Что такое хипстер: Бородатые дети Почему хипстеров ненавидят даже сегодня: Стиль: Ценности: Lenta.ru

Содержание

Значение, Определение, Предложения . Что такое хипстер

Пустой и едкий хипстер Свитерок к носкам
Лицензии на него нет, серийный номер спилен, но как только наш маленький хипстер протрезвел в камере, он быстренько рассказал нам где приобрёл это оружие.
Какой-то стремный хипстер передал это для тебя.
Я типа тех городских штучек, хипстер-тусовщиц.
вполне безобидного… и этот хипстер за мной кажется очень знакомым.
Тот похожий на Авраама Линкольна господин… это был хипстер или ортодоксальный еврей?
Наша сделка основывалась на том, что Джеронимо — лидер Сопротивления, а не какой-то хипстер.
Курт, хипстер снизу, у которого причудливые усы, хочет позаимствовать твою русскую шапку.
Что, если вы убедите Тодда в том, что вы прошаренный в СМИ хипстер, с заряженным телефоном и… самым легким мужским ПМС в городе?
Спорю на очки Эрика в роговой оправе, что та девушка хипстер.
В популярном сериале Smosh покемоны в реальной жизни главным антагонистом является персонаж по имени метросексуал хипстер, изображенный Яном Хекоксом.
“Mummy DaddyO “ — это дружелюбный” хозяин ужасов и ведущий хипстер этой пестрой кучки с высоты ужаса.

Другие результаты
Я в роли хипстера – пиар-ход, и он работает.

Ты больше похож на хипстера, чем на бездомного.
Наш парень только что превратился из голубой крови в хипстера быстрее, чем ты это скажешь
У нее был запах пачули и испуганного хипстера.
Высокий такой, похож на хипстера-заучку.
Если бы она была еще длиннее, боюсь, это было бы похоже на хипстера какого-нибудь или бездомного бродягу.
Потому что вид хипстера-бездомного тебе не подходит.
Ни в этот бар, а к хипстерам на конкурс 90-х.
Мы с тобой раздаём бесплатно кексы, застряв между хипстерами, продающими кружево, чехлы для iPad и солонки с перечницами.
В местную кофейню с хипстерами давно заходили?
Как живется в Ист-Виллидже- с враждующими хипстерами?
Я считаю тупыми хипстерами тех, кто пьёт в Старбаксе, но правда в том, что мне нравится кофе там, и там я покупаю все CD.
Они хотят изгнать из школы всю мужественность и заполонить мир хипстерами.
Многие более поздние группы электрогриндов были карикатурны на их связи с хипстерами.
Кроме того, в начале 2010-х годов, в конце 1980-х годов стиль высокой талией мама джинсы сделал возвращение с женщинами-хипстерами.
К сожалению, у меня нет на примете роскошной хипстеркой вечеринки, чтобы сегодня его одеть.
Сделать внутри бар, продавать веганскую еду на фуд-корте, пригласить хипстеров и миллениалов, чтобы они там ели и пили, и я гарантирую, что через три недели H&.
Мода хипстеров так стремительно возвращается в прошлое, что скоро они будут носить рыцарские доспехи.

Стиль Хипстер в Женской и Мужской Одежде

В начале XIX века в мир моды ворвалось давно забытое слово – хипстер. В середине прошлого века это направление, родившееся в Америке 1940-х годов, было довольно известно, но немногочисленно. К нему относились фанаты джаза. Сегодня стиль хипстер возродился в новой форме и стал одним из ведущих в молодежной моде. Кто же они – современные хипстеры? Что они носят, как причесываются? Как стать одним из них?

Особенности субкультуры

2004 год считается временем появления и распространения хипстерской философии в современном мире. Адепты ее довольно молоды, их возраст – от 14 до 25 лет, так что направление относят к молодежным субкультурам.

Ядро мировоззрения хипстеров составляет понятие свободы, которую они отстаивают как в духовном, так и в общественно-политическом плане. На первое место ставят творческое мышление и духовное развитие. Слушают ретро-музыку и инди-рок, в киноискусстве отдают предпочтение арт-хаусу, иногда приверженцев этой субкультуры можно видеть с томиком стихотворений в руках. Они готовы ломать стереотипы, выделяться из толпы и пренебрегать общественным мнением.

Чем-то отношение к жизни хипстеров напоминает мировосприятие хиппи, но существует существенное отличие: хипстеры ни за что на свете не откажутся от благ цивилизации, общения в социальных сетях, модных гаджетов.

Стоит сказать, что свободолюбивые хипстеры сами отнюдь не свободны от некоторых требований стиля. Так, все они пользуются компьютерной техникой фирмы Apple с логотипом, изображающим надкушенное яблоко. У каждого из них в сумке лежит блокнот в дерматиновой обложке, закрывающийся на резинку, в который хипстеры записывают свои мысли, наблюдения, произведения. Каждый хипстер носит с собой фотоаппарат. Предпочтение отдается пленочному Lomo, но допустима и зеркальная техника. Правда, в последнем случае придется обзавестись вспышками, объективами.

Ломография – это направление в фотоискусстве, фанатами которого являются хипстеры, предполагает съемку ярких кадров, передающих момент, настроение. При этом к качеству снимка требований никаких не предъявляется.

Разумеется, одеваются хипстеры тоже не во что попало: существуют определенные атрибуты стиля.

Как одеваются хипстеры

Мужчин и девушек, относящих себя хипстером, часто можно увидеть в одежде, которую относятся к категории «унисекс». Основные предметы одежды в стиле хипстер таковы:

Футболка с принтом. В гардеробе ее имеет каждый хипстер, многие – не одну. Принт представляет собой либо изображение сказочных и мультяшных персонажей, фантастических животных, схематические контуры существующих в реальности зверей, либо яркие надписи, либо изображение Лондона. Этот город является для хипстеров культовым. Часто футболки изготавливаются по индивидуальному заказу, чтобы рисунок был уникальным. Одежда, которой нет у других, у хипстеров в цене.
«Бабушкин» свитер. Длинный или короткий свитер крупной вязки (в идеале – растянутый) особенно хорошо подходит для мужчин, но и девушки, бывает, такой надевают. Представительницы прекрасного пола могут заменить этот предмет гардероба на вязаную кофту винтажного вида или с принтом. Самодельные вещи хипстеры уважают. Идеальной будет одежда ручной вязки.
Клетчатая рубашка. Этот атрибут стиля в последние годы не считается обязательным, тем не менее многие хипстеры продолжают им пользоваться. Рубашка в клетку хороша и для мужчин, и для девушек. Тем более что удлиненные фасоны превосходно сочетаются с узкими брюками и легинсами.
Узкие джинсы. Самые популярные среди хипстеров брюки – узкие джинсы-скинни самых разных расцветок. Брюки могут быть укороченными. Девушки часто отдают предпочтение легинсам, как однотонным, так и с узорами, в клетку. В последнее время все чаще на женщинах-хипстерах можно увидеть джинсы-бойфренды. На девушках-хипстерах можно увидеть и юбку. Предпочтение отдается трапецевидной форме, со складками. Под юбку надевают плотные колготки ярких цветов, гетры. Мужчины и девушки носят также удлиненные шорты.
Длинный кардиган.
Этот предмет может быть включен и в женский, и в мужской гардероб. Подходит и для учебы, и для прогулок. Носят его чаще всего хипстеры расстегнутым, надетым поверх футболки.

Обувь и аксессуары хипстера

Хипстера можно узнать не только по одежде. Особенности стиля хипстер ярко проявляются в обуви, аксессуарах. Среди последних обязательно должны быть винтажные вещи или сделанные своими руками. У мужчин винтажными могут быть часы, галстук-бабочка. У женщин простор для фантазии более широк. Девушки носят крупную бижутерию, часто изготовленную собственноручно. В тренде – широкие браслеты, крупные кулоны в форме ягод, фруктов. И мужчин, и девушек можно видеть с крупными цепочками на шее.

Многие хипстеры носят шляпы разного фасона, ремни, большие сумки. Сумка-мешок – самая популярная модель. Соперничать с ней может только настоящая винтажная вещь.

Важный атрибут стиля хипстер — очки в яркой оправе, которые могут быть и с линзами, и с обычными стеклами. Летом выбирают солнцезащитные. Оправа предпочтительна роговая, массивная. Впрочем, более дешевые варианты из пластмассы тоже востребованы.

Кеды – обувь, которую непременно носит любой хипстер. Для лета подходят и мокасины. Носят хипстеры и другую обувь без каблука. Представительницы прекрасного пола могут позволить себе туфли на широком каблуке или платформе. И мужчин, и девушек-хипстеров чаще можно встретить в цветной обуви. Речь идет о кедах, мокасинах.

Хипстерские прически

Главный признак в стиле хипстер – нарочитая небрежность. Создать такой «художественный беспорядок» на голове зачастую непросто, над ним приходится изрядно потрудиться.

Несколько проще выполняются в стиле хипстер женские прически. На длинных волосах делают «конский хвост» или пучок. Важно, чтобы волосы не были гладко зачесаны. Сделав пучок, нужно слегка его растрепать и выпустить несколько прядей, чтобы они небрежно ниспадали на лицо. Аккуратные прически для стиля хипстер категорически не подходят.

На более коротких волосах делают каскадные прически. Они особой укладки не требуют: достаточно вымыть голову и высушить волосы. Если волосы совсем короткие, то подойдет стрижка «Пикси». В этом случае волосы при укладке надо взъерошить, уложив прядки в разном направлении. Какие бы прически ни были выбраны, челку лучше оставить длинной.

Мужские хипстерские прически менее разнообразны. Обычно на висках волосы стригутся более коротко, на затылке оставляют более длинные волосы, челку тоже оставляют длинной. На макушке волосы можно уложить «хохолком» или растрепать. Другой вариант мужской прически – зачесать волосы вместе с челкой набок. Удачно дополнят хипстерский образ борода и усы, хоть они и не являются обязательными атрибутами стиля хипстер.

Стиль хипстер, возникший в середине прошлого века, возродился в новой форме. Представителя этой молодежной субкультуры без труда можно узнать по одежде, обуви, прическе, аксессуарам.

почему нонконформисты часто выглядят одинаково / Хабр

Наука о сложности объясняет, почему попытки отвергнуть общепринятое просто приводят к новой согласованности

Вам, наверное, знаком этот эффект – а, возможно, вы и сами являетесь его жертвой. Вы ощущаете общепринятую культуру чуждой для себя и хотите заявить, что не являетесь её частью. Вы решаете одеваться по-другому, поменять причёску, применить нетрадиционный макияж или средства для ухода.

И всё же, когда вы, наконец, открываете миру свой новый образ, оказывается, что вы такой не один – миллионы других людей приняли те же самые решения. И вы все выглядите более-менее одинаково, что прямо противоположно тому контркультурному заявлению, которое вы пытались сделать.

Это эффект хипстера – контринтуитивное явление, в результате которого люди, отрицающие общепринятую культуру, начинают выглядеть одинаково. Схожие процессы происходят у инвесторов и в других областях, изучаемых социальной наукой.

Как происходит такая синхронизация? Неизбежна ли она в современном обществе, и есть ли способ по-настоящему выделяться из толпы?

Сегодня мы получим ответы благодаря работе Джонатана Тубула из Университета Бранде в Массачусетсе. Тубул – математик, изучающий то, как передача информации в сообществе влияет на поведение людей. В частности он концентрируется на сообществе, состоящем из конформистов, копирующих большинство, и нонконформистов, или хипстеров, пытающихся поступать противоположным способом.

Он пришёл к заключению, что в довольно большом разнообразии сценариев популяция хипстеров всегда испытывает фазовый переход, во время которого её члены синхронизируются друг с другом в своей оппозиции к общепринятым нормам. Иначе говоря, эффект хипстера – это неизбежный результат поведения большого количества людей.

Важно, что модель Тубула учитывает время, требующееся каждому индивиду для того, чтобы обнаружить происходящие в обществе изменения и среагировать соответственно. Эта задержка важна. Люди не реагируют мгновенно на появление новой, очень модной пары обуви. Информация медленно распространяется по модным сайтам, из уст в уста, и т.п. Задержка на распространение у разных индивидов отличаются – некоторые могут рьяно следовать советам модных блогов, у других к ним нет доступа, и им приходится полагаться на молву.

Тубул изучает вопрос о том, при каких условиях хипстеры синхронизируются, и как они меняются в зависимости от задержки распространения и пропорции хипстеров. Для этого он создаёт компьютерные модели, симулирующие взаимодействие агентов, часть из которых следует большинству, а другая часть – ему противоречит.

Эта простая модель выдаёт удивительно сложные варианты развития. В целом, как говорит Тубул, популяция хипстеров сначала ведёт себя случайным образом, но потом путём фазового перехода приходит в синхронизированное состояние. Он обнаруживает, что это происходит при широком разнообразии параметров, и что это поведение может быть весьма сложным, в зависимости от взаимодействия хипстеров и конформистов.

Бывают и некоторые неожиданные результаты. При равных пропорциях хипстеров и конформистов вся популяция подвержена случайным переключениям между различными тенденциями. Почему так – пока непонятно, и Тубул планирует изучить это более подробно.

Можно возразить, что синхронизация произрастает из простоты сценариев, где предлагается выбор из двух вариантов. «К примеру, если большая часть индивидов бреет бороду, тогда большая часть хипстеров захочет её отращивать, и если эта тенденция распространится на большую часть популяции, это приведёт к новому, синхронизированному переходу к бритью», — сказал Тубул.

При наличии большего количества вариантов легко представить другой вариант развития событий. Если хипстеры, к примеру, смогли бы отращивать усы, квадратную бороду или эспаньолку, тогда это разнообразие выбора могло бы предотвратить синхронизацию. Однако Тубул обнаружил, что если модель предлагает больше двух вариантов выбора, синхронизация всё равно происходит.

И всё же ему интересно изучать её дальше. «Мы будем глубже исследовать этот вопрос в следующей работе», — сказал он.

Над хипстерами легко потешаться, но применимость этих результатов гораздо шире. К примеру, они могут быть полезными для понимания финансовых систем, участники которых пробуют заработать деньги, принимая решения, противоположные решениям большинства участников биржи.

И в самом деле, существует множество областей, в которых задержка распространения информации играет важную роль. Как говорит Тубул: «Кроме вопроса выбора наилучшей одежды для текущего сезона, у этого исследования могут быть важные последствия для понимания синхронизации нервных клеток, инвестиционных стратегий или проявляющейся динамики в социологии».

Продолжение истории от журнала The Register: жалоба хипстера и неожиданная развязка

Обычно заголовок вроде «Эффект хипстера: почему нонконформисты часто выглядят одинаково» вызывает эффект закатывания глаз. Однако ситуация становится более интересной, когда гипотеза, описанная в статье, подтверждается забавной перепиской.

В феврале журнал MIT Technology Review опубликовал краткое, но содержательное описание 34-страничной работы от экспертов из Университета Бранде. В работе, по сути, утверждалось, что в попытке сделать «контркультурное заявление», хипстеры в результате становятся похожими друг на друга. Подробности интересной модели того, как случайные действия хипстеров приводят к «фазовому переходу в синхронизированное состояние», а также запутанные сетевые формулы смотрите здесь.

