцию.

Склонны действовать. Многие люди настроены действовать, как и футбольные вратари. Исследователи изучили действия профессиональных вратарей во время пенальти и выяснили, что у голкиперов, которые остаются в центре ворот, шанс отбить мяч — 33%. И только 6%, если они прыгают вправо или влево. Дело в том, что вратарям становится легче, когда они «что-то делают». То же самое происходит с рефлексией — кажется, что стоять на месте неверно.

Не видят результата. Иногда трудно увидеть немедленную окупаемость усилий и результат, но именно замедление и размышления помогают вырваться вперед.

Саморефлексия как soft skills: как развить навык

Чтобы проверить уровень развития навыка саморефлексии, Арджирис предлагает подняться по «лестнице умозаключения» — шести этапам мыслительной деятельности:

  • выбираете данные — смотрите прогноз погоды на определенном сайте;
  • интерпретируете их — сравниваете погоду за окном и прогноз дождя вечером;
  • проверяете предположение — просматриваете другие сайты;
  • формулируете выводы — по прогнозу дождь будет, но предпосылок не видно;
  • решаете: что делать и почему — на «всякий случай» берете с собой зонт, чтобы не промокнуть.

В повседневной жизни вы можете «подняться по лестнице» за секунды, даже не задумываясь об этапах. Если навык рефлексии развит слабо, такая скорость может привести к ложным выводам и конфликтам. Например, вы не проверите прогноз погоды на других сайтах и не возьмете с собой зонт — перейдете со второй ступени на пятую.

Подробный разбор «Лестницы выводов» Арджириса

Например, вам кажется, что руководитель игнорирует ваши аргументы и мнение, поэтому вы не ощущаете своего вклада в общий проект. Это изматывает, чувство неудовлетворенности растет. В какой-то момент вы задумаетесь о новой работе, где вас будут ценить больше. Это финальная ступень лестницы — «действие». В таком случае важно последовательно «пройтись вниз» по всем ступеням и удостовериться, что вы ничего не упустили. Можно проверить себя с помощью этих вопросов:

  1. Почему я выбрал такой образ действий? Есть ли другие действия, которые следует рассмотреть?  — можно поработать над другим проектом или в другом отделе.
  2. Какие убеждения привели меня к такому действию? Это обоснованно?  — ваши последние предложения не приняли.
  3. Почему я сделал такой вывод? Вывод верный?  — вспомнили рабочие ситуации и проекты. В голове прочно засела мысль: начальник вас точно не ценит.
  4. Что я предполагаю и почему? Верны ли мои предположения?  — перечитали переписку с руководителем, предложили новую идею, но ее снова не приняли. На основе собранных данных сделали предположение. Здесь стоит задуматься: это действительно так или происходит что-то другое и нужно собрать больше данных?
  5. Какие данные я выбрал и почему? Тщательно ли я выбирал данные?  — вы сделали предположение на основе личных ощущений, но ведь можно поговорить с коллегами или с самим руководителем.
  6. Какие реальные факты использовать? Какие еще факты следует учесть?  — возможно, вы сделали вывод только на видимых фактах. На самом деле у вашего руководителя случилась личная трагедия, из-за которой он уделяет меньше внимания работе. И дело вовсе не вас.

Упражнение кажется громоздким, но если практиковаться регулярно, вы будете «проходить» по всем ступеням лестницы за несколько минут. Спрашивайте себя на каждом этапе: о чем вы думаете и почему. Анализ поможет скорректировать рассуждения — изменить предположения или расширить данные.

Ведите дневник рефлексии. Ведение дневника может показаться несерьезным или детским занятием. Но регулярные записи и письменные практики помогают привести мысли в порядок, посмотреть на них со стороны и развить навык рефлексии. Главное здесь — регулярность. Даже пяти минут в день будет достаточно, чтобы записать ключевую мысль дня или ответить на один из рефлексивных вопросов. Если не любите писать от руки, попробуйте завести личный блог на сайте или в соцсетях.

Дополнить дневник рефлексии можно чек-листом для анализа недели 365 done:

Задавайте критические вопросы. Одно из лучших упражнений для развития саморефлексии — задавать рефлексивные вопросы себе и окружающим. Это вопросы, которые помогают взглянуть в суть ситуации, убеждения или эмоции, понять их истоки.

Формулируйте актуальные, конкретные вопросы в позитивном ключе. Такие вопросы можно использовать для дневника. Например:

  • что для меня по-настоящему важно?
  • как часто меня подводит интуиция и почему?
  • что или кто может мне помочь?
  • кому и как могу помочь я?
  • какой урок я извлеку из этой ситуации?
  • как изменить эту привычку?

Учитесь получать и слышать обратную связь. Спрашивайте у коллег, друзей и знакомых обратную связь — отзыв о ваших действиях. Так вы получите взгляд и критику со стороны. Например, попросите честную обратную связь у своей команды и сделайте выводы. Вот вопросы, которые помогут ее получить:

  • Если бы вы были на моем месте, что бы подумали об этом?
  • С вашей точки зрения, какую информацию я не учел?
  • Что из того, что только что произошло, было правильно?
  • Что мне следует улучшить?

Отмечайте свои достижения. Из-за быстрого темпа жизни мы можем забыть оценить проделанную работу. Отслеживайте свой прогресс, хвалите и отмечайте достижения. Например, вкусной едой, путешествиями или выходными.

Не бойтесь своих и чужих провалов. Спокойное отношение к провалам — признак развитого навыка саморефлексии. Если вы умеете учиться на своих ошибках, провалы станут полем для развития, а не трагедией.

О провалах можно и нужно говорить. Например, гости подкаста «Это провал» открыто обсуждают свои провалы, ошибки и страхи.

Будьте открыты новому и неизведанному. Пробуйте адаптироваться к психологическому или социальному дискомфорту из-за новых людей или других взглядов. Это отличная тренировка навыка саморефлексии.


Больше информации и новостей о трендах образования в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь.

Чем грозит негативное мышление — BBC News Україна

  • Дениз Уинтерман
  • BBC News Magazine

Самое масштабное в Великобритании интернет-тестирование на уровень стресса, проведенное Британской лабораторией ВВС совместно с Университетом Ливерпуля, показало, что самым точным предвестником распространенных в стране психологических проблем является привычка зацикливаться на негативных мыслях.

Рефлексия, или размышления о своей жизни, — это обычно хорошо, если в меру, говорят психологи. Но иногда рефлексия дает сбой, и наши мысли застревают в цикле повторения, снова и снова прокручиваясь в голове. Это может перерасти в серьезную проблему.

Специалисты давно признают, что негативное мышление и самообвинения могут вызывать депрессию и тревожность — две самые распространенные психологические проблемы в Великобритании, по данным Фонда психического здоровья (Mental Health Foundation).

Но новое исследование продемонстрировало всю потенциальную значимость влияния такого мышления на психическое состояние человека.

Результаты этого революционного исследования, опубликованные в журнале PLOS ONE, указывают, что чрезмерные размышления о негативных событиях являются точным предвестником депрессии и тревожности; также от них зависит уровень стресса, который испытывает человек. Исследование также позволяет предположить, что психологическая реакция человека важнее, чем собственно события, которые с ним произошли.

В интернет-тестировании на тему стресса, разработанном Британской лабораторией ВВС и психологами из Университета Ливерпуля, приняли участие 32 827 человек из 172 стран. Таким образом, оно оказалось самым масштабным из всех подобных исследований, когда-либо проводившихся в Великобритании.

«Мы выяснили, что у тех, кто не зацикливался на плохом и не обвинял себя в своих проблемах, уровень депрессии и тревожности гораздо ниже, даже если в их жизни случилось много плохого», — говорит Питер Киндермен, профессор клинической психологии из Университета Ливерпуля, руководитель исследования.

