Почему плохо ругаться матом: Почему нельзя ругаться матом? | RUslankaRU

Почему нельзя ругаться матом? | RUslankaRU

Ни для кого не секрет, что ругаться матом плохо. Но не все понимают чем плохо. Мало того, ругаясь, ссылаются на дедушку Васю, который всю жизнь матом только и разговаривал. Что же плохого в сквернословии?

Когда я была маленькой, мне рассказали, что матом ругаться нехорошо. А степень тяжести сквернословия в меня вложили настолько ясно, что когда я впервые произнесла столь любопытные слова, я даже слегка зажмурилась. Я была уверена, что на меня если и не обрушатся небеса, то какая-нибудь кара да будет. Но, на моё счастье, рядом не было взрослых, чтобы сделать мне замечание и остановить в этом детском исследовании по влиянию мата. Я ещё ругалась какое-то время, пока не выросла и не узнала истинных причин, заставляющих нас запрещать себе сквернословие.

Рано или поздно человек ищущий услышит, что все слова материальны. Это означает, что мысли наши, а уж слова тем паче, подвергаются своему исполнению. Не будем вдаваться в сложности того как это происходит, этому можно найти множество подтверждений. Но суть заключается в том, что употребляя матерную ругань, мы оскверняем, прежде всего, себя, своё сердце и свою душу.

Мат — сам по себе негатив, направленный против всех, кто его слышит, и в первую очередь против самого говорящего. Эти слова уже имеют такую окраску, поскольку изначально употребляются в попытках унизить, опошлить, оскорбить. Именно поэтому человек, говорящий матом, пропагандирует негативное отношение к себе и окружающим.

Да, конечно, раньше эти слова не несли именно такой окраски, поскольку были применимы в других ситуациях, использовались только по назначению, только для определённых минимальных целей. Мы не берём в расчёт этот факт, поскольку люди стали употреблять конкретные слова для негативных целей. Это, отчасти, стало причиной введения цензуры на неприличные слова, брань и матерную ругань. Сейчас на территории Российской Федерации употребление ненормативной лексики в публичном месте может быть расценен как мелкое хулиганство.

Замечали, что матерные слова чаще всего обозначают половые органы и прочие аспекты сексуальной жизни? Из этого не так сложно сделать вывод, что в попытках оскорбить (а может, и не оскорбить) собеседника человек влияет прежде всего на себя самого. Мало того, он угнетает у себя сексуальную функцию. Серьёзных исследований на эту тему нет, но сексологи давно уже заметили эту особенность. Чем чаще человек употребляет нецензурную ругань, тем больше у него проблем в сексуальной жизни.

С психологической точки зрения матерящийся человек пытается лишь самоутвердиться. Показывая обществу, что он имеет право ругаться, в отличие от остальных, негласно делает его в глазах других людей выше. Но это эфемерное значение. Обычно это исходит из неправильных детских установок, когда ребёнок, видя как ругаются взрослые, но будучи наказуем за повторённые слова, делает для себя вывод, что ругаться можно лишь повзрослев. Он для себя так определяет сначала степень взросления, а затем и статус в обществе. Такие установки, как правило, характерны для низких общественных слоёв.

Это и не удивительно, поскольку культурному или воспитанному человеку будет странно использовать матерные слова в повседневной речи. Там, где в разговоре ругающемуся кажется преимущество, культурный человек заметит скорее его ущербность, но никак не превосходство.

Другим немаловажным фактором, побуждающим отказаться от сквернословия, является культура. Да, это может показаться странно людям, любящим употребить крепкое словцо, но выглядит это совершенно не актуально и глупо при общении для человека культурного. Если вы ругаетесь, то никогда не задумывались почему не ругается, например, в библиотеке или консерватории? (Другой крайний случай, когда так и подмывает ругнуться в подобных местах связан, опять-таки, с психологическими проблемами в детстве). А всё потому, что культурная жизнь человека ярче и многограннее. Её просто невозможно выразить в пяти самых известных матерных выражениях. Именно поэтому язык немеет, а душа требует восторга и ликования, когда мы смотрим интересную оперу, балет, мюзикл и т.п. (тут у каждого свой уровень культуры).

Ещё один важный фактор. Вы любите Родину? Любите русский язык? Русский язык очень сложен, весьма витиеват и затейлив. В мире он вхож в число языков тяжёлых для обучения. А написание текстов на нём без ошибок под силу разве что профессиональным филологам. Но мы с вами на нём говорим, общаемся, переписываемся. Всё это даёт нам право и возможность сохранить наш родной русский язык. Нам бы следовало перестать общаться несколькими словами, а искать, вспоминать, подыскивать, не ставить матную заглушку там, где мы запамятовали. Ведь куда интереснее вспомнить, разговаривать различными словами об одном и том же, иметь возможность выразить что мы чувствуем, ощущаем всей полнотой нашего богатого русского языка.

Не так давно наши отцы, деды, матери или бабушки иногда носили с собой (до интернета) толковый словарь, чтобы подсмотреть, осознать, ввести в свой оборот новое услышанное слово. А сейчас, в эпоху интернета, нам ничего не стоит попробовать найти замену выражению наших чувств без мата.

Почему ругаться матом вредно? | События | ОБЩЕСТВО

 «Мат существует в языке вне зависимости от нас и поэтому запретить его мы не можем, — говорит Елизавета Колтунова, доцент кафедры истории русского языка филфака ННГУ. — Но его постоянное употребление — плохой симптом для общества».

Заменит что угодно?

— Русский язык богат и могуч. Зачем ему нужен мат?

— В каждом языке существует определённый набор слов, которые могут в той или иной степени считаться табуированными. Обсценные (матерные) слова и выражения — неотъемлемая часть нашего языка. Более того, матерщина — это общее «достояние» славянского мира, матерные корни встречаются во всех западных и восточных славянских языках. Матерные произведения, матерные высказывания сопровождали обряды на повышение плодородия и матери сырой земли, и новобрачных. Отсюда — внимание к тому, что известный советский филолог Михаил Бахтин называл «телесным низом».

— Каково основное назначение ненормативной лексики?

— Долгое время основной функцией мата была агрессия, цель — оскорбить участников коммуникативного процесса. В последнее время эта функция мата не так очевидно проявляется. Сейчас он зачастую используется, чтобы эпатировать публику или выразить некие переживания, для которых невозможно подобрать точного нейтрального слова. Эта функция называется субституционной: матерные слова абсолютно всё могут заменить. Одно и то же слово выражает и то, что хорошо, и то, что плохо. Ну и конечно, важной является функция разрушения устоявшихся культурных стереотипов.

Язык взрослых мальчиков

— Насколько глубоки корни русского мата?

— Матерные слова и выражения обнаруживаются ещё в древнерусских текстах XII-ХIII веков. Существует точка зрения, что мат — это остатки языческой карнавальной культуры, своего рода антиповедение. 

Есть мнение, что часть таких слов появилась при инициации молодых людей. Мальчиков, обычно лет в 12-14, отправляли в лес, чтобы они сумели там выжить и проявить свои мужские качества. В этой среде и рождалась специальная лексика, которая первоначально несла смысл, непонятный для остальных. 

В узком смысле лингвисты к матерным словам относят очень немного корней (четыре самых известных + три-четыре исчезающих). Всё остальное — разнообразные словообразовательные модели на основе известных корней, эвфемизмы (например, блин), вульгаризмы, грубое просторечие, жаргонизмы.

 

— Много ли в мате заимствований?

— Часть обсценной лексики возникла ещё в языческие времена, а часть — пришла к нам уже после принятия христианства из церковнославянского языка (например, известное слово на букву «б»). По значению оно было близко к словам «ложь, обман, заблуждение» или «обманщик, лжец» (зафиксировано в словаре русского языка XVIII века). 

Почему «б…» из сакрального перешло в разряд обсценных слов, так и остаётся вопросом. Грубые выражения приходили к нам и из других языков. Так, слово «стерва» — от немецкого «sterben» — умирать.

Злое зеркало

— Чем чревато постоянное использование обсценной лексики?

— Не все понимают, что бранная лексика возникла для защиты себя и своего внутреннего мира. Она может использоваться в стрессовых ситуациях, но не должна превращаться в атрибут повседневного общения. К сожалению, в молодёжной среде расширяется так называемая нецензурная коммуникация: друзья зачастую общаются исключительно с помощью обсценной лексики. Неуместное употребление этих слов, с одной стороны, наносит ущерб нашей духовности, нашей культуре. С другой стороны, это вредно и для самой бранной лексики, ведь она является яркой и эмоционально острой только до тех пор, пока имеет границы употребления. Мне как историку языка печально оттого, что неуместное, а зачастую и неумелое использование обсценной лексики снижает градус её экспрессии. 

— Язык отражает состояния общества. Если люди вокруг постоянно используют в своей речи мат, о чём это говорит?

— Действительно, в последние годы речь наших соотечественников стала более плоской, менее выразительной. 

Часто студенты затрудняются дать развёрнутый, аргументированный ответ. Возможно, это связано со слабой работой школы, поскольку подготовка к ЕГЭ — это подготовка к письменному экзамену, поэтому устная речь школьников оказалась на периферии внимания учителей. 

Может быть, свою роль сыграл кризис домашних отношений: главный «учитель» русского языка — конечно, семья.  

Кроме того, матерщина всегда считалась преимущественно мужским выразительным средством. Мат — это в том числе язык воинов и бойцов. 

А для женщин матерщина была запретной, что отображено в славянских пословицах. Сквернословие женщин, по поверьям, могло вызвать непогоду, неурожай. Сейчас же, к моему большому огорчению, обсценную лексику легко можно услышать и в женской, и в девичьей речи. Очевидно, ослабели моральные нормы нашего поведения в целом — и бытового, и профессионального, и городского общения в частности. Слившиеся воедино равнодушие и агрессия проявляются в избытке ненормативной лексики.

Смотрите также:

Надо ли запрещать мат?

Ключевые моменты программы:

– В последнее время мат получил очень широкое распространение российском обществе, несмотря на то что эта лексика официально табуирована и ее употребление в общественных местах административно наказуемо.

– Эксперты связывают это с тем, что выросло более свободное поколение, которому доступны разные регистры языка, и эти люди чувствуют фальшь и ложь официальной пропаганды, и таким образом реагируют на все это.

– Еще одна причина: когда можно беспрерывно говорить о высоком (например, о религии или о любви к родине, причем любить родину тебя учат люди, которые сами ее и разворовали), эту сферу заполняет обычная речь, а на место обычной речи поднимается нижний план языка.

– Мат – это выражение скрытой агрессии, а стало быть, и показатель агрессивности, разлитой в общественном сознании.

– Язык реагирует на атмосферу насилия и милитаризма, которой очень много в обществе, причем она как раз во многом исходит от тех людей, пытающихся табуировать мат.

– Чем больше запретов, тем больше протеста: одной из таких форм протеста и является мат на улицах.

В последнее время мат все чаще и чаще можно услышать на улице, причем от девушек, от детей

Сергей Медведев: Когда, наши дорогие зрители и слушатели, вы последний раз ругались матом? Лично я ругался совсем недавно – по дороге на этот эфир, когда ехал за рулем машины, и меня подсекали. Но ругался я про себя!

В последнее время мат все чаще и чаще можно услышать на улице, причем от девушек, от детей, от групп школьников, которые идут и совершенно свободно разговаривают матом, чего совершенно не было во времена моей школьной юности. Стал ли мат еще более распространен в нашей жизни, чем прежде? Подробности в сюжете Антона Смирнова.

Антон Смирнов: «Мат», «матерщина», «матерная ругань» – все это названия бранных слов, не допускаемых общественной моралью. Нецензурная брань в общественных местах может караться административно. И если раньше матерная лексика использовалась осознанно, как гипербола, как словесное оружие, то в наши дни ситуация изменилась. Этот пласт лексики повсеместно проник в современный русский язык.

Матерятся все – от банковского топ-менеджмента до школьников и их учителей. Матерщина перестала быть своего рода оружием русского языка и зачастую не осмысляется как запрещенная лексика. Скорее, теперь мат выступает в качестве дискурсивной и повсеместной лексики, тем самым опрощая современный русский язык.

Матерятся все – от банковского топ-менеджмента до школьников и их учителей

Пожалуй, единственная сфера, где матерная брань сохраняет статус особой лексики, – это литература. Именно в ней он используется осознанно, как стратегия, направленная на освобождение языка от излишней серьезности.

Сергей Медведев: Обсудить проблему мата в русской жизни и в русском языке мы пригласили филолога Гасана Гусейнова, профессора Школы филологии Высшей школы экономики, и режиссера Владимира Мирзоева.

​^{Полная версия программы}

Меня удивляет, как свободно начинают разговаривать на этом языке 12–15-летние школьники.

Гасан Гусейнов: Люди чувствуют себя свободнее. Мат в публичном пространстве не изучался на протяжении многих десятилетий, и поэтому многие так болезненно на это реагируют.

Люди чувствуют себя свободнее

Сам мат прекрасно описан.

Когда-нибудь из вас читал подробное исследование объяснений, которые дает матерному языку, например, Федор Михайлович Достоевский в «Записках из мертвого дома»? Не читали! Потому что об этом никогда не говорилось, а тема очень известная. На эту тему написана масса книг немцами, американцами…

Сергей Медведев: Потому что есть десятки ситуаций, в которых он используется.

Гасан Гусейнов: Конечно. И есть простая гипотеза, которая объясняет, почему это так. Я думаю, это больше говорит о нас с вами, чем о самих молодых людях. Они выросли в воздухе свободы, и им доступны разные регистры языка, не говоря уже о том, что они чувствуют всю эту фальшь и ложь, которая течет сверху. Они реагируют так, и это будет усиливаться.

​

Сергей Медведев: Владимир, вы тоже считаете, что это признак освобождения языка и раскрепощения морали?

Владимир Мирзоев: Я думаю, стоит поговорить вообще о лексике, табуированной в культуре. Невозможно материться на сцене, невозможен мат в кинематографе, на телевидении.

Сергей Медведев: Это после нового закона от 1 июля 2014 года?

Владимир Мирзоев: Да, конечно. Возник целый ряд табу, связанных с этой лексикой. Естественно, молодые люди, которые чувствуют, что кто-то пытается управлять их сознанием через язык, на это реагируют. И чем больше будет табу, тем больше вы будете слышать мата на улицах – это неизбежно.

Чем больше будет табу, тем больше вы будете слышать мата на улицах – это неизбежно

В сюжете хорошо сказано, что это гипербола. Разве наша жизнь не является гиперболой? Оглянемся вокруг – это же все выглядит как невероятное преувеличение, чего не коснись, в том числе и табу – они невероятно преувеличены! Их значение перекрывает все смыслы. На самом деле эти табу необходимы как инструмент манипуляции, не более того. В реальности никто не заботится о нашей нравственности и чистоте нашего языка.

Сергей Медведев: Это в каком-то смысле часть той большой сферы, которую я бы назвал биополитикой, – это регламентирование человеческой телесности: все эти демографические законы, начиная с «закона Димы Яковлева» и кончая законом о гомосексуальной пропаганде. В данном случае государство как бы заботится о здоровой речи.

Гасан Гусейнов: Да, государство, конечно, пытается влезть везде, где можно, а вернее сказать, даже не государство, а люди, которые объявляют себя носителями государственной идеологии.

Здесь есть еще одно важное обстоятельство. Дело в том, что в культуре табуируется ведь не только низменное, но и возвышенное. И когда снимается табу с возвышенного, когда каждый человек может говорить о боге, постоянно пустосвятствовать… Вот ответ на пустосвятство – это как раз мат. Потому что когда можно беспрерывно трындеть о высоком (например, о любви к родине: любить родину тебя начинают учить люди, которые сами, может быть, ее разворовали), в этот момент у тебя эту верхнюю сферу заполняет обычная речь. Тебе же надо как-то выражать свои чувства, и обыденная речь у тебя поднимается наверх. А что делать внизу? Нижний план языка поднимается и становится обыденной речью.

Ответ на пустосвятство – это как раз мат

Приведу очень просто доказательство. Русский язык необычайно гибок, он умеет обрабатывать иноязычные слова, но и матерные слова он делает пригодными для обыденной речи. Вот когда говорят, например, «блин», или «ёж мою мышь», или «елки-палки», то ведь люди прекрасно знают выражения, которые они заменяют этими словами. Это значит, что у нас грандиозное пиршество лицемерия. Человек, говорящий «блин», прекрасно знает, что он заменяет этим «блином», и исходит из того, что другой тоже это знает. Человек-цензор, который печатает вместо какого-то слова три точки, исходит из того, что читающий понимает, какое это слово!