Статью сопровождала фотография из стока, где был изображён усреднённый миллениал в куртке в шотландскую клетку и круглой шапочке, или, как описывает это Getty, «модной зимней одежде». Редактор MIT, Гидеон Личфилд, прокомментировал последствия публикации статьи в твиттере, назвав их «предупреждающей историей»:

«Мы тут же получили яростный емейл от человека, утверждавшего, что на фотоиллюстрации к истории изображён он. Он обвинил нас в клевете, вероятно, связанной с тем, что мы назвали его хипстером, и в использовании его портрета без его разрешения. (О самой истории он тоже отозвался не слишком лестно)».

Ого, а слова «усреднённый миллениал» случайно не являются клеветой? Наш журнал не может позволить, чтобы из-за этой статьи на него подали в суд.

Личфилд продолжил рассказ:

Now, as far as I know, calling someone a hipster isn’t slander, no matter how much they may hate it. Still, we would never use a picture without the proper license or model release. It was a stock photo from Getty Images. So we checked the license. https://t.co/uFPXXNlEid
— Gideon Lichfield (@glichfield) March 5, 2019

«Насколько я знаю, называть человека „хипстером“, не значит клеветать на него, вне зависимости от уровня его ненависти к этому. Однако мы бы не стали использовать изображение без соответствующих прав. Это была стоковая фотография с Getty Images, и мы проверили её лицензию».

Он сказал, что в лицензии было указано, что если изображение используется «в связи с нелестной или слишком спорной темой (такой, к примеру, как заболевания, передающиеся половым путём)», необходимо указывать, что на фото присутствует модель.

Личфилд указал, что не считает, будто назвать кого-то хипстером будет «нелестно или слишком спорно», но на всякий случай связался с Getty.

Стоковый гигант связался с моделью, и оказалось, что товарищ на фото был не тем человеком, что пожаловался в издание. «Он просто перепутал себя с другим», — сказал Личфилд.

«Всё случившееся лишь доказывает нашу историю: хипстеры настолько похожи друг на друга, что даже не могут сами себя отличить от других».

Вот так. 34 страницы теории были доказаны в краткой переписке по емейл. Ваш ход, хипстеры.

Что такое Hipster PDA?

Хипстерский КПК, также называемый хипстерской теменной помощью, является, пожалуй, одним из самых смешных кусочков низкотехнологичных организационных устройств, к которым также относились довольно серьезно. Изначально разработанные писателем из Сан-Франциско Мерлином Манном, многие из них улучшили или настроили свои средства париетальной дезорганизации, и, безусловно, появился культ последователей, который имеет значительное присутствие в Интернете. Это небольшое устройство для организации информации совсем не похоже на высокотехнологичные КПК, и оно определенно дешевле. Он состоит из каталожных карточек, скрепки и ручки и может аккуратно сидеть в переднем набедренном кармане множества пар брюк или курток.

Вероятно, были ранние изобретатели стилей хипстерских КПК, но до сих пор Мерлин Манн сохранил свои претензии на изобретение этого устройства. Когда он будет полностью собран, Манн потребует в общей сложности около 5-10 долларов США. Индивидуальная настройка устройства путем добавления дополнительных ручек и цветных учетных карточек может немного поднять цену. Способ организации материала также может варьироваться.

Когда люди возвращаются домой с работы или из других мест, они просто удаляют использованные учетные карточки. Их можно поместить в соответствующие поля, добавить в календарь или полностью игнорировать, если они не имеют смысла. Этикетки на карточках типа «Делай скорее» или «Делай позже» могут быть полезны для организации схемы дома.

Одно из требований к преимуществам хипстерского КПК заключается в том, что запись происходит практически так же быстро или быстрее, чем набор текста, отправка текстовых сообщений или использование электронных сценариев для КПК. Хранить вещи, организованные в течение дня, — это просто взять карточку, на которой только что написал человек, и переместить ее в конец стопки. Зажим для переплета затем заменяется.

Еще одно утверждение о хипстерском КПК, который заслуживает некоторого размышления, заключается в том, что никто не будет его красть, и его потеря не означает много потерь. В среде, где люди обычно полагаются на технологические устройства, их потеря или кража могут быть очень сложными. Конечно, с возрастающей интеграцией устройств PDA / Phone у хипстерского PDA есть и недостаток: он не является телефоном.

Есть дополнительная жалоба от некоторых женщин. Мужские карманы могут чаще вместить карманный компьютер хипстеров, тогда как женские карманы можно укоротить короче и не иметь достаточно места для учетных карточек. С другой стороны, офисная одежда может не иметь карманов. Инвестирование в один или два хороших пиджака с большими карманами может устранить эту проблему, но это также может до некоторой степени ограничить выражение моды.

ДРУГИЕ ЯЗЫКИ

Что такое «хипстер» и как с ними обращаться? | Блогер PradaAddict на сайте SPLETNIK.RU 30 августа 2010

Опубликовано пользователем сайта

Конкурсы и опросы PradaAddict 30 августа 2010, 10:59

Все чаще я слышу вопрос: «что такое хипстер?». И на сплетнике он встречался не раз. Именно поэтому я долго блуждала по просторам интернета, чтобы выяснить это. Итак, начнем! То, что это субкультура, ясно. но возникла она не в наше время, а аж в 40-е военные года в США. Но и не это самое главное. Вот следующие характерные черты хипстеров. 1.МОДА Хипстеры не пытаются кому-то что-то доказать, они просто живут так, как им нравится, и, в первую очередь, это касается внешнего вида. Хипстеры любят одеваться в TOPSHOP и в других подобных магазинах. Постояные атрибуты внешнего вида: ray ban wayfarer, skinny jeans, клетчатые рубашки, кеды converse. 2.УВЛЕЧЕНИЯ артхаусное кино: Линч, Тыквер, Ларс фон Триер музыка: инди-рок (The Kooks, The killers, Franz Ferdinand) 3.МЕДИА Хипстеры читают журналы «афиша», «хулиган», «Dazed & Confused», «nylon» и, конечно же, сайт «look at me» и многочисленные фэшн- и не очень- блоги. 4.ГДЕ ТУСУЮТСЯ Святая всех святых — клуб «солянка». «Окультуриваться» идут в «винзавод» и «красный октябрь». 5.РОД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Чаще всего это либо студенты, либо старшеклассники, которые постоянно заняты какими-то глобальными «проектами». Фотографы, дизайнеры, музыканты, модели и даже художники. Спасибо за внимание!)

Оставьте свой голос:

Хайпбисты вместо хипстеров: смена субкультур

Десять лет назад на YouTube вышел пародийный ролик, насмешливо описывающий культуру американских подростков, одержимых одеждой и в особенности спортивной обувью. Ролик назывался «Как быть хайпбистом» и высмеивал адептов стиля Supreme, A Bathing Ape и Nike, последователей одноименного сайта — Hypebeast.com с аудиторией в 10 миллионов пользователей (по данным Similarweb).

Urban Dictionary определяет слово «hypebeast» как «человека, который следует за трендами, чтобы одеваться по определенной моде, быть стильным».

Но стиль — понятие индивидуальное, а хайпбисты стараются именно придерживаться одного и того же образа: последние кроссовки, мешковатые худи, поверх них — куртка или плащ от малоизвестного японского бренда, бейсболка BAPE, золотые драгоценности. В чем-то в их стиле можно заметить возвращение классического бруклинского гангста-стиля 90-х, но все хайпбисты поголовно молоды, и гангста-культурой тут не пахнет — скорее комнатой в мамином доме, которую только недавно превратили из детской в тинейджерскую хайпбистовскую нору.

Второе определение словаря более подробное: «Подростки, собирающие одежду и обувь исключительно ради того, чтобы впечатлить сверстников. Основные бренды хайпбистов — Stüssy, Crooks & Castles, Supreme, Huf, Vans, Alife. Хоть у хайпбиста может и гроша за душой не быть, он все равно любит держать такой фасон, как будто зарабатывает больше всех присутствующих». У них даже есть свой музыкальный гимн.

В определенном смысле хайпбисты — логическое продолжение хипстерской культуры. Обе остро обеспокоены тем, что популярно в настоящий момент, и тем, как заполучить определенный набор статусных символов. Просто для хипстеров это была идеальная борода, клетчатая рубашка American Apparel и очки без линз, а для хайпбистов эти символы — новая капсульная коллекция Канье Уэста и ограниченное издание кед adidas. Одним словом, хайпбисты — мажоры; в отличие от хипстеров с их любовью с малоизвестной и «самодельной» культуре, хайпбист хочет быть мейнстримщиком — более того, хочет этим мейнстримом управлять.

И это у него постепенно получается, так как культура хайпбистов — как и хипстерская культура до них — стала просачиваться в мир высокой моды и бренды стали назначать своими креативными директорами хайпбистовских кумиров. Самый недавний пример — назначение молодого рэпера Лил Яхти креативным директором Nautica.

Поскольку интересы хайпбистов не ограничены модой, а распространяются на музыку, спорт и предпринимательскую деятельность (пускай и не всегда на свои деньги), они по-настоящему вездесущи: идеальным хайпбистовским рывком в мир высокой моды принято теперь считать последний коллаб Supreme с Louis Vuitton, так как фактически он представляет из себя классические формы LV, на которых ярко сияет вожделенная хайпбистами надпись «Supreme».

Это отличный пример моды по-хайпбистовски: приевшаяся вещь, ничего особенного из себя не представляющая, но украшенная важным логотипом, нагруженная культурным кодом, ограниченная по изданию, обладающая серьезным ценником. Если правильно раздуть «хайп» — единицу их потребления, — то хайпбистов можно заставить купить все что угодно.

И на самом деле иного мы и не могли получить из вырождающейся хипстерской культуры: ходить с серьезным лицом в барбершопы, одеваться как мальчик в костюме деловитого мужчины (при этом не забывая свой лонгборд), «думать о красе ногтей» — это все 2014 год, папаша. Сейчас правильно быть ребенком в полной мере, даже если тебе под 30. Ведь хайпбистовская идеология именно что детская: большие яркие логотипы, просторная, как будто на вырост, одежда, разноцветные кроссовки, футболки и бейсболки с логотипами, смешные анимационные маскоты.

Эта поверхностная инфантильная культура — закономерная реакция на все более удручающее и сложное положение дел в обществе, уход в иллюзорный мир, где твоя новая майка Supreme означает (хотя бы для тебя самого), что ты успешен, что в гараже стоит электрик-блю Ferrari с японским тюнингом, а Канье по ночам звонит тебе и дрожащим голосом спрашивает совета. Даже если ты и живешь с родителями.

Чем в мире все хуже, тем молодое поколение увереннее отходит от реальности, — так было и с клубными детьми конца 80-х, с гранжевыми подростками и моделями героинового шика 90-х, так получилось и с хипстерами. Так что не спрашивайте, что с ними стало: хипстеры никуда не пропали, они просто научились защищаться от действительности эффектнее. Ну и приоделись помодней.

Присоединяйся офлайн к аудиовизуальной инсталляции «Портрет поколения» по случаю 10-летия BURO. — получи иммерсивный опыт.

Купить билет

Что такое «хипстер»? — Блог разнузданного гуманизма — ЖЖ

В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (За жизнь)
предыдущее по теме………………………………… следующее по теме
предыдущее по другим темам…………… следующее по другим темам

В ТОПе висит пост Минаева с опросом о трендах года

Неожиданно для него в пятерку вошли хипстеры, после чего большинство комментаторов тщетно пыталась узнать, что это такое (кто это такие).

А как Вы к ним относитесь?

Как Вы относитесь к хипстерам

Я сам – хипстер

2(2.6%)

Хипстер — это хипующий лобстер

18(23.7%)

Хипстер — это страшно

0(0.0%)

Хипстер — это ПрИкОлЬнО

1(1.3%)

Что я, дурак, чтобы быть хипстером?

1(1.3%)

Мне интересно, кто такие хипстеры

11(14.5%)

Я не знаю, кто такие хипстеры, и мне они пофигу

33(43.4%)

Я не знаю, кто такие хипстеры, но подозреваю, что я тоже хипстер

10(13.2%)

Что такое хипстер? | Примеры хипстерских субкультур — видео и стенограмма урока

Термин хипстеры описывает субкультуру с определенными идеологиями и стилями жизни. Некоторые идентифицирующие атрибуты субкультуры хипстеров включают:

Субкультура хипстеров подверглась серьезной критике за свои более вредные атрибуты. Некоторые критические замечания в адрес хипстерской субкультуры включают:

В разных регионах существуют разные определяющие аспекты хипстерской субкультуры, например:

Хипстерская культура имеет долгую историю, восходящую к концу 1930-х годов.Значение слова «хипстер» со временем изменилось.

Jazz

В конце 1930-х годов слово hepster было взаимозаменяемым со словом hipster. Гепстер был определен как человек, который ценил джазовую музыку. В 1938 году легендарный гарлемский джазовый музыкант Кэб Каллоуэй опубликовал Словарь Хепстера , который представлял собой сборник из более чем 200 выражений «джайв-разговора» , используемых в клубах Гарлема. Возможно, это первый словарь, написанный афроамериканцем.К 1939 году слово «хипстер» заменило слово «хипстер», и работа Кэллоуэя стала называться «Словарь хипстеров».

Гарлемский джазовый музыкант Кэб Кэллоуэй опубликовал Hepster

В середине 1940-х годов белый музыкант Гарри Гибсон ввел слово «хипстер» в более широкое употребление. Как белый музыкант-подросток, которого приглашали играть на пианино в джаз-клубах Гарлема и Бронкса, Гибсон был известен как гепард или белый человек, который любил джазовую музыку и посещал клубы в черных кварталах.Гибсон начал использовать слово «хипстер», а не «гепард», чтобы описать себя и тех, кто приходил посмотреть на его выступление.

Битники

Современная культура хипстеров по-разному связана с движением битников 1950-х годов. Культура битников определялась несоответствием обществу 1950-х годов. Битники отвергли идею недостоверной жизни и искали духовный смысл, а не приняли растущий материализм Америки. Jack Kerouac и Allen Ginsberg были предшественниками движения.Они использовали термин «избили» , чтобы описать свой грубый и грубый образ жизни. Бит имеет более раннее происхождение от «болтовни» до 1940-х годов, но он стал широко использоваться в 1950-х годах для описания группы людей и их образа жизни, определяемого нонконформизмом. Гинзберг был писателем классической поэзии, но в 1945 году он отошел от этого стиля и написал стихотворение « Вой, », используя «болтовню». В стихотворении говорится о том, что его «повесили и избили», что отражало идею битников о том, что мир побежден, но не завоеван.

