Эмпатию что это: Что такое эмпатия простыми словами

Эмпатия // Дизайн в цифровой среде

Как появился принцип «Да, и…»
В начале ХХ века Виола Сполин, преподавательница актерского мастерства, придумала импровизационные игры. Она использовала их чтобы помочь детям-иммигрантам адаптироваться в американском обществе. Позднее принципы импро-игр стали использоваться в обучении актеров. Сейчас они применяются в различных сферах, начиная от образования детей и заканчивая бизнесом, и очень круто работают. Людям нужно учиться в экстренных ситуациях очень быстро договариваться. Один из принципов импровизации называется «Да, и…» Он не единственный, но основополагающий.

Суть принципа
Нужно принять все, что тебе дает партнер и развить идею. В жизни чаще всего мы не очень хотим это делать, потому что нам интересно то, что мы сами придумали. Мы не привыкли слушать другого человека и доверять ему.

Действие принципа очень ярко заметно в любой импровизационной игре. Как только люди не используют его и начинают блокировать друг друга, история рассыпается. Людям становится очень не комфортно.

Но и в в жизни можно просто последить: принимаете вы и развиваете то, что вам говорят, или блокируете. Последите, как вы говорите «нет», как отрицаете услышанное. Может быть результат не так выражен, как в игре, где все немного утрировано, но суть та же.

Пример использования принципа
Первый участник говорит: «Ты знаешь, я хочу, чтобы на сайте было много полноэкранных картинок и это было похоже на киноленту». Второй вспоминает заданные условия и говорит: «Вообще-то, мы делаем интернет-магазин, в котором продают колбасу, причем тут кинолента?»

То есть люди настолько не уверены в себе, что пытаются гнуть свою линию. На самом деле, он сказал «нет» идее первого участника, заблокировал. Все, обсуждение закончилось. Но он может сказать: «Да, молодец, давай делать». Тут он сказал «да», но не сказал «и». Согласился, но никак не развил. А мог сказать: «Да, давай сделаем так, а еще добавим классное видео, чтобы человек посмотрел и сразу же заказал пару килограммов колбасы!» В этом случае он поддерживает, развивает и, в общем-то, реализует свою идею. Взаимодействие продолжается.

Об эмпатии
Когда говорят, что нужно проявлять эмпатию, то зачастую никто не понимает, что это такое. Я актер, и чтобы встать в позицию персонажа, даже не человека, я должен очень подробно его изучить, прям ощутить его как-то. И это очень длительный процесс, в театре на создание образа уходят месяцы репетиций. И то, ты создаешь не точно то, что написано в книге, а немного свое. Поэтому эмпатия — это сложная вещь, даже для актера.

И в этом смысле принцип «Да, и…» говорит: ребята, невозможно понять мысли человека, невозможно узнать, как он думает и что он скажет. Поэтому единственное, что вам нужно делать, это быть готовым сказать «да», и неважно, что он произнесет. Главное, скажи «да» и попробуй развить. Если в такой сцепке вы существуете вдвоем или втроем, или всей командой, то такие будут результаты!..

Что такое эмпатия, или Счастье

Эмпатия – одно из самых важных понятий психологии и человеческих отношений. Вместе с тем это одно из самых загадочных явлений, про которое существует много мифов и заблуждений. И среди психологов нет единого мнения, что нужно называть эмпатией. Давайте попробуем разобраться в этом вопросе с опорой на современные научные представления.

 

 

Триада

Эмпатия – это системное явление, состоящее из трех элементов:
1. Когнитивная эмпатия (понимание эмоций).
2. Эмоциональная эмпатия (сопереживание).
3. Эмпатическая забота (заинтересованность, беспокойство, ответственность).

Если в поведении человека присутствуют только один или два элемента, то мы имеем дело не с эмпатией в традиционном понимании, а с другими явлениями: симпатией, тревогой, злорадством, признаками социопатии и макиавеллизма.

Разбитое сердце

Для наглядного понимания феномена эмпатии ознакомимся с реальным случаем, приведенным в книге Стивена Кови «Жить, используя семь навыков». История называется «Как впервые разбилось мое сердце».

«Когда мне было 17, я пережил первое жестокое разочарование в любви. Никогда не забуду эту боль. Девушка, с которой я встречался, без всякого предупреждения и без всякого сожаления разорвала наши отношения и сразу же начала встречаться с моим близким другом. В один миг мой мир рухнул. Помню, как на своем джипе Willys 1952 г. я уехал в горы, возвышавшиеся над моим родным городком Редлендс, штат Калифорния, полный решимости никогда не возвращаться в школу, да и вообще к жизни. С приближением вечера голод и боль заставили меня вернуться домой. Я ничего не говорил, но, заглянув в мои глаза, родители, видимо, поняли, что произошло. Есть я не мог, поэтому отправился в свою комнату, бросился на кровать и заплакал. Я рыдал и рыдал. Через некоторое время дверь в мою комнату тихо открылась, и я почувствовал, что у моей кровати стоит отец. Он осторожно откинул покрывало и пристроился рядом. Он обнял меня своими сильными теплыми руками и прижал к себе крепко, как никогда. Он согрел меня – мое тело, сердце и душу.

Продолжая рыдать, я чувствовал его силу и тепло. И тогда отец начал плакать вместе со мной. Я почувствовал, как его грудь содрогается от рыданий. Своим лицом он прижимался к моему, и я чувствовал, как его теплые слезы текут по моей щеке, сливаясь с моими слезами. Он ничего не сказал. Просто плакал. Плакал, потому что мне было больно. Плакал, потому что любил меня и чувствовал мою боль. Через какое-то время мои рыдания стихли, и на смену боли пришло облегчение. Отец поднялся, укрыл меня до самого подбородка и положил мне руку на плечо. Потом он сказал: «Сын, обещаю, солнце взойдет снова. Я люблю тебя». Потом он ушел, так же тихо, как появился. Он был прав. Солнце взошло снова. Я проснулся, надел все лучшее, отполировал свой джип и отправился в школу.

Жизнь продолжалась, в некотором смысле она стала даже более полнокровной, поскольку теперь я знал, что меня любят таким, какой я есть. Мой отец показал мне, что значит настоящее сопереживание. Недавно я тихо опустил крышку гроба моего отца. Перед тем как это сделать, я немного помедлил, погладил его бороду и вспомнил ту ночь».

Понимание

Хотя эмпатия определяется обычно как сопереживание (то есть эмоциональный процесс), когнитивный компонент в ней присутствует и является обязательным. Благодаря когнитивной эмпатии мы понимаем, что человек чувствует, и можем охарактеризовать это какими-то словами, например, «печаль», «горе», «радость», «отвращение».
Когнитивная эмпатия позволяет нам понимать причины и мотивы переживаний, а также способы влияния на эмоциональное состояние человека.
В описанной истории отец прекрасно понимал состояние сына, хотя никаких объяснений ребенок не давал.

Сопереживание
Также в этой истории отец рыдал вместе с сыном. Это проявление эмоционального компонента эмпатии.

Исследования показывают, что у человека во время сопереживания активными становятся те же зоны мозга, которые активны у человека, которому он сопереживает. То есть эмпатия – это сопереживание в прямом смысле слова. Мы можем чувствовать буквально то же, что чувствует другой человек.

Эта способность основана на нашем самосознании, способности понимать и переживать свои чувства. Мы принадлежим к одному виду живых существ, у нас одинаковые нервная система, рецепторы и гормоны. Когда мы видим других людей, то мгновенно соединяем эти данные со своим опытом и можем переживать те же эмоции.

Отцу было легко сопереживать сыну, потому что в его опыте были отношения с женщинами и переживания из-за расставаний. Или даже если такого опыта у него не было, то наверняка был опыт душевной боли по любой другой причине.

У людей с чертами социопатии и макиавеллизма эмоциональный компонент эмпатии развит недостаточно. Неспособность к сопереживанию приводит и к отсутствию эмпатической заботы. При этом когнитивный компонент эмпатии и в целом интеллектуальные способности у них нормальные. Информацию о чужих эмоциях они понимают и используют для достижения своих целей, манипуляции людьми и обмана. Про таких людей говорят, что у них камень в груди. Зоны мозга, отвечающие за переживание эмоций, у них пассивны, когда они наблюдают за другими людьми. Активны лишь речевые центры, то есть они словами рассказывают себе о чужих эмоциях.

Однако способность отключать эмоциональное сопереживание нужна и нормальным людям в личной и профессиональной жизни. Например, хирургу для качественного выполнения своей работы нужно быть хладнокровным и точным. Эмоции здесь мешают.

При этом нужно уметь отключать эмоциональный компонент эмпатии, оставляя включенными когнитивный компонент и заботу. Никому не нравятся абсолютно холодные, отстраненные врачи, которые не обращают никакого внимания на тревоги пациента.

Забота

Третьим элементом эмпатии является эмпатическая забота. Это означает, что мы хотим помочь другому человеку, что мы чувствуем ответственность за его благополучие, что мы беспокоимся о нем.

В истории «Как впервые разбилось мое сердце» отец не только понимал состояние сына и причины этого состояния, не только сопереживал ему. Он еще хотел помочь сыну, хотел облегчить его состояние. Поэтому он пришел к нему в комнату, обнял его, побыл рядом с ним, выразил свое сопереживание, разделил с ним его горе и произнес слова утешения.

Когнитивный и эмоциональный виды эмпатии без заботы могут принимать форму злорадства. Такая ситуация возникает, когда мы наблюдаем страдания неприятного нам человека.

Но и эмпатическая забота без когнитивного и эмоционального видов эмпатии может принимать уродливые формы. Например, излишне беспокойные матери могут сильно тревожиться за благополучие своего ребенка. Но без понимания его состояния и обстоятельств, в которых он находится, никакой пользы от этой тревоги для ребенка нет. Такая обеспокоенность приводит лишь к тому, что ребенок становится тревожным, робким, застенчивым и боязливым.

В своей социально приемлемой форме эмпатическая забота без сопереживания называется симпатией. Многие люди желают всем добра. Но мы не можем глубоко сопереживать несчастье или восторг каждого своего знакомого. В этих ситуациях мы ограничиваемся сочувствием и выражаем его в стандартных фразах: «Примите мои соболезнования», «Могу ли я вам чем-то помочь?», «Это тяжелая утрата», «Это прекрасно!», «Здорово!».

Но и с такой доброй симпатией нужно быть осторожными. Без понимания и сопереживания можно легко навредить. Например, в истории про разбитое сердце любые попытки отца проявить голую симпатию в словах (без понимания и сопереживания) только ухудшили бы состояние сына. Это как сыпать соль на рану: «Сынок, что случилось?», «Тебя бросила девушка?», «Да, это тяжело», «Я свое первое расставание тоже болезненно воспринял», «Но время лечит», «Знаешь, сколько их у тебя еще будет?». Такая симпатия лишь показывает человеку, что он одинок в своем переживании. Это понимание одиночества только усугубляет его состояние.

Кислород

Есть такое образное выражение – «психологический кислород». Так говорят про базовые психологические потребности. В их числе желание быть понятым. Счастье – когда тебя понимают. Именно эмпатия удовлетворяет эту потребность. Чем больше наша способность к эмпатии, тем больше счастья в нашем мире.

Побочным эффектом эмпатии является колоссальный рост возможности влиять на людей. Человек, которого поняли, чувствует себя счастливее и в благодарность за это готов понимать того, кто понял его.

Но часто мы не пытаемся проявлять эмпатию, потому что это требует времени. Мы торопимся. Нам кажется, что понимание, сопереживание и забота – это нерациональный расход времени, которое можно потратить на достижение конкретных результатов, а не на «пустую болтовню».

На самом деле эмпатия ускоряет решение вопросов и многократно увеличивает эффективность. В человеческих отношениях быстро значит медленно, а медленно значит быстро. Тише едешь – дальше будешь.

Например, пациенты менее склонны выполнять рекомендации врачей, полностью лишенных эмпатии, и чаще подают на них в суд за врачебные ошибки. Хотя количество врачебных ошибок у них не больше, чем у других врачей. То есть несколько минут внимания к пациенту избавляют врача от длительных и дорогих судебных разбирательств.

Активно слушать

Эмпатия сильно зависит от направления нашего внимания. Достаточно отвернуться от человека или уткнуться в телефон, чтобы эмпатия стала невозможной.

Когда общаетесь с человеком, практикуйте активное слушание: смотрите на его мимику, жесты, позы, обращайте внимание на интонацию, вдумывайтесь в смысл слов. Чем мы более внимательны к окружающим, тем лучше наша способность их понимать и сопереживать.

Ознакомьтесь с книгой-тренажером Пола Экмана «Узнай лжеца по выражению лица». С ее помощью вы научитесь понимать эмоции людей по мимике.

Активно понимать

Эмпатия начинается с когнитивного компонента, с понимания состояния человека и обстоятельств, связанных с этим состоянием. Поэтому для развития эмпатии нужно развивать свою способность думать, понимать.

На консультациях я часто рекомендую родителям выработать привычку: сначала стремиться понимать своего ребенка и только потом стремиться быть понятым. Обычно родители на это возражают, что ребенок им ничего не рассказывает, поэтому они не могут его понять.

На самом деле понимать человека и слушать слова человека не одно и то же. Понимать человека означает совершать внутреннюю мыслительную работу. Слушать человека означает, что работу должен делать тот, кто говорит.

Более того, для понимания обычно не нужны слова. Через слова можно передать не более 10% информации. Еще 30% информации передается через то, как человек говорит: интонация, громкость, темп. Например, фраза «Я тебя ненавижу» может означать либо «Я тебя ненавижу», либо «Я тебя люблю». Смысл зависит от интонации.

А 60% информации передается вообще без слов: выражением лица, позой, жестами, расстоянием между людьми, прикосновениями.

Также для понимания нужно анализировать обстоятельства жизни человека. В истории «Как впервые разбилось мое сердце» видно, что отец понял переживания сына и причины его переживаний без единого слова. И понять это было на самом деле несложно. Нужно было лишь приложить минимальные внутренние усилия. Необходимо было лишь небольшое желание понять.

Ребенок пришел крайне расстроенный и плачет у себя в комнате. Что могло его так сильно огорчить? Родители знают, что дома ничего трагичного не произошло. Они понимают, что причина такого отчаяния не может быть в школьных проблемах. Не станет семнадцатилетний парень безутешно рыдать из-за двойки по какому-то предмету. Может быть, ему угрожают сверстники? Нет, угрозы сверстников вызвали бы страх, а страх выражается совсем не так, как отчаяние от любовного разочарования.

Таким образом, для точного понимания причин отчаяния ребенка родителям не нужно было, чтобы ребенок им что-то рассказывал. У родителей была вся необходимая информация. Они видели его выражение лица, его поведение, знали обстоятельства и сферы его жизни. Совершив небольшую внутреннюю работу по анализу всех этих данных, они абсолютно точно смогли понять, что случилось.

Обычно, когда люди говорят, что для понимания им не хватает словесных объяснений, это значит, что они не хотят ничего понимать. За когнитивную эмпатию мы сами несем ответственность. Понимать – значит напрягать мозги, пытаться думать. А эта способность находится внутри нас.

Кирилл КАРПЕНКО, педагог-психолог, Красноярск

 

Harvard Business Review Россия

«Развивайте ваши мягкие навыки, — советуют психологи, коучи и HR-эксперты. — Оттачивайте эмоциональный интеллект! Улавливайте настроение других людей, сочувствуйте, будьте человечными и понимающими…» А что происходит потом? Сотни классных специалистов в момент кризиса без колебаний покидают своих эмпатичных и чувствительных шефов, объясняя это примерно так: «Человек он очень хороший, но работать невозможно».