«Негативное мышление и самообвинения уже и раньше признавались важными факторами влияния на психическое здоровье, — но не настолько, как показало это исследование. Стало ясно, что оба эти фактора являются прямыми психологическими путями к депрессии и тревожности».

Человеческий разум — это очень сложный механизм, и профессионалы в психологии не сомневаются, что нет одной всеобъемлющей причины депрессии и тревожности. Однако влияние некоторых факторов сильнее, чем других.

Согласно исследованию, травматические жизненные события, например насилие или тирания более сильных учеников в школе, являются самыми частыми причинами тревожности и депрессии — но только если о них долго рассуждать. Следующие по значимости причины: атмосфера в семье, уровень доходов и образования. За этим следуют отношения с близкими и социальное принятие.

«Однако эти причины сами по себе не приводят к депрессии или тревожности, — говорит Киндермен. — Путь от них до названных психологических проблем лежит через еще один этап, когда человек зацикливается на негативных мыслях и винит себя в том, что произошло».

«Таким образом, развитие проблем — это сложный психологический процесс с участием механизмов мышления, а не просто внезапное событие, когда человек становится жертвой болезни и страдает от изменений в психике», — добавляет он.

Как оказалось, негативное мышление вреднее самообвинения. 50-летняя Тереза (имя изменено) из Эссекса уже много лет борется с постоянным повторением в голове одних и тех же мыслей.

«Когда мои дела плохи, мне становится труднее «отключать» негативные мысли, — говорит она. — Если я испытываю стресс на работе или дома, негативные мысли заполоняют мой ум, и я не могу отбиться от них логикой. Я начинаю злиться на себя, что позволяю им крутиться в голове».

Тереза уже более 20 лет замужем и имеет двоих детей. Но она признается, что несмотря на счастье в семейной жизни, негативные мысли порой становились невыносимы.

«Несколько раз мне действительно было трудно справиться с повседневными задачами. Негативные мысли и воспоминания преследовали меня. Оба раза я обращалась к врачу за помощью, но он только выписывал антидепрессанты. Я не хотела идти этим путем и годами пыталась развить собственные методы борьбы с такими мыслями. Как я заметила, мне очень помогает проводить время на природе, на свежем воздухе. Это унимает рой мыслей в голове».

Негативные мысли иногда называют «молчаливой» психологической проблемой, ведь их вес часто недооценивается. Однако они играют важную роль в широком ряде других проблем, от неврозов навязчивых состояний до расстройств питания.

В целом влияние психологических проблем на человечество огромно. Они поражают каждого четвертого человека в тот или иной период жизни и являются одной из главных причин нетрудоспособности по всему миру, как указывает Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). По оценке Всемирного экономического форума, только в 2010 г. на их лечение в мире было потрачено 2,5 триллиона долларов США.

В Великобритании в течение года каждый четвертый человек хоть раз страдает от какой-то психологической проблемы, согласно данным Фонда психического здоровья. Самые типичные проблемы — тревожность и депрессия.

Итак, что дает это новое исследование тем, кто всерьез борется с негативными мыслями, а также тем, кто их лечит?

«Конечно, это лишь одна научная работа, и к ней должны присоединиться другие. Но мы убеждены, что сделали очень серьезные открытия», — говорит Киндермен .

Важно донести до обычных людей, что это для них означает, добавляет д-р Элли Понтин, клинический психолог и научный сотрудник Университета Ливерпуля, которая также принимала участие в исследовании.

«А это значит, что надежда есть, — объясняет она. — Сложно слышать, что ваши проблемы обусловлены тяжелым прошлым или генетикой — чем-то таким, что вы не способны изменить. Но вы можете изменить свой образ мышления и подход к действиям».

Другие специалисты соглашаются. Они также утверждают, что подобные исследования указывают на важную потребность: предоставить психологической поддержке центральную роль в системе здравоохранения.

«Это хорошая новость», — говорит Анджела Клоу, профессор психофизиологии из Университета Вестминстера.

«Ведь не только клинические психологи могут помогать людям преодолевать негативные мысли. Другие медицинские работники также могут научиться оказывать несложную психологическую помощь и вооружать пациентов полезными приемами. Совсем необязательно, чтобы это дорого стоило».

Развитие команды и рефлексия как управленческая коммуникация тимлида

Мы уже

поднимали

тему коммуникации как важнейшего навыка управленца любого уровня. Эффективность коммуникаций в компании напрямую влияет на её развитие, поэтому сегодня подробно обсудим два понятия: развитие и рефлексию.

Поговорим, что такое развитие в команде, что такое развитие человека и что такое развитие управленца. Рассмотрим траектории роста разработчика от исполнителя до тимлида. Обсудим, с чем придется столкнуться, что понадобится преодолеть и кем можно стать. Выясним, какие инструменты помогут и выделим пять областей развития тимлида.

Главным инструментом для развития я считаю рефлексию. Это понятие обычно ассоциируется с ретроспективами, обратной связью, performance-review. Но в основе рефлексии лежит глубинный психологический процесс, поэтому предлагаю начать с основ и рассмотреть рефлексию подробнее.



Развитие

Задумывались ли вы, что такое развитие? Что означает понятие «развитие» для вас?

Частые ответы, развитие — это:

  • улучшение результата;
  • получение новых знаний;
  • совершенствование;
  • эволюция.

Так чем же развитие отличается от улучшений?

В случае сомнений насчет смысла слова лучше всего сначала обратиться к этимологии. Слово «развитие» в русском языке имеет две части: «раз» и «витие».

В Вики-словаре приводится одинаковое значение этого слова по крайней мере на четырех языках (немецком, латинском, французском и русском). Развитие означает, что нечто когда-то было «завито», и теперь его нужно развить. Само понятие относит нас к принципам спиральных динамик, к последовательному распутыванию чего-то.

Если что-то нужно развить, очевидно, сначала оно каким-то образом было «завито». Что же такое «завитие»?

Оказывается, в тех же языках все, что касается «завития», закручивания в рулон, связано с такими словами, как цикл действия. То есть наш опыт — то, как мы действуем, как что-то производим, — все это процесс «завития».

Любопытно поиграться с этими словами, например, английское слово «involve» означает как раз вовлечь в процесс.

Но мы тут обсуждаем не лингвистику, давайте посмотрим, что же такое у нас завивается, что потом нужно развивать, чтобы осуществить это самое развитие.

Деятельность

Рассмотрим схему мышления человека через цикл действия. Существует 4 основных процесса, соответствующих 4 типам коммуникаций, которые мы подробно рассматривали в

прошлый раз

.

Цикл действия на этой схеме идет по часовой стрелке. «Я» со своими ценностями (values) получает призыв к действию, который определяет смысл деятельности. Возникают идеи и эмоции, на следующем шаге происходит приоритезация — возникают цели и задачи, мотивация. На стадии, когда задачи определены и их нужно выполнять, нужны знания и компетенции. GitHub, Google, общение с коллегами помогает их прокачать и приступить к этапу исполнения — GTD. Getting Things Done — это performance-зона, в которой собственно и происходит создание ценности, отвечающей первоначальному призыву к действию. Рано или поздно мы получаем результат, который создает новый опыт. Новый опыт дает рост и новые возможности (новые смыслы).

Если мы много раз повторим цикл (а мы в своей работе это делаем постоянно), рано или поздно наш мозг превратится в нагромождение неразобранного опыта. Только один человек, и то с трудом, может в этом разобраться. Он опирается в своих рассуждениях на отрывочные несистематизированные случаи, оперирует, назовем это, мышлением на основе примеров.

Если в команде все мыслят на основе примеров, то новую задачу в ней обсуждают на уровне: «У меня опыт такой,» — «А у меня другой, и что мы будем делать?».