Такого рода цензура является чистым, неприкрытым лицемерием. И нормальный человек, в том числе ребенок, подросток, конечно, не может терпеть это лицемерие. И это, конечно, проблема взрослого общества. Мы прекрасно знаем, что наше общество в этом смысле совершенно не взрослое.

Например, вы упомянули гомофобную политику последних лет. Она совершенно безобразна – в каком смысле? Это действительно биополитика, которая возвращает население в состояние советского лицемерия, но главным образом дикарства! Можно было быть уже вполне сведущими людьми и понимать, что есть такая природа, и есть культура, которая приспосабливается к этой природе. И транслировать пещерные представления под видом какой-то там древней традиционной культуры – это верх лицемерия!

Сергей Медведев: Это сознательная архаизация.

Гасан Гусейнов: Да, и, конечно, люди отвечают на это соответствующим образом, архаичным же языком. Ты думаешь, что ты сейчас все прикроешь, и все будут контролировать два попа – решать, что правильно, а что неправильно. Не будут они контролировать! Их будут ловить на том, что они запрещают.

Сергей Медведев: Владимир, вернемся к детскому мату. Меня это немножко коробит. Я понимаю, что это как бы акт языковой трансгрессии, ответ на лицемерие взрослой речи. Но это же какие-то неосознанные речевые акты?

Как только возникли эти табу, я, не любящий мат на сцене, счел, что мой долг – пользоваться этим языком

Владимир Мирзоев: Я думаю, это происходит интуитивно. Я вот, например, к мату на сцене отношусь скорее плохо как режиссер, но как зритель – нейтрально. Я считаю, что мат дает на сцене довольно горячую энергию, которая сжигает тонкую атмосферу, с таким трудом создаваемую в театре. Но как только возникли эти табу, я, не любящий мат на сцене, счел, что мой долг – пользоваться этим языком, потому что культура занимается табуированными вещами: касаются ли они языка, психологии, политики – чего угодно. Для этого и нужен театр, нужна культура – чтобы работать с табу. Следовательно, дети, которые чувствуют, что кто-то пытается контролировать их сознание через язык, интуитивно реагируют на это, и по-другому быть не может.

Сергей Медведев: То есть государство проводит границы, и культура тут же выходит на эту границу, начиная где-то ее тестировать и прогибать?

Владимир Мирзоев: Совершенно верно.

Сергей Медведев: Но ведь русское общество материлось всегда. Или всегда в российской жизни были периоды лицемерия? Насколько вообще мат является неофициальным вторым русским языком? С какой эпохи это начинается? Ведь мы читаем матерные «Заветные сказки» Афанасьева и даже пушкинский язык, и понимаем, что эта табуированная лексика уже по меньшей мере сотни лет находится в крестьянском языке.

Мат – это ответ на идеологию

Гасан Гусейнов: Но тут нужно иметь в виду, что свою нынешнюю функцию мат приобрел в условиях очень развитой письменности и печатного слова, в условиях, когда носитель языка стал грамотным и обнаружил, что его собственная речь – это крошечный сегмент наличного гигантского словаря текстов, которые написаны на этом языке.

Гасан Гусейнов

Читатель «Современника» в XIX веке или читатель толстых романов прекрасно понимает, как незаметна эта особенность его устной речи на фоне громадного словаря. И начинается игра с матерным словом, для того чтобы это слово не прожигало. В советское время на это наложилась идеология. Мат – это ответ на идеологию.

Свою нынешнюю функцию мат приобрел в условиях очень развитой письменности и печатного слова

Есть некий верх жизни – православие, но есть и низ, есть бог, и есть черт. И если ты живешь в этом мире, то ты должен понимать эти слова. В общем, я вижу, что люди очень редко пользуются ими в реальности. Так говорят в неких средах – в армии, в каких-то закрытых сообществах. А в публичной сфере в этом нет необходимости.

Сергей Медведев: О роли мата в современной русской жизни и культуре рассуждает поэт Кирилл Корчагин.

90-е годы мат играл освобождающую, подрывную роль

Кирилл Корчагин: Предубеждений у меня нет, хотя я стараюсь трепетно относиться к людям. И в тех случаях, когда я подозреваю, что человек может на это нервно реагировать, я предпочитаю держать себя в руках, хотя иногда чувствую себя таким персонажем из 90-х – Виктором Степановичем Черномырдиным, которому, как известно, в повседневной речи не хватало матерных слов. Иногда из-за этого возникают какие-то странные паузы.

В 90-е годы и в жизни, и в литературе, и в искусстве было очень много мата. Он играл освобождающую, подрывную роль. Это было интересно, хорошо и правильно. Во многом это ушло уже во второй половине 2000-х, и сейчас этого мало. С этим ушел какой-то дух – может быть, свободы. Ведь мат – это самый простой способ освободить и тексты, и искусство, и все, что угодно. Честно говоря, хотелось бы, чтобы это в каком-то виде вернулось.

Дело еще и в том, что вошла в моду какая-то такая серьезность во всем, как бы стремление решить все проблемы напролом, без попытки иронически от них отстраниться. А мат в искусстве – это во многом признак иронии и дистанции по отношению к объекту.

На художественные языки не должно быть никаких ограничений. Без иронии дело не выгорит. И художники, поэты, писатели должны делать все, чтобы как-то вернуться к той языковой свободе, призрак которой существовал в 90-е. По факту так и происходит.

На художественные языки не должно быть никаких ограничений

В сообществах интеллектуалов, художников мат функционирует, скорее, как в английском языке, то есть он практически не маркирован. Но за пределами этих сред мат во многом до сих пор табуирован: это страшная лексика, которую используют мужики в гаражах. Эту ситуацию надо разрушать всеми возможными средствами.

Гасан Гусейнов: Я думаю, поэты как раз и разрушают эти границы. Причем в тех случаях, когда везде царит мат, они готовы его убрать и обратиться к высокой речи, а когда его запрещают, они, наоборот, готовы дать ему маленькую комнатку, где он может существовать.

Но главная опасность в наших рассуждениях состоит в том, что мы противопоставляем мат всему остальному языку, тогда как в языке гораздо больше менее приятных вещей, чем мат: например, всякое сюсюканье, всякие словечки, которые не имеют никакого смысла, но люди ими пользуются. Хотя, конечно, мат очень неприятен в качестве речевой смазки, и это очень глупо и нелепо. Мы же не используем сливочное или растительное масло вместо перца, а здесь происходит именно это.

И, конечно, тут есть проблема насилия. Мат – это ведь выражение скрытой агрессии. Что такое мат? Это всего несколько слов, которые описывают половой акт в его насильственной грубой форме – все, больше ничего за этим не стоит! И то, что в нашем языке это превратилось во что угодно: этими словами можно заменить все остальное, – это до некоторой степени такая гипербола насилия на микроуровне.

Сергей Медведев: В общественных отношениях все это проникает на уровень грамматики.

Мат – это выражение скрытой агрессии

Гасан Гусейнов: И на уровень самых глубоких реакций. Когда мы материмся в ответ на то, что кто-то нас подрезал, это означает, что мы готовы к насилию по отношению к себе.

Сергей Медведев: Мат – это разрядка эмоциональной ситуации. В армии говорят, что без мата армия просто рассыплется – это скорость отдачи команды, это передача всего нужного клубка эмоций при этой команде.

Владимир Мирзоев: Да, язык реагирует на атмосферу насилия, на агрессивную атмосферу, которой очень много в обществе. И что интересно: она как раз во многом исходит от тех людей, которые пытаются табуировать мат. Никому в голову не приходит, что мат – это реакция на милитаризм, на культуру насилия, которая сегодня является основным инструментом управления обществом. В беззаконном обществе остается один закон – закон насилия. Конечно, это эмоциональная реакция на эту ситуацию, в том числе и у детей, которые чувствуют атмосферу, но у них нет аппарата рефлексии, чтобы понять, что происходит, с чем они имеют дело в политическом и социальном смысле. И если мы хотим, чтобы наши дети не матерились, нужно менять атмосферу в стране, искоренять культуру насилия, милитаризма как такового.

Сергей Медведев: Гасан, часто говорят о тюркских корнях мата.

Гасан Гусейнов: Нет, это древнегреческий, древнеславянский, индоевропейский – старые корни.

Сергей Медведев: И это, по-моему, имело какие-то обрядовые значения в связи с культами плодородия.

Гасан Гусейнов: Да. Вот известное слово из трех букв – это просто «шишка». Мы активно используем слово женского рода «хвоя», а в мужском роде «хвой» – как брат и сестра.

Язык реагирует на атмосферу насилия, на агрессивную атмосферу, которой очень много в обществе

Владимир Мирзоев: Мат имеет отношение к карнавалу и к внутренней необходимости смены полюсов, к неким перевертышам, о которых сейчас, я думаю, говорят не только интеллигентные люди, но и школьники: что все в нашем мире слишком статично, что эти полюса застыли, они заморожены. Это касается и социальной жизни, и политики, культуры. Все это хотят заморозить, поэтому карнавал, ирония, юмор, в том числе и юмор, связанный с низом, тоже становится инструментом расколдовывания этой заморозки.

Сергей Медведев: Действительно, и периоды острых общественных перемен, общих сломов тоже всегда сопровождаются матом. Например, Всешутейший собор Петра Великого (устраивали матерные литургии) – это некая реакция на резкий слом российской общественной жизни.

Владимир Мирзоев: Сорокин – главный писатель 90-х, да во многом и нашего времени: феномен, связанный с этим.

Сергей Медведев: Да, 90-е в этом отношении – огромное раскрепощение. Я вспоминаю некие тексты, которые возникали из контркультуры: например, «Низший пилотаж», «Срединный пилотаж» Баяна Ширянова. В театре, по-моему, раскрепощение произошло с новой драмой, когда пришел этот язык.

Владимир Мирзоев: Конечно. Это все очень связано с кризисными ситуациями в жизни.

Сергей Медведев: А сейчас в театре этот язык может себе позволить только «Театр.doc»?

В беззаконном обществе остается один закон – закон насилия

Владимир Мирзоев: Ну, есть какие-то маленькие независимые театрики, которые пытаются не сдаваться, но это, конечно, очень трудно, потому что оппоненты, апологеты культуры насилия, в общем-то, несмотря на весь свой постмодернизм, все-таки смертельно серьезны. И вот эта смертельная серьезность противостоит карнавальной культуре, в том числе и мату.

Владимир Мирзоев

Сергей Медведев: Гасан, вы, совершенно не смущаясь, используете мат у себя в фейсбуке. Вы не боитесь какой-то санкции за это?

Гасан Гусейнов: Во-первых, это более-менее приватное пространство. Во-вторых, я исхожу из того, что филолог должен описывать реальность. Вот она такая. Я все время езжу в электричках, в трамваях, хожу по улицам. Вчера зашел в «Бургер Кинг», и там сидела группа молодых людей лет по 16-17, наверное, еще школьники. И они говорили на этом языке, посматривая на меня в ожидании: «А вот сейчас этот гриб нам что-то скажет»… А гриб им ничего не говорит, наоборот, я сижу и наматываю на ус. (Смех в студии.)

Сергей Медведев: А конструкции-то хоть новые, интересные?

Гасан Гусейнов: Нет, к сожалению, ничего нового. У девчонок еще довольно интересно, они придумывают какие-то словечки, а вот у мальчиков это как раз такая речевая смазка – просто через каждое слово. Я думаю, без иронии, без какой-то дистанции это невозможно воспринимать. Конечно, можно сказать: «Куда смотрит школа, родители?! Как это так?!» А потом ты думаешь: «Ну, а что эта школа? Разве училка, которая им объясняет, что не надо ходить на митинги, надо слушаться старших, является для них авторитетом?» Конечно, не является.

Проблема российского общества в том, что здесь нет речевых авторитетов

Проблема нашего общества еще в том, что у нас нет речевых авторитетов. Мы все время слышим матерный или полуматерный подтекст в речах политических деятелей верхнего уровня. Естественно, возникает вопрос: «Почему именно эти люди должны быть для меня авторитетом?!»

Кроме того, у нас сейчас масса иностранных заимствований. А с иностранщиной очень сложные отношения у всех мировых языков: они как-то ее обрабатывают, иногда дополняют. Мы все знаем, что делают с фотошопом: что-то там надо отфотошопить, и сразу же возникает замена «ш» на «ж». И это естественный процесс в языке. Язык немножко снижает чужое.

Сергей Медведев: А вообще, филологи много изучают мат. Я, например, вспоминаю совершенно упоительный разбор Александром Жолковским фразы «нам татарам все равно: что любить подтаскивать, что любленных оттаскивать». Там текст страниц на 50.

Гасан Гусейнов: Это как раз и есть ощущение свободы, и это прекрасно! И Юрий Левин этим занимался.

Сергей Медведев: А насколько словарь русского мата Плуцера-Сарно – серьезная филологическая работа?

Гасан Гусейнов: Это очень серьезная работа, но у нее есть одна проблема: она выделяет из очень большого поля языка только этот сегмент и делает его главным.

Вот второе издание словаря Даля, который сделал Бодуэн де Куртенэ в 1918 году, надо было бы переиздать: там матерный язык просто включен в фон словаря, и он там растворен.

Сергей Медведев: В дальнейших изданиях словаря Даля этого уже нет.

Владимир Мирзоев: Если вы сейчас набираете в интернете, скажем, синонимы к слову «убей», то мат включен число в нормальных синонимов.

Сергей Медведев: В сетевом тезаурусе это абсолютно не так, как в словаре Даля.

Владимир Мирзоев: А молодежь-то не лезет к книжкам, она тут же в сети ищет то, что ей необходимо, а там все присутствует – никаких проблем. Там язык живет в своей полноте.

Сергей Медведев: Я слышал: природа русского языка дает такое огромное разнообразие матерных слов и словообразований, что мало какой язык может приблизиться к богатству этого матерного тезауруса.

В этом и состоит глупость запретов: ты вводишь запрет, и у тебя матерным становится обычное слово

Гасан Гусейнов: Речь скорее идет об иронически-саркастическом обыгрывании к случаю. Понятно, что если мы берем все эти суффиксы или окончания: «-ня» (фигня, чертовня и так далее), то матерное слово очень легко подтягивается к таким ситуациям. Понятно, что мы можем использовать таким образом слова, заменяя одну или несколько букв. Например, человек может сказать: «Мне это остолбенело», и все прекрасно понимают, что ему и как, но при этом человек знает исходное слово. И в этом большая проблема.

У нас это богатство – как раз следствие запретов, табуирования. В этом и состоит глупость запретов: ты вводишь запрет, и у тебя матерным становится обычное слово. Мы это видим на примере обычных языковых суеверий, которые все время наблюдаем. Сейчас, например, нельзя говорить «последний», надо говорить «крайний». Это какой-то бред!

Сергей Медведев: Это пошло из языка саперов и летчиков.

Гасан Гусейнов: Нельзя сказать «садитесь», обязательно говорят «присаживайтесь». Вот этот план языка – это тоже ответ на табуирование. Мне кажется, гораздо лучше, когда человек время от времени в сердцах матерится, чем когда этот же человек говорит: «Ой-ой, не говори «садитесь», только – «присаживайтесь». Масса нелепейших речевых суеверий!

Владимир Мирзоев: Мне кажется, это тоже часть архаики, навалившейся на культуру. Это ветерок с той стороны.

Сергей Медведев: Об особенностях использования матерной речи рассуждает поэтесса Екатерина Захаркив.

Екатерина Захаркив: Когда что-то явлено в ситуации вседозволенности, это становится некоторым диктатом – выбирай из огромного количества, когда ты уже ничего не хочешь выбирать. И мат в таком случае становится наиболее агрессивным каналом реакции на эту гиперинформированность пространства, в котором мы находимся. Это показатель того, что и внутренний личностный контроль сильно ослаблен. Мне не очень симпатичны такие ситуации.

Граница табуированности мата проходит по человеческой осознанности

Если исчезнет институт семьи и институт иерархической лестницы воспитания, в том числе языкового, возможно, исчезнут и все табу в языке. Пока все это продолжает существовать во всей красе.

