МЕОЦ. Синагога в Марьиной роще. Евреи Москвы.
Психология в еврейской семье или секреты древних традиций
«Жена должна соединиться с мужем также и в священных и возвышенных мыслях. Их сознания соединяются в одно… тогда они сами соединятся и Б-жественное присутствие будет между ними» Рамбан, Игерет акодеш.
Еврейская пара, бывшая под хупой и соблюдающая законы Торы – это практически гарантированно крепчайший и счастливый союз на долгие годы. Это семья, где супруги любят и уважают друг друга и с годами их любовь только крепнет. Еврейские мудрецы сравнивают брак и виноградной лозой. Почему именно с виноградом? Ответ прост: любой другой фрукт со временем либо сохнет, либо гниет, а виноград дает сок, вино из которого со временем становится только лучше и дороже.
В чем же секрет еврейского семейного счастья? Давайте попробуем разобраться.
По Торе любовь между двумя людьми зарождается не сразу, а после хупы. По мере того, как молодожены учатся понимать и принимать друг друга. На иврите слова «аава» – означает любовь, а однокоренное ему «ава» – давать. Любовь – это значит отдавать себя другому человеку и это одновременно и великое счастье и великий каждодневный труд. Не знакомый с психологией человек может оспорить утверждение о том, что любовь возникает только после свадьбы. Но жизнь показывает, что Тора права. По-настоящему отдавать себя человеку и принимать его дары можно только привыкнув, узнав и научившись принимать друг друга, а на это всегда нужно время. Ведь оставшись наедине и начав жить с человеком мы узнаем его с тех сторон, с которых не знали раньше. Каждодневная жизнь снимает все возможные маски, заглянуть под которые по-другому невозможно. Только тогда, когда две души, преодолев все шероховатости привыкания друг другу наконец-то становятся единым организмом, вот тогда наступает любовь. А все, что было до этого – можно именовать как угодно: привязанность, страсть, влюбленность, но чувство с котором можно прожить всю жизнь – ничего общего с ними не имеет. С точки зрения психологии – это знание чрезвычайно полезно. Оно избавляет от иллюзий и неоправданных надежд. Еврейские молодые люди помнят об этом. Не ждут чуда, а работают над его созданием, растят отношения и чтут свои традиции. Именно поэтому процент разочарований в браке после удачного шидуха закончившегося хупой – ничтожен.
Еще один секрет постоянной новизны отношений в еврейской семье – это «Таарат а-мишпаха» – законы чистоты и святости семейной жизни. Соблюдая их пара получает прекрасную возможность всегда смотреть друг на друга как в первый раз. Постоянно находится в состоянии влюбленности в супруга, строить отношения в которым нет места привыканию, а есть постоянное обновление и сильные эмоции. Весь секрет в еще одной древней традиции. Она связана с особенностями женского организма. В «Песне песней» говорится «Сестра моя, невеста моя», «Сестра моя, супруга моя» – это сказано не в коем случае не о кровосмесительных союзах, а о том, что соблюдая фазы изменений в женском организме супруги каждый месяц проходят две стадии отношений. Физическую и духовную. В дни близости супруги могут наслаждаться друг другом физически, в дни отдаления – они общаются, делятся мыслями и переживаниями, то есть становятся еще ближе друг к другу духовно. С точки зрения психологии, порядок и система в отношениях – это всегда большой плюс. Получая запрет чего-либо на какой-то срок, человек начинает желать этого чего-то гораздо больше, чем доступного в любой момент. Желать и ценить обладание. Эта мудрая традиция позволяет чувствам супругов обновляться и любовь в таких семьях с годами только крепнет.
И третий секрет семейного счастья евреев – это, конечно же, воспитание. Все мы родом из детства. И если с самых малых лет мальчик и девочка смотрят на отца и мать живущих в любви и уважении, у них закладывается программа: правильно так, как у родителей. Все, что по-другому мне не подходит. Программа эта сильна настолько, что люди неосознанно повторяют семейный сценарий из поколения в поколение. И если отец мальчика с детства говорил ему:
Автор: Александра Прилепская.
Young Hispanic Family Enjoying Meal At Home
Оставить комментарий
Читайте такжеТрадиции :: Федерация Еврейских общин России
Религия сохранила еврейский народ на всех перипетиях истории. Еврейский народ определяется не материальными или физическими критериями, а своей духовной силой, заряжаемой Торой и ее заповедями. Иудаизм полностью регламентирует все сферы жизни человека.
Соблюдение заповедей Торы – прямая обязанность каждого еврея. Выполняя заповеди, человек способствует раскрытию Б-жественности на земле, делает этот мир лучше.
В число традиционный образ жизни еврея входят создание семьи, изучение Торы, личная и общественная молитва, соблюдение Субботы и Праздников, добрые дела и благотворительность.
Молитва – это служение Всевышнему сердцем, это время, когда человек соединяется с Б-гом. Еврейская традиция рекомендует молиться в общине. Должно собраться вместе не менее 10 молящихся взрослых мужчин-евреев – миньян. Миньян символизирует «общину Б-га», в которой возможно произнесение особо священных моментов молитвы. Считается, что коллективная молитва всегда бывает услышана Всевышним.
Еврейская традиция одновременно и наше наследие, доставшиеся от предков, и то, что мы создаем сегодня, чтобы передать будущим поколениям.
Шаббат
Шабат (Суббота) – наделенный особой святостью седьмой день недели, в который запрещена работа. В Торе сказано: «Ибо в шесть дней создал Г-сподь небо и землю, моря и все, что в них, а в день седьмый покоился. Посему благословил Г-сподь день субботний и освятил его» (Шмот). Шабат наступает в пятницу с заходом солнца и выходит в субботу с выходом первых трех звезд. Начало субботы знаменует обязательное для женщин зажигание свечей за 18 минут до захода солнца. По окончанию субботы мужчина (глава семьи или общины) проводит церемонию «Авдалы» (зажигание свечи с несколькими фитилями, благовониями и благословением на традиционный напиток). Днем и вечером в Шабат устраиваются праздничные трапезы. В честь Шабата надевают праздничные одежды, в синагогах проходит торжественная субботняя молитва. Соблюдение законов Шабата – главный принцип иудаизма. Лишь в одном случае предписано нарушить законы субботы – ради спасения человеческой жизни.
Цдака
Цдака — оказание материальной или физической помощи другому, является одной из основных заповедей иудаизма. Само значение слова «цдака» в переводе с иврита означает не благотворительность, а справедливость. Этим подчеркивается, что подаяние является не чем-то особенным, а лишь способом восстановления справедливости. В Торе сказано: «…не ожесточи сердца своего и не сожми руки твоей пред нищим братом твоим. Но открой ему руку свою и дай ему…».
Выполнить заповедь цдаки можно здесь.
Праздники
В Торе есть три слова для обозначения дней, которые по-русски называются одним словом «праздник». Первое Хаг – слово, наиболее близкое по значению к русскому слову «праздник». Тора обозначает им только Песах, Шавуот и Суккот. Во времена Храма в эти праздники взрослые мужчины были обязаны совершить паломничество в Иерусалим.
Во времена Храма у праздников были религиозно-исторические и сельскохозяйственные значения, они выражали единство духовной и материальной жизни еврейского народа. Так, Песах, установленный в память об освобождении из Египта, – это одновременно праздник начала жатвы ячменя; Шавуот, день дарования Торы, – праздник начала жатвы пшеницы и сбора урожая фруктов; Суккот, установленный в память о пребывании народа Израиля в пустыне, – праздник окончания сбора урожая. Второе Моэд – «определенный день», «срок». Третье Микра кодеш – «созыв священного собрания». Так Тора называет праздничный день, когда работа запрещена. Во времена Храма в этот день все должны были собраться в Храме, чтобы совершать особое служение Всевышнему. Все эти три определения относятся к Песах, Шавуот и Суккот. Другие две даты, два праздника, упомянутые в Торе – Рош а-Шана (Новый Год) и Йом Кипур (Судный день), дни начала и окончания ежегодного Суда, творимого Всевышним.
Кроме вышеперечисленных, есть ряд праздников, возникших в память об определенных событиях: Ханука, Пурим, Лаг ба-Омер и пять дней всеобщих постов: пост Гедальи, десятое Тевета, пост Эстер, Семнадцатое тамуза и Девятое ава.
Отличительной особенностью еврейских праздников является не организация торжества, а возникающее у людей чувство сопричастности с данным событием, как если бы оно происходило с ними сегодня. Тора предписывает евреям чтить праздники и наслаждаться ими. Чтить праздник означает подготовиться к его наступлению. Наслаждаться – устраивать две праздничные трапезы. Перед каждой трапезой совершают кидуш – специальное благословение на вино.
Все, что галаха (еврейский закон) запрещает делать в субботу, запрещено делать и в праздники. Исключение составляют работы, связанные с приготовлением пищи. Так, например, в праздник разрешается зажигать огонь, но лишь от другого огня, зажженного накануне.
Обряды
Еврейское закон, Алаха, регламентирует все сферы жизни, и, соответственно, все важные вехи жизненного цикла сопровождаются особыми обрядами. Вокруг обрядов тысячелетиями складывалось множество обычаев, которые особенно важны и дороги для каждого еврея. Они дают возможность пережить заново опыт своего народа, ощутить себя его неотъемлемой частью, помогают сохранить свою самобытность и сохранить себя как народ. «А теперь, Израиль, чего Г-сподь, Б-г твой, требует от тебя? Чтобы следовать всем путям Его… чтобы соблюдать заповеди Г-спода и уставы Его для твоего же блага…»
Мицва (множественное число – мицвот) означает «заповедь». Соблюдение заповедей обязанность каждого иудея. Всего насчитывается 613 мицвот, 248 из них – положительные заповеди, т.е. повеления что-то сделать, а остальные 365 – отрицательные, т.е. запрещающие что-либо делать. Божественный источник заповедей означает их вечность и неизменность как абсолютных основ морали и права.
У евреев есть понятие «радость мицвы», то есть внутреннее удовлетворение и удовольствие, проистекающие от выполнения заповедей. В Торе говорится: «Бог пожелал удостоить Израиль, и потому Он увеличил Закон и умножил проистекающие из него мицвот».
Кашрут
Кашрут— свод предписаний и повелений, касающихся приема пищи. Тора подробно разъясняет, какие виды животных разрешены в пищу, а какие запрещены, когда можно есть, а когда нельзя, при каких условиях какой посудой можно пользоваться и так далее. Все фрукты и овощи разрешены, но требуют проверки на наличие насекомых, которые запрещены в пищу. Разрешены все виды рыба, имеющие чешую и плавники. Самые строгие законы касаются мяса.
Разрешенным к употреблению считается мясо жвачных животных с раздвоенными копытами. Кошерное животное должно быть забито специально обученным резником (шойхетом). В процессе кошерного забоя скота особое внимание уделяется безболезненности процесса.
Нож должен иметь определенную форму, быть остро заточенным и гладким. Это позволяет одним легким (без нажима) движением перерезать сонную артерию, пищевод, яремную вену и трахею со стороны шеи. Животное моментально теряет сознание и не чувствует боли (поскольку перерезаны нервы и прекращено кровоснабжение мозга). Также в пищу евреям запрещена кровь. Считается, что в крови живет душа, поэтому кровь выпускают и засыпают землей. После забоя обязательно проверяются органы – если они не совсем здоровы, мясо считается трефным и запрещается к употреблению в пищу.
Одним из основных правил кашрута является запрет есть мясное с молочным. В основе правила лежит этический принцип «не варить козленка в молоке матери его». Специалист, следящий за производством продуктов на предмет соблюдения правил кашрута, называется машгиах (наблюдающий).
Еврейский календарь
Еврейский календарь является лунно-солнечным. Дни и год отсчитывают по солнцу, а месяц — по фазе луны. Еврейский год состоит из 12 месяцев, есть полные месяцы – 30 дней, и неполные — 29 дней. С определенной периодичностью устанавливается високосный год, в нем есть дополнительный тринадцатый месяц. Первый день каждого месяца — новомесячье — называется «Рош Ходеш». В Рош-ходеш читают дополнительные праздничные молитвы, также это считается женским днем, есть традиция в этот день освобождать женщину от работы
Атрибутика иудаизма
При совершении обрядов используются обрядовые предметы (ритуальная утварь) – принадлежности, используемые при отправлении культа и совершении ритуальных церемоний в синагоге и в домашнем обиходе.
Обрядовые предметы обычно представляют собой произведения прикладного искусства – резьбы, чеканки, литья, вышивки и т. п. Форма обрядовых предметов определяется их назначением, а декоративная отделка связана с обрядовой символикой.
Мужчина и женщина. Русско-еврейские браки
Тамара Ляленкова: Тема сегодняшней программы – «Смешанные браки». Речь пойдет о русско-еврейских семьях: женах, мужьях, детях. Подобные браки в России получили распространение после революции, когда была отменена черта оседлости, а религиозная принадлежность перестала быть определяющей. Еврей и иудей стало неким общим понятием, скорее национальным признаком.
Первые смешанные семьи, как правило, состояли из жены-еврейки и русского мужа. Чуть позже традиция поменялась кардинально – русская жена и еврейский муж.
О мифах и реальности семейного русско-еврейского бытия я попросила рассказать научного сотрудника Центра русского фольклора Варвару Добровольскую.
Варвара Добровольская: Очень интересен стереотип, хрестоматийный, о том, что красный командир увозит из местечка дочку раввина, которая при этом рыжеволосая красавица. Все как положено: он проезжал, она стояла у калитки, он нагнулся, посадил на лошадь, увез, и она стала женой красного командира, соответственно, матерью, бабушкой, прабабушкой… Причем они очень смеются всегда, когда ты их спрашиваешь: «Ну, что, да, действительно, увозил от крыльца?» — «Да нет, — говорят, — папа был аптекарем, раввином не был, жил в Петербурге, и все было в порядке». Но семейная традиция – рассказывать о том, что она дочка раввина. Командир – понятно, русский. Чаще всего тоже очень стереотипный персонаж с Волги или сибиряк. Это очень типичный стереотип для рассказов о семьях, которые возникали в 20-30-е, предвоенные годы.
Потом появляются такие рассказы – в 40-50-е годы – о том, как русский дедушка, занимающий очень важную должность, не отказался от еврейской бабушки, за что поплатился, и тогда попал в лагеря, или не было продвижения по службе. А еще через некоторое время еврейская жена вообще отходит на периферию рассказов, потому что еврейская жена – это становится «средство передвижения», она уже в анекдот уходит. На первое место выступает русский муж или еврейский муж.
Считается, что евреи умеют устроиться. Если это рассматривается в концепте «муж – жена», то да, конечно, у нашего русского простофили, слава богу, еврейская жена, и вот она его, наконец, слава богу, вывела в люди. Просто разный подход к жизни. Обычно еврейские люди всегда говорят, что у них растет «нормальный гениальный еврейский ребенок». У русских все-таки несколько иной стереотип, и русская мама произносит фразу: «У нас девочка не очень красивая, в нее надо вкладывать денежки, чтобы там была умная, чтобы танцами занималась, музыкой. Не внешностью возьмет, но возьмет другим». На что еврейский папа отвечает совершенно сакраментальную, я считаю, фразу: «У меня некрасивая девочка?!» — и не разговаривает с мамой два дня. Ему в голову не может прийти, что у него некрасивая девочка.
Единственная проблема у девочек – это вопрос еврейского носа. Это довольно часто дискутируется – армяноидный тип или палестинский тип. Соответственно, если палестинский тип – будет яркой девочкой, а с армяноидным носом, со «шнобелем» надо что-то делать.
Любая еврейская семья точно знает, что если это ребенок от смешанного брака, то это все равно «наша кровь». А вот еврейские мамы при русских папах своих детей обычно осознают полукровками, хотя по законодательству государства Израиль они просто чистокровные евреи, и куда уж там дальше. Я-то своего ребенка не осознают полукровкой, то есть я русская, а ребенок у меня еврейский. Вот невестка всегда чужая. Мамы мальчиков – это интернациональная категория. Есть замечательный анекдот: «Дорогой Сема, ты уедешь в Израиль, ты там встретишь девушку, ты ее полюбишь. Ты знаешь, что она мне уже сейчас не нравится».