Сейчас, после самоизоляции, такие случаи происходят на каждом шагу. Вот истории, которые я узнала недавно. Руководитель рекламного агентства сам подбирал команду, каждого сотрудника буквально «принимал в семью», вкладывался в их обучение, позволял брать выходные, по-человечески относился в каждой ситуации 一, но в момент кризиса вся команда разбежалась по более надежным, платежеспособным и удобным компаниям. На вопрос, почему они так поступают, сотрудники отвечали, что им хочется понимать, что руководитель знает, как действовать во время кризиса и умеет принимать решения, которые помогут компании пережить тяжелые месяцы.

Второй случай: мягкий и эмпатичный лидер команды разрешил сотруднику поправить свои дела дома, дал длинный отпуск, «прикрыл» его перед начальством 一 а тот не вернулся, потому что его привлекла более амбициозная команда с более жестким руководителем.

Третий случай: глава сети с десятками ресторанов в нескольких регионах мог полностью терять фокус, энергию и испытывать сильное разочарования от нескольких негативных отзывов в соцсетях. Он также признавался, что, когда его сотрудники допускали ошибки или решали перейти к конкурентам, он воспринимал эти истории как личное предательство.

Почему так происходит? В какую ловушку попадают менеджеры, делая ставку на эмпатию? Как на самом деле нужно сопереживать, чтобы оставаться эффективным лидером?

Сразу самое главное: почти всё, что говорят и пишут о важности soft skills и эмоционального интеллекта в управлении, я считаю чистой правдой. Об этом говорит мой личный опыт бизнес-коучинга. Ошибка, вероятно, в том, что зачастую люди сводят эмоциональный интеллект к эмпатии, умению разделять с другими людьми их эмоции. На самом же деле, эмоциональный интеллект  一 гораздо более широкое понятие, а эмпатия 一 это лишь первый шаг к управлению эмоциями. Он очень важен, но если не двигаться дальше, вы не только не почувствуете эффекта, но и рискуете потерять в эффективности. 

Откуда берется дар сочувствия?

Наши эмоции 一 продукт конкретных нейробиологических процессов. Сочувствие чужой боли на нейробиологическом уровне, как пишет американский исследователь Роберт Сапольски, происходит в передней поясной коре головного мозга (ППК). Интересно, что у млекопитающих этот участок мозга отвечает за обработку сигналов от внутренних органов, то есть боль или какой-либо сбой работы. Человеку же доступны более разнообразные ощущения. Наша ППК отвечает за конфликтные чувства, когда ожидание не совпадает с реальностью, причем гораздо более остро ППК реагирует на ситуации, когда реальность нас разочаровывает. Также ППК способна распознавать смысл той или иной пришедшей боли, причем не только физической, но и душевной. Она возбуждается на любой сигнал, в том числе пришедший извне и не относящийся к нашему телу  一 например, когда мы слушаем историю о чужих несчастьях или когда наш коллега сидит с печальным лицом. И чем больше страданий испытывает тот, кому мы сочувствуем, тем активнее возбуждается наша ППК. 

Важно помнить: участки мозга, отвечающие за эмпатию, не разбирают, насколько возникшая боль касается лично нас. «Я принимаю твою боль как свою»  一  слова, имеющие под собой серьезную нейробиологическую основу.

Как мы попадаем в ловушку эмпатии?

Как это часто бывает с любым тонко устроенным инструментом, эмпатию можно использовать как во благо, так и во вред. Если вы видите, как идущий впереди вас человек ударился о стеклянную дверь, вы сможете представить, буквально почувствовать его боль и, мгновенно сделав выводы, не последовать его примеру. Эмпатия очень важна, чтобы понять, что чувствует ваш коллега, когда у него срывается важная сделка: этим вы моментально объясните себе и окружающим, почему сейчас к нему лучше не подходить с ненужными вопросами. Эмпатия, безусловно, поможет руководителю сообразить, что ощутит подчиненный, когда ему объявят, что не его, а другого специалиста назначили начальником отдела.

Но если мы используем эмпатию как флагманскую эмоцию, отдаваясь ей без остатка, происходит следующее: мы постоянно «дергаем» себя за переднюю поясную кору головного мозга, постоянно испытываем боль других, иногда путаемся и не отделяем собственные переживания от внешних переживаний, практически утопаем в боли и сочувствии, забывая о своих целях и задачах. 

Поэтому нельзя сказать, что эмпатия 一 это однозначное благо. Если увлечься, она может нас заставить забыть о конечной цели и затормозит активные действия.

Пять неправильных способов использования эмпатии:

1. Эмпатия как оправдание бездействия. Сочувствие другим – занятие энергозатратное. После него мы чувствуем себя усталыми, измотанными, выложившимися. Велик соблазн решить: ну вот, я сделал свою часть управленческой работы, я разделил с человеком его переживания. Теперь он должен ответить мне энтузиазмом, мотивацией, лояльностью и т.д. К сожалению, это так не работает: ваше сочувствие – только часть дела, за ним должно последовать собственно управленческое решение. Одна только эмпатия в сфере управления равна бездействию.

2. Эмпатия как личный пьедестал. Сочувствие удивительным образом связано с эгоизмом: кажется, что ты в центре мира и к тебе, как мотыльки на свет, слетаются все человеческие печали, боли и страхи. Думая о других, мы буквально зацикливаемся на себе и собственных ощущениях. В этом состоянии очень сложно вообще кому-либо помочь, даже себе.

3. Эмпатия как раздувание переживаний до состояния абсурда. Передняя поясная кора головного мозга активно участвует и в проживании депрессии: если она постоянно раздражается, со временем боль становится неприятным болезненным фоном. Мир вокруг кажется сплошной болью, вас так мало, а раздражителей так много… и вы оказываетесь в группе риска по эмоциональном выгоранию. А забота о себе 一 часть любой эффективной стратегии руководства. 

4. Эмпатия как чувство для избранных. Почти никто из нас не способен испытывать сочувствие в равной степени ко всему живому. Мы выбираем, на кого настраиваться и с кем разделять горе и печаль – и обычно кому-то достается больше эмпатии, а кому-то меньше. Самый осмысленный руководитель не может охватить своей включенностью и искренним сочувствием в равной мере всех сотрудников: он будет выбирать тех, кто ему по какой-то причине ближе. Все остальные рискуют не получить должного внимания, что приводит к отчуждению, конфликтам и потере контакта. 

5. Эмпатия как способ принимать решения. Отдавать судьбоносного клиента слабому менеджеру ради повышения самооценки 一 решение не для бизнеса. Рисковать сроками и качеством ради настроения команды 一 странно. В какой-то момент руководитель должен решать в пользу команды и бизнеса, и это решение в конечном итоге поможет и слабому менеджеру, и тревожному дизайнеру, и всей команде.

В ловушки эмпатии, перечисленные выше, чаще всего попадают руководители небольших компаний  из нескольких десятков человек. Многие знакомые предприниматели, не до конца усвоив, что же такое на самом деле эмоциональный интеллект, и наслушавшись, что эмпатия важна и помогает в бизнесе, начинали заниматься разрешением личных проблем своих сотрудников, взяв на себя роль «понимающего руководителя» и забыв, что потерялась главная цель 一 командная работа и создание добавленной стоимости.

Но задача руководителя 一 вовсе не в том, чтобы стать коллективным психологом. Такая эмпатия вам не заменит реальные менеджерские инструменты и, более того, не замотивирует ваших сотрудников. Более того, очень часто сами предприниматели-представители малого бизнеса с ростом и развитием забывают, что их компания не равна их «я», это структура гораздо больше и объемней, и как раз чем больше становится компания, тем больше нужно именно ассертивности, обратной связи и умения принимать решения.

Золотая середина эмпатии

Значит ли все это, что эмпатия только мешает? Конечно, нет. Просто любую полезную идею можно при желании довести до абсурда, причем дважды: в сторону ее беспрекословного принятия или ее отрицания. Эмоциональный интеллект 一 это прежде всего контролируемый навык. Если мы в порыве сострадания отдаем последние деньги нищему или в отчаянии бьем кулаками по столу, это примеры плохо развитого эмоционального интеллекта.

Российский бизнес часто мечется между этими крайностями. Как правило, руководители компаний малого бизнеса берут лишнюю и вредную на себя работу коллективного психолога, сваливаются в разрешение личностных конфликтов, теряют спокойствие и сон. Этому еще способствует культура «русской кухни», когда ты можешь поделиться личным и ждешь сочувственной обратной связи от коллег и даже от руководителей. Крупный же бизнес тяготеет как раз к полной эмоциональной закрытости и жесткости руководителей, которые держат в страхе подчиненных: негативные эмоции им помогают донести смысл до подчиненных.

Подобные перекосы в обе стороны 一 свидетельство того, что существует разрыв в компетенциях между руководителем и теми, к кому он чаще всего обращается. И этот разрыв обычно заполняется дополнительными эмоциями, признанными донести смысл до сотрудников. Поэтому сильные эмоции 一 это еще и сигнал о том, что сотрудники и сам руководитель нуждаются в дополнительной работе над своей коммуникацией.

Как показывает практика, самые спокойные, конструктивные и гармоничные отношения без сильных перекосов в любую сторону чаще всего встречаются в компаниях, где руководитель смог выстроить хороший «костяк» из нескольких заместителей, которые понимают основную линию и умеют дальше адекватно передать посыл по своим сотрудникам. Второе наблюдение: как правило, меньше всего проблем с правильным пониманием и использованием эмоционального интеллекта я вижу среди компаний из сервисной сферы. Возможно, постоянная работа с клиентами, обратная связь и понимание своей роли в формировании пользы для клиента 一антидот от пребывания в пограничных состояниях.

Правильное управление компанией 一 это и забота о здоровье сотрудников, и их психологическая поддержка (и с этим как раз вполне можно справиться благодаря эмпатии), но одновременно это еще и четкое выставление задач и обратная связь. И тут не обойтись без развитого эмоционального интеллекта, суть которого в том, что именно вы управляете своими эмоциями, а не они 一 вами.

Об авторе. Виктория Шиманская 一 доктор психологии, основатель образовательной платформы SKILLFOLIO.

Эмпатия и её развитие у детей

Эмпатия – это способность сопереживать другому человеку. Эмпатия не присуща человеку от рождения, а развивается в процессе жизни при взаимодействии ребенка с другими людьми. Маленький ребенок совершенно не способен к сочувствию по отношению к другому человеку. Именно поэтому он может кричать, когда у мамы болит голова, не задумывается о чувствах другого ребенка, когда отбирает у него лопатку и т.д. Ребенок раннего возраста (до 3 лет) практически не способен проявлять эмпатию по отношению к другим людям. Но постепенно в дошкольном возрасте мы можем наблюдать первые проявления сопереживания по отношению к другим людям.
Можно выделить три условия, которые являются необходимыми для развития у ребенка способности к сопереживанию:

— Получение собственного положительного опыта;

— Осознание собственных эмоций и чувств;

— Осознание того, что предположительно чувствует другой человек. Эти условия одновременно являются и этапами развития эмпатии.

Самое первое условие – получение собственного положительного опыта – это основа для развития эмпатии. Ребенок обучается, глядя на других людей, наблюдая за их взаимодействием. И огромное значение играет то, как родители относятся к ребенку. А всегда ли сами родители с эмпатией относятся к ребенку? Всегда ли сопереживают ему? Например, малыш упал и бежит к родителю. В чем он нуждается в этот момент больше всего? Конечно, в сопереживании. То есть, важно, чтобы родитель проявил эмпатию. И хорошо, если родитель обнимет, скажет понимающе: «Да, я вижу, что тебе очень больно. Падать обычно больно». В этом случае ребенок получает опыт сопереживания. Зачем этот опыт нужен ребенку? Это начало развития эмпатии у ребенка. Ребенок, который имеет положительный опыт, будет этот опыт воплощать в собственной жизни.

Итак, основа формирования эмпатии – это проявление эмпатии по отношению к ребенку.

Следующий этап развития эмпатии у ребенка – это осознание ребенком собственных эмоций и чувств. Тот, кто может понимать, что с ним происходит, будет лучше впоследствии понимать чувства другого человека. Конечно, каждый ребенок испытывает, например, ощущение боли при ожоге или расстраивается, когда мама уходит из дома. Но маленький ребенок не может еще осознать собственных чувств и выразить их. Поэтому важно, чтобы родители помогали ребенку осознавать и выражать собственные переживания. Например, мама должна уйти и оставляет двух-трехлетнего ребенка с бабушкой. Ребенок плачет и не отпускает маму. Если мама говорит: «Тебе грустно, что я ухожу. Знаешь, мне тоже грустно уходить. Но я должна сейчас пойти на работу (к врачу, на почту). Это очень важно. Я вернусь после обеда, и мы вместе погуляем», то она говорит о чувствах ребенка, принимает их и помогает ему их осознать.

Через некоторое время ребенок сам начнет говорить о том, что чувствует.
И заключительный этап развития эмпатии — осознание того, что предположительно чувствует другой человек. Это уже переход собственно к сопереживанию. Но сопереживание другому человеку невозможно без осознания того, что чувствует другой человек. На этом этапе родителям важно беседовать с детьми, важно обсуждать различные ситуации, которые возникают в жизни. Для практики подходят реальные жизненные ситуации, которые произошли с вами или с другими людьми, ситуации, взятые из художественных произведений, фильмов или мультфильмов.

Вот, к примеру, Вы видите, как другой ребенок упал с горки. Он плачет. Если Ваш ребенок обратил на это внимание, вы можете просто прокомментировать ситуацию: «мальчик упал, ему больно». Даже двух-трехлетний малыш на основе таких высказываний родителей и собственных наблюдений начинает делать выводы: мальчик упал, он плачет потому, что ему больно. Но одних наблюдений (падение и плач) ребенку недостаточно, чтобы сделать вывод о состоянии и чувствах другого ребенка. В этом ему нужна помощь взрослого. Можно аккуратно наводить ребенка на мысль о возможной помощи другому. Например: «Девочка плачет. У нее отобрали игрушку. Она очень расстроена. Может быть, предложить ей поиграть с нами в мяч. Как ты думаешь?». Родитель четко обозначает факты, которые наблюдает и он, и ребенок и делает предположения о состоянии другого. Кроме того, родители предлагает ребенку каким-то образом, в меру своих сил и возможностей, помочь девочке. То есть, родитель показывает, как можно поступить в данной ситуации. Ребенок может откликнуться на ваше предложение и предложить девочке совместную игру, а может не захотеть этого сделать. Не стоит настаивать на том, чтобы ребенок делал то, к чему не готов.

Нельзя сопереживать по команде, нельзя проявлять эмпатию под давлением взрослого.

Насколько наша склонность к эмпатии обусловлена генетически?

• Алекс Террьен
• Корреспондент BBC News по вопросам здоровья

12 марта 2018

Автор фото, Getty Images

Эмпатия помогает нам сближаться с людьми и влияет на то, как мы ведем себя в различных ситуациях — от рабочего места до вечеринки.

Теперь ученые утверждают, что этой способности мы не просто учимся благодаря воспитанию и жизненному опыту, но также частично ее наследуем.

В ходе исследования с участием 46 тыс. человек впервые были обнаружены свидетельства того, что в нашей способности к сопереживанию важную роль играют гены.