Норман Мейлер

Белый негр

В 1957 году Норман Мейлер опубликовал свое эссе Белый негр: поверхностные размышления о хипстере , в котором обсуждались истоки хипстерского феномена. В своем эссе Мейлер описал хипстеров как людей «из среднего класса, которые пытаются подавить свою белизну и принять то, что, по их мнению, является беззаботным, спонтанным и крутым образом жизни негритянских хипстеров». Мейлер ссылается на черных джазовых музыкантов того времени, которые, с точки зрения хипстеров, вели неограниченный образ жизни, хотя и сталкивались с постоянной угрозой насилия сторонников превосходства белой расы.Хипстеры, о которых писал Мейлер, жили в послевоенном мире, где смерть от внезапной бомбардировки не казалась слишком надуманной. Эти хипстеры считали, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на конформизм. Эссе Мейлера исторически важно и способствует пониманию современных хипстеров как личностей, которые пытаются вести подлинный образ жизни в мире, полном социальных проблем и давления, чтобы соответствовать.

Вильямсбург, Бруклин

Современная хипстерская субкультура берет свое начало в Вильямсбург, Бруклин. В начале 2000-х Вильямсбург считался вычурным и богемным районом. В 2003 году житель Уильямсбурга по имени Роберт Лэнхэм написал The Hipster Handbook , основываясь на своих наблюдениях за людьми в районе. В своей книге Лэнхэм определил бруклинских хипстеров как тех, кто «стрижется как швабра, размахивает бумажниками в стиле ретро, разговаривает по мобильным телефонам, курит европейские сигареты … расхаживает в туфлях на платформе с биографией Че Гевары, торчащей из сумок». Книга предлагала юмористический, но информативный взгляд на то, что значит быть хипстером в Бруклине.

Краткое содержание урока

На протяжении всей истории слово hipster принимало разные значения, но этот термин обычно относится к человеку, живущему в отличие от популярной культуры. Хипстеры могут быть всех рас и возрастов, но обычно это белые люди от 20 до 30 лет, живущие в больших городах. Нетрадиционные вкусы в музыке и моде — определяющие атрибуты хипстера. Субкультура хипстеров известна своим энвайронментализмом, антиматериализмом, высшим образованием, здоровым питанием, прогрессивной политикой, бунтарской модой, растительностью на лице, татуировками, независимой музыкой и нигилизмом. Формы хипстерской субкультуры можно найти во многих местах по всему миру, в том числе в Великобритании, США, России и Германии.

Субкультура хипстеров подверглась критике за проблемные аспекты, включающие проявлений расизма и сексизма, замаскированных под иронию; отсутствие подлинности, несмотря на попытки казаться нонконформистскими; создание и распространение хипстерской субкультуры средствами массовой информации и маркетингом; и лицемерие хипстерского материализма.

Слово «хипстер» имеет долгую историю, восходящую к 1930-м годам, когда оно относилось к белым людям, которые увлекались джазовой музыкой и «джайв-разговорами». Словарь Хепстера был опубликован в 1938 году. Написанный гарлемским джазовым музыкантом Кэб Каллоуэй , он представлял собой сборник из более чем 200 фраз из «джайв-разговоров» , используемых в клубах Гарлема.

Современная хипстерская культура связана с движением Beatnik 1950-х годов, которое характеризовалось несоответствием традиционному обществу. Основоположниками движения битников являются авторы Джек Керуак, и Аллен Гинзберг.

В 1957 году Norman Mailer опубликовал эссе «Белый негр: поверхностные размышления о хипстере». Работа предлагает ретроспективу истоков хипстерской культуры.

Вильямсбург, Бруклин — район, где зародилась идея современного хипстера. Вильямсбург был известен как творческий и беззаботный район в начале 2000-х, когда местный житель Роберт Лэнхэм написал «Справочник хипстера» , в котором комично описывается, что значит быть хипстером.

Что такое хипстер в моде? (с иллюстрациями)

В моде термин «хипстер» относится к джинсам и брюкам с заниженной талией, которые в конце 1960-х — начале 1970-х ранее назывались «хип-хаггеры». Хипстеры также могут относиться к типу нижнего белья, которое носят женщины, ниже естественной линии талии. Они обеспечивают больший охват, чем нижнее белье в стиле бикини, но меньшее, чем полные трусы или модели с высокими штанинами и высокой талией, хотя трусики-хипстеры могут быть слишком высокими, чтобы носить их с джинсами с заниженной талией.

В конце 1990-х начал расти интерес к брюкам с заниженной талией, особенно к джинсам, и возникла реакция против стилей с завышенной талией, которые были отклонены как «джинсы для мамы» (хотя они, возможно, возвращаются).Таким образом, модельеры начали продавать хипстерские стили, особенно девочкам-подросткам и молодым взрослым женщинам. Вначале хипстер был ниже талии, но в некоторых из этих брюк занижение талии стало еще более резким, до такой степени, что при сидении или наклоне обнажалась значительная часть ягодиц. Этот образ можно сочетать с трусиками-стрингами, создавая вид «китового хвоста», когда трусики поднимаются выше талии джинсов.

Мужские джинсы, которые до 2000-х часто были ниже талии, тоже упали.С другой стороны, мужчины могут носить такие мешковатые штаны, что даже ремни не могут удерживать их на месте. Особенно ассоциируется со стилем «гангста»: показ боксеров на несколько дюймов выше талии стал относительно обычным явлением.

Брюки-хипстеры, особенно когда обнажены живот и талия, можно носить с топами с более высоким вырезом, которые не закрывают эту область.Это привело к появлению некоторых связанных выражений, которые не являются особенно лестными. Термин «верх кексов» был принят для обозначения участков кожи, выступающих над брюками и под рубашкой. Когда джинсы слишком узкие или рубашки не обеспечивают достаточного покрытия, и если человек даже немного не в форме, он может испортить внешний вид кекса, что считается очень нежелательным.

Поскольку джинсы и брюки-хипстеры упали так низко, некоторые школы и небольшие города даже сочли их неприличными, и похоже, что это повлияло на развивающуюся моду в конце 2000-х годов.Продается меньше брюк с очень низкой посадкой, и не все хотят носить этот стиль. Однако брюки, которые подходят немного ниже талии, могут быть более лестными для многих женщин, чем брюки с высокой талией, а это значит, что хипстер никогда не выйдет из моды. Современные дизайны имеют тенденцию отображать меньшее пространство кожи между линией талии брюк и истинной линией талии.

Постмодернистская аутентичность и хипстерская идентичность | Форбс и Пятая

Абстрактные

С момента своего появления в массовой культуре в конце 1990-х субкультурный идентификатор и уничижительный «хипстер» стали обозначать отдельную контркультурную фигуру.Известные преимущественно своим ироничным эстетическим стилем и преклонением перед эзотерическими культурными товарами, хипстеры появляются в современных средствах массовой информации как постоянный объект редакционной критики и сатиры. Конкретное понимание значения слова «хипстер» ускользает от большинства, хотя его повседневное использование почти всегда является оскорблением, подразумевающим псевдоконтркультурализм. Два вопроса мотивировали это исследование: (1) какие грани хипстерской культуры делают ее предметом такого неумолимого презрения и (2) почему эти тенденции сохраняются в культуре почти пятнадцать лет спустя? Путем контент-анализа аналитической литературы о хипстерах эта статья выявляет три противоречия в идентичности хипстеров — отношения к капитализму, классу и материальной культуре — с целью изучения их функции в рамках субкультуры, а также доминирующей культуры.Через призму постсубкультуры хипстер воспринимается как постмодернистское воплощение субкультуры, меньше озабоченное политикой и коллективизмом и больше озабоченное личным стилем и аутентичным выражением.

Введение

Термин «хипстер» по отношению к современной субкультуре имеет уникальную особенность, заключающуюся в том, что он играет роли как группового идентификатора, так и архетипического оскорбления. В качестве идентификатора он относится к творчески склонным людям, которые сформировали сообщества в бедных городских анклавах — прототипах района Бруклин, Уильямсбург, но также и Нижнего Ист-Сайда Нью-Йорка, Капитолийского холма в Сиэтле, Серебряного озера в Лос-Анджелесе и Внутренней миссии в Сан-Франциско. Франциско, конец 90-х — начало 2000-х.¹ Часто ассоциируемые с явлением джентрификации, хипстерские сообщества привлекали молодых людей, цена которых не соответствовала ценам других городских кварталов, обладающих навыками ремонта заброшенного жилья. Кроме того, эти группы часто демонстрировали и определялись общей личной эстетикой иронически представленных символов низкой культуры и присваиваемой контркультурной моды. Организация их внешнего вида часто рассматривается как часть более широкой поведенческой тенденции обнаружения, фильтрации и оценки малоизвестных культурных продуктов.

В качестве ругательства «хипстер» часто применяется к вышеупомянутой субкультуре, а также к людям из более отдаленных географических мест, подразумевая дух поверхностности и эгоцентризма. В этой концепции «хипстер» разделяет внешность и либеральные взгляды настоящих нонконформистов, но руководствуется скорее желанием создать модно бунтарский образ, чем подлинным радикализмом. Персонаж хипстера, часто несущий в себе оттенок неаутентичности, представляет собой ту личность, которая проблематично колеблется между привязанностью к маргинализированным группам населения, а также к доминирующему классу.² Хотя хипстеры принимают на себя символы исключенных и изгнанных из себя, они никогда не отказываются от своих связей со своим культурным и экономическим доминирующим статусом.

Обе эти этимологии относятся к одному и тому же культурному деятелю, хотя первая более специфична в географическом и временном местоположении. Следовательно, термин «хипстер», используемый в этой статье, относится как к локализованным сообществам «хипстеров», так и к отдельным архетипическим производным, именуемым «хипстерами». Будущие ссылки на «хипстеры» или «хипстерскую культуру» в этой статье оперируют пониманием «хипстера» как обобщенной трансгрессивной идентичности без учета исторической субъективности.

Обзор литературы

Понятие хипстера как отдельной идентичности, а также определенной группы основывается на реконструкции определения субкультуры. С момента своего создания культурология была доминирующей основой для понимания субкультуры. Основываясь на литературной и критической теории (особенно марксизме), ранние теоретики культуры позиционировали субкультуры как совместные конструктивные ответы индивидов рабочего класса на структурные проблемы и противоречия доминирующей культуры, в которой они существуют.Утверждая, что посредством коллективной переработки символов субкультуры пытаются постулировать решения воспринимаемой социальной несправедливости, теория культурологии классифицирует субкультурную практику как сознательный, социально вовлеченный акт.

Постсубкультурная теория расходится с традиционной концептуализацией субкультуры, предложенной Диком Хебдиге и другими филиалами Центра современных культурных исследований. В первой главе The Post Subcultures Reader социологи Дэвид Магглетон и Руперт Вайнциерл провозглашают: «Похоже, что эра молодых субкультур из рабочего класса, героически сопротивляющихся подчинению посредством« семиотической партизанской войны », давно прошла.«Теоретики постсубкультуры предлагают понимание субкультуры как стилистически и индивидуалистически мотивированной, заменяя« романтическое »понятие субкультуры как средства подрыва, противоречия и прерывания, выраженное в традиционных культурных исследованиях». Ссылаясь на изменения в технологиях, потреблении и методах производства, они утверждают, что культурная парадигма перешла от модернистского просвещения и индустриального порядка к гиперфрагментированному релятивизму, заменив идеал гомогенизированной нормальности идеалом индивидуализма через потребительство.В результате, вместо того чтобы страдать от социальной отчужденности и маргинализации, контркультурные тенденции и независимое мышление превратились в санкционированный компонент конформистского образа жизни. Культурный антрополог Дилан Кларк наблюдает:

«Диссидентская молодежная субкультура нормальна и ожидаема, даже невольно является гегемонистской. Там, где длинные волосы и джинсовая ткань когда-то угрожали мейнстриму, они стали мейнстримом, как и сама идея субкультуры. Не только девиантные стили нормализуются, но и субкультурное присутствие теперь считается само собой разумеющимся: факт существования субкультур принимается и предвосхищается.Субкультуры могут даже выполнять полезную функцию для капитализма, создавая стилистические новшества, которые затем могут стать средством для новых продаж. К 1970-м годам, если не раньше, субкультуры стали частью повседневной жизни, другой категорией людей в жизни общества — частью ландшафта, частью повседневной жизни, частью гегемонистской нормальности ». ³

Постсубкультуралисты утверждают, что перспектива субкультуры как «классовой, оппозиционной и дискретной» ⁴ стирается, когда теряется различие между повстанцами и восставшими противниками.Стремящийся к субкультуралисту лишается своего агентства, а потенциал политически заряженных символов снижается из-за угрозы мгновенного превращения в безобидные симулякры для принятия и потребления поп-культуры. Экзистенциальное ядро субкультуры как системы коллективного девиантного выражения далее ставится в опасное положение западными культурными взглядами в отношении аутентичности и индивидуальности. Магглетон ссылается на глубоко укоренившиеся представления об индивидуальности и уникальном самовыражении как на фактор, по которому мятежники избегают групповой идентификации.Он утверждает, что «групповой идентификации поэтому сопротивляются, потому что они несут коннотации коллективного соответствия, предполагая сопутствующую потерю индивидуальности, которая делает их членов недостоверными». ⁵ Существование групповых границ вместо этого заменяется «лиминальной» субкультурой ⁶, гетерогенным набором радикальных идентичностей, сопротивляющихся ассимиляции в коллективную субкультуру. Лица с пороговым статусом имеют временные привязанности и более высокую степень личной автономии, демонстрируя маркеры большей субкультуры, сохраняя при этом индивидуальную идентичность.Используя концепцию «лиминальной» субкультуры, «хипстера» можно понять как суверенную идентичность, лишь частично придерживающуюся нравов более крупной культуры.

Анализ

Большинство культурных комментариев о хипстерах быстро выявляют противоречия. Наиболее заметные из этих противоречий можно отнести к капитализму, классу и материальной культуре. В следующих подразделах изложены бинарные файлы, характеризующие критику хипстеров из избранной литературы.

Антикапиталистические / пропотребительские

Заядлое и демонстративное потребление, но при этом явное пренебрежение современным корпоративизмом стало визитной карточкой современной хипстерской культуры. Потребительский образ хипстера включает в себя как буквальный аспект покупки материальных ценностей, так и потребление средств массовой информации, искусства и ностальгии. Эти материальные и нематериальные культурные продукты присваиваются личности владельца, служа продолжением парадоксально нонконформистского этоса.Капитализм предлагает сырье, казалось бы, безграничные возможности, которые хипстерский потребитель должен проанализировать. Местные предприятия, независимые художники или ремесленники, а также благотворительные магазины являются предпочтительными розничными торговцами, хотя такие учреждения, как журнал Vice , American Apparel, Pitchfork Media и Whole Foods, имеют важное значение для материальной культуры хипстеров. Когда товар приобретается, это влияет на уравнение для определения надежности — магазины, менее экологически и социально ориентированные, такие как Walmart, отвергаются, а заведения, предлагающие альтернативный потребительский опыт, отличающийся от вредных практик современного капитализма (цензура, эксплуататорский труд, сомнительные методы ведения сельского хозяйства, корпоративизм и т. д.), ищут и покровительствуют.

В то время как предыдущие субкультуры использовали потребительские привычки для мятежных целей, то, что больше всего отличает хипстерскую культуру как пропотребительскую, так это то, что потребительство является основным средством самовыражения. Хипстеры не создают новые культурные формы, а вместо этого переоснащают старые контркультурные символы и тропы. В статье «Что такое хипстер» в New York Times Марк Гриф оценивает творческое самовыражение хипстера:

«Можно сказать, с небольшим преувеличением, что момент хипстера породил не художников, а художников-татуировщиков, которые приобрели руки, груди, затылок, лодыжки и поясницу целого поколения в качестве своего холста.Он производил не фотографов, а фотографов-фотографов и фотографов с вечеринок: Last Night’s Party, Терри Ричардсон, Змея Кобры. Его выпускали не художники, а графические дизайнеры. Это не дало большой литературы, но хорошо использовало шрифты. И хипстеризм не стал авангардом; это сделало сообщества первых последователей ».

Набор творческих навыков хипстера, как и его привычки к потреблению, был культивирован для демонстрации вкуса и усиления индивидуальности. Критик Дуглас Хэддоу вторит мысли Гриф: «Молодежь Запада, объединяющая свою собственную историю, вынуждена поглощать хладнокровие, а не создавать его.”⁷

Антикапиталистический аспект хипстерской идентичности воплощен в каштанах «вы, наверное, никогда о нем не слышали» или «Мне нравился ______, прежде чем это было круто»: фразы, используемые до бесконечности, чтобы высмеивать хипстерские поиски неясного. Эти изюминки демонстрируют тенденцию, при которой хипстеры «постоянно обращаются к недавнему прошлому в поисках того, что еще не вошло в маркетинговую машину». ⁸ Селективность хипстерского консьюмеризма отдает предпочтение независимо или альтернативно произведенным товарам с уклоном в сторону массового производства, сильно продаваемых и плохо изготовленных.В The Hipster Handbook автор Роберт Лэнхэм отмечает: «Хипстеры обладают врожденным презрением к франшизам, торговым центрам и корпоративному миру в целом … Хипстеры слушают исключительно группы, созданные независимыми лейблами, и избегают таких крупных лейблов, как Остров и Капитолий ». ⁹

Выбор музыки — образец хипстерского пристрастия к местным и независимым продюсерам. Музыкальный вкус хипстеров охватывает широкий спектр жанров, но личный выбор музыки в рамках этих жанров диктуется как звучанием исполнителя, так и его воспринимаемой аутентичностью.Местная и независимая музыка, а также музыка прошлых десятилетий могут предложить потребителю сырой звук, недоступный через музыку доминирующей культуры. Автор Р. Джей Мэджилл-младший объясняет привлекательность «урезанной и честной» музыки: «Их фанаты хотят, чтобы альбомы, которые не производились перепроизводством или не подпитывались рыночно-демографическими алгоритмами BMG или Sony, сначала узнали, что продается, прежде чем они появятся. сделал.» ¹⁰ Хипстеры явно стараются избегать музыки, которую продают крупные компании, предпочитая вместо этого грубый образ неизвестного исполнителя.

Помимо привычек в расходах, антикорпоративность диктует философию хипстерской занятости. Примером этой философии является предложение из The Hipster Handbook : «В идеале, хипстер может вообще избегать работы». ¹¹ Безработица по выбору, получение финансовой поддержки от членов семьи, обучение на дневном отделении, ведение блога, «работа в СМИ» или другие творческие занятия обычно ассоциируются с хипстерским образом жизни. Неполный рабочий день и временная работа, такая как работа в кафе, музыкальном магазине, велосипедной курьерской службе или в местном баре, также являются популярным выбором для хипстеров, поскольку это позволяет ему или ей избегать обычных рабочих часов, корпоративных одежда и нормальный уровень приверженности.

Принадлежность к высшему классу / Принадлежность к маргинальной группе

Принадлежность к среднему и высшему классу подразумевается внутри хипстерской идентичности. Заметное проявление стилистических отклонений, необходимое для создания этого образа, требует как времени, так и денег. В результате человек, у которого нет этих ресурсов, исключается. Люди, у которых больше времени и денег, больше подходят для хипстерского образа жизни, потому что отсутствие у них денежных ограничений позволяет им выбирать из более широкого ассортимента товаров, а отсутствие ограничений по времени позволяет им выполнять поиск в более широком масштабе.Более того, некоторые авторы предполагают, что люди с высшим образованием и относительным достатком имеют большую мотивацию принять эту идентичность. В своей статье «Был ли хипстер так уж плох?» Бен Дэвис предполагает, что замедление восходящей мобильности и сужение перспектив для выпускников колледжей привело к принятию нетрадиционного образа жизни и ироничному цинизму. В этой модели те, кто может позволить себе высшее образование, мотивированы к радикальному поведению в результате растущей социальной снисходительности и разочарования, вызванных ожиданиями и реальными реалиями жизни в качестве выпускника колледжа.

Напротив, эстетика хипстера не отражает высокий социально-экономический статус. Символы неироничной хипстерской моды без исключения заимствованы у маргинализированных слоев населения: рабочих, детей, пожилых людей, «ботаников», «деревенщин» и людей с нестандартной сексуальной идентичностью. Пиво Pabst Blue Ribbon, фланель, джинсовые шорты, кеды, шляпы для дальнобойщиков, очки с толстой оправой, бабушкины свитера, парламентские камеры, камеры с низким разрешением, бараньи отбивные, узкие джинсы, усы на руле, андрогинные стрижки, трико, комбинезоны, дайв-бары и шарфы из кефии. это материальные предметы, которые исторически использовались только определенной группой потребителей и теперь стали характерными символами хипстерской идентичности.Метасообщения в семиотическом анализе стиля хипстера Мэджилла отражают тенденцию к принадлежности к маргинализованным группам: шляпа дальнобойщика придает «сильное, непримиримое отношение к парням синих воротничков, от которых она исходит»; ¹² кроссовки для молодежи «демонстрируют самозваную молодость душой»; ¹³ и усы интонируют «сексуальную двусмысленность, карикатурное этническое происхождение, вопиющую гомосексуальность или жутко самосознательную сексуальную потенцию». ¹⁴

Культурные комментаторы предполагают, что тенденция к принятию символов другого класса или меньшинства мотивирована стремлением восстать против своего собственного класса или достичь хладнокровия, достижимого только через суровый реализм этих групп.Мэджилл утверждает, что хипстеры пытались дистанцироваться от высших классов, чтобы избежать «в высшей степени вдохновленного христианством существования банальностей, прессованных докеровских брюк и болезненных улыбок, которые Ницше однажды назвал« медленным самоубийством: мелочная скучная, прочная жизнь »; постепенно становится совершенно обычным, буржуазным, посредственным ». ¹⁵ Эта теория, как и хипстерское использование иронии, основывается на предпосылке, что хипстеры признают ошибку в общепринятом существовании своих сверстников. Автор Роб Уокер утверждает, что источник мотивации не так благороден, как другие могут показаться.Он утверждает, что новая богема пытается создать неприхотливый образ, скрывая при этом свои истинные намерения: «эксклюзивность и элегантность — это не круто, но эксклюзивность, облаченная в искусно потрепанный облик низкопробного и демократичного — это самое крутое из всех». ¹⁶

Зависимость от китча / Поиск эзотерики

Материальную культуру хипстеров можно разделить на две категории: безвкусные, массово продаваемые китчевые товары и малоизвестные или своеобразные культурные товары.Эти два типа товаров сознательно противопоставляются друг другу, но их функции в создании сложного индивидуального стиля различаются. Китчевые товары покупаются и демонстрируются с явным неловкостью, выражающей иронические или ностальгические мотивы их покупки. Иронически отображаемый объект функционирует как культурный комментарий, пробуждая у зрителя осознание абсурдного существования объекта. Возьмем, к примеру, обычную трафаретную черную футболку с изображением трех волков и луны.Хотя искреннее ношение этого предмета традиционно является делом только для детей и любителей волков, в 2009 году его версия с футболкой с изображением волка стала бестселлером на Amazon. The Washington Post определила источник популярности рубашки как «интернет-хипстеров», которые дали рубашке более 1000 пятизвездочных отзывов. Собеседник в статье описал это явление как «случай, когда рубашка настолько некрутая, что она крутая». ¹⁷ Элемент крутизны в футболке с волком — и все ироничные товары — проистекает из откровенно лицемерной рекламы, которая заставляет других задуматься о реалиях существования предмета и рефлекторно отмечает способность владельца различать хорошие предметы вкусовые качества и предметы безвкусицы.В своей книге «Chic Ironic Bitterness» Мэджилл предлагает объяснение причин ироничного поведения:

«[Ироник] видит главную направленность культуры мейнстрима как неловкую проблему для своей национальной идентичности, потому что она увековечивает иллюзии, ложный моральный авторитет, очевидные« моральные уроки »и дурной вкус. Реакционное дистанцирование — эстетизация, иронизация — помогает ироникам рассматривать эти места, предметы и продукты как нечто, не являющееся их частью. Они чужие в чужой стране.Они смотрят на них иронически или антропологически, косо или сверху, в любом случае, изнутри издалека ». ¹⁸

Иронизация позволяет этому хипстеру заявить о своем отвращении к клише и зрелищам популярной культуры, сохраняя при этом то, что Дэвид Фостер Уоллес называет «экзистенциальным покерным лицом». ¹⁹ Это недовольство представляет собой «крутость», восходящую к исторически «крутым» деятелям культуры, таким как Джеймс Дин и Фонзи. ²⁰ Комментатор Кристи Вампол называет две причины, по которым хипстеры стали вести ироничный образ жизни.Во-первых, это вера в то, что наше общество исчерпало свои возможности производить новую культуру. Она утверждает, что ироничная жизнь «работает как упреждающая сдача и принимает форму реакции, а не действия». ²¹ Вторая причина, на которую она ссылается, — это Интернет, который позволяет увеличить потребление мультимедиа и изменить приоритетность виртуальной жизни над реальностью. Люди, которые сознательно пытаются дистанцироваться от нонконформистского образа жизни, обнаруживают, что не могут избежать поп-культуры.Хипстерская ирония предлагает выход для выражения этого разочарования. Однако практика иронии подразумевает очевидное превосходство, намеренное или ненамеренное.

Ностальгическая функция покупки китча проистекает из искреннего признания низких культурных ценностей. Хипстеры хранят предметы детства, а также товары, называемые «винтажными», с эпохи, предшествовавшей их рождению. Предпочтение отдается необычным старым предметам, имеющим очевидную личную историю, например, те, что продаются в комиссионных магазинах или на блошиных рынках.Мэджилл предполагает, что эта тенденция мотивирована желанием сохранить предметы, утратившие свое практическое применение: «искреннее воспоминание о прошлом, каким бы товарным оно ни было, дрянным, китчевым, манерным или смущающим, остается реальным, маленьким и красивым, потому что в противном случае эти старые вещи вот-вот будут отброшены культурой, которая уничтожает контент, как только исчерпала свою экономическую полезность ». ²² Роберт Лэнхэм также утверждает, что ностальгия является одним из факторов, влияющих на покупку китча, но добавляет, что эта тенденция также может быть «празднованием низкой культуры, которую им было приказано избегать.”²³

Восхвалению низкой культуры противоречит увлечение хипстерской культуры и ее принуждение к поиску неясного. Поскольку материальная культура используется в качестве основы идентичности, хипстеры ищут предметы, которые поддерживают не только нонконформистский образ, но и нонконформистский образ, который является уникальным для этого человека. Писатель Марк Гриф характеризует хипстера как «бунтующего потребителя», человека, который «принимает риторику, но не политику контркультуры, убеждает себя, что покупка правильных массовых товаров делает его трансгрессивным.«Правильные продукты» в данном случае — это мода и товары из предыдущих маргинальных движений, а также современная эзотерия. С точки зрения маргинальных движений, которые можно присвоить, хипстер неизбирательный, черпая из множества источников элементы, соответствующие его личной философии. Влияния культур битов, панка, веганов, анархистов, хиппи и гранжа объединяются, чтобы выразить то, что Дэвис называет «романтикой с необогемией, неоколлективизмом, нео-трайбализмом». ²⁴

Непонятные современные предметы варьируются от загадочного искусства или кино до возмутительной моды и политически некорректных средств массовой информации.Общая черта современных товаров, приобретаемых хипстерами, заключается в том, что их трудно оценить. Привлекательность в этом случае заключается в том, что, поскольку немногие люди найдут ценность в этом предмете, он сохраняет свою силу как продолжение личности. Однако, как только этот предмет попадает в массовую культуру, его привлекательность теряется. Хаддоу отмечает эту тенденцию: «За исключением субкультуры, хипстеры — это группа потребителей, использующая свой капитал для покупки пустой аутентичности и бунта. Но в тот момент, когда тенденция, группа, звук, стиль или чувство становятся слишком заметными, на них внезапно смотрят с пренебрежением.²⁵ Из этого паттерна происходит образ любить что-то «до того, как это было круто». Популярное значение этой фразы не только связано с априоризмом, но также подразумевает оправдание потери ценности предмета. Исходя из предположения, что финансирование и большая база поклонников изменяют аутентичность культурного продюсера, хипстеры попадают в цикл одобрения и отказа.

Обсуждение

Значение хипстеров для субкультуры

Существование этих очевидных идеологических противоречий в идентичности хипстеров свидетельствует об отклонении от традиционной концептуализации субкультуры в том смысле, что субкультуралисты более терпимы к недостоверности и неоригинальности.Ясно, что хипстерская идентичность не оказывает тотального влияния на поведение субкультуралистов. Слабая приверженность революционным идеалам, таким как антикапитализм и натурализм, похоже, подразумевает повсеместное отсутствие приверженности радикальной системе ценностей. Объединение стилей прошлого и настоящего, несмотря на их предыдущие ассоциации, похоже, подразумевает отсутствие заботы о создании связного образа. Мэнди Кан утверждает, что тенденция к бриколажу, возможно, была сознательным соображением: «И после столетия переосмысления, возможно, ничто не казалось более революционным, чем заимствование, использование, оценка — чем верить прошлому, даже поклоняться ему — и при этом бросать От мешающих надо изобретать.²⁶ Независимо от мотивации, выборка из недавнего прошлого демонстрирует различные способы конструирования радикальной идентичности. Вкус выражает личную политику, а стиль действует как продолжение (или даже замена) социального бунта.

Другая тенденция, на которую указывают эти дихотомии, состоит в том, что толерантность субкультуралистов — это фрагментированная групповая идентичность. Мало того, что хипстерам не хватает последовательности в их собственной презентации, но их представление как группа также очень разнообразно.Как объясняет Хаддоу: «Теперь один видоизменяющийся трансатлантический плавильный котел стилей, вкусов и поведения стал определять в целом неопределенную идею« хипстера »». ²⁷ Различия между отдельными хипстерами можно отнести к общему идеалу. разделили среди хипстеров индивидуальность. В дополнение к естественному отсутствию стилистической и идеологической последовательности, хипстеры упорно сопротивляются своей принадлежности к более крупной субкультуре. Хипстеры были неотъемлемой частью американской культуры более десяти лет, однако их членство почти полностью невольно.Магглетон предполагает, что субкультуралисты «сопротивляются интерпелляции в названные субкультурные идентичности именно потому, что это вызывает гомогенное, стабильное и единообразное понятие субкультуры, которое конфликтует с реальной реальностью их собственного опыта». ²⁸ Общие тенденции, объединяющие представителей субкультуры хипстеров, как правило, включают озабоченность самопрезентацией, предполагая, что хипстеризм проявляется скорее как образ жизни или личная эстетика, чем как субкультура.

Третье значение хипстера для понимания субкультуры — это ограничение доступности или привилегия субкультурной идентичности.Субкультуры прошлого часто гордились своими демократическими идеалами, своей готовностью принимать людей, которые думали и одевались, как они сами. В хипстерской субкультуре достаток способствует сохранению границ и идентичности. Хипстеры не являются нормой для бунтарей из рабочего класса, а происходят из богатых семей и, как это ни парадоксально, используют свои привилегии, чтобы отрицать свои привилегии. Из-за стилистического самоуничижения хипстеры пересекают социально-экономические границы, но никогда полностью не разделяют разочарования рабочего.

Значение хипстеров в культуре

Присутствие хипстерской культуры, кажется, предполагает инверсию между ценностями доминирующей культуры и ценностями контркультуры. Примерно в то же время, когда зародилась культура хипстеров, такие критики, как Томас Франк, начали замечать, что мейнстримная культура стала напоминать радикальную чувствительность: «Реклама не учит нас пуританскому самоотречению (странное представление на первый взгляд). это), но в оргиастическом, бесконечном самореализации.Советует не строго придерживаться вкусов стада, а бдительный и постоянно обновляемый индивидуализм ». ²⁹ Корпоративные бренды начали заимствовать музыку и поэзию предыдущих контркультур, независимых и нетрадиционных бизнесменов прославили как культурных бунтовщиков, а «Новый индивидуалист» начал заменять «Организатора». ³⁰ Обмен ценностями происходил и в обратном направлении; Контркультура начала перенимать идеалы господствующего класса, особенно высшего класса.В хипстерской культуре это проявляется как фиксация на подлинном. Хотя хипстеры не преследовали чистокровных собак или оригинальные картины Мондриана, философия, лежащая в основе потребления хипстеров, остается той же. Хотя товары разные, хипстеры стремятся к чистоте в том, что они покупают. Кроме того, реакция на присутствие хипстерской идентичности отражает нетерпимость культурных комментаторов к отклонениям от законов аутентичности. Как упоминалось ранее, большая часть литературы, посвященной хипстерской субкультуре, включая литературу, использованную в этой статье, имеет негативный уклон.С такими названиями статей, как «Хипстер: тупик западной цивилизации», «Почему хипстер должен умереть: скромное предложение спасти Нью-Йорк круто» и «Как жить без иронии», эти критические замечания повсеместно подчеркивают неодобрение субкультурные противоречия. Казалось бы, посторонние имеют более высокий стандарт хипстерской аутентичности, чем лица, выполняющие эту идентификацию.

В конечном счете, хипстер важен, потому что он представляет новое понимание субкультуры. Это сигнализирует об отклонении от героической модели субкультуры рабочего класса в сторону модели, которая, кажется, напоминает модели доминирующего общества, а также выражает искреннюю признательность за культурный капитал, который она производит.Хипстерский радикализм сочетается с его самосознанием, его ненавистью к поп-культуре с его неизбежной зависимостью от поп-культуры и его навязчивым потреблением со страстью к независимости. Противоречия хипстерской субкультуры слишком очевидны. Однако следует учитывать, что хипстер может быть представителем более широкого общества, в котором он существует.

Концевые сноски

¹ Грейф, Марк. «Что такое хипстер?» Нью-Йорк: New York Times Magazine.26 октября 2010 г.

² Там же.

³ Post Subcultural Reader, The. Под редакцией Дэвида Магглетона и Руперта Вайнциерла. Бруклин: Фонд n + 1. 2012. 231.

⁴ Там же, 67.

⁵ Магглетон, Дэвид. Внутри субкультуры . Нью-Йорк: Oxford International Publishers. 2000 г. 78.

⁶ Там же.

⁷ Хэддоу, Дуглас. «Тупик западной цивилизации.” Adbusters Magazine . 29 июля 2008 г.

⁸ Мэджилл, Р. Джей. Искренность . Нью-Йорк. W.W. Нортон. 2012. 212.

⁹ Лэнхэм, Роб. Справочник хипстеров . Нью-Йорк: якорные книги. 2003. 12.

¹⁰ Мэджилл, Р. Джей. Искренность . Нью-Йорк. W.W. Нортон. 2012. 203.

¹¹ Лэнхэм, Роб. Справочник хипстеров . Нью-Йорк: якорные книги. 2003 г.102.

¹² Мэджилл, Р. Джей. Искренность . Нью-Йорк. W.W. Нортон. 2012. 213.

¹³ Там же, 219.

¹⁴ Там же, 218.

¹⁵ Там же, 209.

¹⁶ Уокер, Роб. «Как мы живем сейчас: 1-23-00; Поддельная рапсодия »Нью-Йорк: New York Times, Magazine. 23 января 2000 г.

¹⁷ Мэджилл, Р. Джей. Шик Ироническая горечь . Анн-Арбор: Мичиганский университет Press.2007.

¹⁸ Уоллес, Дэвид Фостер. «E Unibus Pluram». Обзор современной художественной литературы . 1993. 183.

¹⁹ Лэнхэм, Роб. «Посмотри на этого гребанного хипстера Башера». Утренние новости . 29 июля 2009 г.

²⁰ Вампол, Как жить без иронии .

²¹ Мэджилл, Р. Джей. Искренность . Нью-Йорк. W.W. Нортон. 2012. 213.

²² Лэнхэм, Роб.«Посмотри на этого гребанного хипстера Башера». Утренние новости . 29 июля 2009 г.

²³ Дэвис, Бен. «Был ли хипстер настолько плохим?» Huffington Post . 19 апреля 2011 г.

²⁴ Хэддоу, Дуглас. «Тупик западной цивилизации». Журнал Adbusters . 29 июля 2008 г.

²⁵ Кан, Мэнди и Аарон Роуз. Коллаж Культура . JRP Ringier. 2011. 33.

²⁶ Хэддоу, Дуглас.«Тупик западной цивилизации». Журнал Adbusters . 29 июля 2008 г.

²⁷ Магглетон, Дэвид. Внутри субкультуры . Нью-Йорк: Oxford International Publishers. 2000 г. 93.

²⁸ Франк, Комодифицируйте свое несогласие .

²⁹ Там же.

предыдущая | том 2, осень 2012 г.

хипстерских элегий | Реальность и ее альтернативы | Выпуск

В кампусе колледжа, где я жил, студенты одеваются в стиле, который я не понимаю.Продолжая то, что мы носили пятнадцать лет назад, и немного отличается, это одновременно и хипстер, и нет. American Apparel объявила о банкротстве, но в больших и малых городах США стили, созданные десять лет назад в эпицентрах богемы, все еще отфильтровываются. Urban Outfitters набирает обороты. В Цюрихе, на берегу Лиммата, тела детей швейцарской щедрости покрыты замысловатыми татуировками. Французы используют Бруклин как метоним бедра. В этом контексте, в такой насыщенности, хипстеры уже не могут стоять ни перед чем, кроме разве что попытки или амбиции выглядеть круто.Но поскольку хладнокровие больше всего ценит собственное неприятие, каждый обдуманный выбор несет в себе след хипстера. Хипстер — это все и ничто, и поэтому это ничто.

Но еще до того, как хипстеры иссякли, замешательство преследовало его значение. Начиная с 2009 года, Марк Грейф и его коллеги по телефону n + 1 предприняли самую серьезную на сегодняшний день попытку понять и поместить хипстера в контекст. Это реализовалось в эссе и панельных дискуссиях и, в конечном итоге, в книге What Was the Hipster? Какими бы замечательными ни были эти усилия — а одноименное эссе Грейфа остается высшей точкой хипстерской критики, — что-то неуловимое всегда нарушало границы концепции.Как писал Роб Хорнинг для PopMatters после одной из таких панелей, «участники никогда не прилагали особых усилий для выработки устойчивого определения того, что такое хипстер», — неудача, которая может отражать невозможность задачи.

Тем не менее, если хипстер ускользает от строгого определения, тем не менее можно диагностировать путаницу, которая мешала его обсуждению, и тем самым вернуться к пониманию этого явления. Проблема всегда заключалась в несовместимости употребления термина и реальности типа.Это слово, конечно, предназначалось для описания фигуры, но поскольку это слово всегда имело уничижительный оттенок — поскольку те, кого признали хипстерами, никогда не называли себя так, — никто никогда не мог достичь ясности в том, что, если вообще что-либо, составляло подлинное ядро хипстера. . Термин прописан в подлинности . Но описывал ли он опоздавших и позеров, усыновителей второй волны, которые присвоили аутентичный стиль (и в этом случае хипстеры первой волны могли использовать его сами как термин оскорбления), или это всегда был эпитет чужой группы для чего-то, что считалось исключающим и претенциозным? (в каком случае ее объектом были хипстеры первой волны)? Эта неопределенность повторилась во второй двусмысленности: начинался ли хипстер как аутентичный стиль, позже кооптированный посторонними, или он всегда в глубине души был стилем кооптации, как многие утверждали (прослеживая его подход к панку, квиру). , фигуристка, хип-хоп и рабочая мода)?

Распаковка несоответствий между историей термина и историей шрифта проливает свет на эти заблуждения.Это также затрагивает более глубокие вопросы о том, что отделяет субкультуру от стиля и какую роль субкультура играет в культуре в целом. В своей туманной карьере от альтернативного образа жизни до бестелесной моды и коммодифицированного дополнения к доминирующей стилистической окраске субкультура раскрывает механизм культурного присвоения в действии. Его статус критики может сводиться к различию, которое Бен Дэвис проводит в главе об «хипстерской эстетике» в 9.5 тезисах об искусстве и классе между «нормой, которая является пассивно заселенной» и «территорией, на которую следует претендовать.«Подобно художникам, переехавшим в Сохо в 70-е годы, или городской сцене, которая занимала Нижний Ист-Сайд в 80-х, хипстеры поднялись в 90-х, заявив о своих правах на новую городскую территорию. Но был ли объем этой территории чисто географическим или действительно обладал духовным измерением, остается открытым вопросом, который, кажется, в значительной степени определяет политику фигуры для критиков.

Независимо от того, где мы остановимся на вопросе стиля и содержания, смерть и жизнь великого американского хипстера предлагают альтернативную историю культуры за последнюю четверть века, такую, которая, учитывая заметную неспособность какого-либо движения или стиля вытеснить хипстеризм , помогает объяснить застой, в котором мы сегодня погрязли.

Генеалогия термина

Слово hip , как и его родственник hep , не имеет известного происхождения. Споры связаны с его наиболее привлекательной этимологией: оно происходит от hipi (также транслитерируется как xipi или xippi ) на западноафриканском языке волоф, что означает «открывать глаза» или «осознавать». Лексикографы оспаривают это происхождение, главное достоинство которого заключается в относительной посредственности других объяснений, большинство из которых касается части тела: что кто-то лежит на бедре, куря опиум, что кто-то несет фляжку за бедро. Hip остается примером лексического полигенеза: слово, которое имеет несколько предложенных этимологий и может даже иметь несколько слившихся источников.

Самые ранние свидетельства hip и hep относятся к 1902–04 гг. Часто цитируют статью 1903 года в Cincinnati Enquirer для hep и роман Джорджа В. Хобарта 1904 года Jim Hickey: A Story of One Night Stands for hip . Только в 1930-х годах термин hepcat превратился в арго для джазовой сцены, за ним последовали hipcat и, в конечном итоге, hipster , которые приобрели известность в 40-х годах, вытеснив hepcat и другие варианты.В 40-е годы одобрительный термин приобрел решающее значение. То, что началось как вызов классной джазовой среде, пришло ко времени эссе Анатоля Броярда 1948 года в Partisan Review «Портрет хипстера», описывающего чернокожую фигуру в Гринвич-Виллидж, обладающую характерными нравами и сленгом. и восхищался его разочарованными белыми коллегами. Богемцы и завсегдатаи джаз-клубов, согласно Броярду (сам эмигрант смешанной расы из Нового Орлеана, «переходящий» в белый цвет в Нью-Йорке), боготворили бунтарскую энергию хипстера и изображали его демотическим провидцем: «великим инстинктивным человеком, послом. от ид.”

Основная идея

Броярда касалась того, что он называл «априоризмом»: смысла, заложенного в хипстерском этосе частного знания, которое не преподается и не получает, на которое претендует только подгруппа. Это знание воплотилось в джайвском, хипстерском сленге; это означало «знать счет». К 1948 году энергичное движение Броярда пришло в упадок. Его спонтанный и подрывной характер разъедал пустой формализм, «более жесткий, чем институты, которым он намеревался бросить вызов». Это стало «умирающей застенчивостью», «скучной рутиной».«Как и любое зацветание бедра, к тому времени, когда критики и писатели осознали его, он выглядел прирученным и ассимилированным, провинцией опоздавших и подражателей.

Растущее значение джаза для городской среды белых изменило резонанс hipster 1950-х годов. Норман Мейлер систематизировал эту разновидность поздних усыновителей в своем эссе 1957 года для Dissent «Белый негр: поверхностные размышления о хипстерах», утверждая, что перед лицом ядерного уничтожения и европейского геноцида часть белой молодежи разорвала связи с обществом. , повернулся спиной к своим корням и ударил «в мятежные императивы личности».Целью этого нового поколения «американских экзистенциалистов» было жить полностью в оргиастическом настоящем времени, воплощенном в джазовой музыке и некотором смутном представлении об интуитивной черной мудрости.

Мейлер пересмотрел «априоризм» Броярда: теперь именно белые американцы, отчужденные от своей культуры, нашли суррогатный этос в реакции черной культуры на родственное, хотя и более глубокое, отчуждение. Черный хипстер Броярда адаптировался к господствующей культуре, к которой он не подходил, превратив свое безразличие в отдельную идиому.Белый хипстер Мейлера воспринял постоянную близость к «мгновенной смерти» как предлог, даже как императив, чтобы отказаться сублимировать или скомпрометировать свои желания, приняв вместо этого дух разрешения и непосредственности, который он ассоциировал с мудростью маргинализации. Подобно Броярду, Мейлер видел истоки этой фигуры в таких местах, как Деревня, где смешались черные, богемные и преступные элементы.

До какой степени «хипстер» Мейлера был просто «битой», неясно. Поэт битов Аллен Гинзберг упоминает «ангельских хипстеров» в начале «Вой», написанного в 1954–1955 годах, но в эссе Мейлера последний термин не используется.К концу 1950-х, когда hipster достигли наибольшего распространения в культуре, hippie (или hippy ) начали появляться как уничижительное или уменьшительное. Хиппи появляется в статьях и песнях начала 1960-х годов, но его связь с конкретным контркультурным типом — цветочным ребенком — не укрепляется примерно до 1967 года. До этого нельзя было строго отличить хиппи от хипстеров или beatnik , и первый документ, использующий hippie в его современном понимании — статьи Майкла Фэллона о Хейт-Эшбери, опубликованные в журнале San Francisco Examiner в конце 1965 года, — использовали «битников», «хиппи» и «Головы» взаимозаменяемы.

Эта история важна, потому что она подчеркивает смысловую суть hipster , который, как и hippie , всегда работал как обозначение постороннего. Члены группы не принимали этот термин рефлексивно, разве что по иронии судьбы. Это продиктовало исключительно негативное использование. Назвать кого-то хипстером или хиппи означало отвергнуть или высмеять этого человека, и поэтому все, что вызвано этим термином, — не только отдельные люди, но и атрибуты и мода, по которым такие люди классифицируются, — приобрело негативный оттенок.То, что подпадало под «хипстерский» зонтик, было ipso facto недостоверным, хромым.

Идиома hip раздваивалась в 1980-х годах, впервые связавшись с растущим движением хип-хоп в Южном Бронксе. Hipster , который начинает свое медленное возрождение во второй половине 90-х, достигнув пика в 2004 году, кажется, представляет собой иную, отчетливо уничижительную шпору. В статьях о возрождении бруклинского Уильямсбурга с 2000 года в New York Times и Time Out New York описываются «богемы» и «артистичные типы Ист-Виллидж», но ни в одном из них, что характерно, не используется хипстерский .Всего три года спустя, когда появилась книга Роберта Лэнхэма The Hipster Handbook , этот термин нашел широкое распространение и возник некоторый консенсус в отношении его значения.

Генеалогия типа

Образцом полигенеза может быть и фигура хипстера. Никакой связной истории происхождения не появилось, и, как и в случае любого значительного течения в культуре и моде, кажется, что несколько притоков текут вместе. Можно, например, представить себе влияние хип-хопа и панка в Нижнем Ист-Сайде; Культура латиноамериканцев и фигуристов в Восточном Л.А .; элемент Американы в Южном Остине; квир и серферская эстетика в районе залива; и пригородная ирония в Ист-Портленде и на Капитолийском холме в Сиэтле. Возьмите каждую из этих интонаций и сплетите их вместе по мере того, как люди мигрируют, а средства массовой информации приносят новости о последних стилях, и можно представить себе сложную моду, столь же либерально присваиваемую, как хипстерская мода, возникшая в конце 90-х из нескольких десятилетий предшествовавшего ей субкультурного стиля.

Эта история упускает много нюансов, но — хотя это может быть очевидно — она напоминает нам, что стиль и тип предшествуют реабилитированному термину.Новая мода или подгруппа обязательно существует до того, как культура дает ей имя и, таким образом, фиксирует ее в сознании как нечто, о чем можно думать и обсуждать. Картина всегда усложняется после появления имени, поскольку имя вводит мета-слой — понимание вещи, — который несовершенно перекрывается с самой вещью и запускает вторичный дискурс вокруг аутентичности. Назвать вещь не обязательно для ее уничтожения, а для того, чтобы разжечь нескончаемую борьбу между реальностью и концепцией.

Ур-хипстер — персонаж рубежа тысячелетий в очках-авиаторах, майке с надписью «жена-загонщик» и шляпе дальнобойщика — выглядел как типичный ироничный городской мерзавец в тот момент, когда 70-е и 80-е годы «белый мусор» остатки преобладали в комиссионных и винтажных магазинах. Рождение хипстера всегда было неотличимо от появления современной джентрификации. Как отмечает Грайф, хипстеризм ознаменовал собой переломный момент, когда после периода бегства белых в пригороды уехавших дети вернулись в городские кварталы с низкой арендной платой (но привлекательно расположенные), которые оставались меньшинством и работали. классовые анклавы.По «загадочным причинам для участников», — пишет Грейф, атрибуты белизны пригородов 70-х «внезапно показались классными для городских условий».

Но можно было бы исследовать более глубоко, действительно ли за эстетикой скрывается ностальгия и действительно ли новая логика крутизны вводила в заблуждение своих приверженцев. Вы, конечно, можете возразить, что хипстеры возродили иконографию своего детства из разочарованной ностальгии, скорее ироничной, чем романтической, но абсолютный католический размах их стилистических поисков придает определенное значение оппортунизму.Если стиль черпал силу из ретро и референциальных жестов, то, что хипстеры выбирали для своей жизни, могло просто отражать то, что отвергло более широкое общество: буквально то, что обнаруживалось в секонд-хендах и семейных хранилищах. В конце концов, ботанический шик пятидесятых не имел ничего общего с порнографией 70-х, хотя и то, и другое подпитывало хипстеризм. Одна сторона стиля вызвала зернистую эстетику оттенков сепии из видео Beastie Boys 1994 года на «Sabotage»; другой полностью появился в фильме Weezer «Бадди Холли», также снятом в 1994 году, в музыкальном видео которого использованы кадры из Happy Days , ситкома 70-х годов, действие которого происходит в 50-х годах.

В таких культурных артефактах видны первые движения нового хипстера. К 1996 году в таких записях, как « Odelay » Бека (и видео на трек «Where It’s At») и фильме Уэса Андерсона « Bottle Rocket », добавился элемент китчевой Americana. (Фильм Ричарда Линклейтера 1993 года « Ошеломленный и сбитый с толку » продемонстрировал привязанность к 70-м годам, отфильтрованным через призму фланера Южного Остина 90-х.) Основа для хипстера была эффективно заложена.

Но артефакты этой эпохи также напоминают нам о временах до хипстеров.В фильме Кевина Смита « клерков » 1994 года представлены персонажи, которые несколько лет спустя будут иметь смысл только как хипстеры, но в фильме Смита, таком как книга Ника Хорнби « High Fidelity » (1995), скучающие бездельники обладают чертами неуклюжего, болтливого псевдо-интеллектуализма. не только отличается от хипстеров, но и противопоставляет их. Райан Шрайбер, фигура, которая, казалось, вылетела прямо из воображения Смита и Хорнби, основал Pitchfork Media в 1996 году, когда работал клерком в музыкальном магазине и жил со своими родителями в пригороде Миннеаполиса.Согласно истории Pitchfork, написанной Майклом Гиллисом для Newcity Music , Шрайбер, в то время только что окончивший школу, зарегистрировал Pitchfork, используя деньги от своей работы в музыкальном магазине. Его приобщение к современной музыке началось несколькими годами ранее, когда он был подростком, смотря MTV, после чего он открыл для себя альтернативные газеты города и подпольную музыкальную прессу, которые Гиллис называет «легендарными фан-журналами, которыми известен Миннеаполис».

Больше, чем какое-либо прямое ностальгическое воспоминание о 50-х, 60-х и 70-х, новый хипстер был непризнанным источником вдохновения для MTV и музыкального видео, расцвет и становление которого как жанра более точно совпали с детством и юностью. тех, кто станет хипстером.Точно так же, как рэп сэмплировал и объединял музыку, которая была до него, музыкальное видео смакует отсылки и переработку шаблонов визуальной культуры (особенно телевидения и кино) предыдущих десятилетий. Поскольку музыкальное видео не могло отклоняться от песни, ему приходилось полагаться на визуальные мотивы, чтобы продвигать собственную историю и художественное видение. Самый простой способ установить непосредственный контекст, учитывая эти ограничения, — это вернуться к общим культурным эталонам и стилям. Иногда это означало определенные произведения искусства и развлечения, но так же часто это означало структуру и характер самих средств массовой информации, поскольку они напоминали эпохи и десятилетия.Само качество изображения и звука, даже больше, чем содержание, привлекло приятное, знающее признание, знакомое и ироничное, и, самое главное, бессловесное.

MTV был запущен в 1981 году, вскоре после того, как музыкальное видео стало узнаваемой формой. Развитие эйдетических технологий (кино, видео, фотография, аудиозапись) за двадцать лет до и после означало не только то, что небольшие отклонения в сенсорных деталях изображения или звука могли синекдохически вызывать микроэры, как никогда раньше, но и более мощно. Тем не менее, такой технологический нюанс проник в сам характер субъективной памяти.Увлечение хипстеров аналоговыми и демодальными медиа — поляроидами, винилом, аркадными играми, ранними версиями Nintendo, квадратными компьютерами, 8-миллиметровыми пленками и домашними видео — возникло не непосредственно из ностальгии, а из бессловесного подтверждения музыкального видео, что артефакты эстетической и технологической памяти переводятся естественным образом в современную идиому бедра, и в этом браке они образовали уникальную мощную амальгаму. Лаконичность, характерная для хипстера, который на короткое время расцвел в этом самом хипстерском жанре, мамблкоре, имеет прямое отношение к невысказанной иронии в этих бессловесных воспоминаниях о прошлом: прошлое не как слова, письмо или речь, а как последовательные устаревание материальных технологий и опосредующих структур этих технологий.Либо вы поняли шутку с ее сублингвистической иронией и слегка эмоциональной остротой, либо нет.

Это также означало, что хипстер всегда был стилем примерно стилем, модой примерно модой: его этос был основан на молчаливом признании, логике молчаливой оценки. Эта поверхностность усложняла его критику. Что отличало ранних хипстеров от других субкультур, возможно, больше, чем политическая апатия, так это то, что на каком-то уровне они всегда хотели произвести впечатление, хорошо выглядеть.Многие были привлекательны. Сегмент, казалось, обладал, если не ценить, неземной потусторонностью модных моделей 90-х, таких как Кейт Мосс, и их эстетикой «героинового шика». Если представить себе хипстера, перенесенного на по-настоящему неудачника и фанатика, трудно представить себе, как этот стиль достигнет той известности, которую он сделал. Панк, напротив, всегда, казалось, делал привлекательность и центральным элементом своей эстетики.

Претензия хипстеров на превосходство возникла не только из-за инсайдерских знаний («априоризм»), но и из-за того, что они хорошо выглядели.Или, возможно, это было то, что они были хорошенькими и никогда не были настоящими чудаками, что сделало нормальные процессы субкультурного снобизма в их случае непростительными. Кажущаяся крутизной всегда была бессодержательность, но что-то в упрямом, полуироничном преклонении перед хипстерами иерархии вкусов было особенно отталкивающим после того, как неспособность истории положить конец развенчанию аполитичного нигилизма конца 90-х. То же кредо — то, что мы могли бы назвать антиисторическим материализмом — проявилось в одежде Gap, телешоу Friends и рэпе богатства Паффа Дэдди (если привести три современных примера), но они никогда не вызывали такого же осуждения, как хипстеры, потому что на С одной стороны, они стали такими легкими мишенями, а с другой — никогда не замечали своих недоброжелателей.Втайне — а может быть, и не так уж и тайно — ни один критик мистики хипстера не оставался равнодушным к ней.

Смущение продиктовало едкую оценку хипстера. В каком-то смысле это было смущение, которое испытывают все принципиальные люди перед своими собственными неприемлемыми эстетическими суждениями. Какими бы поверхностными ни были модные тенденции, когда дело доходит до попытки хорошо выглядеть (и соответственно оценивать других), даже критики не могут сопротивляться их суверенитету. Эта хипстерская «крутизна» зарекомендовала себя как спонтанная внутренняя реакция, обеспокоившая тех, кто считал себя выше такой пустоты; он призывал к публичному изгнанию нечистой силы.Последующая передача того, что касалось сообщества мастеров, отразила тоску по поводу джентрификации, выраженную сообществом джентрификаторов. С помощью своих трех инструментов колонизации — кафе, веломагазинов и дайв-баров — хипстеры захватили депрессивные районы и районы проживания меньшинств в городе, но вместо того, чтобы присвоить культуру меньшинств, такую как хипстер Мейлера, они повторно присвоили четыре предыдущих десятилетия белой культуры. Джентрификация продолжалась путем отказа от принципа, продолжая практику.Таким образом, хипстеры терпели порочащие отношения, культивируя моду.

Когда с хипстером или джентрификатором уничижительное слово в первую очередь имеет смысл? Джентрификатор не становится джентрификатором до тех пор, пока миграция в район не достигнет критической массы. Поскольку именно опоздавшие фактически превращают первых мигрантов в джентрификаторов, можно понять, почему первая волна возмущается последующими прибывшими, независимо от того, что они значат для стоимости собственности. Приоритет становится основой новой иерархии.Так что в случае с хипстерами дети, которые уловили новый стиль после лета в городе или от старших братьев и сестер, принесли его с собой в колледж и установили новый «априоризм» в том же духе: логику «Я попал туда. первый.»

Те, кто чувствовал укол непосвящения, теперь перевернули столы в колледже, где — апостолы моды — принесли хорошие стилистические новости. Волны последующего принятия продолжались таким образом в течение нескольких лет, со все более тонкими различиями, возрастающим нарциссизмом мелких различий и все более тревожным и неуверенным видом превосходства, пока, наконец, все не стали частично хипстерами, а все частично ненавидели хипстеров (теперь рассматриваемых как более ранние усыновители, которые смотрели на вас свысока).К тому времени, когда любой респектабельный хипстер почувствовал себя обязанным осудить хипстеризм (точно так же, как любой респектабельный джентрификатор почувствовал себя обязанным осудить джентрификацию), стилистические шаги в сторону от хипстерской моды стали столь же сильным стилистическим заявлением, как шаги в этом направлении десять лет назад. На перекрестке этого приливного разворота родился «нормкор», который из-за своего анти-бедренного этоса бедра быстро стал всего лишь еще одним продуктом поздней стадии гидроголового хипстеризма, столь же непобедимой сегодня, сколь и не поддающейся определению.

Hipster становится популярным

Таким образом, к середине 2000-х годов основная головоломка хипстера была решена. Мы не только никогда не могли точно сказать, что такое хипстер; Что еще более запутанно, каждый, кто участвовал в обсуждении, обладал некоторым процентом хипстерской ДНК, и каждый, в зависимости от его чистоты или нечистоты, чувствовал себя вправе судить всех остальных как слишком или недостаточно хипстерских. Таким образом, хипстер стал похож на метадискурс о самом этикете бедра: сколько было слишком много? Когда различия были действительными, а когда вульгарными? Как и любая мода, хипстер действовал и на подсознательном уровне, и, скажем, когда дело дошло до свиданий, даже те, у кого не было проблем с критикой хипстера как поверхностно осуждающего, вряд ли могли помочь оценить крутость или привлекательность потенциальных партнеров через призму, вылепленную из моды. воображение хипстера.Эта неискренность — всего лишь неискренность жизни, но в ретроспективе из-за нее самодовольство критиков хипстера выглядит немного глупо.

Конечно, честно говоря, масштаб и значение культурного момента невозможно увидеть посреди него, и даже ощущение ретроспективной ясности может быть не более чем разговором с ретроспективными мифами. Поскольку хипстерская этнография возникла после того, как субкультура стала, по сути, культурой, и спустя долгое время стало возможным отследить подлинный источник хипстера, литература всегда сталкивалась с проблемой рассмотрения мейнстрима субкультуры как субкультуры как таковой.Грейф определяет «почти смерть» хипстера в 2003 году и неожиданную трансформацию и возрождение этой фигуры в 2004 году как новый тип, который он называет «хипстерским примитивом»: «зеленый» хипстер, пришедший на смену «белому». Этот эко-хипстер променял атрибуты индустриальной Америки на символику семейного отдыха в национальный парк: хрустящую и смутно феминизированную версию прежней фигуры, которая отказалась от шляпы дальнобойщика и битера на узкие джинсы и фланелевую рубашку.

Но было ли это возрождение или смерть хипстера? Если этот термин указывает на спонтанный стиль или субкультуру, эксклюзивный и еще не полностью превращенный в товар, то решающее окно 2003–2004 годов знаменует не столько поворот, сколько рассеивание — момент, когда городские мигранты в районе достигают критической массы, неумолимые силы Начинается джентрификация, и бары с крафтовым пивом и рестораны с блюдами из фермы внезапно засоряют главную улицу.

Hipster стал мейнстримом в 2004 году, когда произошел радикальный сдвиг в стиле. Две точки данных помогают точно зафиксировать момент. Компания по производству одежды Urban Outfitters, основанная под названием Free People в Филадельфии в 1970 году и зарегистрированная в 1976 году, стала публичной в 1993 году. Первые десять лет в качестве публичной компании она торговалась по одному или двум долларам за акцию; в декабре 2000 года он торговался менее чем за доллар, а в феврале 2003 года цена его акций составляла 2,20 доллара. Однако в течение следующих двух с половиной лет компания значительно расширилась, и к сентябрю 2005 года цена ее акций достигла 37 долларов и с тех пор остается в этом диапазоне.(Ничто из этого не отслеживает более широкие тенденции на рынке или основные индексы.) Одновременно, по словам Майкла Гиллиса, осенью 2004 года «количество обращений внезапно резко возросло для Livestock World, онлайн-поставщика арабских лошадей и крупного рогатого скота Хайленда». Связь? Livestock World владел URL-адресом «pitchfork.com», который Pitchfork Media, музыкальный веб-сайт, основанный Райаном Шрайбером, не перешел бы до 2007 года.

Стремительный рост Urban Outfitters и Pitchfork в 2004 году предполагает появление на рынке хипстеров новых участников — людей, у которых, в отличие от создателей стиля, не было дней, чтобы пролистывать полки в комиссионных магазинах и посещать небольшие концерты. культивировать обскурантскую эстетику.Они хотели готовую версию, и их трудно было винить. Быть снобом-прототипистом в 2001 году, до появления какой-либо индустрии поддержки, казалось работой на полную ставку. С другой стороны, появление этой индустрии ознаменовало конец хипстера как субкультуры. Он избавился от багажа любого этоса и стал модой, чистой и простой.

Мода сейчас тоже эволюционировала. В «The Fitted Shirt» (2001) Spoon, самая архетипичная из хипстерских групп, спела Я скучаю по дням / Они говорили / Мэм и Да, сэр / А пока я найду / Кнопки для моя / папина старая б / у рубашка .Этот питательный дух ретро-присвоения, из которого возник хипстер в конце 90-х годов, не возвышал ничего больше, чем семейный шкаф, и который скреплял, во всяком случае, разрозненные нити хипстера, будь то пригород или хип-хоп, 50-е или 70-е, хиппи или нео-свинг — в начале нулевых уступили место превращению хипстеров в товар. Были попытки изготовить заново то, что приобрело популярность в качестве предмета утилизации и утилизации (например, потрепанный вид «графической футболки»), но стиль также изменился.Появилась шнуровка квир-моды и евротрэша. Термин метросексуал получил широкое распространение в течение 2003–2004 годов, как раз потому, что нужно было проводить различие между хипстерами в обтяжку джинсов и общей массой «потертого шика». Экологический или «хрустящий» хипстер, который стал преобладающей итерацией стиля в этот период — и который продолжает жить в местных движениях, справедливой торговле, крафтовом пиве и кустарной кухне — при дальнейшем рассмотрении выглядел как более состоятельные хиппи, соблюдающие стандарты ухода за внешностью двадцать первого века.«Захвати Уолл-стрит» была еще одной стороной этого развития. Такие возрождения природных и общинных ценностей периодически повторялись, по крайней мере, с эпохи романтизма, как один из ответов на индустриальное и городское отчуждение. Но эта идея о том, что капиталистическое своекорыстие грабит экологические основы жизни, социальные и органические, процветала в конце нулевых вместе с хипстеризмом, а не в результате него.

Что действительно изменило настрой хипстера и положило конец эпохе высокомерной апатии, так это вторжение в Ирак в 2003 году.Первоначальный хипстер был аполитичным. После 2003 года, когда нарастали опасения по поводу чрезмерных усилий администрации Буша, политическое безразличие вышло из моды. 11 сентября объединило страну; Ирак разорвал его на части. Эпоха беззаботности 90-х подавилась самим беззаботным разочарованием, и внезапно на этом новом фоне оригинальный хипстер выглядел легкомысленным и даже безответственным. Если ранние хипстеры добились молчания и неприятности, то новые хипстеры были почти до боли милыми. Они отказались от пресыщенного и насмешливого «хладнокровия» в пользу чуткости, доброты и политической энергии, даже сохранив при этом механику различения и исключительности в качестве полезных методов само-сортировки.Дело было не в том, что вы не могли судить людей, а только в том, что вы должны были судить их согласно другим и, предположительно, лучшим стандартам.

Мы живем после этого поворота. Поздний хипстер — это столько всего, что практически не имеет значения. Как сообщил Роб Хорнинг в 2009 году, уже были слухи о «хипстере как воплощении постмодернизма как отработанной силе, раскрывающей, что происходит, когда стилизация и ирония исчерпывают себя как эстетику». Но здесь мы снова сталкиваемся с той же проблематичной широтой терминологии, потому что postmodern , как и hipster , кажется, означает все и ничего — великая сумка современного стиля.Что в литературе, изобразительном искусстве и кино могло бы вытеснить постмодернистский этос, который разрешает и включает в себя все, что предшествует ему или предшествует ему? Большинство из них помнят времена, когда походы в музыкальный магазин включали просмотр четко определенных и строго разделенных музыкальных жанров. Имело значение — для индивидуальности — нравятся ли вам нишевые стили, такие как ска, эмо, инди-рок, альтернатива и андерграундный рэп. Никого, насколько я помню, не застали мертвой любовью к поп-музыке.

Но сегодня все является поп-музыкой, от кантри до рэпа, и те же люди, которые любят говорить о том, как стало «хорошее» телевидение, делают предметом гордости бесстыдную и безжалостную любовь к поп-музыке.Подобно pop , лишенному всякого смысла, кроме теплого, нечеткого потока консенсуса, hipster потерял всякий смысл, кроме жестов на обширную территорию «всего, что в настоящее время модно». Эта тенденция к монокультуре — главный факт и сила современной культуры. Если раньше быть модным означало особый доступ к эксклюзивным знаниям, то сегодня центральный информационный центр — Интернет — позволяет всем сидящим дома «знать результат». Это означает, что все выглядит и ощущается более или менее одинаково при передаче через один и тот же носитель: портативный экран.Это не просто повлекло за собой мягкое, уравновешивающее смешение стиля, жанра и моды; он убил субкультуру, которая всегда полагалась на ограничения физического пространства — географию, место проведения и территорию — чтобы усилить свою исключительность, очистить свою эстетику и сохранить свою значимость.

В предыдущие десятилетия такие писатели, как Томас Франк, беспокоились о кооптации контркультуры рыночными силами. Но эта угроза кооптации парадоксальным образом оказалась тем, что придало субкультуре ее жизнеспособность и установило значимую цель для ее подрывной энергии.Упрямая и антисоциальная извращенность субкультуры сохраняла честность мейнстрима. В конечном итоге мы можем скучать по нашим сварливым чудакам больше, чем мы думаем. То, что поначалу кажется утешительным и даже желанным в консенсусе и доступности, со временем перерастает в одиночество и безразличие, которые оригинальный хипстер Броярда стремился развеять. Принадлежность повсюду в какой-то момент начинает ощущаться как принадлежность никуда.

Конец различия

В последнем залпе по хипстеризму — эссе конца 2010 года для New York Times Book Review под названием «Хипстер в зеркале» — Марк Грейф пересматривает феномен через призму работы Пьера Бурдье об образовательной и классовой основе вкус.В работе «Различие: социальная критика суждения вкуса » (1979) Бурдье утверждал, что те эстетические различия, с помощью которых мы демонстрируем нашу утонченность и социальную сортировку, далеки от естественных или имманентных, являются результатом образования и социального происхождения.

В ходе широкого опроса, проведенного в 1960-х годах, Бурдье и его помощники собрали информацию об эстетических суждениях и моделях культурного потребления французских подданных, сопоставив их с метриками класса и образования, задавая, например, вопрос о том, что, скорее всего, сделает красивым фотография: пейзаж, автокатастрофа, маленькая девочка, играющая с кошкой, мясной киоск, закат над морем и т. д.Я полагаю, что это никого не удивило, но Бурдье обнаружил, что по мере повышения уровня образования все большая часть респондентов отвергала «обычные объекты народного восхищения» и поддерживала идею о том, что привлекательная фотография может «быть сделана из предметов, которые в обществе считаются бессмысленными». Ничто, заключил Бурдье, так не отличало разные классы, как потребность в этих дискретных установках и ответах; или, как сказал Грайф: «Вещи, которые вы предпочитаете, — вкусы, которые вам нравится думать как личные, уникальные, оправдываемые только чувственностью, — полностью соответствуют определяющим критериям социального класса.«Хипстер для Грейфа был локальным проявлением этой более широкой динамики.

Но верны ли выводы Бурдье? Его опрос не просил участников предложить красивый объект для фотографии, а только выбрать из списка — тот, чьи варианты, казалось, оказывали естественное давление на различие, которое он надеялся найти. Те, кто научился выходить за рамки клише, могут почувствовать себя вынужденными предпочесть автокатастрофу, например, закату, не любя ни то, ни другое. Относительный вес, придаваемый угрызениям совести по сравнению с безвкусием — какой вопрос кажется наиболее подходящим для выявления — может отражать тенденцию Бурдье, отмеченную в разных группах, ассоциировать качество фотографии более или менее тесно с характером того, что на ней изображено: различать (или не различать) репрезентацию и представляемую вещь.

Примерно в то время, когда Бурдье проводил исследования для своей книги, Энди Уорхол выставил свою серию Death and Disaster (1962–63), чья самая устойчивая работа — Silver Car Crash (Double Disaster) , сериграф, сделанный с фотографии ужасная автомобильная авария — остается самым дорогим Уорхолом, проданным на аукционе на сегодняшний день. Если бы более образованные или светские люди в исследовании Бурдье читали о шоу Уорхола или сталкивались с ним, разве их видение возможности красоты фотографии автокатастрофы отражало только классовое согласие и вкусы группового мышления? Другими словами, обязательно ли что-то «выученное» перформативно или неискренне?

Такие широкие корреляционные тенденции могут указывать на меньшее, чем кажется на первый взгляд.В них ничего не говорится ни о причине принятия каждым человеком определенного вкуса, ни о своеобразном отпечатке вкуса, ни о широко распространенных вариациях, существующих в той или иной группе. Ясно, что близость к тем, кто придерживается определенных убеждений, влияет на ваши собственные, но это не всегда делает принятые убеждения плохими или принятие бездумным. Какой стиль приживается — а многие этого не делают — не является полностью произвольным и, как, кажется, утверждал Бурдье, не является лишь типом сигналов или социального консенсуса, не имеющим внутреннего значения.Короче говоря, даже если бы миф, разобранный Бурдье, был правдой — этот вкус проистекает из присущего ему превосходства суждения, — неясно, что его эксперименты дали бы другие результаты.

Из этого мы можем заключить, что даже если коммодификация стиля корыстна и цинична, из этого не следует, что коммодификация стиля бессмысленна или бесполезна сама по себе. Точно так же, даже если те, кто присваивает стиль, получают несколько баллов за творчество, они все равно могут получить или , поскольку любой стиль, как и все убеждения, на каком-то уровне присваивается.Грейф пишет, что «сила статистики Бурдье заключалась в том, чтобы показать, насколько жесткими и произвольными были местные конформности», так что «преподаватели и художники колледжей, необычно полагая, что красивое фото можно сделать из автокатастрофы, начали выглядеть обусловленными этот вкус, а не изысканный или глубокий «. Независимо от того, является ли статистика Бурдье такой мощной, как утверждает Грайф, проблема с этой формулировкой заключается в том, как мы узнаем, что является произвольным — как мы определяем, когда вкус был «обусловлен», а не изучен, развит, культивирован или усовершенствован.Если «соответствие» подразумевает «обусловливание», тогда подлинный вкус требует несоответствия, то есть разнообразия; но если подлинный вкус заключается в разнообразии мнений, по какому общему стандарту мы сможем измерить «изысканность» или «глубину» вкуса?

Возможно, ни Бурдье, ни Грейф не воспринимают стиль достаточно серьезно, как таковой. Каждая мода, которая приобретает популярность, должна удовлетворять или резонировать с эстетической потребностью, некоторым органическим проникновением в человеческую чувствительность, и каждый вектор этой новой моды — от самых модных до самых отстающих — отчасти опаздывает, а отчасти — новатор.Я бы сказал, что существует феноменология стиля, того, что нам кажется модным или крутым, что мы никогда полностью не понимали и не описывали. Положить его строго в руки маркетологов и рекламодателей, свести все к классовой механике и социальной самооценке — значит избежать центрального, наиболее интересного вопроса: каково истинное значение эстетики в нашей жизни и наших сердцах, откуда зародыш стиля до коммодификации?

Потому что, если мы ценим все огромное эстетическое разнообразие вокруг нас, мы в чем-то обязаны первопроходцам и авангардам стиля, независимо от того, смотрят они на нас свысока или нет.Независимо от того, есть ли у нас заслуги перед хипстерами, доминирующий городской стиль — особенно в искусственной среде — за последние двадцать лет стал более изощренным и утонченным. (Только критики, виновные в той же ретроспективной ностальгии, за которую они винят хипстеров, могут это отрицать.) По мере того, как эта эстетика становится устаревшей и привычной, нам понадобятся новые бунтарские стили, чтобы перевернуть просто удобное и производное. Это только так, как должно быть. Хипстеры попали в ад за то, что якобы никогда не разрабатывали собственный стиль, а вместо этого паразитировали на старых стилях и более аутентичных субкультурах.Но разве все так иначе? Спонтанное появление имени, в котором культура нуждалась и понимала — даже переориентированного имени с оттенком суждения — само по себе является достаточным доказательством появления нового стиля. Кроме того, нужно было быть неисправимым скрягой, чтобы утверждать, что постмодернистские «сэмплы» в литературе и музыке никогда не создавали ценного или захватывающего искусства.

Но если у роста и распространения хипстеризма в культуре была обратная сторона, я бы предположил, что он заключается не в рождении или первом расцвете нового хипстера — не в хипстере, которого люди больше всего любили ненавидеть, — а в долгой секунде. жизнь хипстера как стиль без отношения: «хипстерский милый.«Первые хипстеры-новички разделяли кое-что со средой Фабрики Уорхола: приверженность эстетике как — пустая категория, безнадежно связанная со знаменитостями и потребителями. Ироническая честность этой позиции превратила ее в нечто полусерьезное; настаивая на бессодержательности моды, она преодолевает пустоту. Это внесло в культуру диалектическую жесткость, как это всегда бывает с извращенностью. Людей сходил с ума от этого оригинального хипстера вовсе не бессодержательность как таковая, а принесение в жертву всего — даже удовольствий человеческого тепла — во имя хладнокровия.Это не мое представление о хорошей жизни, но оно включает в себя обязательство, которое я уважаю, интуицию, что социальная жизнь никогда не бывает полностью отделена от деятельности, зерно истины которой мы забываем на свой страх и риск в эпоху чрезмерной уверенности в ее подлинности.

Великая монокультурная отмывка поп-консенсуса не только лишила жизни субкультуру, но и не смогла справиться с вредом признания хорошего настроения, когда оно сводится к этике, которая отказывается от необходимых различий и осмысленных суждений. Культура, которая настаивает на консенсусе, глохнет, как заблокированный двигатель.Хипстерам было грустно, что они являются субкультурой без политических убеждений и весомости. Но даже жестко поверхностные движения имеют значение, потому что они дестабилизируют наши убеждения и напоминают нам о многих возможностях существования. Они открывают пространство, размерность в существовании. Грандиозные консенсусы современной онлайн-жизни — политика одобрительного или осуждающего соглашения — не позволяют культуре обновляться и заново изобретать себя. Когда хипстер потерял свою остроту и стал мейнстримом, мы вступили в период эстетического и морального застоя.Это не была вина хипстера, и — Боже, — хипстер никогда не спасет нас. Это просто то, что происходит, когда мы отбиваем подрывной элемент в культуре, даже глупо подрывной. При всей «милости» в воздухе вам будет простительно ощущение, что мы стали злее, менее снисходительными и быстрее судим. Подавляя нашу полную психологическую реакцию, мы перенаправили ее наиболее опасные и антисоциальные аспекты в каналы, которые, как мы убедили себя — вопреки всем свидетельствам, — являются здоровыми и хорошими.Возможно, лучшее в хипстерах было именно за то, за что мы их всегда осуждали: они не любили нас.

Но действительно ли мы были такими милыми?

Перепечатано с The Hedgehog Review 21.2 (Лето 2019). Это эссе нельзя перепродавать, перепечатывать, или перераспределяются за компенсацию любого рода без предварительного письменного разрешения. Пожалуйста, свяжитесь с The Hedgehog Review для получения дополнительной информации.

44 признака того, что вы могли быть хипстером

Вам не обязательно быть Дэвидом Аттенборо, прячущимся в Серенгети, чтобы хоть мельком увидеть рассматриваемых нами субъектов. Просто выйдите на улицу, чтобы увидеть их в их естественной среде обитания. Найдите их, которые часто ходят в кофейные заведения с дырочками в стене с соевым макиато в руке, просматривают местные антикварные магазины в поисках винтажных безделушек и заявляют, что быть индивидуальным так «утомительно».

Верно, мы говорим о хипстерах.

Хипстеры считаются «слишком крутыми для школы» членами общества, и их количество растет, принося с собой свои неясные музыкальные вкусы и политические взгляды.

Если вы не уверены, попадаете ли вы в эту категорию, наденьте очки без рецепта и читайте дальше, чтобы узнать свою судьбу.

В вашем теле теперь 13% чайного гриба.
Но вы его больше не пьете, потому что не следите за толпой.
Все ваши друзья музыканты, художники или бариста.
Вы сами являетесь графическим дизайнером.
Фильмы Уэса Андерсона — единственные фильмы, которые вы смотрите.
Наряду с короткометражными немыми независимыми фильмами.
Если будет политический марш или демонстрация, вы будете впереди, даже если вы только притворяетесь, что увлечены указанной темой.
Стелла, Хайнекен или Корона? Не будь глупым! Вы пьете только органический IPA, который темнее цвета вашего красного дерева и усов.
У вас есть гребешок для усов.
Нельзя пройти мимо Армии Спасения, не вспотев. Вам просто нужно войти!
Когда люди спрашивают, кто ваш любимый исполнитель, вы отвечаете «Энди Уорхол» вместо группы или певца.
Вы слушаете только группы, о которых люди никогда не слышали, какими бы дерьмовыми они ни были.
С такими именами, как; The Plaid Owls, Rockwell Wheatgrass или Tahoma Lounge.
Ваш гардероб винтажной футболки с оркестром почти превосходит вашу коллекцию виниловых пластинок.
Cue, вы говорите что-то вроде; «На виниле звучит намного лучше».
И что их старые вещи были «намного лучше».
Крупногабаритные джинсовые куртки в стиле ретро — ваша униформа, и они настолько велики, что под ними можно укрыть всю семью.
Вы ездите на велосипеде.
И вы не едете просто на старом велосипеде — нет, нет — вы, конечно же, едете на велосипеде, украшенном корзиной.
Вы также можете получить степень магистра крафтового пива.
Вам нравится музыка, которая еще даже не вышла.
И когда это произойдет, вам это больше не понравится. Ага.
Волосы на лице укладываются дольше, чем обычные волосы.
У вас есть длинная доска.
Подготовка занимает много времени. Однако каждый раз вы все равно выглядите немного бездомным.
У вас есть кошка, потому что собаки слишком популярны.
И дайте ему имя, например, «Варфоломей».
Он тоже веган, как и вы.
По иронии судьбы носите уродливую одежду.
Обувь без носков — обычное дело.
Рынки экологически чистых продуктов — это место, где вы проводите большую часть своего времени.
Ваши усы достигли идеального пика закрутки, и вы очень счастливы.
Вы также размышляете о том, может ли «страхование бороды» применяться.
Instagram — это ваше портфолио расплывчатых портретов с яркими вспышками.
Придумывать модные тенденции — это то, что вы делаете лучше всего, или нет. Кружевные клеш с неоновыми туфлями на шпильке — это вещь, правда?
Вы пишете стихи.
Вы посещаете модные андеграундные показы произведений искусства.
У вас есть свой собственный микро-огород.
Джинсы должны быть обрезаны, закатаны или вообще не надеты.
Обязательно иметь три пары очков, по рецепту или без.
И они должны быть с прозрачной окантовкой.
Вы делаете покупки только в комиссионных магазинах.
Свернутая сигарета никогда не покидает руки.
Вы отрицаете, что являетесь хипстером.

Хотите больше?

Что такое хипстер? — перешеек

«Самое забавное в этом слове — я понятия не имею, что оно означает», — говорит Джои Туччи, менеджер магазина мужской одежды Context, магазина на Кинг-стрит, который упоминался в GQ и The New York Times .Этот магазин — одна из модных святынь Мэдисона, и я приехал, чтобы узнать о хипстерах.

Трудно дать четкое определение. Туччи вспоминает, как впервые услышал это слово в 2003 году в старшей школе. Тогда это звучало комплиментарно, но времена изменились. «Теперь это как« не называй меня хипстером », — говорит он.

Туччи модно одет: на нем аккуратно подогнанный жилет, закатанные джинсы и готовые на все черные ботинки. То же самое и Уильям Хоу, другой сотрудник, который в прошлом году окончил Университет штата Вашингтон по специальности история и также работает сервером в центре города.«Теперь он такой широкий. Это уже не просто парни в ярких шортах и тупых усах», — говорит Хоу.

Знаки хипстеров разнообразны: работа в кафе, охота на творческих вечеринках, катание на велосипедах с фиксированным механизмом, веганство, коллекционирование татуировок и ношение винтажных футболок с музыкальными группами или, может быть, просто простой черной футболки, испорченной несколько дырок. Если есть саундтрек к хипстеризму, то это инди-рок, но не забудьте про синтезатор.

Как бы интересно все это ни звучало, «Никто не хочет быть хипстерским парнем», — по словам Хоу, который раскрывает, что он частая цель таких ярлыков.

Из часто упоминаемой статьи в журнале Adbusters : «Хипстер олицетворяет конец западной цивилизации … искусственное присвоение разных стилей разных эпох … культуру, потерянную в поверхностности своего прошлого и неспособную к создать любое новое значение ». Да, не называй меня так.

Предоставьте академическим кругам возможность определить определение хипстера. Зейнеп Арсель, бывшая студентка UW, которая сейчас работает доцентом кафедры маркетинга в Университете Конкордия в Монреале, в своем аккаунте в Twitter названа «хипстерологом».»Арсель играет важную роль в дебатах о том, кто такие хипстеры и что этот термин говорит об обществе, которое их породило.

По словам Арселя, термин возник в 1940-х годах , когда он относился к битникам, джазовым бездельникам и другим типам контркультуры. который представлял первые восстания против послевоенной нормальности. Он вышел из употребления и был заменен калейдоскопом конкурирующих лейблов и движений, которые охватили большую часть 20-го века: хиппи, диско, мода, панк, стимпанк, новая волна, без волны, альтернатива, гранж.

Но в середине 90-х, отражая рост независимого рынка одежды, местной еды и музыки, «хипстеры» вышли из спячки. Арсель предполагает, что старого медведя вытащили из пещеры обычные потребители из среднего класса, «не уверенные в своем месте в мире» и угроза инди-консьюмеризма.

Хипстер для нее «это старая мифология об этом городском белом человеке из среднего класса, который пытается ниспровергнуть культуру среднего класса». Популярность этого термина резко возросла в 2003 году с публикацией The Hipster Handbook и других пародий на все, что связано с хипстерами.«Внезапно, — говорит Арсель, — все поверили, что этот вид хипстеров существует».

В недавнем исследовании, опубликованном в журнале Journal of Consumer Research , Арсель опросил 21 инди-потребителя в Мэдисоне, большинству в возрасте от 20 до 30 лет, многие из которых учатся в колледжах. Во всех интервью, кроме одного, испытуемые вовлекались в дебаты о хипстерах без подсказки в течение первых пяти минут.

Многие говорили, что их называли хипстерами, но этот термин был «упрощением их эстетических интересов», поэтому они стремились отмежеваться от этого ярлыка.«Миф о хипстерах сродни забавному зеркалу, которое искажает и потенциально обесценивает их культурные интересы, эстетические пристрастия и социальную среду», — говорится в исследовании, соавтором которого является председатель отдела маркетинга UW Крейг Томпсон.

Исследователи проанализировали интервью и составили список из трех защитных механизмов, обычно используемых для снятия ярлыка «хипстера». «Это стало нелепым клеймом», — говорит Арсель.

В одной защите потребители заявляют о своей «суверенности».«Я ношу то, что мне нравится, — говорят они. Я не следую тенденциям. Я купил эти очки в роговой оправе или этот разноцветный жилет как личное заявление.

Во второй части защиты потребители утверждают, что« действительно поняли ». Они искренне ценят дизайнеров, создававших их одежду, или исторический контекст этих очков. Другие, позеры, этого не понимают. как «сценарист.(Туччи определяет сценариста как хипстера на тренировке.)

Крис, один из испытуемых Арселя, заявляет о потребительской суверенности: «Я не пытаюсь угнаться за этим. Если бы я сидел здесь прямо сейчас, в джинсах для девочек и с модной стрижкой, и все время пил Pabst Blue Ribbon и получал импортные копии шведского сайкобилли-фолк-нойз-попа, что бы там ни было, и читал Дэвида Седариса и смотрел малоизвестные Фильмы о самураях-трэш-культах … Я бы больше не чувствовал себя настоящим человеком.

Так существует ли «этот вид хипстеров», как выразился Арсель ?

Поскольку Туччи и Хоу отказались от ярлыка в Context, они предлагают мне проверить байк-хипстеров. Я нахожусь в Желтой Джерси на Стейт-стрит, где я найду яростного критика хипстеров и использующего этот термин, механика Тима Буша. «Я вижу это как детей, которые полностью поглощены своими собственными интересами, не имеют никакого представления о том, что на самом деле происходит в мире и на самом деле не имеют — более широкий взгляд на более серьезные проблемы », — говорит он.

Другой механик, Генри Паркер, студент UW в вышеупомянутых очках в роговой оправе, заявляет о суверенитете. «Я думал, что велосипеды — хороший способ передвигаться по городу, и мне просто показалось, что эти очки выглядят круто», — говорит он. Но позже он добавляет: «Странно, как много общего в этих независимых решениях».

Буш предполагает, что есть хипстеры или, по крайней мере, люди, похожие на миф, в Context, в том самом месте, куда меня направили искать любителей велосипедистов.Опасаясь, что попал в зеркальный дом культуры, я вспоминаю анекдот, повторенный Арселем: «Люди, ненавидящие хипстеров, сами хипстеры».

Что такое «хипстерская культура»?

Термин «хипстер» лучше всего определить как человека, который идет в ногу с модными тенденциями, выходящими за рамки культурных норм. Когда кто-то думает о хипстере, на ум приходит образ человека, живущего по своим собственным правилам, — экзистенциалистов и Тайлера Дёрденов того времени.Сегодня кажется, что хипстером является каждый, кто может себе это позволить. В социальных сетях, таких как Tumblr и Instagram, люди всегда ищут новую функцию, которая выделит их среди остальных.

Благодаря капиталистическому и, в конечном итоге, потребительскому обществу, компании нашли способ монетизировать это увлечение, чтобы отличаться от других, хотя на самом деле это не так. American Apparel, Urban Outfitters, Topshop, Asos и другие буквально финансируются за счет убеждения миллениалов в том, что они должны выделяться.

Ирония «культуры хипстеров» заключается в том, что она должна была быть человеком, который выделялся, но вместо этого все выглядели одинаково. Покупка вещей, которые еще больше усиливают «эстетику грустной девушки», «мягкий гранж» или «ощущения 90-х», в конечном итоге является нарядной одеждой и не отражает истинную идеологию хипстера.

«Хипстер» — это тот, кто от природы выделяется, и то, что считается популярным, естественно, им не нравится. Это не тот, кто старается изо всех сил выделиться, потому что, поступая так, целая группа других последовала и создала свою собственную субкультуру.Как можно называть себя хипстерами, если несколько человек, стоящих рядом, носят одно и то же, говорят об одной и той же музыке или имеют почти одинаковые ленты в Instagram.

Я думаю, что эта проблема гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. Социальные сети сделали так, чтобы люди чувствовали необходимость постоянно хвастаться, тем самым способствуя потреблению в нашем преимущественно капиталистическом обществе. Люди склонны тяготеть к выделяющемуся человеку или пытаться подражать ему. Затем крупные компании нашли способ монетизировать это врожденное желание выделиться, и поэтому у нас есть все, кто покупает проигрыватели, которые почти не используют, но фотографируют их, потому что они «разные».

Я считаю эту тему невероятно интересной, потому что есть люди, которые искренне идут против течения и склонны не делать то, что делают другие. Но если общество стремится сделать этого человека тенденцией, есть ли место, где можно выделиться?