Причем это удивительно, еврейская женщина стереотип – скорее скажут, что она вкусно готовит. Ах, как готовят еврейские бабушки! И это будет разговор о еде. А когда будут говорить о русской жене, будут говорить о том, что она такая хозяйка, у нее все всегда чисто, а про еду даже не вспомнят. И основной конфликт в семьях с русской женой – это вопрос уборки. Еврейский муж мусорит. Еврейский мужчина, что бы ни говорили, привык, чтобы его обслуживали. В принципе, еврейский мальчик – это всегда умный мальчик, играет в шахматы, играет на скрипочке. В конце концов, это понятно: жена в лавке, а он читает тору. А для русской семьи главное достоинство мужа, он может быть 45 раз академиком, но гвоздь в русской семьей он должен уметь забить. В еврейской семье он должен заработать денег на то, чтобы кто-то забил этот гвоздь.
Я очень типичная русская жена еврейского человека. Действительно, очень часто снятся сны о погромах, о том, что моему ребенку и моему мужу угрожает некая ситуация. Такой очень сквозной мотив у русских жен еврейских мужей – это мотив погромов. У еврейских женщин практически мотив погрома отсутствует, сейчас во всяком случае, у моих ровесниц.
Тамара Ляленкова: Кроме того, бытовой антисемитизм также может повлиять на решение рожденного в смешанном браке ребенка выбрать национальность матери или отца.
— Я считала всегда своим недостатком то, что у меня еврейская кровь. Я не играла в волейбол, я не участвовала в том, в чем участвовали все дети. Потом, неряха я была. Я так и чувствовала, что я наполовину еврейка. Я же с мамой жила, папы с четырех лет не было. Потом я попала в детский дом и сказала там, что я еврейка, и, в общем-то, я себя плохо чувствовала. Пока я не говорила, что я еврейка, все было нормально. И мне говорят: «А зачем ты сказала? Ты не еврейка». Я говорю: «Как, я не еврейка…» Да все время говорят «жиды», это как воздух — антисемитизм.
Тамара Ляленкова: Это был фрагмент рассказа одной из респонденток Елены Носенко, автора книги «Быть или чувствовать». Она вот уже несколько десятилетий занимается проблемой формирования еврейской самоидентификации у потомков смешанных браков в современной России.
Елена Носенко: Дело в том, что почему-то как сами евреи, так особенно не евреи считают, что человек, родившийся в смешанном браке, вот такой русско-еврейский, украинско-еврейский, не важно, почему-то должен непременно выбрать еврейскую составляющую. Но ведь на самом деле принадлежность к какой-то этнической группе, к национальности, как у нас обычно говорят, — это не кровь, это не биологическое сообщества, а это культура и воспитание прежде всего. Генетически могут взяться черты внешние, могут взяться жесты, темперамент, даже, как устанавливают медики, предрасположенность к каким-то заболеваниям, но не черты характера. Действительно, люди, рожденные в смешанных браках, могут выбрать и не просто выбрать, а для них не существует проблемы морально-психологической, что они от кого-то или от чего-то отрекаются. То есть у потомков смешанного брака вот этого психологического момента предательства «моего народа» нет.
Тамара Ляленкова: Это так исторически сложилось: когда мужчина берет женщину иной национальности, иного вероисповедания – это нормально; а вот когда женщина выходит замуж за человека из другого общества – это, как правило, в традиционных культурах никогда не приветствовалось. Но вот что касается еврейского общества, то о нем в этом смысле трудно говорить, здесь все-таки другая ситуация.
Елена Носенко: Ситуация иная, и она иная дважды. Если говорить о еврейской религиозной традиции, евреем считается человек, либо исповедующий иудаизм, и тогда не важно, действительно, какой национальности, либо это человек, рожденный матерью-еврейкой. Поэтому женитьба на не еврейке не то что не поощрялась, а такой ребенок не считался евреем со всеми вытекающими последствиями. Но это было характерно и сейчас характерно для религиозных кругов.
— Папа мой рожден евреем. У него первая жена была тоже русская. А в то время, для того чтобы соединиться, надо было принять одну веру. Он крестился. И после того, как он крестился, ему написали «русский», но они мне выбора не оставили. Когда я вышла замуж за Сашу, стали мне доказывать, что я еврейка, а не русская. А там среда очень трудная, потому что отец – полковник, а мать – домохозяйка, они меня не принимали у себя в доме практически.
Елена Носенко: Происходит очень любопытное явление: очень небольшая часть людей действительно стремится приобщиться к еврейской культуре и традиции, часто не приобщаясь к иудаизму, а часть людей сознательно, осознанно принимает православие. Среди моих респондентов есть самая многочисленная, кстати, группа людей (которую я называю с «двойственной, переходной, расколотой идентичностью»), которые действительно колеблются, которые когда-то чувствуют себя русскими, когда-то — евреями, то чувствуют себя одновременно русскими и евреями и проводят в таких колебаниях всю свою сознательную жизнь.
— Я знала с детства, что я еврейка, что дедушка с бабушкой евреи. И все, это ничего не значило. А потом семья мужа, чисто еврейская семья, абсолютно, знаете, такая еврейская тусовка, но абсолютно не религиозная, — мы жили с ними очень долго. Чувство ответственности огромное за семью, особые семейные отношения, отношение к жене. Потом попали в Израиль первый раз с мужем, я туда приехала, будучи христианкой, мы там были везде – ничего не шевельнулось внутри. Но зато, когда я впервые к Стене плача попала, я думаю, что именно там я поняла, что я еврейка. И вот если ты еврей, то ты там хоть пляши, хоть скачи где угодно, куда тебя ни закинет, вот это есть в тебе и все.
Тамара Ляленкова: Насколько важно вообще иметь национальность человеку? Или это не так важно – знать о том, кто ты?
Елена Носенко: Важно! Этническая и национальная идентичность – это одна из идентичностей человека. Человек все время идентифицирует себя с чем-то, грубо говоря: я – человек, я – женщина, я – россиянка, я – русская, я — православная, я – жена, я – мать и так далее. И вот в эпоху современной модернизации, глобализации человек испытывает угрозу вот этой этнической, а также национальной идентичности. Потому что люди не хотят стирания этих отличий, потому что потеряется важная часть культурной составляющей.
Региональный этап конкурса «Семья года» стартовал в ЕАО
Девиз конкурса «Моя семья – моя Россия». Итоги регионального этапа в Еврейской автономной области подведут в начале июня. Победители получат право представить Еврейскую автономную область на всероссийском этапе.
Общее руководство проведением регионального этапа конкурса осуществляет Организационный комитет, в который вошли представители органов власти, образовательных организаций, общественных объединений области.
К участию в региональном этапе конкурса «Семья года 2021» приглашаются социально активные семьи из Еврейской автономной области, в которых сохраняются семейные традиции и создаются благоприятные условия для развития детей.
В соответствии с положением о региональном этапе, конкурс проводится по пяти номинациям. Для каждой из них есть особые требования.
Так, в номинации «Многодетная семья» принимают участие семьи, которые успешно воспитывают (или воспитали) пятерых и более детей, в том числе и приёмных, а также активно участвуют в социально значимых мероприятиях и общественной жизни района/города/поселения/области.
В номинации «Молодая семья» принимают участие молодые семьи (возраст супругов – до 35 лет), воспитывающие одного и более детей, в том числе и приёмных, а также занимающиеся общественно-полезной, трудовой или творческой деятельностью, уделяющие большое внимание занятиям физической культурой и спортом, ведущие здоровый образ жизни.
В номинации «Сельская семья» принимают участие семьи, проживающие в сельской местности, внесшие вклад в развитие сельской территории, имеющие достижения в труде, творчестве, спорте, воспитании детей.
В номинации «Золотая семья» принимают участие семьи, члены которых прожили в браке не менее 50 лет, являются примером приверженности семейным ценностям, укрепления многопоколенных связей, гражданственности и патриотизма.
В номинации «Семья – хранитель традиций» принимают участие семьи, сохраняющие традиции национальной культуры, обычаи семьи, историю своего рода, приверженность семейной профессии.
Для участия в конкурсе, помимо персональных документов, семья предоставляет на суд конкурсной комиссии так называемый «Семейный портрет». Он включает в себя семейные фотографии, а также рассказ об истории семьи и её традициях.
Итак, чтобы принять участие в региональном этап конкурса следует иметь ввиду, что:
до 20 мая — конкурс проводится на уровне муниципальных образований;
до 25 мая – предоставляются материалы в Оргкомитет конкурса;
до 5 июня – подводятся итоги, определяются победители.
Подробности в Положении о конкурсе «Семья года – 2020»
Спасение и сопротивление | Энциклопедия Холокоста
Спасение и сопротивление Спрятавшись или бежав с территорий, контролируемых Германией, некоторые евреи смогли избежать смерти, уготовленной им нацистским планом «Окончательное решение еврейского вопроса», который предполагал уничтожение всех евреев в Европе. Большинство неевреев не содействовали, но и не мешали исполнению «Окончательного решения». Помогавших еврейским беженцам было относительно немного. Среди них были те, кто делал это из ненависти к нацистскому расизму, из сочувствия к его жертвам, а также по религиозным или моральным соображениям. В редких случаях в спасении евреев участвовали не только отдельные люди, но и целые общины. При этом они шли на огромный риск. Во многих местах предоставление укрытия евреям каралось смертной казнью.
В 1940 — 1944 гг. жители протестантской деревни Шамбон-сюр-Линьон в Южной Франции укрыли у себя тысячи беженцев, по большей части евреев. Движимые религиозными убеждениями и моральным долгом, они были полны решимости спасти людей, невзирая на очевидную опасность. Беженцев, в том числе многих детей, прятали в домах и окрестных католических женских и мужских монастырях. Кроме того, один из жителей Шамбон-сюр-Линьон помогал тайно переправлять беженцев в нейтральную Швейцарию.
На территории всей оккупированной Европы многие евреи оказывали вооруженное сопротивление. Индивидуально и группами они принимали участие в запланированных или спонтанных акциях сопротивления вермахту. Еврейские партизанские отряды действовали во Франции и Бельгии. Особенно высокая партизанская активность наблюдалась на востоке, где бойцы сопротивления создавали тайные базы в густых лесах или на территориях гетто. Из-за распространенности антисемитизма они практически не получали поддержки со стороны населения. Тем не менее в лесах Восточной Европы с немцами воевали от 20 000 до 30 000 еврейских бойцов.
Основной формой еврейского сопротивления было организованное вооруженное противодействие. Однако во многих европейских странах еврейское сопротивление выражалось в оказании помощи жертвам, спасательных операциях и духовном неподчинении. Духовное сопротивление нацистскому геноциду заключалось в сохранении еврейских культурных традиций и проведении религиозных обрядов.
КЛЮЧЕВЫЕ ДАТЫ
13 ФЕВРАЛЯ 1943 г.
ПРОТЕСТАНТСКИЙ ПАСТОР АРЕСТОВАН ЗА ПОМОЩЬ ЕВРЕЯМ ВО ФРАНЦИИ
В Шамбон-сюр-Линьон арестован пастор Андре Трокме. Кроме того, взяты под арест Эдуард Тейи, администратор школы Севеноль и одновременно священник, а также Рожер Дарсизак, директор общественной школы для мальчиков. Всех троих ссылают в лагерь Сен-Пол д’Эйе под Лиможем. С 1940 по 1944 гг. эти люди руководили действиями протестантской общины Шамбон-сюр-Линьон, направленными на спасение 5 000 человек, более половины из которых были евреями. Они укрывали беженцев в домах, школах, местных мужских и женских монастырях, предоставляли фальшивые удостоверения личности, помогали переправлять беженцев через границу в нейтральную Швейцарию. В застенках Трокме, Тейи и Дарсизак проводят протестантские службы, беседуют с другими узниками. Пробыв в заключении больше месяца, все трое получают шанс выйти на свободу. Однако они должны присягнуть на верность маршалу Филиппу Петену и подчиняться приказам вишистского правительства Франции. Дарсизак подписывает бумагу, и его немедленно освобождают. Трокме и Тейи отказываются, поскольку присяга идет вразрез с их убеждениями. Тем не менее их также отпускают на следующий день. Все трое возвращаются в Шамбон-сюр-Линьон, где продолжают спасать евреев.
4 АВГУСТА 1944 г.
АРЕСТОВАНА ЕВРЕЙСКАЯ СЕМЬЯ, СКРЫВАЮЩАЯСЯ В АМСТЕРДАМЕ
Когда в 1942 г. начинаются депортации из Нидерландов в лагеря смерти в Польше, Анна Франк, ее семья и четверо других людей скрываются в потайной комнате на чердаке дома в Амстердаме. При поддержке друзей, помогавших им, рискуя собственной жизнью, семья Франк живет в укрытии два года. В это время Анна ведет дневник, куда записывает свои опасения, надежды и переживания. 4 августа 1944 г. местонахождение семьи Франк и остальных четырех человек обнаруживают и всех арестовывают. Семью Франк ссылают в пересылочный лагерь Вестерборк и затем депортируют в Освенцим-Биркенау. Ближе к концу войны Анну и ее сестру эвакуируют и направляют в Берген-Бельзен. Там весной 1945 г. обе умирают от тифа. Из всей семьи выживает лишь один отец. Анна Франк — одна из сотен тысяч еврейских детей, погибших во время Холокоста. После ареста дневник Анны Франк был найден и после войны опубликован на многих языках.
21 ОКТЯБРЯ 1944 г.
НЕМЕЦКИЙ ПРОМЫШЛЕННИК СПАСАЕТ РАБОЧИХ-ЕВРЕЕВ
Немецкий промышленник Оскар Шиндлер переводит своих рабочих-евреев из концентрационного лагеря Плашува на фабрику в Брюннлице (Судетская область). Этот перевод он объясняет необходимостью выполнять военный заказ. В результате Шиндлер спасает более 1 000 евреев. Весной 1939 — 1940 гг. Шиндлер открыл фабрику эмалированных изделий на окраинах польского города Кракова. За два следующих года число рабочих еврейского происхождения на фабрике увеличилось. До 1942 г. эти евреи жили в Краковском гетто под постоянным страхом не пройти проверку на трудоспособность, регулярно осуществляемую гитлеровцами. Шиндлер защищал своих рабочих-евреев, фальсифицируя фабричные документы: менял возраст рабочих и приписывал им профессии, считавшиеся необходимыми для обеспечения нужд немецкой военной машины. В марте 1943 г. Краковское гетто было ликвидировано, а рабочие переведены в лагерь Плашув. Евреи Шиндлера продолжили работать на его фабрике до октября 1944 г., когда Плашув эвакуировали ввиду наступления советских частей. Большинство пленных направили сразу в лагеря смерти. Воспользовавшись своими связями в СС, Шиндлер получил разрешение перевести более 1 000 рабочих-евреев на фабрику в Брюннлице. Евреи остаются под защитой Шиндлера до освобождения в мае 1945 г. Шиндлер бежит в Западную Европу и возвращается в Германию после войны.
О нас
ЕСОД — это современное здание, построенное в 2005 году и за эти годы ставшее домом для многих еврейских организаций Санкт-Петербурга. Основной целью ЕСОДа было создание общегородского еврейского культурного центра для людей всех возрастов и интересов.
Сегодня центры, подобные ЕСОДу, находятся в Москве, Одессе, Харькове и Киеве. Стремясь вернуть еврейский народ к нашему наследию и традиции, Джойнт поддерживает эту сеть еврейских общинных центров, предлагающих разнообразные культурные, образовательные и общинные программы, а также большое количество проектов, направленных на возрождение еврейского самосознания.
Во все времена основой еврейской жизни была община, потому что только в сообществе возможна полноценная культурная, духовная и социальная жизнь, основанная на таких еврейских ценностях как образование, традиции, взаимоответственность и благотворительность.
Основной составляющей общины, несомненно, является семья. Ведь именно от родителей мы получаем багаж ценностей, традиций и знаний необходимых нам для жизни. В ЕСОДе все члены семьи, от самых юных до людей почтенного возраста, смогут найти программы и занятия для себя.
Самых маленьких гостей ЕСОДа ждут два детских садика, просторная и современная игротека, развивающие студии, театральные спектакли, детские лагеря и яркие празднования еврейских праздников.
Подростки и молодежь могут принять участие в лидерских программах Лехава и Лехава Junior
Взрослые — заинтересоваться музыкальной клезмерской мастерской, изучить иврит или стать слушателем лектория Эйтана.
Для студентов проходят празднования Шаббата и организовываются бесплатные семи и 10-дневные поездки в Израиль.
Молодые семьи приглашаются интересно провести выходные на выездных Шаббатонах, а также отдохнуть в наших летних семейный лагерях.
Люди пожилого возраста участвуют в программах социальной, медицинской или материальной помощи.
Люди, заинтересованные в развитии карьеры, найдут для себя подходящие программы развития в области компьютерных технологий, изучения языков и развития коммуникативных навыков.
Всех без исключения мы приглашаем участвовать в культурных мероприятиях, выставках, концертах, проходящих в прекрасном зале ЕСОДа и, конечно, отмечать с нами праздники еврейского календаря.