Когда опыт неразобранный, решить, что делать в новой ситуации, очень сложно. Разговор на уровне обмена жизненным опытом не работает, если нужно найти решение новой задачи. Поэтому, с «завитием», которое произошло на основе опыта, нужно что-то сделать — «развить» его!

Развитие команды

Для того чтобы понять, кто какие роли занимает в групповой работе, обратимся к аналитике, полученной на платформе Seendex на основе масштабных исследований поведения сотрудников российских организаций в ситуации требующей развития.

Картина следующая:

  • 72% людей никак не относятся к развитию, им оно не очень нужно. Они живут и живут, как-то работают, зарабатывают деньги и о развитии вообще не думают. 
  • Всего 1% людей, назовем их лидерами, всегда стремятся к развитию — им постоянно что-то нужно, они постоянно что-то меняют, изучают. 
  • Оставшиеся 27 % ведут себя ситуативно: если есть лидер, идут за ним, если нет — примыкают к неразвивающемуся большинству.

То есть, если в организации есть сильный лидер, то и вся компания развивается, появляются новые проекты и интересные задачи, люди меняются, их жизненный уровень постоянно растет, зарплата и влияние увеличиваются. Если такого лидера нет, то эти 27% примыкают к большинству, действуют как все, и все у них движется стабильно, без развития.

С точки зрения управления, практически в любой команде можно найти все категории сотрудников.

В развитии команды есть очень простое правило — можно развивать тех, кто развивается. Нельзя человека заставить развиваться, большинству людей (72%!) это не надо.

Если говорить о ценности рефлексии, она нужна далеко не всем — не все ее понимают и не всех можно в неё вовлечь. Когда вы управляете командой, смотрите, кто перед вами, действуйте ситуативно из соображений здравого смысла. Не надо в этом смысле пытаться делать всех людей счастливыми, потому что не получится.

Всегда в команде будут люди, которые просто работают на результат. Дальше мы посмотрим, что с этим делать. А есть люди, которые смотрят в будущее. Сейчас они могут добиваться хороших результатов или не очень, но зато они развиваются и станут лучше и продуктивнее в будущем.

К сожалению, в русском языке нет подходящего слова-аналога performance. Продуктивность, например, не передает семантику слова в полной мере. Поэтому в эмпирической формуле оставлю performance:

В знаменателе ресурсы, и важной их составляющей является мозг руководителя, что особенно актуально в сегодняшних реалиях управления.

Таким образом в команде всегда есть люди, которые не готовы меняться. Важно понять, как они работают в команде и чем мотивированы.

Есть несколько принятых типов, например, человек служебный. Это достаточно удивительно, но тем не менее такое понятие есть и его активно изучают. Это самый нерефлексирующий и неосознанный тип людей. К счастью, думаю, что в командах разработки таких немного. Человек служебный работает исключительно в жёстких условиях управления, ему нужен контекст: цели, задачи, исполнение, фиксированный график работы, надсмотрщик (супервайзер). Такой тип людей был популярен до XX века — от рабовладельческих времен и до начала активной работы со станками.

Человек исполнительный уже делает так, как ему сказали. Вообще говоря, это свойство есть не у всех, потому что иногда мы любим делать так, как нам больше нравится, или думаем, что «так будет лучше», а не так, как нам сказали.

Следующий этап развития человека неосознанного — человек мотивируемый. Он хорошо работает с KPI и с такой хорошо мотивирующей вещью, как зарплата: сделал больше — получил больше, сделал меньше — получил меньше. Здесь же работают и другие простые мотивации.

Человеку вовлекаемому нужна идея, смысл работы. Он будет хорошо работать, если есть интересный проект, интересная движуха, хорошая команда или компания. К счастью, в IT-командах таких людей немало.

В целом, кажется, в IT служебных и исполнительных людей почти не осталось, а мотивируемые и вовлекаемые — частая практика.

Чтобы сделать шаг к развитию команды, обратимся к понятию нормы.

На графике по вертикали — количество сотрудников в команде, а по горизонтали — performance по формуле.

Мы живем в век непрерывных инноваций, улучшений и ускорений. 20 лет назад такого не было, но сейчас компания не сможет выжить без постоянного развития. Условно каждый день нужно что-то делать и придумывать новую норму.

На графике есть старая норма (слева) и новая норма (справа). Получается простая формула, чтобы попасть в новую норму, нужно делать две вещи:

  • оставлять тех, у кого высокий performance, то есть находится в высшей (правой) части старой нормы — постоянно демонстрирует выдающиеся результаты;
  • развивать тех, кто развивается.

Развитие команды становится неотъемлемой частью работы тимлида.

По отношению к норме есть такое выражение: «Только отрефлектированное действие может приобрести норму!» Невозможно из сырого накопленного опыта просто перейти на новую норму.

Опыт нужно отрефлектировать.

Как рефлектировать

Дам инструкцию, которой можно следовать.

I. Остановиться

Прежде, чем заниматься любым развитием, нужно остановиться. Невозможно одновременно и делать что-то, и рефлектировать. Это два совершенно разных процесса. Процесс рефлексии всегда начинается в спокойном эмоциональном состоянии, когда человек находится перед чистым листом и в данный момент не занимается никакой деятельностью.

На бегу рефлексировать нельзя.

II. Зафиксировать разницу

Когда остановились и приготовились к рефлексии, фиксируем разницу. Вспоминаем: был какой-то процесс деятельности, идеи по поводу ожидаемого результата, и собственно конкретный результат.

Слева на схеме человек получил призыв к деятельности и был в неё вовлечен. Тогда у него было представление, что если он выполнит проект, то окажется в позиции 1. Иначе говоря происходит целеполагание.

Предположим, пришел заказчик и попросил сделать фичу за неделю. Разработчик поставил целью оказаться в позиции 1 (со сделанной фичей), но реализовать фичу за неделю не удалось, и по факту разработчик оказался в позиции 2.

Первое, что необходимо сделать — это зафиксировать, что есть разница. Для этого важны три вещи:

  • Что я хотел, то есть какой был вызов, в чем состоял проект.
  • Где я хотел оказаться (позиция 1).
  • Где я оказался (позиция 2).

В реальной жизни, если мы не проводим рефлективный процесс, то когда достигаем позиции 2, считаем, что все именно так, как и задумывалось. Человеческий мозг так устроен, что начинает считать, что разницы вообще нет: то, чего мы достигли, — это ровно то, чего хотели. Так всегда происходит, если не осуществлять рефлексию.

Зафиксировать эту разницу — крайне важный процесс.

III. Провести самоопрос

Дальше берем чистый листок бумаги и отвечаем себе на три вопроса:

  • Как я участвовал?
  • Что было полезного в том, как я участвовал?
  • Что бы я улучшил в том, как я участвовал?

Формулировка вопросов отражает то, что актуально для тимлида. Речь идет об оценке поведения, а не результата, и именно

личного поведения, а не отношения к проекту в целом

. Используйте эти вопросы в своей практике прямо в таком виде.

Если вы руководите процессом рефлексии как тимлид в отношении своего сотрудника, то важная составляющая — никогда не критиковать содержание, а только форму.

Рефлексия осуществляется в отношении МОЕГО поведения, то есть того, как Я участвовал в этом процессе, что было полезного в том, как Я участвовал в этом процессе, что бы Я улучшил в этом процессе. Главное здесь форма, а содержание для каждого индивидуально — это его собственные находки и собственный шаг развития.

IV. Провести upstream control

Если развернуть процесс деятельности в обратную сторону, окажется, что у нас был некий призыв к действию и идея о том, что мы должны получить на выходе.

Приоритет вопросов для поиска точки затыка идет последовательно справа налево, против течения действия.