Но условно табуированные вещи в языке останутся. Я не вижу в ближайшем будущем вариантов иного развития событий. Да, в качестве художественного высказывания я, можно сказать, даже поддерживаю использование мата, потому что при восприятии произведения искусства человек как раз находится в наиболее контролирующем, осознающем себя состоянии. Он прекрасно понимает или, по крайней мере, пытается понять, зачем здесь используется этот мат. И, как правило, он там совершенно не случайно. И даже если он делает вид, что он там случайно, это все равно некая стратегия на освобождение, на ответную реакцию в ситуации гиперинформирования. В художественном высказывании я ни разу не попадала в такие ситуации, когда я чувствую, что меня это трогает и кажется излишним.

Для меня граница табуированности мата проходит по человеческой осознанности. Это значит, что если мат используется как осознанная стратегия (например, в художественном высказывании) или даже как агрессивный выпад в сторону человека во время ссоры или агрессивной коммуникации, то это вполне может быть дозволено. Но если мат неосознанно используется в быту, в дружеской коммуникации и, как говорится, между делом, тогда это просто показатель низкого уровня культуры человека и его внутреннего состояния бесконтрольности и речевой распыленности.

Сергей Медведев: А тут должно быть какое-то государственное регулирование? Или вы, Гасан, вообще против всякого нормативного регулирования этой речи?

Речь – это результат культурных договоренностей

Гасан Гусейнов: Я совершенно не против этого. Я считаю, что есть какая-то область, в которой просто неуместно использование некоторых слов. Но как только появляется слово «вседозволенность»… Ну, какая вседозволенность?! Мы же прекрасно понимаем, что речь – это результат культурных договоренностей. Даже когда выключатся все микрофоны и камеры, мы не перейдем в разговоре друг с другом на матерный язык.

Владимир Мирзоев: Не факт! Я уже чувствую дискомфорт – целый час сдерживаюсь! (Смех в студии. )

Гасан Гусейнов: Я все-таки думаю, что не перейдем. Когда мы рассказываем нашим студентам о разных явлениях в культуре, мы тоже не переходим непосредственно на этот язык. Нам нужно до некоторой степени смириться с противоречивостью нашего бытия: прежде всего, с тем, что правильное – это вовсе не обязательно то, что нам нравится. Матерная речь может не нравиться, но в определенных социальных и бытовых ситуациях она может оказаться правильной.

А с точки зрения места государства в этой истории… Я вообще хотел бы, чтобы государство стало немножко другим. Мне бы хотелось, чтобы его институции формировались не так, как сейчас. И, как только они начнут формироваться нормально, выяснится, что масса людей просто удивятся нашей постановке вопроса: да какое нам дело до того, как они говорят?

Когда начнет уходить физическое, телесное насилие, начнет уходить и агрессивный мат

Конечно, надо объяснять детям речевые ситуации, недопустимость насилия. Уже к детскому саду они должны понять, что чужое тело неприкосновенно: его нельзя бить, толкать. А почему они дерутся? Потому что видят, как мамаша шлепает своего ребенка. И как только маленький ребенок осознает, что от матери он не только ждет защиты, но может и огрести побои, у этого ребенка ломается картина мира. И в этой сломанной картине мира мат начинает играть очень большую роль. Поэтому начинать нужно с мамаш, с папаш, с этих микрогрупп, в которых к детям применяют насилие. И когда насилие физическое, телесное начнет уходить, в эту минуту начнет уходить и агрессивный мат в этой внутренней коммуникации.

Сергей Медведев: Куда может завести эта политика регулирования? Как бывший курильщик я приветствую то, что появились пространства, свободные от курения. Но умом либертарианца я понимаю, что нарушаются некоторые права. И мне кажется, что с матом может произойти то же самое: будут какие-то определенные салоны брани, закрытые просмотры кино, где будет мат.

Владимир Мирзоев: Это уже есть: на кинофестивалях мат допустим.

Сергей Медведев: Потому что там не нужно прокатного удостоверения.

Невозможно всех заткнуть: люди будут говорить

Гасан Гусейнов: Я бы поспорил с этим сравнением, ведь можно курить, а можно и не курить, но, например, нельзя не заниматься половой жизнью. Ограничить эту тему в обществе невозможно, потому что люди существуют ради того, чтобы продолжался род и просто получать удовольствие. И невозможно всех заткнуть: люди будут говорить. И там, где есть эта потребность в речи, нелепо пытаться насильственно ее регулировать! Это всегда приведет к обратному результату.

Владимир Мирзоев: Но обратите внимание, что власть в этом очень последовательна. Ведь попытка регулировать экономику, попытка ввести разновидность государственного капитализма, попытка регулировать выборы, попытка регулировать все с помощью бюрократии логична, если они пытаются регулировать, в том числе, и язык. Это как бы следующий шаг. Это, видимо, попытка рационализировать то, что невозможно рационализировать, то, что должно свободно расти и развиваться, просто естественно существовать.

Иными словами, наши власти хотят выстроить свой космос. Они считают, что вокруг них хаос, а они хотят создать космос, но на самом деле вокруг них космос, а они привносят в этот космос хаос. И это корневая ошибка, в том числе и по отношению к языку.

Мат – это огромная часть национального фольклора, национальной культуры

Сергей Медведев: Абсолютно обратный эффект: то, что государство хочет предотвратить, то и получается. Так вышло с Украиной: хотели предотвратить ее западный дрейф и вступление в НАТО, а получилось ровно наоборот. То же самое получается и с матом: хотели отрегулировать, а в результате мат выходит на улицы.

Мат – это огромная часть национального фольклора, национальной культуры. И это в каком-то смысле культура вообще, потому что культура, наверное, возникает там и в тот момент, когда человек вместо того, чтобы ударить своего оппонента, обругал его. Помните об этом, когда в следующий раз задумаете употребить какое-либо табуированное слово.

Вред сквернословия. Стоит ли ругаться матом

Ругаться матом или говорить?

Ругаться матом теперь позволено даже по ТВ. Но не всё, что употребительно, нормально и полезно.

Слово «сквернословие» происходит от слов «скверный» (плохой) и «слово». То есть сквернословие — употребление плохих слов.

Чем плохо сквернословие? Что плохого в том, чтобы ругаться матом?

Мат — следствие неуверенности в себе

Психолог Александр Колмановский
Люди чаще матерятся, когда у них обостряется потребность в защите, в самоутверждении. Это не от бескультурья и не от избытка сил. Наоборот, это судорога неуверенности в себе, это состояние, в котором человек особенно жадно прибегает к внешним атрибутам своей значимости. Проще говоря, чем больше люди перепуганы, тем больше они матерятся!
Читать дальше

Ну.

.. работает Василий Пичугин
У девушки есть много возможностей сделать так, чтобы парни в их присутствии не ругались матом. Именно девушка – главная сила, способная остановить матерное слово…
Читать дальше

Сквернословие

С. Виноградов, кандидат филологических наук
Вокруг русского мата в обыденном сознании сложился целый ряд мифов. Самый устойчивый из них – представление о том, что наиболее циничные ругательства появились в период татаро-монгольского ига и привнесены в русский язык именно ордынцами…
Читать дальше

Сквернословие — позор или национальная гордость?

Клара Клименко
Сквернословие с заборов взошло на депутатские трибуны, засевает романы писателей и стихи поэтов. С неприкрытым сквернословием певцы исполняют песни… Но самым страшным является то, что причиной сквернословия уже не является раздражение или гнев — гнилые слова стали обыденной речью…
Читать дальше

Матерщиннику — предателю России

Автор неизвестен
О, бедная Россия! Язык великий твой потомки не осилят: проблемы с головой. Нет злу сопротивленья ни в сердце, ни в душе; чужое населенье — нерусское уже. В стране рабов родИлись — в захваченной стране, до ручки докатились, совсем осатанев. У них не плачет сердце, которое во зле. Как будто иноверцы они в своей земле.
Читать дальше

Душа человеческая — поле брани

Г. П. Ансимов, Режиссер-постановщик Государственного академического Большого театра России, народный артист СССР, профессор
В русском языке сквернословие настолько резкое, иногда переходящее все приличия, что в другом языке аналоги найти трудно. Хитрые иноземцы, желающие научиться говорить по-русски, особенно люди торговли или бизнеса, заучивают сначала ругательства…
Читать дальше

Сохраняем ли великое русское слово?

М. М. Дунаев, доктор филологических наук
Ущербность всегда агрессивна, и эта агрессивность проявляется прежде всего на уровне языка. В языке выявляется и «приблатненность» многих наших деятелей (анти)культуры, и они сами открыто объявляют о том миру своим сквернословием.
Читать дальше

Безобидно ли сквернословие?

Священник Павел Гумеров
Уже после Крещения Руси за сквернословие строго наказывали. В указе царя Алексея Михайловича 1648 года подчеркивается недопустимость сквернословия в свадебных обрядах: чтобы «на браках песней бесовских не пели и никаких срамных слов не говорили». Здесь же упоминается и о святочном сквернословии…
Читать дальше

Сквернословие: Трехэтажный компромат

Ирина Нестерова
Ругаются матом с целью выразить откровенное зло, в котором есть гнев и осквернение. Они и выполняют свое предназначение, уничтожая ум, здоровье как выражающих матерщину, так и услышавших ее, даже просто случайных прохожих. Как в видимом мире есть продукты скоропортящиеся, так и в памяти сквернословие портится, гниет.
Читать дальше

Мертвое слово или Зачем люди ругаются матом?

Алиса Орлова
Мне кажется, что случаев, когда имеет смысл ругаться матом, настолько мало, что ими безболезненно можно пожертвовать. Человек, владеющий различными стилями речи, может выразить все что угодно, не прибегая к мату…
Читать дальше

Сквернословие: Уподобим слово мечу обоюдоострому

Георгий Дудченко
Ругаясь матом в драке или в бою, человек неосознанно призывает на помощь бесов и получает от них силу и жестокость. Но долги приходится платить, и сатана собирает щедрую дань с матерящегося воинства в виде пьянства, курения, половой распущенности. Все звенья этой порочной цепи поддерживают друг друга и ведут к смерти духовной и телесной.
Читать дальше

Сквернословие: Грех языка

Протоиерей Сергий Николаев
Обыденность и распространенность греха сквернословия почти «узаконила» его. И мало кто тех, кто ругается матом, задумывается, какая беда для общества и для каждого из нас заложена в матерной брани. Мистические корни этого явления уходят в глубокую языческую древность.
Читать дальше

Мат или «При мне не выражайтесь»

Обсуждение
О том, как остановить тех, кто рядом с вами ругается матом.
Читать дальше

Сквернословие – это болезнь

Сквернословие – это речь, наполненная неприличными выражениями, непристойными словами, бранью. В подростковом возрасте проблема нецензурной лексики становится особенно острой, ведь в глазах подростка сквернословие — это проявление независимости, способности не подчиниться запретам, то есть символ взрослости. Кроме того, она является знаком языковой принадлежности к группе сверстников, речевой моды. Иногда это подражание молодежным кумирам, например популярным телеведущим, актерам, певцам.

Но мало кто из ребят догадывается, что сквернословие, как и хамство,  — оружие неуверенных в себе людей. Матерная брань — это не только набор непристойностей. Подобная лексика свидетельствует о духовной болезни человека.  Слово — не просто набор звуков выражающих мысль. Оно способно очень много рассказать о нашем духовном состоянии. Сократ говорил: «Каков человек, такова его и речь».

История возникновения сквернословия

Корни этого явления уходят в далекую языческую древность. Скверные слова были включены в заклинания, обращенные к языческим божествам, а в языческое время был распространен культ плодородия, поэтому все скверные слова связаны с половой сферой. Таким образом, так называемый мат является языком общения с демонами. Наши предки произносили эти слова, призывая себе на помощь демонов зла. Ведьмы и колдуньи использовали сквернословие в своих наговорах, насылая проклятие.

Именно с этим связан механизм влияния сквернословия на человека. Мат пробуждает в его подсознании доставшиеся ему вместе с генной памятью «психовирусы». Употребляя мат в разговоре с друзьями, родными, современные люди, сами того не подозревая, совершают сокровенный ритуал, призывая зло изо дня в день, из года в год на свою голову и на голову своих близких. Количество бранных слов переходит в качество. Вначале у людей появляются мелкие неприятности, затем крупные, потом возникают проблемы со здоровьем и, наконец, ломается сама жизнь.

Заблуждением является общепринятое мнение насчет того, что мат — это славянская традиция. Сквернословие на Руси примерно до середины XIX века не только не было распространено даже в деревне, но и являлось уголовно наказуемым.

Во времена царя Алексея Михайловича Романова услышать на улице мат было просто невозможно. И это объясняется не только скромностью и деликатностью наших предков, но и политикой, проводимой государством. По Соборному уложению за использование непотребных слов налагалось жестокое наказание — вплоть до смертной казни.

Потом пришли иные времена. Грубая брань зазвучала сначала в кабаках, а потом выплеснулась на улицы городов. В XIX веке сквернословие постепенно из ругани превратилось в основу языка фабричных рабочих и мастеровых.

В наше время мат используется:

1) для повышения эмоциональности речи,

2) эмоциональной разрядки,

3) оскорбления, унижения адресата речи,

4) демонстрации агрессии,

5) демонстрации отсутствия страха,

6) демонстрации раскованности, пренебрежительного отношения к системе запретов,

7) демонстрации принадлежности к «своим».

Но на самом деле сквернословие отражает скудость лексического запаса говорящего, неумение ориентироваться в ситуации наивысшего эмоционального подъема (радости или гнева).

Ещё в древности люди заметили, что слово благое, молитва, обладает целительной силой. Молитвой, словом исцеляли многие болезни. И в наше время к людям, пережившим трагедию, в первые же минуты приходят на помощь психологи, которые словом лечат душевные раны. Добрые, спокойные, утешительные слова могут поднять настроение, вернуть человеку уверенность в себе, укрепить его дух. Какие это слова? Психологи утверждают, что самой большой целебной силой обладают слова: добро, надежда, вера, любовь, счастье, красота.

Но, к сожалению, чаще мы слышим совсем другие слова.

Современная медицина утверждает, что осторожное, бережное обращение со словом – необходимый признак здорового образа жизни. В противном случае возникают болезни. Эта болезнь называется «копролалия». Название происходит от греческого копрос — кал, грязь и лалия — речь. Так в медицине называют болезненное, иногда непреодолимое влечение к циничной и нецензурной брани безо всякого повода. И вот такое влечение мы наблюдаем в последние годы у многих наших соотечественников.

1) Скверные слова присутствуют в лексике большинства народов. Но везде и всегда их употребление было ограничено или запрещено.

Современные учёные, используя новейшее оборудование, пытались доказать вредное воздействие мата. В конце XX века сотрудник института проблем управления Российской академии наук, основатель института квантовой генетики, биолог Петр Гарлев взялся за исследования, которые позволили создать аппарат, переводящий человеческие слова в электромагнитные колебания. А затем прослеживал, как они влияют на развитие молекул ДНК, которые отвечают за на-следственность человека.

Выяснилось, что некоторые бранные слова страшнее мин. Они взрываются в генетическом аппарате человека, искажая наследственные программы, вызывая мутации, приводящие к вырождению. Во время брани корежатся и рвутся хромосом Не рискуя экспериментировать на людях, ученые провели исследования на растениях. Опытам подверглись семена арабидопсиса. В течение нескольких недель, регулярно, по 3-4 часа в день, магнитофон поблизости начитывал матерщину. В результате большинство семян погибли, а выжившие стали генетическими уродами и изменили свой внешний вид. Можно самим провести такой опыт с семенами овса и посмотреть, какова всхожесть семян.

Интересен такой факт. Если человек при выбросе отрицательной энергии упоминает половые органы, это оказывает на них отрицательное влияние. Матерщинники рано становятся импотентами и приобретают урологические заболевания. Беда и в том, что необязательно браниться самому. Достаточно нечаянно услышанной ругани человеку, который сам никогда не ругался и он может заболеть.

В странах, где в национальных языках отсутствуют ругательства, указывающие на детородные органы, не обнаружено заболеваний Дауна и ДЦП.

Сегодня уже доказано, что ребенок в чреве матери слышит, что говорят взрослые. Он корчится в муках, не в силах защититься от мата родителей. Не потому ли в последние годы рождаются много детей с психическими и физическими отклонениями. Не тут ли среди прочего следует искать и причину вырождения нашего народа.