Мы всегда рады волонтерам и людям, готовым оказывать помощь и содействие в развитии еврейской жизни в Санкт-Петербурге. Это наша община и только вместе мы сможем сделать так, чтобы она была приветливой, гостеприимной и полезной для нас и наших семей. «И если не сейчас, то когда?» — говорил один из известнейших еврейских мудрецов Гилель и эта фраза остается актуальной и сегодня.
Фонд «ЕСОД» создан и работает при поддержке организации «Джойнт» (JDC) ‒ ведущей еврейской международной гуманитарной организации, основанной в 1914 году, которая уже больше тридцати лет помогает нуждающимся евреям и развивает жизнь еврейских общин в странах бывшего Советского Союза. Подробная информация на сайте jdc.org
| Faculty/Professorship: | Modern German Literature |
| Author(s): | Dreyer, Nicolas |
| Alternative Title: | The Image of the Jewish Family in German-Jewish Historical Novels of the 19th Century : Between the “Hammer” of Acculturation and Assimilation and the “Anvil” of Tradition |
| Title of the compilation: | Семья и семейные ценности в славянской и еврейской культурной традиции = Family and Family Values in the Slavic and Jewish Cultural Traditions |
| Publisher Information: | Bamberg : Otto-Friedrich-Universität |
| Year of publication: | 2021 |
| Pages: | 178-214 |
| Source/Other editions: | Семья и семейные ценности в славянской и еврейской культурной традиции = Family and Family Values in the Slavic and Jewish Cultural Traditions / Belova, Olga V. (ed.), translation by L. Privalskaya. Moskau, 2020, S. 178-214. — ISBN 9785757604435 |
| Year of first publication: | 2020 |
| Language(s): | Russian |
| Licence: | Creative Commons — CC BY — Attribution 4.0 International |
| URL: | https://fis.uni-bamberg.de/handle/uniba/48941 |
| URN: | urn:nbn:de:bvb:473-irb-495941 |
| Abstract: | В русскоязычном еврейском журнале «Восход» (1881–1906) был опубликован ряд переводных литературных произведений, в том числе пять еврейско-немецких исторических романов еврейско-немецких авторов периода Гаскалы: Бертольда Ауербаха, Людвига Филиппсона и Макса Ринга. Действие в этих произведениях разворачивается в различные пе-риоды еврейской истории и, таким образом, представляет борьбу молодого поколения против традиционного иудаизма, с одной стороны, и нееврейской нетерпимости к евреям – с другой. Протагонисты борются за повышение терпимости внутри иудаизма, за открытие иудаизма к секулярному образованию и за право еврея быть полноправным членом общества. Местом таких конфликтов преимущественно являются семьи протаго-нистов, в них решается вопрос, достигает ли Гаскала своей цели: в обсуждаемых произведениях семья выживает как институт, передающий иудаизм молодому поколению, если она проявляет достаточно терпения и выступает в качестве примиряющего начала. Анализ текстов выявляет скрытые авторские позиции: стремление к модернизации иудаизма с целью сделать его способным сосуществовать с секулярностью, выживать и преуспевать в более и более секуляризированном обществе. Более того, желание протагонистов стать полноправными членами общества соотносится с еврейским стремлением создать мессианскую эру. Гаскала секуляризировала мессианскую идею: новой ее целью стало всеобщее правление разума. Выдвигается тезис, что такая имплицитная точка зрения в еврейско-немецких исторических романах соответствовала намерению издателей «Восхода» воодушевлять читателей на пути к реформированию и в то же время сохранению иудаизма в России. The Russian Jewish journal Voskhod (1881–1906) contains, among other originally German-language and foreign-language contributions, five German Jewish historical fictions by the German Jewish Enlightenment writers Berthold Auerbach, Ludwig Philippson and Max Ring, in Russian translation. These works, set in different periods of Jewish history, represent the struggle of a younger Jewish generation both against traditional Jewish observance and gentile intolerance towards Jews. The characters fight for more tolerance within Judaism and for an opening up of Judaism to secular education as much as they fight for participation in a majority gentile society. The primary place of these conflicts and of the success or failure of the Haskalah project are the characters’ families; in the works discussed, the family survives as an institution for the passing on of Judaism to the younger generation if it proves to be tolerant and reconciling enough. Analysis of the chosen literary texts reveals implied authorial perspectives which seek to modernize Judaism to enable it to co-exist with – and survive and even thrive in – an ever-increasingly secularized society. Even more so, the characters’ desire to take an active part in their diaspora society is a result of an impulse inhering in Judaism, to work towards creating a messianic age, in a secularized version which is to be universally governed by reason. The discussion suggests that such implicitly expressed positions in Jewish German historical novels, in a German Haskalah context, may have been of interest to the journal Voskhod as they may have corresponded to the intention of the journal’s editors to encourage their readers on the path towards reforming but at the same time also preserving Judaism in Russia. |
| SWD Keywords: | Russland ; Haskala ; Zeitschrift ; Deutsch ; Historischer Roman ; Geschichte 1881-1906 |
| Keywords: | немецкая и российская Гаскала, образ семьи, еврейская традиция, еврейская идентичность, реформирование иудаизма, еврейская историческая проза, «роман воспитания и развития», универсализм, сосуществование иудаизма с секулярностью, Бертольд Ауербах, Людвиг Филиппсон, Макс Ринг, русско-еврейский журнал «Восход», German and Russian Haskalah, image of the family, Jewish tradition, Jewish identity, Jewish reform, Jewish historical fiction, Bildungsroman, Entwicklungsroman, universalism, co-existence of Judaism with secularism, Berthold Auerbach, Ludwig Philippson, Max Ring, Jewish-Russian journal “Voskhod» |
| DDC Classification: | 830 German literature 890 Other literatures |
| RVK Classification: | KI 1040 GL 1785 |
| Peer Reviewed: | Ja |
| International Distribution: | Ja |
| Document Type: | Contribution to an Articlecollection |
| URI: | https://fis.uni-bamberg.de/handle/uniba/49594 |
| Release Date: | 22. April 2021 |
иудаизма | Издательство Purdue University Press
Имре Кертес и литература о Холокосте, первый том на английском языке о работе лауреата Нобелевской премии 2002 года по литературе, содержит статьи ученых из Канады, Хорватии, Франции, Германии, Венгрии, Новой Зеландии и США, а также исторические статьи о фон Холокоста в Венгрии. Статьи в сборнике: «Имре Кертес и венгерская литература» Энико Мольнара Баса, «Еврейство в Венгрии», Имре Кертес и выбор идентичности »Сары Коэн,« Апория Имре Кертеса »Роберта Иглстоуна,« Имре Кертес » , Гегель и философия примирения »Амоса Фридланда,« Идентичность еврея и венгра »Андраша Гери,« Репрезентация Холокоста, безысходность Кертеса и «Прекрасная жизнь» Бениньи »Беттины фон Ягов,« Фателесса Имре Кертесса » как исторический вымысел »Юлии Каролле,« Читая Имре Кертеса по-английски »Адриенн Кертцер,« Неудача Имре Кертеса и миф об Освенциме в Венгрии »Корнелии Колтай,« Дебаты историков о Холокосте в Венгрии »Андраша Коваша «Имре Кертес и Венгрия сегодня» Магдалены Марсовски, «Эстетика Холокоста Имре Кертеса» Сары Мольнар, «Дихотомия перспектив в творчестве Имре Кертеса и Хорхе Семпруна» Мари Пеги и Кертминг. f Sorstalanság (Безуспешность) «Катерины Португес», «Данило Кис, Имре Кертес и миф о Холокосте» Розаны Раткович, «Jegyzıkönyv (Свидетельство под присягой) Имре Кертеша и» Самоуничтожение «Тамаша Имре Керибнера Кадиш для нерожденного ребенка »Элунеда Саммерс-Бремнера,« Нобелевская премия Имре Кертеса в литературе и печатных СМИ »Стивена Тётози де Цепетнека,« Литература Холокоста и Имре Кертес »Пауля Варнаи,« Новизна судьбы Имре Кертесса » Луиза О.Васвари и Джуди Янг «СМИ и Нобелевская премия Имре Кертеса». В дополнение к статьям о работе Кертеша, том включает в себя пока еще не опубликованный на английском языке текст Имре Кертеса «Галерный лодочный бревно (Gályanapló): выдержки» в переводе Тима Уилкинсона, обзорную статью о книгах по еврейскому языку. идентичность и антисемитизм Центральная Европа Барбары Брейсах и «Библиография произведений Имре Кертеса и публикаций о его работах» Стивена Тётози де Цепетнек.
Иудаизм — традиции и перемены — семья, история, развитие, евреи и семья
Галаха — ветвь раввинской письменности, излагающая законы еврейского религиозного и этического поведения.Предложение о новых еврейских семейных ценностях в период после галахки (Ackelsberg 1992) предполагает, что еврейские семьи могут жить вне традиционных религиозных идеалов и требований, которые они предъявляют к личной, семейной и общественной жизни. Такие семьи строят свои ценности в соответствии с формами иудаизма, которые соответствуют их опыту и отражают их стремление к соблюдению традиций. Конкурирующие мнения о современном еврейском опыте настаивают на необходимости религиозных и исторических норм для еврейской семейной жизни, особенно в то время, когда современное общество становится все более плюралистическим и релятивистским в вопросах поведения и этики.Даже сторонники традиционной еврейской семьи признают необходимость признать различия в приверженности и практике законной адаптацией к современной жизни (Wertheimer 1994).
Как бы ни относились к современным ценностям, любое общее описание еврейской семьи, вероятно, преувеличивает ее общие черты (точно так же, как исторический образ еврейской семьи может скрыть важные различия [Kramer 1989]). Что можно сказать о еврейской семье, пожалуй, лучше всего выразить в форме контрастов, выбора и адаптации традиций.Если, как недавно предложили два авторитетных исследования еврейской жизни, именно «еврей внутри» — еврей, который интерпретирует для себя значение и практику иудаизма — имеет значение больше, чем галахическое соответствие и членство в синагоге, то и семья тоже будет представлять возможности для изменений и еврейской адаптации в той же мере, что и традиции (Cohen and Eisen 2000; Fishman 2000).
На протяжении большей части своей истории еврейская семья руководствовалась религиозными правилами и практиками, представленными в еврейской Библии (включая Тору или Пятикнижие Моисея) и комментариях раввинов в сборниках, известных как Талмуд . и Мишна. После разрушения Храма в Иерусалиме вавилонянами в 586 г. до н.э., а затем снова римлянами в 70 г. до н.э., евреи оказались в изгнании. Их книги, законы и другие привычки общества, которые они представляют, стали важным источником образования и преемственности. Таким образом, история еврейской семьи начинается в Книге Бытия, где написано, что Бог благословил первых мужчину и женщину и повелел им иметь детей и растить их в семье. Сделать это было бы первым способом, потому что Бог создал людей по своему образу, также живущих в божественном мире.В Исходе (20:12) евреям велено «почтить отца и мать, чтобы продлились дни ваши на земле, которую дает вам ваш Бог». Имея в наличии основной импульс и кодекс взаимоотношений, иудаизм обеспечил прочную этическую связь для семьи. Шалом байит — уважение к каждому члену семьи, признание различных потребностей каждого члена и взаимная ответственность за физическое и эмоциональное благополучие друг друга — это руководящий исторический принцип.Это достигается выполнением мицвот и соблюдением ритуалов еврейской недели и года. Мицвот — это 613 религиозных заповедей Торы, а также обычные добрые дела.
На протяжении долгой истории евреев семья и дом, воплощавшие в себе желания частной, а не общественной жизни, обеспечивали идентичность и безопасность. До тех пор, пока они не получили законные права, в период г. эмансипации г. в Европе восемнадцатого века у евреев было мало причин идентифицировать себя с государством.Классические еврейские тексты и социальные привычки, которые они внушали и поддерживали, были важным источником высоких показателей браков и деторождения среди евреев в досовременном мире. Однако традиционный контроль над семьей начал снижаться, поскольку еврейская мысль и общество уступили место новым идеям, науке и демократии. С эмансипацией и затем с Еврейским Просвещением еврейская семья, как и другие учреждения, изменилась в ответ на большие социальные и экономические возможности. Менее привязанная к религии, семья стала более адаптивной — сцена роста и развития, особенно для жизни в больших городах.Тем не менее, его традиционная структура по-прежнему побуждала многих рассматривать его как источник подлинного иудаизма. Так, французский писатель в 1886 году сказал, что «ни раввины, ни синагога, ни Талмуд, ни даже закон или гонения сохранили еврейскую религию. Это любовь родителей к детям, любовь детей к детям. родители — это семья »(цит. по: Хайман, 1989).
Действительно, зажигание субботних свечей и благословение хлеба и вина, а также наслаждение субботним ужином остаются универсальным и прочным выражением еврейской семейной идентичности.Еврейские праздники и праздники, такие как Ханука и Пурим, обычно сосредоточены в доме для соблюдения и празднования, а также в синагоге. Сегодня для многих евреев пасхальный седер представляет собой значение еврейской семьи. В обслуживании, основанном на еде, существует древнее распределение ролей. Женщины зажигают свечи, а мужчины благословляют вино. Самый младший ребенок декламирует Четырех вопросов, , по сути, направляя всю семью к осознанию уникальности библейских событий, записанных на праздниках.
Как часто отмечается, у всех еврейских праздников есть свои особые блюда, что также отражает роль поедания еврейских блюд среди тех, кто заявляет о своей еврейской идентичности, но лишь от случая к случаю проявляет интерес к иудаизму как религии. Лайонел Блю живо сообщает нам:
Смена литургического года отмечается для еврея запахом и вкусом, ароматами кухни. С помощью самых основных органов чувств он чувствует изменение настроения духа. Теологии меняются, а верования могут умереть, но запахи всегда остаются в его памяти, возвращая его в собственное детство.. . . Какие бы молитвы он ни забыл, гастрономический цикл остается. (цитируется в DeLange 2000)
Таким образом, еврейская семейная память может быть интенсивной, даже если человек живет преимущественно светской и ассимилированной жизнью.
Традиционная еврейская семья | ИЗБРАННЫЕ Отдельные похоронные дома
- Дом
- Потребители
- Культурные и религиозные похоронные обычаи
- Традиционная еврейская семья
Саре Брейер было всего 17 лет, когда она умерла от осложнений бактериального менингита.Всего пять месяцев незадолго до окончания учебы смерть Сары отразилась на средней школе пригорода, которую она посещала, и на сплоченная еврейская община, частью которой была ее семья.
Немногие из одноклассников Сары были евреями, но раввин из Храма Бет Шалом, консервативная община Брейера, посетила школу, чтобы объяснить, как древние ритуалы ее веры могут утешить всех. В соответствии с По еврейскому обычаю, погребение Сары было проведено быстро, но траурные ритуалы продолжались в течение первого года после нее. смерть.
Сара умерла ночью в понедельник, поэтому ее родители запланировали похороны на вторник, хотя в некоторых случаях расследования или вскрытия трупа, эта традиция не всегда соблюдается. Похоронное бюро они связались, хотя и не принадлежали евреям, тем не менее были знакомы с их обычаями и фактически были основной выбор для организации похорон для семьи и общины Сары на протяжении более четырех поколений. Потому что еврей традиция требует, чтобы тело не оставалось без присмотра, распорядители похорон пришли прямо в больничную палату где Сара умерла, чтобы взять ее под свою опеку.
Тахара, ритуальное омовение, проводилось в похоронном бюро женщинами из Хевра Кадиша, погребального общества. из собрания Брейера. После тахары тело Сары было покрыто простой льняной тканью, называемой тахрахим. Когда дедушка Сары умер двумя годами ранее, мужчины из Хевра Кадиша выполнили тахару: и, кроме тахрахима, на него также надевали его молитвенную шаль (талит) с отрезанными кистями. Наконец, закутанное тело Сары было помещено в ее гроб, сделанный из простой сосны без металлических деталей или деталей. украшения, за исключением деревянной Звезды Давида, приклеенной к вершине.
Поскольку школьный день закончился в 2:20, родители Сары назначили ее похороны на 16:00, и друзья начали связываться друзья, деловые партнеры и единомышленники. На похоронах Сары присутствовало более 200 взрослых и 90 студентов, полностью организовано менее чем за восемь часов.
Когда началась служба, раввин Брейера помог членам семьи совершить криа, традиционное одежду ». Каждый член семьи порвал воротник или лацкан платья, блузки или костюма.По обычаю, Родители Сары оторвали лацканы с левой стороны (над сердцем), а остальные члены семьи оторвали свои лацканы. правая сторона. Служба длилась всего 30 минут и в основном состояла из чтения псалмов, молитв и молитв. краткая панегирик, восхваляющий жизнерадостность Сары и ее глубокое сострадание к другим.