Также исследователи обнаружили, что женщины, как правило, более склонны к эмпатии, чем мужчины.

«Важный шаг»

Эмпатия играет важную роль в наших отношениях.

Она помогает нам распознавать чужие эмоции и реагировать должным образом — например, когда кто-то расстроен и хочет, чтобы его утешили.

Обычно считалось, что эту способность мы развиваем с детства, получая соответствующий жизненный опыт.

Но в новой статье, опубликованной в журнале Translational Psychiatry, ученые пытались выяснить, не влияют ли на нашу способность к эмпатии также и гены.

Участники исследования получали «коэффициент эмпатии», который определялся с помощью опроса, и сдавали образцы слюны для ДНК-теста.

Ученые искали различия в их генах, которые могли бы объяснить, почему некоторые из нас склонны к эмпатии больше других.

Они обнаружили, что по крайней мере на 10% способность к эмпатии у человека обусловлена ​​генетически.

Варун Уорриер из Кембриджского университета, возглавлявший исследование, заявил: «Это важный шаг к пониманию роли, которую в эмпатии играет генетика. Но поскольку лишь десятая часть способности к эмпатии зависит от генов, важно также учитывать негенетические факторы».

Автор фото, Getty Images

Підпис до фото,

Впервые ученые связали способность к эмпатии с генетикой

Исследование также выявило различия в способности к эмпатии в зависимости от пола.

Из максимального коэффициента эмпатии — 80 — женщины в среднем набирали 50, а мужчины — 41.

Но исследователи заявили, что не могут найти этим различиям никаких генетических подтверждений.

Ученые также обнаружили, что генетические различия, связанные с более низкой способностью к эмпатии, также были связаны с более высоким риском аутизма.

Однако они признают, что их исследование имело существенные ограничения.

Коэффициент эмпатии определяли с помощью опроса самих пациентов, что могло существенно повлиять на результаты.

И хотя ученые нашли генетические различия между людьми, которые были более и менее склонны к эмпатии, они не могли найти специфические «эмпатические гены», которые могли бы за это отвечать.

Они добавили, что к будущим исследованиям, направленным на поиск генов, которые влияют на эмпатию, стоит привлекать как можно больше людей.

Джил Маквин, профессор статистической генетики в Оксфордском университете, рассказал ВВС, в ходе исследования пришли к выводу, что роль генов в склонности к эмпатии является «незначительной» по сравнению с факторами окружающей среды.

Доктор Эдвард Баркер, преподаватель факультета психологии Королевского колледжа Лондона, отметил, что это исследование имело некоторые «очень интересные» результаты и стало «первым шагом» в изучении связи между нашими генами и эмпатией.

«Но, как утверждают авторы, это первый анализ такого рода, требу.щий дальнейшего исследования», — добавил он.

Эмпатия и марксизм | Colta.ru

COLTA.RU публикует текст лекции Алексея Цветкова, прочитанной на благотворительном фестивале House of Hearts 3 сентября 2017 года.

Я хотел бы начать вот с какого необходимого уточнения. Под эмпатией я буду сегодня иметь в виду не только саму эмоцию сопереживания, но и следующие из нее эмпатические модели поведения, чаще всего маркированные в нашем языке словами «взаимопомощь» и «солидарность». Эмпатия сама по себе — это всего лишь эмоция, из которой может и не следовать никакого поведения. И наша цивилизация предполагает специальные места, в которых, если все происходит правильно, вы испытываете сильный эмпатический эффект, ничего при этом не предпринимая и оставаясь пассивным наблюдателем в темном зале в течение примерно двух часов. Эти тренажеры эмпатии называются кинотеатрами и провоцируют вас сопереживать кому-то из героев, призраков, движущихся на экране, или, в более сложном случае, разделять эмоции кого-то из предполагаемых авторов фильма, если вы ассоциируете себя не с героем, а с режиссером или сценаристом. Это важный для нашего общества адаптационный навык «сочувствовать кому-то, оставаясь пассивным потребителем шоу». Но здесь и сегодня я буду понимать эмпатию, только включая вызванное ей поведение.

Зачем нам эмпатия?

Все мы, современные люди, конечно, слышали о зеркальных нейронах. У всех нас есть зеркальные нейроны, позволяющие нам переживать чужую эмоцию как свою — ну или почти как свою. Это «почти» важно, потому что сохраняет нашу идентичность и адекватность. Зеркальные нейроны открыты примерно двадцать лет назад, и о них сейчас много пишут — например, Эрик Кандель, один из самых влиятельных специалистов по нейронным связям. То есть наша эмпатия рациональна, мы знаем ее механизм. И, поскольку мы знаем ее механизм, мы можем попытаться выяснить: зачем она нам? Выяснение подобных вопросов не может обойтись без сравнения людей с высшими млекопитающими, мозг которых устроен сходным образом.

В живой природе эмпатия есть важнейшее условие успеха популяции, потому что она поддерживает необходимый уровень связей внутри нее. Это очень важный момент. В эволюционной теории единицей изменений, действующим лицом развития, агентом генезиса является не отдельная особь и не вид в целом, но популяция — совместно живущая группа с общим доступом к пище и некоторой иерархией, внутри которой необходим определенный уровень эмпатии.

То, что происходит с отдельным организмом, не так уж важно для эволюции, пока это массово не наследуется, а то, что происходит с видом в целом, тем более неважно, потому что вид состоит из автономных популяций, не связанных между собой. То есть, осторожно и неточно примеряя эту аналогию к миру людей, перенося ее совсем буквально, мы могли бы сказать, что популяция — это группа с общей экономикой. Но если переносить ее чуть более отвлеченно и широко, то популяция — это группа с общей идентичностью, символической экономикой.

Почему «своим» мы сочувствуем больше?

И вот здесь сразу возникает вопрос о границах популяции, то есть о различении «свой/чужой». Большинство из нас в ситуации выбора, когда нельзя помочь всем, помогает, скорее, «своему», типологически близкому, тому, кого мы опознаем как члена нашей символической популяции, большой воображаемой «семьи». Этот вопрос об адресате эмпатии всегда возникает в случае с жертвами теракта и реакцией на него в интернете. Большинство людей в сети (по крайней мере, в нашей с вами стране) проявляют гораздо большую солидарность с жертвами теракта в Париже или Барселоне, нежели с жертвами аналогичного теракта в Ираке или в Сирии. Это видно просто по флагам на аватарках. Откуда такая адресность и избирательность?

Попробую предположить, что это происходит потому, что большинство реагирующих скорее хотели бы быть похожими на француза или испанца и жить рядом с ним, чем на иракца или сирийца и оказаться его соседями. Это объясняется хотя бы тем, что во Франции или Испании несоизмеримо более высокий уровень жизни, безопасности, возможностей самореализации, гарантий прав и потому большинство людей сделали бы быстрый и однозначный выбор места жительства, если бы он был им предложен, — они хотели бы жить, скорее, как испанец или француз.

Так мы назначаем этих людей частью нашей символической, желательной для нас популяции и переживаем за них сильнее. Так наша эмпатия, гарантированная нам зеркальными нейронами, приобретает конкретную социальную форму и подчиняется нашему политическому выбору. Конечно, совсем другой случай, когда теракт происходит в твоей собственной стране, и тут нужно говорить о национальной идентичности как способе аккумулировать эмпатию, но это далеко уведет нас в сторону от темы лекции.

То, что я говорю, подтверждает и простейший эксперимент с маленькой девочкой в кафе, который наверняка многие из вас видели в интернете. Один и тот же ребенок лет шести в одном и том же кафе современного торгового центра подсаживается к взрослым и ведет себя как потерявшийся и голодный. Но в первом случае он одет как ребенок из семьи среднего класса, а во втором — как нищий, в случайную, заношенную и не очень чистую одежду. И реакция на этого ребенка абсолютно разная. Ребенку из среднего класса помогают во много раз охотнее, потому что с ним чувствуют гораздо большую солидарность. То есть нищему ребенку помогают тоже, но уровень эмпатии несопоставим: с ним держат дистанцию, его пытаются сдать официантке, чтобы он не мешал, с ним неохотно идут на контакт и т.п.

Конечно, каждый из нас подумал сейчас: я совсем не такой, я ко всем отношусь одинаково. Я не буду разубеждать вас и навязывать вам ухудшенную версию самих себя, но даже если вы — действительно исключение, практика подтверждает, что большинство людей ведут себя именно так, как я только что описал. Наша эмпатия избирательна и связана с нашим цивилизационным выбором и классовым положением.

Нет ничего проще, чем моралистически осудить людей за это, вздохнуть и пожелать всем быть лучше, но давайте вместо этого зададимся вопросом: почему все это так?

Вспомним максимальную этическую заповедь из Библии: возлюби ближнего как самого себя. Но конкретная социальная история всегда будет ставить перед нами вопрос: кто такой ближний? Это представитель одной с тобой нации? Класса? Гендера? Возраста? Стиля жизни? Вероисповедания? Ведь если сказано слово «ближний», то подразумевается и «дальний», не столь ближний, иначе можно было бы заменить «ближнего» на «каждого». Кому мы окажем помощь первому, если придется выбирать?

И отсюда следует более общий вопрос: что мешает нам всех представителей человеческого вида воспринимать как ближних, своих, одинаково достойных нашей эмпатии? Что это за препятствие? Что мешает нам мысленно распространить границы нашей символической популяции до размеров всего нашего вида?

Но, прежде чем мы сформулируем, как отвечает на этот вопрос марксизм, давайте ненадолго вернемся к нашим отличиям от животных и сходствам с ними.

Почему эмпатия объединяет людей и животных?

Что радикально отличает человеческий вид от всех остальных живых существ? На мой взгляд, таких принципиальных отличий два. Первое — это способность совместно действовать ради оговоренной общей цели. Это качественно отличает нас от пчел и муравьев: они ни о чем не договариваются, не ставят никаких целей, а действуют по инстинктивной программе. Мы же действуем вариативно и на договорной основе.

И второе наше отличие, которое прямо следует из первого, — способность пользоваться языком, то есть постоянно производить новые смыслы, необходимые нам для общей деятельности. Язык — это способ производства необходимых смыслов. Мы не просто пользуемся им, но постоянно достраиваем.

Думаю, понятно, что высокий уровень эмпатии — это важнейшее условие договорного сотрудничества. Очень сложно договариваться о чем-то и идти к общей цели, если ты не сопереживаешь этим людям, хотя именно на таком сюжете построены многие ковбойские вестерны.

И важный дополнительный момент. Эмпатия является важнейшим условием обучения, которое происходит через подражание, мимесис. Очень сложно научиться чему-нибудь у того, к кому ты равнодушен, с кем ты не хочешь иметь взаимные переживания. Верно и обратное: не менее сложно научить чему-нибудь того, кому ты не сопереживаешь. Обучение стало для нас важнейшим способом адаптации к социальной среде, то есть чем более сложно организовано наше общество (а его степень сложности растет), тем важнее в нем образование и тем выше должна быть там эмпатия.

И вот тут можно скептически спросить: а как же Дарвин? Борьба между видами? Борьба внутри видов? А как же: выживает сильнейший, в этом мудрость природы? А как же: мы все проходим тест на качество и только потом получаем право оставить потомство и т.п.?

На эту тему я сразу вспоминаю замечание Маркса, который очень уважал Дарвина и считал его важнейшим ученым эпохи, но все же полушутя заметил, что дарвиновское описание жесткой конкуренции в природе, во-первых, напоминает тот викторианский капитализм, который окружал Дарвина и который многие из нас представляют себе сейчас по книгам Диккенса, и только во-вторых имеет отношение к живой природе и ее законам. То есть Маркс напомнил о социоморфности знания, о том, что, понимая живую или даже неживую природу, мы всегда исходим из имеющегося у нас опыта, прежде всего, из опыта социального. Так, в одном древнекитайском трактате о животных сказано, что они созданы в трех видах: домашние, дикие и принадлежащие императору.

И в этом смысле стоит вспомнить другого левого мыслителя, но не совсем марксиста, анархо-коммуниста и нашего соотечественника князя Кропоткина, который в своих известных книгах «Этика» и «Взаимопомощь как фактор эволюции» сильно корректировал Дарвина, доказывая на множестве примеров, что взаимопомощь в природе, внутри видов и даже между видами, известная нам как «симбиоз», не менее важна, чем конкуренция. Кропоткина потом за это много критиковали, говорили, что он излишне моралистичен, идеализирует природу, многие приведенные им факты из жизни высших обезьян не подтвердились.

Но вот относительно недавно, двадцать лет назад, вышла книга известного британского биолога Мэтта Ридли «Происхождение альтруизма и добродетели», которая на основе новых данных доказывает, что инстинкты солидарности в природе не менее сильны, чем инстинкты конкуренции, и подтверждает эту кропоткинскую линию, прямо ссылаясь на нее. Во многих странах эта книга стала нон-фикшен-бестселлером, и уже дважды ее переиздали по-русски, что сигнализирует о высоком спросе на такое понимание природы.

С того момента, как возникла особая человеческая цивилизация, люди перестали конкурировать с другими видами за выживание и среду обитания. Таким образом, внешняя причина для эмпатических связей ослабла. Но человеческая цивилизация складывалась как классовая, и биологическую конкуренцию с другими видами сменила социальная конкуренция внутри человеческого общества. Так эволюция приобрела совершенно новый формат. Теперь эмпатия консолидировала группы, уравновешивала именно внутреннюю, а не внешнюю (межвидовую) конкуренцию, скрепляла «популяцию своих».

При чем тут левые?

Так как мы говорим сегодня не только об эмпатии, но и о марксизме, нам пора ответить на самый общий вопрос: а кто такие вообще левые? Левые, для которых марксизм в разных его версиях является базовым мировоззрением, — кто они в самом общем смысле?

Когда-то я дал такое крайне расплывчатое определение: левые — это те, кто выступает за рост доступа для всех ко всему, созданному всеми. Дальше это общее определение уже можно уточнять, описывая разные версии левой мысли.

Давайте вспомним Че Гевару и как он стал революционером. Мы представляем себе это по фильму «Дневник мотоциклиста» и по одноименной книге, которую мы издавали когда-то по-русски вместе с Ильей Кормильцевым. Гевара решил стать врачом, что уже говорит о высоком эмпатическом уровне. После института он добровольно отправился работать в лепрозорий для обреченных, потом познакомился с невыносимой жизнью рабочих на горных рудниках и решил стать марксистским партизаном, не возвращаться домой, лечить не людей, а общество, изменить жизнь угнетенных и дать людям доступ к тому, что у него самого было всегда, потому что сам Че происходил из вполне успешной аргентинской буржуазии. Его отец был прекрасным, гуманистичным и прогрессивным человеком, но все же он был плантатором. Че не понимал, почему ему повезло больше, чем детям рабочих с рудников.

Этот пример показывает, что наше представление о справедливости обычно возникает из сравнения себя с другими людьми. Когда мы чувствуем несправедливость, мы констатируем дефицит чьей-то эмпатии, ее нехватку. А когда мы хотим осуществить справедливость, мы пытаемся восполнить эту нехватку, стать агентом эмпатии, ее действующим лицом.

Конечно, философы всегда пытались концептуализировать понятие справедливости, дать ее отвлеченное определение. Дизраэли говорил, что справедливость — это истина в действии. Маркс считал, что справедливость наступит, когда наконец будет решена проблема частного присвоения результатов нашего общего труда. Но все это холодные формулы, которые можно сделать волнующими и мобилизующими нас только с помощью эмпатического эффекта, через сравнение с судьбами и положением других.