Сначала смотрим собственное поведение по отношению к проекту. Действительно ли я действовал, уделил достаточно времени и внимания исполнению… После уровня исполнения, и если на нем все нормально и я сделал все, что от меня требовалось, иду дальше и смотрю на уровень знаний: правильный ли стек технологий я использовал, с теми ли людьми поговорил, те ли статьи прочитал. Дальше смотрю на уровень целей: правильно ли вообще были поставлены цели?

Если с целями было все нормально, они были ясны и мы их приняли, то, возможно, смысл работы изначально не был ясен, или, еще хуже, мы его не разделяли.

Но приоритет в поиске причины всегда идет с обратной стороны — сначала всегда смотрим на поведение.

V. Сделать рефлексию второго порядка

Еще одна схема, касающаяся рефлексии — это работа с ограничивающими убеждениями.

Чтобы понять, есть ли у нас ограничивающие убеждения, можно использовать следующую схему.

Это рефлексия над рефлексией — рефлексия второго порядка.

Если в какой-то момент времени становится понятно, что есть какие-то ограничивающие вещи, с которыми непонятно как работать, то можно выйти на рефлексию второго порядка. Взять и точно так же написать: как я участвовал в написании рефлексии, что было хорошего в том, как я писал рефлексию.

Попробуйте сделать это и увидите, что когда вы начинаете думать о том, как вы думали по поводу того, как вы делали рефлексию, на многое открываются глаза. Это не простая техника, но если честно подойти к оценке самого себя и посмотреть на то, что руководило мной, когда я оценивал самого себя, свои действия, то удастся четко увидеть собственные убеждения, которые образуют стеклянный потолок для развития.

Развитие осознанности

Цикл развития любого человека иерархичен и он, как и рефлексия, идет в обратной последовательности, против течения действия.

Сначала это самодисциплина, потом самообучение, потом самомотивация, и потом осознанность выборов. И эти качества иерархичны. Невозможно научиться самому себе ставить цели, если нет самодисциплины, потому что тогда это уже не цели, а фантазии.

Сначала идет хороший работник, который самодисциплинирован.

Только после того, как человек самодисциплинирован, он может быть квалифицированным самообучаемым сотрудником. На этом уровне сотрудника на надо обучать и рассказывать ему, как нужно делать. Он научится сам.

Только после того, как человек самообучаем, он может быть самомотивирован — сам себе назначать цели и начинать работать с ними. Только на этом уровне возникает способность руководить.

Тот, кто не может мотивировать себя, не может мотивировать других людей.

Это вопрос и для саморефлексии, и для назначения новых управленцев на управляющие позиции.

Следующий уровень развития включает в себя все 4 качества — это ответственный сотрудник, разделяющий ценности компании. Такая категория сотрудников и такой уровень осознанности крайне необходимы, чтобы формировать плоские структуры: кросс-функциональные команды, команды без жесткой иерархии, когда все вовлечены в одно действие и работают, как слаженная команда. Такой высокий уровень осознанности в команде нужно развивать.

Области развития управленца

С управленцем происходит приблизительно то же самое.

Самый главный и сложный переход — переход от исполнителя, то есть ответственности за себя, на уровень тимлида и ответственности за других людей.

В этот же момент меняется тип деятельности. На уровне исполнителя разработчик программирует, пишет код и реализует фичи, а основная performance-зона тимлида другая и находится в области коммуникации. Это достаточно сложный для осознания переход.

Следующий уровень — это переход на управление управлением. Это тоже психологически сложный переход, который можно сделать в процессе рефлексии. Если говорить простым языком, это бить себя по рукам за попытки исправить конкретную ситуацию и признать, что ты больше не эксперт.

Когда мы становимся управленцами, то сразу теряем экспертность.

Возникает такая сложная штука, как управление экспертными сотрудниками.

Управление управлением заключается в том, чтобы находить системные вещи, которые можно автоматизировать, превратить в стандарт, в алгоритм. Задача в управлении управлением — это управлять форматами, а не разбирать конкретные кейсы. Это время решать проблемы на системном уровне и строить систему.

Следующий сложный момент — переход на уровень предпринимателя, или, как модно говорить, внутреннего предпринимателя (interprenership). Здесь самое трудное перейти от «делать вещи правильно» к «делать правильные вещи».

Человек на уровне предпринимателя постоянно разрушает сложившиеся систему, уклад, процессы, потому что всегда необходимо следовать тому, что требует заказчик (рынок). Для нас это важно, потому что digital-бизнес требует быть предельно клиентоориентированным. Фокус на клиенте важнее, чем система, построенная внутри команды. Этим как раз занимается внутренний предприниматель.

Дальше возникает следующий переход: человек на позиции внутреннего предпринимателя начинает понимать, что его одного недостаточно, чтобы обслуживать рынок, — слишком много вариантов. Становится необходима вовлеченность и включение команды, которая разделяет общие смыслы.

Есть модные слова «бирюзовая организация», холакратия, плоские структуры, к ним же относятся кросс-функциональные команды — организации, которые мы обозначаем, как организации будущего.

Для того, чтобы построить команду будущего, нужны две вещи:

  • Исполнители, исполнительский уровень которых разделяет ценности и смыслы команды. То есть уровень осознанности каждого сотрудника в команде таков, что человек самодисциплинирован, самообучаем, самомотивирован и разделяет миссию компании. Только такая команда может стать звеном в плоской структуре.
  • Лидера такой команды уже нельзя назвать лидером. Он сфокусирован на рынке, умеет выстроить систему обслуживания рынка, когда каждый сотрудник команды сам становится самомотивированным лидером.

Пять областей развития тимлида

Резюмируя вышесказанное, у тимлида есть 5 областей развития:

  1. Исполнение/GTD. Фокусироваться на исполнении отдельного сотрудника. Если тимлид видит, что в его команде есть человек, который не перформит, то он либо делает работу за него, либо как супервайзер следит за исполнением. Эффективность работы руководителя при этом крайне низкая (1:1) — он фактически замещает собой исполнительский уровень.
  2. Знания/Компетенции. Развивать профессиональные компетенции в команде. Эффективность руководителя при этом значительно выше и составляет условные 1:3. Если развивать знания и компетенции, можно работать с командой от 3 до 10 человек.
  3. Цели/регламенты. Выявлять систематические явления, формировать регламенты, стандарты и алгоритмы на уровне управления управлением. Эффективность руководителя, то есть время, затраченное на результат, условно 1:5. Может быть значительно выше — 1:10, в разных компаниях по-разному.
  4. Ценности/Смыслы. Трансформировать систему на основе требований рынка, развивать клиентоцентрированность. Такой уровень ответственности и такое направление — это уже реальная работа лидера — управленца.
  5. Развитие Команды. Высший уровень — это то, к чему нужно стремиться в работе тимлида.

Приходите на Saint TeamLead Conf 23 и 24 сентября в Санкт-Петербурге, продолжим тему и рассмотрим некоторые паттерны поведения в командной работе. Поговорим о том, когда лидерство может выглядеть как токсичность и наоборот и как тимлиду подходить к организации командной работы для решения сложных проблем (в отличие от работы с задачами).

определение в психологии, виды, формы и способы развития

Рефлексия является одним из наиболее уникальных качеств человека, делающим его высшим существом среди прочих живых существ. Этот феномен находится в фокусе специалистов из многих сфер деятельности – философии, психологии, педагогики и т.д. Рассмотрим, что такое рефлексия и рефлексивность, а также ее значение для личности и как развить эту способность.

Что такое рефлексия?

Слово рефлексия происходит от латинского слова reflecto – обращать назад, от которого образовано французское слово reflexio — размышление. Само понятие рефлексии имеет множество определений, заслуживающих внимания.

Рефлексия – это способность направлять мыслительный процесс на собственное сознание, поведение, накопленные знания, совершенные и будущие действия. Говоря простым языком, рефлексия является способностью человека заглянуть в себя. Причем заглянуть можно не только в свое, но и в чужое сознание.