Ученый Болховитинов пишет, что хорошенькие девушки, из уст которых то и дело вылетает нецензурщина, обречены на скорое изменение черт лица. Исчезает нежность, миловидность, на смену приходит искривление губ. Деформация щек, приятная полнота лица исчезают, а острые личики принимают крысиный вид. Таково влияние мата.

Ученые-генетики признали употребление мата болезнью. И если ребенок регулярно ругается матом, не понимает никаких объяснений и делает это непроизвольно, то, скорее всего, потребуется вмешательство нейропсихолога

2) Все признают, что нецензурная брань в современном мире приобрела характер эпидемии. Психологи замечают, что употребление мата формирует зависимость, сходную с алкогольной, никотиновой, наркотической. В этом процессе наблюдаются такие 3 стадии:

1. первая стадия, когда человек впервые слышит нецензурное слово, он испытывает стыд, отвращение, брезгливость;
2. вторая стадия, когда человек впервые употребляет такое скверное слово — за компанию, для разрядки или напускной удали;
3. третья стадия-человек привыкает к этому слову, ему уже не стыдно употреблять его. В дальнейшем человек уже использует эти слова, не замечая этого. Ещё позже — он уже не может вообще изъясняться без мата, забывает другие слова.

 

Мат, нецензурная брань, грязные, оскорбительные слова — раньше их употребляли только в низших слоях общества, сейчас всё это мы слышим на улицах, во дворах, на детских площадках, в кинотеатрах, в телепередачах, из уст политических деятелей и артистов. Невольно вспоминаешь восточную пословицу: «Нет ничего заразнее слова».

 

 «Как избавиться от сквернословия?»

Психологи утверждают, что достаточно четырёх пунктов, чтобы перестать ругаться самому:

1. выработать отвращение и брезгливость к сквернословию:
2. избегать общения с людьми, которые употребляют нецензурные слова:
3. читать русскую классическую литературу;
4. запоминать стихотворения, афоризмы.

Мат – невинная привычка или разрушение человека?

Тему засилья матерной брани и ее пагубного влияния на человека наша газета ведет давно: о мате писали наши штатные и внештатные корреспонденты, свое мнение на страницах газеты высказывали и наши читатели. Размещенный недавно на сайте газеты материал под названием «Будем фотографировать матершинников?» вызвал в сети бурное обсуждение, причем, большинство комментирующих этот пост не стеснялись в выражениях. Впрочем, виртуальное пространство нецензурной лексикой не удивить, да что там виртуальное – мат окружает нас всюду в повседневной жизни, он уже достаточно уверенно себя чувствует в музыке и художественной литературе, он с одинаковой изощренностью вылетает из уст умудренных жизнью стариков и совсем юных мальчишек и девчонок. Что делать? Как оградить себя и детей от мата? И победима ли вообще нецензурная брань?

Ответы на эти вопросы в жаркой дискуссии искали участники Круглого стола, организованного нашей редакцией совместно с Центральной библиотекой. Среди участников – заведующая отделом культуры и туризма администрации Кольчугинского района Т.А. Беляева, заведующая Центральной библиотекой Т.А. Беляева, заведующая отделом обслуживания Центральной библиотеки Е.В. Костоправова, настоятель Свято-Покровского храма с. Давыдовское отец Владимир, православный журналист В.В. Дворников, психолог Е.И. Саленкова, хирург-стоматолог Д.Г. Котов, журналист и блогер С. Михайлов, руководитель молодежного клуба «Пульс» А.В. Дмитриева, житель города П. Власов, девятиклассники школ города.

Откуда пошел мат?

Сторонники мата (а таких, кстати, найдется немало) с уверенностью говорят: мат – это наши корни, наше все, мат неразделим с нашей историей, в стародавние времена матерились все: и крестьяне, и бояре, и посадские. Да что там – мат был обнаружен даже на новгородских грамотах XII века. Без мата, считает, например, наш внештатный автор Никита Шаров, русский язык, и без того доверху напичканный «заимышами», перестанет быть самобытным. А посему, по его мнению, мат можно назвать «спасителем русского языка». «С матом надо, как с девушкой, — бережно, тепло, с любовью. Мат снижает стресс и повышает болевой порог. Мат дает безграничные возможности по украшению своей речи», — написал Никита, а главный редактор «КВ» Е.В. Фролова зачитала это мнение перед началом дискуссии.

о. Владимир:

— Действительно, была найдена такая грамота, где вдова жалуется судье на то, что сосед назвал ее этим гадким словом. Откуда же взялся мат? Этими словами обозначали ритуальные действия сексуальных оргий. Жрецы специально возбуждали себя такими словами, чтобы создать оргию. Одним из важнейших предназначений этих слов в магических обрядах славян было наведение порчи на врага, проклятие его рода. Недаром эти слова связаны, в основном, с детородными органами мужчин и женщин и процессов воспроизводства.

Е.В. Фролова:

— Но сегодня нам сложно сказать однозначно: ругались или не ругались на Руси матом… Одни утверждают, что ругались все повально, другие – что, наоборот, это было редкостью, и за это жестоко наказывали…

В.В. Дворников:

— Я не согласен. Мое принципиальное мнение: если бы на Руси ругались матом все слои и так много, как сейчас, Россия не построила бы великую православную цивилизацию, не стала бы империей. То, что сегодня в России процветает мат и на верхах, и на каждом шагу, это не только не делает чести ни народу нашему, ни России, ни государству, ни властям, но и ведет к тому, что Россия скатывается и может потерять свое величие.

Что такое слова?

Тот факт, что слово материально, сегодня уже никто не оспаривает. «Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести», — написал поэт Вадим Шефнер, а слова матерные (и это тоже научно доказано) действительно разрушают, убивают человека на генетическом уровне.

о. Владимир:

— Последнее время активно пропагандируется понятие «органическая речь», введенное немецким психотерапевтом Носсратом Пезешкианом. Он первый обнаружил слова, программирующие болезни тела. Выражения-разрушители «С ума сойти, меня бесит, лопни мое терпение, я уже голову сломал, меня гложет, ножом по сердцу, сыт по горло…» и т.д. материализуются. И потом мы удивляемся, почему пришла болезнь, почему такая смертность среди мужского населения, которое, кстати, применяет нецензурную брань чаще, чем женское. А матери часто в раздражении называют своих детей «идиот», «дурак», не думая о том, что это сильное проклятье. Установлено, что пребывание в атмосфере мата вызывает в организме гормональный дисбаланс и мутацию молекул ДНК. Результат – более 30% мужчин от 30 до 60 лет имеют серьезные проблемы с потенцией. Проводились опыты воздействия на воду, в том числе и нецензурной бранью. Грязные слова меняли и спектр воды, и ее кристаллы. Такое же разрушение происходит и внутри человека, организм которого на 80% состоит из воды.

Е.В. Фролова:

— Многие из нас, наверняка встречались с такими фактами, что люди после инсульта, после парализации не могли говорить обычные слова, но совершенно чисто произносили матные. Не означает ли это, что за произношение бранных слов в организме человека отвечают совершенно другие нервные связи?

В.В. Дворников:

— Как языковед, я вам скажу, что в лингвистике мат называется инфернальной лексикой. По латыни «инфернум» означает ад. То есть ученые-филологи пришли к тому, что это адская лексика, пробуждающая самые низменные чувства в душе.

Т.А. Беляева:

— Я читала, что в Америке существует такой успешный опыт – объяснять детям смысл бранных слов и отправлять их помыть рот после того, как они произносят бранные слова…

М.Т. Беляева:

— У меня есть друзья, у которых замечательная речь. Но иногда бывают ситуации, что когда в их речи прозвучит это слово, сразу всем все становится понятно – как будто эти слова помогают найти какую-то наивысшую эмоциональную краску… Но однажды я услышала от батюшки, что ругнуться при ком-то матом – все равно, что плюнуть этому человеку в лицо, я стала серьезно над этим думать, в том числе и в отношении себя. Даже если это одно слово в год… Мне понравилась мысль о том, что мы свою судьбу пишем в том числе и словом, и мыслью…

А как же Пушкин, Есенин и Маяковский?

Начитанные сторонники употребления мата с большим удовольствием ссылаются на дошедшие до нас художественные произведения всеми любимых классиков, содержащие мат. Более того – солидные издательства публикуют такие произведения «без купюр»…

М.Т. Беляева:

— Эти люди приводят в пример Есенина и Пушкина, ссылаются на них, как будто они разговаривали этим языком. Это, скорее, исключение из правил, хулиганство… В юности я азартно прочитала Эдичку Лимонова, но потом не было желания возврата к этому автору. Да, он бравировал, бросал вызов обществу, эпатировал – там был сплошной мат.

Е.В. Костоправова:

— Книги в библиотеку приходят и с такой маркировкой: «18+». Вот одна из таких книг, ее автор Алексей Варламов, прозаик, филолог, лауреат многих престижных премий. Называется она «Душа моя Павел». На обложке книги написано: «Содержит нецензурную брань». Книга хорошая, отлично передает атмосферу 80-х годов в СССР глазами студента, попавшего в реальную жизнь из закрытого города. Но мы задумываемся: можно ли ее использовать в работе? В прошлом месяце я ездила на научно-практическую конференцию во Владимир по теме: «Роль литературы и чтения в формировании мировоззрения и образа жизни подрастающего поколения». Мы подняли тему в том числе и работы с литературой «18+». Как нам поступать? Можно ли ее использовать? Мы ведь работаем со школьниками, студентами… И нам ответили, что такую литературу надо рекомендовать для чтения подрастающему поколению, потому что нельзя их растить в парнике. Ведь из парника они выйдут во взрослую жизнь, а во взрослой жизни ругаются матом. Но это не значит, что, прочитав книгу, все они начнут ругаться матом. Нет! Принцип такой: информирован – значит, предупрежден.

М.Т. Беляева:

— И все-таки вы на этой конференции задали вопрос о неподготовленном читателе. Подготовленный читатель понимает, почему автор использует эту лексику. Но сегодняшний подросток не понимает, что это нужно для раскрытия атмосферы того времени, он просто читает и видит стиль написания литературного произведения…

В.В. Дворников:

— В художественной литературе все зависит от интеллигентности писателя и вообще человека искусства. Можно иметь высшее образование, даже два, можно быть кандидатом и доктором наук. Но если у тебя нет внутренней культуры, то ты будешь искать выражение мата. Вот есть известный писатель и филолог Алексей Варламов, а есть наш уважаемый земляк, филолог Валерий Лепахин – вы можете представить, чтобы он ругнулся матом или написал в своем рассказе мат? Это высококультурный, интеллигентный человек. А Пушкин, Лермонтов и Есенин велики не тем, что где-то когда-то употребили мат.

С. Михайлов:

— Я думаю, эти писатели сами относились к этим экзотическим исключениям в своем творчестве как, может быть, к какому-то баловству. Мало ли, в каких обстоятельствах они это писали! Мы понимаем, что парни были горячие: с дуэлями, с переживаниями, связанными женщинами. Но я не думаю, что они считали для себя нормой – писать мат-перемат налево-направо. Они понимали, что тогда и читателей у них будет немного…

Чем опасны бляха-муха и капец?

У нецензурной лексики есть свойство прикрываться вроде бы благозвучными словами и выражениями. Все эти «блин», «ёпрст», «бляха-муха», «капец», «ёжкин кот» — не что иное, как подмена мата, слова, намекающие на вполне конкретные матные выражения.

В.В. Дворников:

— В филологии их называют «шаловливой лексикой». Мало того, что это слова паразиты, но когда мы их произносим, у нас что подспудно возникает в уме и в душе? Все прекрасно понимают, что имеет человек в виду! А кто произносит такую «шаловливую лексику», тот потом может перейти и на более грубую.

Е.И. Саленкова:

— Взрослые же позволяют себе часто говорить «блин». А подразумевается под этим совсем другое слово. А дети слышат и повторяют.

о. Владимир:

— Смотря в каком значении. Блин горелый – это значит, комом. То есть что-то не удалось, не получилось. По пальцу ударил – блин! Горелый? Или же ты под этим словом другое слово подразумеваешь?..

Они же по-другому не понимают!

Среди прочих оправданий мата существует устойчивое понятие: в рабочей среде люди по-другому не понимают. На Круглом столе зашел разговор и об этом «непонимании».

о. Владимир:

— Оправдываясь, что люди ругаются матом, говорят о рабочей среде: они же по-другому не понимают! Вот я говорю нормальными словами, они не понимают, а я садану – он тут же идет и делает! А ведь это действие как раз бесовской силы! Бес и добивается, чтобы этот руководитель выругался матом.

Е.И. Саленкова:

— У представителей травмоопасных профессий это, действительно, в крови. Есть же известное выражение «материться как сапожник». Однажды у меня на приме был мужчина, начальник производственного подразделения, и я спросила его, как он разговаривает со своими подчиненными. Он отвечает: «Ну, я прихожу и говорю: Петр Петрович, будьте любезны, вы вот на этом станочке…» А потом, увидев мой взгляд, продолжил: «Ну как вы думаете я с ним разговариваю? Конечно, на ё и на м… Просто так доходчивее и быстрее. Но когда мы сидим на планерке, там ни одного такого слова не вылетает».

Т.А. Беляева:

— Сколько лет я работаю в этой библиотеке, я ни разу не слышала, чтобы в этих стенах кто-то ругнулся матом. Несмотря на то, что люди приходят разных возрастов и в разных состояниях…

В.В. Дворников:

— Я работал в нескольких коллективах, где даже интеллигентные и культурные люди ругались матом. Но все знали, что я не ругаюсь. И при мне старались никогда не материться, а если случайно у них такое слово вылетало, всегда говорили: «Простите!» Что касается тех, которые делают что-то только из-под палки, понимая только грубые слова, то об этом хорошо написал Валерий Лепахин: «Мы должны человека побеждать добром и любовью. Так воспитывать себя и ближнего, чтобы он, видя нашу доброжелательность и дружеское отношение, исполнил то, что мы просим».

Слово молодежи

Почему, в каких обстоятельствах человек вдруг начинает ругаться матом? На Круглом столе взрослые поделились своими историями, и они были очень похожи: хотелось повзрослеть, выглядеть на уровне авторитетных сверстников, заслужить уважение друзей.  Но в большинстве случаев выбор – ругаться или не ругаться матом дальше – помогла делать семья. Если родители не приемлют матерную брань, подросток, как правило, перебаливал этой заразой и возвращался к нормальной лексике. В советское время, кстати, в обществе к этому относились очень строго – можно было загреметь и на 15 суток.

Собственно, со временем мало что изменилось. Подростки начинают материться, чтобы казаться взрослее, выражать протест… И даже если этот мат не слышен в школьных коридорах, он прочно осел в соцсетях – в виде комментариев, постов, подписей к фотографиям и картинкам… Вот что рассказали нам наши девятиклассники.

Кирилл:

— Мат у нас является показателем авторитета. Тот, кто больше употребит таких слов, тот у нас самый образованный, самый независимый, самый высокий по статусу. А если не использует, то два варианта: либо он маменькин сыночек либо ботаник.

Д.Г. Котов:

— Молодежь находит, порой такие изощренные ругательства, какие я за всю свою жизнь не слышал!

Кирилл:

— У нас сейчас век научных технологий, появляются все новые и новые, большинство молодежи переходит в интернет, появляется вторичный сленг, и в этом сленге появляется мат. Молодежь сегодня делится на два типа: старой закалки, читающие… А есть те, кто следит за модой (подвороты, все такое…), для них сочетание моды и мата является показателем их более высокого уровня.

М.Т. Беляева:

— Скажите, Кирилл, вот вы образованный, начитанный молодой человек, у вас прекрасная речь… Не кажется ли вам, что современная молодежь использует два образа: если они не в сетях и не интернете, они могут прекрасно говорить, общаться, а переходя  в другое измерение, в интернет, они позволяют себе в том числе и нецензурную брань…

Кирилл:

— Да, вы совершенно правы. Молодежь сегодня, в большинстве, двуличная, она находится в двух средах. Первая – дома, в школе, когда надо показать себя с лучшей стороны. А когда молодежь попадает в свой круг общения – в те же самые соцсети, беседы, клубы – там она считает себя свободной, говорит обо всех – все подряд.

М.Т. Беляева:

— А можно прямой вопрос? Вы используете такую лексику?

Кирилл:

— Нет, это совершенно лишнее.