Так вот, для левых принципиально важна именно наша видовая общность, которая может однажды стать общностью политической.

Маркс считал, что впервые наша видовая общность конкретно, как отношение, проявляется в виде мирового рынка, в который мы так или иначе включены. Но это создает главнейшую предпосылку для перехода к новой, по-настоящему эмпатической, цивилизации.

С точки зрения левых, это должна быть бесклассовая — или постклассовая, как иногда говорят, — цивилизация. В этой цивилизации солидарность сменит классовую конкуренцию, и люди будут рассуждать как Че Гевара, который говорил: «Свой для меня — это тот, кто чужие слезы воспринимает как свои собственные». Тогда уровень нашей эмпатии сможет распространиться на всех; именно это Маркс и называл переходом от предыстории человечества к его истории.

Почему капитализм мешает эмпатии?

Итак, в марксизме эмпатия — это не то, чему неплохо бы быть как некоей дополнительной опции, но условие выполнения нашей видовой задачи. Политическим выражением этой задачи является смена конкуренции солидарностью. Но на пути выполнения этой задачи стоит проблема, препятствие — это классовая капиталистическая цивилизация. В марксизме она описывается как система, тормозящая, блокирующая, дозирующая нашу эмпатию.

Элементарный пример. Если волонтер едет тушить лесные пожары или заниматься иной очевидно полезной деятельностью, ему приходится думать не только о том, как и когда он эти пожары потушит, но параллельно и о бюджете своей семьи, который не должен пострадать из-за его благородного порыва, о своем доходе и своей работе, которые должны сохраниться, даже если их общественная польза не столь очевидна. Или совсем просто: если каждый из нас в эмпатическом порыве раздаст нуждающимся все, что у него есть, у него ничего не останется, раздавать будет нечего и он сам станет нуждающимся. Нашей эмпатией управляют классовые отношения.

В марксизме называются два основных ограничителя нашей эмпатии. Во-первых, это сам феномен частной собственности, которая задает границу возможностей эмпатического поведения; во-вторых, частная собственность делает людей экономическими конкурентами на рынке. Мы все время конкурируем за прибыль, за место, за привилегию, выраженную обычно в деньгах, и наша взаимная эмпатия постоянно подавляется страхом проиграть в конкурентной гонке, которая неизбежна в классовом обществе. То есть внутри капитализма мы живем, скорее, по Дарвину, чем по Кропоткину. Хотя и у самого Дарвина немало мест, посвященных взаимопомощи, просто на них в капиталистическом обществе мало кто обращает внимание.

Это противоречие между эмпатическим поведением и режимом капитализма отчасти осознается на самом массовом уровне и проявляется в нашей повседневной речи. Так, менеджер редко говорит подчиненному, предлагая ему сделать какую-то работу: «отрабатывай свои деньги» или «тебя наняли для этого» — это звучит как вульгарная, грубая и крайняя форма стимуляции. Гораздо чаще менеджер говорит: «здесь нужна твоя помощь», «мы должны сотрудничать в этом вопросе», «тебе пора проявить свои способности к командной работе». Этот речевой этикет более или менее одинаков и для банка, и для завода, и для кафе, и в нем отношения, в основе которых лежат наемный труд и продажа рабочих часов, вежливо маскируются, выдаются за эмпатические, основанные на желании помочь кому-то в важном деле. В этой речевой игре эмпатия выступает как нечто желательное, а наемный труд — как нечто не вполне пристойное и неназываемое.

О несовместимости подлинно гуманистической цивилизации и самой структуры капитализма много писал марксистский психоаналитик Эрих Фромм. Для Фромма было очень важно, как именно капитализм создает стену между сущностью человека и его конкретным существованием. Почти все его книги — об этом, включая самую простую и вводную — «Искусство любить», но самые отчетливые по нашей сегодняшней теме — это «Революционный характер» и «Концепция человека у Маркса».

Недавно о том же самом остроумно высказался британский литературовед Терри Иглтон. В своем предисловии к Евангелию (интересно, что британское высоколобое издательство Verso переиздало Новый Завет с предисловием марксистского интеллектуала, не правда ли?) Иглтон написал: главная проблема современных христиан — как совместить фигуру радикального пророка, отрицавшего материальные блага и заботу о своей безопасности, с наличием двух детей, машины и ипотечного кредита?

Эта фраза прямо отсылает нас к такому явлению, как теология освобождения. Это марксистский вариант католицизма, социалистическое христианство, которое достигло максимального влияния примерно полвека назад в Латинской Америке. Основная идея этой версии христианства — в том, что капитализм является главным препятствием для осуществления Нагорной проповеди Христа. Евангельская притча о виноградаре могла пониматься теологами освобождения буквально, а не аллегорически и доказывала, что Бог был сторонником коммунистической уравниловки в вопросах оплаты труда вне зависимости от вашей эффективности как наемного работника. Буквализация этой аллегории превращала христианскую этику в социалистическую программу с коммунистическим горизонтом.

Тут я приведу момент из «Детства» Льва Толстого, которое мы все проходили в школе. Толстой вспоминает, как няня впервые рассказала ему о муках Иисуса и с ним случилась настоящая истерика, его не могли успокоить, он чувствовал, как в руки Спасителя входят гвозди, и это переполняло душу ребенка отчаянием и болью. В Средние века у некоторых в таком состоянии появлялись стигматы. А Толстой так и не простил этой казни государствам, причем всем государствам сразу, это сделало его противником любой репрессивности и любого насилия и привело к идеям ненасильственного христианского социализма и анархо-пацифизма. Особенно если говорить о позднем Толстом, уже скорее философе, чем писателе, который утверждал, что согласен с революционерами во всем, кроме одного пункта — необходимости насилия как средства достижения социалистической цивилизации. Ни одну лекцию не испортишь Львом Толстым, но вернемся к нашей основной теме.

Что делать?

Что со всем этим можно сделать? В мягких, умеренных и «розовых» версиях марксизма предлагается постепенная амортизация, смягчение, перераспределение — от все более прогрессивной шкалы налогов и максимального расширения «паблик спейс», общего полезного пространства в городах, до введения безусловного базового дохода, о котором столько говорят в последнее время в Европе.

Но вообще — насколько утопичен марксизм? Или зададим вопрос иначе: от чего зависит сама возможность новой, эмпатической, постклассовой и посткапиталистической цивилизации? Можем ли мы создать ее прямо сейчас?

Нет, прямо сейчас создать ее не предлагают даже самые радикальные левые. Важнейшим условием возникновения такой цивилизации в марксизме называется уровень развития производственных отношений. То есть нужны технологические, как это ни странно прозвучит для кого-то, условия для повышения нашего уровня эмпатии друг к другу.

Это, во-первых, прямо связано с темой антикопирайта и свободного скачивания. В условиях информационной экономики мы впервые можем делиться продуктом, не теряя того, чем мы делимся, и это ставит товарность этого продукта под сомнение. Частная собственность на информацию становится очевидно абсурдной и реакционной.

Во-вторых, прогнозируется радикальное удешевление очень многих товаров в смысле сокращения издержек на их производство в высокотехнологичном обществе.

И, в-третьих, самое важное — нас ждет тотальная автоматизация труда, которая разгрузит человека. Предполагается, что чем больше свободного времени у человека в высокотехнологичном мире, тем более он эмпатичен. Первые подтверждения этого можно увидеть в крайне двусмысленном феномене этичного потребления. В этичном кафе вы платите за чашку кофе дороже, чем в соседнем, но зато вы знаете, что крестьяне на кофейных плантациях получили достойную плату, их меньше эксплуатировали. Это этичный кофе.

Этика (пока что) включена в стоимость. Сейчас это часть стиля жизни просвещенного европейского среднего класса. Именно такие противоречивые явления, наглядные парадоксы, позволяют называть нынешний капитализм «поздним», или «финальным».

Чтобы стало яснее, о чем я вообще тут говорю, давайте прибегнем к предельной, утрированной тестовой ситуации. Представим себе, что мы с вами создали лекарство от неизлечимой болезни, например, от СПИДа, вложив в эту работу множество труда, времени и денег самых разных людей. Мы взяли большие кредиты, рассчитывая на успешный результат и надеясь на нем заработать. И вот тут вдруг возникает некая внешняя сила, некий бог из машины, и ставит перед нами очень неприятный выбор: либо вы получаете запланированные деньги, но лекарство будет уничтожено, его рецепт будет засекречен, оно не появится никогда — либо лекарство будет раздаваться всем желающим бесплатно, вы останетесь в минусе и огромных долгах и скорее всего будете обречены на нищету. Третьего варианта нет. Как вы поступите?

Зачем я предложил такую нереалистичную задачу? Чтобы утрировать некоторые вещи. Какую проблему ставит перед нами этот тест? Нам предлагается решить: то, что мы сделали, затратив столько усилий, — это в первую очередь лекарство и только во вторую — товар? Или это в первую очередь товар и только во вторую — лекарство?

Если мы выбираем прибыль вместо разорения, но уничтожаем нашу работу, значит, это был, прежде всего, товар и он навсегда продан нами неназванной внешней силе, а это и есть «товарный фетишизм», о котором писал Маркс: он блокирует нашу эмпатию, делает человека отчужденным, инструментальным. Такой человек видит в других людях только средства, а не цели, и потому такой человек никогда не может быть по-настоящему счастлив.

Конечно, из этого неприятного теста хочется выкрутиться, придумать третий вариант, например, через идею постоплаты. Пусть лекарство распространяется бесплатно, мы не пойдем на контракт с внешней силой, но, если кто-то захочет, он может потом заплатить нам любую сумму в благодарность. Возможно, именно так мы что-то заработаем, может быть, даже не меньше, чем планировали. Постоплата основана на возвратной эмпатии, товарность в ней не исчезает, но становится вторичной, это компромиссный и не вполне капиталистический способ расчета. Но мы с вами понимаем, что рыночная экономика не может быть построена на постоплате, потому что ей нужны гарантии прибыли. То есть, если оплата товара или услуги зависит от эмпатии и не гарантируется, это разрушительно для рыночной системы.

А как же присущий всем нам конкурентный дух?

Самое частое возражение, которое я слышу, — людям свойственно конкурировать, людям нравится конкурировать, люди всегда будут конкурировать, такова их природа, и никакой марксизм ее не переделает, раз уж ее не переделало христианство за две тысячи лет. Это звучит убедительно. Но марксисты и не предлагают переделывать людей и лишать их склонности к конкуренции, которая действительно укоренена в нас не меньше, чем способность к эмпатии.

Дело в том, что сам марксистский проект, бесклассовый горизонт, коммунистическую модель можно определить как общество альтруистической конкуренции, где каждый хочет обойти других в своей полезности для этих других, где люди соревнуются в своем альтруизме, в том, кто из них больше сделал для общества, и в этом смысле они остаются амбициозными и конкурентными. Такая конкуренция никак не связана с потреблением, с доступом к ресурсам роста, и потому эта конкуренция имела бы совершенно другую драматургию. Прообразом такой конкуренции может оказаться нынешнее собирание лайков, нематериальных поощрений. В таком обществе рост эмпатии подчинял бы конкуренцию и стимулировал ее, а не наоборот, как при капитализме, где эмпатия подчинена конкуренции и зависима от нее.

Левые, правые, либералы

Еще раз суммируем. В марксизме рост уровня эмпатии в обществе — это не просто хорошо (с этим и без марксизма никто не спорит), но правильно, потому что это — условие выполнения людьми их общеисторической видовой задачи. Уровень солидарности — это показатель развития, а не просто некое внеисторическое благо, данное свыше, пожелание к людям или вечная ценность неподвижной этики.

Главные вопросы марксистской философии можно сформулировать так: что препятствует расширению границ нашей эмпатии и как это препятствие может быть устранено? Ответ на первый вопрос — препятствуют частная собственность и рыночная конкуренция. Ответ на второй вопрос — может быть устранено через развитие технологий и политические изменения, от реформистских до революционных.

Наконец, в завершение: в чем состоит главное отличие левых от всех остальных? Левые уверены, что мы можем существовать как единый и неразделенный вид, гомо сапиенс, с преобладающими горизонтальными солидарными связями внутри него. Они считают, что именно к этому все движется и поэтому границы нашей эмпатии расширяются.

Либералы же видят смысл истории, прежде всего, в росте свободы личности, степень этой свободы растет, уровень мышления личности и ответственности — тоже, и это главный процесс нашей истории, с их точки зрения.

Если правые могли бы назвать главным двигателем истории вечную конкуренцию наций и государств, либералы — вечную конкуренцию индивидуальностей, то левые считают таким двигателем рост солидарности и эмпатии внутри вида, пусть и подчиненный пока классовой конкуренции.

Понравился материал? Помоги сайту!

Подписывайтесь на наши обновления

Еженедельная рассылка COLTA.RU о самом интересном за 7 дней

Лента наших текущих обновлений в Яндекс.Дзен

RSS-поток новостей COLTA.RU

что это и как ее развить

«Чужая душа – потемки», — эту фразу мы слышим с детства. Но как же иногда хочется понять и почувствовать, что на душе у другого человека. Такая возможность есть, но для этого необходимо обладать особой способностью – эмпатией.

Что такое эмпатия

Явление это малоизученное, так как чаще всего человек сам не осознает проявление своих эмпатических способностей, а психология пока еще не имеет достаточно эффективных методов для изучения интуитивных процессов. В настоящее время существует две точки зрения на сущность эмпатии.

Первая точка зрения

Эмпатия рассматривается как понимание чувств, эмоций, переживаемых другим человеком. Причем оценка эмоционального состояния партнера происходит именно на когнитивном, рациональном уровне, как знание о его переживаниях. С этой точки зрения убийца вполне может обладать эмпатией, если он имеет представление о том, что чувствует его жертва. А мужчине, изменяющему своей жене, не мешает то, что он знает о ее переживаниях.

Это не делает способность к эмпатии менее значимой для человека, она превращается в мощный инструмент манипулирования людьми. Зная все болевые точки партнера, такой эмпат может вынудить человека к совершению выгодных для него действий. Думаю, что эта точка верна лишь отчасти, иначе мир бы превратился в рай для мерзавцев, беспринципных политиков и бессовестных дельцов. Я оптимист, поэтому уверена, что это не так.

Вторая точка зрения

Сторонники этой точки зрения связывают эмпатию с особым явлением сопереживания. Оно выражается в том, что постижение чувств другого человека происходит не столько на рациональном уровне, сколько на более глубоком, интуитивно-эмоциональном. В таком случае эмпату не нужно знать, что переживает его партнер – он это чувствует. Пусть менее сильно, ярко и отчетливо, но именно чувствует. И поэтому искренне радуется чужому счастью и плачет, ощущая чужое горе. У него холодеет в животе от страха, который испытывает не он, и кружится голова от ощущения восторга близкого человека. Если вам знакомы подобные ощущения, то вы обладаете способностью к эмпатии.

Эта точка зрения, на мой взгляд, более соответствует истине. Но в этом случае у эмпатов не столько преимуществ, сколько проблем, ведь постоянно ощущать чужие эмоции тяжело чисто психологически.

Доказано, что потенциально эта способность есть у всех, и носит она врожденный характер, только у разных людей уровень ее развития различный. И нередко способность к эмпатии сознательно подавляется, ведь сопереживания часто мешают добиваться успеха, препятствуют карьерному росту, а быть бесчувственным эгоистом или просто пофигистом, с точки зрения многих людей, значительно легче.