Само захоронение было зрелищем, которого многие друзья Брейера-нееврея никогда не видели. После того, как молитвы были заключили, и гроб Сары опустили в могилу, каждый из плакальщиц, которые хотели принять участие, по очереди поднять в могилу лопату земли.Большинство присутствовавших помогли, и несколько студентов отметили, что что этот простой поступок был для них самой значимой частью похорон. Организаторы похорон помогли скорбящим сформировать две линии, по которым семья могла бы пройти, когда они вернулись к своим машинам, и предоставили бассейн с водой рядом с машины, в которых члены семьи могли следовать еврейской традиции мыть руки перед тем, как покинуть кладбище.
В доме Брейера не было приема.Вместо этого их дом стал местом для Шивы в течение следующих семи лет. дней. Члены семьи заботились только о самых элементарных требованиях к личной гигиене, зеркала в доме были накрытые, ели простую пищу. Люди из общины приходили, чтобы выразить свои соболезнования, и каждый день группа не менее десяти прихожан (называемых миньяном) объединилась с членами семьи, чтобы произнести Кадиш, хвалебную молитву это превозносит атрибуты Бога.
По словам отца Сары, Сида, «Сказать Кадиш, даже когда было трудно выговорить слова из моих уст, было что мне нужно было сделать, чтобы восстановить фокус после смерти Сары.«Мама Сары, — добавила Ребекка, — когда эти дети пришли к нам домой, они точно не знали, что делать, но они пришли. И знаешь, что? Мы тоже не знали, что делать. О, мы знали ритуалы и молитвы, но мы были полностью потеряны. Однако лучшая часть сидения в Шиве заключалась в том, что мы могли все вместе находят свой путь ».
Поскольку первая неделя уступила место первому месяцу, Брейеры продолжали ежедневные молитвы и частые поездки в свои дома. синагога. Затем, когда эти первые месяцы сошли на нет, класс Сары в старшей школе начал готовиться к выпуску, что стало еще одним важным событием. эмоциональный вызов для Брейеров.Сара была их единственным ребенком, и они хотели что-то сделать с деньгами, которые они кропотливо откладывал на колледж. Посоветовавшись со своим раввином, они решили, что нет ничего лучше. Память Сары и выполнять еврейское требование делать добро для других, а не использовать деньги для пожертвований. стипендиальный фонд для достойных старшеклассников в средней школе Сары.
Во второй половине дня семья Брейеров заняла свое место перед аудиторией средней школы.Сид Ребекка со слезами на глазах получила посмертный диплом своей дочери от директора школы, когда они втроем обнялись. А затем Сид запинаясь сказал, что они решили удостоить троих студентов стипендий по 2500 долларов в школе Сары. памяти, и предоставить средства для выплаты стипендии на будущие годы. Не было ни единого сухого глаза в дом.
Согласно еврейскому обычаю, первый год траура Брейера подошел к концу. За день до первой годовщины, Семья и близкие друзья снова собрались на кладбище, на этот раз, чтобы открыть надгробие Сары.И, как Брейерс, их семья и друзья покинули кладбище в тот день, некоторые отметили, что им стало легче. Мать Сары подвела итог раздули чувства многих, когда она написала в своем дневнике: «Скорбь еще не закончилась. В некотором смысле этого никогда не будет. сегодня мы повернули за угол, и впервые за год я снова могу представить себе будущее ».
Хотя обряды Брейера типичны, в еврейских траурных обычаях есть много других нюансов, особенно в другие конфессии иудаизма, такие как православие, реформисты и реконструкционисты.Чтобы узнать больше, обратитесь к этим Ресурсы.
Прогулка по пляжу — моя любимая традиция еврейской семьи, передающаяся из поколения в поколение — Квеллер
Я родился в Одессе, тогда Союз Советских Социалистических Республик, ныне Украина. Что большинство людей знает об Одессе? Они , возможно, знают об Одесской лестнице — также называемой Потемкинской лестницей — как показано в классическом немом фильме «Броненосец Потемкин», как «дань уважения» в «Неприкасаемых» и как пародируется в фильме Вуди Аллена «Любовь». и смерть.”
Куда ведут одесские ступени? Они ведут к Одесскому пляжу. Это ключевая часть города, куда ходят семьи, чтобы расслабиться, искупаться, позагорать, поесть, выпить и повеселиться. Что потрясающе. Если только у тебя не такая бледная кожа, как у меня, и такая же бледная кожа, как у моей матери. У меня было три солнечных ожога второй степени (это вид волдырей) до 18 лет. (Ключевой фактор риска рака кожи, ура!)
Когда я недавно увидел фотографию нас с мамой на пляже в Одессе в 1971 году (мне чуть не исполнилось 2 года), я спросил ее: «Как ты могла взять с собой крошечную пасту на пляж?»
«У тебя была шляпа от солнца!» — отметила она.(Верно. Но чего у меня не было, так это крема для загара или купального костюма. В СССР маленькие девочки ходят на пляже топлесс до полового созревания. Это было для меня большим потрясением, когда я иммигрировала в США в возрасте 7 лет и впервые пошел в бассейн.) «И я отвел тебя на пляж только до 10 утра, чтобы убедиться, что никто из нас не сгорит!»
Напротив, мой отец намного смуглее нас двоих. (У него темные волосы, темные глаза и темная борода. Вот почему его всегда вытаскивают из очереди в аэропорту для «совершенно случайных» проверок службы безопасности.) Мой отец любит пляж . Он ходит часами. Ему нравится сидеть на солнышке, пока его кожа не обожжет и не начнет шелушиться. По его словам, именно так вы узнаете, что получаете необходимый вам витамин D. В СССР, где еды было мало — а свежие продукты с витамином D, такие как йогурт, говяжья печень и икра, были либо слишком дорогими, либо почти невозможными, это считалось жизненно важным занятием для здоровья. (Именно поэтому мне приходилось каждое утро принимать ложку рыбьего жира, опять же, мне!)
Моему отцу пришлось обходиться без пляжа, пока наша семья жила в Сан-Франциско.Конечно, у Bay Area есть большая береговая линия, но здесь слишком холодно, чтобы тусоваться на пляже. Кроме того, когда вы новый иммигрант, который работаете на трех работах, чтобы прокормить свою семью (дневная работа, ночная работа и работа на выходных), ваш график не совсем подходит для ленивых дней на берегу.
Однако совсем недавно, когда моим родителям пришло время выходить на пенсию, они решили переехать на Восточное побережье, где сейчас живем мы с братом. Они могли жить где угодно. В Манхэттене рядом с нами, в Нью-Джерси рядом с ним… но они выбрали Бруклин.Если быть более конкретным, они переехали в очень русский еврейский квартал Брайтон-Бич в Бруклине.
И дело не только в том, что на Брайтон-Бич полки магазинов кишат русскими продуктами их детства — и всеми русскими продуктами, о которых они могли только мечтать в детстве. И не только потому, что все в магазинах говорят по-русски, а все в их здании — по-русски. Это было из-за пляжа. Мой отец все еще ходит часами.
Моя мама и я нет.Мы оба все еще совсем белые. Итак, мы идем первым делом утром — до 10 часов утра, как когда я был маленьким. Мы встаем, надеваем шляпы от солнца и солнцезащитный крем (восхитительная роскошь, доступная теперь нам в Америке), и идем босиком по кромке воды от хвоста Манхэттен-Бич вдоль Брайтон-Бич до Кони. Остров и обратно, расстояние около трех с лишним миль. Попутно разговариваем. Иногда о важных вещах. Обычно о банальных вещах. Мы просто разговариваем.
Во время изоляции Covid-19 у нас был семейный звонок Zoom каждое воскресенье после обеда.Но чего действительно не хватало моей маме, так это наших прогулок по пляжу. «Это все, что я хочу сделать», — сетовала она. «Я просто хочу прогуляться с тобой по пляжу и поговорить. Это все, что я хочу.»
Мои родители провели изоляцию в Сан-Франциско. Раньше они проводили шесть месяцев в году на Западном побережье и шесть месяцев на Востоке. Они планировали приехать в Бруклин как обычно — у них были билеты на 20 марта 2020 года. Ой.
Вместо этого мы с моей 14-летней дочерью провели прошлое лето на Брайтон-Бич у них дома, чтобы убежать от толпы Манхэттена и насладиться социально удаленным пляжем.(Мой муж и двое старших сыновей ходили туда-сюда, насколько позволял их график работы.) Моя дочь афроамериканка. Она не горит так легко, как я. И все же заставить ее гулять со мной по утрам было неудачно.
«Нет, спасибо», — сказала она. «Я в порядке.»
Единственный способ вытащить ее — это подробно описать все красивые живописные фотографии, которые она могла сделать для своего Instagram. (Какая же я классная мама! Я знаю, что такое Instagram! Я, смею сказать, хвастовство? Моя дочь осмеливается не говорить этого — никогда.)
Автор и ее дочь. (Предоставлено Алиной Адамс)
Были некоторые компромиссы. Мы поменяли раннее утро на вечера, и в период непосредственно перед закатом, известный как «волшебный час», я заставлял свою дочь гулять со мной по пляжу. Она позировала. Она фотографировала. Она сделала бы ТикТокс. (Я также знаю, что такое TikTok!) И иногда посреди этого мы разговаривали. Обычно о банальных вещах. Но иногда о важных вещах. Как я сказала мужу: «Ей 13.Как ты думаешь, сколько еще лета она захочет пообщаться со мной. Это мой последний шанс! »
Мои родители вернулись в Бруклин. Теперь это постоянный переезд — они продали свое место в Сан-Франциско. Как только они закончат распаковывать все свои вещи, мы с мамой планируем снова отправиться на прогулку. Я даже оптимистично настроен, что смогу заставить свою дочь присоединиться к нам.
По правде говоря, есть что-то необычное во времени, проведенном на пляже. Когда я писал свою семейную сагу «Матрешки», я установил исторические части в Одессе, а нынешнюю часть я установил на Брайтон-Бич.Потому что, когда дело доходит до объединения поколений — в романе или в реальной жизни — нет ничего более объединяющего, более постоянного или первозданного, чем пляж. Независимо от десятилетия, независимо от континента. Пляж — это место, где матери и дочери ходят поговорить из поколения в поколение.
Современная американская еврейская семья
Введение
Этот том — лишь одно из нескольких проявлений растущего желания лучше понять связь между религией и семьей.В последние несколько лет наблюдается рост интереса к исследованию этой связи социологами. Так, Д’Антонио и другие (1982) призывают уделять больше внимания религии при изучении семьи, Национальный совет по семейным отношениям создает раздел о религии и семье, публикацию специального раздела о религии и семье в Journal of Marriage and the Family в мае 1985 г. — это всего лишь несколько примеров (см. Thomas and Henry [1985] для более полного рассмотрения этого вопроса).Во многом этот возобновившийся интерес вызвал осознание роли религии как в укреплении традиционных семейных ценностей, так и в борьбе с волной семейной нестабильности и распада. Таким образом, семья, с точки зрения причинности, вызывала беспокойство прежде всего как зависимая переменная.
Изучение американской еврейской семьи хорошо согласуется с этим растущим интересом и, я утверждаю, может прояснить и расширить наше понимание взаимоотношений между семьей и религией несколькими способами.Во-первых, подобно растущему вниманию к отношениям, отмеченным выше, забота о семье была доминирующей чертой повестки дня еврейского общинного институционального мира (Rosenman, 1984). Как напоминает нам Торнтон (1985), важно отметить, что отношения между религией и семьей являются взаимными. Это подчеркивается типичными акцентами на этих отношениях в еврейском общинном мире. Здесь центральное место занимает роль семьи в передаче еврейской идентичности и выживании группы (см., Например, Bubis, 1983).Вопросы экзогамных браков, фертильности и семейной нестабильности представляют не только академический интерес. Это было частью общей тенденции в американском еврействе с конца 1960-х годов, смещая фокус внимания с интеграции — того, как американские евреи могут наилучшим образом внести свой вклад и быть принятыми в основное русло американского общества, — на выживание — как американское еврейство может выжить в качестве общества. отдельная, преданная религиозная и /
Во-вторых, важно отметить, что евреи составляют не только религиозную, но и этническую или культурную категорию (Parsons, 1975; Zenner, 1985). Разделение этих двух компонентов на концептуальном, поведенческом или социально-психологическом уровне сложно и, с точки зрения опыта подавляющего большинства американских евреев, вероятно, бесполезно. [1] Однако именно это сочетание переменных, которые традиционно были связаны с религией (например, убеждения, мировоззрение, ритуальное поведение) или этнической принадлежностью (например, институциональная инфраструктура), может оказаться особенно поучительным для тех, кого это касается с семьей как зависимой переменной.Наконец, я приведу различные иллюстративные примеры того, как своеобразие моделей американской еврейской семьи может способствовать развитию наших теорий религии и семьи, а также области социологии семьи в целом.
Таким образом, в этой главе будет представлен обзор социологического исследования еврейской семьи с особым акцентом на то, как это исследование наводит на размышления о тенденциях или отношениях, которые продвинут наши знания о социологии семьи и отношениях между религией и семьей.Учитывая такую направленность, данный обзор носит скорее выборочный, чем всеобъемлющий характер. Читателю предлагается ознакомиться с другими недавними обзорами еврейской семьи, чтобы составить наиболее полное представление об этом подполе (Dashefsky and Levine, 1983; Farber et al., 1981; Herz and Rosen, 1982; Waxman, 1982; см. Cohen и Хайман, 1986 для исторической перспективы).
Обзор
Несколько лет назад один из ведущих социологов американского еврейства Маршалл Склэр заметил, что многое из того, что известно или во что верит об американской еврейской семье, можно проследить до ее изображения в современной американской художественной литературе (Sklare, 1971: 73). .Вероятно, Филип Рот сделал больше для создания образа американской еврейской семьи в сознании большинства из нас, чем любой социолог. Это связано не только со значительными языковыми навыками Рота и его сверстников, но и с отсутствием сложных и аналитически обоснованных социологических исследований американской еврейской семьи. Беглый просмотр недавних обзоров литературы по этой теме показывает, что большая часть исследований в этой подполе была довольно простой, часто руководствовалась нечетко сформулированными нормативными предположениями или целями, при этом большая часть эмпирической литературы подозревалась (Cherlin and Celebuski, 1983; Brodbar-Nemzer , 1986а).Многовариантный анализ с адекватным контролем обычно отсутствует (Goldstein, 1985). Мы все еще ждем углубленного качественного обсервационного исследования американской еврейской семьи, хотя оно косвенно фигурировало в работе некоторых из наших самых опытных семейных этнографов (например, Жюля Генри). За некоторыми исключениями, проведенные исследования не имеют теоретической или концептуальной основы.
Честно говоря, существуют особые методологические проблемы при изучении семейных моделей американских евреев, которые делают исследования особенно трудными.Любое предприятие, которое пытается связать еврейскую приверженность, религиозность и т. Д. С переменными, связанными с семьей, сталкивается с проблемами по обе стороны уравнения. Что касается концептуализации и измерения еврейства, стратегии измерения, которые используются с другими религиями (подчеркивание убеждений или убеждений, частота частной молитвы), часто не охватывают весь спектр еврейских религиозных убеждений, которые включают ритуалы и общественное поведение. Как уже отмечалось, многомерный аспект еврейской идентичности с его этническими и религиозными компонентами добавляет дополнительные трудности (см. Himmelfarb, 1982, для обзора вопросов измерения еврейской идентичности).[2]
Точно так же, когда мы смотрим на набор переменных, связанных с семьей (например, рождаемость, состав домохозяйства, формирование и распад брака, семейные ценности), возникает множество трудностей (см. Goldscheider, 1982; Goldstein, 1985, отличные обсуждение технических проблем, особенно в демографических исследованиях). Многое из того, что мы знаем о структуре семьи, получено из переписи населения и других государственных исследований, которые не включают религию в качестве переменной. Хотя это верно и для других религий, для американского еврейства ситуация усугубляется, поскольку из-за его небольшого размера евреи почти всегда не появляются в достаточном количестве в общих исследованиях, которые включают религиозную переменную.[3] Хотя было опробовано несколько творческих альтернатив, [4] все больше и больше наши знания об американском еврействе зависят от опросов общин, проводимых местными еврейскими общинными организациями. Хотя качество и сложность этих обследований за последние годы улучшились, эти исследования часто проводятся с учетом программных и плановых, а не исследовательских задач. Таким образом, в основном наши источники данных для исследования связанных с семьей переменных среди евреев ограничены и часто неадекватны.