Рефлексировать – это фокусироваться и осмысливать содержание собственного сознания.

Рефлексивность – означает способность индивида выйти за рамки своего «я», размышлять, анализировать и делать выводы, сравнивать свое «я» с другими. Это уникальная возможность критически посмотреть на себя со стороны.

Впервые понятие рефлексии появилось в философии, но на данный момент является широко используемым в различных сферах.

Виды

Понятие рефлексии весьма сложное и требуется классификация, чтобы разложить все по полочкам.

Какие бывают виды рефлексии:

  1. Личностная Р. – самоанализ или изучения собственного «Я»;
  2. Коммуникативная Р. – анализ взаимоотношений с другими людьми;
  3. Кооперативная Р. – анализ совместной деятельности для достижения поставленной цели;
  4. Интеллектуальная – обращение внимания на какие-либо знания и способов их применения;
  5. Экзистенциональная Р.– глубокие внутренние мысли человека;
  6. Саногенная Р.– направлена на контроль эмоций для снятия лишнего стресса , минимизации страданий и переживаний.

Существуют и другие виды рефлексии в зависимости от объекта и цели рефлексивной деятельности.

Формы

У мыслительного феномена также различают формы, в зависимости от того, какой конкретно промежуток времени взят за основу.

Формы рефлексии:

  1. Ситуативная – реакция на происходящее прямо сейчас;
  2. Ретроспективная – анализ прошлого;
  3. Перспективная – мечты, планы, цели, шаги и т.д.

Интересный тест

В подтверждение наличия у человека возможности обратить мысли на чужое сознание приведем один из известных тестов.

Трем тестируемым демонстрируют реквизиты: 3 черных и 2 белых колпака. После чего одевают им повязки на глаза и черные колпаки. При этом сообщают, что у любого из них на голове может быть одет либо черный, либо белый колпак.

Затем повязки снимаются, а тестируемым дают задание:

  1. Поднять руку, если видишь хотя бы один черный колпак;
  2. Выйти из комнаты, если догадаешься, какой колпак на тебе.

В результате все сразу поднимают руку, но потом наступает заминка. В конце концов, кто-то выходит из комнаты.

Здесь и проявляется рефлексия относительно чужого мышления: «Я в белом колпаке?», «Нет, будь он белым, то один из двух других участников увидел бы, что третий тянет руку, так как видит черный колпак лишь на нем самом. Но тогда он бы вышел, но он сидит. Значит, я в черном колпаке!»

Догадаться о цвете колпака помогла уникальная способность рассуждать за двух других участников сразу. У того, кто первым вышел более развита рефлексивность, нежели у других.

Рефлексия в психологии

В психологии рефлексия играет ключевую роль, поскольку является одной из форм самоанализа. Рефлексия в психологии – это обращение сознания индивида к анализу собственных мыслей и совершенных поступков.

Первым, кто начал работать с этим понятием в психологии является А. Буземан. Он же предложил выделить рефлексию в самостоятельный раздел. Определение рефлексии по Буземану – это любое перенесение переживаний с мира внешнего на мир внутренний, то есть себя.

С.Л. Рубинштейн утверждал, что формирования полноценной зрелой личности возможно только посредством осознания индивидом границ собственного «я». Этот процесс подразумевает способность к самоанализу.

Рефлексивный акт – это остановка всего потока автоматически текущих мыслительных процессов и состояния. Происходит своеобразный переход от автоматизма до осознанности, процесс осознания личностью своего внутреннего мира – психического и духовного. Плодом такой деятельность является формирования у индивида только ему присущего уникального способа думать и жить.

Зачем нужна рефлексия?

Что дает рефлексивная деятельность человеку:

  • контроль собственного мышления;
  • оценка, критика и анализ своих мыслей на логичность и обоснованность;
  • вычленение токсичных и бесполезных мыслей для последующей санации;
  • преобразовать скрытые мысли в явные для глубокого самопознания;
  • осмысление своего поведения в конкретных ситуациях;
  • выбор собственной позиции вместо колебаний и многое другое.

Из вышеизложенного становился ясно, что рефлексируя, человек растет в понимании себя, самоконтроле и самое главное – способен к переменам.

Если человек нерефлексивен, то он делает одни и те же действия, совершает одни и те же ошибки машинально. Как говорил Энштейн: «производить ежедневно одинаковые действия, ожидая разных результатов — это безумие». Это красочное и точнейшее определение человека с низкой рефлексией.

Более того, без самоанализа сбои в мышлении будут накапливаться подобно снежному кому.

Как развить рефлексию

Лучшее, что можно сделать для развития рефлексии – это практиковать ее. Для этого есть множество способов:

  1. Просто контактировать с этим миром и проводить активное время, а затем провести анализ минувшего дня;
  2. Пообщаться с кем-то мыслящим иначе или прочесть что-то необычное для себя;
  3. Уделить время глубокому размышлению над конкретным объектом;
  4. Составить список важнейших вопросов и проанализировать его.

Нельзя выбрать один лишь способ – использовать нужно все, но в разных пропорциях. Далее подробнее о каждом из них.

Не избегать внешнего мира

Рефлексировать – означает реагировать на внешнее воздействие. Каждый день человек сталкивается с трудностями, конфликтами, сомнениями, выбором, мнениями, критикой и т.д.

Чем больше человек переживает таких внешних раздражителей, тем его сильнее растягивается его границы. Соответственно и диапазон рефлексии будет шире, глубже и богаче. Вот и первая возможность развить рефлексию – не нужно прятаться от внешнего мира и контрактов.

После насыщенного дня можно воспроизводить все прошедшее в голове словно кинофильм. Попутно сделать выводы, подумать каковы были ваши мысли или каковы мысли другого яркого персонажа дня. Найти ошибки и подумать, как их избежать — это привычка успешного человека.

Проточная вода

Озеро имеет особенность застаиваться, так и человек, который постоянно общается в одном и том же кругу. Но проточная вода — свежая и чистая. Отличная тренировка рефлексии – общение с человеком, который имеет прямо противоположную точку зрения и способ жизни.

Не менее полезно прочесть необычную литературу, посмотреть фильм из той категории, которую постоянно игнорировал. Это не означает нарочито смотреть ужасы, но выйти за пределы наскучившего сериала и мелодрам. Существует множество хороших жанров, которые полны новой информации.

Остановить и подумай

В век соцсетей люди стали питаться информацией, не пережевывая ее. Все это напоминает МакДоналдьс, пища из которого не славится своей пользой — быстрые калории и тучность. Здесь массы новостей, картинок, роликов, лайфхаков, страшилок, комментариев и прочего. Большинство из этого мусорная информация, не приносящая никакой пользы.

Ученые, которые исследуют мозг заявляют, что для человека весьма вреден такой информационный «винегрет». Ни один из компонентов не усваивается, но создает только шум и помехи в мышлении. Наш мозг устроен для сосредоточенного размышления над чем-нибудь одним.

В качестве тренировки рефлексии полезно подумать над прочитанной книгой, фильмом, диалогом, прошлым или какой-либо будущей задачей. Следует выбрать что-то одно и детально «разжевать» это:

  • Полезная ли это вещь?
  • Что нового я узнал?
  • Как мне это использовать?
  • Симпатичен ли мне этот персонаж?
  • На кого похожу я из этой книги?

Все это приносит удовольствие, расслабляет, делает умнее и учит сосредотачиваться.

Листок с вопросами

Выписывайте на лист или в блокнот наиболее значимые вопросы, которые волновали вас на протяжении всей жизни. Затем составленный список сортируем по группам:

  1. Вопросы о смысле бытия;
  2. О предназначении;
  3. Об отношениях с другими людьми;
  4. О духовном мире;
  5. О прошлом;
  6. О будущем;
  7. О вещах материальных и т.д.