Мария:

— Я знаю много умных людей, которые используют мат, и с ними крайне приятно общаться, и я не считаю мат показателем какой-то необразованности и внутренней неинтеллигентности человека. Если мат к месту и если это добавляет окраску предложения, я не вижу в этом ничего плохого. Мои друзья, мое окружение – это достаточно образованные люди, в 16 лет они уже обсуждают Сорокина, Пелевина, Лимонова… Они используют мат, но в их речи это звучит крайне органично, красиво, к месту…

о. Владимир:

— По поводу органичного вплетения в речь мата — это примерно как цианистого калия положить в пирожное. А то, что ты отравишься – это уже вопрос другой.

Е.И. Саленкова:

— Сначала мат вплетается по одному словечку, а потом и все предложение состоит из мата. И тогда уже идет разрушение интеллекта и деградация.

Д.Г. Котов:

— Я приехал в Кольчугино с Урала, там меньше матерились, а тут – то ли народ другой? – бабушка при двухгодовалом внучике кроет матом! Я допускаю, что иногда можно ругнуться матом – когда допекло. Но когда им подменяют простую разговорную речь, это очень плохо. Мне неприятно, когда я прихожу на Пекшу купаться и слышу, как на берегу матюгаются подростки! Или идут по улице компании, и парни позволяют себе выругиваться при девчонках! А те только хихикают… Мне это непонятно!

А. Дмитриева:

— Я не ругаюсь матом вообще, и не ругалась никогда. И не курю, и не пью. И не страдаю нисколько. Я не считаю себя ботаником или каким-то недалеким человеком. Я работаю в молодежном клубе и прекрасно ориентируюсь в молодежной среде, у меня растет дочь-подросток, которая тоже вводит меня в подробности общения. Для меня мат – это, во-первых, невоспитанность, во-вторых, неуважение к тому, с кем ты разговариваешь матом и, в-третьих, ограниченный словарный запас. Я и своей дочери внушаю: это недостойно тебя. Пусть кто как хочет, так и делает, но из твоих уст это звучать не должно.

На днях мы шли вечером по улице и рядом с нами оказались трое мужчин, один из которых вел за руку маленькую девочку, которая, кажется, еще и говорить не умеет. И у них между собой звучал сплошной мат. Моя дочь взялась за голову и спросила: «Что вырастет из этого ребенка?» Она, подросток, об этом задумалась. Я рассказала, что наша газета предложила фотографировать подростков, которые ругаются матом. И мой ребенок говорит мне: это бессмысленно, потому что, во-первых, таким родителям плевать на своих детей, а во-вторых, если они позволяют своим детям так себя вести, то, скорее всего, они и сами себя так ведут. А когда родители открыто говорят ребенку: да, я знаю, что есть матные слова, что твои одноклассники так говорят, но это просто не достойно твоего поведения, то ребенок удивляется: а моя мама-то, оказывается, не прошлый век, она знает об этом, но от нее я никогда не слышал мат, и зачем я буду допускать это в своей жизни?

 Можно ли расслабиться от песен Шнурова?

Сегодня мы принимаем использование нецензурной брани в литературных произведениях, а завтра придем к более вызывающим вещам. Наша читательница Марина Захарова поделилась с нами информацией, опубликованной недавно в «Российской газете»: в Госдуме предложили разрешить музыкантам ругаться матом на концертах.

По мнению замглавы комитета Госдумы по информполитике, информационным технологиям и связи Андрея Свинцова, нецензурная брань может помочь артисту для выражения его таланта в творческом процессе.

А чтобы люди были предупреждены, на афишах он предлагает указывать информацию о возрастных ограничениях и сообщать об использовании нецензурной лексики. При этом к выступлениям в различных общественных местах предложенное правило применяться не должно. Разрешение касается только «сольников». Бороться с матом в первую очередь следует в семье, считает депутат.

Е.И. Саленкова:

— На Первом, главном, канале, в одной из передач посадили Шнура, и столько прозвучало хвалебных од его таланту. И хоть бы одно прозвучало стихотворение талантливое, им написанное! Кроме всех этих «пи-пи-пи» в его песнях, от которых вся молодежь дуреет…

Мария:

— То есть, по-вашему, если человек употребляет в своих песнях мат, то его нельзя показывать на федеральных каналах? Я могу послушать Биттлз, могу слушать Ролинг стоун, Квин, а могу послушать Егора Летова – голос поколений, который дает молодежи эмоциональную разрядку.

А. Дмитриева:

— Ты считаешь, что они на одном уровне?

Мария:

— Я говорю о том, что если Егор Летов где-то употребил мат, то не стоит на него спускать всех собак: типа какой он ужасный человек, он портит нам культуру, он портит наших детей!

П. Власов:

— Здесь прозвучало о том, что при прослушивании песен матершинников человек разряжается. А если бы этого не было бы, человечество потеряло бы что-то? Оно взорвется, если не будет иметь разрядку? Вообще, стоит ли это выпускать на массового зрителя, на экран?

А. Дмитриева:

— А что со мной стало за все эти годы? У меня нет этой разрядки – я не считаю нужным слушать матные песни, самой общаться матом. Я сама выступаю и не понимаю, как можно со сцены, в микрофон, на тысячную аудиторию спеть матом? Я не понимаю, в чем искусство и культура такого выступления. И дело вовсе не в поколении. Дело во взрослых, которые сделали такие ориентиры для своих детей, когда равняться нужно на Шнурова, на Летова.

Так в чем же заключается свобода?

Наш разговор продолжался более двух часов, дискуссия порой очень сильно накалялась, и, конечно же, двум поколениями было очень трудно услышать друг друга. Знают ли взрослые, насколько распространен мат среди молодежи? Конечно, знают. Нравится ли это им? Конечно, нет. Но готовы ли они уже завтра начать с себя и даже изредка, случайно не употреблять матные ругательства?..

С. Михайлов:

— На самом деле не надо прельщаться – старое поколение матерится не меньше. И большее разочарование, когда ты слышишь это от старшего поколения. Так тебя обложат, что мало не покажется. А мамаши с детьми? Выйдите на площадь – они и при детях матерятся, и на детей своих матом орут. В целом, использование мата зависит от двух вещей: от воспитания и от ощущения своей свободы. Ведь свобода – это не то, когда я могу, свобода – это что я могу сам себе запретить. Если мне что-то не нравится и если это начинает мною владеть, значит, я должен уметь взять это под контроль — иметь такую свободу своих действий. Я, например, пытаюсь сдерживаться, значит, уже какой-то процесс идет. Интернет – это, конечно, лукавая вещь, это всегда маска, псевдонимы, фейковые странички, но если ты даже там будешь пытаться себя сдерживать, тебе и в реальной жизни будет это сделать проще. И в интернете можно не материться. У меня, например, своя группа, и у меня есть правило – без пошлости и мата. Это сохраняет наш семейный контент — 0+, и к нам просто приятно зайти посмотреть. Что, кстати, многие отмечают.

Е.И. Саленкова:

— Маша, у меня такой прогноз вам: пройдет пять-десять лет и вы конкретно не будете ругаться матом, и реакция на мат у вас будет совершенно другая. А особенно когда у вас появится ребенок. И вы вспомните нашу сегодняшнюю беседу.

Кирилл:

— А я встану между Машей и Еленой Игоревной. Речь человека напрямую зависит от его внутренней среды. Проблема в том, что у каждого человека разное развитие, разное воспитание, разная самооценка. У поколения моего возраста нет индивидуальности. Они хотят быть похожи на кого-то.

М.Т. Беляева:

— Такие ребята, как Кирилл – самодостаточные, свободные в своих мыслях. Они знают, что смогут утвердиться в этом мире без этих слов. Они ему не нужны. Это же круто — быть не таким как все. Надо говорить об этом молодежи. Все курят, а ты – нет. Все ругаются – а ты нет!

о. Владимир:

— Все зависит от того, что вы хотите в жизни добиться. Если вы хотите добиться Царствия Небесного, то вы послушаете меня, а я вам скажу: это грех, который портит человека и ведет его к смерти – не физической (все мы умрем), а к духовной смерти. Существует программа: чтобы победить Россию, ее надо развратить. Все это идет с Запада, где уже идет волна возмущения: почему русские не допускают однополые браки?! Мол, мы лишаем человека свободы. А это верх разврата! Да, есть люди больные, но это же не говорит о том, что все мы должны стать больными. Да, увы, мат существует в семьях, и это ни к чему хорошему не приведет. Это приведет к разврату, развалу семей, рождению уродов-детей и так далее.

«Разговор ни о чем, который ничего не изменит», — так Мария охарактеризовала нашу встречу. Согласитесь ли вы с ней, уважаемые читатели, мы не знаем. Но многие взрослые участники Круглого стола не согласились.

А. Дмитриева:

— Почему не изменит? Вокруг меня уже обстановка меняется: я знаю, что со мной никто разговаривать матом не будет.

М.Т. Беляева:

— Я знаю, что буду очень внимательно следить за тем, что происходит вокруг. Поговорю со своими близкими. Почему это ничего не изменит?

По материалам газеты «Кольчугинские вести» от 09.12.2018

О неожиданной пользе сквернословия — BBC News Русская служба

• Тиффани Уэн
• BBC Future

21 марта 2016

Автор фото, Thinkstock

Привычка сквернословить, как правило, не говорит о человеке ничего хорошего, но при этом у брани есть и неожиданные плюсы, считает обозреватель BBC Future.

Я выросла с сестрой, которая значительно старше меня. Поэтому нет ничего удивительного в том, что уже к своим десяти годам я умела ругаться как сапожник.

И это еще довольно поздно: недавнее исследование показало, что дети начинаются ругаться с шести лет, а то и раньше. Брань в среднем составляет примерно 0,5-0,7% от всей речи – то есть за день средний человек может произносить до нескольких десятков неприличных слов, в зависимости от индивидуальной говорливости.

Площадная ругань — по словам тех, кто к ней не склонен — выставляет человека невежественным, грубым и не заслуживающим доверия.

Примерно то же самое в детстве объясняли нам мамы. Но у брани, оказывается, могут быть и плюсы: она помогает нам доносить мысли более убедительно и… легче переносить боль.

Не исключено, что сквернословие активирует иные отделы нашего мозга, чем остальной словарный запас.

По словам Ричарда Стивенса, автора книги «Белая ворона: почему хорошо быть плохим», мозг обрабатывает брань иначе, чем обычную речь. За последнюю отвечают кора головного мозга и ряд конкретных участков в его левом полушарии, в то время как брань ассоциируется с более эволюционно древними и примитивными отделами мозга.

«У людей, страдающих афазией (нарушениями сформировавшейся речи), обычно есть повреждения левого полушария мозга и затруднения с речью. Но есть и немало описанных случаев афазии, при которых пациенты могли довольно свободно пользоваться стереотипическим языком – то есть петь песни или сквернословить», — говорит Стивенс.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Сквернословие, возможно, задействует совершенно иные отделы нашего мозга, чем остальной словарный запас

«Исследования пациентов с синдромом Туретта, при котором иногда наблюдается импульсивное влечение к брани, дают основания полагать, что матерная ругань связана с более глубокими отделами мозга – с его подкорковыми ядрами».

Само собой, набор слов, признаваемых нецензурными, варьируется от культуры к культуре.

В английском языке глаголы swear и curse, обозначающие процесс произнесения брани, значат также «клясться» и «проклинать», что говорит нам о религиозных корнях английской табуированной лексики.

В средние века для англичанина особенно оскорбительно звучали именно проклятья, связанные с религией, а также вполне безобидное по нынешним временам «черт побери» (damn), говорит Мелисса Мор, автор недавно выпущенной книги по нецензурным ругательствам.

А вот грубые слова, обозначающие интимные части тела, воспринимались куда спокойнее. Они фигурировали в названиях улиц и фамилиях. «Есть свидетельства того, что людей это не коробило, — говорит Мор. – В условиях скученности, при фактическом отсутствии личного пространства, люди видели друг друга голыми куда чаще, чем сейчас. Поэтому части тела считались не столь табуированными».

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Эмоциональное воздействие брани на человека зависит от того, насколько сильно его распекали в детстве за использование «нехороших слов»

По словам Мор, все изменилось в эпоху Возрождения, когда более оскорбительными начали признавать бранные слова с сексуальным подтекстом.

«Но там, где не произошло протестантских революций, более грубыми все еще считаются религиозные проклятья», — замечает она.

То есть оскорбление религиозных фигур (и даже артефактов), скажем, в Испании или в Италии по-прежнему воспринимается как крепкое ругательство.

В азиатских культурах многие ругательства связаны с социальным статусом, предками и вопросом сохранения лица.

«Согласно распространенному мифу, в японском языке якобы нет бранных слов, — говорит Мор. – Но в японском есть слова, обозначающие практически любой аспект секса или испражнений, и, кроме того, множество оскорбительных формулировок, связанных с потерей лица. Поэтому в японском языке слово «дурак» – бака – звучит куда оскорбительнее, чем в английском».

«Японца можно оскорбить множеством разных способов, так что нет нужды много материться, чтобы донести до него всю степень вашего возмущения».

В языке жестов демонстрация дополнительного слова занимает время, поэтому используются другие приемы – к примеру, меняя последовательность знаков, можно привнести в предложение оттенок вульгарности или изменить значение слова.

«К примеру, многие грубые слова связаны с прикосновением к носу – такие как «уродливый», «скучный», «сноб» или «мочиться», — поясняет Донна Джо Наполи, профессор лингвистики из Суортмор-колледжа в американском штате Пенсильвания. – Поэтому прикосновение к носу – это способ добавить в речь гадостей».

Еще один пример – двойное прикосновение большим пальцем к подбородку с отставленным средним пальцем обозначает грубое действие с участием матери собеседника, так как аналогичный жест со всеми вытянутыми пальцами значит просто «мать».

Звучать убедительнее

В ходе недавно проведенных исследований выяснилось, что нецензурная брань способна также приносить пользу. Самый очевидный плюс – она помогает эффективнее донести свою мысль.

Вворачивая грубые слова, мы передаем не только смысл предложения, но и нашу эмоциональную реакцию.

Это позволяет нам выражать гнев, отвращение или боль или продемонстрировать собеседнику наше желание, чтобы тот держался подальше — не прибегая при этом к физическому насилию.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

В азиатских культурах человека можно оскорбить множеством разных способов

Ученые выяснили, что нецензурная брань способна усиливать эффективность и убедительность передаваемой информации, особенно если она употребляется для выражения приятного сюрприза. Это может относиться даже к политическим фигурам.

В 2014 году были опубликованы результаты исследования, в ходе которого испытуемым предлагали прочесть записи в блоге выдуманного политика.

Выяснилось, что записи, содержащие бранные слова, воспринимаются читающими как менее формальные и заставляют относиться к автору с большей симпатией.

В то же время испытуемые сказали, что это не заставило бы их голосовать за этого политика.

Ученые предположили, что такие результаты характерны именно для высказываний в интернете – что объяснимо, если учесть, что мы склонны чаще сквернословить в сети, чем в реальной жизни. К примеру, по итогам исследования «Твиттера» оказалось, что у пользователей этой платформы нецензурная брань составляет 1,15% текста, что на 64% больше, чем в живой речи.

Стивенс и его коллеги также провели серию опытов, продемонстрировавших, что сквернословие способно повышать устойчивость человека к боли.

Студенты-испытуемые, которые грубо ругались, держа руку в ведре с ледяной водой, могли продержаться дольше, чем говорившие цензурные слова.

«Помимо смещения болевого порога, у испытуемых наблюдалось также увеличение частоты сердечных сокращений. Когда человек бранится, у него учащается пульс, что говорит нам о том, что брань сама по себе вызывает эмоциональный отклик, — говорит Стивенс. – Таким образом, организм проявляет реакцию на стресс, и это действует как обезболивающее».

Дружеские матюги

Ученые считают, что степень полезности нецензурной брани для произносящего зависит от того, насколько табуированным, с его точки зрения, считается то или иное слово.

А это, в свою очередь, обычно определяется тем, как сильно человека распекали в детстве за использование таких слов.

Исследование 2013 года показало, что люди, которых в детстве чаще наказывали за брань, демонстрируют более выраженную кожно-гальваническую реакцию (она связана с физиологическим возбуждением) при чтении вслух списка матерных слов в лаборатории.

Вопреки распространенному мнению, нецензурная брань может обозначать и вежливое отношение.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

По данным исследований, брань способна учащать частоту сердечных сокращений – похоже, она завязана на эмоции

К примеру, новозеландские специалисты из Университета королевы Виктории в Веллингтоне изучили особенности использования слова «б***» в общении рабочих мыловаренного завода.