Представив трудности, связанные с исследовательской работой, что мы можем сказать о семейных структурах американских евреев, помимо того, что наши знания проблематичны? Мы можем с некоторой уверенностью нарисовать широкую демографическую картину, хотя по поводу вариаций места и времени ведется много споров. Таким образом, что касается смешанных браков, существует широкий консенсус в отношении того, что этот показатель растет с 1960-х годов, но сам этот показатель является предметом дискуссий.Точно так же есть признание того, что уровни рождаемости у евреев низкие, но существуют разногласия по поводу прогнозов рождаемости в ближайшем будущем. Кроме того, трудно дать национальные оценки показателей, основанные на исследованиях сообществ, особенно потому, что не всегда понятны причины местных различий. Давайте рассмотрим эти общие выводы более подробно.
Американское еврейство участвовало в тенденциях в более широкой культуре, и это, безусловно, справедливо для таких семейных тенденций, как рост числа разводов, одиноких домашних хозяйств, снижение рождаемости и т. Д.Степень часто бывает трудно определить по причинам, указанным выше. Действительно, аналитическая задача состоит в том, чтобы понять, где еврейские образцы похожи на тенденции в окружающей культуре, а где расходятся. [5] Я выделю некоторые из этих тенденций, особенно в том, где они отличают евреев от других групп.
американских евреев исторически характеризовались высокой степенью брачности. Так, Schmelz и DellaPergola (1982) сообщают, что доля когда-либо состоявших в браке достигает 98 процентов в возрасте 45 лет.Евреи, особенно мужчины-евреи, обычно вступали в брак позже, чем неевреи. Похоже, что в последнее время это число увеличилось, и есть некоторая обеспокоенность тем, что доля тех, кто никогда не вступит в брак, может быть равной или даже превышать уровень неевреев. Представляют ли текущие тенденции отсрочку заключения брака или фактический отказ от брака, нельзя определить на основании имеющихся данных и является предметом некоторых разногласий. (Различные взгляды см. В Goldscheider, 1986b; Schmelz and DellaPergola, 1986).
Хотя обычно это не рассматривается таким образом, изменение брачных моделей также лежит в основе проблемы фертильности.Традиционно у американских евреев был относительно низкий уровень рождаемости. Считается, что евреи были на уровне замещения (2.1) большую часть этого столетия. В настоящее время есть те, кто утверждает, что уровень фертильности снизился до 1,7 или даже 1,3 (Schmelz and DellaPergola, 1982). Голдшайдер (1986b) и Коэн (1986) утверждают, что фертильность замужних еврейских женщин все еще находится на уровне воспроизводства. Таким образом, до тех пор, пока брак является почти всеобщим, общий уровень должен быть близок к показателю замещения, хотя с задержкой рождаемости интервал между поколениями может увеличиться.Однако здесь снова дискуссия смещается в сторону тенденций брачности, а не фертильности как таковой.
Что касается семейной нестабильности, у евреев был относительно низкий уровень разводов по сравнению с протестантами и католиками (Bumpass and Sweet, 1972; Cherlin and Celebuski, 1983). Уровень разводов среди всех групп увеличился за последние двадцать пять лет, но разрыв между евреями и протестантами и католиками остался. Эта разница сохраняется после учета образования и других социально-экономических переменных, хотя Черлин и Челебуски (1983) сообщают, что наибольший разрыв между протестантами и евреями.Типы браков, разводов и повторных браков приводят к тому, что евреи демографически описываются как «высокобрачное население» (Кобрин, 1986: 179). [6]
Акцент на браке приводит к различиям в составе семьи. Кобрин (1986) представляет подробное национальное сравнение, работая с субпопуляцией идиш и родным языком в переписи населения США 1970 года. Она сообщает, что домохозяйства на идиш с большей вероятностью будут мужем и женой и с меньшей вероятностью будут одиноким родителем, хотя такие семьи не исключены из общих тенденций в отношении состава домохозяйств в обществе.Она считает, что взрослые, не имеющие непосредственных семейных связей (супруги или несовершеннолетние дети), с меньшей вероятностью будут жить с другими членами семьи. Goldscheider (1986), анализируя данные из Бостона, [7] находит исключение из этого различия только среди пожилых еврейских женщин. Он также сообщает, что различия между евреями и неевреями сохраняются после контроля за образованием.
Акцент на браке также отражается в обеспокоенности еврейской общины смешанными браками. Общая тенденция в Соединенных Штатах заключается в увеличении числа межконфессиональных браков, причем многие гомогамные браки возникают в результате смены деноминации в сочетании с самим браком.(Glenn, 1982.) Эта тенденция рассматривается как важная для отражения секуляризации брака и общества в целом (Glenn, 1982), а также свидетельств этнической ассимиляции (Hirschman, 1983). Гленн (1982: 556) хорошо поставил задачу:
Сильная тенденция отхода от религиозной гомогамии может отражать продолжающуюся секуляризацию института брака и продолжающееся уменьшение влияния церкви и расширенной семьи на выбор брака и брачные отношения.Когда и если религиозные предпочтения перестанут быть важным критерием для выбора супруга, важность институционализированной религии. . . почти наверняка снизится.
Гленн (1982) представляет доказательства того, что такое снижение может иметь место. Интересно, что цитируемый выше отрывок продолжается:
Более того, верно, что дальнейшее существование американской еврейской общины и увековечение еврейской культурной традиции во многом зависят от того, что количество внебрачных браков среди евреев намного ниже, чем было бы, если бы выбор брака осуществлялся независимо от религии или этнической принадлежности.
Таким образом, американское еврейство особенно заинтересовано в этом вопросе. Исторически сложилось так, что у американских евреев был более низкий уровень экзогамии, чем у протестантов и католиков, выходящих замуж намного ниже того, что можно было бы ожидать, если бы их религиозный этнический статус не был решающим фактором (Glenn, 1982; Heer, 1980). Есть свидетельства того, что процент выходящих замуж евреев увеличивается с 1960-х годов, но как нынешний уровень, так и количество изменений вызывают разногласия (Cohen and Ritterband, готовится к печати; Schmelz and DellaPergola, 1986).Учитывая предполагаемую важность смешанных браков для выживания американского еврейства, как следует из цитаты Гленна, в еврейской общине есть тон безотлагательности в рассмотрении этого вопроса. Проблемы, сформулированные в отношении исследования еврейской семьи, обостряются при изучении смешанных браков, в то время как строгие методологические исследования отсутствуют (Godscheider, 1986b).
Трудно прийти к общенациональному показателю, хотя наиболее достоверные оценки колеблются от 24 до 30 процентов (Schmelz and DellaPergola, 1986; Silberman, 1985).Существует широкий диапазон местных вариаций, причем оценки варьируются от 11 процентов в крупном мегаполисе Нью-Йорк (Коэн, готовится к печати) до 61 процента в Денвере (Phillips, 1985). Хотя вполне вероятно, что местные различия отражают различия в силе норм эндогамии и силе местной инфраструктуры в поддержании таких норм, также вероятно, что некоторые из этих различий связаны с различными моделями миграции. Более того, из-за общего состояния исследования, которое включает методологию выборки и недостаточную сопоставимость результатов местных исследований, часто невозможно узнать, в какой степени местные вариации являются ложными.(Goldstein, 1985.) Также существуют разногласия относительно того, стабилизируется ли рост числа смешанных браков, при этом некоторые ученые отмечают, что социальные факторы, связанные со смешанными браками, например, повторный брак и миграция в районы с более низкой концентрацией евреев, как ожидается, сохранятся. влиятельные (Schmelz and DellaPergola, 1986). Эти разногласия распространяются на рассмотрение последствий смешанных браков для еврейской приверженности, при этом ряд ученых ставят под сомнение традиционное предположение о том, что и те, кто вступают в смешанные браки, и их дети «потеряны» для еврейской общины (Cohen готовится к печати; Goldscheider, 1986). .
Социология американской еврейской семьи: проблемы и примеры
Как мы видели из этого обширного обзора, акцент на браке проходит в любом обзоре американской еврейской семьи. Вывод Кобрина (1986: 182) о различиях между идиш и родным языком в семейных структурах является хорошим обобщением того, что мы знаем в целом:
Степень и продолжительность брака явно больше, а рождаемость ниже. Связи между парами сильны по сравнению с общим показателем в США.Другие связи менее сильны, по крайней мере, с точки зрения решения о проживании, и поэтому расширение семьи происходит реже. Хотя отношения могут быть очень крепкими без оснований, похоже, что вопросы конфиденциальности и независимости в отношениях между родителями и детьми могут быть более острыми в еврейских семьях.
Наблюдения Кобрина поучительны и в другом отношении. Во-первых, они основаны на сравнении евреев и неевреев. Хотя большая часть интереса к еврейским семейным образцам была связана с их различиями, очень мало исследований систематически сравнивали евреев и неевреев.Во-вторых, Кобрин предлагает причину разницы в паттернах взаимопомощи. К сожалению, общая литература страдает от недостатка аналитических исследований и рамок, которые пытаются напрямую решать такие вопросы. При этом есть некоторые косвенные свидетельства того, что Кобрин может идти по плодотворному пути. Черлин и Челебуски (1983), анализируя данные NORC, сообщают, что евреи более склонны подчеркивать ценности независимости в своих детях, чем католики или протестанты, даже после контроля за образованием.По иронии судьбы, тема внутрисемейной независимости получила наибольшее внимание многих ведущих американских писателей нашего времени, поскольку она сформирована опытом поколения иммигрантов (Howe, 1976: 180–83), напоминая причитания Склэра о нехватке социологических исследований похожие темы.
Чтобы исправить ситуацию и расширить наше понимание американской еврейской семьи с точки зрения ее полезности для данной области в целом, нам нужны два типа усилий. Во-первых, наши исследования должны быть более конкретными.Во-вторых, необходим более широкий спектр исследовательских стратегий, которые рассматривают изучение процесса как центральное. Позвольте мне сначала разобраться с последним. Многие из вопросов, которые являются центральными в растущих проблемах этого подполя, например, последствия смешанных браков для еврейской идентичности детей, требуют лонгитюдного исследования. Соответственно, стремление улучшить состояние качественных исследований социологии семьи в целом (LaRossa and Wolf, 1985) особенно верно для изучения еврейских семей.Я вернусь к этому вопросу позже, но очевидно, что концептуальные вопросы, связанные с пониманием взаимосвязи между еврейской идентичностью и семейными процессами, требуют глубоких, в основном качественных подходов. Короче говоря, состояние данной области таково, что нам необходимы исследования, которые пытаются понять процесс. Поэтому крайне необходимы лонгитюдные исследования, исследования, которые исследуют различные аспекты еврейской идентичности, исследования, которые решают качественные вопросы сложным образом. Независимо от того, задуманы ли эти процессы на структурном уровне (Goldscheider, 1986a) или на социально-психологическом уровне (Brodbar-Nemzer, 1986a), необходимо проделать гораздо больше работы, чтобы в центре внимания был процесс.
Что я подразумеваю под своим вторым беспокойством — моим призывом к более детальному изучению американской еврейской семьи? Во-первых, как было предложено выше, нам нужны исследования, которые попытаются определить действующие процессы. Это может означать, например, определение того, чем еврейские семьи могут отличаться друг от друга, изучение того, существуют ли конкретных отношений, которые верны для семей в целом, между еврейскими семьями и в одинаковой ли степени, а также вопрос о том, одинаковы ли такие выводы верно для различных конкретных подгрупп американского еврейства.Нам не нужны общие утверждения о еврейских семьях, не подтвержденные исследованиями. Гораздо более полезным было бы исследование, основанное на теории, которая определяет особые отношения между конкретными переменными, имеющими отношение к еврейским семьям. Я, вероятно, лучше всего смогу проиллюстрировать этот момент, описав несколько исследований, которые могут служить образцами уточнения при изучении американской еврейской семьи.
Спецификация отличительности. Как отмечалось выше, большая часть социологического беспокойства по поводу еврейской семьи была сосредоточена вокруг вопроса самобытности.К сожалению, накопленных знаний об этой отличительной особенности нет. Отчасти причина отражает концептуальные и методологические проблемы, отмеченные ранее.
Кроме того, отсутствие консенсуса в литературе по социальным наукам относительно наличия различий между еврейскими семьями и другими семьями можно объяснить двумя факторами — концептуальной путаницей в отношении того, какие различия должны существовать, и отсутствием надежных эмпирических исследований по этой теме. По второму пункту Черлин и Челебуски (1983) недавно провели обзор эмпирической литературы по еврейской семейной самобытности и правильно пришли к выводу, что большая часть этой работы ошибочна.На концептуальном уровне анализ затруднен, потому что неясно, какие свойства еврейских семей должны отличаться. Таким образом, предполагаемые различия варьируются от вопросов о том, являются ли еврейские семьи «более сплоченными» (Balswick, 1966), более счастливыми (Cherlin and Celebuski, 1983), более семейными (Bardis, 1961) и т. Д. Понятно, что эта забота об отличительности нуждается в уточнении.
Значения. В другом месте я более подробно рассмотрел вопрос о специфичности различения на общем уровне (Brodbar-Nemzer, 1986a).Там я предположил, что исследование отличительных черт было бы хорошо начать с самого очевидного — что семья как институт будет иметь особое значение для евреев. Угрозы жизнеспособности семьи будут восприниматься как угрозы группе. Подчеркнется стабильность семьи. Будет ли семьи более сплоченными, более счастливыми и т. Д., Будет зависеть от конкретных обстоятельств истории и места. Главным было бы оценка семьи как института.В самом деле, можно утверждать, что при определенных обстоятельствах совокупный уровень семейного счастья может быть ниже среди групп, которые ценят семью. Неудовлетворенность, которая может привести к расторжению брака среди пар, у которых нет одинаковой оценки института, могут терпеть пары, у которых это есть. Точно так же восприятие того, что человек особенно зависит от семьи в плане заботы и поддержки, может привести к тому, что он будет сохранять более сильную приверженность этой семье и семьям в целом, даже перед лицом разногласий и неудовлетворенности.
Мы находим, что на нормативном уровне иудаизм отводит важную роль институту семьи (см., Например, Brayer, 1968). В частности, особенно ценятся как семья как источник поддержки и заботы, так и важность стабильности семьи. Действительно, Фарбер (1984) недавно утверждал, что забота «является центральным элементом в организации еврейской семейной жизни. . . [и] нормы семьи и родства постоянно трансформируются в соответствии с принципом заботы.Фарбер связывает этот акцент на воспитании с тем фактом, что иудаизм — это аскриптивная религия, которая, таким образом, полагается на социализацию и сохранение своего потомства, а не на массовую вербовку для своей преемственности как группы. С точки зрения своих традиционных ценностей и исторического опыта евреи будут ценить семью с учетом ее вклада в выживание группы, а также индивидуальную поддержку и заботу. [8]
Таким образом, возникает вопрос, действует ли этот взгляд на семью нормативно в современной еврейской жизни Америки.Иными словами, как мы можем эмпирически проверить утверждение о том, что евреи, по сравнению с протестантами и католиками, непропорционально часто ценят семью как источник поддержки и ценят стабильность семьи? Существует мало эмпирических работ, которые непосредственно исследуют это. Мы действительно знаем из работы Рокича (1973), что евреи считали «безопасность семьи» более высокой конечной ценностью, чем любая другая религиозная группа. Я исследовал оценку семьи евреями на социально-психологическом уровне, утверждая, что включение семейных ценностей в структуру самооценки человека приведет к тому, что его самооценка будет более привязана к семье.Используя выборку NIMH в Чикаго, я обнаружил, что с учетом образования, пола и возраста самооценка респондентов-евреев была затронута в большей степени, чем самооценка протестантских и католических респондентов, из-за изменений и восприятия супружеской поддержки, семейного стресса. , беспокойство о будущем брака, обращение за профессиональной помощью для решения семейных проблем, состояние брака и продолжительность брака.
Демографические переменные. Специфика самобытности необходима не только в отношении ценностей, но и для понимания демографических тенденций.Хорошим примером является открытие Голдшейдера (1986), что у евреев связь между образованием и фертильностью проявляется особым образом. В целом образование отрицательно сказывается на рождаемости. Таким образом, те, кого беспокоит низкий уровень рождаемости среди евреев, имеют повод для беспокойства в свете высокого уровня образования американских евреев (Goldstein, 1981). Гольдшайдер (1986), однако, обнаруживает, что еврейские женщины с последипломным образованием ожидают большего от размера семьи, чем нееврейские женщины с таким же образованием.Таким образом, хотя для населения в целом именно менее образованные женщины имеют наибольшие ожидания в отношении размера семьи, среди еврейских женщин верно обратное — именно женщины с наивысшим уровнем образовательных достижений имеют наибольшие ожидания в отношении размера семьи. Хотя этот вывод должен быть воспроизведен в других общинах, Голдшайдер предупредил нас о возможном процессе, уникальном для еврейских женщин, и, указав взаимосвязь между переменными, которые действуют по-разному у евреев, спас нас от необоснованных прогнозов, основанных на ошибочных предположениях.
Спецификация внутригрупповых различий. Помимо указания параметров различий при сравнении евреев и неевреев, часто бывает полезно указать также и внутригрупповые различия. Например, мы отметили, что процент разводов евреев ниже, чем у католиков и протестантов. Чтобы лучше понять источник этой отличительной черты, я проанализировал внутригрупповые вариации разводов среди евреев столичного Нью-Йорка, при этом определяющей переменной была групповая приверженность (см. Brodbar-Nemzer, 1984, 1986b).Используя широкое определение еврейской приверженности, включающее в себя как религиозные, так и этнические или ассоциативные меры, я обнаружил, что еврейские приверженцы были примерно вдвое реже развелись, чем евреи с низким уровнем приверженности. Хотя различия были наиболее заметны по показателям религиозности, среди нерелигиозных евреев показатели ассоциации (например, доля друзей-евреев) по-прежнему снижали вдвое процент когда-либо разведенных. Обоснование, разработанное для объяснения таких различий, о которых я буду говорить позже, сосредоточено на сетях и совместной жизни преданных евреев, — что их приверженность группе ослабляет индивидуализирующие тенденции современной жизни, одним из проявлений которых является нестабильность в браке.(Полное обсуждение см. В Brodbar-Nemzer, 1986b.)
Другой вопрос, требующий уточнения, — это понимание причин и последствий смешанных браков. Здесь также решающее значение имеет внутригрупповой анализ, определяющий паттерны ассоциаций. Например, подобно тому, как он определял взаимосвязь между образованием и ожиданиями женщин в отношении фертильности, Голдшайдер (1986a) обнаружил, что общая положительная связь среди евреев между образованием, с одной стороны, и безразличным отношением к смешанным бракам, с другой стороны, неприменима для молодых людей. Взрослые.Кроме того, он обнаружил, что семьи, состоящие в браке, не так привержены евреям, как семьи, не состоящие в браке. Как правило, это наблюдается во всех возрастных группах. Однако, глядя на природу еврейской приверженности, он обнаружил закономерность, отражающую многомерный аспект еврейской идентичности. В частности, различия были наиболее заметны для предметов, измеряющих частное богослужение и формальное членство в синагоге, и наименее заметны для доли еврейских друзей и соседей. Такое уточнение важно во времена, когда основы и проявления еврейской приверженности могут претерпевать изменения.Анализируя эти модели еврейства по возрасту, Голдшайдер (1986a: 26–28) указывает три модели конвергенции. Один тип сближения является результатом уменьшения еврейства в более молодых когортах лиц, не состоящих в браке. Он считает, что это относится к доле друзей-евреев. Второй тип сближения связан с увеличением молодых когорт смешанных браков. Он считает, что это верно в отношении доли еврейских соседей. Третий тип является результатом совместного возникновения двух тенденций.Он считает, что это верно в отношении доли сторонников еврейских ценностей.
Спецификация изменений в еврействе. Среди всех американских евреев семейные переменные становятся важным определяющим фактором в понимании моделей религиозности и еврейской приверженности. Это особенно верно в отношении попыток понять изменение этих закономерностей. Ввиду отсутствия лонгитюдных данных почти во всех таких исследованиях используются перекрестные опросы и анализируются закономерности еврейства по возрастным когортам или поколениям.Практически все такие опросы показывают, что молодежь наименее активна в отношении евреев. Можно сделать вывод, что с течением времени их число сокращается, и самые молодые когорты становятся менее активными в отношении евреев. Однако, если дополнительно уточнить взаимосвязь между возрастом и участием евреев путем введения семейных переменных, ситуация проясняется. В частности, отношения во многом зависят от семейного цикла. Один из наиболее глубоких подходов к этой теме можно найти у Коэна (готовится к печати) в его анализе исследования еврейской общины Большого Нью-Йорка 1982 года.Когда он рассматривает семейный цикл, он обнаруживает совершенно иную взаимосвязь между возрастом и приверженностью. Базовые отношения варьируются до такой степени, что были случаи, когда молодые родители были более еврейски активными, чем их старшие сверстники. Эти отношения не объяснялись возможным более поздним браком старших родителей. В целом, принимая во внимание семейный цикл, он обнаруживает, что родители с детьми школьного возраста являются наиболее активными, тогда как никогда не состоявшие в браке — наименее активными в отношении евреев.Действительно, различия достаточно разительны, чтобы побудить этих исследователей предположить, что «родительский статус является фактически предварительным условием для участия в еврейской общинной жизни». (Коэн и Тененбаум, готовится к печати.) Таким образом, семейный цикл во многом определяет более общую взаимосвязь между возрастом и участием евреев.
Коэн (готовится к печати) также демонстрирует важность определения закономерностей изменений в его трактовке соответствия еврейского участия родителей и детей с течением времени.Он обнаруживает, в соответствии с общепринятой мудростью, снижение религиозности от родителей к детям. Опять же, это создает впечатление общего упадка сменяющих друг друга поколений американских евреев. Однако при уточнении анализа с учетом возрастной когорты, а также степени и характера еврейской приверженности родителей респондентов вырисовывается более сложная картина. Полное обсуждение выходит за рамки данной статьи, но он обнаруживает, например, что среди молодых респондентов те, чьи родители не очень соблюдали ритуалы, на самом деле превышают уровни соблюдения их родителей.
Сложность понимания изменений во времени особенно актуальна, когда мы пытаемся заглянуть в будущее. Goldscheider (1986b) предостерегает нас от прогнозирования на основе линейных допущений с использованием данных за период. Это особенно верно для групп, в которых происходят изменения и показатели нестабильны. Похоже, что показатели рождаемости и брачности колеблются, поэтому прогнозы, основанные на них, могут вводить в заблуждение. Другой пример — изучение последствий смешанных браков. Мы знаем, что внуки смешанных браков в целом менее привержены евреям, чем их сверстники (Коэн, готовится к печати).Однако прогнозирование значительного снижения приверженности евреев в будущем на основе роста количества смешанных браков может быть неоправданным прямым предсказанием (Goldscheider, 1986b; Cohen, 1986). Исторические обстоятельства были достаточно разными, и вполне вероятно, что смешанные бабушка и дедушка нынешних взрослых были мотивированы желанием избежать еврейской принадлежности. В отличие от того времени, сегодня более распространены смешанные браки, включая обращение в иудаизм значительного числа супругов-неевреев (Mayer, 1985).«Бегство от иудаизма» сегодня является менее вероятным мотиватором. Прогнозирование моделей для будущего поколения внуков на основе того, что казалось верным для тех, кто находился в аналогичных обстоятельствах двумя поколениями ранее (например, внуки смешанных браков в то время, когда их собственные бабушка и дедушка вступили в брак), в целом сомнительно, но тем более, когда исторические условия очень разные.
В этом разделе я представил ряд примеров анализа, который пытается определить семейные процессы, действующие в современном американском еврействе.Такая спецификация необходима для лучшего понимания того, как и почему они работают. Чтобы повысить уровень наших знаний об американской еврейской семье, требуется больше таких анализов. В заключительном разделе я предложу, как эта большая изощренность может принести пользу этой области в целом.
Социология американской еврейской семьи: потенциальный вклад
В этой статье я призываю к продвижению в нашем понимании американской еврейской семьи посредством исследований, которые определяют конкретные взаимоотношения на работе, а также исследовательские планы (продольные планы, исследования на основе наблюдений), подходящие для изучения процесса.Я утверждаю, что такие исследования важны, потому что наше общее понимание американской семьи (включая отношения между семьей и религией) будет улучшено благодаря таким исследованиям. На глобальном уровне наши теоретические модели должны учитывать культурное разнообразие. Любая модель семейного процесса или структуры или роли религии, которая не принимает во внимание культурные или структурные различия, строго ограничена. Таким образом, американские евреи будут одной из многих групп, чьи вариации в семейных структурах мы будем исследовать и анализировать.Кроме того, любая общая теоретическая модель, насколько она жизнеспособна, должна также показывать, как различные подгруппы проявляют или отражают вмененные общие культурные паттерны. В некотором смысле эта точка зрения дополняет точку зрения Липсета (1968), который утверждал, что невозможно по-настоящему понять модели жизни американских евреев без концептуальной основы, которая помещает эти модели в доминирующую социальную структуру. Я утверждаю, что невозможно по-настоящему понять доминирующие или «типичные» социальные паттерны, не исследуя их отражение в мозаике опыта подгруппы.Таким образом, наше понимание американской еврейской семьи также послужит этой цели. Действительно, Upset (1968: 27) сообщает, что Роберт Парк, один из первых гигантов американской социологии, утверждал, что «евреи — самая американская из всех групп в стране, что они проявляют преобладающие американские черты более интегрированным образом. чем любая другая группа ». [9]
Кроме того, особенно многообещающей является работа, которая выходит за рамки иллюстрации и разработки теории, а скорее трансформирует эту теорию.Это часто делается путем изучения явлений, которые создают проблемы и часто являются аномалиями преобладающих теоретических моделей. Мы столкнулись с этой возможностью в аномалии положительной взаимосвязи между образованием и ожиданиями в отношении фертильности среди еврейских женщин. По мере того, как мы лучше понимаем масштабы и причины этого поворота, мы можем получить дополнительную информацию о том, как работают эти отношения в обществе в целом. Другой пример: дилемма, поставленная еврейской семьей перед широко распространенным мнением об отрицательной взаимосвязи между экономическим прогрессом и родственными связями, была поднята Ленским (1963) и Адамсом (1968) в 1960-х годах, и до сих пор требует решения. основная социологическая литература.(См. Попытку у Бермана, 1976). Эту проблему можно сформулировать в виде более широкого теоретического вопроса, к которому мы еще вернемся — почему американцы-евреи находятся в авангарде социальных инноваций, часто связанных с альтернативными семейными структурами (высокий уровень образование, занятость женщин, особенно самозанятость, эгалитарные семейные ценности и т. д.) по-прежнему проявляются в их моделях разводов и бездетности, например, в традиционных семейных моделях?
Наконец, изучение американской еврейской семьи имеет важное значение, потому что она может иметь некоторые уникальные атрибуты или акценты, которые обеспечивают «лабораторию» для развития теории о семье в целом.Таким образом, Стродтбек (1958) увидел в американском еврействе уникальную возможность исследовать роль ценностей и семейных моделей в адаптации к доминирующей социальной системе. Этот момент особенно важен, если посмотреть на историческую перспективу. Так, что касается фертильности, например, Риттербанд (1981: 3) предположил, что начало эмансипации еврейских общин в Европе «предлагает ученому уникальный квазиэкспериментальный дизайн» для изучения культурных различий в формировании семьи.
Я думаю, что американская еврейская семья предлагает уникальную возможность, по крайней мере, в одном другом отношении.В середине 1970-х такие ученые, как Шефф, Хохшильд и Кемпер, в частности, выступили с убедительной критикой социологии пренебрежения эмоциями. [10] Насколько серьезно семейные социологи воспринимают эмоции как переменную? В самом начале истории этой дисциплины В. И. Томас предположил, что вариативность способов выражения эмоций является социологически значимым феноменом, и использовал еврейскую семью, чтобы проиллюстрировать свою точку зрения (Bressler, 1952). Таким образом, изучение значения, использования и правил, регулирующих проявление аффекта в еврейской семье, может привести к большему пониманию культурных различий в семьях.Этот акцент на аффекте также расширил бы наше понимание передачи религиозной идентичности от поколения к поколению. Хотя роль семьи в этом процессе имеет решающее значение, она плохо изучена. Это важная область, где требуются сложные, ориентированные на процесс семейные исследования. В той мере, в какой исследователи сочетают изучение социологии эмоций с изучением передачи религиозной идентичности от поколения к поколению, наше общее понимание роли семьи в социализации и культурной трансмиссии пойдет на пользу.
Особый вклад, который может быть внесен в эмоциональные аспекты семейной жизни посредством изучения еврейской семьи, также был отмечен историком Паулой Хайман. Она призывает к научно-историческому изучению эмоциональных аспектов еврейской семейной жизни. Вдобавок, в качестве аргумента, дополняющего наш, она утверждает (1986: 231), что исторически евреи часто ожидали «некоторых« современных »семейных черт до того, как такие характеристики стали широко распространены в большей части населения». В качестве примеров таких предвосхищающих тенденций она выделяет степень эмоциональной привязанности к детям, фертильность и отношение к супружеской сексуальности.Она рекомендует, как и мы, дальнейшее изучение современного еврейства с учетом его участия в авангарде социальных изменений. В частности, она выделяет такие вопросы, как взаимосвязь между социальной мобильностью и семейной жизнью, а также выживание и адаптация семей иммигрантов. [11] Хайман (1986: 233) повторяет тему, с которой мы столкнулись, предполагая, что многие интересные вопросы остались в значительной степени неисследованными социологами:
Семейные историки и социологи оставили романистам такие вопросы, как то, как еврейская семья выборочно узаконивала ценности общества в целом, как она увековечивала определенную самооценку среди своих женщин, как она секуляризовала свои ценности и как ей удалось посылать своих детей вести битву в мире, сохраняя при этом тесную привязанность, не в последнюю очередь из-за вины, к родительскому очагу.
В заключение, есть множество способов, которыми изучение американской еврейской семьи может способствовать нашему общему пониманию. В частности, сохраняя определенные традиционные модели семейной жизни и в то же время находясь в авангарде перемен, еврейские семьи могут помочь решить одну из дилемм современной жизни: как сохранить индивидуальную целостность, человеческую и человеческую целостность. социальная связанность. Естественно, модель еврейской семейной жизни не имеет однозначного ответа, но, скорее, там, где евреи смогли сбалансировать своеобразие с приспособлением, индивидуализм с групповой приверженностью, нам было бы полезно лучше понять, как и почему происходят такие процессы.Вполне вероятно, что такие объяснения можно найти во взаимодействии исторических, структурных и идейных факторов. Например, оценивая связь между семьей и групповым выживанием, еврейская традиция подчеркивала важность стабильности и сплоченности семьи (Brayer, 1968; Bressler, 1952). Однако, хотя иудаизм подчеркивает важность стабильности семьи, он также признает важность достоинства личности. Таким образом, исторически еврейский закон о расторжении брака был относительно либеральным; развод не запрещен, а скорее рассматривается как «катастрофическая необходимость.(Brayer, 1968: 19). Голдберг (1968) в историческом демографическом анализе демонстрирует, что вполне вероятно, что совсем недавно, в конце прошлого века, у европейских евреев был более высокий уровень разводов, чем у других групп. Однако количество разводов среди неевреев росло быстрее, чем количество разводов среди евреев, и после Второй мировой войны ситуация вернулась к своему нынешнему статусу: более низкие показатели среди американских евреев. Этот поворот лучше всего можно понять в свете либерализации разводов на Западе. В прошлом чувство баланса требовало защиты прав человека; Сегодня рост числа разводов в обществе требует большей бдительности во имя стабильности семьи и группы.Возможно, что среди евреев в этот век угроз и беспорядков именно оценка групповой приверженности уравновешивает доминирующие силы индивидуализма.
Обеспокоенность индивидуализмом и снижающейся социальной солидарностью ставит нас прямо в центр заботы как семьи, так и религии. Работа Белла и соавторов (1958) является хорошим примером анализа, который пытается решить именно эту проблему. Они осуждают распространение «культуры разделения» как результат необузданного индивидуализма.Это напоминает предупреждение Бакана (1966) об опасности разделения («свобода действий»), не сдерживаемого интегративными силами («общение»). Что касается самой семьи, последствия этого дрейфа к такому индивидуализму были выявлены Гудом (1984).
Социальная интеграция, часто проявляющаяся как внутри семьи, так и в отношении семьи к более широким институциональным структурам, находится в противоположном отношении к силам индивидуализма, разделения и фрагментации. Как мы видели, американские евреи по-прежнему привержены институту семьи как на поведенческом, так и на социально-психологическом уровнях.Это делает их теоретически интересными. Как отмечает Голдшайдер (1986a): «В прошлом евреи, как правило, были в авангарде крупных социально-экономических революций. Американские евреи находятся в социальном статусе и географическом положении, которое больше всего реагирует на изменения в браке и семье ». Они интересны вдвойне из-за своей очевидной способности поддерживать некоторые традиционные модели (такие как почти универсальный брак и относительно более низкий уровень разводов), несмотря на их причастность к светской культуре.Возможно, именно это сочетание религиозных и этнических переменных, отмеченное в самом начале, сделало социальную интеграцию решающей динамикой жизни американских евреев, что отчасти привело к тому, что религия и групповая сплоченность и увековечивание, а также семейная жизнь стали важными. в центре. Как я уже говорил, крайне необходимы процессуальные исследования, определяющие связи между социальной интеграцией и семьей. Связывая вместе на концептуальном уровне такие особенности религиозной жизни, как социальная интеграция, с различными процессами и результатами семейной жизни, мы могли бы понять важный вопрос о том, как уравновесить кажущееся непрекращающееся стремление к индивидуальному достижению и разделению с взаимозависимостью и согласованностью. .Чтобы углубить наше понимание этого и других вопросов, стоит продолжить изучение взаимосвязи религии и семейной жизни среди американских евреев.
Библиография
Адамс, Б. Н. 1968. Родство в городской среде. Чикаго: Маркхэм.
Бакан, Д. 1966. Двойственность человеческого существования: изоляция и общение в западном человеке. Бостон: Маяк.
Balswick, J. 1966. «Сплочены ли американо-еврейские семьи?» Еврейские социальные исследования 28: 159–69.
Бардис, П. Д. 1961. «Семейство среди евреев в пригороде». Социальные науки 36 (июнь): 190–96.
Белла Р., Р. Мэдсен, В. Салливан, А. Свидлер и С. Типтон. 1985. Привычки сердца: индивидуализм и приверженность в американской жизни. Беркли, Калифорния: Калифорнийский университет.
Берман, С. 1976. «Адаптивная американская еврейская семья: несогласованность в теории». Еврейский социологический журнал 18: 5–16.
Брайер, М.М. 1968. «Роль еврейского закона в еврейской семье, еврейском браке и разводе». Стр. 1–33 в J. Freid (ed.) Евреи и развод. Нью-Йорк: Ktav.
Бресслер, М. 1952. «Избранные семейные модели в незаконченном исследовании краткого обзора Бинтела У. И. Томаса». Американский социологический обзор 17: 563–71.
Бродбар-Немзер, Дж. Ю. 1984. «Развод в еврейской общине: влияние еврейской приверженности». Журнал еврейской коммунальной службы 61: 150–59.
Brodbar-Nemzer, J. Y. 1986a. «Брачные отношения и чувство собственного достоинства: чем отличаются еврейские семьи». Журнал брака и семьи 48: 89–98.
Бродбар-Немзер, Дж. Ю. 1986b. «Развод и групповые обязательства: случай евреев». Журнал брака и семьи 48: 329–40.
Бубис, Г. Б. 1983 — «Укрепление еврейской семьи как инструмент еврейской преемственности». Журнал еврейской коммунальной службы 59: 306–17.
Bumpass, L. и J. Sweet. 1972. «Различия в семейной нестабильности, 1970». Американский социологический обзор 37 (декабрь): 754–66.
Шерлин А. и Челебуски К. 1983. «Еврейские семьи разные? Некоторые данные Общего социального исследования ». Журнал брака и семьи 45 (4): 903–10.
Коэн, С. М. 1983. Американская современность и еврейская идентичность. Нью-Йорк: Тависток.
Коэн, С. М. 1986. «Жизнеспособность и стойкость американской еврейской семьи.”Стр. 221–29 в С. М. Коэн и П. Э. Хайман, ред., Еврейская семья: мифы и реальность. Нью-Йорк: Холмс и Мейер.
Коэн, С. М. Готовится к печати. Американская ассимиляция или еврейское возрождение? Блумингтон, Индиана: Издательство Индианского университета.
Коэн, С. М., и Л. Фейн., 1985. «От интеграции к выживанию: тревога американских евреев в переходный период». Анналы Американской академии политических и социальных наук 480: 75–88.
Коэн, С.М. и П. Э. Хайман. 1986. Еврейская семья: мифы и реальность. Нью-Йорк: Холмс и Мейер.
Коэн, С., и С. Тененбаум. Скоро. «Возрастные когорты и различия в образе жизни в еврейском образовании» в S. M. Cohen, American Assimilation or Jewish Revival ?, Bloomington, IN: Indiana University Press.
Д’Антонио, У., У. Ньюман и С. Райт. 1982. «Религия и семейная жизнь: как социологи видят взаимоотношения». Журнал научных исследований религии 21: 218–25.
Дашевский А. и И. М. Левин. 1983. «Еврейская семья». Стр. 163–90 в В. В. Д’Антонио и Дж. Олдос (ред.), Семьи и религии: конфликты и изменения в современном обществе. Беверли-Хиллз, Калифорния: Sage Publishing.
Фарбер Б. 1984. «Анатомия заботы: структурный анализ современной американской еврейской семьи». Подготовлено для семинара Национального совета по теории и методам семейных отношений, Сан-Франциско, 16 октября.
Фарбер, Б., К. Миндел и Б. Лазервитц. 1981. «Американская еврейская семья». Стр. 350–85 в 0 Миндел и Р. В. Хабенштейн (ред.), Этнические семьи в Америке: модели и вариации (2-е изд.). Нью-Йорк: Эльзевир.
Гленн Н. Д. 1982. «Межрелигиозные браки в Соединенных Штатах: модели и последние тенденции». Журнал брака и семьи. август: 555–66.
Голдберг, Н. 1968. «Отношение евреев к разводу». В Джейкобе Фрейде (ред.), евреев и развод. Нью-Йорк: Ktav.
Goldscheider, C. 1982. «Демография американских евреев». Стр. 1–55 в М. Склэр (ред.), Понимание американского еврейства. Нью-Брансуик, штат Нью-Джерси: транзакция.
Goldscheider, C. 1986a. Еврейская преемственность и изменения: новые модели в Америке. Блумингтон, Индиана: Издательство Индианского университета.
Goldscheider, C. 1986b. «Демографическое будущее американского еврейства: рождаемость, брак и смешанные браки». Документ, подготовленный для конференции Американского еврейского комитета по новым перспективам американской еврейской социологии, Нью-Йорк, май 1986 г.
Goldstein, S. 1981. «Евреи в Соединенных Штатах: перспективы из демографии». Стр. 31–102 в J. Gittler (ed.), Jewish Life in the United States. Нью-Йорк: Нью-Йоркский университет.
Гольдштейн, С. 1985. «Американская еврейская демография: несоответствия, которые бросают вызов». Доклад, представленный на Девятом Всемирном конгрессе иудаистов, Иерусалим, август 1985 г.
Гуд, У. Дж. 1984. «Индивидуальные инвестиции в семейные отношения в ближайшие десятилетия». Tocqueville Review 6: 51–83.
Гордон С. Л. 1981. «Социология чувств и эмоций». Стр. 562–92 у М. Розенберга и Р. Х. Тернера (ред.), Социальная психология. Нью-Йорк: Базовый.
Хеер, Д. М. 1980. «Смешанные браки». Стр. 513–21, в S. Thernstrom, A. Orlov and O. Handlin (eds.), Гарвардская энциклопедия американских этнических групп. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.
Herz, F. M., and E.J. Розен. 1982. «Еврейские семьи». Стр. 364–92 у М. МакГолдрика, Дж. Пирса и Дж.Джордано (ред.), Этническая и семейная терапия. Нью-Йорк: Гилфорд.
Химмельфарб, Х. 1982. «Исследование американской еврейской идентичности и идентификации: прогресс, подводные камни и перспективы». Стр. 56–95 в М. Склэр (ред.), Понимание американского еврейства. Нью-Брансуик, штат Нью-Джерси: транзакция.
Хиршман, С. 1983. «Переосмысление плавильного котла Америки». Годовой обзор социологии 9: 397–423.
Howe, I. 1976. Мир наших отцов. Нью-Йорк: Саймон и Шустер.
Хайман, П. Э. 1986. «Послесловие». Стр. 230–35 в С. М. Коэн и П. Е. Хайман (ред.), Еврейская семья: мифы и реальность. Нью-Йорк: Холмс и Мейер.
Кобрин, Ф. 1986. «Семейные стереотипы среди населения США, говорящего на идиш-родном языке: 1970 г.». Стр. 172–83 в С. М. Коэн и П. Э. Хайман (ред.), Еврейская семья: мифы и реальность. Нью-Йорк: Холмс и Мейер.
ЛаРосса Р. и Дж. Вольф. 1985. «О качественном исследовании семьи. Журнал брака и семьи 47: 531–4l.
Ленский, Г. 1963. Религиозный фактор. Исправленное издание. Нью-Йорк: якорные книги.
Линцер, Н. 1986. «Философские размышления о еврейской семье, остроумие», Журнал Еврейской коммунальной службы, 62: 318–27.
Липсет, С. М. 1968. «Американская еврейская община в сравнительном контексте». Стр. 21–32 в П. И. Роуз (ред.), Гетто и за его пределами. Нью-Йорк: Случайно.
Майер, Э.1985. Любовь и традиции: брак между евреями и христианами. Нью-Йорк: Пленум.
Metzker, I. 1971. Краткое изложение Bintel. Том 1. Нью-Йорк: Берман.
Парсонс Т. 1975. «Некоторые теоретические соображения о природе и тенденциях изменения этнической принадлежности». Стр. 53–83 в Н. Глейзер и Д. П. Мойнихан (ред.), Этническая принадлежность: теория и опыт. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.
Филлипс, Б.А. 1985. «Факторы, связанные с смешанными браками в западных Соединенных Штатах.Доклад представлен на девятом Всемирном конгрессе иудаистов. Иерусалим, август.
Ritterband, P. 1981. «Введение». Стр. 1–17 в издании П. Риттербанда, Современное еврейское плодородие. Лейден: Брилл.
Рокич, М. 1973. Природа человеческих ценностей. Нью-Йорк: Свободная пресса.
Розенман Ю. 1984. «Исследование еврейской семьи и еврейского образования». Журнал еврейской коммунальной службы 60: 185–92.
Шмельц, У.О., и С.DellaPergola. 1982. «Демографические последствия тенденций изменения еврейского населения в США». Стр. 141–87 в M. Himmelfarb и D. Singer, Американский еврейский ежегодник, 1983. Филадельфия: Еврейское издательское общество.
Schmelz, U.O., and S. DellaPergola. 1986. «Некоторые основные тенденции в демографии евреев США: пересмотр». Документ, подготовленный для конференции Американского еврейского комитета по новым перспективам американской еврейской социологии, Нью-Йорк, май 1986 г.
Зильберман, К.E. 1985. Определенные люди: американские евреи и их жизнь сегодня. Нью-Йорк: Саммит.
Склэр, М. 1971. евреев Америки. Нью-Йорк: Рэндом Хаус.
Стродтбек, Ф. Л. 1958. «Семейное взаимодействие, ценности и достижения». Стр. 147–65 в М. Склэр (ред.), Евреи: социальный образец американской группы. Гленко, Иллинойс: Свободная пресса.
Томас Д. Л. и Г. Генри. 1985. «Религия и семейные связи: расширение диалога в социальных науках.” Журнал брака и семьи 47: 369–79.
Waxman, C. 1982. «Семья и американская еврейская община на пороге 1980-х: перечень для исследований и планирования». Стр. 163–85, в М. Склэр (ред.), Понимание американского еврейства. Нью-Брансуик, штат Нью-Джерси: транзакция.
Зеннер, В. П. 1985. «Еврейство в Америке: приписывание и выбор». Стр. 117–33 в Р. Альба (ред.), Этническая принадлежность и раса в США. Лондон: Рутледж и Кеган Пол.
Помощь в написании этой главы была оказана Центром современных иудаистических исследований Университета Брандейс.
Банкноты
[1] Это можно увидеть, изучив подход Торнтона (1985) к религии как к зависимой переменной. Его беспокоят «религиозные учения и программы», тогда как здесь забота шире — сохранение социальной группы.
[2] Многие исследователи пытаются решить эти проблемы, включая в свои опросы широкий спектр ритуальных, поведенческих и установочных элементов для оценки еврейской идентичности, включая показатели общинной принадлежности: модели дружбы, благотворительность, участие в организации, посещения Израиля и т. Д. и т.п.Это несовершенные решения, поскольку они склонны игнорировать в основном когнитивные и социально-психологические аспекты идентичности в отличие от более поведенческого компонента идентификации. (Himmelfarb, 1982.) Кроме того, не всегда существует консенсус относительно полноты таких предметов, их репрезентативности и их относительного веса, особенно в эпоху, когда значение и проявление еврейской приверженности может трансформироваться (Goldscheider, 1986a; Silberman, 1985).
[3] Например, Gallup больше не регулярно предоставляет данные о евреях из-за низкой доли евреев в их выборках.
[4] Ряд исследователей предприняли попытки обойти эти ограничения, включая использование подгруппы идиш-родной язык в переписи населения США (Кобрин, 1986) и объединение опросов, повторяемых с течением времени, так что количество евреев приближается анализируемое число (Cherlin and Celebuski, 1982). Такие подходы, хотя и новаторские и ценные, ограничены.
[5] См., Например, Cohen (1983), глава 6, для такой точки зрения.
[6] Традиционный иудаизм подчеркивает ценность брака.Рассмотрение текстового и идеологического корпуса еврейской традиции выходит за рамки данной статьи. Краткое недавнее введение в традиционные еврейские ценности см. В Linzer (1986).
[7] Исследования бостонских общин уникальны тем, что они систематически опрашивали нееврейские, а также еврейские домохозяйства для базовых демографических сравнений.
[8] Анализ исторических и структурных сил, лежащих в основе этих ценностей, выходит за рамки данной статьи. Хотя недавняя история опыта американских евреев была относительно благоприятной, большая часть этого опыта основана на традициях и обстоятельствах, которые охватывают более широкие исторические рамки.Так, например, в истории американского еврейства, которое сформировалось в основном из опыта иммигрантов, акцент на семье можно также рассматривать как расширение опыта Восточной Европы и адаптивно применять к опыту иммигрантов (Bressler, 1952). .
[9] Липсет далее отмечает, что Пак «более сорока лет назад настаивал на включении курсов по истории, культуре и поведению американских евреев, поскольку требует часть учебной программы всех американских средних школ. что, подробно изучая американских евреев, американцы любого происхождения могут научиться понимать свою нацию и самих себя.”
[10] Обзор литературы по социологии эмоций см. В Gordon (1981).
[11] Это была одна из основных причин, по которой В. И. Томас интересовался евреями как образцами адаптации и адаптации к опыту иммигрантов. Именно этот интерес к их «определению ситуации» привел его к изучению идиш, а также к чтению и реферату сотен писем редактору с просьбой о совете. (См. Bressler, 1952; Metzker, 1971.)
еврейских семей: как учения и традиции укрепляют брак и семейную жизнь
В различных публикациях мы фиксируем наше глубокое уважение к еврейской вере и еврейским семьям.Сюда входит статья в официальной газете Церкви Иисуса Христа Святых последних дней, в которой Дэйв призвал других Святых последних дней «узнать от наших еврейских друзей о том, как сделать субботу радостью».
Иногда нас спрашивают, почему мы так ценим наших еврейских друзей и их веру. Это длинная история, но она начинается с того, что крестная мать Дэйва — еврейка. Когда в младенчестве Дэйв крестился в епископальной церкви, мать Дэйва, Элизабет, настояла на том, чтобы его крестная мать была ее лучшей подругой Энн Скински.И это несмотря на то, что отец Эвальд, священник, крестивший Дэйва, настаивал на том, что крестным отцом может быть только крещеный и конфирмационный христианин. Любовь Элизабет к Энн и к иудейской вере влияла на Дэйва на протяжении всей его юности. Когда Дэйв обратился в Церковь Иисуса Христа Святых последних дней (в возрасте 19 лет), его любовь и признательность к иудаизму только возросли до такой степени, что позже он провел год, изучая молитвенник на иврите с Куки Коэном в синагоге Бет Дэвид в Гринсборо. , Северная Каролина, и несколько месяцев изучения Торы и Талмуда с раввином Хаимом Адельманом в православном доме Хабада в Амхерсте, Массачусетс.В классе BYU под названием «Семья в мировых религиях» он подробно рассказывает о семейной жизни евреев.
Брак и семейная жизнь в крепких еврейских семьях
В рамках нашего национального исследовательского проекта «Американские семьи веры» мы провели подробные (около 2 часов) интервью с 30 американскими еврейскими семьями, которые раввины рекомендовали нам как хорошие примеры крепких еврейских семей. Семьи приветствовали нас в своих домах и рассказали, как их религиозные верования и обычаи влияют на их брак и семейную жизнь.Мы благодарны им за их щедрость и проницательность.
Опрошенные принадлежали к трем основным ветвям иудаизма: реформистскому, консервативному и православному. Есть важные сходства, но есть и существенные различия в том, как люди реформистской, консервативной и ортодоксальной ветвей живут своим иудаизмом. Поскольку многие ортодоксальные евреи пишут божественное имя «Б-г», чтобы уважать имя Господа, мы следуем этой практике в прямых кавычках ниже.
Мы верим в то, чтобы позволить участникам проекта American Families of Faith иметь как можно больше права голоса. Процитировав молодого еврея о силе религиозного ритуала (важная часть жизни для многих евреев), мы затем приводим цитаты от первого лица ряда еврейских супругов об их браках, а затем приводим ряд цитат из Еврейские родители и дети о воспитании детей.Еврейские ритуалы и традиции позволяли семьям праздновать радостные времена и преодолевать трудности, боль и потери.
Согласно сообщениям участников, еврейские ритуалы и традиции позволяли семьям праздновать радостные времена и справляться с трудностями, болью и утратой.Юноша по имени Халев из реформатской ветви поделился тем, как еврейский ритуал помог ему пережить насильственную смерть его дяди:
У меня был убит дядя. … Я нашел утешение в ритуале, связанном со смертью. [Это] действительно помогло мне справиться с внезапностью и печалью этого. … Погребальный ритуал, похоронный ритуал, ритуал Шива — оставаться дома [с семьей] в течение семи дней… — вот вещи, которые помогли мне справиться в краткосрочной перспективе. И во время службы… молитва Кадиш … молитва на память [или] молитва за умерших [была] очень утешительной для меня.Это не значит, что я обязательно верю, что Б-г слушает мои молитвы. Скорее, удобство делать что-то, чем я занимался всю свою жизнь, сделало это комфортным и дало мне возможность справляться с такими трудными ситуациями.
Сильные стороны отношений в браке
Три подтемы, относящиеся к браку, включают: (а) брак священен, (б) ритуал способствует успеху в отношениях и (в) успех в отношениях — это долг.
Тема 1: Брак священен. Священный и идеализированный взгляд на брак был предложен Морией, православной женой, которая рассказала, как разделение религиозной идентичности с супругом может обогатить брак:
Я считаю, что мы должны попытаться найти партнера… чтобы разделить [жизнь] на самом глубоком уровне; [] радости, которые принесет нам жизнь, а затем невероятные испытания, которые непременно придут. … Если вы разделяете религиозный … если у вас есть это … общее … религиозный уровень, духовный уровень, радости будут еще более радостными и обогащающими, а действительно трудные времена будут более терпимыми, потому что вы есть друг с другом.
Илия, православный муж заявил,
Цель брака — повысить святость человеческих отношений. … Мы надеемся иметь эмоциональное, интеллектуальное и духовное измерение, в котором мы помогаем друг другу подняться на более высокий уровень или, по крайней мере, стать больше такими, какими мы должны быть.
Лия, консервативная жена, аналогичным образом рассказала, как она испытала святость в браке:
Я … метафорически ощущал руку Б-га в очень важные моменты жизни.Я имею в виду, что можно быть вместе в комнате и иметь небольшой эмоциональный контакт, но явно были времена, когда контакт между нами был таким сильным и таким разным. Я … смотрю на те времена как на [переживания], когда [мой муж] и я были связаны больше, чем обычно, и это были времена … когда мы были ближе к Б-гу и друг другу, и мы двигались к тому, чтобы стать более святыми людьми и как пара. Я думаю, что те времена, по совпадению, некоторые из них определенно наступили в результате соблюдения религиозных обрядов…
Тема 2: Ритуал способствует успеху в отношениях . Тевия, муж-реформатор, объяснил, как разделение иудаизма объединило его брак с Руфью:
Есть много вещей, которые, я думаю, мы принимаем как должное в наших отношениях с точки зрения осознания того, что мы находимся на одной волне с вещами. Нам даже не нужно об этом говорить. … Мы на одной волне. … Мы просто знаем, что если [моя жена] сказала: «Я хочу остаться дома в эту субботу и просто соблюдать Шабат [дома]», она знает, что я там. Если она хотела что-то сделать в синагоге, мы пошли.
В ответ на вопрос: «Есть ли способы, которыми ваши религиозные убеждения или практика помогают вам избежать или уменьшить семейный конфликт?» Аша ответила,
Первое, что приходит в голову, — это распорядок дня. И еще одна вещь, в которую я пришел к пониманию и веры, — это то, что религиозная вера и истинно религиозные моменты не возникают просто… ниоткуда. Человек должен иметь привычку к религиозной практике и соблюдению религиозных обрядов. … Если вы подождете, пока настроение ударит по вам, этого никогда не произойдет.Но если вы идете, если вы наблюдаете, если вы практикуете на регулярной… основе, тогда вы открыты для Б-га. … Я думаю, что наша рутина — ходить в синагогу каждую неделю, что мы делаем это, действительно хотим мы этого или нет… это то, что мы решили делать. Это о субботе. Это то, что вы делаете в субботу. Это такое успокаивающее переживание, когда напряженность высока, когда велико разочарование…
По сообщениям, Израиль, православный муж, «правила» еврейской традиции помогли ему и его жене избежать конфликта.Он объяснил,
То, что раньше могло быть конфликтом, даже не проблема, потому что мы знаем правила. Что мы делаем в субботу? Что ж, это не проблема. Где и что мы едим? Это не проблема. … Так оно и есть. Я хочу пойти [куда-нибудь], посмотрим на календарь. «О нет, мы не можем пойти сюда, потому что Йом Тов , это праздник», [но] это… хорошо. Это не конфликт [между нами]. Это не проблемы, потому что есть высшая власть, с которой мы все согласны.Это наш приоритет.
Тема 3: Успех в отношениях — это долг. Тамара выразила:
Я думаю, что одна из сильных сторон иудаизма — это чувство личной ответственности, и, конечно же, в любом конфликте, который у нас был, было действительно важно признать, какую бы часть мы ни принимали в этом конфликте. И это прямо из иудаизма, эта мысль: «Я что-то сделал не так? И если так, мне нужно исправить это и извиниться за это », а не просто« Ну, это уйдет, забудьте об этом.«И это одна из тех черт, которыми я действительно восхищаюсь в Джерри. Он всегда будет извиняться. Он всегда будет говорить: «Я ошибаюсь».
Муж-консерватор по имени Ашер сказал, что в браке возникает обязанность преодолевать трудности и сохранять брак «любой ценой». Он поделился,
[Брак] — это священные узы, которые следует поддерживать любой ценой, если это вообще возможно. Я думаю, с этой точки зрения [моя жена] и я много работали [и] постоянно работаем над браком — из-за этой [точки зрения].Это не то, что дается легко, поэтому вам нужно постоянно над этим работать. Это что-то вроде второй работы … если вы хотите, чтобы она продолжалась [идет хорошо], вы должны продолжать работать над ней.
Уриил, муж-консерватор, объяснил это,
Еврейская версия домашнего спокойствия, дружбы в доме, то, что евреи называют шалом байис , мир в доме, является очень важным понятием в еврейском мышлении. Это не представление о послушной жене, которая соглашается со всем, что говорит парень, и поэтому у них есть мир.… Как раз наоборот. Они оба умеют спорить, оба держатся за свои права. Думаю, именно потому, что мы можем утверждать, что у нас все хорошо … В этом секрет.
Сильные стороны отношений в воспитании детей
Теперь мы поделимся некоторыми выводами о сильных сторонах взаимоотношений в воспитании детей. Три подтемы: (а) ритуал способствует успеху в отношениях, (б) успех в отношениях — это долг и (в) Бог — модель отношений.
Тема 1: Ритуал способствует успеху в отношениях . На вопрос, как ее убеждения или обычаи помогли ей избежать, уменьшить или разрешить конфликт, Эйджа, мать-реформаторка, ответила:
В наших услугах большое внимание уделяется принятию ответственности [и] прощению других людей, молитвам о прощении для себя, молитвам об исцелении для других людей. … Это выводит вас из себя. И это работает и с детьми, потому что родители молятся своим детям. … [Это] хорошая связь. … [Это] расслабляет [ес] все это напряжение.
Пеша, мать, сообщила, что чувствовала себя ближе со своими детьми во время еженедельного благословения родителей и детей:
Благословение детей в пятницу вечером… это особое время, когда родители благословляют детей. Это прекрасный, чудесный и нежный момент, который мы… переживаем, и наши дети ожидают его. [Мы не просто] возлагаем руки на их головы и благословляем их … мы также каждый [говорим] что-то каждому ребенку о том, чем мы гордимся, что они сделали на этой неделе.Просто замечательно, что … мы этого не придумали. … [I] если мы просто посмотрим на то, чему учит нас наша традиция, это уже было там. Родители-евреи делали это тысячи лет.
Тема 2: Успех в отношениях — это долг. Многие участники объяснили, что качественные отношения между родителями и детьми были не роскошью, а скорее обязанностью в иудаизме. Вениамин, 20-летний православный сын; Дебора, его 17-летняя сестра; Ханна, их мать; и Эли, их отец, обсуждали эту идею:
Бенджамин (сын) : [Моя семья] все время спорит по мелочам, конечно, как и все остальные.Но у нас никогда не было серьезных, эмоциональных ссор, разрушающих общую семейную жизнь. Я уверен, что иудаизм имеет к этому прямое отношение … потому что у вас есть законы, регулирующие то, как вы должны поступать по отношению к своим родителям и детям. И когда у вас есть правовая система, которая почти [предписывает], как вы можете реагировать, вы не так полностью в море, как многие люди.
Дебора (дочь) : О том, как… общаться с родителями.
Вениамин (сын) : И твои дети.Это идет в обе стороны.
Ханна (мать) : [У нас] взаимное уважение.
Эли (отец) : Мы очень мудрые и любящие родители. [шучу]
Бенджамин (сын) : Ага. . . Уважение к родителям — это то, что обычно не является общей чертой в этом обществе, но … невозможно соблюдать галахию и не уважать своих родителей.
Подобное чувство ответственности и справедливости, разделяемое между родителями и детьми, казалось важным для Александры, матери-реформатора, которая размышляла,
Одна из вещей, которые мы делаем регулярно… когда я ошибаюсь, [заключается в том, что] я могу сказать своей дочери: «Я ошибалась, и вот почему я ошибалась.«И просить у нее прощения — действительно важная часть иудаизма. … Если вы обидели другого человека, вам нужно выработать отношения с ним, прежде чем вы сможете получить настоящее прощение от Б-га. [Однако] я делаю это не поэтому. … По-настоящему важным для меня является то, что моя дочь знает, что я могу сказать: «Я ошибаюсь», когда ошибаюсь. … Я учу ее этому.
Тема 3: Бог как модель отношений. Мориа, ортодоксальная мать-хасидка, описала еврейскую книгу, которая помогла ей использовать пример Бога в воспитании детей.Она объяснила,
Это книга о прощении, понимании и использовании примера Б-га. Вы не просто делаете одну ошибку, и Б-г просто отворачивается от вас. Это … о прощении, моделировании нашего собственного прощения, понимания и терпения как родителей … [по] примеру Всевышнего. … Я думал, что есть вещи, которые люди могут сделать, за что им просто никогда не простить, и теперь я думаю, что это довольно жестко. … Б-г не… этого не делает. … Мне понравилось читать это [и применять его к] отношениям с нашими детьми и тому, как мы являемся родителями.
Заключение
Здесь мы привели лишь несколько примеров и краткое обсуждение того, как иудаизм влияет на брак и семейную жизнь. Читатели, которые хотят больше узнать о еврейских семьях, а также парах и семьях, принадлежащих к разным вероисповеданиям, могут посмотреть здесь. Поскольку иудаизм — это «материнская вера» христианства (а также влиятельная в исламе), и поскольку иудаизм является такой семейной верой, христианские, мусульманские и другие семьи могут многому научиться на том, как их еврейские друзья живут своей верой в своих домах.Мы очень уважаем, а также испытываем некоторую «святую зависть» к тому, как наши соблюдающие еврейские друзья чтят учения и традиции Торы для укрепления брака и семейной жизни. Мы рекомендуем внимательное изучение еврейской семейной жизни нашим друзьям, исповедующим нашу или иную веру.
Об авторах: Хотя мы сами являемся активными (преданными) членами Церкви Иисуса Христа Святых последних дней, в нашей работе в проекте «Американские семьи веры» мы стремимся подчеркнуть сильные стороны наших друзья разных вероисповеданий.Мы развили чувство глубокого уважения и даже святой зависти к этим семьям и их вере. Кроме того, главы книги, из которых адаптированы эти статьи, включали двух соавторов, которые являются преданными членами этих конфессий.
Если вам нравится слушать аудиокниги и подкасты, мы записали серию бесед о семьях, с которыми мы беседовали, которые включают дополнительные цитаты от матерей, отцов и молодежи, дополнительную информацию о нашем опыте посещения их услуг, а также личный опыт общения с ними. друзья других вероисповеданий.Эти подкасты доступны по адресу:
.PodBean
Spotify
Прошивальщик
Яблоко
Радио iHeart
Podchaser
TuneIn
Подкаст Республика
Наречение имени ребенку | Шива, еврейский траур
В иудаизме существуют разные традиции, ритуалы и верования, связанные с именованием ребенка: некоторые еврейские семьи называют новорожденного в честь умершего родственника, в то время как другие могут чтить живого члена семьи.Независимо от того, какой традиции следует придерживаться, наименование ребенка имеет культурное значение. Одна точка зрения и традиция восходит к библейскому стиху «Как его имя, таков он», утверждающему, что имя ребенка в конечном итоге определяет его или ее и является значительной частью наследия в большинстве еврейских общин по всему миру. Главный фактор и различие, проводимое при назывании ребенка еврейской веры, заключается в том, имеет ли семья «ашкеназское» или «сефардское» происхождение.
Традиции именования евреев-ашкеназов
Согласно традиции ашкенази (еврейские секты уходят корнями в Центральную и Восточную Европу), называть новорожденного в честь умершего — в большинстве случаев недавно умершего члена семьи, такого как дедушка или бабушка или прадедушка — это добрый жест. дедушка и бабушка.Тем самым родители надеются привить положительные черты умершего в жизнь ребенка и сохранить в нем память об умершем. Кроме того, существует твердое убеждение, что наименование ребенка в честь умершего родственника в конечном итоге вызовет любопытство по поводу его или ее тезки и вызовет интерес со стороны ребенка к тому, чтобы узнать больше о семейном происхождении. Основное внимание уделяется сохранению семьи посредством чествования и поминовения. Древний догмат, который все еще существует, гласит, что, называя новорожденного ребенка именем умершего любимого человека, душа продолжает жить через ребенка.Однако важно отметить, что называть ребенка в честь умершего любимого человека не является талмудическим мандатом, предписываемым евреям ашкеназского происхождения, и ни в коем случае не запрещено называть ребенка в честь живого родственника, хотя это принято и почтительно сначала спросить у этого человека разрешения.
Традиции именования сефардских евреев
В сефардской традиции (евреи иберийского или ближневосточного происхождения) семьи обычно называют своих детей в честь живого родственника.Это потому, что когда дело доходит до наименования ребенка в сефардах, акцент обычно делается на чествовании бабушки и дедушки, и многие бабушки и дедушки живут, чтобы засвидетельствовать рождение внуков. В рамках сефардской традиции дедушка и бабушка гордятся не только рождением своего внука, но и почетом и данью уважения, выплачиваемым этим ритуалом наречения.
Дополнительные соображения по именованию
В еврейских семьях могут возникать разные сценарии по поводу того, как назвать ребенка.Например, что происходит, когда один из братьев и сестер уже почтил любимого человека, назвав в его честь ребенка? Может ли другой брат или сестра уважать того же родственника? Можно ли «разделить» такое поминовение? да. На самом деле такая ситуация — особая честь, которая считается еще более высокой данью уважения умершему близкому человеку.
Также существует много вопросов и недоразумений, связанных с еврейским именем ребенка. Ивритское имя полностью отличается от английского имени новорожденного, но есть связь в том, что многие еврейские родители будут пытаться выбрать еврейское имя, которое либо по звучанию похоже на английское имя, либо по смыслу.Название на иврите традиционно имеет библейские корни, хотя это не всегда так.
Называя ребенка в честь любимого человека, умершего или живого, родители довольно часто чтят родственника и его или ее имя, но изменяют или «модернизируют» имя, даваемое ребенку.