Теперь нужно посчитать, что превалирует в этом списке. Этот эксперимент может рассказать о личности то, о чем она и не догадывалась.

Рефлексия является мощнейшим источником познания. Она является толчком к изменениям и прогрессу. Важнейшая способность рефлексивной деятельности в том, чтобы от автоматизма перейти к осознанности. Привычка к осознанности приносит намного больше плода, нежели жизнь на «автопилоте».

размышлений в математике: определение и обзор — видео и стенограмма урока

Отражения

Отражение объекта — это «переворот» этого объекта по линии, называемой линией отражения . На следующем рисунке птицы отражаются в воде.

Их изображение переворачивается над линией, образованной кромкой воды. Линии отражения не обязательно должны быть горизонтальными; они также могут быть вертикальными или наклонными в любом направлении.

На следующем изображении показана вертикальная линия отражения:

На следующем изображении показана фигура, отраженная дважды. Вы можете видеть, что красный прообраз отражается, давая зеленое изображение, а затем зеленое изображение отражается снова, давая второе красное изображение:

Как рисовать отражения?

Большинство отражений рисуются на координатной плоскости, что упрощает их создание.Чтобы нарисовать отражение, просто нарисуйте каждую точку прообраза на противоположной стороне линии отражения, убедившись, что они отведены на такое же расстояние от линии, что и прообраз.

Вот пример:

В этом примере прообраз представляет собой прямоугольник, а линия отражения представляет собой ось y . Чтобы нарисовать изображение, нарисуйте точки прямоугольника на противоположной стороне линии отражения.

Точка (-5, 4) отражает в (5, 4)

(-5, 2) отражает в (5, 2)

(-2, 4) отражает в (2, 4)

(- 2, 2) отражается на (2, 2)

Затем соедините вершины, чтобы получить изображение.

Вы можете отразить то же изображение по оси x , только на этот раз точки будут:

(-5, 4) отражает в (-5, -4)

(-5, 2 ) отражает в (-5, -2)

(-2, 4) отражает в (-2, -4)

(-2, 2) отражает в (-2, -2)

И ваше изображение выглядит как это:

В качестве другого примера отразите прямоугольник поперек линии y = x

На этот раз вы отражаете диагональную линию, проходящую через начало координат, и ваши точки станут:

(-5, 4) отражает до (5, -4)

(-5, 2) отражает до (5, -2)

(-2, 4) отражает до (2, -4)

(-2, 2) отражается в (2, -2)

Полученное изображение выглядит следующим образом:

Рассмотрим еще один пример.На этот раз прообраз отражается поперек линии y = x /2 + 1

Поскольку прообраз касается линии в точке (0, 1), изображение также будет касаться линии в этой точке, как если бы вы касались зеркала — ваше отражение также касается зеркала в этой точке.

Итоги урока

Давайте рассмотрим. В геометрии отражение представляет собой тип жесткого преобразования , в котором прообраз переворачивается на линию отражения для создания изображения.Каждая точка изображения находится на том же расстоянии от линии, что и прообраз, только на противоположной стороне линии.

отражение существительное — определение, изображения, произношение и примечания по использованию

  1. [счетное] изображение в зеркале, на блестящей поверхности, на воде и т. Д.
    • Он восхищался своим отражением в зеркале.
    Дополнительные примеры
    • Он заметил ее отражение в окне.
    • Ее отражение в зеркале выглядело искаженным.
    • Я увидел свое отражение в полированном мраморе.
    • В отражении на стеклянной двери он увидел класс позади себя.
    • В стекле появляется отражение Кайла.
    • Мое отражение смотрело на меня.
    • Она поймала его на восхищении своим отражением в зеркале.
    • отражение гор в спокойных водах озера
    Oxford Collocations Dictionary прилагательное глагол + отражение
    • поймать
    • взглянуть на
    • взгляд (назад)
    предлог
    • в / в отражении
    • отражение в
    • отражение в
    См. Полную запись
  2. [бесчисленное множество] действие или процесс отправки обратного света, тепла, звука и т. Д.от поверхности
    • Тепло отражается от металлической поверхности.
    Оксфордский словарь словосочетаний прилагательноепредставленияфразы См. Полную запись
  3. [счетно] знак, который показывает состояние или природу чего-то
    • Ваша одежда часто является отражением вашей личности.
    • Этот отчет — лишь бледное отражение истинного положения вещей.
    • размышления о чем-то Рост преступности — это печальное отражение (= показывает что-то плохое) в нашем современном обществе.
    Дополнительные примеры
    • Фильм плохо отражает работы Керуака.
    • Такие исследования не дают точного отражения потребностей населения.
    • Это было четкое отражение личности Марка.
    • Его низкий уровень успеваемости никак не отражается на его общих способностях.
    • Поведение молодых людей — прямое отражение взрослых ».
    Оксфордский словарь словосочетаний прилагательное глагол + отражениепредложение
    • отражение
    • отражение в
    • отражение в
    См. Полную запись
  4. [бесчисленное множество] внимательное размышление о чем-то, иногда в течение длительного периода времени
    • Неделя отдыха могла бы дайте ему время подумать.
    • размышляя Она все же решила, поразмыслив, принять его предложение.
    • Может случиться так, что по зрелом размышлении вы решите отменить план.
    см. Также самоотражение Дополнительные примеры
    • Теперь необходим период спокойного размышления.
    • После минутного размышления он начал говорить.
    • Поразмыслив, она решила не браться за эту работу.
    • Консультации должны побуждать к размышлениям о прошлом.
    • Если подумать, я не уверен, что это хорошая идея.
    • Такие решения могут быть приняты после вдумчивого размышления.
    • Учителя должны поощрять размышления со стороны своих учеников.
    • Партия нуждается в периоде трезвого размышления о том, что пошло не так.
    Оксфордский словарь словосочетаний прилагательное глагол + отражениеотражение + глагол
    • показать кого-то / что-то
    предлог
    • после отражения
    • при отражении
    • при отражении
    фраз отражение
    • момент отражения
    • момент отражения
        период размышлений
      См. запись полностью
    • [исчисляемое, обычно множественное число] ваши письменные или устные мысли по определенному предмету или теме
      • книга ее размышлений о детстве
      Дополнительные примеры
      • Мы попросили их поделитесь с нами своими размышлениями о состоянии отрасли сегодня.
      • В заключение она дает некоторые размышления о достижениях предыдущего десятилетия.
      • В прошлом году он опубликовал свои размышления о войне и мире.
      • Им потребовалось несколько минут, чтобы высказать свои личные размышления.
      • У нее есть интересные размышления о духовном состоянии страны.
      Oxford Collocations Dictionary прилагательное
      • интересно
      • острый
      • кратко
      глагол + отражениепредложение
      • отражение примерно
      • отражение в
      • отражение в
      9035 см. Запись полностью или счет описание чего-то
      • Статья точно отражает события того дня.
      Оксфордский словарь словосочетаний прилагательное глагол + отражениепредложение
      • отражение
      • отражение на
      • отражение на
      См. Полную запись
    • Слово происхождение Среднеанглийское: от старофранцузского рефлексии или позднего латинского рефлексии (n-), от латинского рефлекса — «согнувшись», от глагола «отражать».

См. Отражение в Oxford Advanced American Dictionary См. Отражение в Oxford Learner’s Dictionary of Academic English

Reflection — определение математического слова

Reflection — определение математического слова — Math Open Reference

Преобразование, при котором каждая точка фигуры появляется на равном расстоянии на противоположной стороне заданной линии — линии отражения.

Попробуй это Перетащите любую оранжевую точку, чтобы переместить линию отражения или изменить форму треугольника.

В этом преобразовании мы начинаем с заданной формы. На рисунке выше исходная форма — желтый треугольник слева. У нас также есть линия отражения (вертикальная линия на рисунке), которая действует как зеркало. Каждая точка исходного треугольника «отражается» в зеркале и появляется справа на равном расстоянии от линии.