Психологические механизмы эмпатии

Эмпатия как врожденная способность имеет очень древнюю природу. Более того, она первична по отношению к пониманию слов и высказываний. Когда-то способности к ощущению эмоционального состояния других особей играли важную защитную функцию и позволяли мгновенно оценить степень угрозы.

Мы и сейчас можем понаблюдать за проявлением эмпатии у высших животных, например, у собак и кошек, причем речь идет не только об отношениях животных одного вида. Люди, у которых есть домашние питомцы, знают, что они прекрасно понимают эмоциональное состояние и друг друга, и своего хозяина, естественно, без всяких слов.

Древность эмпатии как важнейшей способности к взаимопониманию доказывается и основным ее механизмом – психическим заражением.

Что такое психическое заражение

Это возникший еще на заре эволюции психический механизм, который определяется как взаимный обмен эмоциональными состояниями в группе особей или индивидов. Проявление этого механизма можно увидеть, понаблюдав, как мгновенно и одновременно взлетает стайка птиц. У людей он хорошо заметен в приступах заразительного смеха. А маленькие дети, даже не понимая, о чем говорят взрослые, начинают смеяться вместе с ними.

Вы, наверное, чувствовали когда-нибудь глухое раздражение в переполненном общественном транспорте, возникшее просто так, ни с чего? Это работает механизм психического заражения – обмен эмоциями неудовольствия людей, которые оказались лишены своего личного пространства.

Этот механизм, в свою очередь, связан со способностью человека и высших животных интуитивно считывать эмоции по мельчайшим изменениям мимики партнера, сердечному ритму, дыханию, потоотделению и т. д.

Идентификация

Это не менее важный, но более «молодой» механизм эмпатии. Он сформировался в процессе эволюции человека как социального существа и в большей степени, чем психическое заражение, связан с рациональной сферой.

Идентификация – это способность «примерить на себя» социальную роль другого человека, «влезть в его шкуру». Она играет важную роль в организации взаимодействия в человеческих сообществах. Но главное условие успешной идентификации – наличие собственного опыта. Например, учитель может себя поставить на место ученика и понять, что тот чувствует, когда его вызывают к доске, потому что у педагога есть соответствующий опыт. А вот ученик идентифицировать себя с учителем не может, потому что никогда не был на его месте.

Таким образом, идентификация не только обеспечивает возможность проявления эмпатии, но и ограничивает ее. Поэтому нередко бывают так жестоки дети, а также успешные, благополучные люди, не имеющие опыта переживаний из-за личных неудач.

Децентрация и рефлексия

Это наиболее рациональные механизмы эмпатии. Децентрацию можно определить как способность человека принять иную, отличную от своей, точку зрения. Не согласиться с ней, а именно принять и посмотреть на проблему с этой чужой позиции. Увидев, например, ситуацию глазами студента, не сдавшего экзамен, преподаватель способен понять и посочувствовать учащемуся.

Близко к децентрации и явление социальной рефлексии, то есть способности увидеть и оценить свое поведение с точки зрения других членов общества. Такая оценка важна, потому что обычно у людей имеется в той или иной степени искаженный образ себя и своих отношений к окружающим. Достаточно вспомнить, что, впервые увидев себя на видео или услышав свой голос в записи, мы бываем неприятно удивлены.

Социальная рефлексия делает процесс эмпатии не только осознанным, но и более объективным.

Виды эмпатии

Способность постижения чувств другого человека имеет не только разную степень выраженности и различный уровень развития, но и по-разному проявляется. Можно выделить 3 вида эмпатии:

• Рациональная или интеллектуальная. В ней на первом месте осознанное принятие эмоционального состояния личности, вплоть до его рационального анализа. Важную роль в этом виде эмпатии играют ассоциации с ранее переживаемыми ситуациями, то есть с опытом. Человек размышляет над поведением партнера, вспоминает схожую ситуацию и переживает близкие чувства. Эффективность этого вида эмпатии зависит от богатства эмоционального опыта индивида. Недаром же говорят, что понять страдающего человека может только тот, кто сам страдал.
• Психоэмоциональная эмпатия, основанная на механизме психического заражения. Наиболее сильно она выражена у людей с повышенной чувствительностью нервной системы, сенситивов, способных воспринимать передаваемые человеком эмоциональные сигналы всеми органами чувств. Люди, склонные к такой эмпатии, часто не осознают этого и страдают от своей чрезмерной чувствительности и нервных перегрузок.
• Интуитивно-прогностический вид. Это эмпатия, направленная на будущее. Наделенные ей люди способны сопереживать не только сиюминутным чувствам партнеров, но и предвидеть их эмоциональные реакции на еще не произошедшие события, на свои не совершенные поступки. Владеющие такой эмпатией люди становятся чуткими к любому действию, которое может повлечь нежелательные последствия. Например, они стараются не опаздывать домой, так как ощущают, как будет переживать тот, кто их там ждет.

У людей есть зачатки эмпатии всех трех видов, но чаще всего наиболее сильно выражен один или два. Например, если у человека развиты первый и второй виды, то он не нуждается в рационализации своих переживаний.

Как развить эмпатию

Прежде чем ответить на этот вопрос, стоит разобраться, нужно ли это вам. Ведь обладая этой способностью, человек переживает не только свои, но и чужие эмоции, которые, увы, нередко негативные.

Зачем нужна эмпатия

Есть две важные причины, по которым каждому человеку необходима эмпатия. Во-первых, без нее человек не сможет стать не только успешным, но даже полноценным членом общества. У него будут проблемы со взаимодействием и общением с другими людьми. Ведь без развитой способности к эмпатии невозможно ни понимание состояния партнеров, ни адекватная реакция на их действия.

Лишенный этой способности индивид, возможно, и не будет ощущать свою ущербность, а неудачи, проблемы в коллективе, в личной жизни и с друзьями станет объяснять самыми разными причинами: своей неудачливостью, происками завистников и недоброжелателей, просто случайностью. Ведь чтобы понять свой недостаток, ему нужно испытать потребность сопереживать другим людям.

Вторая причина в том, что люди с высоким уровнем эмпатии не только уязвимы, но и являются наиболее ценными членами общества, они те, о ком с завистью говорят: «Прирожденный психолог!» К кому вы пойдете «плакаться в жилетку» — к бездушному человеку или к тому, кто способен разделить с вами горе и поддержать в тяжелой ситуации? Кого быстрее назовете другом? С кем захотите работать в одной команде? Эмпаты часто становятся душой компании, неформальными лидерами, и к ним прислушиваются не из страха, а из уважения.

Есть и еще несколько причин, по которым стоит развивать этот дар природы:

• помогая другим и чувствуя их благодарность, человек повышает свою самооценку;
• эмпатия необходима для успеха во многих профессиях: педагога и врача, актера и менеджера по продажам, психолога и управленца;
• владение эмпатией повышает уровень творческого потенциала;
• эмпат чувствует ложь, поэтому обмануть его сложно.

Можно оценить плюсы и минусы эмпатии и сделать свой выбор осознанно. Но все дело в том, что способность эта опирается на врожденные качества человека, в зачаточном состоянии она есть у всех. Поэтому развивать ее лучше с самого детства. А вот у взрослого человека, который нередко сам подавляет любые проявления сочувствия и сострадания, сделать это значительно сложнее.

Советы психолога по развитию эмпатии

Осознавая ценность эмпатии, общество стремится сформировать ее еще в детском возрасте, когда психика более гибкая и податливая и когда закладываются основные стереотипы социального поведения. Вспомните, сколько сказок, рассказов, стихов, которые заставляют малышей сопереживать героям. Кто в детстве не плакал, сочувствуя зайке, которого «бросила хозяйка», мишке, которого уронили на пол и оторвали лапу? Зачем нужны такие «страдательные» стихи? Почему в школе требуют читать такие произведения, как «Муму» и «Каштанка»? Одна из целей – развитие эмпатии, способности к сопереживанию и умения чувствовать чужую боль.

Для эмпатии важен опыт. А как могут дети получить его? Не заставлять же малышей переживать собственные трагедии? Но опыт можно усваивать и чужой, сопереживая персонажам книг и героям фильмов.

Что касается взрослых, у которых эмпатия по какой-то причине оказалась неразвитой, то им этот рецепт тоже подойдет. Можно читать литературу и смотреть фильмы, где есть место состраданию, сочувствию. Но со взрослыми сложнее, потому что они часто сознательно подавляют свои чувства, стесняются их, боятся показаться излишне сентиментальными и стать уязвимыми.

Для тех, кто понял, что ему в жизни не хватает способности к эмпатии, можно предложить несколько советов:

• Учитесь понимать сначала свои чувства, анализируйте их, задавайте себе вопросы, почему вы испытываете ту или иную эмоцию. Лучше это делать вечером, вспоминая прошедший день.
• Будьте внимательнее к своим партнерам, учитесь подмечать их эмоциональные реакции на ваши слова и действия. Можно потренироваться в этом, просматривая фильмы и анализируя чувства героев и их внешние проявления.
• Старайтесь ставить себя на место своего партнера, думайте о том, что вы бы почувствовали в ситуации, в которой оказался другой человек. Вас обидели бы ваши слова, огорчили или, наоборот, порадовали?
• Никогда не отказывайтесь выслушать своего партнера, друга, коллегу и постарайтесь проникнуться его проблемой, почувствовать его эмоции.
• Заведите себе домашнего питомца – щенки и котята обладают способностью пробуждать в людях уснувшую способность к эмпатии.

Но главное условие, без которого невозможно развитие эмпатии – это любовь и бережное отношение к окружающим, и не только к людям. Только относясь к миру с любовью, вы сможете по-настоящему понять его, сможете научиться сопереживать. Один из законов социальной психологии – закон аттракции. Его суть в следующем: чем лучше мы относимся к человеку, тем лучше мы его понимаем.

Что это такое и почему это важно в консультировании

Сочувствие — это эмоция, похожая на понимание, которое люди имеют разный уровень. В этой статье мы обсудим преимущества проявления эмпатии как терапевта, а также как проявить сочувствие как терапевт.

Мы также обсудим стратегии развития сочувствия у людей с низким исходным уровнем сочувствия. Но давайте начнем с определения сочувствия.

Прежде чем вы начнете читать, мы подумали, что вы можете бесплатно загрузить наши 3 упражнения на эмоциональный интеллект.Эти научно обоснованные упражнения не только улучшат вашу способность понимать свои эмоции и работать с ними, но также дадут вам инструменты для развития эмоционального интеллекта ваших клиентов, студентов или сотрудников.

Вы можете бесплатно скачать PDF-файл здесь.

Что такое сочувствие? Определение

Согласно Словарю Мерриам-Вебстера, эмпатия составляет:

«действие понимания, осознания, восприимчивости и опосредованного переживания чувств, мыслей и опыта другого человека в прошлом или настоящем без того, чтобы чувства, мысли и опыт были полностью переданы объективно явным образом. ; также: способность для этого ».

В одной недавней работе по нейробиологии эмпатия определяется как « — многогранная конструкция, используемая для учета способности делиться мыслями и чувствами других и понимать их » (Decety & Yoder, 2016).

Авторы этой статьи продолжают выделять несколько аспектов эмпатии, включая то, что они называют эмоциональной эмпатией и когнитивной эмпатией, что является важным отличием в академической работе, связанной с эмпатией.

Они описывают эмоциональную эмпатию как « способность разделять или эмоционально возбуждать эмоциональные состояния других людей, по крайней мере, по валентности и интенсивности », и они описывают когнитивную эмпатию как « способность сознательно помещать себя в разум другого человека. чтобы понять, что она думает или чувствует ».

Другими словами, согласно этому образу мышления, сочувствие можно разбить, по крайней мере, на две части: * чувство * того, что чувствует другой, и * понимание * того, что чувствует кто-то другой. Другими словами, сочувствие состоит из способности поставить себя на место другого человека как в интеллектуальном, так и в эмоциональном плане.

Это всего лишь один (неполный) способ сломать эмпатию, и есть несколько других интересных определений. Для наших целей мы можем упростить и рассматривать сочувствие как способность поставить себя на место другого человека, чтобы понять, что он чувствует, а также быть чувствительным к тому, что чувствует кто-то другой.

Теперь, когда мы знаем, что такое сочувствие, как оно соотносится с терапией и консультированием?

Почему в консультировании важно сочувствие

Одно исследование показало, что клиенты психотерапевтов « рассматривали эмпатию как неотъемлемую часть личных и профессиональных отношений, которые у них были со своим психотерапевтом », и полагали, что сочувствие психотерапевта приносит пользу их сеансам психотерапии (Macfarlane et al., 2017).

Некоторые из конкретных преимуществ эмпатии, перечисленных клиентами, включают более высокий уровень доверия между клиентом и терапевтом, более высокий уровень самопонимания для клиента и более высокий уровень чувства счастья и безопасности.

Хотя в этом исследовании использовались методы самоотчета для своих выводов, мнение клиента о психотерапии является наиболее важным, поэтому эти выводы актуальны.

В другом исследовании, посвященном эмпатии психотерапевтов, изучалось количество проявлений эмпатии терапевтов от клиента к клиенту, при этом все клиенты обращались за терапией от проблемного употребления алкоголя (Moyers et al., 2016).

Это исследование показало, что, когда терапевты проявляли больше сочувствия, чем обычно, клиент с меньшей вероятностью пил к концу лечения, а когда терапевты демонстрировали меньше сочувствия, чем обычно, клиент с большей вероятностью пил алкоголь. конец лечения.

Это показывает, что результаты лечения могут зависеть от уровня сочувствия терапевта, даже если один и тот же терапевт лечит одну и ту же проблему. С другой стороны, некоторые исследования даже показали, что низкий уровень эмпатии терапевта может не только не уменьшить проблемное употребление алкоголя, но даже повысить уровень проблемного употребления алкоголя у клиента (Moyers & Miller, 2013).

Хотя сочувствие может быть полезным для клиентов, оно также может быть полезно для терапевтов. Примите во внимание тот факт, что врачи общей практики, которые сочувствуют своим пациентам, с большей вероятностью будут иметь большее удовлетворение от работы и более низкие уровни выгорания, чем те, кто не сочувствует своим пациентам (Halpern, 2003).

Конечно, врачи общей практики — это не то же самое, что терапевты, поэтому мы не можем с уверенностью сказать, что эти результаты применимы к терапевтам, но это схожая работа с аналогичными отношениями между клиницистом и клиентом, поэтому вполне возможно, что терапевты, практикующие эмпатию, увидят те же преимущества.

Если проявление сочувствия в процессе терапии может быть полезным для клиента, как именно терапевт может продемонстрировать сочувствие?

Как проявлять сочувствие (консультируя)

Исследование Macfarlane (2017), рассмотренное выше, показывает, что клиенты получают выгоду, когда они чувствуют, что их терапевт демонстрирует сочувствие.Таким образом, важно обсудить способы, которыми терапевты могут показать, что они проявляют сочувствие.

Терапевты, участвующие в игровой терапии, ориентированной на ребенка (CCPT), указывают, что некоторые из способов, которыми они выражают сочувствие во время сеанса, состоят в «сопоставлении… выражения лица, физических движений, влияния на голосовой тон и интонацию, а также на уровень энергии» (Jayne & Ray, 2015).

Другие вещи, которые терапевты могут сделать, чтобы выразить сочувствие своему клиенту, включают:

• не отвлекая клиента,
• не отвергать убеждения клиента,
• без осуждения,
• и вообще не слишком много говорю (Elliott et al., 2011).