Выяснилось, что рабочие регулярно бранились в рамках своих бригад, но в общении с другими бригадами были более сдержаны.

Исследователи заключили, что в этом рабочем контексте грубое слово ассоциировалось с выражением солидарности и использовалось для сплочения бригады, снижения напряженности в ней и для уравнения людей с разными степенями ответственности и полномочий.

Сквернословя, они будто бы говорили: «я так хорошо тебя знаю, что могу позволить себе браниться при общении с тобой».

В общем, от сквернословия вроде бы есть определенная польза. Но что говорит о человеке привычка нецензурно ругаться?

Большинству из нас из личного опыта известно, почему стоит сдерживать язык в общении с начальником или с бабушкой: ругань производит плохое впечатление.

В ходе опросов, проведенных в 1970-х годах, матерщинников оценивали как менее компетентных и менее заслуживающих доверия.

В пятифакторной модели личности частота употребления нецензурной брани положительно коррелируется с невротизмом, экстраверсией и открытостью новому опыту, и отрицательно – с доброжелательностью и добросовестностью.

К счастью, дело этим не ограничивается.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Ругань помогает удовлетворить базовую человеческую потребность

В ходе недавнего исследования был в целом повержен миф о том, что склонность к брани – это показатель бедности речи, отсутствия хорошего образования и принадлежности к низшим социальным слоям.

Тимоти Джей и его коллеги выяснили, что сквернословие в целом коррелирует с общей гибкостью речи и не связано с недостатком словарного запаса.

Стивенс в уже упоминавшейся книге «Белая ворона» приводит выводы, сделанные в 2004 году специалистами Ланкастерского университета в Британии: в ее классовом обществе частота употребления нецензурной брани в целом тем ниже, чем выше класс, но при этом хорошо обеспеченные представители среднего класса ругаются больше, чем не столь зажиточные.

Похоже, на каком-то этапе люди перестают задумываться над тем, какое впечатление они производят.

«На социальных мероприятиях, где все ведут себя преувеличенно вежливо, может сложиться ситуация, когда никто особо не общается и не происходит ничего интересного, — говорит Стивенс. – А если вам кажется, что тут можно и ругнуться, то это может помочь растопить лед».

Не стоит игнорировать и еще один аспект.

«Табуированные слова есть у всех, — заключает Мор. – Ругань помогает нам удовлетворить базовую человеческую потребность».

Так что не стоит особенно сдерживаться, когда заедете себе по пальцу молотком.

Наука утверждает, что ругань полезна для вас

ругань обычно рассматривается как просто ленивый язык или оскорбительный упадок вежливости. Но, как показывает Эмма Бирн в своей книге Ругань полезна для вас: удивительная наука ненормативной лексики , новое исследование показывает, что ненормативная лексика имеет много положительных качеств, от поощрения доверия и совместной работы в офисе до повышения нашей терпимости к боли.

Когда National Geographic догнал Бирн в ее доме в Лондоне, она объяснила, почему люди — не единственные приматы, которые могут проклинать, и почему, хотя женщины сегодня ругаются больше, чем раньше, многие все еще считают это « неженственный.”

Предоставлено W.W. Norton & Company

Соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

Вы пишете: «Я испытывал определенную гордость за свою способность красочно и своевременно ругаться». Расскажите о своем отношении к ненормативной лексике и в каком смысле это хорошо для нас?

Моим первым воспоминанием о наказании за брань было то, что я назвал младшего брата четырехбуквенным словом twat , что, как мне показалось, было странным произношением слова twit .Мне было тогда около восьми лет; мой брат все еще был дошкольником. Моя мать замерла, а затем обняла меня ремнем вокруг уха. Это заставило меня понять, что некоторые слова обладают значительно большей силой, чем другие, и что простого сдвига в гласной достаточно, чтобы полностью изменить эмоциональное воздействие слова.

Мне всегда было любопытно, что, как мне говорили, я не должен интересовать, поэтому в своей карьере я оказался в области искусственного интеллекта, в которой преобладают мужчины.В моей личности есть определенная ругательство, что означает, что, как только кто-то говорит: «Нет, это не для тебя», я абсолютно должен знать об этом .

Однозначно, моё отношение к ругани. Я склонен использовать это как способ обозначить себя как более похожий на моих коллег-мужчин, например, иметь практическое знание правила офсайда в футболе. Это хороший способ убедиться, что меня не воспринимают как этого странного, другого человека, в зависимости от моего пола.

В Австралии и Новой Зеландии было проведено большое исследование, которое, возможно, не удивительно, в котором говорится, что шутливые оскорбления, особенно ругательства среди друзей, являются сильным сигналом степени доверия, которое разделяют эти друзья.Когда вы смотрите на стенограммы этих тематических исследований эффективных команд в таких секторах, как производство и ИТ, те, кто может шутить друг с другом, нарушая вежливую речь, которая включает в себя много ругательств, как правило, сообщают, что они доверяют друг другу больше .

Одна из причин такой сильной корреляции заключается в том, что ругань оказывает такое эмоциональное воздействие. Вы демонстрируете, что у вас есть сложная теория разума о человеке, с которым вы разговариваете, и что вы выяснили, где находится предел между тем, чтобы быть достаточно шокирующим, чтобы заставить его хихикать, или заметить, что вы использовали ее, но не настолько. шокирует, что они будут смертельно обижены.Трудно попасть прямо в яблочко. Использование нецензурных слов, подходящих для этого человека, показывает, насколько хорошо вы его знаете; и насколько хорошо вы понимаете их ментальную модель.

Разве смех сделал нас здоровыми?

Исследователи изучают, что смех может сделать для нашего здоровья. Смех — это больше, чем форма общения, он помогает людям процветать.

На написание этой книги вас вдохновило исследование, проведенное

доктором Ричардом Стивенсом . Расскажите об эксперименте и о том, почему он был важен для нашего понимания ругани.

Ричард Стивенс работает в Кильском университете в Великобритании. Он поведенческий психолог, которого интересует, почему мы делаем вещи, которые, как нам говорили, вредны для нас. В течение многих лет медицинские работники говорили, что ругань невероятно вредна для вас, если вам больно. Это то, что называют «катастрофической реакцией» — сосредоточение внимания на произошедшем негативном событии. По его мнению, если это так неадекватно, почему мы продолжаем это делать?

Изначально у него было 67 добровольцев, хотя он повторял это несколько раз.Он погрузил их руки в ледяную воду и произвел случайную выборку, использовали ли они ругательство или нейтральное слово, и сравнил, как долго они могут держать руки в ледяной воде. В среднем, когда они ругались, они могли держать руки в ледяной воде вдвое дольше, чем когда они использовали нейтральное слово. Это показывает, что результаты , но не адаптируются. Ругательства действительно позволяют дольше терпеть боль.

Всегда ли мужчины клянутся больше женщин? И если да, то почему?

Определенно , а не ! Историки английского языка описывают, как женщин одинаково хвалили за их умение выражать оскорбления и ругательства, вплоть до того момента, когда в 1673 году была опубликована книга Ричарда Аллестри под названием The Ladies Calling .Аллестри говорит, что женщины, которые ругаются, ведут себя биологически несовместимо с тем, чтобы быть женщиной, и в результате начинают приобретать мужские характеристики, такие как отрастание волос на лице или бесплодие. Он писал: «Нет звука более отвратительного для ушей Бога, чем клятва в устах женщины».

Сегодня у нас ужасно все еще на том же месте, мужчин против ругающихся женщин. Хотя считается, что женщины по-прежнему ругаются реже мужчин, из исследований мы знаем, что это не так.Они ругаются так же сильно, как и мужчины. Однако опросы общественного мнения показывают, что и мужчины, и женщины склонны гораздо более жестко судить о бранях женщин. И это суждение может иметь серьезные последствия. Например, когда женщины с раком груди или артритом ругаются из-за своего состояния, они с гораздо большей вероятностью потеряют друзей, особенно подруг. В то время как мужчины, которые ругаются по поводу таких состояний, как рак яичек, как правило, более тесно связаны с другими мужчинами, использующими тот же словарный запас. Представление о том, что ругань является законным средством выражения негативных эмоций, гораздо более ограничено для женщин.

Я был очарован, обнаружив, что ругаются не только люди, но и приматы! Расскажите о

Project Washoe .

В дикой природе шимпанзе заядлые потребители своих экскрементов, чтобы пометить свою территорию или показать свое раздражение. Итак, первое, что вы делаете, если хотите научить приматов языку жестов, — это приучать их к горшку. Это означает, что, как и человеческие дети в том же возрасте, они попадают под табу на экскременты. В Project Washoe признаком «грязного» было поднятие суставов пальцев к нижней части подбородка.И произошло то, что произошло спонтанно, без учения ученых, так это то, что шимпанзе начали использовать знак «грязный» точно так же, как мы используем наши собственные нецензурные слова.

Уошу — самка шимпанзе, которую в 1960-х годах усыновили Р. Аллен Гарднер и Беатрикс Т. Гарднер. Позже ее взял на себя исследователь из штата Вашингтон по имени Роджер Фаутс. Уошу был матриархом трех младших шимпанзе: Лулис, Тату и Дар. К тому времени, когда они привезли Лулиса, самого младшего, люди перестали учить их языку, поэтому они посмотрели, будут ли шимпанзе передавать язык из поколения в поколение, что они и сделали.

И не только это: как только они усвоили табу на туалет со знаком «грязный» как нечто постыдное, они начали использовать этот знак в качестве предостережения или выражения гнева, например ругательства. Когда Уошо и другие шимпанзе действительно злились, они ударяли костяшками пальцев по нижней стороне подбородка, так что вы могли слышать этот звук щелканья шимпанзе.

Уошу и другие шимпанзе подписывали такие вещи, как «Грязный Роджер!» или «Грязная обезьяна!» когда они были в гневе. Люди не учили их этому! Случилось так, что они усвоили это табу, у них был знак, связанный с этим табу, так что внезапно этот язык стал невероятно мощным, и его начали бросать, как настоящие экскременты, выбрасываемые дикими шимпанзе.

Вы говорите: «ругань — это сигнал — канарейка с грязным клювом в угольной шахте, — который говорит нам о наших социальных табу». Расскажите нам об этой идее и о том, как она изменилась на протяжении веков.

Пример, который знакомо большинству людей в англоязычных странах, — это богохульство. Некоторые части США по-прежнему более соблюдают христианство, чем другие, но в целом те языки, которые в другие эпохи привели бы к цензуре, теперь свободно используются в печатных и телевизионных СМИ.Тем не менее, «n-слово», которое когда-то использовалось в качестве названия книги Агаты Кристи и даже в детских стихотворениях, теперь является табу, потому что есть большее понимание того, что это болезненное напоминание о том, как афроамериканцы страдали из-за расизм на протяжении веков. В некоторых сообществах, где это использование восстанавливается, они говорят, что если я использую его, это иммунизирует меня от его негативных последствий.

Это пример слова, выпавшего из общего разговора и литературы в царство невыразимого.Это сильно отличается от совокупительной или экскреторной ругани тем, что вызывает разногласия. Самое замечательное в совокупительной и экскреторной ругани в том, что они присущи всему человечеству.

В цифровом мире вы можете ругать кого-то, даже не будучи лицом к лицу. Это меняет то, как мы ругаемся? И как будет выглядеть ругань в завтрашнем мире?

Одна из трудностей, связанных с руганью в онлайн-дискурсе, заключается в том, что она не имеет прямого воздействия, поэтому она позволяет людям набрасываться на человека, не считая человека, с которым они разговаривают, полностью человечным.Но проблема не в ругательствах. Можно сказать, что кто-то стоит меньше как человек, исходя из его расы, пола или сексуальной ориентации, используя самые вежливые выражения. Например, когда Дональд Трамп назвал Хиллари Клинтон «мерзкой женщиной» вместо того, чтобы использовать c-слово, большинство из нас смогли взломать код. Мы знали, что он имел в виду, но поскольку он не поклялся, это было воспринято как приемлемый дискурс.

Я думаю, что в будущем ругань неизбежно будет изобретена заново; мы видели, как это так сильно изменилось за эти годы.По мере изменения наших табу меняется и ядро ​​языка, способное удивлять, шокировать или оглушать эмоциональную часть мозга. Но я не могу предсказать, куда исчезнут эти табу.

Это интервью было отредактировано для большей ясности.

Саймон Уорролл курирует Книжный разговор . Следуйте за ним на Twitter или на simonworrallauthor.com .

Почему ругань — плохая привычка

Как тебе профессиональная эпитафия: «Я бы, наверное, не сказал слова на букву Ф».«Это недавнее причитание бывшего генерального директора Yahoo! Кэрол Бартц после ее внезапного увольнения по телефону из компании восемь месяцев назад. Однако Барц не просто позволил самым интуитивным проклятиям ускользнуть, как икота шампанского на конференции. Она засыпала аудиторию ненормативной лексикой на протяжении ее двух с половиной лет пребывания в технологическом гиганте. Ее нескромность, конечно, не полностью ее погубила. Но последовавшая за этим флотилия критики — вкупе с ее запоздалым сожалением — получила эта сквернословая женщина задается вопросом: не пора ли отказаться от слова на букву F?

Это будет непросто.Я люблю ругаться. Вы можете живо вспомнить свой первый поцелуй. Я не. Но я легко могу задействовать все чувства в игре, когда в первый раз проклял. Была влажная летняя ночь. Мне было около семи лет, и я сидел между братом и сестрой на заднем сиденье нашего зеленого универсала. Разрыв виниловой обивки ткнул мое голое бедро. Выпадение сахара в крови из-за слишком большого количества юных монетных дворов и твизлеров во время проезда в кино сделало всех нас нервными и неустойчивыми. Мы были семьей тигровых акул, запрограммированных на нападение.Мой брат внезапно сильно толкнул меня локтем, и я повернулся и прошипел: «Да пошел ты». Он ахнул. Повозка свернула. Не оборачиваясь, мой отец протянул открытую руку обратно в темноту и ударил меня по уху. Это не жало. Даже звук его золотого кольца колледжа не заставил меня вздрогнуть. Я чувствовал только восторг.

По крайней мере, я так думал. Теперь я знаю, благодаря Ричарду Стивенсу, старшему преподавателю психологии в Кильском университете в Великобритании, что мое нечестивое рычание вызвало выброс адреналина в моем организме.Несколько лет назад он изучал болеутоляющее действие проклятия, заставляя студентов погружать руки в ледяную воду на столько, сколько они могли вынести. Сначала они повторили проклятие по своему выбору; потом сказали безобидное слово. «Когда они ругались, они лучше переносили боль», — говорит Стивенс, который также отметил вышеупомянутый выброс адреналина. «Брань увеличивает частоту сердечных сокращений и вызывает реакцию организма« беги или сражайся »».

Если задуматься, это имеет смысл. Кто не оторвался после того, как обгорел кончик пальца или ушиб палец на ноге? И я, например, был взволнован, услышав, что иногда стоит говорить пошлости.Фактически, Стивенс начал свое исследование после того, как выслушал ругательства своей жены, когда она рожала их дочь. (Для справки, у меня была эпидуральная анестезия и, к счастью, короткие роды. Ни звука, ни звука.) Еще более интересным является тот факт, что Стивенс обнаружил, что самый незаконный язык приносит наибольшее облегчение. «Мы показали своего рода промежуточный эффект с менее суровыми словами», — говорит он. По сути, если проклятый , черт возьми, действует как Адвил, то , черт, , ну, Викодин.

Эти действительно плохие слова всегда были моими любимыми.Имея всего один окончательный слог и какофонию дуэльных согласных, они бьют в воздухе быстро и быстро, как батарея быстрых ударов. Даже закрывая глаза и представляя себе четыре буквы, от f до k , миловидным пузырьковым шрифтом, моя челюсть напрягается, а плечи подергиваются. Это потому, что бранные слова, кажется, накапливаются во фронтальной коре головного мозга, что связано с эмоциями; обычный язык находится в левой части мозга. (Зная это, легче понять, почему жертвы инсульта, которые теряют способность говорить, иногда все еще могут извергать ругательства так же ловко, как Сэмюэл Л.Джексон.) Кто бы ни придумал термин F-bomb , уловил как фонетическую мощь исходного слова, так и его громкость. И, на мой взгляд, одно хорошо сформулированное ругательство всегда лучше, чем забросать слушателя их вереницей.