На рисунке выше нажмите «Сброс».Обратите внимание, как точка A в оригинале отображается справа как A ‘и находится на таком же расстоянии от линии, что и A. То же самое касается B и любой другой точки исходного треугольника. Чтобы увидеть это более четко, нажмите «Показать расстояния». Вы можете видеть, что расстояние от A до линии такое же, как расстояние от линии до A ‘. Переместите линию отражения и убедитесь, что это всегда так.

Конечным результатом всего этого является то, что исходная форма трансформируется в зеркальное отображение на равном расстоянии по другую сторону от линии отражения.Мы говорим, что серый треугольник A’B’C ‘является «отраженным изображением над линией PQ» желтого треугольника ABC слева.

Линия отражения всегда является серединным перпендикуляром линий, соединяющих соответствующие точки на оригинале и изображении. Нажмите «Показать расстояния», чтобы увидеть это.

Что стоит попробовать

На схеме выше — нажмите «сбросить».
  1. Измените форму треугольника, перетащив оранжевую точку в любую вершину. Обратите внимание, как меняется изображение.
  2. Нажмите «сброс», затем переместите линию отражения, перетащив оранжевую точку на линии.Обратите внимание, как меняется изображение.
  3. Повторите все вышеперечисленное с установленным флажком «Показать линии».

Другие темы трансформации

(C) Открытый справочник по математике, 2011 г.
Все права защищены.

Отражение

— WordReference.com Словарь английского языка


WordReference Словарь американского английского языка для учащихся Random House © 2021
re • flec •tion / rɪˈflɛkʃən / USA произношение п.
  1. акт отражения или состояние отражения: [бесчисленное множество] отражение солнца на воде.
  2. [счетное] что-то отразилось в виде образа.
  3. внимательное рассмотрение: [бесчисленное множество] После долгих размышлений я пришел к решению.
  4. мысль, которая возникает, когда думаешь или обдумываешь что-то: [счетно] опубликовал свои размышления о годах своего президентства.
  5. указание или выражение чего-то неблагоприятного по отношению к человеку или вещи: [исчисляемо] не означает никакого отражения вашей честности или порядочности.
Также [особенно. Брит.,] рефлекс • ион. отношение • al , прил. Смотрите -flect-. Несокращенный словарь американского английского WordReference Random House © 2021,
re • flec • tion (ri flek shən), США произношение n.
  1. акт отражения или состояние отражения.
  2. изображение;
    представительство;
    аналог.
  3. фиксация своих мыслей на чем-либо;
    внимательное рассмотрение.
  4. мысль, возникающая при размышлении или размышлении.
  5. неблагоприятное замечание или наблюдение.
  6. литье какого-то вменения или упрека.
  7. Оптика, физика [Physics, Optics.]
    • возврат света, тепла, звука и т. Д. После удара о поверхность.
    • что-то настолько отраженное, как тепло или особенно. свет.
  8. Математика
    • (в плоскости) замена каждой точки на одной стороне линии точкой, симметрично расположенной на другой стороне линии.
    • (в пространстве) замена каждой точки на одной стороне плоскости симметричной точкой на другой стороне плоскости.
  9. Анатомия: загибание или загибание детали на себя.
Также [особенно. Брит.,] отражение.
  • Late Latin reflexiōn- (основа reflexiō ) загиб назад, эквивалент. на латинский рефлекс ( us ) (см. рефлекс) + -iōn- -ion
  • Среднеанглийский 1350–1400
re • flec tion • al , прил.
re • flec ция • минус , прил.
    • 3. См. Соответствующую запись в Несокращенная медитация, размышления, размышления, размышления, учеба, мышление.
    • 5.См. Соответствующую запись в Несокращенное обвинение, клевета, упрек, критика.

Краткий английский словарь Коллинза © HarperCollins Publishers ::

отражение , (реже) отражение / rɪˈflɛkʃən / n
  1. акт отражения или состояние отражения
  2. что-то отраженное или созданное таким образом изображение, например, зеркалом
  3. внимательное или долгое рассмотрение или размышление
  4. неявное или явное приписывание дискредитации или обвинения
  5. преобразование, при котором направление одной оси меняется на противоположное или которое меняет знак одной из переменных
  6. изгиб конструкции или части на себя

отражающий , рефлексивный прил.

Reflection ‘ также встречается в этих записях (примечание: многие из них не являются синонимами или переводами):

Определения отражения | Центр инноваций и передового опыта в обучении | Университет острова Ванкувер

Термин «рефлексивная практика» происходит от работы Дьюи и Шона.Дьюи (1910) писал, что рефлексивная практика означает «активное, настойчивое и тщательное рассмотрение любого убеждения или предполагаемой формы знания в свете оснований, которые их поддерживают».

Это означает, что у вас будет вопросительный подход; вы обдумаете, почему вещи такие, какие они есть, и какими они могут быть.

Дьюи продолжил, что рефлексия «позволяет нам направлять наши действия с предвидением… Это позволяет нам знать, что мы делаем, когда действуем». Это чрезвычайно важно в обучении.То, что вы делаете в классе и как вы ведете себя, должно быть тщательно спланировано, основано на теории и опыте и быть целенаправленным.

Schon (1983) представляет несколько иную точку зрения. Он рассматривает рефлексию как имеющую два аспекта: рефлексию в действии и рефлексию в действии.

Schoen (1983) описывает рефлексию в действии как частную, очень быструю и интуитивно понятную — настолько, что мы иногда даже не воспринимаем ее как рефлексию. Это происходит в ситуации и работает как инструмент самокоррекции, когда мы понимаем, что что-то работает не так, как должно.Помимо хорошо спланированных уроков, это быстрое мышление и гибкость являются важным инструментом для учителя, и им следует уделять соответствующее внимание при формальном обучении учителей.

Рефлексия о действии происходит потом, часто коллегиальная и предпочтительно систематическая. Он ориентирован на преднамеренное улучшение; Исследование действий — отличный пример того, как рефлексивная практика может привести к прогрессивному решению проблем. Обе эти рефлексивные практики необходимы для оптимального роста в образовательной профессии.

ПРЕИМУЩЕСТВА REFLECTION

Reflection помогает нам развивать нашу собственную структуру обучения и преподавания. Брукфилд (1995) предлагает, чтобы эта схема:

• позволяет нам сознательно развивать наш собственный репертуар стратегий и методов, которые мы используем в нашем обучении, которые имеют отношение к нашему конкретному контексту и дисциплине.

• помогает нам предпринимать осознанные действия, которые могут быть оправданным и объясненным другим, и что мы можем использовать для выработки ответов на учебные проблемы.

• позволяет нам приспосабливаться и реагировать на вопросы и проблемы.Например, вместо того, чтобы быть опустошенным плохой оценкой преподавания, он позволяет нам исследовать и понимать, что лежит в основе этих оценок, и принимать соответствующие меры, которые могут заключаться в корректировке нашего обучения.

• помогает нам осознать наши основные убеждения и предположения об обучении и преподавании, чтобы мы понимали, почему мы делаем то, что делаем, и что, возможно, нужно изменить.

• помогает создать благоприятную среду обучения. Благодаря размышлениям, наше обучение становится отзывчивым к отзывам и потребностям учащихся, что может способствовать укреплению доверия к учащимся, когда они видят, что их отзывы ценятся и серьезно воспринимаются посредством изменений в обучении

• помогает нам разместить наше обучение в более широком институциональном, социальном и политический контекст, а также оценить многие факторы, влияющие на обучение студентов.Таким образом, размышления помогают нам сохранять наши взгляды и избегать обвинений в каждой проблеме, которая возникает в наших классах.