Не делая ничего из этого, терапевт может показать своему клиенту, что он уважает клиента и пытается понять, о чем он думает, вместо того, чтобы навязывать клиенту заранее продуманный, универсальный план лечения.

В сочетании с выводами Jayne & Ray (2015) можно с уверенностью сказать, что терапевты могут показать, что они сочувствуют своему клиенту, сопоставив язык тела клиента и отражая его словесный стиль, а также позволяя клиенту говорить определенным образом. так что они чувствуют, что их действительно слушают.

Это все, над чем терапевты могут работать в своей практике, но терапевтам с низким уровнем эмпатии может быть трудно применить эти учения на практике. По этой причине стоит изучить способы, с помощью которых терапевты могут повысить свой собственный уровень эмпатии, чтобы это указывающее на эмпатию поведение проявлялось естественным образом во время их сеансов.

Как развивать сочувствие (как консультант)

Было показано, что тип медитации осознанности, называемый медитацией любящей доброты (LKM), повышает уровень когнитивной эмпатии у студентов-консультантов на уровне магистра (Leppma & Young, 2016).

Авторы говорят, что:

«практика начинается с направления любящей доброты или сострадания к самому себе. По мере развития чувства уважения, дружбы, любви или сострадания к самому себе, практика затем распространяется и на других ».

Всего шести недель (шестичасовые еженедельные занятия) практики этой медитации любящей доброты было достаточно, чтобы повысить уровень эмпатии, что указывает на то, что это доступный способ для всех терапевтов повысить свой собственный уровень эмпатии.

Дополнительную информацию о повышении эмпатии терапевта можно почерпнуть из попыток усилить эмпатию у врачей. Опять же, врачи, конечно, не то же самое, что терапевты, но похожие отношения между врачом и клиентом, которые возникают в обеих профессиях, указывают на то, что то, что работает для врачей, является хорошей отправной точкой для исследования того, что может сработать для терапевтов и консультантов.

В одном из соответствующих метаанализов был изучен ряд исследований, направленных на повышение уровня эмпатии у студентов-медиков (Kelm et al., 2014). Этот анализ показал, что некоторые успешные вмешательства были сосредоточены на коммуникативных навыках и ролевой игре.

В частности, при одном из таких вмешательств, направленных на развитие коммуникативных навыков, студент-медик будет взаимодействовать со своим пациентом в записанном сеансе. Затем ученик получит обратную связь о том, как он взаимодействует с пациентом, и даст совет о том, как проявить больше сочувствия.

Другой тип вмешательства, сфокусированный на ролевой игре, состоит в том, чтобы студент-медик действовал как пациент во время осмотра, чтобы он мог увидеть, что он чувствует, находясь по ту сторону взаимодействия врача и пациента.Оба типа вмешательств оказались эффективными для повышения уровня эмпатии у студентов-медиков.

Врачи также утверждали, что моделирование эмпатии — наиболее эффективный способ научить этому врачей (Shapiro, 2002). В частности, показ студенту-медику взаимодействия врача и пациента, при котором врач проявляет сочувствие, а затем обсуждение того, как он использует сочувствие, врачи, участвовавшие в исследовании, считали наиболее полезным способом научить сочувствию.

Наряду с Kelm et al. (2014), это указывает на то, что наиболее эффективным способом научить терапевтов сочувствию было бы научить сочувствию будущих терапевтов в рамках их обучения.

Те, кто уже является терапевтом, могут создавать свои собственные ролевые ситуации и тренировать коммуникативные навыки, хотя LKM может быть отличной альтернативой и дополнением.

A Take Home Message

Сочувствие — важная человеческая эмоция, которая может принести большую пользу пациентам в терапии, а также потенциально может принести пользу терапевтам.Демонстрация сочувствия — это то, что терапевты могут делать сознательно, и есть также способы, которыми терапевты могут повысить свой собственный уровень сочувствия, чтобы оно происходило более естественно во время сеансов.

Хотя не все мы можем быть терапевтами, все мы можем практиковать сочувствие, общаясь с нашими друзьями, любимыми и даже незнакомцами. Рассмотрение того, откуда кто-то может прийти во время взаимодействия с ним, может иметь большое значение для установления положительных связей.

Надеемся, вам понравилась эта статья.Не забудьте скачать наши 3 упражнения на эмоциональный интеллект бесплатно.

Если вы хотите узнать больше, наш мастер-класс по эмоциональному интеллекту © представляет собой 6-модульный учебный пакет по эмоциональному интеллекту для практикующих, который содержит все материалы, которые вам понадобятся, чтобы стать экспертом в области эмоционального интеллекта, помогая вашим клиентам обуздать свои эмоции и развивать эмоциональную связь. в их жизни.

• Decety, J., Yoder, K.J. (2016). Сочувствие и мотивация к справедливости: когнитивное сочувствие и забота, но не эмоциональное сочувствие, предсказывают чувствительность к несправедливости по отношению к другим. Социальная неврология 11 (1), 1-14.
• Определение ПУСТОТЫ. (н.о.). Словарь Мерриам-Вебстера . Получено с https://www.merriam-webster.com/dictionary/empathy.
• Эллиот, Р., Бохарт, А.К., Уотсон, Дж. К., Гринберг, Л.С. (2011). Сочувствие. Психотерапия 48 (1) , 43-49.
• Халперн, Дж. (2003). Что такое клиническая эмпатия? Журнал общей внутренней медицины 18 (8), 670-674.
• Джейн, К.М., Рэй, округ Колумбия (2015).Условия, предоставляемые терапевтом в игровой терапии, ориентированной на ребенка. Журнал гуманистического консультирования 54 (2) , 86-103.
• Кельм, З., Вомер, Дж., Вальтер, Дж. К., Фейдтнер, К. (2014). Вмешательства по развитию сочувствия к врачу: систематический обзор. BMC Медицинское образование 14 (1) , 219.
• Леппма, М., Янг, М.Э. (2016). Медитация любящей доброты и сочувствие: групповое оздоровительное мероприятие для консультирования студентов. Журнал консультирования и развития 94 (3) , 297-305.
• Macfarlane, P., Anderson, T., McClintock, A.S. (2017). Сочувствие с точки зрения клиента: анализ обоснованной теории. Психотерапевтические исследования 27 (2) , 227-238.
• Мойерс, Т. Б., Хаук, Дж., Райс, С. Л., Лонгабо, Р., Миллер, В. Р. (2016). Эмпатия терапевта, комбинированное поведенческое вмешательство и результаты алкоголя в исследовательском проекте COMBINE. Журнал консалтинговой и клинической психологии 84 (3) , 221-229.
• Мойерс, Т. Б., Миллер, В. Р.(2013). Токсично ли низкое сочувствие терапевта? Психология зависимого поведения 27 (3) , 878-884.

Что это такое и зачем это нужно

Просто пройди милю в мокасинах
Прежде чем ругать, критиковать и обвинять.
Если бы всего на один час, ты бы нашел способ
Увидеть его глазами, а не своей собственной музой.

—Мэри Т. Латрап, Пройдите милю в его мокасинах, стихотворение около 1885 года

Слово «эмпатия» впервые вошло в общественное сознание в 1909 году, когда немецкий психолог Эдвард Титченер ввел немецкий термин einfuhlung , что означает «чувство.”

Сочувствие или сочувствие?

Часто не понимают разницу между сочувствием и сочувствием.

Эта мини-викторина предлагает отличный способ прояснить ситуацию.

Вы слышите, что кто-то из ваших знакомых потерял любимого человека. Ваш ответ:

1. Отправить карту
2. Принесите куриный суп

Первый выбор означает сочувствие. Вам плохо, что другой человек страдает. Но это все, что нужно. Второй ответ показывает, что вы помещаете действие за словами.Вы в страдании с человеком, таким образом осознавая и заботясь о том, что ему или ей нужно.

Исследования показывают, что обладание сочувствием имеет решающее значение для хорошего психического здоровья, поскольку способность общаться с другими и делиться собой, чтобы в ответ почувствовать связь, неизмеримо увеличивает счастье в отношениях. ¹

Как сочувствие избавляет от токсичных эмоций

По моему личному опыту, сочувствие также помогло мне высвободить токсичные эмоции, такие как гнев, ревность и негодование; эмоции, которые могут забить душу.

лет назад я одолжил бывшему тысячи долларов для бизнеса, который он хотел открыть. Вскоре после этого бизнес рухнул, и мы с Энди (как я его буду называть) расстались. Казалось все более маловероятным, что я верну свои вложения в ближайшее время. Я ходила кругом, кипя и желая, чтобы моя бывшая «исчезла» в огне и сере.

Одна лишь мысль о печальной кончине Энди не заставила меня почувствовать себя лучше.

Затем, роясь в ящике ящика, я наткнулся на свитер, который он забыл упаковать, и вспомнил, как Энди в первый раз надел его, положив голову мне на колени и рыдая, вскоре после похорон своего отца, когда он вспомнил, как его отец называл своего сына «Обреченный на провал», и теперь у него никогда не будет возможности доказать, что его родители неправы.

Мое сердце смягчилось, когда я подумала о том, что крах его бизнеса, должно быть, вновь открыл старые раны Энди, связанные с его отцом. Забота о боли моего бывшего казалась , так что намного лучше, чем корчиться в негативе. Я не хотела его возвращения, но и не хотела тратить энергию на его ненависть. Вместо этого я пожелал Энди удачи и отпустил. (И нет, я до сих пор не видел заемных средств, но я не заключил контракт на его жизнь.)

Большая часть моей работы в качестве терапевта заключается в том, чтобы помогать пациентам смотреть за пределы себя и проявлять сочувствие к другим, потому что чем больше вы расширяете свою точку зрения, тем меньше вы зацикливаетесь на своих проблемах.Вот почему волонтерство может принести больше награды тому, кто делает доброе дело, чем тем, кому помогают.

3 типа сочувствия

Для более полного понимания эмпатии важно понимать три различных вида: когнитивная эмпатия, аффективная эмпатия и сострадательная эмпатия :

# 1. Когнитивная эмпатия

Это предполагает больше рациональности, чем эмоций. Когнитивная эмпатия — это способность поставить себя на место другого, чтобы понять, почему он или она во что-то верит.Как только вы поймете — даже если вы не согласны — их убеждения обретут смысл. Например, когнитивная эмпатия помогает в деловой обстановке, когда вы должны вести переговоры, не слишком увлекаясь своими эмоциями.

№2. Аффективная эмпатия

Также называемая эмоциональной эмпатией, эта способность позволяет нам чувствовать эмоции другого человека, таким образом разделяя эмоциональный опыт. Когда вы видите кого-то, кому грустно, вам тоже грустно. Эмоциональное сочувствие — прекрасный строительный материал для хороших отношений, хотя важно остерегаться излишнего сочувствия.Другое исследование демонстрирует, что увлечение чужой болью может привести к чрезмерной концентрации гормона стресса кортизола, и вы можете впасть в депрессию и нервничать. ²

№3. Сочувствие

Также известное как «эмпатическая мотивация или забота», сострадательная эмпатия проявляется в том, что кто-то чувствует себя вдохновленным тяжелым положением другого человека, чтобы действовать от его или ее имени. С сочувствием вы понимаете это, не позволяя эмоциям поглотить вас, и можете действовать.По словам психолога Дэниела Гоулмана, автора книги EQ Applied: The Real World Guide to Emotional Intelligence, лучший способ практиковать сострадательное сочувствие — это спросить другого человека, чем вы можете помочь. Если он или она не может выразить это словами, спросите себя, что бы вам помогло, если бы вы оказались в такой ситуации, и действуйте соответственно.

5 способов стать более чуткими

Другое исследование указывает на то, что люди с врожденной сильной способностью сопереживать чужой боли обладают когнитивными нейронными процессами, которые выходят за рамки чисто сенсорного процесса ощущения собственной боли. ³ Однако это не означает, что человек, лишенный этой способности — например, человек, который просто не может понять, почему супругу (а) захотелось, чтобы ему говорили « Я люблю тебя » чаще, чем раз в год, и он никогда не плакал над рекламой Американского общества по предотвращению жестокого обращения с животными (ASPCA) — не могу научиться интуитивно понимать чужое мышление и эмоции.

Одно предложение для повышения вашего интеллекта эмпатии: Следите за тем, как вы используете тайленол . Другое новое исследование показывает, что респонденты, принимавшие 1000 мг парацетамола, обнаружили, что их способность сочувствовать чужой боли или счастью нарушалась. ⁴ (Их способность к когнитивной эмпатии не пострадала.) Это исследование заслуживает внимания, учитывая, что примерно четверть американцев принимают болеутоляющее, содержащее парацетамол!

Интересуйтесь другими . Выйди за пределы своего пузыря. Конечно, становление терапевтом позволило мне по-настоящему увидеть, что только потому, что я лично не испытал бездомность, физическое или сексуальное насилие, например, вдовство или издевательства, я могу сосредоточиться на том, что это такое, задавая вопросы и искренне слушая влияние, которое этот жизненный опыт оказал на людей.Роман Кшнарич, советник по эмпатии таких организаций, как Организация Объединенных Наций, предлагает поговорить хотя бы с одним незнакомцем в неделю не о таких вещах, как погода, а о переживаниях и чувствах, что может помочь повысить эмпатию.

Обратите внимание. Начните замечать выражение лица и положение тела другого человека; внимательно прислушивайтесь к тону голоса. Это включает в себя отбросить каскад мыслей и мнений, наводняющих вашу голову, и по-настоящему, по-настоящему пребывать в настоящем моменте с миром этого человека.

Подключайтесь через глаза. Шон Нейсон, автор книги The Power of Yes! В Innovation предлагается упражнение, которое гарантированно продвинет иглу сочувствия вперед. Смотрите кому-то в глаза в течение трех минут — будь то романтический партнер, друг или незнакомец (бонусные баллы, если последний!) Как вы по-другому относитесь к этому человеку?

Читайте художественную литературу. Исследования показали, что пройти милю в чужих мокасинах — задача, облегченная чтением художественной литературы, которая действительно переносит вас в миры, в которые иначе вы бы не попали.

На микроуровне эмпатия важна для того, чтобы помочь нам лучше сосуществовать со всеми в нашей жизни, от упрямых супругов до требовательных детей до любопытных соседей и неуверенных начальников. Однако на макроуровне, в том, что многие считают спорной, узконаправленной средой, где проявляется бессердечное пренебрежение к людям, у которых нет общих связей (кроме принадлежности к человеческой расе), укрепление нашей мускулатуры эмпатии является неотложной задачей.

Счастливого сочувствия!

Источники статей

1. Riess H.Наука сочувствия. J Опыт пациента . 2017; 4 (2): 74–77. https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC5513638/. По состоянию на 18 июля 2019 г.

2. Бехтольдт, М. Н., и Шнайдер, В. К. (2016). Прогнозирование стресса на основе способности подслушивать чувства: эмоциональный интеллект и тестостерон совместно предсказывают реактивность кортизола. Emotion, 16 (6), 815-825. https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/27064289. Проверено 2 августа 2019 г.

3. Krishnan, A et al.Соматическая и косвенная боль представлены диссоциированными многомерными паттернами мозга eLife 2016; 5: e15166 DOI: https://elifesciences.org/articles/15166. По состоянию на 2 августа 2019 г.
4. Mischkowski D et al. Социальный анальгетик? Ацетаминофен (парацетамол) снижает позитивное сочувствие. Границы психологии. https://www.frontiersin.org/articles/10.3389/fpsyg.2019.00538/full. По состоянию на 2 августа 2019 г.

Последнее обновление: 21 февраля 2020 г.

Что такое эмпатия, а что нет — Empatico Blog

Как следует из нашего названия, эмпатия лежит в основе нашей работы в Empatico.Знаете ли вы, что «empático» на испанском означает «сопереживание»?

Наша миссия — дать миллионам преподавателей и студентов возможность рассказывать свои истории, исследовать их сходства и различия и практиковать сочувствие со сверстниками со всего мира посредством значимых виртуальных связей. В конечном итоге наша цель — воспитать более чуткое будущее поколение с более глубоким пониманием мира и людей в нем. Однако, хотя многие из наших обсуждений сосредоточены на том, что такое эмпатия, не менее важно признать , чем эмпатия не является — , особенно для тех из нас, кто помогает студентам тренировать свои мускулы сочувствия в классе и во время обмена опытом Empatico.И это именно то, что мы надеемся здесь определить.

Определение сочувствия

Как мы обсуждали в предыдущем посте, проблема определения (и практики!) Эмпатии заключается в том, что это не просто один отдельный навык. С годами психологи и нейробиологи пришли к пониманию того, что эмпатия имеет различные аспекты (1). Это влечет за собой:

• Чувство того, что чувствует другой человек, что называется эмоциональным или аффективным сочувствием .
• Размышление о ситуации другого человека, которое называется когнитивная эмпатия .
• Принятие мер для помощи другим на основе вашего понимания чувств и взглядов другого человека, что называется поведенческой эмпатией.

Строка из книги Хелен Рисс «Эффект эмпатии» (1) довольно хорошо резюмирует взаимодействие этих измерений: «Эмпатия порождается не только тем, как мы воспринимаем информацию, но и тем, как мы понимаем эту информацию. [когнитивная эмпатия], движимы ею [эмоциональной эмпатией] и используют ее для мотивации нашего поведения [поведенческой эмпатии].”

Что, возможно, наиболее важно понять, так это то, что по своей сути сочувствие означает чувство с человеком и понимание его ситуации. Это требует, чтобы мы открыли свой разум и стали достаточно уязвимыми, чтобы общаться с другими на более глубоких уровнях. Это также влечет за собой признание человечности другого человека, того, что он так же важен, как и мы, и что его чувства одинаково значимы. Когда мы делаем это, мы действительно можем чувствовать с другим человеком и сопереживать ему.Этот процесс в конечном итоге укрепляет связь между двумя людьми.

Проблемы сочувствия

Чувство сочувствия может быть очень эмоциональным и когнитивным — это требует большой умственной работы, а чувства, которые мы разделяем, не всегда приятны. Поэтому неудивительно, что мы не можем все время проявлять сочувствие. Когда нашей конечной целью является построение отношений и более глубокое понимание других, важно, чтобы мы осознавали, когда наша способность сопереживать ограничена (например,g., когда мы в стрессе, устали, подавлены и т. д.). В этих случаях вместо этого мы можем испытывать другие типы эмоций, например жалость, что на самом деле может привести к разрыву отношений между людьми. Хотя жалость не обязательно является отрицательной эмоцией, чувство жалости может заставить нас рассматривать других людей как неполноценных, беспомощных или менее важных, чем мы, и непреднамеренно создать разницу в воспринимаемом социальном статусе (2) между нами и другими. Это, в свою очередь, может заставить нас непреднамеренно считать эмоции или взгляды другого человека менее значимыми, чем наши собственные.Это видео от Брене Браун дает прекрасное объяснение того, чем не является сочувствие!

Хотя мы не можем проявлять сочувствие 100% времени, мы, , можем, , предпринять шаги, чтобы убедиться, что мы способны сопереживать, когда мы хотим и должны. В частности, когнитивная эмпатия (т. Е. Взгляд на перспективу) — это умственная задача, которую мы можем тренировать, чтобы наш мозг работал лучше и чаще. Например, если мы знаем, что часто испытываем жалость к определенным людям или определенным группам людей, мы можем попытаться практиковать взгляд на перспективу в таких ситуациях.Более того, в случаях, когда у нас недостаточно знаний, чтобы поставить себя на место другого человека, или когда мы не уверены в собственных интерпретациях, мы можем проявить любопытство и моделировать его для наших учеников. Моделирование любопытства с помощью разговоров и вопросов может дать ценную информацию о том, почему человек может так себя чувствовать в той или иной ситуации.

Рассмотрим пример:

Предположим, одна из ваших новых учениц в этом году, Мара, изучает английский язык.Однажды во время перемены одна из ваших учениц, Изабелла, подходит к вам и говорит: «Почему Мара никогда не хочет ни с кем играть? Мне так жаль ее. Хотя замечание Изабеллы сделано из лучших побуждений, ее чувство жалости к однокласснику не побуждает ее общаться с Марой или помогать ей. На самом деле жалость может непреднамеренно создать эмоциональную дистанцию ​​между Изабеллой и Марой и, возможно, даже привести Изабеллу к неверному восприятию ситуации и поведения Мары в целом. Например, она может подумать, что Мара предпочитает побыть одна.

Вы понимаете, что это важная возможность обучения для Изабеллы. Сначала вы поощряете ее поставить себя на место Мары, объясняя: «Мара только что переехала сюда из Перу со своей семьей. Как бы вы себя чувствовали, приехав в новую страну и новую школу, не зная языка очень хорошо? Как вы думаете, что она может чувствовать? » Когда Изабелла думает об этой ситуации, она понимает, что будет очень нервничать при переезде в новую страну, и что Мара, вероятно, тоже нервничает [когнитивная эмпатия или взгляд на перспективу].На самом деле, Изабелла вспоминает время, когда она поехала в гости к семье в Италию и очень нервничала, встречаясь с друзьями своих кузенов, потому что плохо говорила по-итальянски.

После обсуждения этой ситуации с Изабеллой вы затем предложите ей узнать больше о точке зрения Мары, поговорив с ней напрямую.

Когда Мара и Изабелла начинают разговаривать, они сразу понимают, как много у них общего: они оба любят читать, и им обоим нравится играть в волейбол! Более того, Изабелла узнает, что Мара на самом деле не любит играть в одиночестве во время перемены; она просто нервничала, чтобы поговорить с другими учениками, учитывая, что она только изучает английский и никого не знает.Когда Мара описывает свои чувства, Изабелла чувствует ее печаль и дискомфорт [эмоциональное сочувствие]. Тем не менее, с ее более глубоким пониманием ситуации Мары, Изабелла может помочь своему новому другу чувствовать себя более комфортно с другими учениками: она предлагает ей поиграть в волейбол с несколькими другими ученицами в классе и даже помогает ей практиковать свой английский, обсуждая книги вместе. !

Преподавание сочувствия

Как показывает этот пример, сочувствие укрепляет нашу связь с другими и позволяет нам объединить человечество с людьми, у которых может быть совершенно иной жизненный опыт, чем у нас.В то время как жалость может привести к неправильному восприятию ситуаций других, сочувствие позволяет нам по-настоящему понять потребности других гораздо глубже.

Учитывая нашу цель вызвать сочувствие у учащихся, важно, чтобы мы также могли распознать, когда наши ученики демонстрируют такие эмоции, как жалость. Опираясь на эти чувства и направляя учащихся к сочувствию, можно существенно изменить типы отношений, которые они развивают.

Итак, возникает вопрос: что мы, как преподаватели, можем сделать, чтобы наши ученики действительно проявляли сочувствие?

Ознакомьтесь со вторым постом в этой серии, в котором более подробно рассказывается о том, как может выглядеть сочувствие в действии!

(1) Рис, Х.(2018). Эффект эмпатии: семь основанных на нейробиологии ключей к изменению образа жизни, любви, работы и взаимодействия, несмотря на различия . Звучит Верно, Incorporated.
(2) Социальный статус относится к положению или значению человека по отношению к другим людям в обществе.

Что такое сочувствие и как его развивать?

Некоторые люди могут поздно ночью смотреть в новостях, как последний расистский инцидент или стрельба в школе разворачиваются, переворачиваться и сразу же ложиться спать.Тем не менее, многие люди не могут смотреть новости после обеда, потому что боль и агония, свидетелями которых они являются, слишком глубоко проникают в их кожу, и вся надежда на сон потеряна.

Причина личного восприятия чужих страданий? Благословение и проклятие сочувствия.

Согласно Dictionary.com, «эмпатия» описывается как «психологическая идентификация или косвенное переживание чувств, мыслей или установок другого человека». Роман Кшнарич, автор книги «Сочувствие: почему это важно и как этого добиться», описывает разницу между сочувствием и сочувствием: «Сочувствие — это чувство жалости или жалости к кому-то, но без этого дополнительного шага осознания того, через что проходит этот человек, или как они воспринимают мир », — говорит он.

Быть «эмпатом» или сочувствовать

Есть также разница между сочувствием к другим и действительным «эмпатом». Джудит Орлофф, доктор медицинских наук, автор книги «Руководство по выживанию эмпата: жизненные стратегии для чувствительных людей», называет себя эмпатами и описывает их как «эмоциональных губок, которые настолько чувствительны, что склонны брать на себя стресс окружающего мира».

Дар сочувствия или сочувствия заключается в том, что вы глубоко заботитесь о других и хотите помочь, — говорит Орлофф.Однако обратная сторона эмпатии в том, что она может быть очень утомительной. «У эмпатов чрезвычайно чувствительная, гиперреактивная неврологическая система», — объясняет она. «У нас нет тех фильтров, которые используют другие люди, чтобы блокировать стимуляцию. Как следствие, мы поглощаем в наши тела как положительную, так и стрессовую энергию вокруг нас ».

Сочувствие — это умение или способность, с которыми вы родились?

Орлофф говорит, что способность сопереживать — это немного психологическая тенденция и немного неврологическая связь.«Предполагается, что у эмпатов могут быть гиперактивные зеркальные нейронные системы (нейроны сострадания в мозгу), и они работают над чувством сострадания», — говорит она.

По словам Кшнарича, ваша способность к сочувствию, вероятно, является вопросом природы и воспитания. «Исследования показывают, что около 50 процентов наших способностей к эмпатии передаются по наследству, а остальным мы можем научиться, потому что сочувствие — это не просто вопрос проводки», — объясняет он, добавляя, что невзгоды также могут способствовать развитию чуткого характера.«Недавно я встретила стендап-комик, которая всю жизнь жила с церебральным параличом. У нее есть удивительное сочувствие к людям, которые не только имеют физические недостатки, но и по другим причинам подвергаются маргинализации со стороны общества », — говорит он.

Орлофф также упомянул, как невзгоды влияют на эмпатический характер: «Часть эмпатов, которых я лечил, испытала ранние травмы, такие как эмоциональное или физическое насилие, или они были воспитаны алкогольными, депрессивными или нарциссическими родителями, потенциально изматывая привычные привычки. здоровая защита, которую развивает ребенок с заботливыми родителями.

Сочувствие может быть проблемой в этом обществе

Дэвид Соваж, эмпатический художник-перформанс, консультирующий с корпорациями и предпринимателями по вопросам создания более чутких культур, говорит, что в основе сочувствия лежит эмоциональное самосознание, которое не является навыком. сегодняшней культурой, ориентированной на достижения.

«Обычный человек в нашей культуре не испытывает большого сочувствия к другим, потому что мы уделяем приоритетное внимание всему, кроме эмоционального благополучия», — объясняет он. «Как часто мальчикам говорят« смириться с этим »? Как часто девочкам говорят, что они« сумасшедшие »?» Сколько раз в течение дня мы чувствуем, что не должны чувствовать себя определенным образом, поэтому мы скрыть нашу печаль только для того, чтобы стыдиться этой печали? Нет здорового баланса между отрицанием чувств людей и принятием их чувств.Единственный способ справиться с ситуацией — это отмежеваться », — объясняет Соваж.

Сочувствие, что это такое? Как нам это использовать прямо сейчас?

Что такое сочувствие?

Определение Merriam-Webster: «действие понимания, осознания, восприимчивости и опосредованного переживания чувств, мыслей и переживаний другого человека в прошлом или настоящем без полной передачи чувств, мыслей и опыта. объективно и недвусмысленно ». А? Другими словами, сочувствие — это способность поставить себя на место другого человека, понять мысли, эмоции и опыт другого человека с их точки зрения, а не с вашей.

Большинству из нас легко сопереживать людям, похожим на нас; мы их понимаем, потому что у нас много общего. Но сочувствовать людям разного происхождения и жизненного опыта труднее. Иногда бывает даже сложно с людьми из вашей собственной семьи — мир сильно изменился за последние 20 лет. Подумайте о , о том дяде , чьи политические взгляды ОЧЕНЬ отличаются от ваших, и который утверждает, что любое другое мнение невежественно и на 100% неверно. Возможность представить себя им, с его жизненным опытом, с его мыслями и чувствами — это сочувствие.Подумайте, насколько лучше могли бы быть семейные собрания, если бы вы использовали свою суперсилу эмпатии, чтобы уменьшить возмущение, которое вы обычно испытываете, когда видите только из своей точки зрения (что, очевидно, правильное)!

В чем разница между сочувствием и сочувствием?

Сочувствие обычно означает способность испытывать сострадание, печаль или жалость к трудностям другого человека. С вашей точки зрения, вы чувствуете себя плохо за них, но не понимаете, что значит быть на их месте.Сочувствие — это способность проникнуть внутрь или почувствовать эмоциональную реальность или опыт этого человека.

ПРАВИЛЬНОСТЬ

САМЫЕ РАДИКАЛЬНЫЕ

ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЭМОЦИЙ

-Глория Стейнем

Я сочувствую?

Как люди, мы запрограммированы на сочувствие, но, как и в большинстве случаев, наши способности варьируются в зависимости от жизненного опыта и от человека к человеку. Если вам интересно, где вы находитесь в спектре эмпатии, посмотрите шкалу коэффициента эмпатии: инструменты для психологии.com / test / empathy-quotient Эта шкала используется для оценки социальных нарушений при таких расстройствах, как аутизм, но также может применяться в качестве случайной меры эмпатии в целом.

Почему так важно сочувствие?

Сочувствие означает способность понимать, почему люди делают то, что они делают, и благодаря этому пониманию толерантность может расти. Терпимость и принятие различий между нами, а также признание наших общих черт являются важными строительными блоками для здоровых отношений, хорошего психического здоровья и даже могут вдохновлять на социальные изменения.Некоторые примеры ситуаций, в которых сопереживание полезно:

• Когда хочешь кого-то лучше понять
• Когда вы застряли в споре, зашли в тупик
• Когда вы обнаруживаете, что не можете эмоционально общаться с кем-то
• Когда вы хотите контролировать свой гнев или управлять своими эмоциями
• Когда вы хотите бросить вызов своим предрассудкам (они есть у всех!)

Для получения дополнительной информации о том, почему эмпатия важна и как проявить свои способности к эмпатии, посетите:

Разница между сочувствием и сочувствием

Существует довольно большая разница между понятиями сочувствия и сочувствия, последнее — довольно известное слово и значение, которое люди используют.Хотя они могут казаться очень похожими, они имеют очень разные значения и способы использования. Сентябрь — Национальный месяц осведомленности и предотвращения самоубийств. Давайте исследуем ценность сочувствия при обсуждении предупреждения самоубийств и повышения осведомленности о них.

Словарь Мерриама-Вебстера определяет сочувствие как «чувство, которое вам небезразлично и вы сожалеете о чужих бедах, горе, несчастьях и т. Д.». Хотя это благородный жест и может в некоторой степени вызвать чувство поддержки с выражением сочувствия, сочувствие — гораздо более эффективный способ связаться с теми, кто переживает значительную эмоциональную боль.

Сочувствие определяется как «чувство, что вы понимаете и разделяете переживания и эмоции другого человека» или «способность разделять чужие чувства». Чувство жалости к человеку автоматически порождает чувство жалости, которое бесполезно в ситуациях, когда людям больно. Сочувствие становится мостом, который соединяет двух людей и создает пространство для более искреннего исцеления, понимания и сострадания. Работая над эмпатией, это позволяет нам услышать точку зрения других и автоматически подтолкнуть нас к тому, чтобы стать более полезными.

Как сочувствие соотносится с предотвращением самоубийств?

По данным Национального института психического здоровья, с 2000 по 2016 год уровень самоубийств в США неуклонно рос. Демонстрируя сочувствие в отношениях друг с другом, это всего лишь еще одна стратегия, которую мы можем включить в наши планы предотвращения самоубийств.

Это двусторонний подход. Сочувствие к другим людям способствует возникновению чувства эмоциональной связи между людьми, группами, семьями и сообществами.Иметь личный интерес к окружающим людям создает чувство безопасности. И детям, и взрослым для процветания требуется надежная привязанность к окружающим. Использование более эмпатического подхода к клиентам и другим людям, окружающим вас, уменьшит количество споров и стресса, которые возникают из-за разрыва связи. Это становится естественным защитным фактором для наших близких.

Демонстрация сочувствия к людям, подверженным риску самоубийства, может снизить риск завершения самоубийства.Вместо того, чтобы использовать сочувствие в этой ситуации, практика сочувствия может привести к более позитивным результатам. Никогда нельзя отказываться от разговоров о самоубийстве. Если вы или кто-то из ваших знакомых думаете о самоубийстве, позвоните в Национальную линию помощи по предотвращению самоубийств по телефону 1-800-273-8255.

По словам Хлои Чонг, эксперта по социальным сетям, существует семь ключевых различий между сочувствием и сочувствием. Сочувствие требует активного слушания. Сочувствие требует негласного совета или указания, что делать. Сочувствие в этом отношении более эффективно, поскольку большую часть времени люди просто хотят, чтобы их услышали.Сочувствие утверждает: «Я знаю, что вы чувствуете». Сочувствие утверждает: «Я чувствую то же, что и ты». В этом случае сочувствие означает больше осознавать чувства другого человека, а не свои собственные.

Симпатия часто требует суждений. Сочувствия нет. Сочувствие предполагает понимание с вашей точки зрения. Сочувствие предполагает поставить себя на место другого человека и понять, ПОЧЕМУ он может испытывать именно эти чувства. Осознавая первопричину того, почему человек чувствует то же, что и он, мы можем лучше понять и предложить более здоровые варианты.

Любимое выражение сочувствия — «бедный ты». Это вызывает чувство жалости к тяжелому положению человека. Любимое выражение сочувствия: «Я могу понять, каково это. Это должно быть очень сложно ». Это помогает человеку чувствовать себя услышанным, понятым и подтвержденным. Сочувствие фокусируется на поверхностном значении утверждений, в то время как сочувствие чувствительно к невербальным сигналам. Осознание истинного значения людей помогает поддерживать эту связь.

Наконец, симпатия подавляет ваши собственные эмоции и эмоции других людей.Эмоции отодвигаются в сторону и избегаются, пока они не достигнут кульминации в приступе сильной боли. Сочувствие признает ваши собственные эмоции и эмоции других людей.

Контролируя собственное сочувствие к чужой боли, мы можем постепенно начать восстанавливать связи, которые мы потеряли с другими, и сделать существующие связи еще сильнее. Поддержка, понимание и сострадание — вот основные составляющие профилактического ухода за всеми людьми, как молодыми, так и пожилыми.

Радикальная эмпатия: что это такое и каковы преимущества?

Глубоко прислушиваться к тем, с кем не согласен, может показаться не привлекательным, но на самом деле это может помочь нам соединиться, научиться и развить сострадание.Джеки Патерсон исследует преимущества радикального или «крайнего» сочувствия.

Не судите человека, пока не пройдете милю на его месте.

Вы, наверное, слышали это высказывание сто раз, но задумывались ли вы когда-нибудь над тем, что оно означает? Или, что более важно, претворить этот дух в жизнь?

Радикальная эмпатия — это концепция, которая делает именно это — она ​​побуждает людей активно учитывать точку зрения другого человека — даже когда мы категорически не согласны — с тем, чтобы установить с ним более глубокую связь.

Хотя мы никогда не можем по-настоящему узнать, что думает и чувствует кто-то другой, поскольку мы не разделяем точно такие же воспоминания и переживания, совместные усилия по пониманию действий и реакций людей могут повысить уровень сострадания, которое мы испытываем к ним. .

Учет мыслей и чувств других важнее, чем когда-либо: глобальная пандемия заставила нас чувствовать себя уязвимыми и напуганными, а семьи были разлучены из-за карантина и ограничений на поездки.В то же время движение Black Lives Matter продолжает набирать обороты во всем мире, поскольку все большее число людей используют свой голос, чтобы сказать «нет больше» расизму и дискриминации.

СВЯЗАННЫЕ С: Ресурсы по борьбе с расизмом (для белых)

Это период огромных перемен, поворотный момент на временной шкале человечества, а доброта и понимание важны как никогда. Но в то время, когда мы нуждаемся в этих чертах больше всего, недавние исследования показали, что наш уровень эмпатии на самом деле снижается.

Белые халаты и черные жизни: взывают к сочувствию shutterstock / Jennifer M. Mason

Исследование 2010 года, проведенное учеными из Мичиганского университета, показало, что довольно тревожно, что испытуемые проявляли на 40 процентов меньше сочувствия, чем их коллеги 1979 года, при самом резком спаде за десять лет с начала нового тысячелетия, что свидетельствует о снижении уровня эмпатии. тенденция ускорялась.

Кажется, нам все равно, как раньше.

Этот тревожный сдвиг получил прозвище «Дефицит сочувствия». В мире, который все больше становится онлайн — процесс, который сейчас ускоряется из-за коронавируса и огромного увеличения работы на дому, — мы больше связаны в цифровом смысле, но все больше изолированы в физическом.

Менее общаясь лицом к лицу, мы можем чувствовать себя эмоционально отстраненными друг от друга. Это разъединение может привести к апатии, а оттуда легко вернуться к безжалостному существованию наших давних предков «каждый сам за себя».

Что такое радикальное сочувствие?

Радикальное или «крайнее» сочувствие — это не тот, как вы можете себе представить, кто-то, одетый в военную форму, готовый устроить вам засаду теплыми объятиями и внимательным ухом.

Сочувствие — это способность понимать и разделять чувства другого человека, и считается, что оно эволюционировало за миллионы лет воспитания у млекопитающих. Самки, которые приложили больше усилий, чтобы понять потребности своего потомства, добились большего успеха, вырастив их до зрелого возраста, чтобы они, в свою очередь, могли воспроизводить потомство (что могло бы объяснить, почему исторически женщины считались более чутким полом).Затем вмешался естественный отбор, чтобы эти навыки заботы стали доминирующими.

«Радикальная эмпатия — это концепция, которая делает именно это — она ​​побуждает людей активно учитывать точку зрения другого человека, чтобы установить с ним более глубокую связь».

Сегодня эта черта позволяет нам видеть и понимать точку зрения другого человека. Он способствует терпимости, внимательности и доброте — всем необходимым качествам мирного, гармоничного сообщества.Действительно, сочувствие — это клей, скрепляющий общество.

Радикальный означает просто выйти за пределы своего обычного «базового уровня» эмоций и сознательно посвятить себя рассмотрению и заботе о других.

Итак, радикальная или «крайняя» эмпатия — это просто эмпатия с перегрузкой.

В настоящее время признаются три компонента эмпатии:

• Когнитивная эмпатия — это когда вы понимаете ситуацию другого человека на интеллектуальном уровне, но не обязательно подключаетесь к нему на более глубоком эмоциональном уровне.Вы осознаете, что человек должен чувствовать, но не чувствуете себя обязанным проявлять сострадание. В качестве крайнего примера нарциссы будут испытывать когнитивную эмпатию; они понимают, какую боль причиняют, им просто все равно, чтобы остановиться.
  
• Эмоциональная эмпатия — это когда вы выходите за рамки воображения, что должен чувствовать человек, и на самом деле сами испытываете те же эмоции. Считается, что эта функция связана с зеркальными нейронами, клетками мозга, которые позволяют нам видеть эмоциональную реакцию и воспроизводить ее в себе; например, когда вы видите, что кто-то падает, и вы вздрагиваете от сочувствия.Это считается жизненно важным для человеческих взаимоотношений, поскольку помогает людям общаться и соединяться друг с другом.
  
• Наконец, у нас есть Compassionate Empathy , где мы так глубоко затронуты, что нам нужно чем-то помочь. Возьмем, к примеру, протесты Black Lives Matter; ненужные смерти чернокожих мужчин и женщин вызвали всеобщее возмущение. Это общее сочувствие к жертвам связывало протестующих, создавая волну, которая превратилась в волну, которая стала движением BLM.Этот вид сочувствия невероятно силен и может привести к фундаментальным изменениям в нашем образе жизни и поведении.

Мими Никлин — чуткий руководитель и бизнес-тренер, вдохновленная написанием книги « Смягчение края » в ответ на то, что она описывает как глобальный дефицит сочувствия. Но хотя цифры могут показаться устрашающими, в своей книге она ясно дает понять, что это решаемая проблема.

Она пишет: «Из-за нейропластичности нашего мозга эмпатия — это навык, который мы можем изучить, отточить и применить на практике.Вопреки мнению многих, это не черта, с которой мы родились, а можем и не иметь, а навык, который мы можем отточить и улучшить ».

Мишель Аттиас, тренер по мышлению и автор книг Stop Seeking, Start Living , соглашается. «Сочувствие — это привычка, которую мы можем научиться развивать», — объясняет она. «Так что есть надежда, что на каком бы уровне вы ни оказались, есть способы улучшить свое эмпатическое понимание».

Существует несколько различных программ обучения, которые повышают уровень сострадания (частью которого является сочувствие), — говорит доктор Эмма Дональдсон-Фейлдер, профессиональный психолог в Affinity Coaching and Supervision.

Она ссылается на курс обучения развитию сострадания (разработан в Стэнфордском университете и сейчас преподается по всему миру), сострадательной жизни и внимательному самосостраданию, основанным на внимательности.

Радикальное сочувствие: задавайте вопросы и внимательно слушайте

Но самый быстрый и легкий способ практиковать радикальное сочувствие — это просто сосредоточиться на этом. Найдите время, чтобы по-настоящему заметить людей и представить себя на их месте, и это позволит вам лучше понять, что они могут чувствовать.

Задавайте вопросы и реально слушайте ответы. Если ваша интуиция подсказывает вам, что есть что-то еще, будьте открыты и терпеливы и дайте им понять, что они могут прийти к вам в любое время за непредвзятым ухом. В результате не только им станет лучше.

Каковы преимущества радикального сочувствия?

У радикального сочувствия есть много преимуществ, и они ощущаются как дающим, так и получающим.

1. Подлинные связи

«Проявление большего сочувствия создает более тесные, более глубокие и подлинные отношения, — говорит Аттиас, — поскольку вы действительно« видите »другого человека, а не блокируете свои эмоции по отношению к нему».

2. Чувство цели и принадлежности

Мышление вне себя признает ваше место в мировом сообществе. Это помогает нам увидеть, что мы все являемся частью чего-то большего, чего-то, что существовало десятки тысяч лет и может принести утешение.

3. Повышение уровня доверия

«Как людям наша основная потребность — быть увиденными и услышанными», — говорит Никлин. «Именно благодаря этим фондам мы растем. Когда мы чувствуем, что окружающие понимают нас, доверие возрастает, как и наша склонность делиться и строить отношения ».

4. Повышение самочувствия.

«Когда мы проявляем сочувствие, мы свободны от суждений», — объясняет Аттиас. «Проявление большего количества доброты, любви и открытости по отношению к другим положительно влияет на ваше благополучие и может только положительно повлиять на ваши отношения.”

5. Это приносит радость

«Нейро-исследования доказали, что мы чувствуем себя хорошо, когда помогаем другим и общаемся с ними», — объясняет Никлин. «Не потому, что мы пытаемся избежать негативных последствий или чувствуем, что должны это сделать, а потому, что такое поведение, как сотрудничество и взаимность, по своей сути является для нас вознаграждением. Мы наслаждаемся этими эмоциями — сочувствовать — значит быть счастливыми ».

6. Больше мотивации и продуктивности

Исследование Никлина показало, что когда уровень эмпатии высок, желание преуспевать также возрастает.«Мотивация на рабочем месте, мотивация работать, мотивация поддерживать людей, которые сочувственно связываются с нами», — говорит она. «Когда мы чувствуем, что нас понимают, мы стремимся к большему, больше общаемся и быстрее внедряем инновации».

Уравновешивание крайнего сочувствия и сострадания

Хотя у радикального сочувствия много преимуществ, у некоторых людей есть и обратная сторона.

Эмпаты очень чувствительны к эмоциям других людей, поглощая их энергию настолько глубоко, что это может даже перерасти в физическую боль.Это может заставить их качаться в противоположном направлении, заставляя их защитно отключать свои эмоции.

Но эту перегрузку можно уравновесить, — говорит доктор Дональдсон-Фейлдер.

«Чтобы не чувствовать себя подавленными чужими бедами, нам нужно иметь сострадание, — говорит она, — таким образом сочувствие не ощущается изолированно, а сочетается с пониманием и осознанными действиями для поддержки других».

«Самый быстрый и простой способ практиковать радикальное сочувствие — это просто сосредоточиться на этом.Найдите время, чтобы по-настоящему заметить людей и представить себя на их месте ».

Делать что-то — как мы видели протесты BLM и инициативу Clap for Carers в Соединенном Королевстве — помогает нам справиться с этими чувствами страха и беспомощности и объединяет нас как сообщество,

Несмотря на пугающую статистику, мы не обречены на будущее, лишенное заботы и сострадания. Хотя глобальные события выявили эгоизм и глубокие недопонимания, они также вызвали невероятные проявления радикального сочувствия.

Из страха, гнева и неуверенности расцвели усики надежды — спонтанные овации медицинскому персоналу в наиболее пострадавших от коронавируса регионах Европы; Капитан Том собрал почти 33 миллиона фунтов стерлингов для Национальной службы здравоохранения Великобритании (и получил рыцарское звание в процессе), объединив миллионы людей по всему миру, чтобы мирно протестовать против того, что жизнь черных имеет значение.

Впервые после Второй мировой войны вся планета объединилась в борьбе — как против COVID-19, так и против расизма — и оба они напомнили нам, что мы не отдельные личности, каждый из нас является частью огромного, взаимосвязанного Мировое сообщество.Современная жизнь могла непреднамеренно породить апатию, но радикальное сочувствие дает нам противоядие. •

Основное изображение: shutterstock / halfpoint

По сценарию Жаки Патерсон

Жаки был реальным журналистом и журналистом-путешественником более 25 лет и путешествовал по всему миру, рассказывая истории людей. Она родом из Новой Зеландии, а сейчас живет в Великобритании, где она также препирается с двумя дочерьми до подросткового возраста, и ведет свой блог о стиле жизни JacquiPaterson.com.

.

No related posts.