Профессор Гарварда Стивен Пинкер согласен со мной. Его считают Миком Джаггером среди лингвистов, и он посвятил целую главу ненормативной лексике в своем бестселлере 2007 года «Вещество мысли: язык как окно в человеческую природу ». «Вы можете использовать нецензурное слово, например, fuck , чтобы просто пинговать эмоциональные центры мозга и подбодрить слушателя», — говорит Пинкер, который говорит мягко и заставляет скверные слова звучать так же изысканно, как французские макароны.«Но когда им злоупотребляют, это слово переходит от табу к нормальному и не дает того же эффекта. Мы видели, что это произошло в двадцатом веке».

Это происходит в каждом выпуске Jersey Shore и многих других телешоу. Исследование под хитрым названием «Среда для ненормативной лексики» сетевых программ в прайм-тайм, проведенное консервативной группой по защите прав родителей Parents Television Council, показало, что использование приглушенного или подавленного слова F с 2005 по 2010 год подскочило на 2409%. до 276 за эти пять лет.И это исследование даже не включает реалити-шоу о кабельных сетях, где можно услышать гудков , используемых как глагол, существительное, местоимение, прилагательное и герундий — все в одном предложении. Между прочим, серийные ругатели действительно получают возмездие, когда дело доходит до обезболивания. В 2011 году, продолжая свое первоначальное исследование, Стивенс обнаружил, что люди, которые ругались чрезмерно — до 60 раз в день, — не получали от этого никакого облегчения боли, потому что эмоциональная реакция мозга ослабевает после многократного воздействия.

Ты никогда не поймаешь меня на цепной ругани. Сила и привлекательность непристойного языка заключается в его способности обезоруживать. От кого-то вроде Снуки пахнет ругательствами от пуфа до кольца на пальце ноги. Вы не удивитесь, когда она взорвет шесть F-бомб за одно предложение. Я сравниваю такого рода злоупотребления с чрезмерным количеством пользователей. Если предложение — или маленькое черное платье — требует смелых украшений, шелкового шарфа и фетровой шляпы, пора пересмотреть свой гардероб или свой словарный запас. Я предпочитаю женщину, которая может небрежно проклинать, оригинальность, элегантность и авторитет.Кэрол Ломбард получила прозвище «профанный ангел», потому что выглядела как сильфида, но ругалась как грузчик.

Но моей личной иконой сквернословия всегда будет покойная Элизабет Тейлор. Десять лет назад я брал у нее интервью в ее доме в Бель-Эйр, с его белоснежным ковром и ослепляющей баккарой на каждой поверхности. Люди предупреждали меня, что она может быть непредсказуемой, как электрический угорь. Я был ошеломлен. Но через несколько минут после моего прибытия Тейлор назвала оттенок своего ярко-розового блеска для губ «шлюхой» и сказала мне, что некий коллега «действительно потрескал мне задницу».Далее она рассказала о ссоре с Ричардом Бертоном в самолете, который был разрешен к взлету. У Тейлора было экстрасенсорное ощущение, что рейс вот-вот потерпит крушение. Она повернулась к мужу и сказала: «К черту багаж. Я ухожу. «Услышав эту легенду экрана за шестьдесят с небольшим — и даму, не меньше, — я почувствовал себя непринужденно. Джонни Депп однажды сказал, что Тейлор» ругается, как матрос, и она веселая «.

Но, в отличие от меня, у Тейлора не было маленькой дочери, которая в то время подражала каждому ее слову.К тому же знаменитостям не обязательно пробиваться сквозь приличное общество. По мере того, как я становлюсь старше, я замечаю, что мои сверстники теперь подвергают себя цензуре, и я чувствую себя последней девушкой в ​​баре, невнятной и попивая коктейлем. Я не помню, чтобы кто-нибудь говорил «последний звонок», когда дело доходит до проклятия. Некоторые друзья говорят мне, что они отказались от этой привычки, когда стали родителями. Один говорит, что она перестала использовать большую кахуну ругательств после того, как сказала: «Я чертовски счастлива за них» в свадебном тосте, записанном на видео.

Ах, непроизвольная оплошность. Я тоже не доверяю своему мозгу или языку. В 1945 году Эмили Пост вела колонку о ненормативной лексике, которая представила меня до мелочей. Она отметила, что «хуже всего женщины с хорошими манерами, которые даже не подозревают, как часто они употребляют нецензурную лексику».

Или, если на то пошло, оскорблять людей по незнанию. Недавнее исследование Университета Аризоны, основанное на теории Стивенса о ругани и боли, подняло вопрос о социальной цене проклятий. В этом случае женщины, страдающие раком груди или ревматоидным артритом, носили диктофоны, и исследователи должным образом отметили, что они нецензурно бранят друзей и родственников.Они обнаружили, что проклинающие женщины — даже те, кто произносил относительно мягкую хрень — получали меньшую поддержку со стороны близких. «И дело не в том, что они ругали людей, что меня очень удивило», — говорит Меган Роббинс, ведущий автор исследования. «Вывод состоит в том, что людей как бы отталкивает противоречивое стереотипное поведение».

Теперь я действительно разорван. Непристойность кажется мне последним рубежом бунта. Пинкер говорит мне, что моему мозгу было бы легче заменить эвфемизмы, чем охладиться.Но когда я произношу одно вслух, я качаю головой и думаю, что лучше бы не сказал: «О, фиддлстики!»

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты. Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.

Что Библия говорит о «ругани» и «грязных словах»

Библия говорит больше, чем мы думаем

Посмотрите, что апостол Павел говорит о языке, который следует использовать христианам: «Следите за тем, как вы говорите.Не допускайте, чтобы изо рта выходило гадость или грязь Говори только то, что помогает, каждое слово — дар »(Ефесянам 4:29, MSG).

Павел также говорит: «Среди вас не должно быть даже намека на сексуальный грех. Не делай ничего нечистого. И не всегда хочется все больше и больше. Это не то, что должны делать святые люди Бога. Не должно быть ненормативной лексики, глупых разговоров или грязных шуток. Они не к месту. Вместо этого вы должны благодарить »(Ефесянам 5: 3-4, NIRV).

Значение слов может меняться

Может быть интересно проследить историю слов, чтобы выяснить, почему они рассматриваются как ненормативная лексика.Но эта информация не имеет ничего общего с тем, как люди используют эти слова в наше время.

Как христиане, мы должны задуматься о том, как эти слова воспринимаются в нашей культуре сегодня. Например:

• Что на самом деле люди имеют в виду, когда используют слово на букву «е»?
• Что они пытаются передать?
• Каково это, когда кто-то говорит это вам ?
• Есть ли способ, которым f-слово может укрепить других?
• Это когда-нибудь приносит пользу тем, кто это слышит?

Конечно, нет. Ненормативная лексика всегда негативна и оскорбительна. На самом деле, это равносильно словесному оскорблению — и Иисус хотел сказать несколько важных вещей о серьезности и проблемы (см. От Матфея 5:22).

Вместо этого мы должны говорить положительные и обнадеживающие слова. Апостол Павел говорит: «Да будет слово твое всегда милостивым, приправленным солью, чтобы ты знал, как тебе отвечать каждому» (Колоссянам 4: 6, ESV).

Все еще не уверены? Позвоните нам, чтобы получить бесплатную консультацию по телефону.Наши сотрудники будут рады обсудить с вами ваш вопрос!

Ресурсы
Если название в настоящее время недоступно через Focus on the Family, мы рекомендуем вам обратиться к другому розничному продавцу.

Подготовка к подростковому возрасту

Как жить с родителями… не теряя рассудка

Бум: Руководство для парней по взрослению

Жизнь на грани: руководство нового поколения к осмысленному будущему

Рефералы
Линия надежды с Доусоном Макаллистером

Молодая жизнь

Беспокоитесь о том, что слишком много ругаетесь? Наука говорит, что не надо быть

Ну, черт возьми.Может быть, ты первым делом поранил палец на ноге утром. Или какой-то легкомысленный пассажир заставил вас нажать на педаль тормоза на работу. Возможно, вам все это надоело, и вам хочется упасть на колени и проклинать небеса.

Если вы когда-либо подавляли желание выпустить на волю череду непристойностей, возможно, подумайте еще раз. Некоторые исследования показывают, что, возможно, было бы лучше просто позволить грязи улететь.

С научной точки зрения склонность к ненормативной лексике не такая уж плохая вещь.Исследования показали, что ругань снимает стресс, притупляет чувство боли, способствует духу товарищества среди сверстников и связана с такими качествами, как беглость речи, открытость и честность.

И эффекты проклятия бывают как физическими, так и психическими. Исследование, проведенное в 2018 году в журнале Psychology of Sport and Exercise , показало, что произнесение нескольких избранных слов во время тренировки действительно может сделать вас сильнее. В исследовании участники, которые ругались вслух, сжимая тиски, могли сжимать сильнее и дольше.ты, чем ударить кого-нибудь, — добавляет Джей, всемирно известный эксперт по проклятиям. «Мы разработали этот очень эффективный способ выражать свои эмоции и передавать их другим».

Обезболивающее

Любой, кто когда-либо ударил молотком по большому пальцу, может подтвердить, что ругань — довольно частая реакция на боль. Но в течение многих лет некоторые специалисты по боли считали, что проклятия в таких ситуациях мало помогают. Они предположили, что ругань может иметь «катастрофический» эффект, то есть побуждает людей преувеличивать или преувеличивать тяжесть боли.

В 2009 году исследователи из Школы психологии Кильского университета в Великобритании решили изучить, влияет ли ругань на чье-то переживание боли. Основываясь на предыдущих предположениях о том, что ругань является «неадаптивной» реакцией на боль, ученые предположили, что ругань может усугубить боль.

Но, к удивлению, ученые обнаружили, что ругань на самом деле увеличивает переносимость боли человеком. Команда поручила 67 студентам-добровольцам погрузить руки в ледяную воду так долго, пока они смогут справиться с этим, повторяя при этом нецензурное слово по своему выбору.Затем они снова провели эксперимент, но на этот раз ученики произнесли нейтральное, не табуированное слово. Исследовательская группа обнаружила, что добровольцы могли дольше держать руки в холодной воде, повторяя ругательство.

Кроме того, поскольку ругань сопровождалась учащением пульса, ученые полагают, что проклятие может вызвать у человека реакцию «бей или беги». Они предполагают, что ругань вызывает негативные эмоции, которые служат сигнальным звонком, предупреждая кого-то об опасности и запуская врожденный защитный механизм.

Damn Honest

Исследования показали, что ругань не только влияет на тело и разум, но и влияет на нашу социальную динамику. Исследование 2012 года показало, что ругань может повысить эффективность и убедительность аргументации. Кроме того, проклятия могут также вызывать эмоциональную реакцию на что-либо, не прибегая к физическому насилию.

И хотя многие могут подумать, что ругань не слишком приемлема, недавнее исследование показало, что люди, которые ругаются, на самом деле меньше лгут и обладают большей честностью.

После того, как ученые выяснили, как часто участники используют ненормативную лексику, они провели серию тестов, чтобы определить, насколько правдивым был человек. Исследовательская группа обнаружила положительную связь между ненормативной лексикой и честностью. Проклятия ассоциировались с меньшим количеством обмана на межличностном уровне и с более высоким уровнем честности в целом.

Свободно владеет сквернословием

Для многих использование ненормативной лексики — это не просто признак хамского поведения — распространенным предположением является то, что люди ругаются, потому что им не хватает словарного запаса, образования или даже интеллекта, чтобы выразить себя другими способами.Другими словами, когда язык терпит неудачу, мы ругаемся.

«Это форма лингвистического снобизма», — говорит Джей, имея в виду предполагаемую связь между руганью и интеллектом. «Это культурный стереотип. Но чем больше я углублялся в изучении языков, тем больше я осознавал, что каждый ученый-лингвист знает, что это неправда ».

Чтобы развенчать этот миф, в 2015 году Джей и группа исследователей изучили еще одну возможность — что «беглость — это беглость», независимо от лингвистического содержания. Психологи обнаружили, что свободное владение английским языком связано с беглостью ругательств.Другими словами, ругань на самом деле может быть признаком большего, а не меньшего интеллекта и более крепкого словарного запаса.

В ходе исследования исследователи попросили добровольцев придумать как можно больше слов, начинающихся с определенной буквы алфавита, за одну минуту. После этого они попросили добровольцев выговорить как можно больше нецензурных слов за один и тот же промежуток времени. Сравнивая оценки в обоих экспериментах на беглость речи, ученые обнаружили, что те, кто набрал больше очков в беглости речи, также были лучше подготовлены к тому, чтобы извергать непристойные выражения.

«Люди, которые умеют говорить, умеют произносить нецензурную лексику», — добавляет Джей. «Это не потому, что у них нет языка — это потому, что у них есть целый набор инструментов, полный слов».

Наука ругательства — Ассоциация психологических наук — APS

Зачем психологу изучать ругань? Знания в такой области имеют различное практическое значение внутри и вне сообщества психологической науки. За пределами научного сообщества знание табуированных языков является оправданием для частых консультаций по актуальным вечным вопросам: вредна ли ругань? Можно ли разрешить детям ругаться? Становится ли наша ругань хуже? Один из нас дал более 3000 интервью различным средствам массовой информации по вопросам, указанным выше, а также по поводу использования табуированных слов на телевидении, в рекламе, в профессиональном спорте, на радио, в музыке и фильмах.Помимо консультаций со СМИ, нужны показания экспертов по делам о сексуальных домогательствах, драке, пикетной речи, нарушении спокойствия и неуважении к суду.

Принимая во внимание постоянную потребность в эксперте для консультации по вышеупомянутым вопросам, странно, что ругательство оценивается так по-разному, когда ругань рассматривается с точки зрения психологической науки. Хотя с начала 1900-х годов о ругани были написаны сотни статей, они, как правило, происходят из областей, не относящихся к психологии, таких как социология, лингвистика и антропология.Когда ругань является частью психологического исследования, она редко бывает самоцелью.

Кристин Яншевиц

Гораздо чаще сильные оскорбительные слова используются в качестве эмоционально возбуждающих стимулов — инструментов для изучения влияния эмоций на психические процессы, такие как внимание и память.

Почему противоречие между общественностью и наукой? Неужели ругань как поведение выходит за рамки того, что должен изучать психолог? Поскольку на ругань так сильно влияют переменные, которые можно измерить на индивидуальном уровне, ученые-психологи (в большей степени, чем лингвисты, антропологи и социологи) имеют лучшую подготовку, чтобы отвечать на вопросы о ней.Другим объяснением относительного отсутствия внимания к этой теме является ориентация психологической науки на процессы (например, память), а не на области жизни (например, досуг), проблема, описанная Полом Розиным. Возможно, более сфокусированный на предметной области подход к психологическому исследованию лучше подходит для таких тем, как ругань и другие табуированные формы поведения.

Независимо от причины относительного отсутствия акцента на исследованиях ругани per se внутри психологической науки, извне научного сообщества все еще существует большой спрос на объяснения ругательств и связанных с ними явлений.Чтобы дать читателю представление о работе, которую мы, как психологи, изучаем ругань, мы делаем, давайте рассмотрим некоторые из часто задаваемых нам вопросов о ругани.

Нецензурная лексика — это проблема или вред?

Суды признают вред от слова в делах, связанных с дискриминацией или сексуальными домогательствами. Первоначальное оправдание наших законов о непристойности было основано на необоснованном предположении, что речь может развратить или развратить детей, но существует мало (если таковые имеются) данных социальных наук, демонстрирующих, что слово само по себе причиняет вред.Тесно связанная проблема заключается в способе определения вреда — вред чаще всего формулируется в терминах стандартов и чувств, таких как религиозные ценности или сексуальные нравы. Редко предпринимаются попытки количественно оценить вред с точки зрения объективно измеримых симптомов (например, нарушения сна, беспокойства). Ученые-психологи, безусловно, могли бы систематически пытаться установить поведенческие последствия ругани.

Нецензурная брань может сопровождаться любыми эмоциями и иметь положительный или отрицательный результат.Наша работа показывает, что большинство случаев употребления нецензурных слов не вызывает проблем. Мы знаем это, потому что записали более 10 000 эпизодов публичных ругательств со стороны детей и взрослых и редко наблюдали негативные последствия. Мы никогда не видели, чтобы публичная ругань приводила к физическому насилию. Большинство публичных употреблений табуированных слов не связано с гневом; они безобидны или приводят к положительным последствиям (например, вызывают юмор). Однако нет никаких описательных данных о ругательствах в частной обстановке, поэтому в этой области необходимо проделать дополнительную работу.

Таким образом, вместо того, чтобы считать ругань вредной или морально неправильной, можно получить более значимую информацию о ругани, задав вопрос о том, каких целей общения достигает ругань. Нецензурные слова могут привести к ряду результатов, например, когда они используются в позитивном ключе для шуток или рассказывания историй, управления стрессом, приспособления к толпе или вместо физической агрессии. Недавняя работа Stephens et al. даже показывает, что ругань связана с повышенной переносимостью боли. Это открытие предполагает, что ругань имеет катарсический эффект, который многие из нас, возможно, лично испытали в расстройстве или в ответ на боль.Несмотря на эти эмпирические данные, средства массовой информации обычно не принимают во внимание положительные последствия ругани. Это возможность для ученых-психологов помочь проинформировать средства массовой информации и лиц, определяющих политику, путем четкого описания диапазона результатов ругани, включая преимущества.

Плохо ли детям слышать или произносить нецензурные слова?

Вопрос о вреде для взрослых ругательств относится к таким вопросам, как словесные оскорбления, сексуальные домогательства и дискриминация. Когда в кадре появляются дети, ненормативная лексика становится проблемой для родителей и основанием для цензуры в средствах массовой информации и образовательных учреждениях.Учитывая повсеместность этой проблемы, интересно, что учебники психологии не рассматривают возникновение такого поведения в контексте развития или изучения языка.

Родители часто задаются вопросом, нормально ли такое поведение и как им на это реагировать. Наши данные показывают, что ругательства появляются к двум годам и становятся похожими на взрослых к 11-12 годам. К тому времени, когда дети идут в школу, их рабочий словарный запас состоит из 30-40 оскорбительных слов. Нам еще предстоит определить, что дети знают о значениях слов, которые они используют.Мы действительно знаем, что дети младшего возраста, вероятно, будут использовать более мягкие оскорбительные слова, чем дети старшего возраста и взрослые, чья лексика может включать более оскорбительные термины и слова с более тонкими социальными и культурными значениями. В настоящее время мы собираем данные, чтобы лучше понять, как развивается словарный запас ребенка.

Мы не знаем точно, как дети учат нецензурные слова, хотя это обучение является неотъемлемой частью изучения языка, и оно начинается в раннем возрасте. Независимо от того, ругаются ли дети (и взрослые), мы знаем, что они приобретают зависящий от контекста этикет ругательства — соответствующее «кто, что, где и когда» ругательства.Этот этикет определяет разницу между забавным и оскорбительным и требует дальнейшего изучения. Из данных интервью мы знаем, что молодые люди сообщают, что слышали эти слова от родителей, сверстников и братьев и сестер, а не из средств массовой информации.

Учитывая, что последствия употребления детьми нецензурной лексики часто упоминаются в качестве основы для цензуры, психологи должны постараться описать нормальный ход развития бранной лексики и этикета у ребенка.Важно ли пытаться подвергать детей цензуре с языка, который они уже знают? Хотя сами ученые-психологи не устанавливают языковые стандарты, они могут предоставить научные данные о том, что является нормальным для обсуждения этих вопросов.

ругательства стали более частыми в последние годы?

Это очень распространенный вопрос, и на него сложно ответить, потому что у нас нет исчерпывающих, надежных базовых данных о частоте до 1970-х годов для целей сравнения. Это правда, что мы подвергаемся большему количеству форм ругани с момента появления спутникового радио, кабельного телевидения и Интернета, но это не означает, что средний человек ругается чаще.В нашем недавнем подсчете частоты большая часть наших данных поступает от женщин (сокращение когда-то больших гендерных различий). Мы интерпретируем этот результат как отражение большей доли женщин в обществе (например, гораздо больше женщин в кампусах колледжей), чем как огрубление женщин. Наше предстоящее исследование также показывает, что наиболее часто записываемые табуированные слова оставались довольно стабильными за последние 30 лет. Англосаксонским словам, которые мы говорим, сотни лет, и большинство исторически оскорбительных сексуальных упоминаний все еще находятся в верхней части списка оскорблений; они не были вытеснены современным сленгом.Необходимо периодически собирать данные о частоте использования, чтобы ответить на вопросы о тенденциях в отношении нецензурной брани с течением времени.

Таким образом, наши данные не указывают на то, что наша культура «ухудшается» в отношении нецензурной брани. Когда возникает этот вопрос, мы также часто не осознаем влияние недавно принятых законов, предусматривающих наказание за ненормативную лексику, таких как законы о сексуальных домогательствах и дискриминации. Слежка за телефонными разговорами и электронной почтой на рабочем месте также ограничивает использование нами табуированных формулировок.

Все люди ругаются?

Мы можем ответить на этот вопрос, сказав, что все грамотные англоговорящие люди учатся ругаться на английском.Брань обычно состоит из 10 выражений и составляет около 0,5 процента от ежедневного объема словосочетания. Однако неинформативно думать о том, как ругается средний человек: контекстуальные, личностные и даже физиологические параметры имеют решающее значение для прогнозирования того, как будет происходить ругань. Хотя ругань пересекает социально-экономический статус и возрастные группы и сохраняется на протяжении всей жизни, она чаще встречается среди подростков и чаще встречается среди мужчин. Неуместная ругань может наблюдаться при повреждении лобной доли, расстройстве Туретта и афазии.

Нецензурная лексика положительно коррелирует с экстраверсией и является определяющей чертой личности типа А. Это отрицательно коррелирует с сознательностью, покладистостью, сексуальной тревогой и религиозностью. Эти отношения осложняются диапазоном значений в разнообразной группе табуированных слов. Некоторые религиозные люди могут избегать ненормативной лексики (религиозных терминов), но у них может быть меньше оговорок в отношении оскорбительных сексуальных терминов, которых избегали бы сексуально озабоченные. Нам еще предстоит систематически изучать ругань в отношении таких переменных, как импульсивность или психические состояния (например,г., шизофрения и биполярное расстройство). Это могут быть плодотворные пути для исследования нейронной основы эмоций и самоконтроля.

Табу-слова занимают уникальное место в языке, потому что однажды выученные, их использование в значительной степени зависит от контекста. Несмотря на то, что у нас есть описательные данные о частоте и самоотчетах о агрессивности и других лингвистических переменных, эти данные, как правило, поступают из выборок, в которых преобладают молодые белые американцы из среднего класса. Требуется гораздо более широкая и разнообразная выборка, чтобы лучше охарактеризовать использование языка табу, чтобы более точно ответить на все вопросы здесь.

Почему The & @ $! Мы ругаемся?

«Глупая и злая практика нечестивых проклятий и ругательств — порок настолько низменный и низкий, что каждый здравомыслящий человек ненавидит и презирает его».
— Джордж Вашингтон

«Меня обвинили в пошлости. Я говорю, что это чушь собачья.
— Мел Брукс

Неважно, категорически ли вы против нецензурной брани, как Джордж Вашингтон, или откровенно сквернословите, как Мел Брукс, вы не можете отрицать, что нецензурные выражения являются важной частью человеческого общения.Так что давайте отложим в сторону наши коленные рефлексы, наденем лабораторные халаты и рассмотрим проклятые слова со спокойной научной отстраненностью.

Будьте осторожны: в этой статье достаточно ругательств, чтобы получить рейтинг R. Эй, вы не можете приготовить омлет, не разбив несколько чертовых яиц!

Что делает слово плохим?

«Грязных» слов

Для того, чтобы слово квалифицировалось как нецензурное слово, оно должно иметь потенциальную возможность оскорбить — пересекая культурную черту в пределах запретной территории. Как правило, бранные слова исходят из запретных тем.Это довольно логично; тема закрыта, поэтому связанные слова также не предназначены для произнесения. Некоторые темы почти повсеместно табуированы — смерть, болезни, экскременты — знаете, мерзкие вещи . Секс — еще одно классическое табу — как английское «fuck!», Итальянское « fanculo !» и русский «блядь!» проиллюстрировать.

Но предпочтительные темы для ненормативной лексики также могут отражать различия между культурами. Немцы довольно спокойно относятся к сексу и наготе, поэтому редко используют ругательства сексуального характера.Эти слова произносятся так редко, что они все еще заставляют людей съеживаться. В результате « ficken » звучит для большинства носителей немецкого языка намного грязнее и злее, чем слово «fuck» для большинства носителей английского языка. Нецензурная брань на немецком языке делает вещи более приземленными и ориентированными на какашки с Kacke !, Mist ! и всемирно известный Scheiße ! — который используется так часто, что становится столь же безобидным, как «черт возьми».

Контекст

Но предмет — не единственный критерий для ругательства: контекст также играет большую роль.Секс может быть запретной темой, но только не в кабинете гинеколога. Попробуйте оскорбить кого-нибудь, используя медицинские термины, и ваша жертва, вероятно, просто запутается: «Вы только что назвали меня головкой репродуктивного органа ?» Среди друзей вы можете ругаться довольно небрежно и в шутку, но во время собеседования эти слова будут ужасно оскорбительными.

Богохульство

Высокое и святое, вырванное из контекста, порождает еще одну категорию ругательств: богохульство. Например, слова «Бог», «ад» и «Иисус Христос» безобидны в контексте проповеди, но могут резать, когда их выкрикивают в гневе.Так называемая «литургическая клятва» вознесена французскими канадцами на невероятную высоту. По-настоящему рассерженный квебекец может выпустить на волю настоящую травку, например: « Criss de calice de tabarnak d’osti de sacrament! », что буквально переводится как« Христос из чаши скинии воинства причастия! » По-английски это может показаться банальным, но это франко-канадский эквивалент града F-бомб.

Сила # & @%!

Подобно антибиотикам, проклятия могут потерять свою силу при чрезмерном использовании.Кабельное телевидение обильно засыпает американские гостиные таким количеством «чертовых», «дерьмов», «хуесосов» и «ублюдков», сколько Тони Сопрано и Эл Сверенген могут связать вместе. Итак, эти слова заставили вас съежиться или вы слишком много смотрели телевизор?

Трудно сказать, отражает ли рост ругательств на телевидении рост ругательств среди обычных американцев или телевидение «развратило» то, как американцы говорят. Тем не менее, результат тот же: все больше американцев получают прививки от этих слов — возможно, даже до иммунитета.Табу меняются, и ругань тоже должна.

Некоторые табу исчезают — «черт возьми» не несет в себе ту тяжесть огня и серы проклятия , которая когда-то была, — в то время как социальные изменения могут вызвать новые табу. До движения за гражданские права в Соединенных Штатах уничижительные эпитеты, описывающие расу, вероисповедание или сексуальную ориентацию, использовали самые разные обычные люди, которые ни на секунду не считали себя предрассудками. Сегодня эти слова, безусловно, являются табу. Но не всегда отрицательные эпитеты исключаются из обращения.Они могут поворачиваться на 180 градусов, когда их переназначили: «N-слово» — очевидный слон в комнате, но менее значимые примеры включают «чудак» или даже «ботаник».

Почему ругаемся?

«При определенных обстоятельствах ненормативная лексика облегчает даже молитву».
—Марк Твен

1. Катарсис

В большинстве случаев ругань — это эмоциональная реакция. Когда мы расстроены, удивлены или сердиты, проклятие дает нам эмоциональное освобождение.Эксперименты даже показали, что ругань увеличивает способность организма переносить боль. Чтобы проверить это, исследователи из Кильского университета в Великобритании попросили добровольцев держать руки в ледяной воде столько, сколько они могли это выдержать.

«Когда участники повторяли нецензурное слово, они могли держать руку в ледяной воде в среднем на 40 секунд дольше по сравнению с тем, когда они повторяли нецензурное слово. Кроме того, участники сообщили об уменьшении ощущаемой боли при ругани.”

2. Оскорбление, злоупотребление и изоляция

Проклятия не нужны, чтобы кого-то оскорбить — простое «ты уродливый» обычно передает суть — но они действительно повышают средний коэффициент , . Они также действуют как концентратор гнева: зачем объяснять своему соседу, что вы его ненавидите, когда «пошел на хуй» ставит этого проклятого злодея на его место всего двумя словами?

Обратите внимание: если вы ругаетесь на людей, которые вас не слышат (пассажиры в машинах, спортсмены по телевизору), вы просто выпускаете пар, который относится к предыдущей категории.

3. Групповая солидарность

У друзей ругань выполняет важную социальную функцию: делится словарным запасом и нарушает общественные табу, объединяет людей. Ритуальные оскорбления в адрес друга — это не оскорбление, а признак принадлежности к группе. В этом контексте fuckface , dickhead , bitch и asshole — все они могут быть выражением нежности. Люди склонны ругать больше в однополых группах сверстников и в спокойной атмосфере.Меньше всего ругаются, когда дела обстоят по-настоящему напряженно.

4. Стиль и акцент

Любой стендап-комик может сказать вам, что брань — мощный инструмент. Чаще всего удачное «ебать!» — это алхимический ингредиент, превращающий свинец в золото комедии. Вы не можете заявить более решительно, чем сбросив фторсодержащую бомбу там, где более робкая и расчетливая душа воспользуется старым скучным наречием. Нецензурные слова добавляют эмоций и срочности к нейтральным предложениям.

Почему ругань привлекает наше внимание?

Что касается вашего мозга, ругательства — это даже не слова — они представляют собой концентрированные сгустки эмоций. Они даже хранятся в совершенно другой части мозга , чем все остальные известные нам слова! Формальный язык хранится в области Брока и Вернике в мозгу. Проклятые слова, однако, хранятся в лимбической системе — сложной системе нейронных сетей, которые контролируют эмоции и влечения.

Вот почему один пациент, страдавший от тяжелой афазии (повреждение речевого центра в его мозгу после инсульта), все еще мог сказать «ну», «да», «да», «нет», «черт возьми» и «дерьмо». — хотя в остальном он потерял все способности речи.Он мог даже воспроизвести эти слова в соответствующем контексте, но когда исследователи попросили его прочитать их со страницы, он не смог этого сделать.

Это неврологическое понимание помогает объяснить, почему все попытки искоренить ругань на протяжении всей истории терпели неудачу. Запретить слова, которые на самом деле связаны с эмоциями, так же невозможно, как запретить сами эмоции. Знать человеческую природу — это ни хрена не сработает.

Почему некоторые слова «плохие»?

В этом выпуске мы выясняем, почему некоторые слова считаются плохими.Плюс: Почему люди говорят плохие слова? Почему детям не разрешается ругаться? Почему плохой средний палец? Взрослые, не волнуйтесь: в этом эпизоде ​​мы не будем употреблять плохих слов!

Загрузите наши учебные пособия: PDF | Google Slide | Расшифровка стенограммы

Но мы исследуем психологию и науку о мозге, стоящую за плохими словами, с Бенджамином Бергеном, профессором когнитивных наук Калифорнийского университета в Сан-Диего. Он автор книги What the F: What ругательства раскрывают наш язык, наш мозг и самих себя.

Загрузка …

«Почему некоторые слова плохие?» — Дашиелл, Северная Каролина.

Трудно дать однозначный ответ на вопрос, почему одни слова плохие, а другие нет, потому что у каждого слова своя история. Слова и их значения со временем меняются. Таким образом, одно слово может считаться «плохим» для одного поколения, а 100 лет спустя — неплохим. Кроме того, слова имеют разное значение в разных семьях, сообществах и культурах. Так что то, что плохо для одной культуры, не может считаться плохим для другой.

Но есть некоторые общие категории, в которые попадают «плохие» слова:

«Слова, которые в целом считаются плохими, обычно относятся к частям нашей жизни, о которых мы не любим говорить на публике, например, о функциях туалета», Бенджамин Берген говорит. Другие слова, которые часто считаются плохими, относятся к негативным способам говорить о людях и их религии, цвете кожи, способностях, поле и т. Д. Эти слова называются оскорблениями. И многие люди считают это худшим видом плохих слов.

Часто люди говорят плохие слова, когда испытывают сильные эмоции, и эти слова связаны с нашими эмоциями.Дети не исключение. «С самого детства мы узнали, что, когда люди взволнованы, расстроены, действительно счастливы, злы или грустны, это те слова, которые они используют. Поэтому, когда у нас есть эти сильные эмоции, мы также используем эти слова», — говорит Берген.