Это необходимый компонент для того, чтобы стать научным учителем и «рефлексивным практиком» (Schon 1983), вовлеченным в непрерывное самостоятельное развитие и способным принимать обоснованные решения о подходах к обучению и преподаванию в определенных дисциплинарных и академических контекстах. .

ОСНОВА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ

Достойно ли ваше обучение? Стивен Брукфилд (1995) предполагает, что путь к раскрытию ценности вашего обучения лежит через процесс критического осмысления.Он подчеркивает, что размышления выходят за рамки простого описания того, что мы делаем, к размышлениям о том, почему мы делаем что-то и пошли ли они так, как задумано, почему мы думаем, что они, возможно, сработали хорошо, и как мы могли бы сделать это по-другому в следующий раз.

Фактически, критически мыслящие учителя для Брукфилда — отличные учителя, которые постоянно оттачивают свой индивидуальный «подлинный голос», «педагогическую честность», раскрывающую «ценность и достоинство» работы учителя », потому что теперь мы знаем, чего она стоит «(46-7).Для Брукфилда цель критически мыслящего учителя состоит в том, чтобы повысить осведомленность о своем учении с максимально возможного количества различных точек зрения. Чтобы сделать это эффективно, нам нужно каким-то образом принять на себя точку зрения внешнего наблюдателя, что может быть довольно сложной задачей. Он предполагает, что эффективный способ выйти за рамки ограничений нашего собственного опыта и переосмыслить наше обучение — это рассматривать нашу практику через «линзы», которые отражают нам по-другому освещенную картину того, кто мы есть и что мы делаем.

Brookfield предлагает следующие четыре линзы:

Self Lens (наши автобиографии учащихся): учителя могут сосредоточиться на своем опыте учителя, чтобы раскрыть аспекты своей педагогики, которые могут нуждаться в корректировке или усилении. Обучающая философия и портфолио могут быть примерами этой линзы.

Student Lens (глаза наших студентов): знакомство с мнениями учащихся об учебной среде может привести к более отзывчивому обучению. Оценки, оценки, журналы, фокус-группы и / или интервью могут дать подсказки для улучшения преподавания и обучения.

Peer Lens (опыт и восприятие наших коллег): сверстники могут выявить скрытые привычки в педагогической практике, а также предложить новаторские решения учебных проблем. Кроме того, коллеги могут вдохновлять и оказывать поддержку и солидарность. Примером для этого объектива является наблюдение коллег?

Literature Lens (теоретическая литература): теория преподавания обеспечивает словарный запас для педагогической практики и предлагает различные способы просмотра и понимания вашего обучения. Здесь вы найдете способы использовать научную литературу в своем обучении и критическом размышлении.

Раздаточный материал

Мы подготовили легко читаемый раздаточный материал, содержащий ту же информацию, что и на этой странице:

Определение отражения

Ссылка откроет документ в новом окне или на новой вкладке. В зависимости от настроек вашего браузера документ может загружаться автоматически.

Определение для изучающих английский язык из словаря учащихся Merriam-Webster

отражение имя существительное

или в основном британские отражение / rɪˈflɛkʃən /

множественное число размышления

или в основном британские отражение / rɪˈflɛkʃən /

множественное число размышления

Определение ОТРАЖЕНИЯ учащимся

1 [считать] : изображение, которое видно в зеркале или на блестящей поверхности 2 [считать] : что-то, что показывает эффект, существование или характер чего-то еще — часто + из
  • Высокий уровень преступности — это отражение насилия в нашем обществе.

  • художественных стиля, отражений различных культур

  • Фильм является точным отражением того, на что похожа жизнь в маленьких городах.

3 [единственное число] : что-то, что заставляет людей не одобрять человека или вещь — + на или на
  • Его плохое поведение — отражение всех нас.[= из-за этого люди плохо думают обо всех нас]

  • Вы не виноваты в этих проблемах. Они не отражаются на тебе. [= они ничего не говорят о вашем персонаже]

4 [noncount] : осторожно подумал о чем-то
  • У нее не было времени на размышления .

  • тишина отражение

  • On / Поразмыслив [= поразмыслив], я решил принять их предложение.

5 [считать] : мнение, которое вы сформировали, или замечание, которое вы делаете после тщательного обдумывания чего-либо — обычно множественное число

(PDF) Что такое отражение? Концептуальный анализ основных определений и предложение пятикомпонентного определения и модели

46

[12] Ng SL.Рефлексия и рефлексивная практика: создание знаний через опыт.

Семинары по слуху. 2012; 33: 117-134.

[13] Франк JR. Система компетенций врачей CanMEDS 2005: лучшие стандарты, лучшие

врачей, лучший уход Королевский колледж врачей и хирургов Канады; 2005.

[14] Sox HC. Медицинский профессионализм в новом тысячелетии: хартия врача. Ann Intern

Med. 2002; 136: 243-246.

[15] Ганс Р. Наставничество с формирующим портфолио: повод для размышлений в качестве отдельной компетенции

.Учитель-медик. 2009; 31: 883-884.

[16] Aukes LC, Geertsma J, Cohen-Schotanus J, Zwierstra RP, Slaets JP. Разработка шкалы

для измерения личных размышлений в медицинской практике и образовании. Учитель-медик.

2007; 29: 177-182.

[17] Schön DA. Рефлексивный практик: как думают профессионалы в действии Базовые книги; 1983.

[18] Боуд Д. Размышление: превращение опыта в обучение Рутледж; 1985.

[19] Брукфилд С.Использование критических инцидентов для изучения предположений учащихся. Содействие критическому осмыслению

во взрослом возрасте: руководство по преобразующему и эмансипативному обучению. 1990: 177-193.

[20] Boyd EM, Fales AW. Рефлексивное обучение — ключ к обучению на собственном опыте. Журнал

Гуманистическая психология. 1983; 23: 99-117.

[21] Эро М. Практика рефлексии. Обучение в области здравоохранения и социального обеспечения. 2004; 3: 47-52.

[22] Иксер Г. Отражения не существует.Британский журнал социальной работы. 1999; 29: 513-

527.

[23] Питтс Дж., Редактор. Портфолио, личностное развитие и рефлексивная практика. КАК Я; 2007.

[24] Ева К.В., Регер Г. «Я никогда не буду играть в профессиональный футбол» и другие заблуждения самооценки. J. Contin Educ Health Prof. 2008; 28: 14-19.

[25] Бенгтссон Дж. Что такое отражение? Об отражении в профессии учителя и учителя

образования. Учителя и обучение: теория и практика.1995; 1: 23-32.

[26] Мун Дж. Получение меры отражения: рассмотрение вопросов определения и глубины.

Журнал «Лучевая терапия на практике». 2007; 6: 191-200.

[27] Леунг К. Х., Плуай П., Град Р., Уэстон С. Рефлексивная обучающая структура для оценки влияния cme

на практическую рефлексию. J Contin Educ Health Prof. 2010; 30: 78-88.

[28] Кул С., Дорнан Т., Апер Л. и др. Факторы, затрудняющие оценку отражения: критический обзор

.BMC медицинское образование. 2011; 11: 104.

[29] Собрал Д. Оценка рефлексии студентов-медиков в процессе обучения. МЕДИЦИНСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ-

OXFORD-. 2000; 34: 182-187.

[30] Плак М.М., Дрисколл М., Маркес М., Куппернулл Л., Маринг Дж., Гринберг Л. Оценка

рефлексивного письма педиатрического клерка с использованием модифицированной таксономии Блума. Амбулатория

Педиатрия. 2007; 7: 285-291.

[31] Бенинк А., Одервальд А., Де Йонге П., Ван Тилбург В., Смаль Дж.Оценка рефлексии студентов в медицинской практике

. Разработка инструмента с рейтингом наблюдателя: надежность, валидность и первоначальный опыт

.

Написать ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *